скачать книгу бесплатно
– Говори.
– Орден оставляет мне жизнь, взамен я буду должен ему стоимость «Фурии», вдобавок награбленное. Я буду отдавать Ордену семьдесят процентов каждой своей доли и, вообще, всячески пытаться закрыть долг. Со временем я его закрою, и мы станем квиты.
– Н-нет. Плохое предложение. – Григ направил пистолет в лоб Киру.
«Смерть от своего оружия, символично, хм… как-никак, будет справедливо, ведь я действительно их предал[4 - В Древней Руси и Скандинавии встречается клятвы дружинников «на своём оружии», в качестве кары за нарушение клятвы (а также договора, традиции, закона) выступает «смерть от своего оружия».]».
– Второе предложение.
– Говори, – не отпуская и не поворачивая оружие, сказал Григ.
– Я брошу вызов Железноруку, отберу у него корабль и отдам «Шторм» Ордену.
С минуту, раздумывая и направляя пистолет на Кира, который, не отрываясь, смотрел в дуло, Григ был неподвижен. Затем медленно встал, опустил руку и сказал тюремщикам: «уведите его». Трое, повинуясь приказу, в точности как в прошлый раз отвели невольника в камеру. Когда дверь закрылась, узник лег на кровать, интуитивно прижал руки к телу и, повернувшись лицом к стене, съежился.
В следующий раз тюремщики пришли, когда Кир спал. После того как он проснулся от удара и открыл глаза, Топоруб увидел вокруг только мрак – мешок уже надели. Затем ему заломили назад руки, и надели наручники. На этот раз его вели дольше и вывели, как он понял, на улицу. Там Кира кинули, по всей видимости, в багажник.
Спустя два часа поездки, во время которой в тесном неудобном заточении Топоруб, переворачиваясь из стороны в сторону, бился о стенки, они остановились, и Кира выкинули из машины на землю.
Он попытался подняться на ноги, но удар чей-то ноги ему в живот свалил его вниз. Сначала ему освободили руки, затем сняли мешок, и Топоруб, сидя на земле, посмотрел вокруг себя. Ночь. Они находились на набережной Чухонской реки, скрываемые от лишних глаз под широкими разноцветными кронами деревьев, совсем рядом с Кузнечным мостом, недалеко от Большого Быстроречьского водосброса (устья Большого Быстроречья). Кир даже слышал шум падающей воды и чувствовал соответствующую водопадную влажность. Когда-то эта река впадала в Болотное море, но после Катаклизма, когда Северный Короноград, если быть точным пласт земли, площадью, около 45 000 квадратных километров, на котором располагался город (ныне называющийся Извилистым островом и являющийся самым крупным островом Северо-Западного архипелага), взмыл вверх, Быстроречье вместе с рукавами и каналами дельты стало стекать в непроглядную глубокую бездну. Такие устья назвали водосбросами, добавив данному слову, – к гидротехническому сооружению, – второе значение.
Сначала, понятное дело, до облагораживания и обеспечения безопасности на границах острова никому не было дела. Но после, когда власть прочно укрепилась, в связи со сбрасыванием трупов за пределы острова (и таким образом избавлением от них) противозаконными элементами и с имевшимися случайными случаями, решено было поставить ограждения у краёв земли и три железные сетки в каждой реке ближе к стоку. Со временем последние заменили на пять железных решеток, а ограду укрепляли или же меняли, и теперь она выглядела разнообразно: местами – разной высоты каменой или бетонной стеной, местами – деревянным забором, колючей проволокой, изгородью… или же никак (в каких-нибудь глухих, заброшенных местах).
«Второй» тюремщик, вернувшись и принеся сумку, перевернул её и высыпал всё содержимое на землю. Это оказались вещи Кира: наручные часы, два пистолета, нож, топор и ремень. «Спасибо, что хоть «Балтийца» возвращаете, – отрадно подумал Топоруб, – редкий пистолет». Затем «Третий» из машины принес кировскую авиаторскую куртку, повертел её в руках, рассматривая, произнес:
– Хорошая. Жаль приходится отдать, – и бросил рядом с высыпанным из сумки имуществом.
«Вернуть».
После этого «Первый», сказав: «У тебя времени до конца недели», – повернулся и сел в машину; стальные двое последовали его примеру. Машина загудела, сделала разворот и уехала, оставив Кира одного, сидящего на земле ночью у границы острова.
«Знать бы, какой сегодня день недели».
Глава 4.
