Союз непокорённых

– Огромную курицу, – выпалила она, вспоминая девичьи уроки этикета и тут же махнув на них рукой. – Фаршированную чесноком, пряными травами, обложенную румяной картошкой… – Она замолчала, чувствуя, как горит лицо. Правила предписывали благородным дамам пищу воздушную и порции микроскопические.

– Здесь только ты и я, Изабелла. Ешь что душа желает и сколько влезет! – Он ловко выхватил из шкафа тяжелую мраморную сковороду, поставив ее на стол с глухим стуком. – Никаких судейских взглядов, только аппетит!

Реймонд рассмеялся, звук был низким и теплым, как мурлыканье большого зверя:

– Картофель, – уточнила она, пытаясь собраться. – Рядом с холодным шкафом.

Реймонд вручил ей мешок. Пальцы Изабеллы, ловкие от воровской практики, мигом нащупали пять крупных, ровных клубней. Она вымыла их до скрипа и легким взмахом руки, шепнув знакомое заклинание, превратила в идеальные дольки, посыпавшиеся в деревянную миску.

Вернувшись, она замерла: Реймонд натирал тушку оливковым маслом и специями, движения его были точными, почти ритуальными. Сердце Изабеллы сжалось от неожиданного, острого чувства… дома. Нежности. Принадлежности.

– Так картофельные дольки – твоя слабость, Белла? – спроил он, укладывая их вокруг курицы щедрым кольцом и поливая золотистым маслом.

– Страсть! – призналась она, магией сметая с рук и одежды следы готовки. – Хрустящие, золотистые… Лучшее лекарство от осенней хандры под кусок сочного мяса или просто так!

– Запомню, – пообещал он, и в этом слове было что-то большее, чем просто кулинарный интерес. Сковорода исчезла в нутре печи, заслонка с грохотом захлопнулась. Они вышли, оставив ароматы томящегося пира.

– Теперь минут тридцать терпения, пока магия огня и специй творит чудеса, – констатировал Рей, проходя мимо стульев, проверяя их твердость ладонью.

– Может, успеем глянуть ванную? Или спальни? – Или тот самый порт? – добавила она с вызовом, поворачиваясь к нему.

Длинный, шершавый язык дракона скользнул по чувствительной коже от ключицы к мочке уха, заставив ее вздрогнуть всем телом. И… легкий укус.Внезапно его руки, сильные и быстрые, как удары когтей, обхватили ее талию, прижав спиной к его груди. Голос, низкий и густой, как теплый мед, коснулся уха: – У меня есть идея… куда увлекательнее, как убить время ожидания…

Изабелла вскрикнула от неожиданности и острого, сладкого удара тока, когда его рука молнией скользнула под рубашку и ладонью, прохладной и властной, обхватила ее грудь. Соски закаменели от контраста температур и нахлынувшей волны желания. Она не ожидала такого поворота от ужина в гостях у дракона. Сердце колотилось, как пойманная птица, а между ног разлилось теплое, тяжелое томление. Несмотря на шок, ее тело само потянулось навстречу, жаждало продолжения.

– Твоя идея… действительно интригует, – выдохнула она, поворачиваясь в его объятиях. Их тени, длинные и извивающиеся, сплелись на стене в единый, страстный силуэт.

– Продолжим? – прорычал он ей на ухо. Не шепот, а ультразвуковой гул, пронизывающий кости, сотканный из дыма, железа и первобытного желания. Тёплое дыхание опалило кожу за ухом, заставив ее выгнуться всем телом навстречу. Она лишь закинула голову, подставляя шею, пленённая его волей и собственной внезапной, всепоглощающей жаждой.Рэймонд щёлкнул пальцами. Факелы погасли не просто так – они схлопнулись, погрузив зал в бархатную, звенящую темноту, где слышалось только их учащенное дыхание. Затем его рука взмахнула – не изящно, а властно, как скипетр. В каминах взревело пламя. Не просто огонь, а само сердце дракона: алое, золотое, изумрудное. Оно лизало камни, отбрасывая на их обнажённые тела живые, пляшущие тени, которые скользили по выпуклостям мышц, подчеркивали изгибы плоти, делали их частью древнего, дикого ритуала. Рэймонд не поднял Изабеллу со стола – он взорвал ее равновесие, подхватив как перо, но с силой, от которой кости затрещали. Её мягкость, податливость вжалась в его бронзовую, недвижимую мощь. Дрожь, пробежавшая по ней, отозвалась в нем глухим рычанием где-то в груди. Его рука соскользнула вниз по её спине, ощутив под ладонью мурашки и предательскую слабость в коленях.

