Сквозь огненную стену

– О, у нас новенький, – рыжий парень вскоре заметил пытавшегося слиться с каркасом кровати, на которой они сидели, Лукаса и настойчиво притянул его ближе к остальным. – Не стой в стороне, нужно держаться вместе, а то здесь можно сдохнуть либо от тоски, либо от занудства тех чуваков в форме. Я Чарли, кстати, это Фрай, и это имя ему, несомненно, подходит, ведь он и сам теперь жареный.

Мальчик с ожогом, хоть шутка и показалась обидной, снова попытался улыбнуться, но зашипел от боли. Он не выглядел несчастным или опустошенным, в отличие от Лукаса, у которого хотя бы лицо было цело, и Харвелл прикусил губу, пытаясь не сгореть от непонятного ему стыда.

– Это Джейсон, – Чарли, не обращая никакого внимания на смущение новенького, указал на парня в капюшоне, и зубы Лукаса еще сильнее вонзились в губу. Даже первые буквы имени такие же, как у Джастина. – А наши девчонки – Кэти и Ло. Ну а ты, незнакомец, представишься?

Лукас прохрипел свое имя, смешав его с дежурным «приятно познакомиться», и вновь замолчал, вслушиваясь в разговор, в котором участвовали только Чарли, Фрай и иногда Ло. Парни обсуждали прежнюю жизнь: родителей, знакомых, учебу, – Ло лишь комментировала и лаконично меняла тему, когда речь заходила о ней, но ни один из ребят не упомянул ни Адский Огонь, ни конец света, ни то, что им пришлось пережить, чтобы добраться сюда. Будто все они делали вид, что ничего не произошло, словно были соседями по купе, которые решили поболтать от нечего делать.

И все это выглядело настолько неискренне и отвратительно, что уже спустя десять минут их бесполезной болтовни у Лукаса зачесались руки, словно он не мылся пару недель.

– Вы сейчас серьезно? – не выдержал он, когда Чарли начал долгое повествование о том, как правильно нужно ловить рыбу. – Вас не смущает, что вы говорите о такой чуши, когда там творится полный… Полный… – из-за сдающих нервов парень не смог закончить свою мысль и лишь продолжал заикаться, пока не махнул на это рукой.

– Прости, Лукас, но не всем хочется обсуждать сегодняшние события, мы все равно этим ничего не добьемся и…

– Да ладно тебе, может, нам и правда стоит сменить тему, – прервала его Ло. – У нас тут демократия, так дай же нашему новенькому обсудить то, что хочет он, а затем вернемся к особенностям национальной рыбалки от Чарли. Ну что, новичок, – все они так подчеркивали это слово, будто уже несколько лет были близкими друзьями, а не познакомились только что, – что именно хочешь обсудить? Может, это?

Ло так быстро достала что-то из кармана и кинула Лукасу в руки, что он не успел даже понять, что это был за предмет, и машинально поймал. В его ладони лежал камень, который еще несколько часов назад прожег бы в ней сквозную дыру. Глаза девушки горели точно так же, как лесные пожары.

– Д-да. А заодно кое-что еще, – Лукас сжал камень в руке, словно тот был способен придать ему уверенности. – Как вы смотрите на то, чтобы свалить отсюда?

Глава III

Глаза Чарли расширились до такой степени, словно Лукас предложил ему зарезать человека. Они выбрались из ада всего несколько часов назад, а новичок уже хотел вернуться обратно, и если Харвелл говорил серьезно, то он сошел с ума. Нет, хуже – даже у полного психа хватило бы мозгов оставаться в безопасности, пока не появится хотя бы мизерный шанс выжить снаружи.

– Ты только не горячись, ладно? – Чарли положил руку на плечо Лукаса, будто бы опасаясь, что тот мог напасть на остальных. – Мне кажется, тебе нужно поспать. Ты устал и напуган, не нужно принимать такие решения на эмоциях.

Лукас едва сдержал себя, чтобы не закатить глаза, но тяжелый вздох невольно вырвался наружу. Конечно, Чарли был прав: в намерении бежать эмоции играли главную роль, вот только если один актер заболеет, его место тут же займет другой, и представление состоится во что бы то ни стало. Лукас мог проспать хоть сутки, а Чарли – сорвать голос, взывая к здравому смыслу, однако ничего бы не изменилось.

– С такой температурой только горячиться, – проворчал парень, скидывая с себя чужую руку. – Если не хочешь никуда идти, я тебя не заставляю.