Исполинская Твердь. Это был самый крупный летающий остров R-го архипелага, данный факт, собственно, послужил причиной его названия. Его площадь составляла, приблизительно, 2 300 000 квадратных километров. На вытянувшемся на пару тысяч километров с севера на юг материке расположились пять природных зон: тундровая, лесотундровая, таежная, лесостепная и степная. Подавляющую часть острова занимала Исполинско-Твердская равнина, разделенная с запада на восток системой возвышенностей – Исполинскими Увалами, на две чашеобразные сильно заболоченные впадины. На юго-востоке Исполинско-Твердская равнина, постепенно повышаясь, сменяется Желтыми горами.
Среди лесов и степей, при умеренно-холодном, континентальном климате, осенью, по автомобильной трассе на северо-запад идет группа людей численностью около пятидесяти. Стихийно и случаем собравшаяся она бежит от смерти и от того, что возможно страшней преждевременной и быстрой смерти – рабства.
Разрозненные, наспех собравшиеся беженцы, гонимые страхом и ведомые желанием жить, интуитивно или сознательно сбились в один отряд. Так им казалось наиболее безопасно, хотя скорее менее опасно, насколько это возможно для бегства.
Мужчины, женщины, дети – все идут пешком; вещей немного – только самое необходимое и спешно взятое, а также то, что успели. Кто-то несет пожитки в сумках, кто-то в рюкзаках, а кто-то везет в тележках; многие вооружены.
Негласным, неофициальным лидером группы был шедший в головной ее части человек средних лет в камуфляжной форме вида «Флора». Лысый с пышными усами и бакенбардами, с автоматом Калашникова образца 1947 года у правого бока; его звали Леод Анин.
Рядом, слева от него шел человек тоже в камуфляжной форме, но уже вида «Березка», вооруженный АКМ. Он, примерно одного возраста с лидером, без растительности на лице и с короткими волосами на голове, являлся другом-товарищем Леода. В дороге они в основном молчали, но периодически переговаривались друг с другом.
Около пяти часов спустя, как отряд начал свой путь, впереди показалась деревня Круты. Лидер замедлил шаг и шедший правее и поодаль от Леода парень лет двадцати в серых джоггерах, кроссовках и черной ветровке подбежал к нему.
– Что будем делать? Остановимся или дальше пойдем?
– Как думаешь Фад? – спросил Леод друга.
– Темнеет. Почти восемь вечера. И люди устали. Думаю, лучше сделать привал.
– Да. Переночуем здесь, – согласился Леод. Затем он обратился к молодому человеку: Нужно свернуть с открытой дороги. В лес. Чтобы не заметили с Круты или возможные преследователи. Фад Бавин останется присматривать за лагерем. И пока основная часть будет прятаться, я с людьми тем временем пойдем к деревне и разведаем. Кто там. Захвачена она или нет. Ярос, объяснишь если что это остальным?
– Да. А кто пойдет?
– Я и еще нужны добровольцы. Думаю, четверых вполне хватит. Нужно будет найти.
– Я могу пойти.
– Ну и отлично. В этом-то и суть, заранее скажи некоторым об этом, чтобы дать им время подумать.
Леод остановился, повернулся к группе и крикнул: Внимание! Привал! Останавливаемся здесь, у дороги в лесу.
Ярос приблизился к идущим рядом двум сестрам. Старшую звали Мара Корунд. На ней были темно-синяя стеганая куртка, джеггинсы и кроссовки. Судя по тому, что у младшей сестры респиратор защищал ее дыхательную систему, а большие авиационные очки, плотно прилегая, защищали глаза, она сильно страдала от ветряной болезни. Ее звали Дара Корунд. Она была одета в черную болоньевую куртку с укороченными до локтей рукавами, джинсы и кроссовки, а руки от локтей до середин пальцев прикрывали белые вязаные митеньки.
Респиратор и очки частично закрывали лицо Дары, и поэтому мешали окружающим понять и увидеть, что двадцатидвухлетние сестры были близнецами. Одного небольшого роста, обе стройные, с большими выразительными голубыми глазами, особенно у Дары, лицо каждой овальной формы с округлыми мягкими чертами и длинные красно-рыжие волосы. У Мары волосы сзади были собраны в два низких за ушами хвоста, а вдоль щек, чуть касаясь до ушей, спадали до уровня плеч тонкие косички. У Дары же сзади волосы были заплетены в две косы, а по бокам лица спускались две широкие пряди.
– Вот, сейчас привал, устали, небось? – спросил у них Ярос.
– Нет, – ответила Дара немного приглушенным от респиратора голосом.
