Летние Дни. Часть 1

– Сэр, это несправедливо!

Лукас, теряя терпение, сжал руку в кулак.

– Делай, что приказано, – прошептал ему Энджи, – он просто нашёл повод, чтобы запросить обо мне данные из Центра через АФБ.

Лейтенант послушно защёлкнул наручники на запястьях молодого человека:

– Пошли!

Энджи ещё раз окинул взглядом окрестность и, заметив в компании толпящихся неподалёку зевак Кассандру, подмигнул ей. Она улыбнулась, и ему стало хорошо:

– Это всего лишь на одну ночь! – Энджи снова попытался приободрить офицера, с нежеланием выполняющего приказ, – Только прошу вас, удостоверьтесь, что Анжелика поужинает и ляжет спать. Ей завтра в школу.

Лукас зло проводил взглядом блондинчика, а затем рявкнул на группу особо любопытных зевак, состоявшую из Кассандры, её жениха Честера и Ракель:

– Разошлись! Здесь не на что смотреть!

Честер поспешил проводить невесту домой, Ракель же забрала девочек на кухню при мэрии, где им приготовили ужин.

Оставшись в одиночестве на месте преступления, Лукас склонился над неподвижно лежащим, но всё же дышащим, гангстером.

– Еле тебя нашёл! – из темноты показался Сэм.

Когда Энеа уводил Энджи, Лукас описал ему внешность друга, зная, что тот – отличный медик. Если бы Энеа нашёл кого-другого, тоже сошло бы, но Лукас был рад пообщаться с приятелем. Сэм подошёл ближе и опустился на корточки, чтобы измерить пульс пострадавшего.

– Сердцебиение в норме, открытых ран нет – скоро очнётся! – резюмировал он, убирая пальцы с шеи бандита, – Это кто-то из ваших его так или охрана?

– Если бы! Гражданский, отец одной из девочек, которых он преследовал. А что?

– Знаешь, я часто вижу травмы, нанесённые в бытовых драках. Гражданские обычно бьют не так… они наносят удар, потом ещё и ещё – кто-то бьёт, пока сам не упадёт от изнеможения, кто-то быстро выдыхается – физически, или наступает эмоциональная разрядка – но это редко вот так – один удар – они не контролируют силу, не могут оценить нанесённый ударом ущерб, не знают, когда остановиться. Тут же – ни жестокости, ни ярости аффекта, ни паники – хотя, и такое тоже бывает. – Сэм пожал плечами, обводя взглядом место преступления, – Ты бы револьвер его убрал с земли, а то валяется без присмотра – или тебе стрельбу подавай?

Замечание попало в точку: с оружием он, Лукас, промахнулся.

– Нет, я не говорю, что он из органов или военный, не пойми неправильно! Может – спортом с пелёнок занимался, единоборствами, или идейный, как я, пацифист… а то напридумываешь сейчас, понавешиваешь ярлыков… Всё-таки обычно самое простое объяснение – верное… – продолжал Сэм.

– Ты – пацифист? – усмехнулся Лукас.

– Я же доктор, детский врач.

– Ну, не знаю, от пацифиста, судя по вот этому, – Лукас покрутил в руке биту, – у него только шмотки, но и на спортсмена он не тянет… три дня в городе – третий раз мне на глаза попадается! Ещё и ведёт себя нагло… не подумай, я не злоупотребляю властью, сам понимаю, он тут не при чём. Утром отпущу. Это я в воспитательных целях. И, да, запрошу на него информацию из Центра. Уж больно любопытный персонаж…

– Как знаешь, – Сэм хитро улыбнулся, – Отпускаю тебе этот грех!

Лукас усмехнулся. Его успокаивала болтовня Сэма. Так было и во времена Гражданской, так и сейчас – вроде ничего не сделал, а стало легче.

– А этого, – Лукас кивнул на бандита, – можно будет допросить сразу, когда очнётся?

– Если нет сотрясения, если память в порядке… Скорее всего, придётся отправить его в больницу на пару дней… Моё заключение – маловероятно.

