Эхо Антеора

– Кто вы и что здесь забыли?

– Сядьте, – приказал ундин, поворачиваясь. Его голос прозвенел, точно далекий сигнал колокола, предупреждавший о скорой буре – холодный, мелодичный и безумно зловещий.

– И не подумаю, – ответил Вальтер.

Он заставил бумеранг лихо крутануться в воздухе и направил к незнакомцу. Но неожиданно оружие сменило траекторию и улетело вбок, завязнув острием в стене. Вальтер перевел недоуменный взгляд на ундина, а в следующую секунду тот вскинул руку, и аркан сморщился, словно от сильной боли, отступил на шаг и опустился на кровать, схватившись за голову.

– Я не хочу причинять вам вред. Сядьте.

Озлобленно скрипнув зубами, Вивис повиновалась приказу. Ундин медленно перевел взгляд на растерянно застывшую Лу, и та послушно осела на тюфяк.

– Вы – элект? – процедила шаотка, не столько спрашивая, сколько утверждая.

Незнакомец раскрыл края накидки в области груди, демонстрируя пятиконечное отверстие на своем облегающем костюме. Там виднелась черная, как смоль, татуировка – длинная рыба с выдающейся вперед нижней челюстью, полной острых неровных зубов. Лу услышала, как Вивис тихо выдохнула:

– Барракуда…

– Мое имя Джа-Фэ Зе-Но. Я хочу знать, откуда вам стало известно о веретене ангелов.

– А вам откуда о нем известно? – бросила шаотка. – И с какой стати вы вломились в нашу комнату?

– Вопросы здесь задаю я. Повторяю еще раз. Откуда вам стало известно о веретене ангелов?

– Вы держите в руке ответ на свой вопрос, – процедила женщина, кивнув на страницу из записной книжки. – Мы взяли пророчество, сложили два и два и получили четыре. Элементарно.

Элект задумчиво поглядел на листок, а затем дезинтегрировал его с помощью эфира, превратив в горстку незаметной пыли, которую развеял по комнате.

– Триша рассказала мне о пророчестве. Но я так и не понял, откуда оно всплыло.

– Так это правда, – покривился Вальтер, отнимая руки от головы и с ярой неприязнью взирая на ундина. – Лу, ты была права, черт возьми. Триша на самом деле нас сдала…

– Вы можете рассказать мне все добровольно. Или же я вас заставлю. Выбирайте. Но прежде, чем вы что-то скажете, хочу предупредить: я способен различить, когда люди говорят правду, а когда лгут. И поверьте… вам лучше не лгать мне.

Он слегка наклонил голову и выжидающе сложил руки. Пока он играл в гляделки с Вальтером, Вивис осторожно завела ладонь за спину и выпустила из нее шпильку; та бесшумно спикировала вниз и зависла в сантиметре от пола, скользнула и скрылась в тени под кроватью.

В следующую секунду все произошло стремительно, как и всегда, когда в дело шел эфир. Шпилька вынырнула из-под полога, целясь в ундина, но тот резко дернул подбородком; предмет развернулся прямо возле его носа и вонзился в деревянное изголовье кровати, в полете чиркнув острием по щеке своей владелицы. С ошарашенным видом женщина поднесла пальцы к лицу и поглядела на оставшиеся на них капельки крови.

Но ундину этого показалось недостаточно, и он вновь выкинул вперед руку. Шаотка округлила глаза и схватилась за голову, судорожно втягивая в себя воздух. Лу подумала, что она испытывает сейчас то же, что и солдаты в лагере, когда после начавшейся из-за Оракула неразберихи Хартису пришлось применить подавляющие чары; девчонка подползла к ней и схватила за край туники:

– Вивис! Нет!

– Не нужно, оставьте ее! – одновременно вскрикнул Вальтер, но приблизиться к подруге ему помешал ундин, принудив аркана снова сесть на кровать с помощью незримой силы. – Я все расскажу! Вчера в Магматике один из пустых ненадолго очнулся… Он был единственным, кто знал правду о пророчестве, и он ее рассказал…

Мучитель опустил руку. Вивис расслабилась и поникла, тяжело дыша.

– Пустой? Очнулся? Впервые слышу о подобном. При каких обстоятельствах это произошло?

– Мы не знаем, что именно спровоцировало его пробуждение, – уклончиво ответил Вальтер. – Он обронил несколько фраз, в том числе и о пророчестве, и вновь впал в летаргию.

Ундин шагнул к нему.

– Вы присутствовали при этом? Я должен увидеть.

