скачать книгу бесплатно
Сами сивары внешне были похожи скорее на нортов, чем на сарби. У них совсем не так выделялись скулы, кожа была намного светлее, хоть и не такой белой, как у жителей Нэжвилля или Сверигии, и волосы не были чёрными. Лица некоторых были покрыты веснушками. Одеты мужчины были в широкие длинные светлые рубахи, с красным орнаментом спереди. На ногах у них были штаны по колено, а снизу ноги были обмотаны тканью. Обуты все были в какие-то плетёные тапочки, которых Флай никогда раньше не видел.
Путешественники въехали в поселение, где спешились, отдав лошадей местным, дабы те позаботились о них. Шепард нёс Джунам на руках. Флай шёл рядом. Короля проводили в один из домов, который, как объяснил Латимор, принадлежал старейшине. Убранство в нём было более чем скромным: деревянные лавки, стол да очаг. Сам старейшина, которого звали Илпек, был пожилым седовласым мужчиной. Его лицо покрывали мелкие морщинки, но глаза улыбались. Услышав, что перед ним сам король, он поклонился Флаю и предложил умыться с дороги и сесть за стол. Джунам уложили на лавку. Рядом с ней сел Жюль, а Шепард подошёл к Флаю.
– Вот ты говорил, что я пёс, – прошептал он. – Веришь, что у меня собачье чутьё?
– С чего ты, Шеп? – удивился Мышонок.
– С того, я чую, что тут что-то не так.
– Где? В доме? В поселении?
– Не знаю, Мышонок, но будь начеку. И еду по-прежнему Понсу давай на пробу.
– Да я так и собирался.
Илпек что-то сказал Флаю.
– Он говорит, что вы прибыли в радостный день, и это добрый знак, – перевёл Латимор.
– Что за радостный день? – поинтересовался Мышонок.
– День, когда выбирают арамсая. Не смотрите на меня так, я сам не знаю, кто это.
– Может, господин старейшина объяснит?
Капитан перевёл вопрос короля, и Илпек с улыбкой снова заговорил.
– Арамсай – это человек, что-то вроде колдуна, как я понимаю, – сказал Латимор, выслушав старейшину. – Его выбирают раз в несколько лет, и сегодня именно такой день. Выбирают его не сами сивары, а их божество. Или божества. Присутствие в такой день короля из другой страны Илпек считает доброй вестью.
Старейшина добавил ещё что-то.
– Нам предлагают поесть и отдохнуть, а потом присоединиться к ритуалу, – перевёл капитан.
– Хорошо, мы согласны, – ответил Флай. – Скажите, что для нас это большая честь.
– А по мне, так надо было брать повозку и валить отсюда, – сказал Шепард.
– Не очень хочется, чтобы эти люди потом обо мне плохо думали, – проговорил Мышонок. – Будто я такой невежливый. А я вежливый.
– Да пусть сто раз думают, что невежливый! Но принимать участие в каком-то ритуале с выбором колдуна – знаешь ли, я не вижу в этом ничего хорошего. Знавали мы уже одних колдунов.
– Я тоже колдун, – заговорил Жюль.
– Тогда уж и я, – добавил Флай.
– Была б моя воля, – процедил сквозь зубы Шепард.
– И что бы тогда? – спросил Мышонок.
– Силой бы тебя отсюда утащил. Да, боюсь, ты же первый орать начнёшь. А капитан встанет на твою сторону.
– Будем надеяться, что ритуал окажется безопасным для нас, – с улыбкой проговорил Латимор. – Мы с Жюлем успели перевидать немало подобного и, как видите, остались целы и невредимы. Думаю, что эти сивары находятся на том уровне развития, что причинить зло королю для них равноценно причинить зло божеству. Конечно, в каждом народе найдутся свои чёрные овцы, но таковые обычно единицы.
На обед сивары предложили своим гостям рыбную похлёбку и пшеничную кашу. Затем подали пироги и напиток из мёда, который оказался хмельным. Выпив целую чашу, Флай заметно повеселел и напрочь забыл о волнениях, которые вызвали у него слова Шепарда о его предчувствиях. Амарго, увидев реакцию Мышонка на мёд, только усмехнулся. На него этот напиток не произвёл подобного воздействия, как и на капитана. Джунам пить отказалась, потому что она вообще не употребляла ни вина, ни чего-то подобного. Жюль тоже хотел отказаться, но старейшина едва не обиделся, тогда знахарь всё-таки сделал несколько глотков и вскоре сделался почти таким же весёлым, как Флай. Понс, который пробовал всё, что ел и пил король, предложил медовый напиток Жаку, и тот выпил целую чашу, после чего лёг на лавку и уснул. Стражники оставались на улице, всех четверых накормили, но от мёда норты отказались.