– Тогда подождём! Кстати, твоя девушка не пострадала? Там в зале из-за пальбы была паника и небольшая давка.

– В полном! Пострадало только её платье. Кто-то в суматохе вылил на неё бокал вина. Пришлось отправить в отель на такси. Вот я и долго…

Заболтавшись, парни не заметили подкравшуюся к ним Ракель, рыжую из АФБ:

– Скучали по мне, мальчики? – подмигнула она.

***

– Сэм, знакомься, это лейтенант Ракель Мэтьюз из Агентства Федеральной Безопасности, она очень любит стрелять, – ехидно заметил Лукас, убирая руку девушки со своего плеча.

– Можешь звать меня просто «Ракета»! Не люблю формальности, – рыжая, сладострастно улыбаясь, поправила лацканы пиджака капитана полиции, – «Ракета» мне больше всего нравится!

Лукас готов был провалиться в Преисподнею, лишь бы Ракель не прикасалась к его лацканам… «Личные границы! Какая чушь!» И, да, имея звание ниже, чем у него, она всё равно занимала позицию выше, так как служила в организации, которой подчинялись все Полицейские участки, в том числе и Полиция городка Санрайзхилл, и здесь она была старшей.

– Кстати, у меня для вас кое-что есть! – Ракель «Ракета» достала из-за спины пенал, который Анжелика с Реджинией забрали из тайника в библиотеке и который так был нужен бандиту, всё ещё валявшемуся без сознания.

Девушка прижала металлическую трубку с закручивающимися крышками с двух сторон к груди, заглядывая краснеющему Лукасу глубоко в глаза, пока тот пытался выудить улику и при этом не угодить в декольте коллеге:

– Благодарю вас, лейтенант Мэтьюз! – пробормотал он, наконец, справившись с задачей.

– Не стоит, я всего лишь выполняла свою работу… Как и вы, капитан! – игриво помахав рукой и послав очередной воздушный поцелуй, она ушла восвояси.

Сэм за спиной Лукаса, с трудом скрывая улыбку, складывал ладони сердечком и напевал что-то про «Любовь, сладкую любовь», за что и получил дружеский пинок:

– За что?!! – взвыл Сэм, подпрыгивая на одной ноге и потирая вторую.

– Да так, я оступился неудачно! Кочки…

– Кочки, – передразнил Лукаса Сэм, – Всё никак не повзрослеешь!

– Чья б корова мычала…

Тем временем, неподвижно валявшийся на траве бандит очнулся и попытался встать.

– А вот и твой «клиент» проснулся! – заметил Сэм и первым подошёл к мужчине.

Недавно ещё бравый гангстер выглядел растерянным и помятым: удар битой пришёлся по челюсти, и сквозь лёгкую щетину проступали кровоподтёки.

Сэм нагнулся и посветил пострадавшему фонариком в лицо, чтобы проверить реакцию зрачков.

– Сколько пальцев? – он показал три.

Бандит, кривясь, отдёрнулся, едва сдержав приступ тошноты.

– Как и предполагалось, – резюмировал доктор, – пара дней постельного режима прежде, чем сможешь его допросить.

Лукас с досадой кивнул. Всё, что он мог сейчас, – ждать автомобиль скорой помощи. Сэма же торчать среди ночи на улице не прельщало – голодные первомайские комары принимали его за десерт, и он сбежал, пообещав вернуться, когда Лукас закончит здесь дела, да ещё и со своей девушкой Эль, чтобы всем вместе посидеть где-нибудь, пообщаться, скажем, в кафе за чашкой кофе.

***

Слово своё Сэм сдержал, правда, не без компромиссов и упущений:

– Эль слишком устала и не смогла прийти. Она приносит свои самые искренние извинения! – сообщил он, выдвигая стул из-под стола в круглосуточном кафе, чтобы устроиться поудобнее.

– Ты просто не хочешь меня с ней знакомить! – усмехнулся Лукас, – Вдруг уведу!

