скачать книгу бесплатно
Двух незадачливых бедняков получивших злосчастный клочок пергамента поставили лицом к лицу с Питером. Окружавшие их солдаты грубо вцепились им в шеи тесно обступив.
– Вы замышляли измену короне? – немного грубо обратился Питер не слезая со своей лошади.
– О, благородный принц, уверяю вас, нет! Мы лишь взяли протянутую нам бумажку ничего не помышляя – с ужасом в голосе ответил один из жителей.
– А по какой причине именно вы заполучили данное послание? – продолжил расспрашивать Питер.
– Мы не знаем, добрый принц, мы лишь вели отстраненную беседу между собой, человек подошел и протянул бумажку без каких либо слов, мы верные подданые Ариана Единого!
– И неоспоримого! – добавил Питер и все рядом стоящие, это носило обязательный характер – бумажку забрать, а..
– На ней все тоже самое, что и на других – не нарочно перебил солдат – извините, принц Питер – добавил он.
– Хорошо, упрячьте их в темницу, у меня еще будут вопросы к ним – повелел Питер.
Мужчин разухабисто прогнали по городу взашей наглухо игнорируя их мольбы о пощаде. Громкие и отчаянные выкрики бедняков привлекли внимание таких же уставших и изнуренных жителей. Весь рынок в миг опустел, все люди еще давеча бродившие по нему нахлынули на улочку, откуда издавались жалобные вопли. Собравшаяся толпа неохотно расступалась перед стражниками тем самым затормаживая их. По неровным рядам бедняков мгновенно разлетелся слух, который передаваясь из уст в уста обретал все новые краски. Пришедшие одними из последних оказались ошарашены узнав, что бедных мужчин ведут на казнь из-за мелкой кражи. Простолюдины начали недовольно гудеть. Питер скорбно смотрел на людей с обтертой одеждой и впавшими глазами, в них читалась ненависть. В отряд стражников полетели различные, безобидные предметы. Стражники схватились за клинки – убрать руки от мечей – приказал им Питер, лишь благодаря ему в этот день улицы города не окропились кровью своих жителей.
5.Речная деревня 18.01.1000
– Совет деревни объявляю открытым – начал речь Орунд, глава Речной деревни – на повестке дня безрадостная весть из Деревни всадников. В столице сгорели зернохранилища, восполнять потери будут за счет деревень и держателей земель, подать повышена.
Участники совета сидели в невзрачном, монотонном зале ратуши возведенной сплошь из темного дерева. Из-за отсутствия окон и редких светильников в зале было темно даже днем.
– На сколько? – взволновано спросил Парин, участник совета, ответственный за яство.
– На четверть – неохотно ответил Орунд.
– Много, очень много – неприятно удивленно объявил Парин.
– Чрезмерно много – добавил Пэниан, так же участник совета и ответственный за слово.
– Нам практически ничего не останется на продажу в заморские страны, это опорожнит нашу казну – продолжал Парин, он был парнем годы которого только-только перетекали в годы мужские, с роскошной, светлой шевелюрой, которая так нравилась юным девам хутора.
– Боюсь нам некуда деваться – сухо ответил Орунд.
– Послушайте, Лорд Орунд – обратился Парин, это было его излюбленным словом, ровно как и «заметь себе» – столь резкий рост подати постепенно разорит нашу деревню, необходимо отказаться.
– Отказаться? – немного удивленно спросил Орунд – а нам что, кто-то что-то предлагает? Нас всего навсего осведомили, какой отныне будет подать.
– Уведомим в ответ, что не осилим его – не унимался Парин.
– Что бы на следующий день увидеть у ворот тысячное войско пришедшее за нашими головами? Нет уж! – отрезал Орунд.
– Послушайте, кого бы мы не увидели у своего порога..
– На один год повышена? – своим вопросом Пэниан перебил Парина, в всякой компании он выделялся исключительной проницательностью.
– А? – не понял Орунд.