– Я тебе это говорю не потому, что сам не хочу. Ты ведь с родителями сюда приехал, верно? Хоть на секунду задумывался, что с ними будет, когда ты уйдешь?

Задумывался. И каждый раз старался гнать эти мысли куда подальше, не собираясь менять тактику.

– Думай о своей матери, а не о моей, ладно?

– Моя мать заживо сгорела у меня на глазах.

Улыбка исчезла с лица Чарли, да и сам он в один миг совершенно потух, даже морковно-рыжие волосы словно бы потускнели. Все это время он бежал от чего-то пострашнее самоедства, скрывая страдания за напускной веселостью, и искренне хотел уберечь других от своей участи. Лукас притих, впервые за день начав колебаться: от одной только мысли о такой же потухшей матери ему становилось чертовски больно, правда, эта боль и рядом не стояла с той, которую придется испытать ей.

– Может, все же сменим тему? – Чарли оскалился в попытке придать лицу былое жизнерадостное выражение, но его откровение успело достаточно разбередить души ребят: они погрузились в воспоминания о прошедшем дне слишком глубоко.

– А я бы хотела сбежать, – подала голос Ло.

– Кто-нибудь еще?

Сегодня им уже не суждено было вернуться к разговору о рыбалке: новичок внес полный дисбаланс в их компанию. Оставалось только отпустить тех, кто продолжал все рушить.

Однако больше бунтарей не нашлось. Фрай и Джейсон почти одновременно отвели взгляд, выражая свое несогласие на участие в предложенном Лукасом безумии, и если первый действительно боялся соваться наружу – ему хватило и одного ожога, второму было просто лень, и концепция безопасной зоны его вполне устраивала. Чарли победно улыбнулся, словно считая, что сохранение жизней этих парней – исключительно его заслуга.

– Похоже, здесь наши пути расходятся, – Ло попыталась улизнуть вместе с внезапным попутчиком как можно дальше от Чарли, словно только этого ждала, но в тот же момент со своего места встала Кэти. Про нее все успели забыть – так тихо она сидела.

– Можно мне тоже с тобой? – обратилась Кэти почему-то к одному только Лукасу, часто моргая от волнения.

Лукас замер в недоумении. Первое впечатление о Кэти твердило ему, что она была из тех прилежных и кротких девчонок, можно даже сказать, идеальных, которых каждый чужой родитель считал своим долгом поставить в пример собственным детям. Прилежных… Побег из охраняемого военными шатра совершенно не вписывался в это понятие.

– Можно, – ответила за него Ло. – А теперь простите, зануды, нам пора.

Подхватив под руки Лукаса и Кэти, которые так некстати зависли, разглядывая друг друга, Ло повела их туда, куда намеревалась уйти изначально, – в самый дальний угол шатра, где ютилось меньше всего выживших и совсем не было военных. Лишние уши им не нужны.

– Зачем тебе камень? – спросил Лукас, устроившись в позе лотоса на ничем не покрытой земле. Начинать главный разговор он пока не решался и оттягивал этот момент, как только мог.

– Нашла на дороге, решила подобрать. Сувенир, – Ло пожала плечами, наблюдая за тем, как парень завороженно рассматривал предмет, который мог убить его несколько часов назад. С виду камень ничем не отличался от любого другого, только был покрыт копотью, маравшей пальцы, и совсем остыл. Даже за то время, что он провел в сжатой ладони Лукаса, ни капли не нагрелся.

– Может, это что-то из космоса? – предположил парень.

– Или ада, – поддакнула Кэти, немного осмелевшая после того, как отошла от Чарли. Его наигранная веселость лишь заводила ее собственные чувства в тупик, а затем гасила, втаптывая массивной подошвой в асфальт.

– Ад внизу, так что вряд ли, – задумчиво хмыкнула Ло. – Кстати, вы видели, как распространялся огонь?

Лукас и Кэти недоуменно переглянулись. Во время пожара никому из них не было до этого дела: все внимание сосредоточилось тогда на более важных вещах. Например, на спасении собственной жизни.

– Горело только то, что не сделано из камня, – пояснила Ло и забрала у Лукаса свою находку. – Все, что отличалось от него. Пока мы выезжали из города, я заметила, что с кирпичными зданиями все было в порядке. Власти говорят ехать либо сюда, либо к воде, но мне кажется, это чушь. Нужно защищать окна и двери от огня и прятаться за каменными стенами. Это место будет уничтожено в два счета, если начнется новый Дождь. Представьте, сколько жертв будет! Правительство буквально хочет уничтожить всех нас, пока сидит в своих бункерах и ни в чем не нуждается.

