Обреченная

– А что тогда по вашему мой конек?

– Циничность и нахальность, – заявила я.

– Вы сделали такой вывод за пять минут нашего знакомства? – он приподнял бровь. – Не думал, что честность – это циничность и нахальство, – усмехнулся он.

– Пяти минут достаточно. Если бы мы простояли еще пять, то я бы заявила, что вы – напыщенная особа.

– Напыщенная? Меня так ещё никто не называл, – рассмеялся он.

– Уверенна, что называли, но за вашей спиной. Вряд ли кому-то хватит смелости сказать это вам в лицо.

– Вы решили меня оскорбить, потому что считаете себя смелой? – его голос был словно гладкий шелк.

– Нет, что вы. Это просто моя честность.

– Это ваша глупость, – он прищурил свои серые глаза.

– Это говорите вы или ваше тщеславное эго?

– Думаю, вам пора домой, Элизабет. Кажется, вы плохо себя чувствуете.

– Надо же, вы даже запомнили мое имя, – удивилась я.

– У меня хорошая память.

– Вам бы лучше хороших манер!

– Это говорите вы? – снова он посмеялся. – По своей сути вы ничем не отличаетесь от тех нахальных мужчин.

– Надеюсь, наши пути никогда не пересекутся. Меня так тошнит от вас, – я прикрыла рот ладонью.

Меня действительно тошнило, но я не понимала от чего именно: от герцога или от шампанского? Рукой я пыталась сдержать ком тошноты, который вырывался наружу.

– Думаю вас тошнит от алкоголя. Вы так скромно стояли, пока не заговорили, что я решил, что вы примерно воспитаны. Алкоголь до конца вытянул ваше истинное лицо, – подмигнул он.

– Боюсь представить, какое у вас истинное лицо, – меня снова затошнило. – Удачных поисков красивой для вас жены! Надеюсь у неё будет большое терпение.

Я быстро спустилась по лестнице и покинула особняк, выбежав на свежий воздух. Меня сразу же окружил вязкий и влажный туман, который поглотил всё вокруг. В этом мраке тускло мерцали фонари, их свет, искаженный туманом, расплывался, создавая призрачные блики. Отражение этих огней дрожали в лужах на асфальте. Все вокруг казалось ненастоящим, будто весь мир застыл в этих водных зеркалах, не способный выйти за их пределы.

По пути домой моя тошнота отступала, и я думала о том, зачем все это ему сказала. Видимо, была слишком пьяна и зла на него из-за его бесцеремонных слов. Все, что сдерживалось в моей груди, вырвалось наружу – слова вылетали, как ураган, не давая времени на размышления

Мне поскорее хотелось забыть этот вечер и больше никогда с ним не встречаться после этого разговора, с которым погорячилась. Ведь я всегда старалась вести себя сдержанно и не позволять дерзости без надобности. Я ощутила, как гордость, с которой всегда себя ассоциировала, начала таять, как лед на солнце. На место гордости пришло чувство пустоты, которое с каждым мгновением становилось всё более острым. Я была разочарована в себе и не могла больше вспоминать взгляд на герцога, наполненный иронией. Он продолжал жечь мою душу. Но если бы я ему это не сказала, то никто другой бы этого не сделал. Вилмар наверняка и сам знал, что он напыщенный индюк, который строил из себя павлина.

Этот вечер обернулся конфликтом со всеми, мне точно следует воздержаться от подобных мероприятий.

Глава 2

Следующим вечером погода разбушевалась. За окном лил дождь, капли стучали по стеклу, словно пытались проникнуть в комнату, создавая мягкий, успокаивающий шум. Ветер срывал их с поверхности, и они мчались вниз, оставляя за собой тонкие дорожки, будто кто-то невидимый рисовал на стекле. Туманный вечер, покрытый влажной серой дымкой, накрывал город, и только тусклый свет из-за окна пробивался сквозь облака, мягко освещая комнату.

Я сидела за пианино, мои пальцы ловко бегали по клавишам, словно пытаясь угнаться за дождём, который так неумолимо рвался вниз. Я учила новую мелодию, её звучание сливалось с шумом непогоды, создавая свой собственный, едва уловимый мотив. Иногда я останавливалась, размышляя над сложным пассажем, но, чуть наклонив голову, снова погружалась в музыку, как в бескрайнее море. В комнате стояла тишина, которая не была тяжёлой, а наоборот – наполняла меня гармонией и убаюкивающим спокойствием.

