скачать книгу бесплатно
Чед огрызается уже на Боба:
– У тебя забыли спросить. Ты что, тоже типа всё закончил?
– Ну да, – надувшись, отвечает толстяк. – Дрейк и мне помог.
– Неужели? – тимлид кидает косой взгляд на меня.
Я же сижу молча и наблюдаю, как мои хорошие дела возвращаются ко мне.
– Ага, – снова говорит Спайк. – Теперь тебе нас не уволить!
Тимлид нахмуривается, как чёрт:
– Если вы думаете, что это моя идея – вас убрать, то вы полные кретины. – Он наваливается на стол: – Ладно, показывайте, что у вас…
Взглянув на код обоих, он даже успокоился немного, поняв, что я толковый парень.
– Раньше он был нормальным челом, – бормочет Спайк, глядя ему в спину, когда Чед уже отходит от нас. – Но как дослужился до тимлида, превратился в полного козла.
– Это точно, – поджав подбородок, качает башкой толстяк Боб.
Чуть позже Спайк присоединился к коллегии по «очень сложному вопросу» вокруг рабочего места парня со следующего ряда и подтянул меня туда.
– Твою мать, да ты просто бог из машины! – заявил Спайк, когда я подкинул им пару хороших вариантов.
Потом я помог ещё одному челу на нашем ряду, потом ещё, а за пятнадцать минут до конца рабочего дня к нам снова подошел тимлид.
Он раздобыл пароли и ввёл меня в систему:
– Пользуйся, – говорит.
Остальным же предложил:
– Мужики, давайте, наконец, зароем топор войны? Наши парни собрались в бар, – показывает назад пальцем. – Погнали все вместе. Задрала эта долбаная неделя. 35% общего счета беру на себя.
Затем обращается ко мне персонально:
– Ты тоже, новичок. Погнали. Познакомимся, выпьем немного, обсудим дела…
Разумеется, я согласился.
Но об этом уже в другой раз.
А сейчас мне пора на выход – сверхскоростной вагон метро уже подъезжает к моей станции и начинает подтормаживать. Я поднимаюсь со своего места, протискиваюсь мимо других пассажиров, перегораживающих мне проход, и встаю в упор к дверям. На темных стеклах с надписью «Не прислоняться» отражаюсь новый я: гладко выбритый, зализанный и в дорогом костюме…
Стадия DEF
Далековато я прокрутил…
Вуууууууфффф – само пространство вселенной срезонировало с проносящимся мимо огромным межгалактическим кораблём…
Хотите знать, куда летит эта громадина?
Рейс: Земля – вечность…
Но вы лучше взгляните на эту уродливую рожу в одном из здоровенных иллюминаторов.
Да, да – эта тварь, расплывающаяся в биомассе других тел в лучших традициях Кроненберга, когда-то давно была Дрейком Сэндлерсом – то есть мной…
Неподалеку от этой обесформленной туши по-прежнему продолжают рассасываться части тел бывших членов экипажа. Тут можно узнать чьи-то атрофированные руки, в другом месте – недоразвитые ноги, а на одной из этих куч не пойми чего расположилось моё растекающееся лицо. Но это ещё не всё, если вы заглянете в отсек обеспечения, то обнаружите мою гиперболизированную пищеварительную и дыхательную систему; в насосном отделении вас ждёт, как ни странно, здоровенный восьмикамерный миокард, качающий кровь по органам, разбросанным по всему кораблю; в грузовом – находится основная часть многокилометрового кишечника и прочая ерунда вроде полуторатонной печени, селезёнки, поджелудочной и одной почки, а отходы моей жизнедеятельности сливаются напрямую в систему переработки, после чего всё без критических потерь возвращается в меня. Ну и, конечно, в самом надежном месте возле реакторного ядра, где тепло, и располагаются непосредственные источники энергии, базируется моя центральная нервная система… Однако сейчас корабль, как и мой организм, находится, так сказать, на холостом ходу. Мы оба пребываем в состоянии, приближенном к анабиозу. Поэтому на корабле так холодно и темно…
Так что моя рожа на вершине горы из биомусора возле обзорной площадки, по большому счету, здесь просто так. Я оставил её в качестве реликта из чистой сентиментальности. Год от года черты моего бывшего лица постепенно расплываются, и буквально через пару миллиардов лет от него не останется и следа. Я специально всё так просчитал. Решил приурочить этот момент к историческому событию, когда Солнце, раздувшись до размеров красного гиганта, окончательно поглотит орбиту Земли, чем ознаменует конец всему человечеству в привычном понимании.