– Ха! Размечтался! С чего ей вообще на тебя смотреть? Я умный, добрый, весёлый, – Сэм загибал пальцы, расплываясь в самодовольной улыбке, – с отличным чувством юмора, красивый…

– Это ты-то красивый, Сэм Сарделькин? Ты давно последний раз в зеркало смотрелся? – так у них было принято, и Лукас с нескрываемым удовольствием подтрунивал над приятелем.

– Я похож на кота, на большого кота! Все любят котов! Особенно больших! – парировал Сэм.

Лукас прищурился: острые, чуть выдающиеся клыки в действительности делали Сэма похожим на одного из этих наглых мохнатых говнюков.

– Уговорил! – покачал головой капитан полиции, – А если серьёзно, как вы с ней познакомились?

Сэм задумался, без задней мысли провожая взглядом официантку, принёсшую черничный пирог и кофе. Он отломил здоровый кусок вилкой и начал рассказ:

– Мы вместе посещали курс Медицинского Права в Академии. Она училась на юриста, а меня после всего, что я натворил и до, и во время Гражданской, каким-то чудом – или если уж быть откровенным – по личному ходатайству директора Службы Государственной Безопасности Юджина Спаркса – восстановили на факультете хирургии.

– Так ты, получается, с дипломом?

– Да, работаю в Окружной детской больнице. Использую свой второй шанс по полной. До сих пор не понимаю, за какие такие заслуги СГБ за меня вступились? Я даже толком показания тогда не дал, опасаясь попасть между двух огней…

– Не бери в голову, от твоих показаний тогда мало что зависело… Кстати, давненько вот так кофе не пили…

– Так – никогда не пили. Тогда это было прикрытием к операции… И, если что, кофе тогда был ужасным…

Капитан полиции заметил, как его друг уставился в дальний угол пустого зала. Сэм выглядел отстранённым: не стоило вообще упоминать о тех событиях. Лукас знал, что до того, как он с Сэмом познакомились, произошло что-то такое, о чём его друг упорно молчал. Вероятно, речь шла о близком ему человеке. У капитана полиции даже были теории на этот счёт, но высказывать их он не осмеливался.

– Сэм, я не… – оправдывался Лукас.

– Всё нормально! – встрепенувшись, отозвался Сэм, – Просто я бы предпочёл кое-что забыть раз и навсегда.

Последовала неуютная пауза, благо теперь у кофе был совсем другой, приятный, вкус, затем беседа вновь устремилась в беззаботное русло. Друзья потеряли счёт времени, и, хотя за окном всё ещё сияли звёзды, небосклон уже начинал светлеть. Неожиданно дверь кафе распахнулась: в проходе на фоне предрассветной улицы ярким пятном вырисовалась фигура помощника капитана полиции Энеи.

Глава 11 – Город призраков

– Да что же здесь творится? – капитан полиции был не на шутку взволнован и даже перешёл на бег, приближаясь к дому Кассандры.

Пока все «развлекались» на светской вечеринке в честь открытия нового здания мэрии, в дом девушки вломились. Кроме этого факта, Лукас ничего больше из доклада Энеи не понял, и это его чертовски напрягало. Он торопился увидеть картину происшествия своими глазами.

У входной двери в прихожей стояла Кассандра с огромными заплаканными глазами, казавшимися болезненно зелёными с растёкшейся тушью на фоне бледного, как осенний туман, лица. Её трясло. Честер, её жених, никак не мог её успокоить. Все его утешения были тщетны, а порой и провоцировали приступы рыданий.

– Мы во всём разберёмся! – Лукас, приблизившись, попытался приободрить Кассандру, но его голос трясся, и также потерпел фиаско. Коммуникации не были его сильной стороной.

В итоге волнение Лукаса помножилось на ужас, который охватил девушку, и ей стало только хуже – губы будто стёрлись с лица, ноги подкосились, и если бы не Сэм, которого капитан полиции приволок с собой, она свалилась бы на пол.

