скачать книгу бесплатно
Саша гордо посмотрел на Гнома, а про себя подумал: «Слышал бы меня сейчас Павел Николаевич… Это как раз то, о чем он нам постоянно твердит – “творческий подход”!»
– Не было у него шрама! – заспорил худосочный. – Ты о ком?
– О Джане, а ты о ком?
– Я Джана не знаю, а Маха сейчас – с Вадиком.
– Он че, русский?
– Какой, нафиг, русский! Вадик – это так, погоняло. Имя у него какое-то дурацкое, хрен выговоришь!
А где этот Вадик чалится?
Гном обернулся, словно опасаясь, что неведомый Вадик может его услышать и вполголоса спросил:
– В пятом доме мусарню знаешь?
– Нет.
– Ну, это там, где пункт охраны общественного порядка раньше был…
– А-а-а, понял, – Петровский мысленно улыбнулся своей удаче.
– Как участковый их туда запустил, так и живут. Года два уже там. Так нести тебе дурь?
– А то! Давай через десять минут. Только, смотри, чтобы все без понтов. И не дай Бог, ментов за собой притащишь! Под землей найду! – для убедительности Саша приподнял съехавший на нос Гнома капюшон.
– Без базара! – Гном повернулся и, горбясь, пошел прочь от дома.
Петровский подождал, пока наркоман скроется за углом, и зашагал в другую сторону. По пути ему попался военный в чине майора. Саша извинился и спросил дорогу к дому номер пять. Майор быстро сориентировался и указал нужное направление.
На двери третьего подъезда на одном шурупе висела табличка с остатком надписи: «… Министерство внутренних дел».
«Похоже, сюда!» – подумал Саша и дернул дверную ручку, но та не поддалась.
«Понаставили домофонов!» – Он посмотрел на номера квартир подъезда и набрал один из них, предположительно на втором этаже.
– Кто там? – спросил приятный женский голос.
– Полиция, старший лейтенант Домнин, – официальным тоном ответил Петровский. – Мне надо задать вам несколько вопросов. Уделите мне минуту вашего времени.
– А как я узнаю, что вы из полиции?
– У вас же окна на подъезд выходят? Подойдите к окну – и увидите меня. Я покажу удостоверение.
– А разве я увижу с такого расстояния? – продолжала сомневаться женщина.
– Если впустите в подъезд, я повторю свои манипуляции с удостоверением перед вашей дверью.
– Хорошо, открываю!
Замок домофона клацнул, и Саша шагнул в темный подъезд с характерным запахом то ли старости, то ли плесени. Хозяйкой квартиры оказалась молодая стройная девушка с роскошными русыми волосами. Представившись Катей, она внимательно изучила гувэдэшное удостоверение.
– Я по поводу гостей столицы, которые живут здесь на первом этаже, – начал Петровский.
– Наконец-то! Мы столько раз обращались в полицию, и никакой реакции! – восторженно произнесла девушка.
«Еще одна удача!» – от радости тепло разлилось в Сашиной груди.
– Сотрудник полиции, который не реагировал на ваши обращения, подвергнут дисциплинарному взысканию и понижен в должности. Начальство поручило это дело мне и, как видите, я хочу добросовестно выполнить работу. Итак…
– Может, пройдем на кухню? – дружелюбно предложила Катя. – А то, боюсь, что доблестный полицейский завтра проснется с высокой температурой. Вы же насквозь мокрый! Я вас угощу чаем с малиновым вареньем.
Не дожидаясь ответа, девушка отправилась в кухню, бросив через плечо:
– Тапочки у вешалки!
Петровский снял куртку и ботинки, влез в пушистые тапочки и проследовал за хозяйкой. Только сейчас он почувствовал, как замерз. Да и проголодался нешуточно! На кухне было тепло, уютно и пахло ванилью. На стене висели расписные фарфоровые тарелочки и прихватки из пестрых лоскутков. Холодильник украшали магниты всех форм и размеров. На подоконнике в горшочках благоухали комнатные фиалки.
– Скажите, Катя, чем вам досадили соседи?
– Мы же указали… и всем подъездом подписи поставили!
– Не обессудьте, порядок такой! Надо, чтобы вы повторили.
