Преступления фашизма в годы Великой Отечественной войны. Знать и помнить

«Мы, – писал младший лейтенант запаса Е. А. Новоселов, – были в таком возрасте, когда страшно беспокоит ответственность за будущее, когда мучительно размышлять о выборе жизненного пути, ищешь смысл жизни. Но нашему поколению не было дано терзаться раздумьями. Шла война, и каждый рвался на фронт. Мы были романтики… и нам казалось, что подвиг – это что-то красивое, вдохновенное и творят его люди с удивительной легкостью, словно поют звучную песню».

Время создания публикуемых документов имеет два временных предела. Это 1941–1945 гг. и 1961–1965 гг., что делает их особенно важными для понимания описываемых событий. Этот сборник – коллективный письменный памятник минувшей войны. Он представляет в своей основе две большие группы документов. В одну из них входят официальные документы и воспоминания, созданные по живым следам событий 1941–1945 годов. Во вторую группу входят письма-воспоминания, поступившие в редакцию газеты «Комсомольская правда» в 1961–1965 годах. Имея свои временные особенности, они ни в коей мере не противоречат друг другу, а как бы добавляют видение того, что было в годы Великой Отечественной войны. Лаконичность рассказов, а в ряде случаев, наоборот, излишняя детализация описания событий, что объясняется желанием поделиться тем, что с ними случилось, попытка найти ответы на волнующие вопросы только усиливают эмоциональное восприятие документов. Однако при чтении этих воспоминаний у читателя не возникает недоверия к рассказу собеседника из далекого военного времени, ты ему веришь.

То же самое испытываешь к письмам-воспоминаниям, которые пришли в 1961 и 1965 годах.

К 1965 году прошло 20 лет с окончания войны, это – немало. Но даже самым старшим из основной массы участников войны было лишь немного за 50 лет, когда они взялись за перо. Память была еще свежа, еще не утихли боль потерь, желание вспомнить погибших и их подвиги, рассказать о пережитом, защитить и наградить несправедливо забытых, попытка восстановить справедливое отношение к тем, кто прошел плен и немецкие концлагеря.

В своих письмах люди «снимали тяжесть с души», обратившись с письмами-воспоминаниями в уважаемую газету, стремясь зафиксировать, довести до сведения нужных «инстанций» свою боль, гордость за свои военные подвиги, давали самостоятельную оценку событий. Безыскусные рассказы рядовых участников событий создают картину поистине народной войны, народных страданий и всенародного подвига. Они написаны без оглядки на цензуру. В этом их преимущество перед более поздними мемуарами.

Публикуемые материалы – документы и письма, присланные в газету «Комсомольская правда», – дают представление о том, как отразилась война на судьбах людей. Материалы сборника помогут в изучении такой фундаментальной проблемы, как «человек и война».

В сборник включены также письма тех, кто в войну был ребенком, кто чудом остался живым в период временной оккупации, кто сумел, а точнее, кому помогли выжить в концлагерях.

Почти все документы имеют ряд общих черт. Это позволяет обобщить их содержание, опустить в большинстве случаев текст с описанием погоды 22 июня 1941 г. и 9 мая 1945 г., здравицы в адрес руководителей государства в 60-е гг., призывы к борьбе с американским империализмом, чаяния о скором построении коммунистического общества и т. д. В таких случаях опущенные фразы отмечены отточием, но не имеют комментариев. Это касается и обычной в конце писем, характерной для 1960-х гг. активной риторики, протеста против войны во Вьетнаме, угрозы миру со стороны империалистов и т. д.

Однако такое хорошее начинание, как публикация писем с воспоминаниями о событиях прошедшей войны, продолжалось недолго и носило характер предпраздничной кампании, связанной с 20-летием Победы. Многие интересные письма и дневниковые записи не заинтересовали работников газеты. Авторам таких писем отсылали размноженный, формальный ответ: «Уважаемый тов. (далее ф.и.о.)! Извините за задержку с ответом… Ваш материал представляет интерес для газеты, мы внимательно ознакомились с ним. Понятно, что все присланные воспоминания (а их было св. двух тысяч) опубликовать не представилось возможным. Вот и Ваш материал был вытеснен другими.

Еще раз спасибо за внимание.

С приветом!

Зав. военно-физкультурного отдела (подпись)».