Доктор крепко и в то же время очень аккуратно держал её за плечи, мимикой сигналя другу, что тот, как был непроходимо плох в делах, требующих эмпатии, так и остался. Сэм поспешил вывести девушку на улицу, где свежий ночной воздух её взбодрил.

Лукас тем временем решил осмотреть место происшествия. В прихожей от потолка во всю стену красовались символы, написанные бордовой краской, в которых любой без труда узнал бы Истнордианский.

– Энеа, позови криминалистов! Пусть сделают снимки и возьмут пробы краски на химический анализ. Нужно определить, что это. Пахнет, как кровь.

Капитан полиции, хоть и узнал письмена, сам прочесть их не мог – Истнордианский и со словарём был языком сложным из-за особенностей начертания. Истнордианские предложения, а порой и абзацы, представляли собой символы, особым образом помещённые внутри круга и напоминали магическую печать, а чтение их было сродни поиску выхода из лабиринта. Важно было читать элементы в правильном порядке – любая черточка или точка могли изменить не только смысл символа, но и порядок их чтения. «Ну а что, истнордианцы были воинами – зачем рядовому воину грамота?» – рассудил Лукас.

Кассандра, кое-как собравшись с мыслями после беседы с Сэмом (собственно, он её и надоумил), решила остаться на ночь в полицейском участке, она сочла, что так будет безопаснее для неё.

– Это правильное решение, – Лукас согласился с другом, – случись что, её там защитят. Дело-то скверный оборот принимает! Думаешь, теперь она – ЕГО цель?

– К..кого ЕГО? – голос Сэма как-то странно запнулся на первом слоге, будто он и вправду не понимал, о чём речь.

– Их предводителя. Кажется, он, как и в прошлый раз, вернулся из небытия…

– Лукас, это же бред! – всплеснул руками доктор. – И зачем все эти рисунки на стенах? Это какая-то бутафория, спектакль какой-то!

– Но тогда… во время Гражданской… это что, тоже была «бутафория»? Столько людей видели ЕГО, он наводил тогда ужас и на тех, против кого он направлял меч, и на тех, кто шёл за ним… Тебе ли не знать? А насчёт девушки… может, она нужна ему для какого-то магического ритуала?

– Магический ритуал, какой ещё магический ритуал? – бормотал Сэм, – Магии не существует, и, если она и была, давно исчезла. Есть только наука и сила, всё остальное – суеверия, способ объяснить то, что не укладывается в рамки нашего сознания и представления о мире.

– Ты же сам во время Гражданской видел, своими глазами! – Лукас не мог понять, почему его друг отрицал то, с чем столкнулся лицом к лицу в какой-то момент.

– Я никогда не говорил, что видел магию! Я – врач, как я вообще могу верить в такие вещи? Я верю, что есть энергия, связывающая всё живое на планете, что есть то, находится за пределами нашей коллективной мысли… – Сэм раздосадовано покачал головой, – Лукас, сейчас не время и не место обсуждать этот вопрос. Я пойду, подожду с Кассандрой машину, провожу её, а затем – поеду в отель отдыхать.

– Тогда до завтра! – крикнул вдогонку капитан полиции, но так и не дождался ответа.

Сэм думал о чём-то своём и так его не услышал.

А до восхода оставалось всего полчаса. Небо наливалось пока что едва уловимым розовым румянцем. Воздух звенел чистотой, роса капала с травы и мочила ботинки. Криминалисты почти закончили со сбором улик, и у Лукаса ещё оставалась возможность вздремнуть перед началом нового рабочего дня. Он окинул место происшествия усталым взглядом, зевнул и медленно зашагал в сторону дороги.

Глава 12 – Приюти меня

Лукас поспал всего пару-тройку часов, и от этого чувствовал себя больше разбитым, чем если бы не спал совсем. Кофе. Душ. Или наоборот… Весенняя листва не радовала, ветер едва ли бодрил, но всё же капитан полиции постоял пару минут на крыльце, прежде чем подняться в свой кабинет на втором этаже.