– Вы сказали, что сгорели зернохранилища и из-за этого повышена подать, хранилища отстроят, запасы восполнят и налог восстановят в прежней сумме?
– Никаких дат не указано, стало быть такой налог останется и после восполнения запасов – ответил Орунд чувствуя, что несет несуразицу.
– Видать и не сгорали никакие хранилища – уверенно и немного самодовольно ответил Пэниан.
– Сгорали или нет для нас мало что меняет – спокойно ответил Орунд.
– Нам повышают подать называя лживую причину, это по вашему ничего не значит?! – негодовал Пэниан – если мы официально не обратимся к короне мы даже не узнаем действительно ли это королевский наказ или же очередные проделки и измывания Хемми, который решил вытрясти из нас последнюю монету.
Хемми являлся главой Деревни всадников, которая была в несколько раз больше Речной деревни. В то время как все остальное королевство было поделено на двенадцать частей с наличием верховного лорда и четко выстроенной системой подати вопрос статуса небольшого островка, находившегося в центре страны и окруженного реками находился подвешенном состоянии вот уже несколько десятилетий. В год своего вступления на престол король Ариан открепил островок от земель Междуречья и так и не принял окончательного решения по этому вопросу. На островке находилось еще два совсем малых поселения, которые наряду с Речной деревней в возникшей неразберихе оказались вынуждены повиноваться главе Деревни всадников и отправлять собираемую подать в его хутор, якобы для ее последующей передачи в столицу. Некогда, из-за подобной несправедливой политики глава Речной деревни начал мятеж, который был быстро подавлен, сам бунтарь казнен, а его семья лишена титула, земель и отправлена в изгнание. С этого момента и начиналось главенство Орунда, назначенного держателем земель вокруг Речной деревни. Хемми, являясь членом «доверенных семьей» и чувствуя полное доверие и покровительство со стороны короны вел себя крайне неуважительно и высокомерно по отношению к другим деревням на островке. Многие пахотные земли некогда принадлежавшие другим селениям малых лордов ныне приносили доход Хемми. В довесок к этому, под его контролем находилось два моста комфортно связывающие островок с остальным королевством, и всякий желающий пройти по нему непременно был обязан заплатить несколько монет. Впрочем, угнетаемые хуторяне предпочитали брод мосту, что сильно гневило Хемми.
– Лорд Орунд, послушайте, мы правда не осилим столь крупную подать, нужно как нибудь убедить Хемми оставить его прежним – добавил Парин дождавшись конца речи Пэниана.
– Перестань ныть и лучше подумай о работе в новых условиях – вмешался Арсу, ответственный за меч деревни, так называлась должность главнокомандующего солдатами деревни. Однако, в маленьких селениях часто один и тот же ставленник главы мог занимать сразу несколько постов. Так, Арсу занимал должности правши и левши главы, командира его стражи и ответственного за меч деревни, в таких случаях соратник главы выбирал одно из своих должностей угодное его сердцу как первостепенное, и все обращение к нему велось исходя из выбранного им поста – ты прекрасно знаешь, что решение..
– Почему бы тебе не держать свой рот закрытым, когда разговаривают умные люди? – перебил его Пэниан.
Они ненавидели друг друга, Пэниан в целом ненавидел огромное количество людей, корону, всех ее сторонников, всех кто не испытывал к ней достаточно сильной ненависти, мужа Милы, однако именно Арсу вызывал в нем большее омерзение.
Не выдержав такого обращения Арсу вскочил с места и вынул меч из ножен, от чего тот на короткий миг засверкал. Пэниан встал следом, однако клинка при себе у него не оказалось, что бы обнажить его так же эффектно и бессмысленно как Арсу.
– Сели оба, быстро! – грозно повелел Орунд.