– Его там не было, – подала голос девчонка. – Там была только я.

Утирая кровь с царапины на щеке, Вивис сокрушенно глянула на свою подопечную, словно та только что подписала себе приговор. Не сводя с Лу цепкого взгляда, ундин обогнул кровать и присел возле нее на корточки. Девчонка вспомнила, что электы, избранники ангелов, должны были использовать свои силы лишь во благо, и тут же лишались их, если применяли против невинных людей. Так было в истории с Занисом, который потерял статус электа, когда вступил в схватку с Алексис.

Но сейчас это правило почему-то не работало. То ли с артефактами ангелов, с самими ангелами, да и со всем этим миром, что-то было не так… то ли троица расшифровщиков, сами того не зная, совершили какое-то злодеяние и вовсе не были невинны. Пронзительно заглядывая девчонке в глаза, жуткий ундин коснулся ее подбородка заостренными ногтями. Сглотнув, Лу выдавила:

– Вы не сможете…

Она подумала, что смуглое лицо мужчины выглядит моложе, чем следует, потому что благодаря полному отсутствию мимики осталось почти не тронуто морщинами. Однако теперь, впервые за все время там промелькнуло нечто, напоминавшее заинтересованность.

– Упс… Нихера не выходит, а? – буркнула Вивис, глядя сверху вниз на замершего напротив девчонки электа.

– Кто ты? – не обращая внимания на реплику шаотки, спросил Джа-Фэ. Не желая выяснять, что он сделает, если она откажется говорить, Лу ответила:

– Я из Аверсайда. Из мира, где нет эфира. У меня нет истока. У вас не получится залезть мне в голову.

В напряженной тишине прошло несколько секунд: кажется, ундин погрузился в раздумья. В итоге, приняв некое решение, он оставил Лу в покое и вернулся в центр комнаты, чтобы начать рыться в висевшей на спинке кровати сумке Вивис.

– То, что пустой смог очнуться, звучит крайне неправдоподобно, – сообщил он. – Тем не менее произошедшее каким-то образом натолкнуло вас на правильные выводы. Вы делали еще какие-то записи об этом, кроме той, что я уничтожил?

Переглянувшись с Вивис, Вальтер нехотя отозвался:

– Нет.

– С кем еще вы говорили об артефакте?

– Только с Тришей.

– Славно. С ней я уже разобрался.

– Значит, вы не из культистов?..

– О, нет. Искатели ангелов – лишь ширма. Все, что они делают – маются дурью и просиживают штаны. В этом мире есть только один настоящий искатель ангелов. И это я.

Легкая усмешка вдруг тронула его губы, когда он показал собеседникам металлическую рамку с эзеритом – удостоверение сотрудника Имперской исследовательской академии, найденное в сумке Вивис.

– Вы, ученые, столь тщеславны. Вы могли поделиться с другими своим открытием и своими планами, рассказать хоть кому-то на целом свете о том, куда направляетесь, и создать мне тем самым массу проблем. Но вы не стали. Побоялись, что кто-то вас обскочет, хотели присвоить себе все заслуги и потому утаили все, что узнали, и отправились сюда в одиночку.

– Мы побоялись лишь одного – преподносить людям тяжелые новости, – огрызнулась шаотка. Лу чувствовала, как та вся кипит от сдерживаемой ярости. – Скверные новости. Ведь это так, да? В действительности химер создали ангелы…

– И никто не сможет остановить их, кроме самих ангелов. Однако то, что сказала вам Триша, – правда: уже год их никто не видел. Только вот она не знает истинной причины этого. Дело в том, что ангелы, которые находились в Эдене, погибли. Все до единого.

Хотя расшифровщики подозревали о чем-то подобном, все же услышанное так поразило их, что они на время позабыли о своем бессильном гневе.

– Почему? – озвучил Вальтер волновавший всех вопрос. – Что с ними произошло?

Ундин вскинул на него глаза.

– Правда хотите услышать эту историю? Тогда приготовьтесь. Она настолько смешная, что вы животы надорвете.

Он закончил с осмотром вещей Вивис и вернул все в прежнее состояние; шагнул к сумке Вальтера, подняв ее с пола, и стал копошиться там.

