скачать книгу бесплатно
Если, конечно, я от них не отмахиваюсь.
Грозы
Вокруг бродят грозы. Веселое, бесшабашное состояние в эпицентре стихии, когда она ходит вокруг да около и никак не накроет.
Томно, неподвижно, жарко. Расслабленно и хорошо.
Мне хочется думать, что это я гоняю тучи по округе, не давая им шанса приблизиться.
Обучение
Подруга снова говорит о каком-то интересном обучении. Ну уж нет. К своим шестидесяти я многому научилась. Теперь бы научиться этим пользоваться. Мне надо реализовывать накопленное, а не хватать жадно, до одури, новое, которое никогда не закончится.
12 июня
Птицы
Стоит уйти ненадолго в дом, наш деревенский участок захватывают птицы.
Скворец важно разгуливает по свежескошенной траве – сразу видно, кто тут хозяин.
Хитрая сорока уселась на заборе – высматривает, что бы такое стянуть.
Две ласточки стремительно носятся друг за другом – глаз за ними не успевает.
Где-то совсем близко аист протрещал – намекнул на что-то и повернул в сторону пруда.
Элегантная трясогузка обходит клумбу, поглядывает по сторонам, не переставая дирижировать хвостиком.
Это какая-то особая музыка, которую я не слышу, потому что давно вышла из первозданного природного состояния.
Зато я с удовольствием за всем этим наблюдаю.
Деревня учит
Сегодня мы уезжаем из деревни в город. На несколько дней.
Я смотрю сквозь туман на молоденький салат, юные тыквы, подстриженную траву и представляю, как они вырастут за несколько дней…
Представляю и думаю: это – жизнь. Все растет, меняется, не остановишь.
Это мы свой рост не замечаем, а на природе он очень заметен. Даже по тому, как меняет свой цвет придорожная обочина – с желтого от одуванчиков на красный от мелких гвоздичек и голубой от лесных колокольчиков.
Я отсюда уеду, а расти ведь тоже не перестану.
Мои изменения не так заметны, но они есть – на лице, на теле, внутри.
Снаружи немножко похоже на увядание, зато внутри – на цветение.
Я смотрю на салат, кинзу и тыквы, и понимаю, что вернусь сюда уже другой – за несколько дней тоже вырасту, стану другой.
Мы встретимся, посмотрим друг на друга с интересом – друг друга оценим.
Если, конечно, за это время никто мои растения не съест – в прошлом году за неделю нашего отсутствия слизни понаделали ходов в уже почти созревших декоративных тыквах – пришлось их им оставить.
И это то, против чего я бессильна – слизни тоже хотят жить. Им нравится вкус наших тыкв – что поделаешь?
Деревня учит меня еще и тому, что ничего нельзя знать наверняка. Даже если все дружно взошло. Смородину могут съесть птицы, тыкву – слизни, горчицу – мошки, картошку – колорадский жук, иву – муравьи, цыплят – ястреб…
Вырастет – не вырастет? Выживет – засохнет? А вдруг град или нашествие болезни какой – у них, растений, тоже пандемии случаются. Например, в позапрошлом году у всех в деревне пропали хризантемы – никто не знает, почему.
Непредсказуемость здесь заметна лучше всего.
Деревня учит меня правильному отношению в жизни: что воля, что неволя – все равно.
А если серьезно, это звучит коротко: как Бог даст.
Вот что он даст, тому и радуемся. А что не нами съедено, значит, так тому и быть.
Стараемся по этому поводу не переживать – на пути роста потери неизбежны.
Мы их подсчитаем и дальше пойдем.
Жизнь ведь на этом не останавливается, и развитие продолжается – это в деревне очень хорошо видно. Лучше, чем в городе.
Хотя…
Если кто-то захочет в чем-то себя убедить, подтверждения найдет везде.
Я свои нашла в деревне. И радуюсь этому.
Комедию хочу
Когда Сережа за рулем, он часто ругается на других водителей. Вслух. Громко. Кто-то нарушил правила, подрезал, создал аварийную ситуацию или никак не может припарковаться.
– А ты когда один едешь, тоже так громко возмущаешься? – спросила как-то я.
Он задумался. Потом ответил:
– Нет.
– Значит, это действо – для меня, – сделала вывод я.