Ло говорила так быстро, что остальные попросту не успевали за ней. Они слушали девушку с раскрытыми ртами, пытаясь уловить суть ее повествования, но в голове было пусто. Ясно они понимали только то, что Ло знала намного больше них.

– Прием! Вы так и будете на меня пялиться?

– Жесть. Это… круто, – закивал Лукас, и только Ло собралась язвительно поблагодарить его за очевидный комплимент, как ее перебила Кэти:

– А по-моему, звучит пугающе. Мой знакомый как-то перебрал с веществами на вечеринке и нес такой же бред.

Нахмурившись, Лукас набрал воздуха в легкие, чтобы осадить ее, вот только Ло нисколько не обиделась – напротив, заявление Кэти ее только развеселило.

– Не переживай, таких любителей увезли в безопасную зону в Такоме, но вот психушку эвакуировали сюда, да. Вон, ширму видишь? – Ло указала пальцем куда-то вглубь шатра. – Все психи там, а я сбежала под шумок. Нас все равно не пересчитывают, чем меньше – тем спокойнее. Сама видела, как одна медсестра толкнула пациента в огонь, потому что он все ныл, что лучше умереть, чем жить в таком мире. Хотя, получается, она исполнила его желание… Даже не знаю.

Ло почесала подбородок, делая вид, что всерьез задумалась о морали поступка медсестры, хотя на самом деле ей было тяжело дышать из-за душившего ее смеха. Лукас понимал, что все это – лишь какая-то странная шутка, и криво улыбался в ответ, но вот Кэти, казалось, приняла все за чистую правду. Ее широко распахнутые глаза и попытка спрятаться за Лукаса от «сумасшедшей» стали последней каплей.

– Вы что, поверили? – прыснула Ло, но тут же закрыла рот рукой: на ближайшей к ним кровати кто-то отчаянно пытался поспать.

– Немного…

– Я пошутила, – на этом Ло планировала остановиться, но желание оставить после себя нервирующую недосказанность оказалось сильнее. – Конечно же, психов не стали бы эвакуировать так близко к здоровым людям. Они в шатре неподалеку.

– Так, ладно… – как бы невзначай перебил ее Лукас. Шутки начинали походить на правду, и это стоило прекратить. – Почему вы хотите свалить отсюда?

– Мне здесь не нравится, – Кэти ответила первой, в то время как Ло заметно напряглась, словно пытаясь придумать ответ или же способ уйти от него. В точности как в разговоре с Чарли и Фраем. – Сестра погибла, мама с папой, наверное, тоже… Не знаю, мы разминулись в толпе, а сюда они не доехали, я узнавала. Вряд ли хоть кто-то остался в живых из тех, кого я знаю… знала, – исправилась она и быстро вытерла непрошенную слезу, еще сильнее размазывая по щеке тушь. – Я просто хочу убежать отсюда куда-нибудь далеко. Чем дальше я буду от Сиэтла, тем меньше будет неприятных воспоминаний. А ты?

– У меня есть друг, – что-то сдавило его горло, и Лукас едва не подавился собственными словами. Как же сильно он успел соскучиться… – Джастин. Я должен найти его и убедиться, что с ним все в порядке.

– Разве он не должен быть здесь?

– Нет, все немного сложнее. Он живет в Юджине, и мы договорились встретиться в небольшом городке рядом с Портлендом, если мир полетит к чертям. Он словно знал, что все так и будет.

– О, Портленд, – внезапно оживилась Ло. – Отлично, нам с тобой по пути, погнали.

– Не прямо сейчас же, – шикнул на нее Лукас. Казалось, Ло совсем забыла о том, где они находились, и готова была отправиться куда угодно прямо сейчас, несмотря на охрану и другие препятствия. – Может, хотя бы расскажешь, что в Портленде?

– Родители, – уже без особого энтузиазма ответила Ло. Снова. – Они там живут. Я – здесь. И в любом случае я привела достаточно доводов, чтобы не оставаться в безопасной зоне. Еще вопросы?

Лукас отрицательно мотнул головой, хотя ответ Ло его не устроил. Ничего подозрительного в нем вроде как не было, но отчего-то парень чувствовал, что его обманывали. Только не знал, с какой целью, и собирался выяснить это, как только представится возможность.