– Хорошо! Раз надо, значит надо. Знаете, на первый взгляд, они – нормальные люди, но есть в них что-то…
– Настораживающее?
– Вот. Точно. Настораживающее. Они никогда не здороваются, ходят все время по двое-трое. Как-то недели три назад, вечером, подъехала «Газель», они разгружали и носили в квартиру коробки и мешки. Очень странно, почему ночью?
– И сколько их там живет, Катя?
– Не знаю. Постоянно видела троих, но к ним часто приезжают разные люди, бывают и женщины.
– А такая девушка к ним не заходила? – Петровский протянул Кате фотографию Лукьяновой.
– Несколько раз видела ее, – кивнула Катя.
– Понятно. Ведут себя тихо?
– В том-то и дело, что даже очень тихо! Ну, знаете, соседи есть соседи. У кого-то – ремонт, кто-то ребенка не может уложить или музыка играет… А у них – абсолютно ничего. Ваш коллега, с которым мы в отделении беседовали, так и сказал: «когда начнут шуметь, тогда и приходите».
В это время электрический чайник с громким щелчком выключился. Катя налила в кружку кипятка и подвинула к Петровскому коробку с заварочными пакетиками:
– Чай выбирайте сами, товарищ старший лейтенант.
– Можно просто Саша, – с улыбкой предложил он.
– Скажите, Саша, а вас в детстве как-нибудь дразнили? – внезапно поинтересовалась Катя.
– Почему вы спросили? – удивился он.
– В этих тапочках вы похожи на пажа из старого фильма про Золушку.
– Могу вас заверить, что мое прозвище было не Золу-шок! – усмехнулся он.
– Вы разожгли во мне интерес! Ну, скажите…
– В детстве меня звали просто Шурик, а сейчас коллеги придумали прозвище.
– Какое?
– Обещайте, что не будете смеяться, – попросил Петровский.
Он выбрал пакетик зеленого чая с жасмином и положил его в кружку.
– Ну, если только оно окажется очень смешным, – улыбнулась Катя.
– Жестянщик, – вздохнул «полицейский».
– Почему? – с искренним удивлением поинтересовалась Катя. – У вас – жесткий характер?
– Нет, не поэтому. Можно, я об этом позже расскажу? Договорились?
Катя покладисто кивнула и приглашающим жестом показала на розетку с вареньем и вазочку с печеньем «курабье»:
– Не стесняйтесь, кушайте! Сладкое улучшает мыслительную деятельность. А это важно для сыщика!
– Как выглядят эти жильцы из подозрительной квартиры?
– Вам нужны словесные портреты? Но из меня плохой физиономист! А хотите, я вам их на фотографии покажу?
– Они вам позировали? – в свою очередь удивился Петровский.
– Как бы не так! – воскликнула девушка. – Все проще. В конце августа моя сестра Наташа выходила замуж. Фотограф снимал, как Костик, ее жених, на руках выносит невесту из подъезда. А эти странные товарищи как раз выходили, вот и попали в кадр!
Разглядывая фотографии со свадьбы неизвестных ему Наташи и Костика, Петровский украдкой поглядывал на Катю, которая комментировала запечатленные на снимках эпизоды.
– Вот! – она указала на фото, в левой части которого виднелись три человека, выделявшиеся среди свадебных гостей темными бородками.
– Катя, разрешите мне на время взять эту фотографию? В качестве залога оставляю номер своего телефона.
– Конечно, берите. Думаю, что вы закрутитесь и забудете о ней. Тогда я позвоню и напомню, как, вы, расследуя самое громкое преступление, съели у меня целую розетку варенья!
Катя залилась смехом. Петровский покраснел, как первоклассник, которого застали за похищением сладостей из семейного буфета.
– Простите, Катя! Я даже не заметил, – смущенно вымолвил он, глядя на опустошенную стеклянную плошку…
Когда, вернувшись в управление, Петровский закончил доклад, Скорик гордо произнес:
– Какую смену воспитываю, Павел Николаевич!
– Да уж, недурно! – Вараксин положил на стол свадебную фотографию. – К вашей сегодняшней работе претензий нет!
– Йеес! – Петровский сделал локтем движение вниз.