Краем глаза заметила, что в гостиную вошел отец. Он удобно расположился на своем любимом кресле и разложил утреннюю газету. Хоть отец и не обращал на меня никакого внимания, его присутствие заставило меня прервать свою игру. Вместо того, чтобы продолжить, решила заварить горячий чай.

Я хорошо играла на пианино только по одной причине. Отец с детства заставлял меня этим заниматься. Вместо того, чтобы по-детски развлекаться, я занималась с учителями. Моими единственным развлечениями были ноты, аккорды и часы, проведенные за инструментом. Я занималась, пока мои пальцы не становились механизмами. Но мне нравилось, несмотря, что от меня строго требовали идеально играть, проводя все свободное время за клавишами. Музыка становилась моим единственным миром, в котором я могла быть собой. В остальном, всё было подчинено строгим правилам: время для учебы, и всегда – время для пианино.

– Как вчера прошло празднование годовщины Люси? – спросил отец, не отрываясь от газеты.

– Неплохо, – сделала глоток горячего напитка.

– Сейчас прочитал в газете, что в стране дефицит хороших невест, – он потер подбородок. – Мужчины вынуждены искать невест за пределами Трансильвании.

– А кто сказал, что в Трансильвании полно хороших женихов? Ради хороших союзов, девушек выдают замуж за иностранцев, – ответила я.

– Тоже верно, – он снова потер подбородок. – Нам повезло, что хороший союз нас сам нашел.

– О чем ты, отец?

– Я получил приглашение на просмотр невест, – сказал он, не отрываясь от газеты.

– Ты же не собираешься меня туда везти? – поперхнулась я.

– Собираюсь, – заявил он. – Меня сильно заинтересовал жених. Если он выберет твою кандидатуру в жены, то этот союз принесет нам огромную удачу.

Чашка с чаем разбилась о пол, осколки разлетелись в дребезги по всей комнате. В груди что-то оборвалось, а в ушах стоял гулкий звон. В голове были лишь последние слова отца. Не могла поверить, что он собрался выдвигать мою кандидатуру на замужество. Мне едва исполнилось восемнадцать, а он решил уже избавить меня от родного дома. Шок охватил меня, как холодная волна: я не ожидала такого поворота, не думала, что моя жизнь будет решена без моего участия. Я чувствовала, как рушится мир, тот мир, в котором думала, что могу сама выбирать свою судьбу.

– Нет, отец! Не посмеешь!

– Элизабет! – его снисходительный тон сменился на грубый. – Я не потерплю такого поведения в своем доме!

– Я не выйду замуж, отец! Я не вещь какая-то, чтобы меня отдавать, – я сдерживала слезы.

Но мои слезы, которые я сдерживала, потекли по щекам из-за переполняющей меня злости и обиды. Не могла поверить, что отец поступил таким образом. Я чувствовала себя бессильной, как будто моя жизнь только что была решена кем-то другим. Если бы моя мать была здесь, то она бы не допустила такого решения.

Я чувствовала, как по моим венам вместо крови бежит отчаяние. Внутри нарастало чувство предательства, словно моими чувствами и желаниями пренебрегли ради каких-то внешних обстоятельств.

– Господи, дай мне сил! – он взмахнул руками. – Для тебя нашелся идеальный претендент, а ты смеешь перечить!

– Я не выйду замуж!

– Даже не смей! Не смей возражать! – крикнул он. – Принесите воды! – обратился сразу же к прислугам.

Они в эту же секунду подбежали к нему с графином, и налили в стакан воду. Когда отец сделал пару глотков, то стало заметно, что он немного успокоился. Его лицо расслабилось, а губы от напряжения разжались.

Я стояла, опустив голову вниз, сдерживая царапающий ком в горле. Он не давал мне и слова сказать, совершенно не хотел слышать, что я была против его решения.

– Элизабет, хоть ты и не примерная дочь, но я желаю тебе только лучшего, и замуж за абы кого не собираюсь выдавать, – его тон снова стал снисходительным.

Я действительно была не примером, постоянно его ослушивалась и много раз действовала по своей прихоти. Но по возможности старалась с ним не спорить и прислушиваться к нему, закусив свой язык, хотя это было не по мне. Но он был единственным моим родителем и родственником, выбора у меня не было. Не хотелось портить с ним отношения, хотя хуже было некуда.

