Народная история России. От Первой мировой до установления советской власти

С грузовика начали пулемётную стрельбу по публике, а конный отряд милиции также расстреливал людей.2517 По самым заниженным данным, число убитых 9 (22) января доходило до 30–40. Раненых, включая женщин и детей, насчитывалось около 200.2518 2519 Некоторые издания оценивали число убитых и раненых гораздо выше. По данным эсеровской газеры „Труд“, существовало две версии относительно количества жертв. Согласно первой, убитых и раненых достигало 530 человек. Согласно второй – их было до 800 человек.2520

Несмотря на то, что виновных провокации найти не удалось, большевики огульно обвинили правых эсеров и другие „контрреволюционные“ партии в расстреле манифестации. Начались аресты.2521 Советская пресса и историография десятилетиями занижали количество убитых и раненых, как в расстреле демонстраций в поддержку Собрания, так и жертв 9 (22) января.2522 Из-за недостатка информации большинство оппозиционных газет не могло выяснить всех деталей.2523 И всё же оппозиционная пресса была гараздо более надёжна в своих изысканиях, чем официоз Совнаркома.

Для закрепления правительственной победы с 10 (23) по 18 (31) января 1918 года в Петрограде был созван III Всероссийский съезд Советов. Съезд понадобился РСДРП(б) для ратификации разгона Собрания и провозглашения легитимности Совнаркома. Сделано это было как всегда в нарушении всех форм права, пост фактум.

Об уровне презрения большевиков к праву говорит и прогремевшая фраза матроса А. Г. Железнякова. Разогнавший депутатов Учредительного Собрания и ставший знаменитостью матрос заявил на съезде под бурные аплодисменты: „Мы готовы расстрелять не единицы, а сотни и тысячи, ежели понадобится миллион, то и миллион.“2524

Сторонники большевиков считали своим долгом поносить Собрание из солидарности к победителям. По этому поводу в Петрограде одна солдатка метко сказала старику-большевику, кричавшему на улице напротив Учредительного Собрания: „Ты, дед, шкурник, ибо теперь выгодно быть большевиком.“2525

Жертвы расстрела в Петрограде были похоронены с почестями на Преображенском кладбище, рядом с жертвами расстрела 9 (22) января 1905 года. В одном этом был свой, непререкаемый символизм. Разгон парламента стал для режима рубиконом, точкой невозвращения. Революционерка Роза Люксембург заметила, что эта мера стала определяющей для дальнейшей позиции большевиков, в известном смысле поворотным пунктом в их тактике.2526

Отныне РСДРП(б) и ПЛСР оказались в полной политической изоляции. Несмотря на это Совнарком диктовал свою волю всей стране. Делал он это высокомерно – с полной убеждённостью в собственной правоте. Интеллектуал С. М. Дубнов подвёл печальный итог разгона Собрания. Он отметил, что в 1905 революцию растоптали крайние правые, а теперь – крайние левые.2527

Писатель Е. И. Замятин также обратил внимание на то, что только две группы, не работающих ни за станками, ни за сохой, были против всеобщего избирательного права, против свободы и Учредительного Собрания. По мнению писателя-социалиста, это были черносотенцы и лидеры СНК. Замятин писал, что представители рабоче-крестьянского правительства ради свободы и блага русских рабочих и русских крестьян готовы пожертвовать всем – даже русскими рабочими и крестьянами: „И не могут пожертвовать только одним: собою, своей властью, властью бесчисленных комиссаров.“2528

Учредительное Собрание, разогнанное большевистским караулом, стало самым коротким парламентом в истории. Оно просуществовало всего 12 часов 40 минут. Впоследствии делегаты решили съехаться в Киев и начать оттуда борьбу за Собрание. Но до этого дело так и не дошло. Вскоре Украина была занята Красными войсками.2529

Протест против разгона вылился в создание Комитета членов Учредительного Собрания (КОМУЧ). КОМУЧ действовал на территории антибольшевистского лагеря. Изначально Белые капитализировали на защите парламентской демократии. Но в огне Гражданской войны идея созыва Собрания быстро подверглась критике правых и натолкнулась на ряд серьёзных проблем.2530

Для Белых большинство социалистов Учредительного Собрания, певшее „Интернационал“, было идеологически недопустимо. А. В. Колчак и многие другие Белые генералы считали парламентский орган „искусственным“ и „партийным“.2531 В результате свержения Директории силами А. В. Колчака съезд членов Учредительного Собрания в Екатеринбурге повёл борьбу с лидером переворота.

