Злые и Виновные

– Эй, ты, девка! Ты куда направилась? – «Сука!» Оборачиваться не спешила. Пока в голове лихорадочно метались варианты ответа, следить за собственной мимикой было непросто. Судя по глухим шагам, обративший на меня внимание стражник, приближался. Не став дожидаться, пока он окажется достаточно близко, чтобы схватить меня, я резко развернулась и выставила чёртову корзину перед собой на практически вытянутых руках. Врать было бы проще, если бы я хотя бы понимала, что в ней. Нацепила на себя робкую и слегка заискивающую улыбку и взглянула на мужчину из-под ресниц. Но едва я открыла рот, чтобы проблеять нечто максимально унылое и обтекаемое, как вдруг на сцене появилось ещё одно лицо.

– Господин, у вас какие-то вопросы к моей служанке? – оборачиваться, чтобы взглянуть на этого идиота не решилась. «Моей служанке», серьёзно? Какие бы цели не преследовал этот гуманитарный кретин, мозгами он просто фонтанирует. Единственный, кто бы мог так меня называть, сейчас находился внутри замка, а не на его задворках.

– Вашей служанке, господин Хапи? – «Видишь?», я едва не зажмурилась от досады. Только сильнее сжала хватку на ручках достаточно тяжёлой корзины.

– И что же ваш смущает? Да, естественно, это очаровательное создание не может быть моей личной служанкой. Из Змеиной переправы мне по отдельному заказу везли шестнадцать флаконов уникальной краски. «Ледяной зелёный», разработка местных мастеров. Я заранее выдал распоряжения, куда нести мой заказ, но не удержался и поспешил на встречу, – раздался тихий, но очень тягучий смех. Именно такой приписывают любовникам во всех бульварных романчиках. – Вы ведь и сами знаете, какими требовательными бывают… наместники богов, когда дело касается красоты. В частности, их красоты, – стражник растерянно перевёл на меня немного задумчивый взгляд. Я тут же поспешила опуститься в неловком, очень «плебейском» книксене, и упёрлась взглядом в крышку корзины, якобы, да, всё так и есть, краску несу господину. Кем бы, блядь, этот господин Хапи не был. Явно успокоенный, мужчина кивнул говорившему за моей спиной и поспешно зашагал обратно. Эта поспешность меня тоже напрягла, но куда большей проблемой мог оказаться мой спаситель. Разжав ладони, отчего корзина с неприятным стуков упала под ноги, я моментально развернулась. Молодой мужчина, стоящий позади меньше всего напоминал героя моего романа и спасителя. Уж очень был красив, даже какой-то трогательной, женственной красотой. Высокий, стройный, гибкий, с нежной, практически фарфоровой кожей и большими глубокими глазами с лёгким сиреневым оттенком. Но главной отличительной его чертой, пожалуй, была копна густых огненно-рыжих волос, спускающихся чуть ниже лопаток.

Но как я изучала его, так и он изучал меня. Вот только если в моём взгляде он мог прочитать настороженность и пока ещё контролируемую агрессию, то его глаза лучились чистейшим интересом и намёком на усмешку.

– Гермес? Я ведь не ошибся? – я впервые прочувствовала, что имели ввиду люди, примеряя на себя фразу «Error 404. Not found». В черепной коробке вместо мыслей – тот раздражающий звук. Но замешательство длилось недолго, могу собой гордиться.

– Ахай?

– Значит, не ошибся! – мужчина довольно растянул уголки губ в стороны, обнажив ровный ряд зубов, – Всё верно, мой братец вверил тебя моей заботе. Сомнительное решение, но разве у него были иные? – вдруг, словно спохватившись, он отвесил полу-театральный, полу-издевательский поклон, – Моё имя Гастар Хапи, но для вас я всегда могу стать Гастом.

Словесный понос собеседника меня мало тронул, куда сильнее меня волновало другое:

– Как ты понял, что это я? Не помню, чтобы Ахай отличался особыми навыками словесной обрисовки. Да и вообще хоть чем-то, где задействован язык… – намеренная попытка смутить собеседника успехом не увенчалась. Одно из двух: либо он слышит это постоянно, так что эффект давно вымылся, либо он настолько невинный цветочек, что просто не обратил внимания на двусмысленность. Но судя по дёрнувшемуся уголку губ, всё он понял.

