Читать книгу Хрущевка княжны Соколовской 3 (Полина Змееяд) онлайн бесплатно на Bookz (2-ая страница книги)
bannerbanner
Хрущевка княжны Соколовской 3
Хрущевка княжны Соколовской 3
Оценить:

0

Полная версия:

Хрущевка княжны Соколовской 3

Парить над городом, обуздывая холодные потоки осеннего ветра, оказалось настолько непривычно и сложно, что я скоро выбилась из сил. Усталость давала о себе знать ломотой в теле, дыхание то и дело перехватывало и из-за неприятных ощущений время от времени терялся контроль. Приходилось тратить силы еще и на то, чтобы вновь подняться над собственным телом – и над городом.

– Хватит, – холодный приказ вырвал меня в реальность из очередного особняка. – Остановись.

– Еще один я выдержу, – промычала, упрямо поджав губы.

Я уже почти лежала на руках Влада, и даже немного стыдилась собственной наглости и того, что так запросто пользуюсь его помощью, но эмоции теснились где-то на краю сознания, подавленные одной – самой главной – целью.

Князь вздохнул и прикрыл глаза.

– Хорошо – еще один: за городом, в поселке, – он назвал адрес и я, стиснув зубы от судороги, которая прошла по всему телу, устремилась туда.

На первый взгляд ничего необычного: дом как дом, с простеньким садом и высоким забором. Но стоило присмотреться внимательнее, открывая сознание множеству звуков, скрипов и шорохов, которые наполняли любое жилье, как я сразу распознала два знакомых голоса. Один из них принадлежал Марине, второй – Снежину.

Ринувшись на звуки, я все же сумела сдержать ярость и, обуздав порыв ветра, замерла.

– В-вы не посмеете! Это недостойно князя! – Марина храбрилась, но ее губы подрагивали. Я отчетливо слышала страх.

– Недостойно князя – знать, что его род угасает, и ничего не делать, – резко ответил он, и, судя по звукам, сделал широкий шаг. – А я вовсе не хочу, чтобы мою фамилию постигла та же судьба, что и вашу. И теперь, когда выяснилось, что вы, дорогая, представительница магического рода, не могу упустить такой шанс. Обещаю, вам не будет слишком больно…

Ах ты…

Я чувствовала, что задыхаюсь от возмущения. Ярость вскипела в крови, и порывом сильного ветра распахнула ставни неплотно закрытого окна. Они с грохотом ударились о стены, задребезжали стекла.

Все, о чем я сейчас мечтала – сжать пальцы на горле этого идиота, чтобы он хрипел, дергался и безуспешно пытался захватить ртом воздух. Чтобы испытал тот же страх, какой сейчас чувствует Марина, в десять раз сильнее.

Князь действительно захрипел. С гулом повалился на колени, сипло ругаясь. Я чувствовала, что улыбаюсь, но ни на мгновение не подумала о том, чтобы ослабить мысленную хватку. Я хотела вырвать последний вздох из его никчемной впалой груди, и сделала бы это, если бы Марина не всхлипнула.

– Марго, не надо… Он этого не стоит, – прошептала она, повернувшись к окну и подставив лицо холодному ветру. – Он не успел ничего сделать. Да и потом, если ты сядешь в тюрьму, что мы будем делать?

Ее слова отрезвили меня почище, чем ведро ледяной воды. Напоследок выбив из Снежина дух – к сожалению, лишь временно, а не навсегда – я отпрянула от окна.

– … прекрати! – пощечина – вполне реальная – обожгла лицо.

Я распахнула глаза и с силой протолкнула воздух в грудь.

Перед взглядом стояла дымка, и сквозь нее я видела расплывчатые очертания лица Влада. Поняв, что я пришла в себя, он заметно расслабился и, склонившись надо мной, коснулся губами того места, по которому пришелся удар.

– Не смей больше так рисковать, – почти прорычал он мне на ухо с незнакомыми мне прежде властными, не терпящими возражения нотками в голосе.

Хотелось напомнить ему, что я женщина свободная, но момент для спора не самый подходящий. Да и голос отказал, и может это к лучшему.

Когда предметы вокруг обрели четкость, я заметила красное пятно на своей рубашке. Поднесла руку к лицу и стерла кровь над губой, безнадежно испортив белые перчатки. Новые.

– Я ее нашла, – прохрипела, наконец обретя власть над собственной речью. – В доме Снежина.