– Я месяцами пренебрегал поступающими предложениями, потому что они совершенно были нам не под статус. Искал только лучшего жениха. И, к счастью, он нашелся сам! Даже и не думал о таком везении.

– Ты мне не говорил, что ищешь жениха, – усмехнулась я. – Решил сюрприз устроить? У тебя получилось, отец.

– Завтра будет много девушек, особенно иностранок. За него почти все рвутся. Каждая мечтает скрепить с ним брачные узы. Если выберет тебя, то это подарок свыше.

– Что за титул у него? – мой уголок рта опустился вниз.

– Герцог, – гордо заявил отец.

– Герцог, – прикусила я губу. – Да хоть сам король. Я не хочу сейчас замужества.

– Что люди скажут, когда поймут, что моя взрослая дочь не замужем? Хочешь понизить репутацию нашей семьи?

– Семьи? – посмеялась я. – Какой еще семьи!? Ты имеешь ввиду себя? Да плевать мне на твою репутацию!

– Как ты разговариваешь!? Ты слышишь себя? Просто омерзительное поведение, – он подскочил с кресла, сминая газету. – Тебя стоит поучить манерам, прежде чем в свет выводить, а не то чтобы замуж! Только и позоришь меня все годы. Я устал очищать твое имя! – его голос надрывался.

В моих ушах до сих пор звенело, его голос доносился отдалённо. Он будто бы пробирался сквозь густую пелену. В груди что-то обрывалось по одной ниточке, которая рвалась с большим треском боли.

Я не могла отделаться от мысли, что мое будущее теперь зависит от кого-то другого, и это будущее кажется мне чуждым, не своим. В моей душе рос протест, но с ним одновременно приходил страх – что если нет пути назад, что если моя жизнь теперь навсегда изменится, и не в ту сторону, которую я бы выбрала для себя.

– Пойми, если ты не завтра выйдешь замуж, то на следующий день, – он потёр ладони. – Ни на секунду не прекратятся поиски претендента!

– Хочешь поскорее избавиться от меня? – я смахнула слезу.

– Раз ни мать, ни я не сумели тебя воспитать, то это сделает твой муж! Молись, чтобы тебя хоть кто-то взял.

– Молиться? – усмехнулась я.

– Либо отправлю куда подальше с глаз моих!

– Как за тебя могла выйти замуж моя мать? – я залилась слезами. – Куда в этот раз желаешь отправить?

Совсем недавно я окончила школу святой Марии. Отец отправил меня туда еще в детстве из-за моих проступков, в надежде, что меня там перевоспитают в суровых правилах. Хоть и многие годы школа Марии была для меня адом, я благодарна ей за то, что познакомилась там с Люси.

После того, как мама покинула нас, а точнее пропала без вести, он не хотел меня воспитывать, как любящий отец. Он хотел слепить из меня то, чем не являлась на самом деле. Но теперь, когда выросла, отец больше не хочет меня видеть. Потому что настал момент, чтобы извлечь из меня пользу. Я для него лишь интрумент в его руках.

– Думаешь, у неё был выбор? – он протер лоб платком. – Элизабет, брак – это всего лишь брак. Он нужен, чтобы выстраивать взаимовыгодные союзы. А любовь может прийти со временем.

– Ты любил её?

– Да. Я очень дорожил ею.

– А она тебя?

– Отправляйся в комнату, отдохни, выспись для завтрашнего дня. Завтра ты должна быть краше всех, – он оставил мой вопрос без внимания.

Я надеялась, что меня завтра не изберут, что следующие поиски затянутся, несмотря, что тут будет всего лишь один исход. Мне хотелось оттянуть этот случай как можно на дольше. Меня успокаивала всего одна мысль. Завтра будет множество девушек и вряд ли выберут меня. Хотя я уже не знала, что лучше: выйти замуж или остаться с отцом.

– Мама бы не позволила тебе так со мной обращаться!

– Мама тебе разбаловала, посмотри на себя!

– Нет, просто она меня любила, в отличие от тебя.

– За этого лорда все девушки мечтают выйти замуж, хочешь сказать, что я тебя не люблю, когда подбираю самого лучшего мужа?