– Никаких особых языковых трюков не требуется для описания тощей девчонки с очень злыми глазами, которая будет скрываться среди слуг. Но Ахая ранит в самое сердце твоё мнение, и мне уже не терпится увидеть его лицо, пока несчастный будет это слушать.

– Где сам Ахай? – не то, чтобы я не доверяла этому пиздец мутному мужику, но всё же хотелось поскорее внести ясность в наш дуэт.

– Сей герой следит за домом и путях к нему. В конце концов, именно туда мне нужно привести вас с девой бледной. И оттуда же покинете вы город, – его внезапно проклюнувшаяся театральная манера речи ничуть не отвлекла меня. Надеяться плохо. Надежда отравляет, сводит с ума и в конце концов убивает. Но мне ли бежать от смерти?

– Вы нашли её? – сама не поняла откуда в моём голосе появилось придыхание. Сердце заколотилось как сумасшедшее, а от резко возникшего напряжения голову сдавило обручем. Спросила и замерла. Жду ответа и не хочу, чтобы он отвечал. Ненавижу надеяться!

– Вы чудесно рисуете, госпожа. А из моих уст – это, поверьте, комплимент. Хотя признаться вынужден, узрев сперва тот грифельный набросок, изволил я настроиться скептично. Столь нежных и прекрасных дев мне прежде видеть было не дано. О, как унижен был я, как посрамлён. И руки мастера готов я целовать! Она воистину была прекрасна: небесные глаза и кожа-алебастр. А покрывало ночи – волосы её, – я никак в толк не возьму, он издевается, или просто дурачок? Вначале вроде адекватным был. Но огрызаться или как-то комментировать ебучего Шекспира не хотелось. Он же в свою очередь моментально считал, что я наконец готова ему довериться в достаточной степени, чтобы следовать за ним. Плавно перетёк в сторону и, аккуратно поддев меня за локоть, потянул в кусты. Херов анекдот, право слово. Я бы посмеялась, да обстановка не располагает.

Но рыжий определённо знал, что делал. За высокими и густыми кустами совершенно внезапно выросла стена, а в стене по классике оказалась дверь, из которой, судя по всему, он и появился ранее. Пока шли я выдернула локоть из его холёной, но цепкой ручки и мотнула головой, мол, веди меня. Мужчина ничего на это не ответил, но вновь уголок его губ неестественно натянулся, пародируя улыбку. Вообще, пока мы шли по сложным переходам то дворцовой территории, то самого дворца (некоторые места мы посещали дважды, видимо Гастар изо всех сил стремился избежать лишних встреч, за что ему, конечно, почёт и уважение) я аккуратно изучала своего случайно неслучайного знакомого. Дело это было не самым простым – мне, как служанке, положено было идти слегка позади, склонив голову. Ахай мало что успел поведать мне о своём недородственнике, но уверял меня, что тот поможет. По его недовольному было понятно, что Гастар сделает это не из добрых побуждений и не из родственных чувств. О каком родстве речь с их то положением? Значит, шантаж? Но чем таким мог бы шантажировать безродный преступник придворного художника? Вряд ли долги, да и воровство весьма слабый козырь против властелинов мира. Убийство? Но кто бы поверил словам преступника? Нет, преступление должно быть не столько страшным, сколько постыдным. Чтобы даже намёк, даже слух, брошенный тенью, мог бы навредить Гастару. А главное, преступление всё ещё должно длиться, должно продолжаться, чтобы слух мог очень быстро обрести плоть и кровь, отчего ужас преступника возрастал бы многократно. Но что такого мог совершить… совершать этот художник. От предположений, одно отвратительнее другого, внутри всё сжалось.