Он отпустил хватку, позволив сделать шаг назад. Воздух ворвался в лёгкие, но спокойствие не вернулось. Изабелла, глава Гильдии воров, чей ум виртуозно дурачил королевских шпионов, стояла обнажённая перед древней силой. Мысль о том, что её человеческая хрупкость, ее навыки обольщения, могут не удовлетворить дракона, пронзила ее остро – и странно возбудила. Что, если я ему не понравлюсь? Что, если он презрительно фыркнет? Этот страх обжигал, как его пламя.

– В тебе есть что-то… гипнотическое, – проскрежетал он, голос низкий, как гром под землей. Он стер дистанцию. Его жар – настоящая аура дракона – обволок её, как печная топка. Она почувствовала его возбуждение, твердое и требовательное, прижатое к её животу. Его рука медленно, с хищной нежностью, скользнула вверх по её животу, ладонь плыла по рёбрам, поднимаясь к груди. Пальцы, грубоватые от прикосновений к чешуе, но невероятно ловкие, сжали сначала один набухший, отвердевший сосок, потом другой. Лёгкий круговой жест, едва уловимое, но электризующее пощипывание – и волна восхитительных судорог прокатилась от макушки до пят. Она застонала, её руки впились в могучие плечи Рэймонда. В этот миг Изабелла-воровка исчезла. Осталась только самка, пылающая от страсти, которую разжег в ней самец-дракон.Рэймонд стоял перед ней, его взгляд пожирал. Золотистые зрачки, сузившиеся в щелочки, скользили по ней как скальпель: от трепещущих ключиц до узкой талии, от округлости бёдер до дрожащих коленей. Его желание было осязаемо, как прикосновение раскаленного железа.

– Ты ещё прекраснее, чем я смел надеяться, – выдохнул он, дыхание опаляя её живот. Одной рукой он властно раздвинул её складки, обнажая влажное, пылающее лоно. Большим пальцем он водил вокруг её входа, дразня, не входя, рисуя огненные круги вокруг чувствительного бугорка, заставляя её стонать и бешено извиваться. – Теперь ты моя, Изабелла, – его шёпот был клыком у горла, – и я докажу тебе глубину моей жажды. Каждой искрой моей сути.

Рэймонд оторвался от ее губ, его глаза полыхали золотым огнём желания. Он легко, как тряпичную куклу, поднял её и швырнул на прохладную поверхность стола. Став на колени между её раздвинутых бёдер, он изучил ее взглядом хищника, прежде чем коснуться. Кончиками пальцев он обвел, как карту сокровищ, контуры её половых губ. Его прикосновения дразнили, мучили: скольжение по внутренней поверхности бедра, едва касаясь нежнейших складок, фокусировка на маленьком, пульсирующем от нетерпения клиторе. Она взвыла, выгнув спину дугой, бёдра задвигались сами, ища контакта. Он усмехнулся, низкий, довольный звук, вибрировавший в ее плоти.

