Пространство-время. Хроники поиска во времени. Книга первая

– Ему не понравилось внимание, – произнесла Алекс с некоторым удовлетворением. – Они любят работать медленно и тонко. Впрочем, в их намерениях нет ничего тонкого, разоблачение расстроило его планы.

– Но откуда он взялся? Я вздрогнул, и сквозь меня прошла волна отвращения. – Никогда не слышал… о чём-то таком… это было ужасно.

По её лицу пробежала тень.

– Это передовая технология, – сказала она, – воздействие постепенное, адаптированное к психике. Этот, я думаю, предназначен для того, чтобы отвлечь тебя, ослабить твою эффективность. В конце концов, возможно, превратить в одного из них: ну или свести с ума в процессе.

– Почему бы просто не убить меня? – услышал я свой вопрошающий голос. – Такого не может быть, это просто кошмар!

– Если кошмар, то ты уже попался, – спокойно сказала девушка. – Они не могут действовать слишком открыто, так что это вполне логичный выбор.

– Почему не могут действовать открыто? – растерянно спросил я. – Что ты имеешь в виду?

– В этом деле участвуют самые разные стороны. Если кто-то резко вмешается, будут последствия. Использовать Мозгового Червя – это умно. Он ослабляет тебя постепенно. Червь призван, со временем, склонить события в их пользу. Конечно, это шокирует, но предупреждён – значит вооружен.

Её холодное самообладание немного меня успокоило.

– Не могу поверить, – сказал я дрожащим голосом, – кто стал бы использовать «передовые технологии» таким мерзким способом?

Она невесело рассмеялась.

– Люди используют передовые технологии самыми отвратительными способами. Эта – просто что-то новое. Ты знаешь, что это возможно, ты чувствовал его существование. Вопрос в том, – зачем? Они боятся: ты представляешь для них угрозу. Лучше подумай, как дать отпор.

– Кто эти люди? – спросил я. – Неужели нет хороших парней, которые могли бы их остановить?

– Мы – эти хорошие парни, – ответила Алекс с гримасой, – мы должны заняться этим.

– Всё это не умещается у меня в голове, – раздражённо сказал я. – Не понимаю, что происходит, и не знаю, что с этим делать. Во мне нет ничего особенного.

Казалось, она удивилась.

– Правда, сейчас ты выглядишь неважно. Но это не значит, что ты неособенный. Я думаю, тебе нужно больше верить в себя.

– Не могу понять, почему, – мрачно произнёс я, – мне кажется, что ты ошиблась с выбором.

– Я не ошиблась, – в её глазах снова появился огонёк, – возможно, мы поговорим о том, кто кого выбрал в другой раз. На карту поставлено гораздо больше, чем ты сам, больше, чем ты можешь себе представить.

«Ладно», – подумал я, – «может быть, эта штука похожа на больной зуб. Я просто приму обезболивающее, и она выйдет».

– Если эта штука настоящая, как мне избавиться от неё?

Её ободряющее выражение лица немного померкло.

– Они не созданы для того, чтобы от них избавлялись, – призналась Алекс, – тебе придётся искать ответ у людей, которые её сотворили.

– Как, чёрт возьми, мне это сделать? – в бешенстве спросил я. – Подожди, ты должна знать. Ты же знаешь, что всё это значит и сможешь мне помочь.

– Не могу, – сказала она, и в её голосе послышалась нотка страдания. – Я и так уже достаточно рисковала, просто прибыв сюда.

– Ты сказала, этот «артефакт» обезвредит этих жучков, – в отчаянии вспомнил я, – а разве он не сможет нейтрализовать и эту ужасную штуку?

– Это другая технология. Она не будет воспринимать Мозгового Червя как нечто отдельное или чуждое. Этот нейровирус записан в твою ДНК – загружен в виде индивидуального генома, который синтезирует твои белки, чтобы выстроить себя в твоём мозгу.

– Ты должна мне помочь, – взмолился я.

– Мне очень жаль, – с сочувствием сказала девушка, – но это можешь сделать только ты. Эта проблема надолго. Он был там какое-то время, но ты же жил с ним? Червь будет пытаться пробраться в твою жизнь, эксплуатировать твои слабости и тащить тебя вниз. Оставайся позитивным, старайся отделиться от него. Пойми, что он хочет, и не позволяй взять всё под свой контроль.

– А как насчёт тебя? – испуганно спросил я, – где будешь ты?