После обеда Илпек позвал гостей на улицу, где уже собралось много народу. Джунам осталась в доме вместе с Жаком. Флай сразу приметил барашка, которого вёл на верёвке мужчина. Жюль вдруг переменился в лице и что-то зашептал капитану. Латимор кивнул и подошёл к Илпеку. Они поговорили, и капитан вернулся к Флаю.
– Ваше величество, – заговорил он, – боюсь, что вам может не понравиться то, что сейчас произойдёт.
– А что произойдёт? – спросил Мышонок.
– Видите этого барана?
– Да.
– Это жертвенное животное.
– Жертвенное? Его сейчас убьют?
– Да. И это будет частью ритуала, частью традиции народа сиваров. Вам придётся смириться с этим.
– Нет, – сказал Флай.
– Вы не можете это остановить.
– Но барашек боится. Я это слышу. Он не хочет.
– Ваше величество, – настаивал Латимор, – когда вы употребляете в пищу мясо, вы не задумываетесь о том, что этих животных тоже убили?
– Да мясо этого барашка никто даже есть не будет! – воскликнул Флай. – К нему не притронутся! Его зря убьют. Да ещё и на глазах у всех.
– Откуда вы это знаете?
– Знаю и всё.
Шепард смотрел на Флая и видел, что Мышонок готов был броситься к несчастному барану и закрыть его собой. Он выругался так, что у Жюля покраснели уши, и пошёл прямо к мужчине с бараном на верёвке.
– Так для чего тебе его резать-то? – спросил он, явно забыв, что его не поймут. Подбежавший Жюль перевёл слова Шепарда. Сивар что-то ответил.
– Кровь этого животного нужна для того, чтобы оградить это место от злых божеств, – быстро заговорил Жюль. – Только тогда Пирешчи, не знаю, кто это, сможет выбрать арамсая.
– Как-то иначе от этих злых божеств не защититься? – поинтересовался Шепард.
– Человеческой кровью, – тихо перевёл знахарь ответ сивара.
– Убить надо кого-то?
– Нет. Речь идёт о поединке до первой крови. Когда-то сивары всегда так делали, но потом Пирешчи разрешил убивать барана, потому что много мужчин сиваров пострадало от шоносара.
– Кровь не сивара подойдёт? – продолжал задавать вопросы Шепард.
– Да, но, Шепард, с кем ты собрался драться? Я ведь правильно тебя понял?
– Да хоть с тобой. Шутка. С Понсом. Его не жалко, – Чен усмехнулся.
– Капитан точно вас не похвалит. Что всё это из-за барашка.
– Это не из-за барашка, Жюль. Скажи местным, что мы подерёмся до крови, чтобы отогнать их злых божеств. Барана пусть уведут куда подальше, чтобы я его не видел. А то я сам его зарублю.
Шепард пошел к Флаю.
– Я слышал, – сказал он.
– Тогда прикажи Понсу со мной драться.
– Это глупо, – проговорил капитан.
– Сам знаю, что глупо, – ответил Шепард.
– Деритесь, – усмехнулся Латимор.
Флай подозвал Понса.
– Сейчас ты будешь драться с Шепардом так, как здесь принято. Тебе ясно?
– Но, ваше величество! – воскликнул Понс. – Он же меня убьёт!
– А ты дерись хорошо, – ответил Флай. – Или, может быть, ты хочешь, чтобы я заставил тебя поступить по справедливости, угостив зельем правды?
Слуга побледнел.
– Так что, будешь драться?
– Буду, ваше величество.
Барана сивары увели, как и попросил Шепард. Все разошлись в стороны, образуя круг, в центре которого оказались амарго, Понс, старейшина и Жюль, выполнявший роль переводчика.
– Как надо драться? – спросил Шепард.
– На ножах, – ответил Илпек.
