Эксклюзивное право на любовь

скачать книгу бесплатно


Старая история…

Рождение ребёнка на некоторое время заслонило собой всё. Мальчик, крепкий, здоровый, такой пока ещё маленький! Ниточка смотрела на него, и на глаза от нежности наворачивались слёзы.

Теперь в её жизни было двое любимых мужчин.

Ещё лежа в больнице, на сохранении, девушка попыталась рассказать мужу о том, что произошло, но в его глазах она увидела страх и неверие. Неверие в то, что она говорила. В душе она понимала, что так и будет: как ни крути, а та женщина – его мать, и уж его-то она на самом деле любит, хоть и жуткой такой любовью. Она заботилась о сыне, была с ним ласкова, искренне переживала за него. Ну как тут поверить, что такой человек способен на совершение столь дикого, безумного поступка? А в том, что его мать, мягко говоря, не дружит с головой, Ниточка уже не сомневалась.

И ей было страшно, так страшно! Что она будет делать, как выпутываться из этой ситуации? Ведь сумасшедшая свекровь будет жить с ними в одном доме, под одной крышей! Мысль о том, чтобы отправить её куда-нибудь, в дом престарелых, или, ещё лучше, в дурку, конечно была такой соблазнительной! Но для дома престарелых та была ещё слишком бодра и энергична – это только Ниточка привыкла в своих мыслях называть свекровь старухой, ведьмой и старой каргой. Да и не отправил бы Андрей ни за что на свете свою обожаемую маму в дом престарелых, а уж тем более в больницу, без самых веских на то причин.

А как ему доказать? Одна надежда на то, что рано или поздно сам что-то увидит, ведь слова его жены всегда будут истолкованы по-другому, всему найдется объяснение у хитрой ведьмы. Вон, как с той историей со спицей вышло: дескать, всё это бред, горячка, плод воспалённого сознания беременной женщины… Ей не поверил даже врач, которому она попыталась довериться!

Но когда мальчик родился, когда его, такого крошечного, принесли к маме, что-то в ней изменилось. Это её сын! Её, Ниточки, сын, и она будет любить, и защищать его, как сможет, от этого мира. И мужа она тоже любит. Они – её семья, и для того, чтобы сберечь, сохранить эту семью, она будет сильной! Она придумает, что противопоставить полоумной злобной мегере! О, в следующий раз она не испугается! Она ответит тем же!

А пока надо набираться сил и наслаждаться этим счастьем – быть вместе со своими любимыми! Первый месяц они провели только втроём – Ниточка настояла на этом. Андрей впервые видел свою хрупкую нежную жёнушку с такой твёрдостью и ожесточением отстаивающую свою точку зрения.

– Я всего лишь прошу, чтобы в первый месяц её с нами не было! – говорила она решительно. – Один месяц, Андрей! Я знаю, что ты мне не веришь, что думаешь, что тот случай был просто плодом моего воображения. Пусть так. Я всё равно ничего не смогу тебе доказать, но я требую, чтобы первый месяц мы пожили без неё. Погода ещё достаточно тёплая, она неплохо проживет и на даче.

Муж, конечно, попытался возражать, попытался даже скандалить и обидеться на неё, но Ниточка лишь сказала:

– Можешь мне поверить, если ты не сделаешь так, как я хочу, я заберу ребёнка и уйду. И не скажу тебе куда. Ты нас больше не увидишь.

Андрей понял по её лицу, что жена говорит абсолютно серьёзно. Понял и испугался. После того, как она забеременела, что-то поменялось в ней… По крайней мере, ему казалось, что это было связано с беременностью, а Ниточка понимала, что шокирует его, но готова была с этим мириться, до поры до времени.

Муж не рассказывал, как именно прошёл его разговор с матерью, но когда он забирал её с сыном из больницы, девушка увидела, чего ему это стоило – запретить матери появляться в городе. Её муж выглядел несчастным, и весь был какой-то взъерошенный, растерянный и печальный. В Ниточке всколыхнулось острое сочувствие к нему. Ей и правда было жаль, что всё так получается, и она старалась быть ласковой, отдавать всю свою нежность, всю любовь, на которую только была способна.

***

Наши дни

Чем дольше длился вечер, тем больше мне нравился Филипп. Не столько внешностью, хотя он был вполне симпатичным, сколько характером. Своим лёгким обаянием, своей приветливой, открытой улыбкой, своей расположенностью к людям. Он был очень уверен в себе, но эта уверенность родила в нём не заносчивость, а великодушие, умение общаться на равных с кем угодно, и не бояться чужого мнения. Он существовал по принципу: «моя жизнь – мои правила», и это выглядело невероятно круто.

И чем больше он мне нравился, тем больше висла на нём Анька. Она не просто видела, что я им очарована – я ей прямо сказала об этом. Оттащила в сторонку и тихонько сообщила:

– Знаешь, подруга, он мне нравится.

– А мне тоже! – задорно улыбнулась она, откидывая со лба свою дерзкую челку.

– Ань, я серьёзно! Филипп очень понравился мне. Тебе же так, поразвлекаться! Ты же через пару недель от него устанешь, что я, не знаю тебя?

– А вот тут ты ошибаешься! – возразила она, вмиг переставая улыбаться. – Кать, это не тот случай. Он офигенный, это точно! И я думаю – он именно тот, кто способен меня зацепить!

Я в этом сильно сомневалась. Анькины романы, сколько я её знала, никогда не длились долго. Она вспыхивала, эмоции были очень даже настоящими, но… проходил месяц-другой, а то и меньше, и от страсти не оставалось и следа. Каждый раз она сама была убеждена, что это он – тот самый! Тот, который заставит её образумиться, успокоиться, от которого она сама не захочет уйти, но она не умела глубоко нырять в свои чувства и, по большому счету, не хотела хоть в чём-то себя ущемлять.

