скачать книгу бесплатно
– Мира, я не святой. Ты это знаешь. Раиса, Карина, Доминика. Интересные… эээ… женщины всегда были частью моей жизни. Само собой, что это задевает тебя, – он сделал паузу проверить, внимательно ли она слушает. Она старалась, как ему показалось, сохранять невозмутимость. – Если какой-то хорёк начинал вещать про привязанность только к одной женщине, я считал, что дело в импотенции. Но, как говорится, пути Господни неисповедимы. Наверное, всему своё время. Я думаю о взрослении, Мира. О новом этапе в жизни. И причина этим мыслям – ты, – он отклонился от спинки кресла и стал смотреть на неё в упор, призывая её взгляд. – Если мои связи с другими женщинами заставляют тебя страдать… Если в этом причина твоего равнодушия! – он проследил за витиеватой траекторией её очнувшегося взгляда, который, в конце концов, достиг его глаз. – Если бы ты дала мне знать, если бы хоть намекнула! Но хрена с два! Ты никогда не покажешь свою слабость! И это я в тебе уважаю и ненавижу…
Она покосилась на него уязвлённо и высокомерно, безошибочно угадывая наилучшую приправу для перцово-медового зелья, которым он сейчас сам себя потчевал.
– Я никого не хочу, Мира. Впервые в жизни я хочу сам кому-то принадлежать. Ты – олицетворённый смысл того, к чему я шёл. Ты больше этого! Ты воплощение тех моих желаний, которые я бы не смог даже сформулировать. Я бывал в самых экзотических местах, наслаждался лучшими женщинами, я рисковал капиталами, своим и чужими, я выпутывался из адских тенёт. Но все мои прежние достижения были похожи на наркотик: после короткой эйфории – бездна бессмыслицы. До моей встречи с тобой. И вот моя жизнь кажется мне убогой. Стремления – пустыми. Я тысячу раз задавал себе вопрос: чего я хочу? Ответ один: я хочу, чтобы ты была моей. Будь моей, Мира, и я буду твоим безраздельно. Если ты видишь, что этому мешает что-то, что в моих силах исправить, скажи мне об этом прямо.
Её лицо неуловимо смягчилось, глаза сделали круглее и потемнели.
– Не в моих правилах просить о чём-то мужчину, – сказала Мира. – Всё, что делает мужчина – его личный выбор. Но в силу справедливости право личного выбора есть и у меня.
Пандробан, распалённо глядя на неё, слегка шевелил челюстями – словно пережёвывал её слова.
– Одно из самых сильных разочарований в моей жизни связано с мужчиной, который доверял своим сомнениям больше, чем мне. Он был верен мне, внимателен и почтителен. Не было вершины, которую бы мы не одолели вместе. До той минуты, когда я узнала, что он установил за мной слежку. Изображая любовь, чуткость и преданность, он предпочёл потакать своим фобиям. Конечно, он сказал бы мне, что делал это из страха потерять меня, ради моей же безопасности, он нашёл бы тысячу фальшивых противовесов этому предательству, – если бы смог. Но я просто исчезла из его жизни.
– Он не делал попыток вернуть тебя? – спросил обуреваемый ревностью Пандробан.
– Поначалу – да. Но потом осознал, что нельзя вернуться к пустому месту. Он сумел увидеть моими глазами, и в этом ракурсе не нашёл в мире самого себя.
– Где он сейчас?
– Его давно нет в живых, – сказала Мира со светлой полуулыбкой.
– Как он умер?
– Говорили, что покончил с собой. Причин я не знаю. Не знаю даже, правда ли – самоубийство. Примерно через два месяца после нашего расставания.
Пандробан побледнел. Его штормило от мутной, зловонной и нарастающей тревоги.
– Ты точно не любишь его больше? – тихо спросил он. – Или только стараешься разлюбить?
Его грудь сдавил спазм от Мириного весёлого хохота, и терзавшая его дрянь выплеснулась из него с оглушительным выдохом. Мира провела рукой по его лицу, разглаживая взбаламученные воды внутри него.
– Тебе следовало выучить меня получше, – она коротко прищурилась.