Изабелла вскрикнула – не от боли, а от шока наполнения, когда Рэймонд одним мощным, неумолимым движением вонзился в неё. Он заполнил её до предела, растянул, но так, что боль тут же переплавилась в нестерпимое, сладкое распирание. Когда он начал двигаться – не просто толчки, а длинные, выверенные удары, сокрушительно глубокие, бьющие прямо в ядро, – волны экстаза затопили её, пульсируя жаром в венах. Она впилась в него, ногти вошли в кожу его плеч, её ноги смертельной хваткой обвили его бёдра, стараясь принять глубже, еще глубже. Контроль рассыпался в прах. Она чувствовала себя расколотой, открытой, уязвимой – и в этом была дикая, освобождающая сладость. Он брал её яростно, но не жестоко; стремительно, но не торопливо – каждый толчок бил точно в цель, выжимая крики наслаждения. Мир сжался до жгучего жара их соединённых тел, влажного трения кожи о кожу, хриплого ритма их дыхания, слившегося в единый стон, и всепоглощающего чувства принадлежности. Она принадлежала ему в эту минуту всецело.

И тогда, как удар грома под черепом, Изабелла рухнула. Оргазм не накрыл – он сорвал ее, сокрушительный, ошеломляющий. С диким, звериным криком она забилась в конвульсиях вокруг него, ее внутренние мышцы сжали его член с силой удава, волны удовольствия выплескивались из нее, сотрясая до костей. Рэймонд зарычал – низкий, первобытный рев дракона, потрясший стены, – почувствовав ее пульсации. Её оргазм стал его яростью; он ускорился, его движения стали смертоносными, еще мощнее, еще глубже, каждый толчок бил точно в эпицентр ее блаженства, продлевая его и вознося его самого к новой, невиданной вершине.

Когда их тела, облитые потом и дрожащие, слились в финальном, разрушительном рывке, Изабелла не мыслила. Она была. В огне. В обладании. В добровольном рабстве страсти, сметающей все преграды. Она позволила себе сгореть – и в этом горении родилась заново.

Позже, когда тишину нарушал лишь убаюкивающий треск огня в камине и их выровнявшееся дыхание, она лежала, прикованная к его груди, её голова уткнулась в его плечо. Его кожа под её пальцами была горячей, гладкой скалой, хранящей непостижимую мощь. Она лениво водила пальцами по контурам его грудных мышц, по рельефу пресса, чувствуя под ними стальную силу. Чувство сытости, глубокого и спокойного, как море после шторма, заполнило её – чувство, забытое с детства. Она прижалась щекой к его груди, слушая громовой, ровный бой его сердца – ритм новой эры.

Они лежали в тишине, говоря языком тепла и случайных прикосновений. Изабелла почувствовала себя… принятой. Не как инструмент, не как глава гильдии, а просто – желанной. Это чувство было таким хрупким, таким редким, что слезы подступили к глазам, возвращая ее к дрожащей от холода сиротке.

– Спасибо, – прошептала она, голос осипший от пережитых эмоций.

Рэймонд слегка отстранился, его взгляд вопрошал:

– За что, моё пламя?

– За то… – она сглотнула ком. – Что показал мне, что есть нечто большее, чем выживание в тени. Большее, чем вечный расчет и холодная осторожность. – Её пальцы вцепились в его руку. – За то, что научил… верить. Что могу любить. И быть любимой. И не трепетать перед этим.

Он склонился и нежно поцеловал её в лоб, его губы горели. – Любовь моя, – пророкотал он, голос вибрировал в ее костях, – ты – клад, который я сберегу веками. Ты – моё пламя, моя тайна, мой очаг.

Глядя в его золотые бездны, полные силы и обета, Изабелла узнала истину. Это был не конец приключения, а самый его разгар. Путь будет тернист, мир кишит опасностями, но теперь она не одинока. Их сердца и души сплавились в пламени страсти, и эта связь крепче адаманта. В его объятиях, под отсветами драконьего пламени, Изабелла обрела то, что безуспешно крала у других всю жизнь: настоящий дом. И пах он гарью, драконьей кожей и бесконечным завтра.

И тут, словно насмешка судьбы, в ноздри ударил аппетитный аромат пропеченной курицы с приправами.

– Что ж, Белла, пир зовет, – с театральным вздохом произнёс Рей. Он отделился от Изабеллы и направился к одежде, разбросанной как после урагана. Взяв свои вещи, он сложил их грудой перед собой и щёлкнул пальцами. Вспышка синего света – и одежда облепила его тело, идеально сидя. Изабелла не удержалась от громкого "Вау!"