– Должно быть, вы в курсе, что ангелы обладают всеми шестью дарами, но только в более усиленной, чем у простых людей, версии? – поведал он. – В том числе, они умеют видеть будущее. Так вот, аккурат на тысячелетие Сотворения они увидели, что через два века их ждет смерть, а их злейшие враги, демоны, возвысятся, как никогда прежде. Тогда они решили позаботиться о том, чтобы спустя это время не стало и демонов, причем бороться с ними решили их же методами. Ангелы создали седьмой артефакт – веретено, или, как они его назвали, Иглу-ангелику – принцип работы которого был аналогичен веретенам демонов. Только в отличие от демонов, способных забирать души лишь тех, с кем заключили контракт, Игла с момента своего сотворения должна была поглощать души абсолютно всех умерших, накапливая в себе колоссальную энергию.

С невероятной неприязнью наблюдая, как ундин перетряхивает его дорожную аптечку, документы, бумажник, блокнот и рассматривает выпавшие оттуда рисунки и записки, Вальтер уточнил:

– Она, эта Игла, находится в Эдене?

– Верно. Спустя две сотни лет она должна была перейти во вторую фазу и начать преобразовывать собранные души в невиданных монстров, столь сильных, что демоны не смогли бы им противостоять. Их сила обеспечивалась способностью переходить в бесплотное состояние, которое даровало им полную неуязвимость. Одновременно с этим трансмост, через который души попадали из Реверсайда в Эден, должен был перенаправиться в Ад, чтобы монстры хлынули туда и сравняли его с землей. Однако ангелы оказались бесполезным мусором и всех подвели. Каким-то образом они повредили артефакт, и его переход во вторую фазу произошел на три года раньше и превратился в глобальную катастрофу. Эфирный взрыв уничтожил весь Онде-Орф, трансмост вместо Ада остался связывать Эден с Реверсайдом, а полезшие оттуда монстры, которые должны были атаковать демонов, напали на людей… Пустые – тоже продукт этой ошибки. По задумке ангелов, оставляемые монстрами раны должны были нести демонам неизбежную смерть. Но из-за повреждения артефакта химеры оказались слабее, чем планировалось. Теперь люди, которые достаточно выносливы, физически выживают после столкновения с ними, но при этом их души затягивает веретено, чтобы сотворить новых химер.

Не обнаружив ничего для себя интересного, Джа-Фэ сложил вещи Вальтера обратно в сумку, вытащил из стены его бумеранг и тоже вернул на место, словно аркан и не думал этой ночью применять оружие.

– Мораль этой истории проста: даже если ты знаешь свою судьбу и она кажется тебе паршивой, стремление ее избежать чревато последствиями куда худшими. Ангелы предсказали собственную смерть, но так и не поняли, что сами себя погубят… К счастью для всех нас, они предприняли еще два важных шага. Во-первых, они погрузили шесть своих сородичей в забвение в разных мирах, чтобы через двести лет те вспомнили о своем предназначении и дали бой оставшимся силам Ада. Во-вторых, они связали веретено с другими чаройтовыми артефактами, чтобы в момент его перехода во вторую фазу один из электов узнавал о нем и о погруженной в забвение шестерке. Так вышло, что этим счастливчиком стал я. Я чувствую Иглу-ангелику и сбой в ее работе. И теперь мне предстоит отыскать выживших ангелов, чтобы они ее остановили, ведь никто иной не способен это сделать.

Переварив услышанное, Вивис заметила:

– Триша сказала, что никому из всего ордена не удалось найти ни единого следа ангелов…

– Культисты – тоже тот еще мусор, – развел руками ундин. – Они не нашли бы ангелов, даже если бы те сидели у них в чулане.

– А вы… нашли?

– Уже троих.

– Где?

– Это не столь важно. Сейчас они никому не помогут. Они сами нуждаются в помощи. И я помогу им, но для этого мне нужно отыскать всех шестерых.

Повисла пауза. Элект меланхолично стоял посреди комнаты, словно лектор в конце занятия, ожидающий вопросов от аудитории.

– Вы насмехались над тщеславием ученых, – наконец бросил Вальтер, – но при этом сами ведете себя, как ходячий стереотип. Словно злодей из комиксов, раскрыли нам свои замыслы, чтобы теперь… что? Убить нас?

Ундин присел, заглядывая ему в глаза.

– Вы любите комиксы? Это мило. Мне нет никакой нужды вас убивать. Все это вы позабудете, как сон.

– Послушайте… – подалась к нему Вивис. – Незачем стирать нам память. Мы и так не собирались рассказывать все общественности. Мы не дураки и прекрасно представляем, какой резонанс это может вызвать…

Приблизившись, Джа-Фэ вытащил шпильку из изголовья ее кровати, повертел в руках и вернул на тумбочку.