Оба в миг сели обратно не смея перечить главе деревни. Подобные конфликты на разобщенном совете были нередки. Арсу являлся закадычным другом Орунда и всегда ему поддакивал, однако назвать его подхалимом было бы ложью, он действительно любил и уважал своего главу. Пэниан не особо жаловал Парина, однако ярая ненависть к короне делала их союзниками на совете. Орунд же был обычным главой, который не слишком переживал за своих поданных и лишь страстно желал сохранить хорошую, зажиточную жизнь. Его положение было крайне уязвимым, не являясь наследным лордом Речных земель он не был награжден особой любовью и признанием со стороны своих крестьян, а всякое слово в угоду им но перечащее короне могло решить его излюбленного поста. Он пытался балансировать между заискиванием перед Хемми и попытками сохранить последние, ничтожные остатки уважения со стороны своих жителей, с каждым новым годом это давалось ему все труднее. Недовольство народа возрастало и как следствие увеличились расправы над людьми заподозренных в крамольных мыслях, что только усиливало гнев простолюдин. Замкнутый круг из которого не виднелось выхода. В воздухе витало ощущение надвигающейся бури. Орунд, в паре с Арсу имели власть, с которой Пэниану с Парином было невозможно тягаться. Однако, уставшие от бедности хуторяне были солидарны с ними в ненависти к королю. Из-за сильной любви и лояльности со стороны жителей Орунд не рисковал передать их под суд за открытую критику короны.
– Угомонитесь – уже более спокойно добавил Орунд – Мудрый Фло, что думаете?
– Парин хорошо разбирается в своей работе, если он утверждает, что такой размер налога принесет лишь голод я склонен ему верить – спокойно ответил Мудрый Фло, участник совета и судья деревни, он был уже совсем преклонных лет, однако его напрочь седые и длинные волосы яро отказывались терять свой лоск, зачесанные за ухо они сползали вниз по спине до самих лопаток. Он не выделялся ни ненавистью, ни любовью к короне, ни благородным нравом, ни жалкой сущностью, он был самым обычным человеком дожившем до старости лет.
– Спасибо на добром слове, Мудрый Фло – поблагодарил его Парин, он так же совмещал посты ответственного за яство и казначея деревни.
В отличии от чинов первого круга короля более скромные служители деревень не носили отличительные кинжалы или иные атрибуты. Однако, нередко к ним в том числе применялось название «кинжальников» главы по образу королевских ставленников.
– Не трудно предугадать, что повышение налога нас не обогатит, трудно найти выход из такой патовой ситуации – размахивая руками ответил Орунд.
– Я считаю, вполне разумно направить челобитную с просьбой сохранить подать в прежних, разумных размерах – закончил Мудрый Фло.
– Нет, я не дам Хемми повода взять себя за горло – отрезал Орунд активно качая головой.
– А то, что жители будут недоедать вас не волнует? – назойливо спросил Пэниан.
– Не человеку ухлёстывающему за чужой женой напоминать мне о нравах и морали – грубо ответил Орунд, Арсу невежественно засмеялся.
Пэниан сделал глубокий вдох изо всех сил сдерживая себя в руках, он был по горло сыт подобными издевками со всех сторон, однако позволить себе резких слов в адрес главы не мог. В зале воцарилась тишина, все внимательно и с интересом таращились на Пэниана в ожидании его ответа. Парин покачал головой призывая его к бездействию.
Прекрасное затишье прервал сам глава – предложение об обращении к Хемми отклонено, собрание совета осведомлено об повышении подати, будем выполнять наказ короны, если это чрезмерно пагубно скажется на деревне, вновь поднимем вопрос на рассмотрение, на этом все, совет завершен – подытожил Орунд.
– Для меня совет окончен в последний раз – заявил Пэниан, Парин разочарованно посмотрел ему в глаза.
– Ты волен делать, что тебе заблагорассудится, да будет так – ответил безмятежно снаружи но радостный внутри Орунд.
Пэниан направился на выход опережая всех. Челядь крепости ринулась на стол, дабы убрать не тронутые скупые угощения.
– Прихвати с собой Парина – бросил ему вслед Арсу с довольной ухмылкой.
Пэниан застыл на месте подбирая грубые слова.