– Что тебя потрясло, Белла? – скалится Рей. – Веками шлифовали это заклинание, чтобы не шокировать мир голыми драконами после превращений! – Он ловко собрал ее одежду и подал.

– Просто… гениальная экономия времени! – фыркнула Изабелла, когда щелчок Рея одел ее в мгновение ока. – Спасибо! Вот бы и с прической так… Мои кудри – отдельный квест каждое утро.

– Людям такие фокусы не светят, – снисходительно ответил Рей, поправляя манжеты. – Драконьи бытовухи – государственная тайна. А то слуги без работы останутся, торговцы артефактами разорятся! – Он провел рукой по своим черным вихрам – и они улеглись в безупречную волну. – Экономия времени, говоришь?

– Рей! – взмолилась Изабелла, уже заплетая хвост. – Научи волшебству прически! Ну пожа-а-алуйста!

– Легче легкого, – ухмыльнулся он. – Сосредоточься, как на воровском заклятии. Представь укладку… и проведи рукой. Волосы – послушная глина в руках мага.

Изабелла зажмурилась, представила гладкие корни, аккуратные пряди у лица, упругие, четкие завитки в хвосте. Легкое движение руки – и она ощутила, как волосы послушно принимают задуманную форму. Магия!

– Браво, Белла! С первого раза! – аплодировал Рей, глядя с неподдельным восхищением.

– Да брось… – зарумянилась она, но смущение испарилось, когда в зеркальце, материализованном Реймондом, глянуло отражение: смуглянка с карими, сияющими глазами и безупречной укладкой. Ни дать ни взять – принцесса воровского мира.

– А теперь – к столу! – скомандовал Рей, веду Изабеллу на кухню.

– И тарелок побольше, кубков, приборов! – весело протрубил голос сзади. Изабелла взвизгнула и обернулась. В дверях стоял высокий, как сосна, мускулистый блондин в длинной, видавшей виды дубленке, улыбаясь ослепительно-голубыми глазами.

Рядом с ним, изящно держась за его локоть, стояла темнокожая эльфийка в белоснежной, невероятно дорогой шубе. – Веридия! – выдохнула Изабелла, узнавая лучшую подругу.

– – У меня всё хорошо, – слегка натянуто ответила Изабелла, стараясь загнать подальше гложущую грусть. Расставание с друзьями… С Веридией, ее вечным двигателем, Селией, верной как скала, Илимитаром – мастером теней, Джо – живым воплощением хаоса… и Реймондом, чье присутствие уже стало частью ее дыхания. Мысль об этом сжимала горло.– Алистер! – раскатисто приветствовал его Реймонд, широкая улыбка озарила его лицо. – Неужто за столь краткую разлуку ты успел не только врагов повергать, но и сердце эльфийки пленить? – Его взгляд, острый как драконий коготь, скользнул по Веридии и задержался на ее запястье. На пепельно-серой коже сиял причудливый светло-голубой узор, напоминающий двухъярусную диадему из хрустального льда. Веридия, щегольски цокая каблучками по каменному полу, направилась к Изабелле: – Видишь, Белка? – ее улыбка сверкнула озорными искорками. – Наше дело – золотое дно! Скоро будем купаться в изумрудах! Даже ты свою старую подружку-сорвиголову с первого взгляда не признала!

– Точно хорошо? – Веридия прищурилась, словно пытаясь разглядеть потайные швы на душе подруги. – Ты ж не из тех дурочек, что в пасть к злющему дракону кидаются за поцелуем принцессы!

При словах "злой дракон" Алистер и Реймонд переглянулись, и в уголках их ртов заплясали едва сдерживаемые усмешки.

– Вычислила тебя "Вестник Драганталма", – продолжила Веридия, отпуская Изабеллу. – К Пепловидцам, этим пустынным шакалам Мейпдайна, кинулась. Они тебя выследили быстрее гончей. Ну, признавайся, Белла! Где пропадала? Почему молчала? Как будто сквозь землю провалилась!

