скачать книгу бесплатно
– А как же я? – мужественное лицо Семенова на миг стало растерянным, как у маленького ребенка.
– Ты, Слава, скоро станешь генералом. И по заслугам! Говорю это совершенно искренне, потому что уважаю тебя.
– Может быть, – не сдавался Семенов. – Так если, как ты говоришь, я уйду, то кто же возглавит «штрафбат»? Лучшей кандидатуры, чем ты, я не вижу!
– Дорогой Вячеслав Михайлович! Ты же, когда сюда пришел, наверняка полистал мое личное дело. Для тебя не секрет, что ты у меня – уже четвертый начальник. А я – вечный заместитель! Не подумай, что я ропщу на судьбу. Просто мое время прошло, и это – объективная реальность, с которой глупо спорить. Однако спасибо тебе за доверие!
Павел не кривил душой. Он действительно все чаще задумывался, что время расставания со службой приближается с неукротимой быстротой. Выходя из кабинета, Вараксин оглянулся на Семенова. Тот хмуро сидел за столом, подперев лицо кулаком: признание друга явно угнетало его. Чтобы разрядить обстановку, Вараксин спросил бодрым голосом:
– Кстати, Дормидонтыч больше не упоминал о моих перспективах в качестве киноконсультанта?
– А у тебя к этому профессиональный интерес или личный? – в тон Павлу подхватил Семенов.
– Пока не определился!
– Хочешь, чтобы я спросил?
– Угу…
Вернувшись к себе, Вараксин засыпал кофейные зерна в свой чудо-аппарат. Острые ножи взвизгнули и завертелись с бешеной скоростью. Кабинет тотчас наполнился дивным ароматом лично селекционированного бленда. Он сел за стол и достал мобильный, чтобы проверить звонки, которые мог пропустить за время похода к Семенову. Таковых не оказалось, видимо, все нерешенные вопросы собрались отдыхать до утра. Павел не любил телефонов, потому что ничего приятного они не сулили. Только рабочие проблемы да бесконечные срочные вводные, для которых не существовало ни дня, ни ночи, ни праздников, ни выходных. Даже из отпуска Павла могли вырвать неожиданным звонком.
Но сейчас, держа в руке телефон, Павел улыбнулся. Он вспомнил один такой «нежданчик» – звонок, прозвучавший ночью. Спросонья Павел с трудом нащупал на прикроватной тумбочке телефон. На экране вызывающе ярко светилась надпись «Петровский». «В такое время? – растерянно подумал Павел. – Какие могут быть дела среди ночи у выпускника Академии ФСБ, который и месяца не проработал в отделе?»
– Да, Саша…
– Павел Николаевич, простите за поздний звонок, никак не хотел будить…
– Саша, давай по сути! Извинения за вторжение в мою личную жизнь принесешь завтра! – прервал его Вараксин.
– Есть, по сути! – бойко ответил Петровский. – Павел Николаевич, не смогли бы вы одолжить мне триста долларов?
– Что?
– Так получилось. Срочно нужна эта сумма, – теперь в голосе Петровского сквозила неловкость.
– Приезжай! Адрес помнишь?
– Да, конечно. Будем у вас через двадцать минут.
– Будем?
– Павел Николаевич, я на месте все объясню.
Через двадцать минут Вараксин стоял на улице возле своего подъезда. Ночной мрак рассеивали лишь тусклые уличные фонари. Поеживаясь от холода, он размышлял, в какую передрягу угодил юный коллега, что не постеснялся среди ночи будить начальника.
Ждать пришлось недолго. Вскоре к дому подкатили две иномарки, из которых вышли пятеро атлетически сложенных мужчин, а с ними – Петровский. На фоне своих могучих спутников Шурик выглядел подростком. Немного не дойдя до Павла, Петровский что-то сказал попутчикам, и те остановились. Саша, прихрамывая, подошел к начальнику и виновато проговорил:
– Еще раз простите, Павел Николаевич…
– Это что, твоя личная охрана? – Павел кивнул в сторону «атлетов». – Давай-ка по порядку!