У меня были отдалённые отношения с отцом, мы были разными людьми, которые совершенно не понимали друг друга. Жизнь с отцом была очень трудной. Казалось, что он меня никогда не любил и всегда хотел избавиться от груза в виде дочери, которая упала на его плечи, но при этом выжать из меня всю выгоду. У нас были самые худшие отношения. Я старалась избегать его, не пересекаться с ним и разговаривать как можно меньше. Поэтому я не знала, что хуже: выйти замуж или остаться рядом с ним. Я всегда тосковала по своей матери, потому что она была единственной душой, которая знала меня и понимала. Я всем сердцем надеялась, что она жива.

Мне было шесть лет, когда она исчезла, испарилась, словно в воздухе. Каждое утро я просыпалась и верила, что сейчас спущусь в гостиную, увижу её и накинусь с объятиями, а затем она накормит меня вкусным завтраком. Но шёл год за годом, и мои надежды медленно развеивались в воздухе. Она пропала без вести, ничего и никому не сказав, ни оставив ни одной улики, за что могли бы зацепиться и найти ее. Но я всё ещё надеялась, что она жива и с ней все хорошо. Иногда я думала, что мама сбежала от отца тирана, но она бы никогда меня не оставила.

Я больше не хотела продолжать разговор, поэтому молча направилась в свою комнату. С ним было лишено смысла беседовать, он и так дал ясно понять, что в любом случае выйду замуж или отправит куда-нибудь подальше, чтобы я не портила его статус своим безбрачием. Может, все девушки и мечтали поскорее выйти замуж за богатого противного мужика, но мои мечты были совсем о другом, которые разбились вдребезги. Во мне всегда была надежда, что я встречу свою любовь и выйду замуж только по своему выбору.

Когда я легла в кровать, то, конечно же, не смогла уснуть. Переживания о завтрашнем дне не давали сомкнуть и глаза, потому что в моих представлениях был противный, жирный сноб. Я пыталась отогнать от себя все эти мысли, но тревога никуда не исчезала. В груди будто бы царапало сухими ветками. Я не думала, что мой самый большой страх когда-нибудь воплотится в реальность и совсем скоро. Я чувствовала себя обречённой, потому что любой выбор и его исход грозил несчастьем для меня. Неужели я действительно была обречена на несчастливую жизнь, не зависимо от выбранной дороги?

Слёзы на моих щеках засохли, и я подошла к окну. На улице был ливень, сверкала молния и гремел глухой гром. Приоткрыв окно, почувствовала свежий сырой воздух. Было слишком темно, и я могла что-то разглядеть только при вспышках молнии. Когда она в очередной раз сверкнула, то увидела под окном какой-то тёмный человеческий силуэт. Было похоже, что он был в тёмной накидке и капюшоне. Я не смогла получше его разглядеть, так как всё сново погрузилось в темноту. А когда молния ещё раз осветила местность, то больше никого здесь не было. Наверное, мне показалось. Из-за стресса, который меня окружает уже несколько дней и не такое может привидеться. Но на всякий случай закрыла окно и занавесила шторами. Мало ли какой бродяга шарахается ночью под окнами.

Я снова улеглась в свою кровать в попытках заснуть. Но на этот счёт у меня были ложные надежды. Меня терзали мысли о завтрашнем дне, душили слезы о том, какой мой отец жесткий, и что у меня нет выбора, который мог бы быть чем-то лучше, чем другой. Уже было все равно, что произойдет, ведь знала, что обречена.

Глава 3

Время прошло совсем быстро, и я не заметила как наступило утро. Прислуги ворвались ко мне в комнату и начали меня собирать. Было ощущение, что меня поведут на смерть, на какую-то ужасную казнь. Я настолько сильно не хотела выходить замуж, что сравнивала это со смертным приговором. Злость во мне только пробуждалась, и я совсем не хотела видеть отца. Я до сих пор не могла поверить, что он решил избавиться от меня, выдав замуж. Осознание приходило лишь очень медленно, и ненависть нарастала все больше.

В моих мыслях продолжали всплывать отвратительные образы претендента на замужество, и порой меня начинало тошнить. Меня воротило от любой мысли, которая появлялась в моей голове. Казалось, что моя жизнь медленно подходила к концу. Я решила, что прикинусь перед женихом какой-нибудь немыслимой дурочкой или грубой нахалкой. Кем угодно, чтобы не оказаться под брачным венцом.