А пока моё искаженное лицо ещё не исчезло, лучше приглядитесь к тому, что отражается в глубине его покосившихся глаз. Верно, это не что иное, как галактика Андромеда. Мы проносимся мимо неё на рекордном сближении – каких-то 1.13 миллиона световых лет. А эти сияющие точки по всему небосклону – не звезды. Мы дрейфуем в межгалактическом пространстве, так что всё звезды остались далеко позади, а это – свет от бесчисленных галактик и звездных скоплений, которые находятся на непостижимом расстоянии в триллионы световых лет. И, признаться, мои человеческие глаза ничего подобного в жизни не видели.
Кстати, да, забыл сказать: я – первый землянин, который увидел наш родной Млечный Путь сверху. Вернее, под углом в 28°…
Что? Вам интереснее, что в данный момент происходит с людьми на Земле? Честно, не знаю. Но я дал им лучшее, что мог дать, а предугадать дальнейшее развитие человечества просто невозможно.
Я подсчитал, какой массы должен быть мозг, чтобы произвести подобные расчеты. Его удельный вес должен составлять не меньше 3% от массы вселенной или где-то один квиндециллион земных тонн.
Только при этом условии возможны хоть какие-то приблизительные расчеты.
Но заниматься этой ерундой мне, по правде говоря, просто лень. Меня устраивает и неопределенность.
В начале я сказал: «Далековато прокрутил», но это не совсем так. На самом деле, это всего лишь одна сотая от моего пути…
А сейчас самое время отмотать обратно к нашей основной истории:
Фффффф…
Скрывать не буду, благодаря своей сверхэмпатии я стал настоящим центром офиса уже на следующий день. А через пару – люди не могли даже представить, как работали без меня всё это время. Настолько я влился в коллектив.
Это оказалось не так уж сложно, если перестать циклиться только на себе и внимательней присматриваться к происходящему вокруг. Уже в баре после моего первого рабочего дня я стал испытывать новые поведенческие стратегии, и за счёт невероятной скорости обработки информации, которая била для меня ключом со всех сторон, их адаптация шла с невероятной скоростью.
Я смотрел людям в глаза. Повторял их жесты. Их движения становились моими движениями. Их мысли – моими мыслями. Их ощущения… Я чувствовал, как в моём мозгу кипят зеркальные нейроны вплоть до того, что я испытывал синестезию зеркального прикосновения[5 - Синестезия зеркального прикосновения – редкое состояние, при котором в результате наблюдения за человеком, испытывающим тактильные ощущения (например, при прикосновении), синестет начинает чувствовать сходные ощущения на собственном теле. Например, обладающий этой особенностью, видя, как кто-то дотрагивается до своей щеки, чувствует такое же прикосновение на собственной щеке.]. После такого мне не составляло труда говорить с каждым на его персональном языке.
Да, в те дни я открыл для себя и это – все человеческие существа используют одни и те же знаки (слова) в совершенно иных значениях и даже не замечают этой подмены, от чего всё их общение превращается в настоящий фарс. Со стороны это выглядит примерно так: двое людей сталкиваются между собой со всего ходу, обмениваются невпопад парочкой фраз, а затем быстро разлетаются в разные стороны, совершенно не подозревая, что они разговаривали на разных языках и в самом деле совсем не поняли друг друга.
Иллюзия коммуникации.
В общем, когда мы пришли в бар, он был ещё пуст – оставалось добрых полтора часа до полноценного открытия. Несмотря на это, все участники сходу накатили, но это шло мне только на пользу – народ расслабился чутка. За исключением, разумеется, Леи – той самой помощницы Администратора.
Она по-прежнему была как лёд. В начале она ещё хоть с кем-то разговаривала, но потом вконец откололась от всех.
Я же общался, знакомился, наблюдал, изучал своих новых компаньонов, но, в отличие от остальных, хоть и пил, совсем не хмелел.
Со временем в зал стали подтягиваться другие посетители. Из колонок заиграла музыка, а когда Чед – наш тимлид – достаточно поднабрался, он подсел ко мне, и мы наконец нормально представились друг другу:
– Чед Брин! – перекрикивает грохот музыки.
– Приятно познакомиться! – жму руку. – Зови меня Дрейк!
Его лицо было залито тусклым красным сиянием от неона и голограмм над баром.
Чед расспросил меня, кто я, откуда и чем раньше занимался. А я, в принципе, отвечал ему всё как есть.
Он удивился немного. Сказал, что многие ребята наоборот мечтают перебраться на тёмную сторону, полагая, что там реальное бабло. Но я ответил – там тоже жизнь не сахар. Чед вздохнул и пробормотал:
– Кто бы сомневался…
И, точно для смелости, он смочил горло светлым пенящимся лагером, которое ему только что обновил бармен.