Вдруг сразу с нескольких сторон раздался сначала странный шум, а затем пронзительные крики. Погружённая в собственные предположения, я не успела вовремя среагировать и впечаталась в спину Гастара, а через момент тут же оказалась в кольце его рук. Погасив первый порыв врезать ему по яйцам, я растерянно осознала, что это не хватка, а слабые, немного дрожащие объятия. Подняв взгляд на лицо мужчины, я увидела, как и без того бледный человек ещё больше побледнел, а его удивительные глаза будто бы остекленели и смотрели куда-то в сторону. Отступив от него на два шага, я обернулась, пытаясь увидеть то, что так привлекло его внимание. Мы находились в одной из галерей, окна которой выходили прямо на центральную башню дворца, сделанную из прежде не виданного мной камня. И в любой другой день я бы с удовольствием ей полюбовалась, но боюсь в данный момент её красота отошла на второй план. С крыши башни спускались шесть длинных цепей, по крайней мере с нашей точки обзора можно было разглядеть лишь шесть. Каждая из них заканчивалась мясницким крюком. И на каждый из крюков было насажено по одному телу. Мужчины, обнажённые и изувеченные, со следами не одного дня пыток. С ранами, кровь на которых уже успела запечься, и совсем свежими, из которых, как лучи, растекались красные полосы. Ошеломлённая, я только и смогла, что выдавить из себя:

– Что. За. Хрень?

– Стены наконец закровоточили. Обросли мясом, осталось лишь дождаться птиц, – Гастар, отвечая скорее на собственные мысли, при этом был до неприятного доволен. Будто бы то, чего он долго ждал, произошло. Но в следующий момент он рвано дёрнул головой, размял шею и опустил взгляд на меня, – Увы, но времени больше не осталось. Ни у кого. Нужно бежать и как можно быстрее. Я доведу тебя до нужных дверей, но на этом всё. Надеюсь, ты с твоей подругой сумеете найти отсюда выход.

И с этими словами художник поспешил дальше, уже не озираясь по сторонам и не ища окольных путей. Вся расслабленность из него испарилась, даже речь стала резкой и отрывистой. Вот теперь я могла бы найти нечто общее между двумя братьями. Едва поспевая за ним, я проговорила, специально приглушая голос:

– Объясни хотя бы, что, блядь, только что произошло, – Гастар долго молчал и я совсем уже решила, что ответа мне не дождаться, но ошиблась:

– Новая королева сделала заявление. И вот теперь он прозвучит на весь мир, больше никакого молчания.

– О чём ты? Какое заявление?

– Объявление войны. Тик-Итра и всем союзникам островов. В том числе и Змеиной переправе. Пологаю, скоро головы их послов украсят пики стен, а тела дополнят ряды их товарищей по вере, уже свисающих с крюков.

– Товарищей по вере? Ты имеешь ввиду…

– Наминов. Да. С этого дня, любой, кто рискнул следовать их воле и насаждать её, в пределах города не более, чем смертник. Не знаю, кому молятся мрайены, но наконец они были услышаны.

Глава 43. Лера 14. Эльба

Немного растерянно Лера стояла перед зеркалом и рассматривала своё отражение. Постепенно растерянность во взгляде сменялась жадностью, граничащей с голодом. Платье, которое ей накануне принесли, было восхитительным, если подобное слово хоть сколько-нибудь могло отражать реальность. Ткань насыщенного фиолетового цвета из неизвестной девушке ткани так облегала её фигуру и подчёркивала каждые изгибы, что отвести взгляд от зеркала не представлялось возможным. Он скользил по отражению пока её ладони также сперва робко, а затем всё увереннее скользили по узорам из золотой нити. От ключиц, по груди, животу до самых бёдер. Не торопясь, обстоятельно, запоминая подушечками пальцев каждую неровность.