Пока я была погружена в свои мрачные мысли, то не заметила, что меня уже собрали. Мне сделали красивую причёску с пышными локонами. Хотя я просила сделать всё скромно, чтобы лишний раз не приковывать взгляды. Чтобы потеряться среди выряженных дам. С такой красотой нельзя было ехать на осмотр невест. Я попыталась как-то подпортить это искусство, чтобы выглядеть неопрятно. Мне нужно было показать чем угодно, что мои преданные слишком незначительные.

– Что вы делаете, Ваша Милость? – спросила служанка.

– Понимаешь, я не могу так поехать и очаровать жениха.

– Я думала, что в этом и смысл.

– Нет, – я вздохнула. – Убери все эти платья и принеси чёрное.

– Чёрное? – удивилась она. – Но для такого мероприятия приветствуются только светлые.

– Вот именно, сделаем всё наоборот! Хочу выбыть из этой игры.

– Ваш отец будет недоволен, – она сжала ткани в руках.

– Плевать мне на него, неси.

Служанка без лишних слов убрала все приготовленные платья и принесла чёрное, в готическом стиле. В этом платье я ходила на маскарад, но больше не было случаев, чтобы надеть его. Когда служанка затянула корсет, я взглянула в зеркало. Оно подчеркивало мою фигуру и расширялось от колен. Мой силуэт в нем был похож на русалку. Платье было невероятно красивым, но точно не для этого случая. Буду смотреться совершенно нелепо. Это будет мне на руку.

– Вы уверены, что хотите поехать в этом? – спросила она.

– Уверена, думаю это спугнет его, – я прикусила губу. – Или может, лучше надеть что-то оборванное?

– Ваша Милость, отец точно этого не позволит. Не стоит подвергать угрозе репутацию семьи. Представляете, какие слухи могут пойти? Пусть вы будете странной, но ни в коем случае не бедной.

Когда меня полностью собрали, то я спустилась в гостиную. Когда отец увидел мой наряд, то поперхнулся воздухом. Его лицо покраснело от злости. Я оставалась невозмутимой, но это ещё больше заставляло его ощутить досаду.

– Элизабет, милая, что с твоим платьем?

– Не нравится, отец? – я надула губы.

– Элизабет, переоденься ради бога! Не испытывай моё терпение, – вздохнул он.

– Отец, я оделась по последней моде Парижа. Да и платье это из Франции. Разве нам не нужно показать достаток и осмысленность в высокой моде?

Я не соврала. Французская аристократия и королевский двор недавно задал моду на тёмные платья.

– Эта мода сведет меня с ума!

Мы отправились в Трансильванию. За время поездки мы с отцом и словом не обменялись, а если он пытался заговорить, то я молча отворачивалась от него и смотрела в окно. По его лицу было видно, что он рад. Он совсем не переживал и не тосковал, что возможно выйду замуж, покину родной дом. Отец только был счастлив этому великому событию. В этот момент я его ненавидела больше, чем обычно, не хотела даже смотреть на него. Возможно, мы оба желали того, чтобы больше не видеть друг друга. Думаю, что он всегда хотел сына. К нему было бы иное отношение. А единственная дочь в семье – это бесполезность. Хотя пользу он уже нашёл. Он надеется на поддержу своего бизнеса с помощью моего богатого мужа.

Уже днём я была в Трансильвании, в замке какого-то лорда. Он располагался в горах и был окружен густым лесом. Это место было самой настоящей глушью. Замок, как старинная кошмарная легенда, возвышался в глухом лесу среди величественных гор. Его высокие башни казались вытянутыми в небо когтями, стремящимися пробить облака, словно пытались вырваться из самой тьмы. Стены замка были покрыты мрачно-серым камнем, который с годами потемнел от дождей и ветра, и теперь казались почти черными, поглощая свет и отражая лишь тусклый отблеск от тусклого неба.

Окружавший лес был древним и непроходимым, его гигантские деревья, обвитыми лианами, стояли как молчаливые стражи, преграждая путь любому, кто осмелился бы подойти слишком близко. Между деревьями проползали белые облака тумана, который окутывал землю, словно мягкое покрывало, скрывая все в его бездонных глубинах. Периодически ветры носили туманные завесы, что придавали всему округе атмосферу бесконечной тайны, словно сам мир здесь шло прерывался, не имея конца и начала.