– Я буду поблизости, день или два, – ответила она более сдержанно, – а потом буду далеко отсюда.

– Хочешь сказать, мы больше не увидимся? – быстро спросил я.

– Нет, я не это имела в виду, – ответила Алекс, – мы ещё встретимся.

– Ты можешь сказать мне хоть что-нибудь? – взмолился я.

– Их вторжение кое-что изменило, но и моё тоже. Ситуация не является необратимой. Просто всё может сложиться несколько иначе.

Она помолчала.

– Есть одна вещь. Не пытайся бороться со всем этим в одиночку, принимай помощь. Она взяла меня за руки и пристально посмотрела в глаза:

– Особенно от людей, которые беспокоятся о тебе.

Сосредоточенность её взгляда снова смутила меня. Интересно, что бы подумала Мелисса, если бы увидела нас, и я понял, что ни разу не вспомнил о ней, с тех пор, как появилась эта необыкновенная девушка.

– Погоди! – воскликнул я. – А как же Мелисса? Как я могу хотя бы начать говорить ей…

– О, я бы не беспокоилась о Мелиссе, – сказала Алекс, – у неё роман со Стинксом.

– Что?! – в полном изумлении я уставился на неё. На мгновение слова Алекс показались мне совершенно бессмысленными, и я подумал, что она просто сошла с ума. Затем появилось смутное подозрение.

– Ты… ты случайно не про Динкса говоришь?

– Точно, Динкс. Забудь о нём, это не важно. Ты должен вернуться к Чарльзу. Ничего не говори об этом разговоре, помни о жучках. Просто обязательно поезжай к нему в дом завтра. И ничего не говори обо мне, пока не получишь Артефакт.

– Динкc! – воскликнул я в ужасе. – Ты же не серьезно! Это определенно кошмар. Я просыпаюсь через минуту!

– Я же сказала, что это не важно! – сердито воскликнула она. – А теперь что ты делаешь?

Я изо всех сил пытался вытащить из кармана мобильник.

– Сейчас я ей позвоню! – процедил я сквозь зубы. – Хочу выяснить, правда ли это, и если так, то сверну ему шею.

– Он не сработает, – сказала Алекс, – я включила подавляющее поле. Ты слышал хоть что-нибудь из того, что я сказала?

– Что это с ним? – тупо спросил я, наблюдая, как на экране весело плавают случайные фигуры.

– Нет, очевидно, нет, – резко сказала она, – после того, как я уйду, жучки снова заработают. В данный момент они ловят то, что происходит в танцзале. Будь осторожен в своих словах, они будут слушать.

– Что? – глупо спросил я, отрываясь от телефона, и пришла её очередь закатить глаза. Но через секунду всё изменилось. На мгновение она внутренне сконцентрировалась и внезапно, как тигр, готовый к прыжку, стала излучать мощную, свернутую спиралью энергию.

– Кто-то идёт! – прошипела девушка, и странная зона тишины исчезла. – Запомни всё, что я сказала, – крикнула она, перекрывая внезапный шум танцзала. – Не забудь про жучков и возвращайся к Чарльзу!

Алекс с силой подтолкнула меня назад к выходу, а я в шоке уставился на неё, поразившись отчаянию и даже слезам, блеснувшим в её глазах.

– Пожалуйста, не покидай нас! – крикнула она, когда шум в танцевальном зале стал громче. Затем, как ни странно, она распахнула дверь, втолкнула меня внутрь и захлопнула её.

Глава 2

Я стоял там, ошеломлённый, снова окруженный оглушительным гулом и мерцающими тенями. Последняя пылкая просьба Алекс была столь же эмоциональной, сколь и безумной. Она не имела никакого смысла, и всё же глубоко внутри я почувствовал острую боль, несколько долгих мгновений пребывая в замешательстве. Моё тело запоздало дернулось в порыве погнаться за ней, но я не мог пошевелиться. Разум онемел, не в силах переварить то, что произошло, я покачал головой и подавил желание рухнуть на пол.

В конце концов, мысль о Чарльзе вызвала некое подобие нормальности. Я неуверенно пробирался сквозь толпу танцующих, гул и вспыхивающие огни теперь просто отвлекали меня. Чарльз сидел за тем же столом с довольно мрачным видом, всё ещё потягивая мой алкоголь. Я хлопнул его по плечу, внезапно обрадовавшись ему. Его лицо просияло, и мы проделали сложную пантомиму бессмысленных жестов, прежде чем прекратить объяснения. Потом я осушил свой бокал и пошёл к бару за другим, потащив Чарльза с собой.