– Прости, – Влад прижал меня к себе, пачкая кровью и свою одежду. – Я должен был догадаться, но это так рискованно с его стороны, что я решил…

– Неважно. Надо забрать Марину.

Но вопреки собственным словам продолжала прижиматься к князю, чувствуя, насколько горячим от переутомления стало его тело. Видела капли пота на висках, слышала тяжелое дыхание.

– Да, надо забрать.

Влад поднялся, и хотя держался он на первый взгляд спокойно, но от меня не укрылось, с каким трудом ему это дается. И не позволила ему пытаться поднять меня на руки: встала с помощью Марты, которая, убедившись, что опасность миновала, выскочила из машины.

Садиться за руль в состоянии сильной слабости Влад не решился. Вместо этого кому-то позвонил. Еще минут двадцать мы сидели, чего-то дожидаясь. Хотелось бы сказать, что это время длилось томительно-долго и потрачено впустую, но на самом деле я постыдно радовалась маленькой передышке.

Когда на поляну выехала машина такси, и из нее выскочил обеспокоенный Павел, я уже оправилась настолько, что смогла размять ноги, прохаживаясь вдоль обрыва. Влад остался возле машины, и судя по тому, насколько сильно побледнел, ему мое спасение дорого стоило.

– Раз уж я вынужден впутываться в очередную вашу интригу, князь, будьте добры хотя бы объяснить, какого… – начал молодой Ртищев, не удосужившись даже поздороваться, но осекся, заметив меня и Марту. – … что происходит?

Атмосфера на пустыре сразу накалилась: создавалось впечатление будто между юношей, едва достигшим второго десятка лет, и князем Тарковским есть какая-то давняя вражда.

Глава 4

Впрочем, напряженным и разозленным выглядел Павел, в то время как Влад оставался спокойным и смотрел на юношу как слон на не в меру шумную собачонку.

– Уже передумал на счет Марины Алексеевны? – невозмутимо уточнил князь.

Ртищев на миг смутился, но почти сразу подался вперед, растеряв всю злобу.

– Разумеется нет! Где она?! Вы ее нашли? – в его взгляде надежда перемежалась с отчаянием.

– Вот и отлично, тогда будешь ее рыцарем-спасителем. Поведешь машину, – князь бросил Павлу ключи. Тот с недовольным видом повиновался, и через пару минут мы уже мчались за город – к тому дому, где, как я надеялась, Снежин еще нескоро оправится от моего удара.

Как только автомобиль остановился возле приземистого белого коттеджа, окруженного парой десятков таких же домов, я сразу выскочила на улицу, не удосужившись даже запахнуть пальто.

Не обращая внимания на окрики князя и Павла влетела в дом, испугав прислугу, и торопливо огляделась.

– Где Марина? – сама не ожидала, что в городе прозвучит так много металлических нот.

Работники переглянулись в нерешительности. Только одна – совсем еще юная – девушка с презрением покосилась на остальных и выступила вперед.

– Здравствуйте, Маргарита Алексеевна. Я вас провожу.

Следуя за ней, я поднялась на второй этаж унылого и безликого дома, такого же обыкновенного, как его обладатель. К тому моменту, как мы остановились у двустворчатой двери, меня уже нагнали и Павел с Владом, и Марта. Сестра неосознанно взяла меня за руку, и я сжала ее тонкую ладонь в своей, стараясь поддержать. Хоть сама боялась до ужаса.

Когда работница открыла дверь, картина перед глазами предстала странная: Марина хлопотала вокруг Снежина, который, по-видимому, едва пришел в сознание и еще не слишком хорошо соображал. Она уже открыла окно и сейчас предлагала ему воду.

Почему-то ее забота о том, кто едва не лишил ее такой ценной по меркам этого мира чести стала последней каплей, переполнившей чашу раздражения.

– Немедленно отойди от него! – командовала я, шагая в комнату.

Марина вздрогнула и отпрянула от князя, пролив на его рубашку воду из стакана.

– Какого черта ты вообще ему помогаешь?! Ты хоть понимаешь, что именно он сделал?! – продолжила отчитывать сестру я, не обращая на полуобморочного Снежина внимания.

Начнет возмущаться – приложу еще раз, чтоб не повадно было.

– Н-но он же… Не успел, – робко возразила она, испугавшись моего гнева. Такой злой они с Мартой видели меня впервые.