– В общем, я был на дне рождения у девушки. Выпил немного, честное слово, всего два бокала шампанского…
– Вижу, что немного, – спокойно сказал Павел. – Нечем расплатиться? Вы что с ней, коллекционные сорта предпочитаете?
– Нет, с этим все нормально. Просто я уже возвращался домой, оступился и подвернул ногу. А как назло, рядом вон тот «Форд» оказался…
– И?
– И я его протаранил! – с горестным вздохом ответил Саша.
– Чем?!
– Головой, Павел Николаевич. Вот, шишка вздулась…
Павел посмотрел на голову Петровского и чуть не покатился со смеху. На Сашином лбу красовалась розовая наливная шишка, очень похожая на ту, которая периодически украшает невезучего кота Тома в его злоключениях с хитрым мышонком Джерри.
– Ну, давай, показывай, – Павел направился к попутчикам Петровского.
– Что, Павел Николаевич?
– Разбитое головой малолитражное автотранспортное средство американского производства.
Подойдя к машинам, Павел оценивающе посмотрел на людей, стоящих рядом. Мужчины были примерно одного возраста, со вкусом одетые, явно из представителей современного «среднего класса».
– Что не спится, мужики? – вместо приветствия бросил Павел.
– Так давно бы уже по домам сидели, если бы не это… ДТП! – насмешливо сказал один из «атлетов».
– А можно оценить ущерб?
– Пожалуйста, смотри.
Павел подошел к темно-синему «Форду». На заднем сидении лежало несколько хоккейных клюшек, а на двери красовалась вмятина, аккурат под размер лба Петровского. Как будто уловив мысль Павла, все тот же «атлет» пошутил:
– Следственный эксперимент проводить будем?
– Ого! – Павел перевел взгляд с вмятины на «атлета». – Знание специальных терминов позволяет предположить в вас служителя Фемиды?
– Куда менее прозаично – просто МУР[6 - МУР (устар.) Московский уголовный розыск. Управление уголовного розыска ГУВД по городу Москве.], – невозмутимо ответил незнакомец.
– Знаем это учреждение! Сергею Васильевичу Иванову при случае передайте привет от Вараксина с Лубянки.
– Вот же, блин! А виновник аварии тоже ваш? – явно удрученно спросил муровец.
– Мой! – погладив рукой вмятину, ответил Павел. – Но это ничего не меняет. Дверь покоцали – за вмятину заплатим. Как тебя зовут?
– Анатолий.
– А меня – Павел. Слушай, Толик, края вмятины мягкие, значит, металл на излом не пошел, краска держится. Так что трехсот долларов это не стоит! Предлагаю сотню и номер своего телефона. Вылетишь на ремонте за сотню – компенсирую. Идет?
Анатолий засунул руки в карманы и внимательно посмотрел на Вараксина.
– А ты, Павел, кому спокойно спать не даешь? – серьезно спросил он.
– Террористам, будь они неладны.
Анатолий посмотрел на Павла, как на инопланетянина, и воскликнул:
– В общем, так… Денег я не возьму! Чтобы потом меня начальник МУРа крохобором перед всеми выставил! А ты давно Иванова знаешь?
– Да с тех пор, как он в округе, в убойном отделе опером носился.
– Понятно. Предлагаю тогда отметить знакомство и принять граммов по пятьдесят… за взаимодействие фронтов!
– Так ночью не продают! – улыбнулся Павел.
– У нас все с собой…
– Орла моего хромого потом до дома добросите?
– Без проблем!
Когда Анатолий отошел к своим, Павел жестом подозвал Петровского:
– В общем, так, Шурик! Твои деньги мы сэкономим на подарок любимой девушке, а за аварию придется отвечать печенью.
– Павел Николаевич, как вам это удалось? – Саша смотрел на Павла такими округлившимися глазами, что, казалось, они вот-вот выпрыгнут из орбит.
– Опыта у тебя пока маловато, Жестянщик. Своих надо за версту чувствовать! Будем считать, что сегодня тебе повезло…
Забавные воспоминания прервал звук открывающейся двери. В ней показалось взволнованное лицо Леши.
– Можно, Николаевич?
– Входи-входи.