– Ань, меня он, кажется, уже зацепил!

– Ты не можешь этого знать наверняка! Как ни крути, а пары часов недостаточно, чтобы понять, что это любовь всей твоей жизни. Ни тебе, ни мне. Так что мы с тобой на равных! Что тут скажешь, в её словах был резон. Требовать, чтобы она не подходила к парню только потому, что он мне тоже понравился, я не могла.

Анька оперлась спиной о нагретую недавно скрывшимся солнцем кирпичную кладку, закурила, задумчиво глядя в сумерки, тряхнула головой, от чего чёлка снова упала на лицо, закрыв один глаз. Её расстроило то, что я сказала. Она была моей подругой, любила меня, желала мне счастья… Но, чёрт побери, он понравился нам обеим! И мы обе считали, что глупо отказываться от него в пользу другой.

– Давай так, – вздохнула она. – Ведём себя как обычно, – я усмехнулась, и она внесла поправку: – Я имею в виду, как обычно, когда тебе понравился парень, то есть клеим его, пускаем в ход всякие штучки, уловки… А он уж пусть сам выбирает!

Предложение было честным… Предложение было честным, и я знала, что соглашусь на него, как знала и то, что Анька после этого соглашения попрёт как бронетанк. Такая уж она. Характер, ничего не поделаешь. Она сделает всё, что угодно, на уши встанет, но постарается, чтобы у меня даже шанса не было больше с ним заговорить. Она будет перебивать и высмеивать меня, не зло, но довольно обидно… Будет переключать всё внимание на себя, будет невзначай касаться его, и намеренно касаться, гладя в глаза долгими манящими взглядами…

Я знала все эти её уловки! Я знала, что не смогу ей ничего противопоставить! Ну не могу, не умею я так! Мне бы хоть немного просто поговорить с ним, только с ним, тихо, спокойно поговорить! Тогда да, я смогу показать себя во всей красе. Но не здесь, не в шумной компании, привлекая на себя не только его, но и всеобщее внимание. Когда столько малознакомых лиц обращены в мою сторону, когда столько чужих глаз и ушей наблюдают за мной, я теряюсь. Вот когда все свои, тогда да, тогда другое дело! Но не сейчас…

Но вариантов-то не было! Я согласилась…

***

… И, конечно же, всё пошло по тому сценарию, который я себе и представляла. Меня очень быстро и незатейливо выкинули из круга внимания. Я хотела, хотела, очень хотела сделать что-то! Сказать что-то остроумное, чтобы все засмеялись, рассказать забавную историю, красиво двигая руками, приподнимая брови с наивно-детским выражением, подшучивая над самой собой, как это делала сейчас Анька. Так у неё естественно это получалось! Вот ведь чертовка! Она же не красавица, совсем не красавица, если присмотреться! И нос картошкой, и губы слишком тонкие, да и фигура средненькая. Грудь, конечно, шикарная, зато всё остальное, прямо скажем, так себе…

Если уж совсем откровенно, то поставить нас рядом – выбор очевиден! Но, только в том случае, если не давать ей двигаться и рта раскрыть. Моя подруга умела быть обаятельной, интересной и весёлой. Отсутствие внешней привлекательности она с лихвой компенсировала своим живым характером, и своей сексуальностью. Той самой, которая не имеет никакого отношения к внешности.

А я – тихоня. Я долго раскачиваюсь, привыкаю к людям прежде, чем раскрыться во всей красе.

И у меня в голове был полный штиль… Я потягивала пиво, молчала, и уже не пыталась вставить свои «три копейки». Пара попыток отбили всякую охоту.

После того, как шашлык был съеден, все, сытые и довольные, устроились вокруг костра. Собрались поближе, подтащили свои стулья и шезлонги. Ночь была волшебная, тёплая, даже не верилось, что только середина мая.

Я смотрела на Филиппа, на то, как он подливает Аньке вина, как заботливо накидывает свитер ей на плечи…

– Ах, спасибо. И правда, все-таки сыровато, хоть и костёр горит, правда? – она изящно поправляла волосы над огромными глазами, в которых плясали чёртики и смешинки…

Надо отдать Филиппу должное, держался он молодцом. Видала я парней, на которых вот эти Анькины штучки действовали просто убойно – полчаса общения, и он уже пускает слюни и готов приносить тапочки в зубах. С Филом, слава богу, ничего такого не происходило – хотя он явно уделял моей подруге внимание, и нравилась она ему, но психику она ему не порушила, это точно!

Рядом с Филиппом сидел Виталий, молча, задумчиво глядя в костёр, а в его объятиях пригрелась такая же тихая Кристина. Она, не мигая, смотрела на пламя, и иногда лицо у неё становилось очень недобрым.

Я её прекрасно понимала – длинноволосая выдра Алина не просто не уехала – она поднакачалась спиртным и начала потихоньку доставать Кристину. То одну шпильку подпустит, то другую… Покинуть наше общество она отказалась на отрез, хотя ей было предложено, причем в довольно резкой форме, но…

Везти её было некому – все уже успели приобщиться к разного рода алкоголю. Доехать до города можно было бы ещё на маршрутке, которая проездом шла мимо этого поселка, или на электричке. До маршрутки идти нужно было около полутора километров, до станции и того больше, а поскольку многие дачи ещё строились, а одета мадам была очень даже вызывающе, то в сумме эти факты давали большую вероятность, что до пункта назначения она могла бы и не дойти. А Кристина, хоть и пылала праведным гневом, на такой жестокий шаг пойти всё же не могла. Желающих же благородно проводить девушку почему-то не нашлось…