Изабелла опустила глаза, делая вид, что разглядывает узор на сапогах.

– Вер… – голос ее дрогнул. – Помощь твоя… как нож острый. Но моя беда – не твоя ноша. Подцепила заразу… неизвестную, стыдную. Не хотела втягивать тебя в это болото.

– Если ты думаешь, что я брошу свою лучшую подругу тонуть в этом болоте в одиночку, – закипела Веридия, но ее пыл тут же остудил легкий снежок, запорошивший шубу, как дорогую пудру, – то ты глупее лесного пня после грозы!

– Вер, без драк, – спокойно, но властно вставил Алистер, положив руку ей на плечо. – Теперь Изабелла под надежным крылом. – Его взгляд метнулся к Реймонду.

– Крылом? Ха! Мы-то как раз подоспели к самому… интересному моменту. Мелодичные стоны доносились аж до подножия горы.Щеки Изабеллы вспыхнули маковым цветом, а Веридия фыркнула:

– Вер! – вскрикнула Изабелла, бросаясь к столу за тарелками, чтобы скрыть смущение. – Ты сама-то не святая! И что это за "Истинная" такая? Звучит как титул из старинной баллады.

– Драконья "идеальная пара", – пояснил Алистер, сбрасывая дубленку с плеч. – Связь возникла – ее надо скрепить у родового артефакта. Но наш… – его голос стал жестким, – украден. И покоится в стенах, куда мы держим путь.

– То самое дело? – уточнила Изабелла, расставляя тяжелые фарфоровые тарелки с ловкостью опытной официантки.

– Точно! – Веридия приняла у нее стопку приборов. – Цель – Игнациус ден Гондолье, герцог Заэссии, любитель потайных оргий. В его "игровой" башне и притулился наш артефакт, слямзенный у Али еще пацаненком. Бесценный для его рода кусок драконьего сердца, превращенный в артефакт.

– Звучит… – Изабелла на мгновение задумалась, – как вызов, достойный Гильдии Воров. Какой план? Взять штурмом или тихой сапой?

Тут в зал вернулись Реймонд и Алистер – один с дымящейся, румяной курицей, источающей божественный аромат чеснока и трав, другой – с массивным темно-серым чайником, на котором серебристо-белый дракон из папье-маше казался готовым взлететь.

– План есть! – твердо заявил Алистер, разливая по чашкам золотисто-зеленый чай с дымком. – Играем наверняка. Моя сила, связи Вер, твоя голова на плечах, Белла. И пара тузов в рукаве.

– Вер, – Изабелла присела рядом с подругой, беря чашку. – Что за зверь этот герцог? Его слабые места?

– Сегодня у него – "закрытый вечер", – смачно откусив куриную ножку, пояснила Веридия. – Параноик редкостный. Боится, как бы его "увеселения" не попали на магофон к благоверной, герцогине Лиссель. Охрана – как сыр в масле. Но мы не одни! – глаза ее блеснули. – Селия, Джо и Илимитар уже на подходе. Они в ярости от наглости твоего замшелого заместителя, Аспена! Вообразил себя главой гильдии! Завещание подделал!

– Аспен? – Изабелла поморщилась, будто откусила лимон. – Гад ползучий… Доверяла, как брату… а он вот так. Обвела вокруг пальца, как зеленую девчонку. – Горечь прозвучала в каждом слове.

– Пфф! – махнула рукой Веридия, набивая рот картошкой. – Теперь у нас команда мечты! Они ждут нас у поместья. А теперь жуй, сила понадобится! Надо же герцога до нитки обчистить!

Изабелла последовала примеру, вонзив зубы в сочную грудку. Несмотря на простоту, курица таяла во рту – пропитанная травами, чесноком, с хрустящей золотистой шкуркой. "Реймонд готовит, как бог кулинарии", – подумала она, с наслаждением заедая мясо нежной, рассыпчатой картошечкой. "Вот ужо мужчины обзавидуются, узнав, что драконы у плиты – мастера!"