В ответ на это в ноябре 1918 года Колчак отдал приказ об аресте членов КОМУЧа. Несколько членов Собрания были зверски изрублены колчаковцами в Уфе. Другие же в кандалах были отвезены в Омск. Оттуда части удалось бежать. Оставшаяся часть депутатов была без суда и следствия расстреляна и изрублена саблями кучкой офицеров в ночь с 22 на 23 декабря 1918 года.2532

Ни один из казнивших депутатов колчаковцев не был привлечён к ответственности.2533 Оставшимся членам Собрания из страха перед расправой пришлось скрыться в подполье. Разгром парламента был начат крайне левыми, а закончен крайне правыми. Политические противоположности оказались едины в своей ненависти к народовластию.

В 1920 году адмирал А. В. Колчак признался на допросе, что если у большевиков и мало положительных сторон, то разгон Учредительного Собрания являлся „их заслугой, что это надо поставить им в плюс.“2534

К концу Гражданской войны идея парламентской демократии в России была окончательно похоронена. Надежды миллионов на репрезентативное представительство умерла. При коммунистической диктатуре свободные выборы были запрещены. Они состоялись лишь 70 с лишним лет спустя, с крушением СССР.

Один из членов Собрания, Марк Вишняк, отметил, что если расценивать Октябрь как легкомысленную или безумную авантюру, то ликвидация Собрания была не чем иным, как предумышленным преступлением.2535 Годы спустя после расстрела мирных демонстраций и разгона парламента по стране как напоминание ходил бессмертный стих. Стих этот принадлежал перу поэтессы З. Н. Гиппиус:

Наших дедов мечта невозможная,

Наших героев жертва острожная,

Наша молитва устами несмелыми,

Наша надежда и воздыхание, —

Учредительное Собрание, —

Что мы с ним сделали…?2536

„Разделяй и властвуй!“

После Октябрьского переворота большевики начали нещадно преследовать городскую и сельскую буржуазию. Термин „буржуй“, вошедший в моду ещё со времён Февральской революции, с приходом Октября стали всё больше эксплуатировать в идеологических целях. Поэтому пропагандистское слово „буржуй“ нельзя принимать за чистую монету и следует ставить в кавычки.

Термин „буржуй“ на языке советского новояза имел мало общего с буржуазией и буржуазностью как таковой. Он означал скорее классового врага.2537 На месте „буржуя“ в зависимости от ситуации мог оказаться и бывший помещик, и военный, и врач, и музыкант, и священник. Клеймо „буржуя“ также мог получить и служащий, и учитель, и даже опытный рабочий, отказавшийся смириться с диктатом власти.

Также и слово „кулак“ было идеологически заряженным термином. Изначально „кулак“ означал на Руси зажиточного крестьянина-собственника, который использовал батраков как наемную рабочую силу. Оно также означало скупца, скрягу, а кроме того имело значение перекупщика, маклака.2538

Само название „кулак“ указывало на то, что сжато у скупого в кулаке. После Октября, под воздействием советской пропаганды „кулак“ приобрёл гораздо более негативную окраску представителя сельской буржуазии.2539 „Кулак“ стал означать алчного торгаша, мироеда, кровопийцу, ростовщика и эксплуататора.2540

Как и термин „буржуй“, „кулак“ в действительности был синонимом классового врага. В зависимости от ситуации власть могла записать в „кулаки“ и крестьян-середняков, и даже бедняков.