Я привлёк внимание бармена и заказал половину пива Чарльзу и два двойных виски себе. Брови Чарльза поползли вверх при виде моих напитков, и так и оставались поднятыми, пока я с неподобающей прытью, одну за другой, осушал стопки. Закрыл глаза, желая, чтобы обжигающая жидкость успокоила дрожь в теле, и внезапно мне захотелось ещё. Я поискал глазами бармена, но остановился, раздумывая, разумно ли это. Вообще-то, мне никогда не нравилось пить так много, теперь я спросил себя, не было ли в этом импульсе чего-то странного.

Меня потрясла собственная паранойя. И всё же воспоминание об этом черве не выходило из головы, заставив задуматься, не схожу ли я с ума. С трудом верилось, что весь этот фантастический эпизод имел место, не говоря уже о том, чтобы думать о нём связно. Я чувствовал себя раздираемым на части: наполовину очарованным необыкновенной девушкой, которая ворвалась в мою жизнь, и наполовину потрясённым безумием всего этого. Попытался цепляться за веру в то, что всему этому есть логическое объяснение, но не мог представить, что бы это могло быть. Это было всё, что я мог сделать, чтобы продолжать функционировать вообще. По крайней мере, решил, что сейчас не время для того, чтобы быть уничтоженным. Вместо этого мне вдруг захотелось выпустить пар с удвоенной силой.

– Пойдём танцевать! – отчаянно закричал я, изображая своё намерение с дикой самоотверженностью, и выскочил на танцпол. Чарльз с решительным видом последовал за мной, и следующие два часа мы бешено кружились под музыку. Я выпил ещё пару стаканчиков – ровно столько, чтобы хватило на анестезию. Чарльз почти подружился с эксцентричной блондинкой, которая танцевала достаточно близко к нему, в то время как я демонстративно игнорировал двух других девушек, которые, казалось, подхватили энергию, движущую мной. Мне постоянно вспоминалось лицо Алекс: её совсем недавнее внезапное появление в этом самом месте.

– Ну как? – взволнованно спросил Чарльз, когда мы возвращались к машине.

До этого момента я не знал, что сказать ему. Одна часть меня боялась, что я выдумал образ Алекс, другая – что он был реальным. На языке вертелась мысль занимательно рассказать ему обо всём, но в последний момент я сдержался.

– Да, было здорово, – увильнул я от ответа, – мне очень понравилось.

Я удивился, осознав, что это было правдой, уже давно я так не танцевал.

– Конечно, было здорово! – нетерпеливо воскликнул Чарльз. – Но я не это имел в виду. Что случилось с той девушкой?

После того, как я воздержался упоминать Алекс, теперь, мне казалось благоразумным вообще ничего не говорить – по крайней мере, до тех пор, пока у меня не будет больше времени подумать об этом. Не хотелось верить её предостережениям насчёт подслушивающих, но более примитивная часть меня была менее уверена. К тому же, и алкоголь бросал розоватый отблеск на события этого вечера. Казалось забавным подыграть драме, которую создало появление Алекс.

– С какой девушкой? – спросил я, наслаждаясь тем, что слегка сбиваю его с толку.

– С первой, – ответил Чарльз.

– Ну, не знаю, немного потанцевали. Она казалась слегка напористой.

Я даже ухмыльнулся, гадая, слушает ли меня Алекс.

– Я и не думал, что ты будешь танцевать с кем-то, – сказал Чарльз, – а как же Мелисса?

Внезапно мне вспомнилось упоминание Алекс о Динксе. То, что она что-то знала о нём, было странным, но её утверждение, что он был связан с Мелиссой, было… ну, немыслимым. Мне пришло в голову, что это можно проверить, и я, как вкопанный, замер.

– Что-то случилось? – спросил Чарльз.

– Ничего, – ответил я, снова «заводясь», – просто кое-что мне о ней интересно.

– Серьезно? – спросил он. – Спустя всё это время?

– Что ты имеешь в виду? – произнёс я, внезапно насторожившись.

– Ничего такого, – сказал он с испуганным видом, – понимаешь, просто подумал, что ты уже должен знать о ней всё.

– Хм, полагаю, что должен, – уклончиво буркнул я и сменил тему. – В котором часу мы завтра отправляемся, надеюсь, не слишком рано?

