Хрущевка княжны Соколовской 3

Полина Змееяд

Хрущевка княжны Соколовской 3

Глава 1

Хрупкая надежда, которая до прихода в дом князя еще теплилась в сердце, рассыпалась пеплом.

Перед глазами на миг потемнело, сердце рухнуло в низ живота, но я все же сумела сохранить достойный вид.

Черт, что ему стоило солгать? Сказать, что его оклеветали, что он никакого отношения не имеет к этому идиотскому плану, что никогда бы так не поступил? Стыдно признаться, но я бы поверила. Отбросила сомнения, которые наверняка появились бы, и просто отдалась новой – спокойной и счастливой жизни.

– Не желаешь объяснить? – спросила я, не намеренная уходить до тех пор, пока не вытрясу из Тарковского все подробности. Да, больно, но раз уж вышло так, что я знаю правду, глупо теперь прятать голову в песок.

– Ты готова выслушать? – удивился князь.

Я кивнула. Он, похоже, ожидал, что я убегу в слезах, но если я чему и научилась за время, пока жила в новом теле, так это выпытывать все подробности прежде, чем делать окончательный вывод. В этом странном городе все не то, чем кажется.

– В таком случае присядь, разговор будет небыстрым. И малоприятным, полагаю, – он указал на одно из глубоких кресел, сам опустился в соседнее.

Нас разделяло вполне приличное расстояние, но я все равно ощущала напряжение. Оно буквально витало в воздухе: князь волновался, но к сожалению точную причину его волнений я установить не могла.

– Я хотел все тебе рассказать еще в тот день, когда мы… пропустили лекцию, – аккуратно выразился он, не теряя привычки к галантности даже в такой странный момент. – Хотел быть с тобой честным, но не смог. Струсил, может быть впервые в жизни: я боялся, что ты поймешь все неправильно.

– И поэтому просто понадеялся, что я никогда не узнаю о твоем участии в разорении моей семьи? – уточнила я. – Крайне опрометчиво, – если не сказать глупо.

Князь подавил раздраженный вздох.

– Единственный, кто приложил руку к разорению твоей семьи – покойный князь. Я лишь сделал так, чтобы его капитал не оказался распылен и не осел в карманах мелких промышленников, а дочери не умерли с голоду и не были вынуждены прозябать в нищете. Но все ошибаются, так что позволь мне начать сначала.

Я не стала перебивать, хоть в мыслях и роился с десяток едких комментариев, намеренная выслушать всю историю Тарковского до конца. С его слов картина вырисовывалась крайне неоднозначная.

Князь зашел сильно издалека:

– Круги – условно тайные организации, существующие во всех крупных городах по приказу Его Императорского Величества, созданы для того, чтобы следить за так называемой «чистотой крови». По сути, их… наша функция в том, чтобы поддерживать и контролировать дворянские роды города, не давать им угаснуть и слишком обнищать.

– Именно люди знатных родов наследуют дар, – подхватила я его мысль, когда Влад замолчал, чтобы перевести дух. – К тому же, насколько я поняла, именно старое дворянство – главная политическая поддержка для императорской семьи. И оберегать его стоит хотя бы в противовес стремительно богатеющим банкирам и предпринимателям.

– Все так, – кивнул князь. – И в последние несколько лет Его Величество активно выступает за слияние новых капиталов и старых фамилий. Это позволяет разбавить старые семьи свежей кровью и получить лояльность тех, кто умеет делать деньги. Они становятся гораздо более сговорчивы, как только их дети или внуки получают приставку «граф» или «герцог» к фамилии.

Цинично, но логично. Однако какое отношение это имеет ко мне?

– Как ты понимаешь, наиболее сильно ценятся дворянские семьи с устойчивой традицией передачи дара. Ваша же семья известна только одним магом, да и то до недавнего времени нельзя было точно сказать, был ли основатель вашего рода в самом деле колдуном или лишь ловким шпионом. Теперь, когда дар пробудился в тебе, сомнений конечно нет, – поспешил добавить Влад, заметив мой напряженный взгляд. – Но в те годы, когда ваш отец еще занимался делами, ситуация выглядела гораздо более туманной.

Князь снова замолчал, давая мне время осмыслить услышанное. И я начала догадываться, к чему он клонит.