Формально Совнарком положил конец сословному притеснению, ограничению и привилегиям очень рано. Это произошло 11 (24) ноября 1917 года, с введением декрета об уничтожении сословий и гражданских чинов.2541 Этот декрет повторял отмену сословных ограничений, принятую ещё Временным правительством весной 1917 года.2542

Советский декрет производил впечатление демократизма. Всякие звания (дворянина, купца, мещанина, крестьянина), титулы (княжеские, графские) и наименования гражданских чинов (тайные, статские и прочие советники) уничтожались. В стране устанавливалось одно общее для всего населения России наименование граждан Российской Республики.2543

Несмотря на декларативное провозглашение равноправия для всех, было очевидно, что в разделённой стране гражданин гражданину рознь. В упрощённом, карикатурном мире советской диктатуры и её политической полиции ВЧК пространства для полутонов не оставалось. Человек нивелировался до своего бывшего титула. Графы, бароны, князья, дворяне негласно объявлялись властью врагами. Пролетариат – каким бы он ни был – априори провозглашался другом.

Один ребёнок вспоминал о том времени: „Они собирали людей и говорили, что все будут равны между собой, и что они будут помогать бедным, и что все будут товарищи. Но всё вышло наоборот. Голод, притеснения, убийства.“2544

Под воздействием агрессивной демагогии апостолов большевизма на „бывших“ стали смотреть со злобой. Формальная отмена чинов не могла этого изменить. Как отметила одна свидетельница, „повара и официанты стали аристократами; юристы, банкиры и профессора – городским отребьем.“2545

Ключевую роль в новой социальной иерархии сыграла ортодоксальная ленинская доктрина. Ещё до переворота лидер РСДРП(б) был убеждён в том, что хлебная монополия, хлебная карточка, всеобщая трудовая повинность являются в руках государства самым могучим средством преодоления сопротивления капиталистов, для подчинения их пролетарскому государству. Вождь большевиков писал, что это средство контроля и принуждения к труду посильнее законов конвента и его гильотины. Ленин заключил: „Гильотина только запугивала, только сламывала активное сопротивление. Нам этого мало.“2546

По убеждению председателя Совнаркома, партии надо было не только запугать капиталистов в том смысле, чтобы они чувствовали всесилие пролетарского государства, но и забыли думать об активном сопротивлении ему.2547 Запугивание и террор стали главными инструментами правительства в социальной политике, независимо от того, оказывали представители высших классов сопротивление, или нет.

Анализируя создавшееся положение, анархист А. М. Атабекян заключил, что во всём была виновата грубая теория, претендующая на научность в интеллекте узких сектантов. Теория эта делила человечество на два класса, как учитель делил земной шар экватором на две половины. По мнению политического деятеля, теорией этой, уже несколько десятков лет бряцали социалисты всех школ от анархистов до крайних централистов-государственников.2548

По словам Атабекяна, классовая борьба вылилась в зоологическую борьбу по внешним признакам: „Серой шинели против золоченых погон, платочка против шляпки, рабочей куртки против сюртука“.2549

Внешние признаки – одежда – действительно стали играть в обществе огромную роль. Характерно, что ещё задолго до Октября, при Временном правительстве, клишированный, упрощённый „классовый взгляд“ на одежду заслуженно высмеивался в печати.2550

Нивелирование миллионов людей до таких прозаичных вещей как котелок, пенсне и цепочка от часов, было нелепо.2551 В журнале „Будильник“, к примеру, обнаженная женщина обращалась к читателю с рисунка. Она говорила: „Теперь это самый безопасный костюм; 'товарищи', которые собираются нас резать, – сразу не разберут: буржуйка я или пролетарка?“2552

После Октябрьского переворота народу стало не до смеха. „Буржуи“ на страницах большевистской печати мгновенно превратились в сторонников белогвардейцев, ненавистников революции и национальных предателей. После кровожадных призывов советской прессы, самосудов, арестов и расстрелов людям пришлось визуально дистанцироваться от всего „буржуазного“ через переодевание.