Военный у входа густым басом объявил о начале комендантского часа, и его сослуживцы принялись разгонять выживших по своим местам. Лукас нехотя расстался с Ло и Кэти, предварительно договорившись с ними о встрече в три часа ночи на том же месте для окончательного обсуждения плана и его осуществления, и вернулся к родителям еще более бледным, чем уходил. Теперь все было реальным. Побег, скитания по выжженным улицам и поиски Джастина больше не существовали лишь в его воображении, они стали реальностью. Еще сегодня утром он не предполагал, что его день закончится так. И это страшно.

Еще страшнее было то, что Люсиль ни на шаг от него не отходила. Ее особое, присущее всем матерям чутье будто кричало ей: с Лукасом что-то не так, и потому она сидела с сыном на кровати, обнимала за плечи, пыталась стереть с лица копоть и засохшую кровь и тихо с ним говорила. От ее голоса, приглушенного света и пережитого стресса глаза закрывались сами собой, и, забыв хотя бы на время о собственном плане и проиграв битву с усталостью, Лукас уснул на коленях матери.

Наверное, он так и проспал бы до утра, но очнуться его заставил крик Джастина, охваченного огнем. Лукас распахнул глаза, обнаружив, что кричал он сам, и тут же заткнул себе рот обеими руками. Просто сон. Просто страшный сон.

Почти весь шатер крепко спал, и никто не обратил на него внимание, в том числе и мать, успевшая незаметно перебраться на свою койку. С верхнего яруса свешивалась рука Дэна, и со своего места Лукас смог разглядеть еле светящиеся цифры на часах на его запястье. Шесть минут четвертого. Он опаздывает.

Наспех схватив нетронутую бутылку воды и пакет с сухим пайком, Лукас прокрался к месту встречи и обнаружил, что его попутчицы оказались намного пунктуальнее.

– Выспался? – ехидно прошептала Ло.

– Нет, – он и правда чувствовал себя еще более разбитым, чем вечером, но ему было совершенно не до этого. – Мы идем?

– Нет, продолжаем стоять тут, пока нас не спалили.

– Можно было просто ответить «да», – проворчал Лукас и осмотрел брезент, образующий стену шатра. – Через главный вход нам пройти не дадут. Если бы мы могли прорезать дыру… У кого-нибудь есть нож?

– У меня есть пистолет, – скромно пискнула Кэти, а в ответ на ошарашенные взгляды Ло и Лукаса похлопала себя по спине, где за поясом джинсов пряталось оружие. – Папа держал его дома, и, пока все собирали вещи, я решила прихватить. Мало ли с кем придется встретиться, так что… нужно быть в состоянии… защитить себя… – чем дольше она говорила, тем больше сомневалась в собственных словах. – А может, и нет.

Как же глупо со стороны прозорливых Джастина и Лукаса было упустить момент с самообороной! Второй Адский Дождь мог пойти, мог и нет, а вот люди на дорогах должны быть в любом случае, и вероятность их дружелюбия к незнакомцам уверенно стремилась к нулю. Им нужно было что-то, что могло защитить от участи оказаться задушенными за последнюю бутылку воды. Пусть Кэти и выглядела наивной, в конечном счете оказалась самой умной: в ответственный момент именно она вспомнила об одной из наиболее необходимых в новом мире вещей.

– Супер… – прошептал Лукас. – Стрелять из него умеешь?

– Нет.

– Ладно, с этим позже разберемся, что насчет ножа?

– У меня ничего острого, – пожала плечами Ло, застегивая рюкзак под помрачневшим взглядом Лукаса. К нему снова вернулось странное ощущение. Он был уверен – Ло только сделала вид, что искала. – Может, ключи от дома у кого-нибудь есть?

Снова отложив свою паранойю на будущее, Лукас похлопал себя по карманам и почувствовал, как сердце почти радостно пропустило удар, когда в джинсах что-то зазвенело. Как-то раз он слышал, как его одноклассница рассказывала, что доставала ключи и зажимала их в ладони острым концом наружу, когда возвращалась домой в темное время суток. Раз уж они годились для самообороны, то и с брезентом должны справиться.

Сложно было понять прочность материала, но что-то подсказывало, что продырявить его ничего не стоило бы и деревянной щепкой. Присев на корточки и глубоко вздохнув для храбрости, Лукас воткнул ключ в брезент у основания палатки, и ткань с громким треском прорвалась. Снаружи повеяло сухим и жарким воздухом, и от нетерпения поскорее вырваться на свободу пальцы разжались сами собой. К треску добавился звон упавшей на землю связки.