– Когда же ты ума наберешься, безмозглое, трусливое животное – обратился Парин оскорбленный такой шуткой, его смелость граничила с глупостью.
Улыбка Арсу в миг пропала, Пэниан со спокойной душой вышел из зала совета, Парин направился в след за ним.
Вскочив со стула Арсу начал обращаться ему в след злостным голосом – запомни, Парин, эти слова я тебе..
Парин невежественно закрыл за собой дверь не дослушав правшу главы, руки Арсу задрожали, он почувствовал себя униженным.
Выбравшись на улицу Парин быстро нагнал Пэниана уныло плетущемуся с пустыми глазами – слушай, почему ты принял решение уйти? Как ты мог оставить меня одного против этих прихвостней?
– Ты же ведь тоже можешь уйти – немного небрежно ответил Пэниан, Парин всегда казался ему назойливым и надоедливым.
Улицы деревни были узкими и зачастую были обставлены всякими бочками, коробками и повозками, которые усложняли передвижение по ним. Весь хутор представлял из себя тесную кучу деревянных домов, которые беднели с каждым шагом прочь от центра.
– Могу, но послушай, какой смысл? Какую это пользу принесет жителям деревни?
– А какую пользу мы приносим на совете? Когда Мудрый Фло становится на нашу сторону Орунд пользуется правом главы и отменяет решение большинства.
– Мы приносим пользу на своих постах, заметь себе, уйдя из совета ты так же лишаешься должности ответственного за слово.
– Знаю, Парин, я все знаю – пытался оборвать разговор Пэниан.
– Тогда как ты мог уйти со своей должности, народ любит тебя, ты им нужен.
Пэниан застыл на месте, Парин остановился в след за ним.
– Мы же одновременно пришли в Совет, три года тому назад по-моему – Пэниан.
– Почти четыре – уточнил Парин.
– Почти четыре – повторил Пэниан – сколько проблем мы поднимали за эти годы на голосование и сколько раз заимели большинство?
– Достаточно раз.
– Верно, мы нередко имели большинство, а сколько раз Орунд отменил решение совета?
– Все, кроме одного – поджимая губы ответил Парин.
– Все, кроме одного, за почти четыре года, Парин! – речь Пэниана становилась все эмоциональней – какую бы пользу я не приносил на своем посту, я устал терпеть эти унижения на совете.
– Ты про слова о Миле?
– Что? Нет! Ты меня хоть слушаешь? – негодуя спросил Пэниан – унижение, когда мы излагаем доводы, аргументы своей провоты, получаем большинство в голосовании и все это для того что бы Орунд объявил, что пользуется правом главы и отменяет наше решение.
– Да, он всегда отменяет голосование когда у нас перевес, но не забывай ту единственную победу, что мы с тобой добились, заметь себе, она громадна, тем более для тебя, не так ли, Пэниан? – ответил Парин намекая на принятие переселенцев в числе, которых явмлась и Мила, именно они в двоем настояли на их принятии – разве это не стало важнее всех отмен? Редкие победы ценнее.
– Нас ждет окончательная победа, будь готов – Пэниан похлопал его по плечу и удалился прочь.
Парин огорченно посмотрел ему в след – и ты про Орминия.. – слабо прошептал он себе под нос. Многие ненавистники короля не приветствовали альтернативу в лице Орминия. В народе ходила молва о его сумасбродстве и безумии.
Выполняя приказ Орунда Арсу встал на крыльцо ратуши деревни, что бы объявить о повышение подати вместо ушедшего с должности Пэниана. Это вызвало негодование у жителей, они сильно любили и уважали Пэниана зная про его взгляды на политику короны. Образованный и умный он умел очаровать простой люд.
– Где Пэни? – спросил старик из толпы, многие жители ласково называли его именно так. Все начали одобрительно кивать головой и бормотать показывая свое недовольство.