Хуже всего пришлось видным конституционным демократам, административно поставленным вне закона.2553 Им пришлось уйти в подполье и менять свою внешность. По свидетельствам современников, после убийства Шингарева и Кокошкина, те, кто оставался, были вынуждены прятаться и гримироваться. Член Государственной думы I-IV созывов кадет Ф. И. Родичев принял обличье бедного мащанина с густой окладистой бородой.2554

Это стало лишь одним из многочисленых переодеваний в обществе. Улица превратилась в зону риска и требовала прибеднения. Для обнищавших слоёв красивая, качественная одежда сограждан стала подобна красной тряпке для быка. Ограбления и раздевания буржуев были отмечены сниманием пальто и даже пиджаков. В результате один петроградский чиновник записал в своём дневнике: „Я выхожу в стареньком красногвардейском пальто и оставляю часы и кольца дома.“2555

Чтобы не провоцировать конфликтов владельцы шуб продавали их и меняли на поношенные пальто. Добротную, удобную обувь меняли на старые сапоги. Прозаик М. А. Осоргин констатировал, что если кто мог одеться лучше других – воздерживался, боясь косых взглядов.2556

Политика Совнаркома вынуждала народ становиться хамелеоном. Писатель А. Н. Толстой вспоминал, что обыватель вытащил из сундука старенькое пальтишко и картузик, чтобы как-нибудь на улице, хоть отдаленно, походить на пролетария.2557 Другой современник констатировал, что земцы и общественые деятели притаились и выжидали, переодетые во всё „старенькое“.2558

В этой связи происходили и совсем неожиданные ситуации. Софья Буксгевден вспоминала, как в Тюмени, весной 1918 года, в пору дефицита ткани она видела человека в костюме, сшитом из штор тёмно-красного цвета. Буксгевден писала, что, казалось, он ничего не имел против, возможно, такая одежда была безопасной, так как в те времена мужчина с воротником и женщина в шляпе вместо шали на голове вызывали подозрения: „Это спасало от признания вас буржуем, то есть от подозрения в контрреволюционных симпатиях.“2559

Характерно, что подобное переодевание происходило не только при большевиках, но и при власти социалистов-революционеров в Сибири. Осенью 1919 года с самого начала захвата власти Политцентром Иркутск совершенно преобразился. В городе как по волшебству хорошо одетые люди исчезли с улиц. Появились платки и шали на головах женщин, старенькие пальто и шапки на мужчинах. Современница А. Н. Серебренникова заключила, что „всё стало серо и печально.“2560

Подобное переодевание стало в эпоху Гражданской войны массовым феноменом.2561 Оно представляло собой стратегию выживания. Стратегией выживания среди военных также стало отпарывание погон и нашивок и снятие медалей и крестов.2562

Декрет Совнаркома об уравнении всех военнослужащих в правах от 16 (29) декабря 1917 года отменил все чины и звания в армии. Он также отменил преимущества, титулования, ордена и прочие знаки отличия.2563 По образному выражению большевика Н. И. Подвойского, этими мероприятиями, как плугом, перепахивались все прежние отношения в армии.2564

Впрочем, публичное ношение знаков отличия старой армии стало представлять собой вызов ещё до принятия декрета. Военные знали, что если они сами не снимут погон, медалей и крестов, то солдаты и матросы заставят их сделать это насильно и, возможно, изобьют, а то и убьют на месте.2565

Случаи убийств из-за внешнего вида и из-за погон были далеко не единичным явлением.2566 С начала 1918 года на „золотопогонников“ началось жестокое гонение.2567 Уничтожение отличий в армии натолкнулось на недовольство и сопротивление ветеранов Первой мировой. Некоторые офицеры носили споротые погоны под шинелью, тайком.2568

По данным газеты „День“ от 6 (19) декабря 1917 года, некоторые солдаты заявляли, что они ни за что не расстанутся с добытыми кровью Георгиевским крестом. Газета констатировала: „На этой почве ежедневно происходят столкновения между солдатами и красногвардейцами, ввиду попыток последних силою сорвать или спороть знаки отличий и нашивки.“2569

Позже военным и Георгиевским кавалерам пришлось уступить. Население стало заложником потакания большевиков низшим инстинктам масс из числа пролетариата, низших военных чинов и дезертиров.2570

Лидеры Совнаркома подписывали массу декретов, атакующих буржуазию. Характерным среди них было распоряжение „О борьбе с буржуазией и её агентами, саботирующими дело продовольствия армии и препятствующими заключению мира.“2571

Распоряжение это было одой дискредитации. Истинной причиной огульных обвинений был организованный бойкот государственных чиновников против советской власти. Массовый бойкот государственных служащих не имел отношения к классу. Он был направлен против военной диктатуры, кровопролития и беззакония большевиков. Советская власть этот факт удобно игнорировала. Правительство представило дело так, будто бойкот – это вероломный заговор богатых против революции и бедняков.