Вот был тот миг, которого он чаял много дней – вот она в мгновение ока оказалась, наконец, здесь, в его доме, то ли в его, то ли в своей спальне, хотя он не чувствовал, что рядом с ней оставалось ещё что-нибудь его, словно она присвоила всё вокруг в комплекте с его душой. Он вцепился в неё так, словно она была деревом на отвесной скале.
– Мне жаль твоего бывшего, – признался он, лёжа на её обнажённых коленях, вдыхая запах собственной спермы и дым собственной сигареты.
– Глупо жалеть людей. Они обретают то, к чему стремятся. Слепо или преднамеренно, – сказала она, лениво лаская его волосы.
Одевшись, они некоторое время сидели рядом на кровати. Мира, по своему обыкновению, – выпрямив спину и скрестив руки на коленях. Он – обнимая и поглаживая её плечи.
– Ты носила другое имя? – спросил Пандробан.
– Да, – просто сказала она.
– А в тот день, когда Аркадий заметил тебя на уступе и позвал меня, ты намеренно оказалась там? Или случайно?
– Я часто загорала поблизости.
– И всегда голой? – промычал Пандробан.
– Разумеется, – Мира с достоинством качнула головой. – Однажды я увидела тебя на террасе. Ты был с женщиной.
– С Кариной.
Мира брезгливо пожала плечом, которое он тут же страстно поцеловал.
– И решила попасться мне на глаза? – растроганно проговорил Марат Игильманович.
– Я просто загорала, не стыдясь твоих камер, – сказала Мира, своей уклончивостью доканывая его тщеславие.
Из спальни энергичным шагом вышел суровый Марат Игильманович. Аркадий предупредительно ждал его у лифта.
– По камерам пока отбой, – распорядился Пандробан и деловито затрусил по лестнице.
– Я ничего не устанавливаю, – уточнил управляющий утвердительным тоном.
– Я же сказал: пока отбой.
Глава 3. Отчаянные решения
– Я не стану обременять вас своим именем – те, кому оно однажды станет интересно, выяснят его самостоятельно, – молодой лектор выступил из-за стола: гладко выбритый, в приталенном коричневом костюме, голубой рубашке и галстуке в тон костюму. У него было широкое выразительное лицо с крупными рыжими бровями и цепкий взгляд, подёрнутый лёгкой дымкой. – Думаю, многие из вас задавались вопросом: зачем ботаникам культурология, – он благосклонно растянул губы в ответ на оживление в зале. – Что, по-вашему, предполагает мой предмет? Думаете, мы будем твердить иностранные имена, цитировать мудрёные умозаключения и дотягивать за уши хлюпкие выводы унылых доцентов о влиянии культурного феномена на благополучие общества? И не надейтесь! Что есть культура? Культура – это результат фильтрации всех наработок и изысканий. Если философия мать всех наук, то культура – трейлер ко всем наукам и тизер познания. Всё, что человечество назначило истиной, всё, что в принципе достойно внимания в истории человечества, всё это здесь и сейчас, для вас. Будьте готовы задаваться нетривиальными вопросам и находить удручающие ответы. Знакомство с культурным наследием человечества столкнёт вас с самими собой, заставит усомниться во многих жизненных решения, включая и выбор профессии. И в качестве пролога к нашему курсу я предлагаю вам выполнить небольшие тестовые задания: они у вас на столах.
В первом задании студентам предлагалось составить ассоциативные ряды к следующим словам: «созидание», «разрушение», «продать», «отнять», «определённость», «игра», «доверие», после чего ответить на вопрос: «Листья стареют и умирают. Каким листом окажетесь в старости вы и почему?»