Знакомый стук в дверь отвлёк девушку, заставив вздрогнуть и обернуться. Но секундный испуг тут же сменился искренней улыбкой. Быстро подойдя, она отперла скорее декоративный затвор и потянула ручку на себя. Оправдывая ожидания, там стоял Ка-Сет, держа в руках поднос с чем-то явно вкусным. Улыбка девушки объективно стала шире. Сделав шаг в сторону, Лера пропустила гостя внутрь. Ка-Сет, или Сет, как он позволял его называть, был молодым жрецом из местного храма Ори-Тиная. Украшенный синими татуировками, он создавал отдалённое впечатление якудза. Только глубокие карие глаза, таящие в себе огонёк тепла и интереса, рушили любую тревогу, которая могла бы возникнуть у его собеседника. Вообще, первое появление жреца на пороге её покоев до сих пор оставалось лучшим, что случалось с ней со времён её пробуждения на той самой стоянке. Ну уж точно со времён прибытия в этот город. Конечно, Лере в первые дни здесь было не до жалоб на одиночество или тому подобное. Карин, её личный демон, всё чаще и чаще прорывалась в её сны, то мучая длительными разговорами и каверзными вопросами, то вновь и вновь насылая на неё кошмары и отрывки из прошлого. Прошлого здесь. Пару раз она ловила себя на сомнамбулизме, «просыпаясь» в разных местах собственных покоев. Она могла стоять напротив окна, в центре комнаты, а однажды очнулась, крепко держась за ручку двери. Но скорее ей приходилось самой себя убеждать в том, что это хождение во сне. Так всё же лучше, чем допускать мысль, что в момент слабости Карин находит способ захватывать управление телом. И тем не менее, Лера чувствовала, что время утекает сквозь пальцы. Ей нужно было бороться одновременно по двум фронтам – и с той, что называла себя Карин, и при этом обеспечивать безопасность своего физического тела здесь, при дворе Звёздного пика. Как убедительно отыграть роль важной фигуры среди мрайенов, но при этом не углубляться в собственные заблокированные воспоминания, чтобы ненароком не вспомнить настоящее имя и дать Карин желаемое? Практически невозможно, и в любое другое время у Леры от бессилия начали бы опускаться руки. Но, как ни странно, именно те огрызки воспоминаний, что ей подбрасывал демон, давали стимул и необходимую энергию. Сперва она попробовала пробраться в местную библиотеку в надежде найти побольше информации об этом мире, которой она могла бы манипулировать при разговоре с лордом Наиде или же самой королевой. При мысли, что ей действительно придётся не просто стоять перед монархом и отмалчиваться как ранее, а буквально доказывать свою полезность и бороться за жизнь, её немного подташнивало. Но бесполезность подобной затеи вскрылась, едва она всеми правдами и неправдами добилась допуска до заветных стеллажей. Открывая одну книгу за другой, Лера рвано и разочарованно выдыхала. Ничего, она не понимала ни единого слова. Какой смысл выяснять, что она родом из этого мира, если она даже не удосужилась научиться читать? Книга за книгой, свиток за свитком, в бесплодной попытке найти хоть какое-то знакомое слово, за которое Лера могла бы зацепиться, найти хоть один рисунок, который дал бы ей малейший намёк. Под недовольным и осуждающим взором хранителя этого места, она перерыла полку за полкой, шкаф за шкафом, проведя в библиотеке почти весь день и заработав стойкую аллергию на пыль. И покинула она это место лишь после того, как приставленный к ней стражник, следующий за девушкой безмолвной тенью, так же молча взялся за её локоть и недвусмысленно подтолкнул к выходу.

Смирившись с поражением, Лера начала искать иные пути. Уже следующим утром она настроилась на посещение местного храма Меи, произвёдшего такое впечатление на Анеду. Разговор со служителем мог пролить свет на взгляды людей здесь о переселении душ, иных мирах и так далее. Единственным, с кем Лера подобным поделилась, был Исаава, но, во-первых, она не была уверена, что тот вообще поверил ей, а во-вторых, у мужчины были куда более важные заботы, чем вопросы высоких материй. «Эвар…» При мысли о нём, что-то внутри девушки болезненно кольнуло. «Эвара можно не учитывать». В общем, ей нужен духовный наставник. Исповедаться там, замолить грехи, умные притчи послушать на местный лад. Глядишь, что-то полезное и запомнится.