Башни замка, с их узкими окнами, которые казались как жуткие глаза, были поглощены в этом тумане. Отсюда исходил мрак, который не был ни ночным, ни дневным, а словно вечным, что не давало тени или света. Балконы замка, украшенные готическими арками, выглядели словно вырезанные в камне паутины, а на крыше виднелись статуи ангелов с крыльями, которые уже давно потускнели от времени, а их лица оставались загадочными и безжизненными.

Мне совсем не будет завидно той, которую сегодня выберут. Не представляла, как можно будет жить в такой пустоши дремучих лесов. Хозяин этого дома точно был отшельником. Если честно, то это место было каким-то зловещим, которое поднимало мурашки по коже.

Когда я попала внутрь, то меня встретила действительно таинственная атмосфера. Главный зал был величественный и просторный, с высокими потолками, которые стремились во мрак и холодными каменными стенами, которые со временем потускнели, но по-прежнему сохраняли глубину богатства.

На полу был уложен дорогой тёмный мрамор, в котором отражался свет люстр с расплавленными свечами. Под ними чувствовалось невидимое давление. Остальной свет регулировался свечами в канделябрах на стенах. Все вокруг полыхало в огне, который освещал тёмные углы этого холодного замка.

Взгляд сразу же приковывали высокие арки, покрытые готическими узорами, вырезанными в камне. В залах стояли массивные колонны, украшенные витиеватыми резными орнаментами, которые были увенчаны головами львов, драконов и ангелов, застывших в вечном молчании. В самом центре стоял каменный фонтан из которого струилась вода.

Здесь царил не просто холод, а невообразимая атмосфера вечности, где каждая деталь, каждый элемент кажется обретённым навсегда. Это место было из самой настоящей зловещей сказки, которая наполнена призраками и всякой нечистой силой. Словно за каждым углом таился мрак секретов, а по ночам что-то оживало, окутывая всё вокруг зловещим рёвом и смехом. Страшно было представить, кем был хозяин. Наверное, он не менее пугающий, чем это место.

Здесь было много красивых леди в пышных платьях и с роскошными прическами. Они выглядели так, будто сбежали с королевской церемонии. Среди них я выделялась своим образом, хотя мне хотелось потеряться среди пышных юбок, смешаться с толпой. Я сочеталась с этим замком, а остальные на его фоне выглядели нелепо и несуразно. Мой образ, скорее больше походил на похороны, чем на торжество. Несомненно, я чувствовала себя также, как на поминках.

Мне стоило надеть какое-нибудь розовое платье, чтобы выглядеть также нелепо. Боялась, что хозяину будет по вкусу мой образ. Это меня пугало, ведь любитель мрачной эстетики явно оценит меня по достоинству. Хотела сделать всё как можно хуже, а получилось совсем наоборот. Но старалась не спешить со своими выводами. Ещё была надежда, что мероприятие обернется катастрофой для моего отца.

Дворецкий преподнес мне бокал с шампанским. Я сделала глоток, продолжая оглядывать гостей. Все вокруг находились в трепетном ожидании самого жениха. Мне хотелось спрятаться в каком-то укромном углу, а потом сказать отцу, что мне сегодня не повезло. Но это было невозможно, он был здесь и наблюдал за мной. Я снова представляла отвратительный, отталкивающий образ лорда. Другой образ на ум мне просто не приходил, потому что большинство титулованных лиц выглядело именно так. Дамы с удивлением разглядывали меня и перешёптывались о том, что я перепутала мероприятия. Если бы они хоть немного следили за модой, то не реагировали бы так на темное платье в этом свете.

Вдруг шум прекратился и все выстроились в линейку, как на виселицу. Когда дамы начали оборачиваться на жениха, то я тоже метнула свой взгляд. Из другого зала показался светловолосый парень в бордовом костюме с черной рубашкой. Он будто был частью этого холодного пространства, словно он не совсем человек, а нечто большее, что всегда остаётся в тени, но привлекает внимание своей загадочностью.

Мне не удалось разглядеть его получше из-за множества пышных причесок. Я опустила свои глаза в пол и почувствовала, как он медленно зашагал вперед, пробегаясь взглядом по каждой девушке. Я проклинала себя за то, что надела это платье. Ведь жених не далеко ушел от моего образа. Когда наши взгляды встретились, то меня бросило в холод, дыхание остановилось, а тело намертво оцепенело. Его туманные, бледно-серые глаза прошлись по мне, оставляя за собой покалывание острых игл.