– Что же ты такой тихий! – яростно зашипела Ло и толкнула Лукаса и Кэти, успевшую схватить ключи, за ближайшую койку: со стороны входа завозились военные, услышавшие посторонний звук.

На то место, где еще секунду назад находилась голова Лукаса, упал тусклый луч света и заскользил по брезенту к небольшой дырке, которую, несмотря на размер, не заметил бы лишь слепой, да и кому, как не военным, знать, что раньше повреждений не было. Еще несколько пропущенных ударов сердца – Лукас зажмурился не в силах смотреть. Их обнаружат, и побег сорвется из-за его чертовой неуклюжести.

– Да дашь ты мне поспать, наконец? – донеслось до них ворчание одного из военных, и луч метнулся выше, так и не дойдя до самого интересного места. – Еще раз ты меня поднимешь из-за шороха, клянусь, выгоню в поле с опоздавшими разбираться.

– Это был не шорох, Марк! Там кто-то копошился.

– Тараканы у тебя в голове копошатся, а там нет нихрена.

Военные развернулись и отправились обратно, голоса стихали, а свет от фонарика исчез, но ни Лукас, ни Ло, ни Кэти еще долго не решались пошевелиться или хотя бы начать дышать.

– Спасибо, – с пустым, устремленным куда-то сквозь девушек взглядом Лукас кивнул им, с ужасом понимая, что, если бы не их реакция, беглецов бы поймали с поличным. Перед глазами успела пронестись вся его жизнь, но не прошлая, а будущая – та, в которой не было Джастина.

– Обращайся, – Ло отобрала ключи у Кэти, от страха вцепившейся в них мертвой хваткой, – и дальше я лучше сама.

Лукас даже не думал спорить: он и сам больше не доверил бы себе столь ответственное задание. Вот только, несмотря на все приложенные Ло усилия, дело никак не ладилось: зубчатый край ключа годился лишь для того, чтобы неохотно перерезать ниточку за ниточкой, и спустя несколько минут работы в дыру могло пролезть не больше трех пальцев. Такими темпами у них получится сбежать только через пару дней, и то если повезет.

– Сдаюсь, тут нужно что-то другое, – Ло смахнула со лба капли пота. Хоть она и пыталась это тщательно скрыть, ей тоже было страшно, а это выматывало куда сильнее физического труда.

Но ни предложений, ни инструментов больше не имелось. Даже надежда таяла на глазах, а на ее место, как наследник на трон почившего короля, уверенно усаживалась паника. Лукас сел на корточки, обхватив колени руками и пытаясь остановить бесконечный поток тревожных мыслей. Не время поддаваться им – сейчас нужно находиться в шатре рядом с дырой, а не в своей голове. Если он не решит эту проблему, волноваться о последующих ему просто не придется.

Дыру нельзя было расширить, только не тем, что имелось у них, и только не бесшумно. Просить помощи не у кого. Повсюду сновали военные, громкие звуки могли разбудить тех, кто спал неподалеку, а они в свою очередь нашли бы способ остановить беглецов. В таком случае нужно придумать что-то быстрое. Рискованное, но быстрое…

– Рвать. Будем рвать руками.

– Да, устроим прощальный концерт на весь шатер, – прыснула Ло, но Лукас за их короткое знакомство уже научился не обращать внимания на подобные саркастические высказывания.

– Я в курсе, что мы привлечем внимание. Рванем один раз как можно сильнее и свалим, пока никто ничего не понял. Либо рискуем, либо остаемся здесь, другого шанса не будет.

Ло больше не нашла ни одной колкости для ответа, лишь коротко кивнула после недолгих раздумий и схватилась за край прорези, вторым кивком подзывая к себе Кэти. С другой стороны взялся Лукас.

– Да поможет нам Бог, я полагаю, – внезапно вспомнил фразу диктора на радио Лукас и невольно усмехнулся. Сейчас помощь высших сил была нужна им как никогда. – На счет три?

Звук вышел таким громким и противным, что по коже пробежалась армия мурашек, а с ближайших деревьев вспорхнули оставшиеся в живых птицы. Рваная рана на брезентовой стене пошла наискосок, но теперь была достаточно широкой, чтобы выбраться через нее из шатра.

У главного входа вновь завозились военные, а пятен от фонариков стало в несколько раз больше. Их заметили, и на этот раз прятаться было негде и некогда.