Но встреча с наместником бога на земле случилась раньше ожидаемого. Да и бог не тот оказался. В то самое утро Лера впервые познакомилась с Ка-Сетом. Первое чувство настороженности он развеял минут за десять, когда смог «украсть» её из-под надзора стражника, а затем устроил ей совершенно уютную экскурсию по замку. Конечно, посмотреть удалось лишь самую малость, но никто из них и не ставил чересчур амбициозных планов. На закономерный вопрос Леры о том, что же его привело к двери «королевской гостьи», Сет рассказал о волне гнева от хранителя библиотеки, под которой он пал, когда приносил ему ежевечерние сонные капли. По сути, молодой жрец решил помочь уважаемому человеку и предотвратить нашествие одного, несомненно очень милого, варвара на местную святыню. А кроме просьбы, Сет был даже готов заверить, что по первому её желанию сможет предоставить ей книги на любую интересующую девушку тему, но из личного хранилища храма. И пусть предложение из его уст звучало достаточно искренним, Лера не смогла не заметить с каким облегчением разгладилась складка между его бровями, когда та отказалась. Более того, от всей души заверила, что больше не станет играть на нежных нервах уважаемого хранителя. Так, лёгкая прогулка и приятная беседа послужили зарождению пусть не дружбы, но вполне приятельских отношений. После их «побега» прежний охранник непонятно куда исчез, а вместо него появилось сразу двое, куда более серьёзных и куда более прилипчивых. Больше покидать покои по её собственному желанию ей не позволялось, правда чьё именно это решение Лере никто не сказал. Единственным облегчением стало то, что Сет, проникшись её унылым положением, навещал её каждый день, иногда и по нескольку раз. Его пропускали без проблем, и порою он даже приносил с собой обед или ужин, в зависимости от времени, когда ему удавалось сбежать от службы при храме. Они забирались на кровать с ногами и болтали обо всём подряд. Точнее болтал в основном Сет, а Лера очень внимательно слушала, время от времени задавая наводящие вопросы и вставляя немного неловкие комментарии. Странно, но в его обществе она совсем не стеснялась казаться глупой, неосведомлённой, не стеснялась задавать даже будто бы самые очевидные вопросы. Ка-Сет был терпелив, открыт и с радостью делился всем, что знал, а знал он и правда многое. Но в силу рода его деятельности, всё рано или поздно снова сводилось к разговорам о богах, его храме и медицине. Но самое главное, Сет был незаменимым источником самых свежих новостей и сплетен обо всём, что творилось в городе и при дворе. Естественно, они не могли не обсудить произошедший переворот, правда, как показалось Лере, Сет сам об этом говорил с великой осторожностью, при этом аккуратно выясняя у девушки, что она сама думает о происходящем. Похоже это действительно было очень болезненной темой для мужчины. Но, с другой стороны, это так легко понять: как быть человеку, у которого дома (а Звёздный пик, по сути, и есть его дом) происходит нечто подобное, а он повлиять ни на что не может?

Вот и сегодня он пришёл, правда куда раньше, чем обычно. Настолько раньше, что на подносе в его красивых руках был завтрак. Настолько раньше, что она едва успела привыкнуть к специально выпрошенному через служанку платью. И по восхищённому взгляду мужчины поняла, что старалась не зря.

На этот раз они расположились за аккуратным небольшим столиком возле окна с видом на город. Беседа, как и всегда, потекла совершенно непринуждённо и плавно. Будто они знали друг друга всю жизнь. Сет активно при этом поглощал пищу и вид имел очень уставший. Лера испытала жуткие угрызения совести: пока она тут сидела в четырёх стенах, он действительно работал, и судя по его рассказам, служба Ори-Тинаю невероятно выматывала. Доказательством его слов были глубоко залёгшие тени под его глазами и вечно дрожащие руки. И при этом он всегда находил время на неё, думал о её комфорте, ни разу не заставлял чувствовать себя обязанной или навязчивой. Он просто был и дарил тепло. Украдкой рассматривая черты лица Сета, скользя взглядом по его татуировкам, Лера размышляла о превратностях судьбы. Вот почему именно здесь, именно сейчас ей попался некто настолько хороший?