Не беремся анализировать чувства, какие испытывали авторы – солдаты Победы, получая такие формальные отписки тех «работников газеты», которые не знали, что такое война. Редакция не вернула большинству авторов их военные фотографии и письма с фронта, доверительно присланные в «Комсомольскую правду», и не выполнила обещания издать их отдельной книгой. Через 45 лет наш сборник пытается исправить ошибки прошлых лет.

Впервые большинство из полученных и неопубликованных ранее писем вошли в сборники «Самый памятный день 1941–1945 гг. Письма-воспоминания» и «Война глазами детей. Свидетельства очевидцев», изданные в издательстве «Вече» в 2010 и 2011 годах общим тиражом 3 тысячи экземпляров, что является каплей в море для тех, кто хранит память о Великой Отечественной войне. Данный сборник – третий из серии, посвященной 70-летию Великой Победы.

В 1961 году редакция газеты «Комсомольская правда», приглашая участников Великой Отечественной войны к написанию воспоминаний о годах войны, была в то же время предельно осторожной, публикуя материалы. Во многом работал инстинкт самосохранения: как бы чего не вышло. Старались печатать интересные материалы, но при этом придерживались определенных внутренних правил, а именно – предпочтение отдавали тем авторам или их героям, которые были уже в какой-то мере известны. Остальным, а их было великое множество, отсылали стандартный ответ, меняя только фамилию автора и адреса. Так было и с П. С. Казеем. Он, бывший узник Дахау, после войны проживал в Брестской области, в г. Пружаны. Узнав из газеты об обращении написать в редакцию воспоминания о войне, о своих друзьях, отправил в Москву свой текст. И… от зав. военно-физкультурным отделом газеты получил ответ следующего содержания:

«Уважаемый тов. Казей!

Извините за задержку с ответом.

Получив ваш материал, мы предполагали использовать его в юбилейном номере, посвященном Дню Победы. Однако планы редакции изменились – другие статьи, корреспонденции и заметки заняли газетные полосы, и опубликовать Ваш материал не представилось возможным.

С приветом!

Зав. военно-физкультурным отделом(С. Тосунян)».

В ответ на эту отписку под № 61 417 от 15 мая 1961 года Павел Степанович Казей высказал свое мнение, в котором звучали обида и непонимание:

«Уважаемый товарищ Тосунян!

Ваш ответ я получил, в котором Вы сообщаете, что мой материал Вам напечатать в газете не представляется возможным, так как юбилейный номер газеты к Дню Победы был наполнен, хотя мой материал Вы и подготовили к печати (так я понял с Вашего письма). Мне кажется, что для этого материала не обязательно день с датой Дня Победы. Думается, что в свете событий раскрытия бывших палачей одного за другим в Западной Германии и суда над Эйхманом в Израиле – это делает мой материал каждодневным.

К тому же 10 июня будет 16 лет, как на Родину возвратились уцелевшие узники концлагеря Дахау. Этот день всегда отмечается секцией военнопленных Советского комитета ветеранов войны, а в 1957 году секцией было принято специальное обращение к бывшим заключенным концлагеря Дахау. (Смотрите “Правду” от 11 июня 1957 г.) Я думаю, для этой статьи 10 июня (так в документе. – Н. П.) подходящий. Время от времени, встречая бывших заключенных концлагерей Дахау, задается первый вопрос: “А что теперь в бывшем концлагере Дахау?” Этот вопрос интересует всех. Мне кажется, из моего материала Вы хотя бы могли выбрать эту тему и написать.

Казей».

Особенностью публикаций на страницах газет в 60-е годы да и позже было то, что печатались письма только тех авторов, чьи фамилии не вызывали никаких вопросов, а также публиковали статьи и письма о павших героях. Это, в свою очередь, породило ряд вопросов со стороны читателей, обращений с просьбами, отказать в исполнении которых было невозможно. Как иллюстрацию к сказанному выше обратим внимание читателей на письмо Юрия Барвинка из г. Караганды с описанием злодеяний на Ровенщине, в селе Балашовке, где его застала война. Он был настолько мал, что не запомнил, в каком году было то, что запечатлела его память: казни его односельчан, затем смерть матери. В конце письма автор просит: «Прошу, напечатайте это. Пусть люди знают, что делали фашисты там, где их партизаны били каждую ночь и из-за каждого угла». «Прошу напечатайте…» – такая просьба во всех поступивших письмах.