– Не успел?! – язвительно переспросила я, чувствуя что ком раздражения нарастает еще сильнее. – Фактически может и нет, но в доме полно прислуги, вокруг – соседей. И куча людей прекрасно видели, как ты уединилась с неженатым князем в его комнате. Завтра же об этом будет знать весь город! И что станет с твоей хваленой честью после этого, а?! Почему родились в этом идиотском дремучем мире вы, а забочусь о соблюдении совершенно чуждых мне порядков я? Как вообще получилось, что ты оказалась в этом доме, чем ты думала?

Почему-то складывалось впечатление, что Марина поехала со Снежиным по доброй воле. И судя по тому, как при последнем моем вопросе она понурила голову, так и есть.

– Княжна поступила так, как и положено благородной девице, вам не в чем ее винить, – просипел Снежин. Он сидел на полу, опершись спиной на край кровати, но вид сохранял до нелепости самоуверенный.

– Заткнитесь, князь, я не с вами разговариваю, – рыкнула в ответ я, отгораживая его от Марины, и снова повернулась к сестре. – Итак, я слушаю.

– Александр Николаевич сказал, что если я поеду с ним, то он расскажет о заговоре, который готовится против нашей семьи и… – она не решилась сказать, но красноречиво взглянула на Тарковского.

– И как, рассказал? – не удержалась от повторного сарказма я.

Марина вздрогнула и, покраснев до кончиков ушей, опустила взгляд.

– Марта, Павел, выведите ее на улицу, – скомандовала я, немного успокоившись.

Марина, бросив рассеянный взгляд на Снежина, подчинилась и вышла наконец из этой мерзкой комнаты в сопровождении сестры и Ртищева.

После короткой вспышки гнева сил почти не осталось. Не видя смысла в соблюдении приличий, я села на тахту возле открытого окна, намереваясь подробно расспросить Александра Николаевича о мотивах его идиотского поступка. Но прежде, чем успела заговорить, инициативу перехватил Влад.

– Значит, заговор, – равнодушно констатировал он, подходя к Снежину ближе. – Ничего более оригинального придумать не смогли?

Снежин кривовато улыбнулся, отчего его лицо, обычно скучное и невыразительное, приобрело полубезумные черты.

– На юную девицу подействовало, что еще надо? – ответил он, вздернув голову. – И теперь у нее все равно не останется выбора.

– Сволочь! – прошипела я. После короткой передышки гнев воспылал с новой силой, как только речь зашла о Марине. – Если хочешь жить…

– Не опускайтесь до угроз, княжна, – Влад осадил меня вежливо, но так безапелляционно, что я действительно сочла лучшим решением замолчать. – Что же до вас, Николай Алексеевич, я хотел бы подробнее узнать о ваших мотивах. Почему именно Марина? Почему именно сейчас?

Я вся обратилась в слух: вопросы Влад задал самые насущные.

Снежин с презрением оглядел князя и поджал губы, раздумывая. Наконец, с кряхтением поднялся и пересел на кровать.

– Вам прекрасно известно, Владислав Игоревич, что мой род так же, как и род княжон Соколовских, на грани угасания. И разумеется я не желаю, чтобы меня постигла та же судьба, что и их. Супруга из одаренной семьи, дети которой могут получить редкую стихию, вполне себе неплохой гарант безопасности, – ответил он медленно и вдумчиво.

Он явно что-то недоговаривает, но как вывести на чистую воду этого подлеца?

– Метод вы избрали не самый честный, – ответил Влад.

Судя по тому, как напряжено его тело, ему сейчас трудно даже просто стоять, но держался он гораздо увереннее, чем я. И гораздо спокойнее.

– Другие не сработали. Я предлагал Маргарите Алексеевне вполне выгодные условия, если бы она согласилась, мне не пришлось бы прибегать к крайним мерам, – невозмутимо продолжил Снежин.

– Не смейте перекладывать на меня ответственность за свои грязные поступки, – не выдержав, все же огрызнулась я. И поймала предупреждающий взгляд Влада.

Все еще злилась, но понимала, что Тарковский сейчас соображает гораздо лучше, чем я. Поэтому замолчала и даже прикрыла глаза, пытаясь немного успокоиться.

– Как вы сами заметили, ваш род вполне может вскоре лишиться остатков капитала, – подытожил Влад, глядя на Снежина с явным презрением. В его тоне звучала скрытая угроза. – И если вы этого не хотите, то забудете о действиях Маргариты Алексеевны. А также выплатите ей и ее сестрам компенсацию морального ущерба. В размере той части капитала, которую получили пять лет назад при известных нам всем обстоятельствах.