– Докладываю голосом. Сейчас звонил Жестянщик, попросил, по возможности, дождаться его. Похоже, что-то интересное!
– Сегодня у вас, «левачков», прямо-таки праздник оперативной удачи! – воскликнул Павел.
– Ну, что вы, Павел Николаевич! Праздник удачи – это для бездельников, а мы с Петровским пашем, как кони! – торжественно, словно на пионерском сборе, произнес Леша.
– Во-во, сеятели!..
Двумя часами раньше старший оперуполномоченный Петровский стоял возле дома Лукьяновой и соображал, каким бы способом получить подробную информацию о «нашей Маше». Обычно этим занимается другая служба, сотрудники которой отлично разбираются в подобных вопросах. Лишь изредка, при острой нехватке времени, приходилось отнимать у них хлеб.
Лукьянова жила в типовой московской «хрущевке». Двор с трех сторон загораживали такие же пятиэтажки. С четвертой стороны был выход на неширокую улицу. Детская площадка с облезшим от дождей «грибом», почерневшая беседка, деревянный стол под облетевшими наполовину тополями… Гаражи, исписанные нецензурным фольклором, и измызганная, давно не ремонтированная дверь подъезда свидетельствовали о том, что здесь проживает не самая обеспеченная часть москвичей. Неудивительно, что Мария Лукьянова замешана в делах с наркотиками. В таких старых московских дворах чаще всего и свивают свои гнезда торговцы «шмалью» и прочий криминальный люд.
Саша смотрел на нужный подъезд с надеждой дождаться какой-нибудь разговорчивой бабушки, знающей все и про всех в округе. Но в этот ненастный вечер ветераны жизни явно предпочли теплые квартиры встречам на любимой лавочке. И надежды Петровского вместе со струйками дождя утекали в ближайшую ливневку. Саша представил, как с пустыми руками вернется к Скорику, а тот уж начнет… Дайте только Леше повод! Нет, конечно, Леха не будет кричать и топать ногами, зато изречет что-нибудь столь саркастическое, что хоть топись со стыда.
«Что ж, придется заходить в подъезд. Подожду еще минут десять – и вперед», – рассуждал про себя Петровский.
Неожиданно сзади кто-то положил руку ему на плечо. Петровский обернулся и увидел худосочного парня в натянутом на голову капюшоне, из-под которого даже глаз не было видно. Незнакомец слегка приподнял рукой капюшон и негромко спросил:
– Маху ищешь?
– А тебе че? – подстраиваясь под стиль незнакомца, ответил Петровский.
– Это – не мне «че», а тебе «че». Я давно приметил, как ты у Махиного подъезда трешься.
– А ты кто?
– Гном! – хмуро ответил худосочный.
– А с каких пор ты, Гном, за Маху подписываешься?
– Так она же укатила!
– Надолго? – быстро спросил Саша.
– Хрен ее знает. Еще в понедельник должна была затоваренная вернуться, а сегодня уже… – Гном закатил глаза и начал считать про себя дни.
– Она мне обещала граммофон погубарить, – сказал Петровский.
– Не вопрос! – спокойно отозвался Гном. – Через пять минут подгоню.
– А ты че такой липкий? – жестко бросил Саша, подходя вплотную к парню. – Может, у тебя ментята за углом прячутся?
– Не-а! – начал оправдываться Гном. – Мне догнаться надо, а Гессен мне дает дурдецелло только как процент с продажи. Бизнесмен, мать его!
– У Махи я раньше брал, а какой товар Гессен бодяжит, не знаю.
– Так Маха у Гессена и берет! Не разочаруешься!
Петровский сделал вид, что нащупывает в кармане деньги. Парень жадно следил за его движениями. Саша резко вскинул голову и спросил:
– А Маха как, с чурбаном своим поехала?
– А ты че, запал на нее? – хихикнул Гном. – Смотри! Джигит у нее дикий, по сопелке надает!
– Не ссы, я своей сопелкой все семенные канатики ему перегрызу! Ты его давно видел?
Гном задумался, почесывая лоб грязными пальцами:
– Дней десять назад.
– А шрамак на его щеке видел? Это он на меня нарвался!