Второе задание было очень интересным – предлагалось шесть известных картин, которыми нужно было распорядиться следующим образом: одну картину выделить для фойе театра, другую – передать в детский реабилитационный центр, третью – отдать церкви (или религиозной общине), четвёртую – повесить в приёмной своего офиса, пятую – подарить возлюбленному и, наконец, шестую оставить для своей спальни. Картины были такие: парящая плодоносная «Весна» Ботичелли, «Ночная история» Рубенса, на которой в свете свечи мерцают вопросом лица старухи и девочки, «Суд Соломона» Пуссена – эпическое полотно с матерьми, совершающими выбор у трона напряжённо выжидающего царя, «Дом печали» Мункачи, оплакивающая приговорённого к смерти бетьяра, «Композиция Х» Кандинского – разноцветный ритмический ансамбль на чёрном фоне, и «Сын человеческий» Магритта, изображающая делового мужчину под пасмурным небом, лицо которого скрыто зеленеющим яблоком. В решении требовалось не только распределить картины, но и объяснить свой выбор.
Третье задание, заключавшееся в том, чтобы написать формулу Чёрного квадрата, поставило Илайю в тупик. Она таращилась на него большую часть пары и лишь с сигналом к сдаче работ шлёпнула последнее, что пришло на ум: ?*0.
– Время, к сожалению, – сказал лектор, отвлекаясь от книги, которую читал, величаво покачивая ногой. Он отключил будильник и поднялся навстречу хлынувшему потоку студентов. – Я рад наблюдать, что предложенные задания увлекли многих из вас. И пока вы сдаётесь, коротко разъясню смысл вопросов, на которые вы отвечали. Итак, первое задание – ассоциации: это тест на определение психотипа по моей авторской классификации, о которой я расскажу вам на следующей лекции. Заключающая его нотка о стареющих листьях позволит определить абстрактно-образный или формально-логический тип вашего мышления. Второе задание – этико-культурологическая дилемма, которая, с одной стороны, поможет вам немного конкретизировать собственные предпочтения в искусстве, а, с другой, продемонстрирует, как каждый из вас разрешает для себя конфликт «личный интерес – интерес малой социальной группы – общественный интерес». И, наконец, моё любимое – третье – задание: оно вдохновлено коанами – алогичными, часто парадоксальными вопросами или сообщениями, практикуемыми дзен-буддистами для выхода за рамки мыслительных и познавательных шаблонов. Спешу успокоить тех, кто продолжает лихорадочно строчить, что правильных или неправильных ответов на сегодняшние вопросы не существует. Ваши ответы – лишь отражение ваших сущностей. Чем более они искренни – тем более информативны. В любом случае, плохие оценки никому не грозят.
– В том-то и дело: интересно ответить, как следует, – крикнул парень из верхнего ряда.
– Я буду рад вдвойне, если ради исчерпывающего ответа на эти вопросы кто-то пропустит перекур, – с достоинством сказал лектор.
– Вопросы интересные, но перекур! – фамильярно возразил студент, вскакивая и хватая со стола свою работу.
Илайя мчалась в университетский сквер, где они условились о встрече с Юлием сразу после лекции, но лавочка, где должен был ждать он, оказалась занята кем-то другим. Илайя притормозила и собралась тихонько повернула оттуда, но девушка, сидевшая на скамейке, поднялась ей навстречу, и перед Илайей вспыхнула знакомая рыжина. Илайя узнала Таню.
В элегантном кардигане, не по погоде жарком, досрочно надетом в угоду последнему веянию моды, она бойко зашагала к Илайе, вытянув перед собой руку, как бы готовая схватить её и вести за собою силой, если придётся.
– Привет, не возражаешь немного задержаться здесь со мной? Я хочу поговорить, – деловито предложила она.
– Это неожиданно … – Илайя огляделась.
– Ты ждала Юлия, но его не будет.
Илайя мигнула с молчаливым сомнением.
– Я удалила твоё сообщение о встрече до того, как Юлий его увидел, – закатила глаза Таня. – Поэтому он продолжает думать, что ты занята до вечера и вы увидитесь завтра на фестивале, – видя, что Илайя ошарашена её осведомленностью об их планах, Таня добавила к тону немного укора. – Ты, конечно, захочешь тут же рассказать Юлию, что я читала вашу переписку. Но я настаиваю, чтобы вначале ты меня выслушала. Присядем? – Таня хозяйским жестом пригласила Илайю на лавочку.
Ёжась от её шероховатого взгляда, Илайя с волнительным любопытством приготовилась слушать эту странную девушку, которая уже во второй раз обрушивалась на её сокровенные ожидания.