Общим являлось также желание «от живых и мертвых поблагодарить за спасение, за человеческое сердце и их бесстрашие перед немцами из-за нас», как написала Н. К. Дейнеко из г. Челябинска. В письмах также просили помнить о тех, кто попал в плен, о тех, кого расстреливали или сжигали живьем, и при этом никто не знал фамилии и имени погибших. «Мы, оставшиеся в живых, обязаны сделать все, чтобы их подвиги стали достоянием всего нашего народа, а могилы – священным местом», – это общее пожелание для тех, кто писал в газету, и об этом идет речь в письмах, которые включены в данный сборник.

Мы привели эти выдержки из писем, которые свидетельствуют о сопереживании судьбам, семьям неизвестных им воинов Отечества. Тяжелые годы войны закладывали в людях чувство сопричастности к радости и бедам страны. Думается, что об этом стоит помнить и учить молодое поколение XXI века.

* * *

Хронологические рамки сборника 1941–1945 гг.

Выявление документов и материалов проводилось в Российском государственном архиве социально-политической истории по фондам Отдела агитации и пропаганды ЦК ВКП(б) – Ф. 17. Оп. 125; Центрального комитета ВЛКСМ – Ф. М-1, Антифашистского комитета советской молодежи – Ф. М-4, по материалам выставки «Комсомол и молодежь в годы Великой Отечественной войны» – Ф. М-7, по фонду редакции газеты «Комсомольская правда» – Ф. М-98.

Из большого числа выявленных документов в сборник включено 137 документов и материалов, из которых 130 публикуются впервые. Повторные публикации (см. раздел 1) вызваны важностью документов для освещения темы и давностью их публикаций в предыдущие годы.

Документы разнообразны по своему характеру. Это в основном воспоминания времен 1941–1945 гг., официальные документы этого же периода, которые дополняются материалами тех же лет о злодеяниях на временно оккупированной территории, документами-свидетельствами актов о фашистских преступлениях. Если в раздел 1 включены официальные документы 1941–1945 гг., то в разделы 2 и 3 вошли письма-воспоминания, поступившие в редакцию газеты «Комсомольская правда» в 1961 и 1965 годах. Ряд писем этих разделов были опубликованы в двух сборниках этой серии, опубликованных в 2010 и 2011 годах, о которых шла речь выше. Принимая во внимание, что тиражи этих сборников мизерные, а документы необыкновенно интересные, мы сочли возможным их включение в данный сборник.

Особенностью сборника является прежде всего то, что включенные в его состав письма-воспоминания долгие годы ждали своей очереди, чтобы увидеть свет. Несколько десятилетий они лежали в архиве газеты «Комсомольская правда», а затем были переданы в РГАСПИ, где и хранятся. Письма-воспоминания извлечены в результате изучения 94 дел, около 2 тыс. писем, свыше 22 тыс. листов. Для публикации были отобраны письма, которые можно было прочесть, потому что многие написаны карандашом и неразборчивым почерком, потерты на сгибах листов.

Публикуемые документы разнообразны. Среди них маленькие письма, на 1–2 страницы, и воспоминания, изложенные в 3–4 рукописных тетрадях. Получены были не только письма, но есть и стихи, рассуждения о цене Победы, есть истории поиска или просьба помочь найти фронтовых друзей, своих родственников, жалобы на неустроенность в послевоенной жизни и просьбы помочь найти награды, к которым они представлялись за героизм и самоотверженность в ходе боевых военных действий.

При отборе документов из общего количества поступивших писем предпочтение отдавалось тем, которые содержали конкретные описания событий, лиц, мест действия, а не просто пусть и очень правильные, но общие, «лозунговые» фразы, рассуждения.

В первую очередь отбирались письма о событиях, не получивших ранее должного освещения по идеологическим соображениям, письма, которые в мельчайших деталях восстанавливали детали того или иного боя, характер бойцов и командиров, личные переживания авторов. Практически все письма были написаны людьми, которые ранее никогда не обращались в органы печати, не всегда излагали свой рассказ ясно и даже были просто малограмотными, что не снижает ценности сообщаемых ими сведений.

Предлагаемый вниманию читателей сборник представляет собой оригинальную публикацию, потому что в него впервые включены официальные документы времен войны и письма-воспоминания, написанные в редакцию газеты «Комсомольская правда» в 1961 и 1965 гг., дневники 1941–1942 гг. Официальные докладные записки, акты ЧГК дают страшные общие данные, совершенные на временно оккупированной территории Советского Союза в 1941–1944 гг. И все это не просто цифры и отдельные факты. Через эти документы проходят судьбы людей, проходит жизнь оккупированных районов СССР. А письма-воспоминания, которые были получены через годы, свидетельствуют о том, что ничто не забыто, никто не забыт и что надо делать все возможное, чтобы прошлое не повторилось. Надо учить народ помнить, что было…

С целью наилучшего и наиболее полного восприятия содержания документы в первом разделе объединены по принципу хронологии, в соответствии с основными этапами Отечественной войны, в последующих двух разделах – документы-воспоминания авторов расположены в алфавитном порядке. Сборник состоит из предисловия, пролога, трех разделов, эпилога, приложения, списка сокращений.