– Ах, завтра! – радостно воскликнул Чарльз. – Да, не слишком рано. Но и не слишком поздно, чтобы было достаточно времени всё осмотреть.

Чарльз монотонно бубнил, пока машина мчалась по безмолвным улицам. Алкоголь начал терять свою остроту, и я почувствовал себя немного угрюмым. В голове снова всплыли другие слова Алекс. Я поразился сознанию того, что мне её решительно не хватало. Она ворвалась в мою жизнь, как яркая падающая звезда, и её драматический уход оставил во мне болезненную пустоту. Не верилось, что незнакомка так быстро перевернула мою жизнь, Алекс говорила о таких безумных вещах. И всё же влияние её личности было глубоким, и в том, как она говорила, ощущалась страсть. Что действительно меня беспокоило, так это то, что такой странный опыт казался каким-то очень значительным.

Я пожелал Чарльзу спокойной ночи, не беспокоясь о том, что тот озадачен моим настроением.

– Тогда в девять, – сказал он с ноткой неуверенности в голосе.

– Конечно, – согласился я, рассеянно махнув рукой, открыл входную дверь и решительно зашагал вверх по лестнице. Достал телефон, и номер Мелиссы высветился ещё до того, как я вошёл в квартиру.

Телефон звонил долго.

– Привет… Ричард.

Я нахмурился, услышав неуверенность в её голосе.

– Динкс там? – спросил я жёстче, чем хотел, но молчание на другом конце длилось слишком долго.

– Что… что ты имеешь в виду?

Без сомнения, она была очень взволнована, и я почувствовал прилив ярости.

– Как ты могла?! – Какого Динкса?! – прокричал я.

– Ричард, я… я собиралась…

Мой гнев внезапно остыл, и во мне завертелась путаница чувств: неприятие, предательство и медленное осознание того, что Алекс была права. Роковая покорность судьбе, казалось, отделилась от смятения, от ощущения, что события в моей жизни выходят из-под контроля. Я понял, что знал, что наши отношения ни к чему не приведут, и внезапно роман с Динксом меня не удивил.

– Забудь, – угрюмо сказал я. – Мелисса, желаю тебе всего наилучшего. Прощай.

– Нет! Подожди…

Я положил трубку. Было бесполезно разговаривать с ней, не в тот момент. Вместо этого необъяснимые события в танцевальном зале снова промелькнули у меня в голове. Похоже, Алекс не была сумасшедшей. «По крайней мере, – подумал я с кривой улыбкой, – не совсем сумасшедшей». Я чувствовал себя странно довольным, пока не вспомнил всё остальное, и в животе у меня зашевелился страх. Попытался представить себе, что незнакомые люди могут наблюдать за мной, могли сделать со мной что-то ужасное, могут слушать меня сейчас. Я вздрогнул, ища другое объяснение. Но мысль о том, что Алекс была просто странным преследователем, совавшим нос в мою жизнь, как-то не укладывалась в голове.

Я перебрал в памяти всё, что мог вспомнить о её драматическом появлении. То, что она говорила, то, как выглядела, то, что я чувствовал. Всё казалось таким реальным, но не имело никакого смысла. Я не представлял себе, что это за «артефакт» и как он мог быть связан со мной. Налив себе стаканчик на ночь, я откинулся на кровать и заложил руки за голову. Мысли хаотично кружились в мозгу, и я невидящим взглядом уставился в потолок. Алекс, Мелисса, таинственные артефакты. Казалось, что ни с чем из этого невозможно справиться должным образом, и я устало погрузился в сон.

Настойчивый звон мобильника вырвал меня из тёмных, запутанных снов. Я слепо нащупал телефон и прохрипел в него, морщась от дневного света, льющегося в окно, и от металлического голоса Чарльза в моём ухе.

– Привет, Ричард, ты готов?

– Нет, только не это, – пробормотал я.

– Да, да, – проворчал я, – просто слишком много выпил. Я потянулся и застонал. – Не привык столько танцевать. Дай мне возможность принять душ.

– Отлично, – сказал он, обрадовавшись, – скажем, минут сорок пять?

– Хорошо, – согласился я сквозь стиснутые зубы.