– Но все равно отдохните. Путь будет долгий. Это только начало.
– Отдохнем, – согласилась Мара. – Отдых и тебе нужен.
– Мне пока рано. Я отправлюсь на разведку в Круты. Кстати, пойду об этом агитировать. Может, кто еще согласится, – сказал Ярос и направился к другим людям.
Когда все остановились между деревьями на привал и устроились, Леод занял место примерно посередине разместившихся и громко сказал:
– Нужно узнать, чьи Круты. Если там нет врагов, мы все заночуем там.
– Нельзя останавливаться. Нужно идти ночью и днем, делая недолгие остановки для отдыха, – возразила девушка с респиратором с распущенными светло-каштановыми волосами до плеч. Она была в коричневой кожаной куртке и черных джинсах. – По-другому мы не убежим. Так нас догонят, убьют или сделают рабами.
– Дита…Борм, – припоминая, сказал Леод. – Чтобы догнать, нужно преследовать. Едва ли нас ищут и преследуют. Неосвободцы заняты городом. Поэтому у нас есть фора. К тому же многие из вас устали, им необходим отдых. А ночью идти опасно: огни нас выдадут, сложней заметить отставших, потерявшихся, пропавших, сложней контролировать численность отряда. И в деревне, за стенами, заночевать безопаснее, чем в лесу. Кто с этим не согласен, может продолжить путь самостоятельно. Один. Их никто не держит. Хотите – идите, – ответил он ей. – Мы пойдем в разведку. Двое уже есть. Нужно трое желающих… Они есть?!
Сначала никто не ответил, и на мгновение повисла тишина. Но после отозвался плотный парень лет тридцати, в штормовке цвета темный хаки с прической полубокс: выбритыми висками и затылком с оставленными короткими волосами макушке. В руке он держал в полтора метра двуствольное охотничье ружье.
Вторым отозвался смуглый черноволосый юноша азиатской внешности, явный потомок приезжих из областей Средней Азии. Он был одет в спортивную теплую куртку и спортивные штаны.
Тут снова наступила неловкое ожидающее молчание. Леод, считая, что других откликнувшихся уже не будет, спросил напоследок:
– Никто больше не желает?
– Я желаю! – выкрикнула Дара.
– Тогда идем.
Сестры молча, но значительно переглянулись, – они и без слов прекрасно понимали друг друга, – а затем Дара направилась к Леоду.
Четверо добровольцев подошли к лидеру, Леод спросил, у всех ли есть огнестрельное оружие. Ему ответили, что, да, есть; арсенал на всех получился следующий: один автомат, одно ружье и три пистолета. На случай, если кто кого не знает, (а так и было) все представились, азиата звали Фархад Абдуров, а парня в штормовке – Ингор Копин. Далее обсудив план действий, они все направились к деревне.
Деревня Круты расположилась на берегу Снегового озера. Поселение со всех сторон, кроме подступа к берегу озера было ограждено деревянной стеной, образуемой забором и стенами домов. Поэтому внутрь деревни можно было попасть только двумя способами: через забор и проплыв немного по водоему.
Пятеро «разведчиков», укрываемые вечерней темнотой, неслышно и быстро подкравшись к оградительной стене, перелезли через небольшой забор.
Очутившись в деревне, отряд спрятался в каком-то строении, судя по всему заброшенном сарае.
– Дальше что? – спросил Ярос.
– Подождем, – ответил Леод.
Улицы Круты были безлюдны, по-видимому, все сидели дома. Отряд в безмолвии стоял минут десять, и, надоев ждать, Леод проговорил:
– Ладно. Подходим к тому дому, – он указал рукой на избу. – Ты стучишься, когда дверь откроется, берем жильца.
– Почему именно тот?
– Он ближайший. И судя по внешнему виду и состоянию – обжитый… Пошли!
Они подбежали к входу, на крыльцо, дернули – закрыто, постучали. Как только дверь открылась, на открывшего человека навели автомат и пару пистолетов.
– Ни слова! Внутрь! – прорычал Леод. Жилец и за ним группа зашли в темную прихожую, освещаемую только масляной лампой хозяина избы. – В доме есть кто еще?
Открывший, старик лет… как тут понять?.. старческих (и плевать, если авторская шутка не удалась) с седой бородой в старых затертых рубахе и спортивных штанах ответил:
– Нет. Только я.
– Дара, держи его. Остальные, за мной проверим дом.
Леод, Ярос, Ингор и Фархад скрылись в соседнем помещении. Дара, наставляя на старика оружие, ненадолго осталась с ним наедине. «Сядьте», – предложила ему девушка. Он не отказался. Спустя минуту все четверо вернулись.