– Я хочу объяснить тебе, что нас связывает с Юлием, – закинув ногу на ногу, Таня обняла колено ладонями.
Илайя замотала головой.
– Постой! Я не хочу пугать тебя! – воскликнула Таня. – Я догадываюсь, ты влюблена в него. Поверь, я отлично тебя понимаю. Но я также вижу, что ты женщина с большим достоинством, и вряд ли станешь довольствоваться мнимой взаимностью человека, который использует тебя в отместку самому себе, – она замахала руками, как бы прогоняя ошибочные смыслы, с которыми могли быть истолкованы её слова. – Я не утверждаю, будто Юлий к тебе совершенно равнодушен. Я допускаю, что ты нравишься ему – Юлий влюбчив. Но способна ли сиюминутная симпатия разрушить многолетнюю связь? Я знаю об этом человеке всё, что только можно знать. Его желания, цели, методы, чем он руководствуется, принимая решения, что снится ему по ночам и как это влияет на его аппетит. Я знаю путь, который приведёт его к счастью. А ты уверена, что найдёшь этот путь?
– Таня, в твоих словах нет смысла, – пробормотала Илайя. – Я не собираюсь оспаривать вашу с Юлием связь. Или, тем более, претендовать на какую-то роль в его жизни.
– Поясни мне свои слова, – потребовала Таня. – Значит ли это, что вы любовники, объединённые единственно жаждой экстаза? И у вас нет никаких планов на будущее?
– У меня нет никаких планов… Я его люблю… – сказала Илайя.
Доверительная неприкаянность, с которою говорила Илайя, бесила Таню.
– Прямо-таки любишь! – злобно прищурилась она. – И, небось, мнишь, что это взаимно!
– У меня нет причин сомневаться во взаимности.
– А если бы были? Что бы ты сделала?
– Чего ты добиваешься от меня? С какой целью завела этот разговор?
– Я хочу, чтобы ты осознала, что его интерес к тебе – следствие его болезненного разочарования в нас. Я совершила ошибку, которую он до сих пор не может мне простить. Но, Господи, призываю тебя в свидетели перед этой запутавшейся девушкой, что мы с Юлием принадлежим друг другу. Я хотела дать Юлию время, чтобы он осознал: мы нужны друг другу. Но появился фактор, который я не учла – ты! У меня не так много времени, чтобы пустить всё на самотёк и позволить ему исчерпать страсть к тебе. Думаешь, легко было вот так явиться к тебе и просить, нет, требовать, чтобы ты оставила его в покое? Мне пришлось наступить на горло своему женскому достоинству. Но нет того, на что я не пошла бы ради нас с Юлием. Теперь тебе понятнее, какова моя цель?
Илайя несколько раз мигнула и пожала плечами.
– Если ты права – действуй. Мешать я уж точно не буду.
– То есть, бороться за него ты не намерена? – злонасмешливо уточнила Таня.
– Конечно, нет. Но я не исчезну лишь потому, что тебе этого хочется.
– Но если ты убедишься, что не нужна ему, ты оставишь его?
– Сложно представить, что я смогу в этом убедиться.
– Просто будь понаблюдательней.
– Я не стану переступать не то что через живой барьер, но даже через малейшее сомнение, – сказала Илайя, вставая.
Таня улыбнулась.
– Услышать это – вот зачем я приходила, – удовлетворённо изрекла она.
– До свиданья.
– Постой! – закричала Таня и, когда Илайя обернулась, кокетливо ухмыльнулась. – Стоит ли тебя просить, – она подчеркнула это слово. – Ради чистоты испытания не говорить Юлию о нашей встрече.
Ничего не прибавив, Илайя пошла прочь, удивляясь тому, какое сильное действие на неё оказала неожиданная встреча с Таней. Её появление вместо Юлия, тот факт, что она имела доступ к его личной переписке, агрессивная самоуверенность, с которою она желала распорядиться их с Юлием участью, – Илайя никак не могла совместить эти революционные вводные со своими устоями. Всё внутри скукожилось, полочки покривились, и, как ни старалась она расставить всё по местам, стоило только отвести руку, оно тут же сбивалось в кучу.