Прошло где-то около получаса, когда в отдалении раздался странный шум. Было даже не понять откуда именно он шёл, из двора или из глубины замка, а может отовсюду сразу. Сет резко поднялся на ноги, ни следа усталости в нём больше не осталось. Лера даже растерялась – не могут люди так резко меняться. Бросившись к дверям, он распахнул их и выглянул в коридор, девушка за ним. Он был пуст, стражников не оказалось.

– Куда они делись? – почему-то даже вопрос задать она решилась только шёпотом. Сет не ответил. Он стоял, вслушиваясь в доносящиеся отовсюду звуки и взгляд его становился всё тяжелее. Видимо, что-то решив, он схватил Леру за предплечье и втянул обратно за дверь:

– Оставайся здесь и запрись. Не только на засов, приставь стол и кресло. И комод, знаю, что он тяжёлый, но постарайся. Кроме меня никому не открывай. Никому, даже стражникам. Мне… мне нужно найти моего наставника, у него под началом целое лекарское крыло, правда в другой башне. Но я знаю короткий путь и постараюсь обернуться, как можно быстрее.

– Но зачем тебе туда? И что происходит, ты знаешь? – услышал он только второй вопрос, осознанно или нет.

– Нет, пока не знаю, но точно ничего хорошего. Будь здесь и дожидайся меня, поняла?

Лера кивнула, и жрец в следующую секунду скользнул за дверь. Заперев засов, она бросилась к столу, чтобы придвинуть его к двери, но вдруг замерла. На том всё ещё стоял поднос с тарелками и скудными остатками их завтрака. От его чашки с настоем всё ещё поднимался лёгкий пар. Следы его заботы. В следующий момент она бросилась к двери. Прошло совсем ничего, она успеет его нагнать. К тому же раньше он уже рассказывал о лекарском крыле, она примерно понимает, где оно находится. Правда он не говорил, что его наставник там заведует. Да, впрочем, сейчас это неважно. Резко дёрнув засов и распахнув дверь, она… увидела служанку, занёсшую руку для стука. Прежде Лера её здесь не видела, но, чтобы та ей не планировала сообщить, сейчас это не имело ни малейшего значения. Едва девушка попыталась её обойти, как служанка сделала шаг в ту же сторону, мешая Лере выйти из покоев. И натренированный надменно-возмущённый вид совершенно ту не впечатлил. Напротив, по её лицу начала расползаться какая-то дёрганая, немного кривая ухмылка. Волоски на теле Леры встали дыбом от выражения лица этой девушки. Так смотрит волк на загнанную в угол добычу.

– Ты кто такая?

– О, солнце, вопрос на самом деле сейчас в другом: кто ты такая? Но ответ на него мы будем искать не здесь и не сейчас. Пора валить, Лера. И, к сожалению, не кого, а куда.

Манера речи явно принадлежала не прислуге. Лера отступила внутрь покоев и отчаянно начала искать глазами средство защиты от этой безумной. Её попытки не остались незамеченными или проигнорированными, но вместо нападения, девушка раздражённо закатила глаза и твёрдым размеренным голосом, как для отстающей, проговорила:

– Меня зовут Гермес. Да-да, тот самый, из греческой мифологии. Я из твоего родного мира и здесь, чтобы помочь тебе. И нам нужно уходить. Сейчас.

Лера ошеломлённо всматривалась в фигуру напротив, до конца неуверенная, что это не игра её воображения, и она всё правильно услышала. Этого же не могло быть, так? Замешательство девушки было настолько сильным, что она даже не сразу заметила, как её схватили за локоть и уже вовсю тащат по коридору. Оцепенение схлынуло, и она тут же ощутила цепких захват на руке тонких пальцев, с силой, которой от них точно не ожидалось. Наверняка на коже чуть позже проступят хорошие такие синяки. Между тем, звуки вокруг стали куда более отчётливыми, и Лера даже могла различить чьи-то крики. В тот же момент она вспомнила про Сета и поняла, что служанка… точнее Гермес тянет её в совершенно противоположном направлении от того, по которому направился молодой жрец. Уперевшись пятками в пол, она с силой дёрнула рукой, вырвав её из чужой хватки.