В формулировке правительственного декрета, всем „спекулянтам“, „мародёрам“, „казнокрадам“ и „контр-революционным чиновникам“ объявлялась беспощадная война. Противники режима рисовались чёрными красками. Они обвинялись в связи с контр-революционными генералами и провозглашались „соглашателями“, „агентами буржуазии“ и „врагами народа“.2572

Другим примером клеветы на буржуазию стал декрет об аресте вождей Гражданской войны против революции от 28 ноября (11 декабря) 1917. Этот декрет был направлен против партии конституционных-демократов.2573

Обращение „К трудящемуся населению всей России“ усилило в „низах“ чувство неприязни. Обращение было выпущено 21 февраля 1918, на волне немецкого наступления и взывало к рабочим, солдатам и крестьянам. Оно фарисейски проводило черту между ними у буржуазными группами. Последние обвинялись в предательстве и желании расправы над революцией.2574

Барон А. П. Будберг, как и миллионы его сограждан, почувствовал приближающуюся опасность. Будберг отметил в своём дневнике от 21 декабря 1917 (3 января 1918) года: „Большевики продолжают бить по головам буржуев; даже неудачу мирных переговоров взвалили на этих несчастных козлов отпущения, обвинив их в соглашении с немецкими генералами и во внушении последним неприемлемых для Смольного требований.“2575

Режим требовал, чтобы буржуазия, которая при царе и при Керенском отлынивала от тягот войны и наживалась на её бедствиях, была „привлечена к выполнению своего долга самыми решительными и беспощадными мерами.“2576

Представителей имущих классов стали привлекать к принудительным работам. Декрет „О всеобщей повинности по очистке снега в Петрограде и на Петроградском железнодорожном узле“ диктовал привлечение к трудовой повинности лиц, не занятых производительным трудом, в первую очередь.2577

Постановление от 23 декабря 1917 года (5 января 1918) вменяло в обязанность домовладельцам городов, находящихся па железнодорожных путях, немедленно приступить к очистке улиц, прилегающих к их владениям.2578 Были приняты и другие административные меры. Они вынуждали нетрудовые слои выполнять изнурительные, грязные работы.

Откликаясь на приказ об очистке снега, развешанный по всему городу, художник А. Н. Бенуа записал в своём дневнике: „Устрашающий смысл такой меры очевиден. Это начало исполнения целого плана, задуманного людьми, которые ни перед чем не остановятся, чтоб добиться своего.“2579

Общественные работы проводились с невероятной бесжалостностью, особенно по отношению к предполагаемой буржуазии. Журналист А. С. Изгоев вспоминал, что трудовая повинность нигде не осуществлялась с такой бессмысленностью и садизмом, как в Петрограде. Там, по словам современника, иностранцы могли любоваться, как пианистки и скрипачи из консерватории портили себе пальцы за непосильным для них трудом скалывания льда с тротуаров.2580

Изгоев продолжил: „В Петрограде в день или накануне какого-то революционного празднества сотни 'буржуев' были согнаны в казармы для уборки конского и человеческого навоза под торжествующее гоготание солдат. Все эти меры однородны и продиктованы были одним желанием – демагогически поиграть на темноте и злобе народной массы, злорадствующей над унижениями тех, кого вчера ещё она считала выше себя.“2581

От нарядов на работу избавляла только болезнь. Но для её подтверждения требовалось удостоверение от советского врача. А получить подобное удостоверение, по свидетельству современников, требовало немало труда и времени.2582

Даже видный большевик А. Ф. Ильин-Женевский подтвердил, что при мобилизации буржуазии почти совсем отсутствовали установление возрастных ограничений и медицинский осмотр. Верный ленинец признался: „Забирали всех буржуев того или иного квартала скопом, не разбирая ни пола, ни возраста. Только если тот или иной мобилизуемый буквально валился с ног, его освобождали.“2583