Добредя до дома, Илайя остановилась, глядя кругом и соображая, чего ей не хватает в знакомом пейзаже. Не хватало неба. Его стёрли, как неудавшуюся часть рисунка, и всё под ним казалось похожим на законсервированную шахту. Мигнула фарами машина, припаркованная через улицу, и тем неприятно поразила Илайю: короткая вспышка будто обнажила её внутренние дефекты, которые, как верила Илайя, должны были исправиться сами, но которые врачи – узнай о них – захотели бы лечить. За рулём той машины сидел мамин деловой партнёр и приятель Анатолий Красуцкий. Сообразив, что он мигнул в знак приветствия, и смутившись, что столь безобидный жест вызвал у неё тревогу, Илайя радостнее, чем чувствовала, замахала в ответ, перебежала дорогу и юркнула в калитку.
Ещё с порога ей почудился запах дыма и необычная сгустившаяся тишина, придававшая дому не свойственную ему камерность. Илайя пошла на запах и очутилась в кухне. За простым столом, где обыкновенно пили чай домработница и повариха, сидела Ольга с дымящейся сигаретой, пустой рюмкой и початой бутылкой коньяка. Опущенная голова её и плечи вздрагивали – она плакала.
– Илайя! – Ольга заслышала новое присутствие и повернула к дочери зарёванное лицо. – Ты куда?
– Никуда. Я только пришла с пар.
– Всё благополучно у тебя? – шмыгнув носом, улыбнулась Ольга.
Илайя уклончиво поджала губы, отчего стало похоже, что она улыбается.
– Я попала в аварию, – сказала Ольга, чувствуя, что нужно объяснить весь этот антураж и, спохватившись, затушила сигарету в уже прилично наполненной пепельнице.
– Но ты не пострадала? – Илайя критически оглядела мать.
Ольга покачала головой и посмотрела на дочь, как показалось той, виновато.
– Но это всё равно было ужасно. Он появился так вдруг. Сейчас мне кажется, что я могла увернуться, но в тот момент я смотрела, как он приближается, и не верила своим глазам. У меня было чувство, что он коснётся меня и просто сдвинется в сторону, ну, вроде надувной матрас. Кажется, я машинально нажала тормоз. И вдруг этот удар! Ужасно! Машина пострадала, но терпимо, – продолжала Ольга бодрее. – В какой-то момент я догадалась позвонить Анатолию. Не представляю, что он предпринял, чтобы всё разрешилось. Когда всё было кончено, он привёз меня домой, – горестная кривизна тронула губы Ольги. – И теперь я сижу и думаю о своей жизни. Насколько всё в ней ненадёжно. Ты меня знаешь: я привыкла идти по жизни без страха, и вдруг осознала, что абсолютно беспомощна, – заметив, что глаза матери вновь наполняются слезами, Илайя почувствовала, что и сама готова следовать примеру.
– Ты в шоке, – подбодрила она Ольгу. – Он пройдёт, и всё забудется.
– Не-ет, – строптиво протянула Ольга. – Как такое забудешь? Как я смогу теперь положиться на себя, если знаю, что в ответственный момент могу подвести? Нет, Илайя, – вдруг воскликнула она с яростью. – Я выхожу замуж.
Лицо Илайи озарилось огнём, который зажёгся в глазах матери.
– Мы с Анатолием поженимся, – выпалила Ольга, сурово и испуганно побледнев.
– Он… сделал тебе предложение?
– Много лет назад, – Ольга улыбнулась сквозь испаряющиеся слёзы. – Вскоре после развода с твоим отцом.
– Почему ты не согласилась тогда?
– Думала, что разочаровалась в браке окончательно.
– И ты думаешь, что его предложение всё ещё в силе?
– Сегодня он повторил его, – Ольга подняла бровь, не скрыв торжества.
Илайя смиренно мигнула.
– Хочешь выпить со мной?
– Почему бы и нет, – отозвалась Илайя, вызывая взрыв нервного смеха у Ольги.