– А окна квартиры, говоришь, темные были? – откинувшись в кресле, спросил Вараксин. – Надеюсь, попросил девушку, чтобы позвонила, как только их увидит?
– Конечно!
– А она не подведет?
– Она – нет, – слегка задумчиво произнес Саша.
– А ты чего это так покраснел? Слушай, старик, уж не влюбился ли в нее? Ну-ка, колись! – весело потребовал Скорик.
Петровский отрицательно затряс головой:
– Она красивая, но я… Чисто профессиональный интерес…
– Леха, отстань от человека! Его дело молодое! – осадил Павел не в меру разошедшегося Скорика.
– Да я что, я ничего! Остались, понимаешь ли, в подразделении два бобыля, портящие всю демографию в стране, – начальник да Шурик-Мазурик! Но я за вас возьмусь!
– Жду не дождусь. А пока, товарищи офицеры, по домам! – Вараксин привстал из-за стола и, прощаясь, протянул коллегам руку.
Юля
Уже в машине, отъезжая от управления, он припомнил слова Скорика. «”Бобыль”! Словечко-то какое! – повторил Павел с самоиронией, глядясь в зеркало заднего вида. – Он и есть! Мрачный, хмурый, привыкший питаться столовскими щами».
В голове сразу возник образ бобыля-гитариста с картины Перова – эдакое грустное одиночество со стопариком наливки и папиросными окурками. Вот только гитары не хватает! Ожидая зеленого сигнала светофора, Павел вынул из кармана телефон и машинально проверил, не было ли пропущенных вызовов. Убедившись, что таковых нет, он уже хотел убрать телефон, но остановился. Две недели он ждал ее звонка. Несколько раз пытался дозвониться, и всякий раз – безуспешно. Кто бы мог подумать, что один проведенный с этой женщиной вечер способен так перевернуть его жизнь! Наваждение какое-то! Его неумолимо влекло к ней. Юлия, словно маяк в ночи, один раз призывно мелькнула – и погасла, как последняя надежда. Оставшаяся после встречи недосказанность тяготила. Он рассуждал, что, вероятно, новая знакомая замужем, а произошедшее в ресторане – не более чем минутная слабость, и теперь ей самой неудобно. «Тогда зачем мне звонить? Чтобы поставить ее в неловкое положение?» – пронеслось у него в голове. Павел принял к обочине и остановил машину. Бросив взгляд на светившийся на экране телефонный номер, уже было решил удалить его навсегда, но затем подумал: «Пусть хоть что-то будет напоминать о той встрече!» – и сохранил номер, коротко подписав: «ОНА».
Уже переодевшись в пижаму, Юля стояла у зеркала в спальне и расчесывала волосы. Зазвонил телефон. Она машинально посмотрела на часы: без пяти одиннадцать вечера. Звонки с незнакомых номеров в любое время суток ее давно не удивляли, они были неотъемлемой частью профессии. На каждый проект приходилось набирать новую съемочную группу. Лишь пятеро переходили из фильма в фильм вместе с режиссером, за что и получили шутливое прозвище «Юлин кулачок». Вносить в контакты телефоны очередного «осветителя Игоря» или «костюмера Маши» не имело смысла. Продолжая расчесываться, она приложила трубку к уху и ответила:
– Ал-ло…
На том конце молчали, но это явно не было техническим сбоем. Присутствие невидимого абонента выдавало плохо маскируемое дыхание. Юля выждала несколько секунд и, дождавшись очередного выдоха, строго сказала:
– Давайте, определяйтесь: или говорите, или я сейчас же разъединяю!
– Не надо разъединять, – ответил мужской голос, звучавший так тихо, что она с трудом разобрала слова.
– Вас плохо слышно! Перезвоните! – почти по слогам проговорила Юля.
– Просто я тихо говорю, – на этот раз чуть громче сказал мужчина.
– Вот теперь слышу. И голос какой-то знакомый, – насмешливо произнесла она. – Попробую догадаться… Ален Делон – нет! Он бы по-французски говорил. Может быть, Федор Бондарчук? Ой, тоже мимо – у меня есть его номер в списке контактов. Остается только один вариант…