«Изучить улики, допросить подозреваемого, если тот в состоянии говорить, посмотреть, что в ответе на запрос информации об этом, как его там, с девчачьим именем – в базе АФБ уж наверняка на него что-то есть… Ах, да, преподавательница физкультуры должна, наконец, прийти и дать показания… хотя, пусть этим займётся Энеа, у него тоже корни из ТриИмперии – она ему лучше всё расскажет», – примерно такой план дня развернулся в голове Лукаса.

Дина, секретарша, принесла свежую корреспонденцию. Химические анализы краски были готовы: ребята из лаборатории не подвели – отработали оперативно – не зря им платят сверхурочные. Похожим на миниатюрный рыцарский меч ножом для бумаг Лукас вскрыл конверт, от которого пахло клеем, и пробежался взглядом по вложению: формулы, цифры, снова формулы, снова цифры – и заключение: «Коровья кровь».

«Не человеческая, и то хорошо», – подумал он, но мистический холодок всё же побежал за воротником по позвоночнику, – «Хотя, где столько человеческой незаметно наберёшь?»

Те, кто пробрался в дом Кассандры, не шутили. Нужно срочно запросить переводчика из Центра, чтобы наверняка знать смысл надписи. Пока же – проверить скотобойни. Может, кто-то что-то расскажет, может, совесть у кого проснётся… Ведь кто-то же что-то видел, кто-то же продал ведро крови, не меньше… Лукас потянулся к телефону, чтобы сделать распоряжение оперативному отделу.

– Сэр, вам тут просили передать! – в кабинет зашёл Энеа, забыв постучаться.

– Что там? – ругать подчинённого не было сил.

– Доставка курьером из офиса АФБ.

«По вашему запросу предоставляем следующую информацию… не судим, приводов не имеет, в сводках не фигурирует…»

– Что за ерунда! – Лукас со злостью швырнул отчёт в угол, – Он в моём городе недели не пробыл, а уже засветился в двух делах! Такие, как он, – завсегдатаи криминальных хроник! Да, чёрт возьми, он даже свидетелем пьяной драки не был до сегодняшнего дня, если брать эту сводку всерьёз! Бред какой-то!

– Сэр, вы же понимаете, что в первом случае он к инциденту напрямую не причастен, это не он, а Анжелика попала в переплёт. Во втором – он просто защищал дочь, то есть делал то, что должен был делать любой отец на его месте.

У Энеи была одна примечательная черта. Он видел лучшее в людях. Ему больше подошло бы быть адвокатом, или учителем, но для того, чтобы выучиться на юриста, ему не хватало денег, а чтобы быть учителем в обществе, где уважение зависит от происхождения, коим Энеа не мог похвастаться, – это нужно чувствовать в себе острое, колоссальной силы призвание. Энеа такого не ощущал, поэтому, не мудрствуя, выбрал карьеру полицейского.

– Энеа, а знаешь почему Анжелика постоянно в центре событий? – Лукас внимательно, чуть прищурившись, посмотрел на помощника.

Энеа молчал, ожидая, когда капитан закончит мысль:

– Потому что он подаёт ей такой пример. Она – дочь своего отца. Но ты прав, задерживать его дольше у меня оснований нет. Придётся отпустить.

– Тогда я займусь этим, – предложил Энеа.

– Я сам. А ты лучше подготовься к допросу. Побеседуешь с Мисс Матсумото, заодно покажешь ей вчерашнего стрелка, может, опознает. Анжелика и Реджиния говорили, что он был среди нападавших во время инцидента в школе.

Оставив Энею изучать материалы дела, Лукас направился в изолятор.

Облупленные кирпичные стены пахли отсыревшей штукатуркой. Длинный коридор освещали три тусклые лампочки, висящие на проводах. Они действовали на нервы громким, режущим слух, треском. Отсюда хотелось поскорее выйти. «Так и должно быть. Не санаторий», – Лукас ускорил шаг, атмосфера давила и на него. Пройдя несколько пустых камер, капитан полиции, наконец, нашёл нужную. Перебрав ключи в связке, он отворил дверь:

– Просыпайся, Спящая Красавица!