– Поддерживать на плаву наш род просто не имело смысла, раз в семье не рождаются маги. Когда вы поняли, что отец бездарно разбазаривает капитал семьи, решили воспользоваться возможностью заполучить лояльность известных в городе банкира и промышленника. Они оба получили неплохую прибыль, а один из них мог бы претендовать на титул князя, так как у его жены нет родственников по мужской линии.

– Не совсем так, – Влад мягко улыбнулся, будто собирался наставлять студентку, которая допустила пару логических ошибок в рассуждениях.

Мне бы возмутиться, но его участливый и слегка покровительственный взгляд… и о чем я только думаю?!

– Во-первых, поддержка беднеющего рода – акт демонстративный. Совершая его, я даю и остальным дворянским семьям понять, что они все еще под охраной короны. Поэтому я пытался спасти положение покойного князя всеми доступными способами: предлагал ему финансовых консультантов и выгодные вложения, но он ничего не желал слушать. А когда разорился, помогать стало уже поздно: не мог ведь я просто дать ему денег. Да даже если бы и мог, он все равно спустил бы их на бессмысленные предприятия… – чем дольше Влад говорил, тем жестче становилось его лицо. Похоже, безответственность моего отца его ужасно злила. – Простите за столь резкие слова, но я предупреждал, что история неприятная.

Я только кивнула. И сама не испытывала к отцу Марго никаких добрых чувств. Может, он действительно был приятным в общении и простым человеком – по крайней мере, на это намекают воспоминания тела – но дельцом явно никудышным.

– Все, что мне оставалось – позволить трем влиятельным людям поделить между собой его капитал и пообещать им знатных невест за помощь в сохранении средств. Согласно плану большая их часть должна была перейти в распоряжение Яринского, если у него будут наследники. Если же нет, то титул и деньги получил бы старший сын Морозова – Андрей.

– С этими ясно, а Снежину в этом во всем какой интерес? Он ведь тоже князь, ему бы богатую жену искать, а не родовитую, – задумавшись, невольно перебила я. Но Тарковский даже не заметил.

– Александр Николаевич в силу личного отсутствия харизмы не слишком популярен у дам, особенно из высшего круга. Ему требовались гарантии и небольшое пополнение капитала – вот и все, – пояснил он.

– Значит, все происходило по приказу Императора, – подытожила я, чувствуя легкий ужас оттого, в какую опасную игру, оказывается, влезла.

– Нет. Его Величество не слишком интересуется делами тех дворянских семей, в которых давно не было магов, так что я действовал по личной инициативе. Тебе, иномирянке, это может показаться жестоким, но я не мог просто смотреть, как бездарно разоряется целая семья.

Слова Влада действительно вызывали смешанные чувства, но мне все же стало легче, как только выяснилось, что я по крайней мере не нарушила волю Императора.

Пару минут мы сидели молча, каждый разбирался со своими мыслями. Я все пыталась понять, как теперь относиться к князю, но задача казалась слишком сложной: еще свежи оставались и чувство невероятного счастья, которое дарили одни только его поцелуи, и разочарование от сегодняшних открытий, и легкий страх, который разрастался тем активнее, чем больше я узнавала о том, в кого – как сама думала – влюбилась.

Могу ли я ему доверять? На этот вопрос еще только предстояло ответить.

Горничная принесла чай и выставила на журнальный столик большую тарелку с ароматным печеньем.

– Так и не скажешь, что в число твоих хобби входят выпечка и садоводство, – пробормотала я, запоздало сообразив, что стоило бы и прикупить язык. Но Влад тихо рассмеялся.

– Занятия ничем не хуже прочих. Чем напрасно терзать инструменты или портить холсты, предпочитаю делать что-то, у чего есть ощутимый результат, – ответил он.

Не сдержав любопытства, я все-таки попробовала выпечку. Она, как и в прошлый раз, оказалась великолепной. А жаль: было бы легче, если бы я знала, что князь хотя бы готовит паршиво.

– Итак, план был идеален. Мое вмешательство стало неожиданностью, но вы могли бы вынудить меня покориться судьбе. Однако вместо этого начали упорно предлагать руку и сердце. Почему? – наконец задала я главный вопрос.

_________________

Дорогие читатели, рада представить вам третий том "Хрущевки княжны Соколовской"!