– Мой кортик подойдёт? – Чен достал из-за пояса свой клинок. Старейшина кивнул и протянул Понсу тот самый нож, которым должны были перерезать барану горло. Шепард посмотрел на дрожащего слугу и усмехнулся. Амарго дрался на ножах с детства. Научился он этому сам, и пусть поначалу он часто проигрывал и получал удары деревянным ножиком, а после и настоящим, но с годами пришёл опыт. Драка была одним из тех занятий, в котором Шепард чувствовал себя живым. Было в этом что-то звериное. Самцы всегда дерутся за территорию или за самку. Чен в своей жизни успел подраться и за то, и за другое. Он видел, что Понс, если и дрался когда-то, то давно и без особых успехов. Шепард встал в стойку, ожидая, что Понс от страха не выдержит напряжения и нападёт первым. Этому он научился совсем недавно от капитана. Ещё какое-то время тому назад Шепард бы ринулся в бой, не думая о противнике. Теперь же он выжидал. Понс действительно не выдержал и с криком полетел на амарго. Тот со смехом сделал шаг в сторону. Понс упал на землю. Шепард дал ему шанс подняться. У Понса подкашивались ноги, но он, будто бы помня только о приказе короля, снова пошёл в атаку. На этот раз Шепард лишь уклонился, а сам ударил Понса по руке. Норт вскрикнул, его рубашка испачкалась в крови.
– Столько крови хватит? – крикнул Шепард. – Или больше надо?
Понс испуганно посмотрел на свою левую руку и снова решил напасть. Чен не ожидал такого напора, отскочил и схватил Понса прямо за руку с оружием, заламывая её и заставляя разжать пальцы. Это ему удалось, и нож упал на землю.
– Так я не понял! – снова крикнул Шепард. – Крови достаточно?
– Достаточно! – ответил ему Жюль.
– Вот и славно, – Чен убрал свой кортик в ножны. Понс поднял свой нож и едва не накинулся на амарго, но тот ударил его ногой по коленям, заставляя упасть. – Ну и мразь же ты! – проговорил Шепард, а затем отобрал нож.
К ним подошли Илпек и Жюль.
– Помочь сцедить? – предложил амарго. Жюль округлил глаза, явно не понимая, как это можно перевести. Илпеку кто-то подал небольшую деревянную чашу. Старейшина взял Понса за раненую руку и подставил чашу ближе, затем надавил на рану. Понс застонал. Кровь потекла прямо в чашу. Илпек отпустил его и довольно поднял чашу над головой. Сивары радостно загудели. Жюль помог Понсу подняться.
– Я обработаю твою рану и перевяжу, – проговорил знахарь. Понс не ответил.
– Ну что, твоё величество доволен? – спросил Шепард, подойдя к Флаю.
– Да, – улыбнулся тот. – Спасибо тебе.
– Будешь мне должен, – хмыкнул амарго.
– Это барашек должен быть тебе должен, – рассмеялся Флай.
– Баран может отдать мне свой долг только одним способом.
– Это каким же?
– Пойти мне на ужин.
– Шепард!
– Тогда долг всё-таки за тобой, Мышонок. Ибо мышей я не ем. Особенно летучих.
Илпек с чашей в руке пошёл по поселению. Он останавливался возле каждого дома, макал в чашу палец, а затем касался этим пальцем стены или забора. Когда Илпек обошёл все дворы, он вернулся туда, откуда начал свой путь. К нему подошёл один из сиваров в необычном головном уборе, украшенном монетками. Этот человек взял у Илпека чашу, обмакнул палец в остатки крови и провёл пальцем у себя по лбу. Затем он опустился на колени и закрыл глаза. Илпек подошёл к Флаю и начал объяснять. Капитан переводил.
– Этот человек – арамсай. Теперь его время истекло и сиварам нужен новый. Так было всегда. Сейчас он просит Пирешчи показать нового арамсая или сказать, что нужно сделать, чтобы узнать его. Пирешчи сообщит ему.
– Интересно как, – проговорил Шепард.
– Действительно, – согласился Латимор.
– Этот арамсай сам сейчас придумает что-нибудь, а ему все поверят.
– Если он сам верит в то, кто он и в чём его предназначение, то не придумает, – сказал Жюль, который уже перевязал рану Понса. – Он будет уверен, что пришедшее ему в голову – это божественное пожелание.
Арамсай открыл глаза, поднялся и заговорил.
– Пирешчи сказал ему, что на нового арамсая укажет знак, – перевёл Латимор.
– Отлично! – усмехнулся Шепард. – Я вот чего-то такого и ожидал.
– А какой знак? – спросил Флай.
– Не говорит, – ответил Латимор. – Но, по всей видимости, всех это устраивает.