Молодой человек, мирно посапывавший до этого на полу, приподнялся, размял плечи, потёр глаза и злобно уставился на Лукаса.

– На выход!

Энджи, почесав затылок, встал, подобрал свитер, который использовал как подушку, и молча вышел из камеры.

Ни капитану полиции, ни растрёпанному блондину, общаться не хотелось, но в этих катакомбах тишина душила хуже вони. Первым заговорил Энджи:

– Выглядите уставшим, капитан Вейнс. Тяжёлая ночь?

– Да, тяжёлая.

– Подéлитесь?

Лукас зачем-то выложил блондинчику всё: и про стрельбу в мэрии, и про надписи на стене в доме Кассандры.

– Значит, вам нужен переводчик с Истнордианского? В своё время я немного изучал… – Энджи азартно скривил губы в улыбке, – Я, конечно, не профессионал, но со словарём справлюсь, будьте уверены! Достаньте словарь – всё сделаю, и этих черепах из Центра ждать не придётся!

Лукас сначала подумал, что парень его разыгрывает.

– Решай, капитан! – с деланым равнодушием Энджи повторил своё предложение.

– Что за панибратство такое? – возмутился Лукас, – И зачем тебе это? Нам помогать?

– Да не вам, моей Кей! Если я могу, почему не помочь?

Капитан полиции на секунду потерял дар речи.

– Твоей..? – Лукас подавился усмешкой, – У неё жених есть!

– И? Я должен как-то прокомментировать сий факт? – парировал Энджи с бесящим спокойствием.

Лукас решил не поддаваться на провокации и промолчал: «Во что я лезу? Да пусть он что хочет про себя думает!»

Однако же помощь принял:

– Подождёшь в моём кабинете, достану тебе словарь. Но учти, если узнаю, что ты замешан в чём-то серьёзном, скидок не будет! А я узнаю, будь уверен!

– Да я не сомневаюсь, что узнаете, по глазам вижу. Вы из тех, кто не отступает… роет и роет, даже если под ногами у себя роет… но понравится ли вам то, что нароете? А, может, ну его?

Энджи звонко рассмеялся, чем знатно озадачил Лукаса: «Дошутишься!» – подумал он, но ничего не сказал.

***

– Вы можете потом сравнить мой перевод с работой переводчиков из Центра. Я ведь понимаю, у вас нет причин не то, что доверять мне, у вас нет причин считать меня достаточно квалифицированным для этого дела… Но со мной вы ускорите процесс. А водить вас по ложному следу мне ни к чему. У меня личная заинтересованность.

Лукас тоже хотел поскорее добраться до подонков, угрожающих Кассандре, поэтому даже уступил своё кресло как нельзя кстати нарисовавшемуся «переводчику».

Кто-то тут же притащил фотографии кровавой надписи, Энеа раздобыл словарь, а секретарша ввиду женского любопытства выглядывала из-за двери, наблюдая за происходящим.

– Мне нужен карандаш и бумага, – попросил Энджи, и капитан полиции придвинул к нему стопку листов и перьевую ручку с именной гравировкой.

– У вас карандашей в полиции что ли нет? – блондинчик расстроенно повертел ручку меж пальцев.

– Не выделывайся! – процедил Лукас, еле сдерживаясь, чтобы не ударить кулаком по столу.

В кабинет вбежала секретарша и, кокетливо повернувшись, положила на стол перед Энджи только что вскрытую упаковку карандашей. Она даже принесла точилку и заострила один за другим штук пять: «У нас всё есть!». Энджи даже стало неудобно, и он отобрал у Дины точилку, то извиняясь, то благодаря девушку.

«А вы думали я здесь только для того, чтобы кофе приносить и отвечать на звонки?» – хихикнула она и убежала из кабинета – на своё рабочее место.