Спасибо за просмотры, лайки, библиотеки и комментарии. Без вашей поддержки эта история не обрела бы столько красок и подробностей!

Если вы еще не знакомы с княжной Маргаритой Соколовской и двумя ее сестрами, живущими в квартире в старой пятиэтажке, рекомендую начать чтение с первого тома:

Глава 2

Князь пригубил чай из чашки, оттягивая момент ответа.

– Видишь ли, впервые в жизни веления моего сердца разошлись с требованиями разума, – сказал он и снова замолчал, будто затрудняясь подобрать слова.

Я внимательно слушала и наблюдала: кажется, никогда прежде я не видела, чтобы Влад запинался и не находил, что сказать.

– Когда я понял, что совершил ошибку, еще не поздно было все исправить: я планировал договориться с Яринским и Морозовым, оставить капиталы им, но освободить вас и ваших сестер от обязательств, связанных с вступлением в брак. Поначалу я хотел решить вопрос быстро: взять тебя в жены и откупиться от Константина Георгиевича. Однако ты сама так активно начала вытаскивать себя из паутины, что мне оставалось лишь наблюдать и подстраховать в случае, если что-то пойдет не так. Я впервые в жизни видел настолько яркую, кипящую жизнью женщину, любовался каждым твоим действием, каждой маленькой уловкой. И просто не мог позволить окружавшим тебя стервятникам оборвать твои молодые крылья.

– К стервятникам тебе следовало причислить и себя, – буркнула я, тем не менее польщенная его словами. Однако после всего, что он о себе рассказал, верить в искренность признаний до конца не получалось. Очень хотелось, но – увы.

– Пожалуй. Но я готов был ждать столько, сколько нужно. И разумеется не сбирался ограничивать тебя ни в публицистике, ни в других занятиях, которые могли тебя увлечь, – Влад нежно улыбался, и судя по чуть затуманенному взгляду, вспоминал наши прошлые встречи.

Вспоминала и я. Признания, сначала настойчивые и несколько грубые, затем все более нежные и ненавязчивые теперь выглядели логичными. Поведение князя – холодное поначалу, когда он думал, что перед ним все так же, прежняя Марго, и потеплевшее со временем, когда он узнал меня настоящую – тоже стало понятным.

– Я не считаю себя ни в чем перед тобой виноватым и не стану просить прощения. Я тебе доверяю и надеюсь, что ты все правильно поймешь, – эти слова стали точкой в долгом и утомившем меня рассказе.

Кричать или плакать больше не хотелось. Впрочем, и особенной радости я не чувствовала: облегчение оттого, что действиям Влада нашлось логичное объяснение? Пожалуй. И еще – недоверие, которое в последнее время под давлением влюбленности почти совсем исчезло, но теперь снова подняло голову. Хотелось узнать о князе побольше – хотя бы ради собственной безопасности.

– Мне надо все это обдумать, – я поднялась с кресла, намекая, что разговор завершен. – Спасибо за честность.

– Разумеется.

Влад встал вслед за мной и прежде, чем я направилась к выходу, перехватил мою руку. Поднес к губам, поцеловал пальцы и улыбнулся то ли мне, то ли собственным мыслям.

– Если понадобится помощь, ты всегда можешь ко мне обратиться, – добавил он, провожая меня к дверям.

От этих слов на душе немного потеплело. Я так и не согласилась стать женой князя и наше с ним общее будущее теперь под большим вопросом, но он все еще готов меня поддержать. Это, пожалуй, дорогого стоит.

Мысли переполняли голову, и возвращаться домой не хотелось. Я попросила водителя отвезти меня на старое кладбище: туда, где мы с сестрами проводили обряд по ушедшей Марго.

Оставив таксиста дожидаться меня у входа, я прошла вдоль тропинки к тому самому дереву и, не щадя пальто, села на один из высоко выступающих над землей корней.

Ветер трепал уже почти голые ветви березы и края одежды, завывал, вторя настроению. В душе все еще теплилась надежда на лучший исход: на счастье, любовь или хотя бы безопасность. Но стоило подумать о том, что дела еще не закончены, что мне предстоит многое узнать и понять, как на плечи наваливалась тяжесть. Я чувствовала себя как никогда уставшей.