– Но эти средства… – вскинулся Снежин, но под ледяным взглядом Влада притих и даже ссутулился, признавая поражение.

Пока мужчины договаривались о деталях сделки, ветер донес до меня разговор за стеной.

– Марина, не кори себя. Ты действовала из благородных побуждений, пусть и немного необдуманно, – тихо убеждал сестру Павел.

– Правда, Марина. Ты же не могла знать, что Снежин окажется таким подлым, – вторила ему Марта.

Марина всхлипнула.

– Какая разница, каковы были мотивы? Я опозорила всю нашу семью. И теперь ни один приличный мужчина не возьмет меня в жены, да еще и у Марго опять будут проблемы.

Слишком ответственная для своих семнадцати лет, но еще наивная – отсюда и все трудности. Можно ли ее в этом винить? Подростков ее возраста не должны заботить проблемы чести семьи, капиталов и выгодного замужества. Ей бы заниматься музыкой, примерять платья и знакомиться со светской жизнью на приемах в приличных домах, а не все вот это.

Теперь, немного успокоившись, я чувствовала уколы вины. Да, Марина поступила неразумно, но я и сама не лучше: выместила на беззащитной и испуганной сестре страх и гнев вместо того, чтобы утешить.

– Не говори так! Ты же знаешь, что я… – запальчиво начал молодой Ртищев.

– Не надо, Паш, не говори глупостей, о которых потом пожалеешь, – ответила Марина уже чуть спокойнее. – Я ценю твою поддержку, но ты не обязан ничем ради меня жертвовать.

– Но я…

– Нет.

Ох уж эти дети!

Внимание переключилось на то, что окружает меня, как раз вовремя: Влад подал мне руку, помогая подняться.

– Нам пора. В ближайшее время ждите иска о похищении и покушении на честь на свое имя, – бросил князь Снежину, не глядя на него.

Действительно, задерживаться здесь не стоит.

Я оставалась на взводе еще долго: до тех пор, пока машина Тарковского не остановилась у нашего дома.

Отправила сестер под присмотром Павла в квартиру, а сама хотела еще немного подышать свежим воздухом.

Влад просто стоял рядом, и от его молчаливой поддержки по груди растекалось тепло. Хотелось его отблагодарить, но я понятия не имела, как это сделать.

– Спасибо, – вот все, что в итоге я смогла сказать. Смешно даже: пишу целые статьи, но сейчас теряюсь в словах, будто влюбленная девочка-подросток.

– Рад, что смог помочь, – князь поднес к губам мою руку и поцеловал пальцы. От этого невинного движения все тело затрепетало. Да уж, вот что значит многолетнее воздержание.

– Почему ты решил позвать именно Павла Ртищева? – спросила я, вспомнив, что эта загадка занимала меня еще с момента, когда мы покинули дом Снежина.

– Он просил у меня разрешения добиваться руки Марины Алексеевны. И я хотел, чтобы он видел все своими глазами, – не стал скрывать Влад.

Настолько влиятелен, что дворяне просят разрешения на брак у него? Ужас какой… Или тут что-то другое?

Задать следующий вопрос я не успела: Ртищев вернулся, недовольно сверкая глазами из-под черной челки.

– Вот до чего доводят ваши тухлые представления о приличиях, – заговорил он со злостью и свойственным юношам жаром. – Бедная девушка считает себя виноватой во всех грехах, хотя на самом деле не совершила ничего дурного. Но теперь, согласно идиотским общественным порядкам, она якобы «нечиста», – последнее слово он выплюнул с презрением.

– Эти самые порядки позволяют магии знатных родов не угаснуть, а капиталам – не распыляться, – напомнил Влад.

– А еще позволяют вам скрещивать людей, словно овец, не по их собственной воле, а лишь согласно интересам государства, – не унимался юноша.

– Еще слово, и вас можно будет обвинить в измене короне, – предупредил князь не столько из злорадства, сколько из искреннего беспокойства. – Мне известны ваши взгляды, но они, увы, плохо соотносятся с существующими порядками.

– Если никто не будет говорить о проблемах «существующего порядка», то эти проблемы никогда не решатся, – продолжал упорствовать Ртищев. Впрочем, его пыл уже немного угас. – В этом смысле просветительская деятельность Маргариты Алексеевны гораздо благороднее ваших дел.