– Может, сейчас и не собираетесь, но со временем измените свою позицию. Я не могу знать, как надолго затянется поиск оставшихся ангелов… Но не волнуйтесь, стирать вам память я не собираюсь. Это неэффективный метод, ведь он оставит в ваших воспоминаниях пробелы, которые будут вас излишне тревожить. Вместо этого я погружу вас в гипноз, как сделал и с Тришей, и заставлю думать, что вы приезжали сюда поболтать с ней о том, стоит ли ждать в войне помощи ангелов… – он поглядел на пару бутылок, которые Вивис с Вальтером прихватили в трактире, – и насладиться знаменитым местным элем. Завтра вы проснетесь и вернетесь в свой город.

Замерев между двух кроватей, он раскинул руки в стороны и скрючил пальцы. Его глаза заволокла белая пелена, и с Вивис и Вальтером произошло то же самое; они расправили плечи и подались вперед, словно притянутые невидимым магнитом, а на их лицах застыли бессмысленные каменные выражения, с которыми они погружались в пучину сотканной электом лжи. Не ведая, что предпринять, Лу отползла к стене, испуганная этим зловещим зрелищем.

Но тут белесые зрачки ундина устремились на нее. По спине девчонки пополз неприятный холодок, а в не совсем протрезвевшей голове наконец выстроилась простая логическая цепочка.

Элект не сможет ее загипнотизировать, потому что ментальные чары не подействуют на человека без истока. А значит, он заткнет ей рот другим способом.

Медленно кивнув, словно прочтя ее мысли, Джа-Фэ размеренным голосом довершил свое внушение:

– Утром вы вспомните, что ваша изрядно перебравшая юная соратница говорила о том, что хочет пойти искупаться, но вы не придали этому должного значения. Позже, в реке… вы найдете ее тело.

С надеждой, которая стремительно таяла, девчонка воззрела на Вивис и Вальтера, но те не могли противиться могущественной силе электа. На их лице не дрогнул и мускул. Словно сомнамбулы они синхронно легли в кровати, укрылись одеялами и захлопнули глаза.

Лу поняла, что ей пришел конец.

В этот момент с ней случилось нечто странное. Когда она вдруг осознала, с чем на самом деле была связана ее тревога, та неведомым образом сгинула. Избавившись от этого надоевшего груза, Лу ощутила облегчение, сродное эйфории, и, не сдержавшись, в голос расхохоталась.

Пелена спала с глаз ундина, когда он закончил накладывать чары на Вальтера и Вивис. С едва читаемым удивлением он переключил внимание на неадекватную реакцию забившейся в угол девочки. Затем, забрав с комода книгу и в последний раз оглядев комнату, убедился, что все находилось на своих местах, и приглашающе распахнул дверь.

Поднимаясь на ноги, придерживаясь за стену, Лу утерла выступившие от смеха слезы:

– Позвольте уточнить… Мы с вами, это… Сейчас пойдем меня убивать?

– Обувайся. И возьми верхнюю одежду.

– А не то что? Замерзну на том свете?

Ундин шумно вздохнул и слегка склонил голову, исподлобья сверкнув глазами-изумрудами на мирно лежавших в кроватях аркана и шаотку. Поняв угрозу без лишних слов, девчонка покорно натянула туфли и подошла к двери. Глубоко внутри ее слегка колотило; происходящее казалось абсолютно нереальным. Элект безошибочно снял с вешалки нужный плащ и протянул ей.

– Люди, которые узнавали, что у меня нет истока, – заметила Лу, покидая комнату и накидывая плащ, – тоже часто считали, что я что-то вроде бестолкового животного.

– Я так не считаю, – бросил ундин.

Он погасил свет, аккуратно закрыл дверь и, накинув капюшон и прихватив фолиант подмышкой, направился по коридору, ожидая, что Лу последует за ним. Но та, сделав пару шагов, прислонилась к стене и скрестила руки.

– Неужели? А я думала, считаете. Что я, ну, не знаю… что-то вроде барашка. Если барашку сказать, что ведешь его на убой, он не станет сопротивляться. Потому что ни черта не поймет.

Она глянула в противоположный конец сумрачного коридора, где двигалась пара силуэтов – кажется, там кто-то целовался. Джа-Фэ взглянул туда же, приблизился вплотную к Лу – должно быть, они и сами теперь выглядели, как парочка не дотерпевших до номера любовников – и прошептал:

– Если будешь сопротивляться, вовлечешь в это посторонних. Ты все равно умрешь, но и другие при этом пострадают. Веришь?