Настоящая Марго, быть может, ощущала себя так же? А может, она догадывалась о том, что происходит: понимала, кто на самом деле стоит за бедами ее семьи и потому обратилась именно к Тарковскому. Понимала, что если кто-то и может избавить ее и сестер от незавидной участи проданных невест, так это он? А когда он отказал, когда надежды не осталось – не вынесла горя. У нее-то не было ни моих знаний, ни опыта, в ее картине мира женщина вовсе не должна работать.

Чем больше я думала о ситуации, тем яснее понимала, что относилась к своей предшественнице несправедливо. Но теперь все, что я могу – поддерживать память о ней, пока жива сама, оттягивая таким образом момент, когда она отправится в вечное забвение.

Я бы, наверное, просидела на холоде до темноты, но тишину кладбища нарушил звонок телефона. Я вытащила его из кармана и не сразу попала замерзшим пальцем по нужной кнопке.

– Марго! – уже по тому, как Марта произнесла мое имя, я заподозрила что-то неладное. – Приезжай, пожалуйста, к дому творчества, где Марина занималась с оркестром. Я нигде не могу ее найти.

– Как не можешь? – я тут же вскочила и взглянула на часы. – Она должна была вернуться домой еще час назад.

– Вот именно! – Марта всхлипнула, но постаралась взять себя в руки. – Она не пришла, и я подумала, что задерживается: вышла ей навстречу, чтобы прогуляться, но мы так и не пересеклись. Тогда я позвонила, но трубку она не берет. Прибежала сюда, но никто из оркестра не видел ее с тех пор, как закончилась репетиция.

– Еду. Жди там, никуда не уходи. И постарайся не оставаться в одиночестве, будь на виду или там, где много людей, – стараясь, чтобы голос звучал спокойно, распорядилась я и почти бегом направилась к машине.

Марту я нашла в одном из классов на первом этаже. Она сидела бледная, обхватив руками плечи, и едва заметно покачивалась из стороны в сторону. Подавив очередной приступ паники, я заговорила с сестрой спокойно, стараясь хоть немного вывести ее из шока.

– Ты уже всех спросила, кто сегодня с ней занимался? Может, кто-то видел, куда она ушла?

Марта подняла на меня безжизненный испуганный взгляд и покачала головой.

– Никто из тех, кого я спрашивала, ничего не видел. Павел еще обещал поговорить с преподавателями, но пока не вернулся, – ответила она.

Заметив, что на и без того покрасневшие глаза сестры наворачиваются слезы, я обняла ее и погладила по волосам.

– Мы обязательно ее найдем, – хоть и сама чувствовала нарастающую панику, сейчас нельзя передавать эти бесполезные эмоции сестре.

– Ее вообще никто не видел, – сильный голос Павла Ртищева немного привел меня в чувство.

– А сами вы когда видели ее в последний раз? – тут же набросилась на него я, не тратя времени на бесполезные приветствия.

Юноша совершенно не обиделся на вопиющее нарушение этикета.

– Как и все остальные, я попрощался с ней после того, как закончилась репетиция. Она вышла из класса раньше всех, занятия остальных групп к тому времени еще не закончились. Но никто не стал расспрашивать ее о причинах спешки: мы просто не успели, – спокойно и по-деловому ответил он, хотя я заметила, как темные глаза блестят от гнева и насколько сильно напряжены плечи молодого человека.

– Значит, она куда-то спешила? Ничего странного вы больше не замечали? Может, она говорила что-нибудь необычное? – продолжала допытываться я.

Павел задумался ненадолго, но вскоре покачал головой.

– Она пару раз сбивалась, когда играла свою любимую партию, но в остальном вела себя как обычно, – растерянно пояснил он. – Возможно, немного нервничала, но все мы волнуемся перед следующим концертом – он будет довольно масштабным.

Что-то мне подсказывало, что дело вовсе не в концерте. Я и сама старалась припомнить, не видела ли странностей в поведении Марины, но обе сестры оставались немного подавленными и новостями о смерти Марго, и событиями, связанными с моим расстроенным браком, поэтому я воспринимала их апатию как что-то само собой разумеющееся и с расспросами не лезла. Думала, что с моей стороны будет правильно дать им время, чтобы они могли разобраться в чувствах. Кто же знал, что все не так просто?