Голова раскалывалась, во рту стоял ужасный привкус, и я с отвращением осознал, что всё ещё полностью одет. Но прежде всего, я украдкой взглянул на ладонь, и там, написанное ручкой именно для этого момента, было размазанное слово «Алекс». Прошлой ночью я верил, по крайней мере, отчасти, в необыкновенную девушку, которая украла мою жизнь. Я ожидал, что в холодном свете дня всё будет по-другому, и так оно и было. Страх скрутил желудок, сомнения затуманили разум, а сердце сжалось от смятения. За мною следили, Мелисса ушла, как и девушка, которая её разоблачила. Трудно было поверить, что всё это произошло на самом деле. Я чувствовал давление повседневного мира, его невозмутимую реальность и будничную рутину, и смотрел на крошечные буквы, наполовину скрытые в ладони. «Да, – сказал я себе, – по крайней мере, кое-что из этого было правдой». Хотя, это было не тем сообщением, которое мне действительно хотелось услышать. По крайней мере, значительная часть меня его не услышала. Потребовалось настоящее усилие, чтобы вообще принять его.

«В любом случае, – подумал я про себя, – мне остаётся только продолжать жить нормальной жизнью».

«А что потом?» – спросила менее уверенная часть меня.

Я потянулся за сигаретами. Теперь они отталкивали меня больше, чем когда-либо, и вдруг захотелось освободиться от них. Но они были полезным костылем, и у меня имелось оправдание. Я должен был оставаться в образе. Решив обождать и выкурить одну за чашкой кофе, я оторвал себя от кровати и направился в душ.

Дорога до Хартфордшира не была насыщена событиями. Чарльз сделал ещё пару попыток затронуть тему появления Алекс в танцзале, но я старался изобразить скуку и безразличие. Я попытался перевести разговор на коттедж, но Чарльз тоже не хотел говорить о нём, по крайней мере, пока.

– Подожди, пока не увидишь его! – радостно произнёс он.

Я снова стал думать об Алекс. «Не меняй своих планов, – сказала она, – поезжай завтра с Чарльзом». Странно, что абсолютно незнакомый человек осведомлён о моих делах, но почему-то я был уверен, что она знала, где я нахожусь. Меня раздражала надежда снова увидеть её, и я удивился собственной глупости. Всё ещё потрясённый всем этим, я безнадёжно пытался собрать всё воедино, растерянно откидываясь на спинку сиденья.

Я чувствовал себя совсем не тем человеком, который накануне вечером отправился с Чарльзом в танцевальный зал. Всё в появлении Алекс было странным. Ничего из того, что она сказала, не имело смысла, и всё же, воздействие её слов было огромным: они казались такими важными. Мой ум беспомощно барахтался при попытке понять всё это. Алекс сказала, что я должен верить в себя. Я вспомнил, как она выглядела, когда говорила это, – ту настойчивость и напряженность её личности. Хотелось ей верить, но всё казалось адским безумием.

Я предположил, что частично это было разочарованием. Чувствовал себя беспомощным и сбитым с толку, за пределами своей глубины, реально не понимая, что происходит. Хотя было в этом нечто большее. Меня потряс ход событий, но не только замешательство выбило из колеи, было и волнение. Что-то в моей жизни происходило: без сомнения, его было чересчур много; но это было что-то, чего я хотел или в чём нуждался. Я снова ощутил себя живым, хотя и забыл, что такое возможно. Казалось, во мне просыпается забытое «Я», а может быть, просто более молодое. Поймал себя на том, что задаюсь вопросом: «Что же случилось со мною прежним – с увлечением древними цивилизациями и неизвестными научными фактами – с убеждением, что на горизонте жизни витают волшебные возможности?» Теперь, казалось, по венам струился жизненный поток предвкушения: ощущения, что всё возможно. Я понял, что независимо от того, что из всего этого выйдет, какая-то часть меня не будет сожалеть. «В конце концов, – с усмешкой подумал я, – всё, что мне нужно сделать, – забыть, что то, что сказала Алекс, невозможно, и посмотреть, что фактически произойдет».

Примерно через час после выезда из Лондона, мы приблизились к короткому съезду на приятную просёлочную дорогу – в нескольких километрах от оживленной автострады А1, ведущей на север Англии. Коттедж оказался традиционным, и был построен, в основном, из местного камня. Чарльз широко улыбнулся мне, приглашая оценить его удачу, и я получил должное впечатление.

– Добрая тетя Джейн! – радостно воскликнул он, выскакивая из машины. – Она всегда говорила, что оставит его мне!

Он сильно потянулся, с большим удовлетворением вдыхая насыщенный сельский аромат, и нетерпеливо указал на чердачное окно.