Лу верила. Она видела, что ундин одержим своей целью и не остановится ни перед чем на пути к ней. Знала она и то, что человеку без истока, как ни пытайся сбежать или дать отпор, нечего противопоставить незримой силе. Девчонка не могла справиться даже с глупым фэнри Неесэ; теперь же перед ней стоял один из электов, могучих ангельских избранников. А Лу, она… была всего лишь барашком, беспомощным барашком, которого тащат на убой.

Осознав всю обреченность собственного положения, она вновь ощутила внутри прилив неуместного веселья и с отталкивающей гримасой рассмеялась прямо ундину в лицо. Тот, расценив это как истерику от страха, отступил и тихо сказал:

– Я не хотел, чтобы кто-то из обывателей пострадал. Но встреча с тобой вынудила скорректировать планы. Мне нельзя оставлять свидетелей. Будь у меня время, возможно, я отыскал бы другой выход. Но увы, я спешу.

– Да, да, да… Вы не хотите меня убивать, но так нужно ради высшей цели, – криво усмехнулась Лу. – Знаете, как моя подруга назвала бы это? Классика жанра.

– У меня есть миссия. И она важнее, чем ты, чем я, чем твои друзья. Я не отступлюсь ни перед чем, чтобы выполнить ее. Именно поэтому ангелы меня и выбрали.

– Звучит так, словно вы гордитесь этим. При этом, рассказывая об ангелах, назвали их мусором.

– Ангелы – это орфы. Орфы – всего лишь еще один народ. Все они разные, как и люди. Среди них есть плохие и хорошие, глупые и умные. Нет смысла презирать их или любить. Стоит лишь уповать на то, что оставшиеся шестеро будут толковее своих сородичей и смогут исправить их ошибку.

Он сделал жест, призывая Лу идти за ним, и та покорно поплелась следом по коридору.

– А если я дам слово, что никому не скажу? – выступила с идеей девчонка и, после красноречивого молчания со стороны ундина, вздохнула. – Ладно, ладно. Но вы ведь заставили Вальтера и Вивис обо всем забыть, так? Неужели вы правда думаете, что они поверят, будто в нашу комнату посреди ночи приперся элект ундинов и заморочил нам головы?

– Они ведь поверили, что ты разговаривала с пустым, – возразил Джа-Фэ, спускаясь по ступеням. – К тому же, я оставил следы, в том числе эфирные. Если ты укажешь им на это, а еще на некоторые нестыковки, они могут заподозрить неладное.

Оказавшись в холле, Лу с облегчением заметила в окне несколько фигур на крыльце постоялого двора, а еще услышала звуки голосов и грохот из трактира внизу. Вокруг кипела жизнь… Но ундин схватил пленницу за предплечье и настойчиво повел в противоположную от входа сторону.

Миновав небольшой коридор, они спустились на пару ступеней и очутились в прилегавшем к зданию сарае с рядами решетчатых дверец. Из освещения здесь имелась лишь пара тусклых кристаллов под самым потолком. Пахло залежалой соломой. В основном загоны стояли пустыми, но в некоторых различались силуэты мирно дремавших животных, которые шевелились и пофыркивали во сне. Краем глаза девчонка уловила за одним из опорных столбов тень, слишком маленькую и юркую, чтобы принадлежать скакуну, и услышала шорох, но они с ундином уже шагали в ночную прохладу через скрипучую тяжелую дверь.

Пройдя несколько метров по дощатому настилу, они оказались на тропинке, что вела вдоль береговой полосы, заросшей мелким кустарником. Небо все еще оставалось темным, а Джа-Фэ, стараясь не привлекать внимания, не стал ничем освещать дорогу. Сам он вышагивал по тропе уверенно, тогда как Лу постоянно спотыкалась и увязала в размокшей земле. Длинная больничная ряса, в которой девчонка покинула Партфор и была вынуждена ходить все это время, цеплялась подолом о колючие ветки.

Но Лу вновь услышала еле различимый шорох в кустах позади, и, чтобы отвлечь внимание электа, громко спросила:

– Это все из-за ботинок, да?

– Чего?

– Я думала, ваш народ – добрейшей души люди. По крайней мере, такими были все ундины, которых я встречала. Они бы и мухи не обидели. Но сейчас я понимаю, что они все ходили босиком. А вот вы носите ботинки. Может, в них вся проблема? Может… они вам жмут?

– А ты занятная. Даже жалко будет тебя убивать. Скажи… тебе что, совсем не страшно?