– Марта, а ты ничего особенного не замечала? – еще раз уточнила я, лихорадочно соображая, куда бежать и что делать.

– Я думала, она грустит из-за Марго и переживает за тебя, так же как я. Мне и в голову не приходило, что у нее могут появиться другие поводы для беспокойства, – пробормотала младшая сестра. – Может, пойти в полицию?

– Скажут, что еще не прошло трех дней, и отправят ждать, – с презрением процедил Павел сквозь стиснутые зубы.

Я перебирала контакты в телефонной книге и, добравшись до номера Краузе, вспомнила, как он говорил о возможности слышать и видеть, что происходит в целом городе. Набрала номер в надежде, что он сможет помочь, но бездушный автоответчик спустя пару гудков сообщил, что абонент недоступен.

Вот черт! Эдуард же предупреждал, что на этой неделе занятие придется пропустить, и что он собрался куда-то уехать.

К кому еще обратиться за помощью?

Ни на что особенно не надеясь, набрала Ермакова. Он же бывший следователь, может хотя бы даст дельный совет?

Петр взял трубку не сразу, но со второго раза мне удалось добиться ответа. Ни на что особенно не надеясь, я коротко рассказала ему обо всем, что произошло.

– Официально начать поиски раньше, чем через три дня, точно не выйдет, но я поспрашиваю по знакомым, не случилось ли за сегодня чего-нибудь с молодыми девицами. Еще могу обзвонить морги и больницы, а вы пока поезжайте к Тарковскому, – голос Ермакова звучал напряженно, будто он что-то заподозрил. Совет обратиться к князю показался мне туманным намеком, но более подробных объяснений мне добиться не удалось.

«Морги и больницы» – при этих словах по коже пробежала холодная дрожь, но сделать это действительно необходимо.

– Вы меня очень обяжете, – ответила я, решив, что раз опытный следователь рекомендует с кем-то поговорить, значит к его совету стоит прислушаться.

– Пустяки, – коротко бросил Ермаков и отключился.

Я тут же набрала номер князя. Он наверняка сейчас в университете, а у меня больше нет права свободно там разгуливать: если появлюсь на кафедре без явной причины, могу спровоцировать нежелательное любопытство. Вокруг исчезновения Марины и без того уже могут пойти нежелательные слухи, и не хотелось бы добавлять людям еще больше поводов для сплетен.

Глава 3

Стоило мне попросить о срочной встрече, Влад сразу предложил увидеться в кафе рядом с университетом. Даже не спросил, в чем дело, хотя по моему взволнованному голосу наверное понял, что произошло что-то как минимум неприятное.

Я приехала к назначенному месту с Мартой: оставлять ее одну дома боялась. Вдруг за исчезновением Марины стоят люди, которые не планирую останавливаться только на одной княжне? Вдруг нам всем грозит опасность?

Я раз за разом старалась выбрасывать из головы жуткие картины того, что могло произойти с сестрой, но они снова и снова вставали перед мысленным взором, заставляя нервы раскалиться до предела. К моменту, когда добралась до кафе, я уже настолько сама себя взвинтила, что казалось, готова взорваться.

Ветер, чувствуя мое волнение, вился под ногами, отчего широкие штанины моего экстравагантного наряда развевались даже в помещении.

К счастью, в середине буднего дня заведение пустовало.

– Что случилось? – встревоженно спросил князь, пропустив приветствие. Похоже, паника ярко отпечаталась на моем лице.

Я быстро рассказала обо всем, что произошло. Чем больше подробностей озвучивала, тем сильнее хмурился Влад. Когда я, выложив все, что могло помочь поискам, устало опустилась на ближайший стул, он отвернулся и сделал несколько звонков. Я пыталась прислушаться, но он ушел в другую часть зала и говорил тихо, а когда вернулся, выглядел еще более обеспокоенным.

– В полиции займутся поисками, но неизвестно, как много времени им понадобится, чтобы выяснить, куда пропала Марина, – пояснил он, переводя взгляд с меня на Марту и обратно.

Младшая сестра, не выдержав напряжения, всхлипнула и уткнулась лицом в ладони. Я сжала кулаки, чувствуя ярость от собственного нелепого бессилия. Хотя почему бессилия?