Влад не счел нужным отвечать. Спустя несколько мгновений напряженной тишины Павел, попрощавшись, ушел, и мы снова остались вдвоем.

– Приезжайте в пятницу на чай, – вдруг сменил тему Влад, не давая мне и секунды, чтобы задать множество вопросов, порожденных этим странным диалогом.

– Но разве вам прилично принимать в доме оскандалившихся княжон? – уточнила я, сомневаясь в логичности этой идеи.

– Я свидетель всей ситуации, и если своими действиями покажу, что не считаю вашу семью опозоренной, это станет сигналом и для остальных дворян. Пересудов, конечно, не избежать, но сейчас важно, чтобы вашу семью не начали скрыто бойкотировать, – пояснил князь.

– Благодарю, – мой ответ не выражал всей гаммы эмоций, но ничего более подходящего я не придумала.

Влад ободряюще улыбнулся и сжал мою руку на прощание. Когда его машина выехала со двора, я направилась к двери в подъезд.

Все закончилось относительно неплохо, но с сестрами надо серьезно поговорить.

Глава 5

Когда я вернулась в дом, сестры уже сидели на кухне поникшие. Они явно ожидали выволочки, но у меня не осталось сил, чтобы их распекать. Да и какой смысл? Марина уже накрутила себя так, что никакого наказания не надо, Марта тоже сильно волновалась: ни к чему усугублять их состояние.

Сбросив пальто и поставив на плиту чайник, я села напротив сестер и внимательно всмотрелась в лица. Обе выглядели более бледными, чем обычно, и немного безжизненными.

– Марина, прости, что накричала, – начала я, стараясь хоть немного разрядить обстановку.

– Ты просто испугалась, я понимаю, – кивнула сестра, но в голосе не мелькнуло ни одной маломальски живой эмоции.

– Не оправдывай ее, Марина. Она не должна была на тебя кричать. Она вообще нам не настоящая сестра, и обещала о нас заботиться. И что теперь? – Марта, насупившись, уставилась на меня с укором во взгляде.

Я подавила желание выругаться. Она еще ребенок, в ее возрасте нормально искать виноватых. К тому же, я правда им не сестра, однако…

– Я делаю все, что в моих силах. Стараюсь восстановить репутацию семьи в глазах общества, избавила нас от огромного долга, то и дело отбиваю вас от стервятников-женихов, но не в моих силах контролировать вообще все, – спокойно продолжила я говорить то, что и намеревалась.

Припоминая, сколько всего я сделала, чтобы все мы трое остались на плаву и никому из нас не пришлось продавать себя, обе сестры опустили головы еще ниже.

– Я понимаю, вы бы хотели от жизни совершенно иного: красивых нарядов, приятных вечеров, поездок на курорты и, быть может, необременительной учебы ради удовольствия. Но судьба распорядилась так, что теперь у всех нас есть обязанности. И ваша в первую очередь в том, чтобы заботиться друг о друге и о своей безопасности. Теперь вас не окружает толпа прислуги, подруг и компаньонок, поэтому вам надо быть еще более осмотрительными и учиться думать головой, – я продолжала говорить, стараясь не давить на девочек слишком уж суровым тоном.

Выдержала паузу, чтобы убедиться, что сестры верно меня поняли.

– С этого дня ходите в город со мной или, если меня нет рядом, то вдвоем. Впрочем, теперь, с новой работой, у меня будет больше времени, чтобы присматривать за вами, – распорядилась я и мысленно скрестила пальцы в надежде, что девочки не станут спорить.

Они понуро кивнули. Значит, понимают всю серьезность проблемы: уже хорошо.

Вода закипела, я сняла чайник с плиты. Вскоре по кухне разнесся чарующий запах зеленого чая, и даже сестры, уже понявшие, что ругать я их больше не стану, оживились. Марта вытащила из холодильника манный пирог и ловко нарезала на тонкие кусочки. Марина наконец подняла на меня наполненные слезами глаза.

– Что нам теперь делать? Я же опозорена, и вы вместе со мной, – дрожащими губами прошептала она, без интереса глядя на выпечку и кружку с горячим напитком перед собой.

– Во-первых, Снежин не успел сделать ничего, порочащего твою честь. Во-вторых, у нас есть свидетель в лице князя Тарковского, который знает, что ничего предосудительного не произошло, – постаралась ободрить сестру я.

– Но я сама, добровольно отправилась с ним в его дом. Это уже характеризует меня как легкомысленную особу, – судя по тому, какой скороговоркой Марина произнесла эту фразу, она когда-то давно заучила ее и быть может часто вспоминала.