Энджи внимательно вгляделся в древние символы на фотографии и что-то писал, то и дело сверяясь со словарём. Порой он стирал написанное (поэтому и настаивал на карандаше, а Лукас признал свою неправоту, хоть и не озвучил этого перед всеми). В какой-то момент Энджи окинул взглядом толпу набежавших из соседних кабинетов зевак и съёжился. Ему было неловко:

– Ребята, вы тут все с иголочки, а я в грязной потной майке… чувствую себя голым с вами. Или выйдите все, или дайте что-нибудь надеть… пиджак какой-нибудь?

Лукас всплеснул руками: «Вот не имётся!»

Кто-то из присутствующих, желая досмотреть шоу, снял пиджак и накинул «переводчику» на плечи.

– Благодарю! – Энджи приветственно протянул кулачок в направлении поделившегося формой лейтенанта.

– Ничего, что там офицерские нашивки? – возмутился Лукас, запомнив отличившегося полицейского.

– И мне бы ещё чаю… – попросил Энджи, не отрываясь от перевода.

Как по волшебству на столе появилась чашка, из которой блондинчик не глядя сделал глоток и тут же выплюнул:

– Ой, а я с сахаром не пью! Сделайте, пожалуйста, другой, не сладкий!

Почему-то никого, кроме Лукаса, не злили капризы Энджи: «Да что со мной? Он ведь действительно хочет помочь, и всё, что просит за это – человеческое отношение», – в глубине души капитан полиции понимал, что в нём говорила ревность… и зависть… он-то Кассандру назвать «своей» и помыслить не мог, хоть и знал её уже, как говориться, миллион лет…

– Ещё что-нибудь желаете, Ваше Величество? – едкое словцо всё же сорвалось с его языка в адрес Энджи.

– Ежевичный пирог будет кстати, но где вы его, капитан Вейнс, возьмёте, – Энджи произнёс это с такой ровной интонацией, будто Лукас спрашивал его всерьёз, – А вообще, у меня уже готово!

Лукас подошёл к креслу и склонился над столом.

– Здесь как-бы обрывок из фольклора… Вот, видите, этот сегмент – он, не касаясь фотографии, обвёл карандашом «змейку», – его, вероятнее всего следует переводить, как «Месть из глубины веков», дальше – он проделал тот же трюк с карандашом – «Древнее проклятие», «Воскрешение», «Ужас»… – а вот эти символы значат «Преследовать» и «Убивать». – Грифель скользнул дальше по изображению, – Здесь должно было быть «Кровь»… Это похоже на «Девятое пророчество», если слышали: «Они покончат с ним, но ни Земля, ни Небо его не примут. Ни один ворон не посмеет клюнуть его тело. Они будут кружить над ним днями и ночами, годами, тысячелетиями… пока своими крылами не опрокинут ток времени. И время повернётся для него вспять – и он воскреснет, и ужас вернётся из глубины веков на презревших его власть потомков. И свершится месть его, и будет он преследовать и убивать детей и внуков тех, кто предал его… и мир омоется кровью… и тогда, когда не останется тех, кто посмеет сопротивляться его воле, он возьмёт своё, и наступит новая эра – эра истинной силы»…

– Значит, ОН считает Кассандру – потомком одного из тех, кто его предал?

– Бросьте! Тот, кто это писал, даже не владеет языком. Он то ли, как я, взял словарь и разместил внутри круга ключевые слова, чтобы в целом было похоже на Истнордианский, либо срисовал обрывок из как раз «Девятого пророчества», но срисовал, как смог. Здесь полностью разрушена грамматическая структура, а некоторые символы понятны лишь из контекста и на деле означают другое… вместо «Крови» у них вот «Дерево»… – Энджи указал на символ с фотографии места преступления и на два соседних символа в словаре, – Видите, разница всего в несколько штрихов… я бы сказал, они просто пытаются нагнать атмосферу мистики и запугать… может её, а, может, и вас…