– Позволь, дама! – с легким поклоном он наполнил ее чашку ароматным золотисто-зеленым отваром.Закончив, Изабелла потянулась к чайнику, но Алистер был проворнее:

– Реймонд, твой чай – бальзам для души! – воскликнула Веридия, смакуя напиток. – Что за волшебная смесь?

– Мята перечная, цедра апельсина, щепотка лимонной вербены и… – он таинственно улыбнулся, – обжаренные кедровые орешки для глубины. Надеюсь, по вкусу.

Изабелла отхлебнула, пытаясь заглушить подкатывающую тревогу. Каждая минута покоя перед бурей была на вес золота. – Алистер, план безопасности? – спросила она прямо. – Как избежим конфуза?

– Селия внедрила своих "ушек" в слуги. Кое-кого купили. Утечки не будет. Веридия войдет как почетная гостья – ее никто не заподозрит. Джо подсыплет в угощения наш фирменный "Эликсир Страсти" – гости будут заняты друг другом, а не нами. Концентрация – чтоб рыцари в доспехах забыли про долг!Алистер поставил чайник, его взгляд стал деловитым:

– Надеюсь, Джо не явится в своем любимом плаще из мешковины? – едва уловимо усмехнулась Изабелла. – Дресс-код все же…

– А как долго нам светить "красными масками" на этом балу? Я – потомок теней (черный и фиолетовый дракон), ночь – моя стихия. Но предпочел бы не испытывать судьбу в схватке с герцогской стражей.Реймонд поднял бровь, его взгляд метался между ними:

– Расслабься, красавчик! – Веридия отпила чай. – Времени – в обрез, ровно столько, чтоб артефакт стырить и слинять. Герцог будет слишком… увлечен, чтобы что-то заметить. Его "веселящий" коктейль я лично замешаю.

Изабелла сделала глубокий вдох, заставляя тревогу отступить. – Ладно. Если Селия ручается за отход, а Илимитар не спалится… верю. Хотя бытие герцога – не пикник.

– Будет как по нотам! – уверенно парировала Веридия. – Главное – не отсвечивать и не попадаться на глаза.

– И помните! – Алистер поднял палец с комичной серьезностью. – Там будет "высокое искусство"! Танцы, мимы, акробаты… Требуется абсолютная концентрация и… артистизм! Не ударить в грязь лицом!

– За славную компанию! И за удачу в нашем авантюрном предприятии!Изабелла невольно улыбнулась, напряжение немного спало. Она подняла чашку:

– За удачу! – эхом откликнулись остальные, чокнувшись. Ароматный чай обжег горло, но придал решимости.

После трапезы компания перенесла грязную посуду на кухню. Быстрое очищающее заклинание – и посуда засияла. Реймонд собрал объедки в большую туфовую урну под раковиной. Легкое касание пальцем с синим пламенем к крышке – и по поверхности пробежали светящиеся руны, из-под обода вырвался все тот же синий огонь.

– Что с куриными костями станется? – любопытства ради спросила Изабелла.

– Огонь иссушит, внутренние лопасти перемелют в пыль, – пояснил Реймонд, счищая невидимую пыль с рук магией. – Отличное удобрение для огнецветов в оранжерее. Экологично!

Он шагнул в коридор и взмахнул рукой. Воздух завихрился, засверкало синее пламя – и яркий портал разверзся, мгновенно перенеся их на второй этаж перед массивной дубовой дверью. По ее поверхности струилась тусклая синяя вязь защитных рун. Реймонд приложил ладонь – руны вспыхнули ярче, и дверь бесшумно отворилась, впуская их в прохладную каменную лабораторию, пахнущую травами и озоном.– Так, хватит ботаничать! – весело скомандовал он. – Пора наряжаться для бал-маскарада! В путь!