– Ну почему для тебя… – попытался возразить он.
– Но ведь больше никто не слышит. А я, между прочим, покупала билет не на этот спектакль.
– А на какой?
– На комедию.
13 июня
Без ностальгии
У меня есть счастливое свойство: я никогда не жалею о том, что что-то хорошее прошло. Наверное, у меня эта функция отсутствует.
Я никогда не ностальгировала по Риге, в которой прожила десять лет, хоть мне и было там так хорошо, как нигде и никогда.
Но я ни разу не захотела туда вернуться.
И ни к одному мужчине, в которого была влюблена, я тоже вернуться не хотела.
Я проживаю счастье, запоминаю его, но не оборачиваюсь назад со вздохом сожаления: «Как же здорово было».
Все проходит – чего цепляться-то?
Мы ехали из деревни, где в этом году чудесно. Сережа спросил меня по дороге:
– Тебе немножко грустно?
А мне не было грустно. Совсем.
Может, потому, что ничто не заканчивается – просто перетекает одно в другое.
И новые ощущения, впечатления, подарки уже готовы обрушиться на меня.
Если, конечно, я буду здесь, а не там, в своих лучших воспоминаниях.
Скорая помощь
Подружка написала: «У меня такое ощущение, что я лежу в тамбуре между дверями скорого поезда, который куда-то мчится. Одна дверь, за мной, уже закрылась, а другая еще не открылась».
У меня – порыв крикнуть: «Приезжай к нам в деревню – полечим».
Но тут же останавливаю себя: осчастливить другого нельзя. И я не скорая помощь – ни в коем случае.
Что я могла бы ей сказать?
То, что все зависит от нее. И ни от кого больше. Даже если любимый мужчина изменяет, подруга предала или начальник – козел.
Изменить жизнь можно только одним способом – изменив ее восприятие. Этот процесс невероятно трудный, болезненный и обидный.
Это кажется невозможным и несправедливым.
Но другого способа я не знаю.
Можно уйти от мужчины, подруги и начальника. Но остается очень большая вероятность получить вместо них таких же.
Пока не поменяешь отношение, жизнь будет предлагать одно и то же.
Смерть
Дочь моей школьной подруги написала: «Мама умирает».
Мою школьную подругу съел алкоголь.
Я как будто чувствовала – вчера думала про смерть. Даже несколько дней думала, как мне кажется.
И вот…
Много мыслей на этот счет. Про подругу, у которой ничего не осталось, и она шла к умиранию уверенными шагами. Про ее мужа, который рыдает о себе. Про слова ее дочери: «Я сделала все, что могла».
Но я не хочу писать длинные истории про Смерть…
Мне больше нравится про жизнь.
Я предложила помощь. Она оказалась не нужна.
Я пообещала приехать, «когда все закончится».
14 июня
Рано. Хорошо. Любовь
Сегодня с самого раннего утра сердце наполнилось любовью. Просто так, без повода. Вдруг вспомнила сестру, ее голос и смех, и затопило нежностью.
Может, это оттого, что я проснулась так рано? Или оттого, что у меня звучит Пресли?
Уверена, что начинать день с любви – это очень правильно. Хорошо, что она приходит в такую рань. Она тоже любит утро.
А еще она любит застукать меня в одиночестве, когда голова еще пуста, не нужно продираться через суетные мысли и дебри надуманных задач.
Утром ей со мной легко.
Это так хорошо – когда по утрам заполняет любовь. Без причины. От одного воспоминания о том, кто не безразличен, о дне, когда случилась неожиданная радость, о когда-то сказанных словах или перехваченном взгляде…
Эта утренняя любовь очень мощно заряжает весь день.
Тороплюсь
Я все время тороплюсь. И ничего не могу с собой поделать. Как будто боюсь не успеть сделать то, другое, третье, а в голове держу еще четвертое и пятое.
В результате с этой спешкой реально не успеваю. Не успеваю почувствовать вкус того, что делаю. Оценить разговор, находку, мысль, страницу, картинку за окном, случайного прохожего, уставший вид собственного мужа.
Заметить, что хорошее добавляется в мою жизнь, что каждый день в нее приносит…
Когда я спешу, я перестаю жить. Так, как мне хотелось бы.