– А ну, стоять! – рявкнул тот самый Марк, не веривший в существование нарушителей, и схватился за пристегнутую к автомату лямку на плече. Теперь стало ясно, зачем им нужны пушки, и от этого осознания ладони Лукаса превратились в лед.

Наивно было полагать, что хоть кто-нибудь последует его приказу – беглецы лишь резче натянули влажные маски на лица и выскочили наружу, в непроглядную тьму, судорожно пытаясь нащупать дальнейший путь на свободу. Все самое сложное еще впереди.

– Там забор! – крикнула Кэти, сумев разглядеть едва заметный металлический блеск неподалеку, и бросилась к нему, как утопающий к спасательному кругу.

Сколько бы ни напрягал Лукас близорукие глаза, он понятия не имел, куда бежать, но все равно последовал за Кэти, доверяя ей каждой клеточкой своего тела. Отставать нельзя. Оборачиваться – тоже. Сквозь дыру уже пробирались военные и добровольцы стихийно возникшей поисковой группы, и среди них непременно должны были быть и мама с Дэном, заметившие отсутствие сына. Если Лукасу хотя бы покажется, что он пересекся взглядом с кем-то из них, его, наверное, стошнит от волнения.

Кэти оказалась права, и всего через пару минут олимпийского бега они едва не врезались в наскоро возведенный забор. Он не выглядел совсем неприступным, однако мгновенно перемахнуть через него тоже не представлялось возможным: металлическая сетка попросту прогнулась бы под весом человеческого тела, оставляя протоптанную дорожку преследователям и привлекая их внимание звоном. Конец игры без возможности перепрохождения.

– Лукас, подсадить нас сможешь? – спросила Ло, тяжело дыша и оглядываясь в поисках чего угодно, на что можно было бы опереться. «Чем угодно», впрочем, оказался лишь палочник ростом с человека.

Лукас кивнул и приготовился было поднять ее, но тут вмешалась Кэти, выставляя руку между ними:

– А ты? – спросила она, взволнованно глядя на парня. Он оказался единственным из них троих, у кого в безопасной зоне оставались родные, и потому именно для него побег был жизненно необходим. Они с Ло справятся, даже если их поймают, а вот Лукас – нет.

– Как-нибудь. Некогда думать об этом.

Чужие голоса становились все ближе, но Кэти не спешила отходить. Взяв Лукаса за подбородок, она заставила его посмотреть ей прямо в глаза, и лишь увидев в ответ подобие уверенности, поверила. Ло схватилась за ближайший столб и оперлась на сцепленные ладони парня, немного пошатнувшегося и едва сдержавшего стон от натуги. Только очередной прилив адреналина, а может, и те самые высшие силы позволили ему поднять ее над землей, однако в последний момент, прямо перед прыжком Ло за забор, все пошло не так, и пальцы снова расцепились.

– Сынок, где ты? – среди криков ищущих Харвелл четко слышал голос матери. Его собственное ругательство смешалось с точно таким же из уст Ло, неуклюже приземлившейся на ноги по ту сторону забора:

– Какого хрена?! Ты бы еще меня прямо на прутья уронил.

– Извини, – безучастно бросил Лукас, силой заставив себя не оборачиваться и едва сдерживая дрожь, снова сцепил руки и подозвал к себе Кэти. Во второй раз у него получилось намного лучше, что не могло не вызвать у Ло презрительного вздоха. Дальше была его очередь.

Стоило поставить ногу в узкую ячейку сетки, как забор зашатался, угрожающе звеня и крича военным: «Он здесь! Я держу его!» Если за следующие несколько секунд Лукасу удастся справиться с забором, к моменту, когда мать доберется до периметра, он будет уже бежать по лесу, освещая путь собственными сверкающими пятками. Если нет… Что ж, для него все будет кончено.

– Все хорошо, у тебя получится, – Кэти пыталась подбодрить его, но Харвелл слышал лишь собственные мысли.

Крепко ухватившись за все тот же столб, служивший опорой девушкам, Лукас поставил вторую ногу на несколько ячеек выше, и легкие волны превратились в настоящий морской шторм. Парень замер, ожидая затишья и пытаясь восстановить равновесие, но новый зов матери не оставил ему на это времени. Второпях Лукас не справился с управлением собственным телом, нога соскользнула с металлической секции, и он сорвался вниз, неудачно приземлившись на плечо и задев голенью острый прут. Единственное, что радовало, – приземлился он с нужной стороны.