Подобные издевательские методы пускались в ход на всей территории республики. По воспоминанию мемуариста В. В. Стратонова, в Екатеринодаре его племянница, ученица консерватории Ирина Муравская, была вместе с учреждением, где она служила, внезапно отправлена за несколько десятков вёрст разгружать барку с дровами. Стратонов писал: „Когда она, утомленная, поднялась и облокотилась руками о борт барки, конвойный солдат ударил прикладом её так сильно по рукам, что она потеряла возможность продолжать заниматься музыкой.“2584

В Москве существовал и другой вид повинности, который возлагался на всех женщин – шитьё белья для красноармейцев.2585 В феврале 1918 года, после немецкого наступления „буржуев“ также сгоняли на рытьё окопов.2586 Одной из самых унизительных принудительных работ для „нетрудовых“ элементов стало рытьё могил для сотен холерных трупов и других жертв эпидемий.2587 Предполагаемую буржуазию отправляли и на тяжёлую работу в порту по разгрузке угля.2588

Реквизиции, обыски, конфискации и грабежи представляли собой новую грань притеснения имущих слоёв. Декрет Петросовета от 8 (21) ноября 1917 года о реквизиции теплых вещей для солдат на фронте проложил дорогу будущему произволу. Согласно декрету, тёплые вещи реквизировались у богатых классов.2589

Каждая квартира, месячная плата за которую составляла 150 рублей и выше, должна была доставить по одному теплому одеялу и одной теплой вещи (полушубок, теплое белье, валенки и тому подобное). Позже к декрету было опубликовано добавление. Оно вводило единовременное денежное обложение владельцев частных фабрик, заводов и других предприятий.2590

Неуплата в срок причитающегося налога влекла за собой штраф. Невнесение штрафа вело к конфискации части или всего имущества. Для практического осуществления декрета Петросовет создал специальную комиссию. Та обратилась к другим Советам с призывом последовать столичному примеру. Совнарком также призвал Советы видоизменить декрет в случае необходимости, в соответствии с местными условиями, и принять все меры к осуществлению декрета в кратчайший срок.2591

Спектр реквизиций был мгновенно расширен. ВСНХ было предоставлено право конфискации, реквизиции, секвестра, принудительного синдицирования различных отраслей промышленности и торговли.2592

В регионах советские структуры реквизировали всё и вся. В Архангельске, к примеру, власть учредила Чрезвычайную комиссию. Ей были подчинены все учреждения и организации, работавшие по разгрузке Архангельского порта. Комиссии предоставили право реквизиций, секвестра необходимых орудий, предметов, помещений и прочего.2593

Режим также усиленно отбирал у имущих классов автомобили. Частное автовождение ушло в прошлое. Один очевидец свидетельствовал, как с кряканьем, завыванием проносились автомобили, в облаках гари и пыли мелькали свирепые, решительные лица.2594

Вспоминая то, как не поехал встречать Ленина на Финляндский вокзал, певец Фёдор Шаляпин писал о вскоре последовавшей конфискации своей машины. По его словам, первым Божьим наказанием ему – вероятно, именно за этот поступок – была реквизиция какими-то молодыми людьми его автомобиля. Шаляпин колко заметил: „Зачем, в самом деле, нужна российскому гражданину машина, если он не воспользовался ею для верноподданнического акта встречи вождя мирового пролетариата?“2595

Реквизиции в России сопровождались массовыми обысками. Обыски в домах и квартирах производились многократно, в условиях полнейшего произвола.2596 Обыскивали по ордерам районных комитетов, по мандатами и без мандатов.2597 Представители властей, матросы и военные реквизировали всё, что могло пригодиться в хозяйстве, что можно было обменять или сбыть на чёрном рынке.

По свидетельствам очевидцев, реквизировали даже телефонные аппараты.2598 Как впоследствии с иронией писал один ребёнок, у них в доме было найдено „много контрреволюционного, то есть чайные ложки, мамины кольца и т.д.“2599 Другой ребёнок вспоминал, что золотые часы, которые ему оставил папа, были приняты за оружие.2600

Меньшевик Г. Я. Аронсон свидетельствовал: „В домах производились постоянные обыски, искали денег (больше тысячи рублей не разрешалось никому иметь при себе), драгоценностей, товаров, продовольствия и реквизировали все, что плохо лежало, что попадалось под руку“.2601