– Честно? Я знаю, что должно быть страшно, но… Так бывает. Иногда понимаешь, что должен что-то чувствовать, но не чувствуешь. И почему-то… мне не страшно, хоть убейте. Ха, вы ведь, собственно, убить меня и собираетесь… Это называется «каламбур», да?

Она вновь хрипло хохотнула. А в следующий момент, сочтя, что неплохо удалось заговорить электу зубы, резко вырвала руку и бросилась наутек.

Она бежала напролом, подхватив подол и перескакивая через кусты. Миг свободы… Это чувство, когда организм аккумулирует все свои силы во имя спасения, было девчонке до боли знакомо. Не раз предпринимая попытки сбежать от хозяев, она всегда знала, что в случае провала жестоко за это расплатится; но еще ни разу ей не приходилось сбегать от самой смерти как таковой…

К несчастью, как она и боялась, плодов это не принесло. С высоким свистящим звуком что-то настигло ее; острым жалом впилось в левую икру, заставив липкое онемение стремительно расползтись по всему телу. Парализованная, Лу рухнула вперед на землю; острые голые ветки кустарника расцарапали ей лицо.

С трудом повернув непослушную голову, она увидела огоньки в окнах постоялого двора. Казалось, тот не так уж и далеко; казалось, можно даже услышать голоса собравшейся на крыльце компании… Призвав все силы, которые сконцентрировала для побега, Лу оглушительно заверещала:

– Помогите!

– Не трудись. Тебя не услышат.

Джа-Фэ стащил с себя изумрудную накидку, завернул в нее фолиант и откинул в сторону. Затем подошел к девчонке, которая слабо дергалась на земле, тщетно пытаясь уползти, и вытащил дротик из ее ноги. Обхватив свою жертву за талию и с необычайной легкостью перебросив через плечо, точно охотничий трофей, он понес ее в сторону темневших вод заводи.

Лу силилась пошевелиться, но неведомый токсин превратил ее конечности в непослушные мешки с песком. Отчаявшись, девчонка огласила округу диким яростным воплем. А когда тот стих, уже в третий раз неподалеку раздался шорох.

Следом с глухим шлепком нечто прилетело прямиком ундину в лоб.

Стрельнув глазами в сторону, Лу различила в темноте тень и поняла, что это кобольд. Должно быть, он следил за чужаками от самого сарая. В своем монологе в трактире Вальтер несколько раз подчеркивал, что у этих существ высоко развито сострадание; наверное, кроха догадался, что девчонка в опасности, и пришел ей на выручку…

– Скри!

С высоким возгласом кобольд подбежал ближе и швырнул еще один камень в ундина, а потом спрятался в кустах. На этот раз Джа-Фэ увернулся; потирая ушибленный лоб, он бросил свою ношу на землю и направился к месту, где скрылся проныра.

Снова – шорох земли под когтистыми лапками и тихий писк. Еще один камушек прилетел в спину ундина уже с другой стороны.

– Я не собираюсь играть с тобой, крысеныш. Вылезай.

Еще несколько камней просвистело в воздухе, но они целили не в электа, а куда-то в сторону. Пока отвлеченный этим Джа-Фэ скрылся в направлении, откуда они вылетели, кобольд тихо юркнул к Лу, схватил ее за руки и попытался уволочь. Он что есть сил упирался лапками в землю и натужно пищал, но какой бы тщедушной ни была девчонка, ее вес был слишком велик для столь маленького существа… Понимая обреченность этой затеи, Лу зашептала, молясь, чтобы кобольд понял ее слова:

– Приведи помощь, прошу, приведи помощь…

Раздался резкий чавкающий звук. В следующую секунду кобольд упал замертво. В мохнатом затылке блеснуло лезвие без рукояти.

– Будто мало мне головной боли от девки без истока, так еще и это животное.

Вынув оружие, ундин обтер его об рукав и вернул в ножны, а затем ногой отшвырнул маленькое бездыханное тельце. Кажется, только сейчас Лу окончательно осознала, что происходящее – не наваждение и не сон, и что скоро то же самое случится и с ней. Тяжело сглотнув, она озлобленно выкрикнула:

– Животное тут только вы!

Ундин, тихо хмыкнув, опять схватил жертву и понес к воде. Девчонка отчаянно, хоть и тщетно, дергалась, и вместе с тем судорожно анализировала происходящее. Скоро она поняла: кое-что кажется ей странным. Зачем элект тащит ее на плече, хотя куда проще было сделать это с помощью незримой силы?