– Видишь ту комнату?! Вот где я хочу устроить обсерваторию!

Я не мог сдержать улыбки. Не представляю, как Чарльз собирался получить разрешение на строительство обсерватории.

– Может, сначала чаю попьём? – предложил я.

Разумеется, в уме у Чарльза было несколько строительных планов, и, чувствуя себя довольно безответственным, я предложил ему разработать их. Мне пришло в голову, что «артефакт» может быть чем-то, что мы обнаружим в доме. В этом не было никакого смысла, – если так, то, вероятно, его «получит» Чарльз, а не я. Но эта идея казалась не хуже любой другой.

Чарльз был очень доволен тем живым интересом, который я проявлял ко всему, хотя и немного озадачен моими попытками исследовать каждый уголок. День закончился бы довольно приятно, если бы я постоянно не чувствовал, что должен оглядываться через плечо. Погода для этого времени года была хорошей, и мы открыли окна, чтобы немного проветрить помещение. Его наполнил густой хор птичьего пения и рассеянных ароматов скотного двора, и мы наслаждались неторопливыми перерывами на чай и печенье за добротным деревянным кухонным столом. Место казалось идиллическим.

– Послушай их! – радостно воскликнул Чарльз. – Здесь так много птиц, что это нереально. Разве не странно, что столько шума звучит так умиротворяюще!

Вечером мы поехали перекусить и выпить пару стаканчиков, остановившись в местном пабе. Довольно милое местечко, но его клиенты проявляли некоторую подозрительность к незнакомцам, и это напомнило мне о скрытых наблюдателях. Интересно, кто эти таинственные люди: секретные организации или преступники? Я уже ожидал, что откуда-нибудь выскочит Алекс и расскажет мне. Растерянное ожидание сменилось нетерпением, хотелось, чтобы на лоне природы всё раскрылось, и я бы покончил с этим. В конце концов, мы взяли бутылку вина и вернулись в коттедж, чтобы насладиться чудом настоящего камина. Набрали в сарае немного дров и устроились у очага, созерцая, как он горит. Пока мы смотрели, разговоры становились эпизодическими, а дружеское молчание удлинялось. Тело моё расслабилось, впитывая тепло огня, и, повинуясь импульсу, я потянулся и выключил единственную настольную лампу.

Переход в сознании был настолько постепенным, что сначала я не заметил его. На мгновение мерцающий свет костра напомнил мне о мигающих огнях в танцевальном зале, но такое электронное волшебство внезапно показалось тривиальным и бессмысленным. Меня заворожила непрестанная игра света и цвета, ярких радужных оттенков извивающихся языков пламени, излучавших уютное тепло. Густой, кислый запах древесного дыма просачивался глубоко в ноздри, шипящий треск поленьев – этот хор природы, вызывал более древнюю алхимию. Раскалённое сердце огня, казалось, резонировало с вулканическими глубинами Земли: постоянно меняющееся, всегда одно и то же, мистическое сияние отражалось во взглядах бесчисленных человеческих существ на протяжении тысячелетий.

Это был мир Алекс, который я внезапно ощутил: древний, первозданный мир, с неторопливым безразличием нёсший на себе мишуру двадцать первого века. Я почувствовал присутствие Мозгового Червя. Ему не нравилось такое созерцание, но, как ни странно, он больше не пугал меня. Червь казался далёким и слабым, и отодвинулся в сторону глубиной охватившего меня настроения. Я оставался абсолютно неподвижным, слишком погружённым в это переживание, чтобы удивляться его природе. Казалось, во мне открылась какая-то новая глубина бытия, что-то вневременное и неизменное. Повсюду пульсировали невидимые энергии, и моё видение расширилось за пределы мимолётной реальности каменных стен коттеджа, далеко за пределы моей формы, видящей сны у огня. Я просыпался от живого сна, сон веков отступал, и неведомые чудеса зажигали моё воображение. Какими ничтожными, глупыми, казались муравьиные заботы человечества, какими трагичными – навязчивые идеи всех этих зашоренных умов.

– Говорят, можно увидеть будущее, – неожиданно сказал Чарльз.

– Что? – удивленно хмыкнул я, пораженный интенсивностью своих мечтаний. Его слова необъяснимо резонировали с охватившим меня околотрансовым состоянием.

– Говорят, в языках пламени можно увидеть будущее, – пояснил Чарльз. – В огне девушки высматривали своих будущих мужей.