Потом он поинтересовался, был ли я знаком с Администратором до этого, и снова удивился, когда я ответил, что сегодня мы с ним встретились впервые. Чед недоумевал, как мне удалось перепрыгнуть предварительные этапы собеседования. Я сказал, что и сам не знаю, а когда в двух словах описал, как всё происходило, он процедил себе под нос:
– Так и знал, что он что-то мутит, падла…
Позже он вернулся ко мне и пояснил, что положение Администратора очень шаткое. Сравнительно недавно его лишили даже номинального места в Правлении и уже несколько раз за последние пару лет пытались вышвырнуть из фирмы:
– Но это очень цепкая тварь! – говорит он, по-прежнему перекрикивая музыку и опираясь локтем на стойку.
Только после этого я стал понимать, что происходит. Мне стала ясна нездоровая заинтересованность Администратора моей персоной, причины его странного поведения, и для чего он вообще привлек меня.
– Так что будь осторожен, чтобы он не втянул тебя в какое нибудь дерьмо!
Чед продолжил рассказывать, что от старика уже давно нет никакой пользы, только под ногами мешается и сует нос, куда не надо.
А я, по-быстрому обмусолив новую информацию в мозгу, вскоре стал демонстративно оглядываться по сторонам и перебил его:
– Слушай, извини, – по-прежнему делаю вид, что высматриваю кого-то среди людей. – А ты не видел Лею?
Она уже некоторое время назад ушла и так и не вернулась.
– Лею? – переспрашивает Чед и тоже принимается вертеться. – Была где-то здесь. Зачем она тебе?
По правде говоря, эти разговоры о работе успели порядком утомить меня за этот день.
К тому же я знал, что впереди меня ждут беседы поинтересней.
– Да как-то неудобно выходит, – говорю. – Это всё-таки я её с нами пригласил…
Всё смотрю по сторонам, но её по-прежнему нигде не видно.
– Давай так, – возвращаюсь к Чеду. – Я пойду посмотрю, где она, а потом вернусь, и мы продолжим, – хлопаю его по плечу, – пойдёт?
Он кивает с кислой рожей:
– Как скажешь… – Чед поворачивается к барной стойке. Он берёт пиво и перед тем, как отхлебнуть его, говорит: – Берегись, новичок, она холодная, как лёд!
Затем заливается светлым пивом.
– Без тебя знаю, – бормочу себе под нос и отправляюсь на танцпол, полный дрыгающихся тел…
А про то, что Лею позвал я – это правда.
После того, как мы закончили работу и толпой двинулись на выход, Лея заметила меня и подозвала к себе. Она тоже уже собиралась: закидывала вещи в сумку. Но прервавшись, положила на стойку пластиковый ключ и толкнула его мне:
– Как я поняла – объясняет, – личный пропуск вам выдадут после обработки документов, а пока Администратор просил передать вам это.
Я беру карточку и разворачиваю.
– Не забудьте вернуть ему, когда получите свой, – добавляет она.
На другой стороне вижу имя, фамилию, должность и фотографию с серьёзной рожей Администратора.
«Ну конечно, отдам я ему. Вдруг пригодится?»
А вслух говорю:
– Спасибо.
Затем убираю карточку в карман и снова возвращаю взгляд на Лею. Она натягивает на себя чёрный приталенный пиджак.
– Слушай, – спрашиваю её. – Тут ребята собрались в бар неподалёку, – указываю большим пальцем через плечо на шумную компанию, удаляющуюся в глубь коридора. – Ты не хочешь с нами?
Она уже взяла сумку и собиралась уходить, но после моего предложения замерла, уставившись на меня со слегка растерянным, но в тоже время возмущённым видом.
– Нет, – выдавливает из себя. – Я не хожу отдыхать в такие места.
Но я уже был в состоянии отличить смущение от напускного высокомерия.
– Да ладно тебе, – внимательно смотрю на неё. – Я тоже буду чувствовать себя там, как белая ворона…
В общем, я нашёл способ её уговорить, и она согласилась при условии, что ненадолго…
Когда я вышел в центр танцпола и оглянулся по сторонам, мой взгляд быстро отыскал её среди народа. Она сидела за столиком на балконе второго этажа возле ограждений и в одиночестве потягивала коктейль.
Я быстро поднялся по винтовой лестнице и окунулся в полутьму балкона.
– Куда пропала? – громко спрашиваю, приближаясь к ней.
Она замечает меня ещё на подъёме. Одну сторону её лица озаряет ослабевшее малиновое сияние, доносящееся от проекций над барной стойкой, а другую – холодно-синий свет неоновых полос на стене неподалёку.
– Да там музыка очень грохочет, – отвечает мне сквозь шум. – Тут как-то поспокойней.
Но у самой выражение, будто спрашивает себя: «Нахрена я вообще сюда приперлась?»
Присаживаюсь к ней за столик и некоторое время смотрю в её потемневшие, но по-прежнему голубые, как океан, глаза. Они переливаются в полумраке в нежном свете сине-малинового сияния.