– Чисто. Там только одна комната, – сообщил Даре Леод. – Начнем допрос. – Он подошел вплотную к старику. – Деревня захвачена националистами?
Казалось, напуганный до этого старик после этого вопроса стал заметно спокойнее.
– Нет, – коротко ответил неизвестный.
– Как это докажешь?
– Никак.
– Если ты соврал мне, ты умрешь.
– Клянусь, я не вру.
– Сколько в деревне жителей?
– Не считал.
– Ты веришь ему? – спросил Ярос.
– Одевайся, на улице прохладно, – обратился Леод к пленнику. – Проведешь нас к вашему старосте.
Старик, никто не спрашивал у него имени, надел находящиеся в прихожей ватник и сапоги и под присмотром вломившихся вышел на улицу. Здесь шею пленника охватила рука стоящего за его спиной Яросла.
– Веди, – приказал ему Леод. – Если ты сказал правду, мы никого не тронет. Но если ты соврал мне, ты умрешь первым.
Отряд из пяти человек с указываемым путь стариком прошли несколько деревенских улиц и остановились у крыльца ничем особо не примечательного одноэтажного бревенчатого с выцветшей и облупившейся краской на стенах дома. Окна его были зашторены, поэтому подсмотреть, что происходит внутри дома, не получилось.
– Фархад, стучи в дверь.
Фархад взялся за ручку двери, Леод встал внешне слева от проема, Дара, Ингор, а Ярос с пленником остался в стороне. Фархад постучал; спустя некоторое время послышались приближающие шаги, когда дверь наполовину приоткрылась, Леод наставил автомат на открывшего человека – девушку приятной внешности с пшеничного цвета волосами, в джинсах и светлом свитере. Она попробовала закрыть дверь, но Фархад, с силой схватившийся за рукоять, уже удерживал ее от закрытия.
– Ни звука! В дом! – приказал девушке Леод и кинулся в проем.
Под его натиском девушка отступила внутрь, вслед за ней Леод, Фархад, Ингор, Дара, Ярос и старик проникли в дом. Все семеро оказались в прихожей. Внутренняя дверь, ведущая в сообщающуюся с прихожей гостиную, была настежь открыта. Поэтому пришедшие и несколько людей, сидящих за столом в гостиной, сразу увидели друг друга.
Леод с автоматом наперевес направился к хозяевам дома, за ним пошли и все остальные незваные гости с двумя пленными. Подойдя близко к столу, они остановились, Леод, а вместе с ним Ингор и Фархад направляли оружие на сидящих, Дара держала под прицелом своего Кольта «Дитектив Спешл» девушку, открывшую дверь, а Ярос держал за шею старика и приставил пистолет к его голове. Застигнутые врасплох деревенские не успели ничего сделать, даже встать из-за стола.
– Кто староста деревни? – спросил Леод.
– Я, – отозвалась и поднялась полноватая женщина пожилого возраста в длинном сером халате.
– Ответь нам, – Леод резко повернул автомат, направив дуло своего АК-47 на девушку в свитере. – В деревне есть неосвободцы?!
– Нет! Нету! Ни одного! – далеко не молодое морщинистое лицо женщины исказил страх и ужас. Сидящие за столом тоже были взволнованы.
– Чья власть в деревне?!
– Колосьевска! Клянусь. Прошу не трогайте ее.
Леод медленно отпустил автомат, его отряд последовал этому примеру, Ярос отпустил старика.
– Мы, наша группа, – беженцы из Колосьевска, – неторопливо, спокойно проговорил Леод. – На город напали националисты. Нас где-то полсотни, недалеко от деревни остановилась основная часть…
Дара, успокаивая, взяла за плечо, а затем приобняла напуганную девушку.
– Мы приносим извинения за свои столь резкие действия, – громко обратилась Дара ко всем деревенским.
– Мы думали, что возможно Круты захвачены врагами – националистами, – продолжил Леод. – Это нужно было проверить. А рисковать мы не могли… Мы, наша вся группа, просит вашего разрешения переночевать в деревне. Даю слово, мы никого не тронем и ничего насильно не заберем. Утром мы уйдем. Я вам советую присоединиться, и отправится вместе с нами. Так как здесь надолго оставаться опасно. Скоро сюда заявятся неосвободцы.
Некоторое время староста молчал, видимо успокаиваясь и собираясь с мыслями, затем женщина сказала:
– Куда вы держите путь?