– Мы должны направиться в лекарское крыло. Там мой друг, нужно убедиться, что он в порядке, – но понимания на лице Гермес она не увидела. Скорее наоборот.

– Какой, нафиг, друг? Ты может не видела, но там по стенам цепи с трупами поразвешивали. Друга искать долго придётся, там уже все на одно лицо.

Лера резко развернулась и побежала обратно, стараясь не думать, не представлять. Ей нужно добраться до лекарского крыла… Потолок и пол вдруг поменяли своё положение, и Лера ощутила резкую боль в груди и руках, которые успела выставить перед лицом. Но тут же эти руки завела обратно Гермес, навалившись на неё всем весом и шипя себе под нос что-то злое и явно матерное. Затем уже сведённые запястья за какие-то доли секунды стянула верёвка:

– Ты что творишь, больная?! – позади раздался хриплый смешок.

– Игры у меня такие. А что, не нравится? – резким рывком, её вновь поставили на ноги и, невзирая на её сопротивление, потащили в первоначальном направлении. Пока они с горем пополам передвигались, поворот за поворотом, Лера попробовала воззвать к чужому разуму.

– Послушай… Гермес. Какая разница, когда мы вернёмся, сейчас или через полчасика. Я просто хочу убедиться, что мой друг в безопасности. Даже брать его с собой не надо. Просто скажу, что с сестрой убегаю. Он никому ничего не скажет, я клянусь. Ему плевать на политику. Он жрец, слуга бога. Лекарь. Да почти что монах, понимаешь? И сразу с тобой пойду. Сама вернуться хочу, очень. Давай так, а? Или там какие-то серьёзные временные рамки у портала? – Лера, запыхавшись, старалась говорить как можно больше. Всё, что приходило ей в голову. Но молчание и сосредоточенное выражение лица Гермес вызвало у девушки нехорошее предчувствие, – А у тебя, вообще, есть план? Ты… ты само-то знаешь, как нам вернуться? – в ответ на многозначительное молчание, Лера задёргалась с удвоенной силой. Замечательно, просто супер! Сколько она надеялась встретить похожего на себя, кого-то, кто помог бы ей вернуться домой. И когда, просто чудом, она столкнулась с подобным человеком, ею оказалась какая-то маньячка без плана. Блеск! «Лера, твоё везение снова на высоте». Пока они спускались по лестнице, им на встречу из поворота вышло трое гвардейцев, или как они тут называются. Но главное вышивка на их перекинутых через плечо плащах точно принадлежала королеве. Не придумав ничего лучше, Лера заорала: «Помогите, молю, меня похищают!». Конечно, в лицо они её не знали, но им было достаточно, что служанка грубо куда-то тащит явно благородную госпожу, поэтому они поспешили им наперерез. Гермес резко отпустила её плечо, отчего Лера споткнулась и едва не покатилась по лестнице. Её «похитительница» бросила на девушку такой выразительный взгляд, будто та воткнула ей нож в спину, и с самым серьёзным видом повернулась к приближающимся мужчинам. Она что, серьёзно собралась с ними драться? Но после того, как первый из гвардейцев покатился по лестнице, скептицизм заткнулся в тряпочку. Пока Гермес потела, уворачиваясь от ударов вмиг посерьёзневших мужчин, Лера аккуратно пятилась вверх по лестнице. С завязанными руками (обернувшись, она увидела, что в качестве верёвки служанка использовала пояс от передника) чувствовала она себя не особо комфортно. Выскочила в проход, понеслась по прямой так быстро, как могла. Поворот. Снова поворот, запыхавшись остановилась. Встреченные по дороге слуги разбегались от неё, как тараканы. Даже на секундочку не задерживались, чтобы помочь ей освободить руки. Верно, пусть аристократы между собой сами разбираются, а не то помощники первыми же и отхватят. В боку закололо, и Лера поняла, что окончательно потерялась. Кажется, она вообще тут кругами бегает. «Чёрт возьми!» – шикнула она и от досады топнула ногой.