– Скажи мне как преподаватель теории магии, – медленно заговорила я, еще не до конца уверенная в том, что хочу предложить. – Если я могу найти человека в трех комнатах дома, могу ли я найти его и в городе?

Тарковский потер подбородок, с сомнением оглядев меня.

– Теоретически можешь, но для этого надо обладать не только силой твоего дара, но желательно еще и опытом Краузе. К тому же, для таких поисков все равно необходимо понимать хотя бы примерное ее местонахождение. А мы ведь даже не уверены, что она в городе.

Как же не вовремя уехал этот противный старик! За его помощь я бы сейчас отдала что угодно.

Марта рыдала уже не таясь, и я притянула ее к себе, поглаживая по спине. Сказать, что все будет хорошо, язык не поворачивался.

– Впрочем, если подумать, то парочку подозреваемых в похищении установить можно, – Влад рассуждал сосредоточено и по его взгляду я поняла – он о чем-то догадался.

– Значит, надо их проверить. Лучше сделать хоть что-нибудь, чем сидеть и ждать, – я решительно поднялась, еще плохо представляя, что буду делать.

Увы, сразу помчаться на поиски сестры не удалось. Мы с Мартой провели несколько томительных минут возле машины князя, дожидаясь, пока он вернется с кафедры с ключами. А потом отправились на тот пустырь над рекой, где Краузе часто проводил тренировки.

Отсюда открывался неплохой вид на центральную часть города, которая тянулась вдоль противоположного берега реки.

– Не знаю, хватит ли тебе сил и сосредоточенности. У меня нет никаких способностей к магии воздуха, но признаюсь, учебники деда я из любопытства читал. Я смогу направить и предостеречь от слишком сильного истощения, но только ты сама можешь чувствовать воздух и задавать ему вектор движения, – инструктировал князь, пока мы подходили к краю обрыва.

– Да, я все понимаю, – от огромной ответственности потели ладони. Я нервничала все сильнее, и оттого боялась, что не смогу сосредоточиться. Из-за страха, что заклинание не получится вовсе, волнение еще усиливалось и волна паники разгонялась, превращаясь уже в настоящее цунами.

Заметив, что мои руки дрожат, я сжала пальцы в кулак.

– Понадобится физический контакт, чтобы мне проще было контролировать уровень твоей энергии, – предупредил Влад.

Я только кивнула: хоть еще не решила, как реагировать на его недавнее признание, сейчас не время предаваться рассуждениям о высокой морали: на кону безопасность Марины.

Князь встал за моей спиной, чтобы не перекрывать обзор на город, одной рукой обхватил за талию, второй за плечи. Я немного напряглась, но решила, что ему виднее.

– Дыши, – напомнил он, и я с силой втолкнула в легкие холодный воздух, обещающий скорый первый снег. – Дом на Западной улице, сто второй.

Чтобы освободить как можно больше сил для исследования города, я позволила себе почти полностью отпустить контроль над тем, что меня сейчас окружает. Если бы мне требовалось, как и в прошлый раз, охватить воздушным взглядом только комнату или две, то могла бы даже вести легкую беседу, пока колдую. Но сейчас работа предстояла куда более серьезная.

Вскоре дыхание и прохлада вытеснили из груди страхи, а из мыслей – суету, оставив место только для холодного расчета, и я, почти перестав ощущать собственное тело, вместе с ветром взмыла над особняками в тихой части центра, окруженной множеством парков.

Понятия не имела, кому принадлежит дом, но Влад явно что-то заподозрил. Ему о городе известно гораздо больше, чем мне, поэтому оснований ему не доверять у меня нет. Тем более, что он сейчас делает все, чтобы я не свалилась от перенапряжения спустя несколько минут столь непривычной и интенсивной магической работы. В его интересах закончить все это поскорее: резерв-то не резиновый.

Я проверила комнаты дома и даже подвал, но обнаружила там только старые картины и пыльные бутылки из темно-зеленого стекла. Затем князь направил меня к следующему, расположенному неподалеку.

Вскоре я сбилась со счета и уже не понимала, сколько комнат окинула мысленным взглядом. Голоса мужчин, женщин и детей слились в бессмысленную мешанину: среди них ни один не принадлежал Марине, потому совершенно не привлекал моего внимания.