– Не такой уж это и грех для наивной девицы, – продолжила гнуть свою линию я. – Но скажи, раз ты сама знаешь, что это легкомысленный поступок, то почему поехала с ним? – этот вопрос интересовал меня с того момента, как мы покинули дом князя.

Марина вздрогнула.

– Сейчас я понимаю, насколько глупо поступила, но тогда… Александр Николаевич говорил так убедительно, – растерянно бормотала она, блуждая пустым взглядом по кухне. Чай остывал в ее кружке, к которой она так и не притронулась.

– Расскажи с самого начала. Не спеши, – подбодрила ее я.

Марина глубоко вдохнула, все-таки сделала маленький глоток чая и после долгой паузы начала рассказ.

С ее слов выходило, что записку от Снежина ей принесли на репетиции, когда она, как и все остальные, отдыхала на перерыве. В тексте, который сестра даже показала мне, говорилось, что некий «друг ее семьи» хочет рассказать ей о планах недоброжелателей. Отправитель указан не был, и Марина, заинтригованная, пошла на задний двор в указанное время, чтобы все выяснить.

– Там меня уже ждал князь. Я испугалась и сразу пожалела, что решилась прийти в одиночку, но звать с собой было некого: девушки, которые играют в оркестре, еще совсем юные, беспокоить их не хотелось, а звать на задний двор юношу… – Марина покраснела и без слов стало ясно, что она считает эту идею ужасно неприличной.

Какие же рафинированные все-таки девушки, просто ужас.

– Я сразу хотела уйти, но он начал рассказывать о заговоре. Он рассказал, что несколько влиятельных людей недовольны твоим поведением. Твоими заметками в газетах, своевольностью и тем, каким образом оказался погашен долг нашей семьи. Еще он сказал, что особенно сильное недовольство вызывает твое сближение, – тут Марина снова покраснела, – с князем Владиславом Игоревичем. И что если все это не прекратится, то в сторону вас обоих будут выдвинуты очень опасные обвинения. Разумеется, Снежин не назвал имен, но обещал сделать это, если я поеду с ним.

Сестра замолчала, переводя дыхание. Ее кружка с чаем опустела уже больше чем наполовину.

– Сейчас это все даже звучит глупо, но в тот момент… не знаю, как объяснить, но мне показалось, что князь не лжет. Что нашей семье действительно угрожает опасность, о которой ему известно.

Я подперла подбородок кулаком и задумалась. В самом деле, Марина всегда вела себя очень рассудительно и догадывалась о многом из того, что я устаивала от них с Мартой. Может, Снежин и не лгал ей об опасности, но явно не собирался раскрывать всю информацию.

– А дальше? Он что-нибудь еще говорил после того, как вы приехали в его дом? – уточнила я, хоть и видела, что Марине неприятно вспоминать детали минувшего дня.

– Н-ничего особенного. Когда меня заперли в комнате, он говорил только что для меня так будет лучше. Что он может спасти меня, сделав своей невестой. Он повторял это несколько раз, как будто и сам верил, что это правда, – задумчиво ответила сестра.

– Кажется, я слышала одну из этих фраз, – сказала я не столько сестрам, сколько просто рассуждая вслух.

– Перед тем, как едва не… – Марина снова поежилась, когда вспомнила, как хрипел от удушения Снежин. – Тебе не было его жаль?

– Нет, – резко пресекла я подобные разговоры. – Понимаю, книги и наставники в гимнасии учили вас иному, но в реальной жизни некоторые люди не заслуживают ни жалости, ни уж тем более прощения.

Судя по тому, как Марина поджала губы, она не могла согласиться с моими словами, но и спорить не стала. Марта тоже молчала, сжимая побелевшими пальцами кружку с чаем. Она явно злилась, но не решалась влезть в наш разговор.

Когда девочки ушли отдыхать, я уселась за стол и взяла ручку. Покрутила ее в руках, собираясь с мыслями, но слова скакали в голове, никак не желая складываться в предложения.

Хотелось выплеснуть на бумагу всю ярость, которую я испытывала при мысли о страданиях Марины. При мысли о косности местного общества, которое все еще держит знатных женщин за кого-то вроде породистых кобылиц. В чем-то Павел Ртищев прав, и хоть его идеи приправлены юношеским максимализмом, доля здравого смысла в них есть.

bannerbanner