– Держи, Белла, – подал он броню. – Приложи к груди, сосредоточься на плетении магии… представь, как она облегает тело. Знакомая техника?У стеллажа, подсвеченного лиловым светом и заставленного диковинными растениями, он нашел кожаную броню Изабеллы и ее походный плащ.

Изабелла кивнула, вспоминая свои лабораторные опыты. Легкое усилие воли – и броня ожила, обвивая ее фигуру, как вторая кожа, в то время как парадное платье мягко сползло на пол. Реймонд ловко подхватил ткань и убрал на стеллаж.

– А мои замковые наряды? – спросила она, накидывая теплый меховой плащ и ловя свое отражение в карманном зеркальце – решительное, с аккуратными кудрями. Готова к делу.

– Найдутся, – загадочно подмигнул Реймонд. – Когда вернемся. Все готовы? – Его взгляд окинул Веридию, уже проверявшую содержимое наплечной сумочки с зельями, Алистера, натягивавшего капюшон, и Изабеллу.

– В бой! – твердо ответил Рей, глаза горели. – Закрываю лабораторию – и в порт!

Дверь захлопнулась. Пальцы Реймонда проворно выписали на панели сложную руническую комбинацию. Тусклое сияние символов вспыхнуло ослепительно, пространство вокруг двери загудело от сгустившейся магической мощи.

Алистер стоял, как скала, лишь в его глазах светилось доверие. Веридия пересчитывала склянки в сумочке, шепча названия. – Главное не забыть, – напомнила она, – артефакт! Кусок сердца Ала! Без него – никакой "Истинной" пары!

Алистер мотнул головой, его пальцы непроизвольно сжались, будто сжимая рукоять невидимого меча. Ему не терпелось проверить в деле новые заклинания.

– Верно, – подтвердил Реймонд, его карие глаза метали искры решимости. – Ден Гондолье, возможно, и не ведает, что у него пылится, но для наших родов – это ключ к силе и наследию. Берем свое!

Изабелла коснулась теплого амулета на груди. Его слабый свет отразился в ее глазах – знаком уверенности. Она готова. Готова воровать, драться, летать… Лишь бы эта свора работала как часы.

– Пошли! – Реймонд распахнул новый портал. За его сияющей пеленой открылась заснеженная площадь, упирающаяся в одинокую гавань, где на черной воде покачивалась ветхая шхуна. Рядом – покосившийся флигель, бывшая контора и конюшня для гостей замка. Стартовая точка.

– Путь долгий, а глаз лишних не нужно. Значит, летим по-драконьи! – Он бросил оценивающий взгляд на Изабеллу и Веридию, в уголках губ заплясала хищная усмешка. – Наши очаровательные спутницы… прокатятся верхом!Закрепив последние заклинания и перепроверив снаряжение, команда замерла посреди заснеженной площади, как клинки перед боем. Алистер шагнул вперед, его голос прорубал морозный воздух, звучный и неоспоримый:

– Ой, Белка, закашлялась от фантазий? – едко подколола эльфийка, подмигивая. – Расслабь перья! Алистер в самом что ни на есть благородном смысле предлагает нам оседлать этих красавцев! – Она широким жестом указала на Рея и Алистера. – Превратятся в крылатых исполинов – и в путь! С ветерком, выше туч! Надежнее коней, только с огнем в груди и чешуей вместо кожи!Изабелла аж поперхнулась от неожиданности и двусмысленности, привлекая звонкий, как колокольчик, смех Веридии.

– Вер! – фыркнула Изабелла, щеки пылали. – Я вообще-то подумала не о том! Я в жизни не летала на драконе! Как там удержаться-то, чтоб с облаков не кувыркнуться?

– Легче пареной репы! – махнула рукой Веридия, уверенность светилась в ее глазах, как северное сияние. – Покажу, куда когти ставить. Главное – вцепись покрепче в гребень! Да и драконы-то не немые – шепнут на ушко мысленно, если что стрясется. Не потеряешься!

– Решено! – рявкнул Алистер, поворачиваясь к Реймонду. – Пора крылья расправлять, камрад?