Не обращая внимание на возмущение черни Арсу раскрутил свиток и принялся громко его читать – ввиду недавнего ужасного пожара в столице, который погубил больше половины зернохранилищ, извещаем деревни о повышении подати..
Речь Арсу моментально заглушил недовольный гул народа. Из толпы посыпались оскорбления и обвинения в предательстве. За всем этим из окна своей твердыни угрюмо наблюдал Орунд. Он видел как лишался власти над умами простых жителей. Однако, он отнюдь не размышлял как избежать этого путем улучшения жизни своих подданных, его голову занимали лишь мысли удержания власти.
– Просим отнестись с пониманием.. – пытаясь перекричать толпу попробовал продолжить Арсу.
На крыльцо ратуши спешно поднялся его первый подчиненный Дохин – они услышали самое главное, нет смысла продолжать, вы лишь изводите их, это может быть опасно – обратился он закрывая своей спиной Арсу от простолюдин – нужно уходить!
Арсу молча послушался совета приближенного и в окружении стражи покинул крыльцо. Разъяренная толпа осталась один на один со своим гневом и негодованием. Пробыв еще какое то время напротив ратуши плебеи разобщились и хлынули в разные стороны, одна группа направилась к дому Пэниана в надежде внятных объяснений от него, другая принялась осаждать крепость Орунда выкрикивая всяческие оскорбления в его адрес, а третья осталась там же где взбесилась. Простолюдины деревни остались шибко недовольны подобными переменами.
6.Рамбург 19.01.1000
Питер спустился в одну из многочисленных темниц столицы, в которой были заточены люди заподозренные в измене. Перед ним выстроили группу из пяти человек закованных в холодные, прогнившие кандалы. В подземелье была неприятная сырость. Холод подполья пронизывал истощенные тела заключенных.
– За все время борьбы против приспешников Орминия нам удалось поймать только нескольких людей в капюшонах, вестников мрака – начал речь Питер – но выбить из них какие либо сведения мы не сумели. Им нечего сказать, они не знают ни где находится их так называемый главарь, ни где стоит его лагерь. Их пытали, все четно – продолжал принц шагая по темнице и приближаясь то к стене, то к заключенным – против них мы могли себе позволить применить столь варварские меры, так как они предатели, против вас же мы такого морального права не имеем, уж точно не мой отряд.
Один из заключенных небрежно харкнул под ноги Питеру. Командир его стражи, Рэнэ, дернулся в его сторону обнажая клинок, невольник попятился назад. Питер жестом руки остановил своего первого подчиненного, в воздухе на миг повисла тишина.
– Почему ты это сделал? – негодуя спросил Питер.
Успевший от вида обнаженного клинка потерять смелость заключенный ничего не ответил, его ноги дрожали подобно его челюсти и рукам.
– Я спросил, почему ты это сделал? – повторился Питер со злостью в голосе.
– Простите меня, прощу – рухнул на колени заключенный – я не знаю что на меня нашло.
– Мне неинтересны твои пустые извинения, я лишь желаю знать причину – обратился Питер жестом руки повелевая подняться на ноги. Заключенный продолжил молча сидеть на коленях – я знаю, что другие прибегают к пыткам против мирных людей получивших эти проклятые записки, однако я никак не могу на них повлиять, я лишь управляю своим небольшим отрядом. Звучит верно смешно, правша не в силах пресечь что то под своим носом, однако так и есть, столько раз я обращался к королю..
– Извините меня – перебил заключенный.
Питер застыл на нем свой взгляд – ты прощен за эту мерзкую и краткую дерзость, а теперь вытри эти слюни своей одеждой.
Все засмеялись, к ним присоединился и сам заключенный, растерянно и нервно он смеялся на равне со всеми.
– Я не шучу, вытирай – повелел Питер.
Заключенный рукавом дряхлой рубахи вытер свою харчу. Питер продолжил беседовать с заключенными в попытках узнать хоть что то ценное, как и поныне все старания оказались четными. После продолжительной беседы принц распустил всех арестованных дав каждому немного монет.