Археографическая подготовка документов проведена в соответствии с общепринятыми правилами издания исторических документов. Ряд документов дан в извлечениях. Передача текстов документов осуществлена с сохранением стилистических и языковых особенностей, исправлены только грамматические ошибки, особенно это касается перевода трофейных документов. Общепринятые сокращения внесены в список сокращений. В квадратных скобках восстановлены сокращения, не являющиеся общепринятыми. Понятные и не имеющие двоякого толкования сокращения оставлены без раскрытия.

Об авторах (с правой стороны в конце письма) даются общие для всех сведения: фамилия и город. Слева: дата (если она стоит в письме или на конверте), номер дела, лист.

Заголовки к документам составлены с учетом научно-популярного характера публикации и рассчитаны на массового заинтересованного читателя. Заголовок каждого документа (за редким исключением) выражается цитатой из самого документа, которая наиболее полно выражает смысл обращения автора в газету с письмом.

Вид документа указывается, так как не все публикуемые документы – письма в редакцию газеты «Комсомольская правда».

Практически все письма-воспоминания представляют рукописный текст. В редких случаях (ок. 10 %) имеется машинопись, сделанная автором или по его просьбе. В этих случаях «подлинность» фактического материала подразумевает наличие автографа подписи.

В приложении к сборнику даются сохранившиеся в РГАСПИ тексты двух дневников немецких офицеров – К. Бранда и Г. Шварца (1941–1942 гг.) – и свидетельства советских репатриантов (по материалам пересыльного пункта ССП 17).

К сборнику составлен научно-справочный аппарат, состоящий из предисловия (историческая и археографическая части), примечаний по тексту, списка сокращений и оглавления.

Выявление, отбор, археографическое оформление документов по сборнику осуществлены д.и.н. Н. К. Петровой (ответственный составитель). В первичном выявлении ряда документов по Ф. М-98 принимала участие к.и.н. Е. М. Болтунова.

На различных этапах подготовки сборника техническую помощь в работе оказали главные специалисты РГАСПИ – Д. А. Александров и Г. М. Токарева. Компьютерная версия документов раздела 1 сделана специалистом 1-й категории М. Д. Моллот.

Создание сборника было бы невозможно без организационной и научной поддержки в ходе работы заместителя директора РГАСПИ к.и.н. В. Н. Шепелева.

За консультации и конструктивные советы, высказанные в ходе подготовки рукописи сборника к изданию, составители признательны известным общественным деятелям Российской Федерации: кандидату педагогических наук Л. К. Балясной и бывшему Первому секретарю ЦК ВЛКСМ, Чрезвычайному послу Е. М. Тяжельникову.

Не могу не сказать слов благодарности за спонсорскую поддержку в издании этой книги своему сыну Борису, отец которого был солдатом Великой Отечественной войны.

Нина ПЕТРОВА,доктор исторических наукМарт 2012 г. г. Москва

* В публикуемых в настоящем издании документах сохранены особенности стиля, орфографии, написания государственных органов, учреждений и должностей. – Примеч. ред.

Пролог

Я не прощаю

…Я никогда не забуду и уверен, что не найдется в нашей стране человека, чтобы он мог забыть все зверства, изобретаемые для уничтожения людей этими фашистскими извергами.

Разве можно забыть: убитых детей на улицах Харькова, повешенных на балконах и замученных в застенках, и тысячи расстрелянных безвинных советских граждан.

Кто из харьковчан забыл Совнаркомовскую улицу, там находилась тюрьма, которую в феврале месяце 1943 года фашисты сожгли, а тысячи находившихся там наших людей сгорели.

А Орловская тюрьма, где умерщвлено несколько тысяч человек, причем большинство из них погибли от голода.

А величайшая трагедия Вадинского леса, где гитлеровские изверги расстреляли стариков, женщин и детей (даже грудных), а потом сложили в кучу, облили бензином и подожгли.

А под Вильнюсом на Панарах за три года эти убийцы расстреляли около ста тысяч евреев.

А «Гросс-Лазарет» в городе Славута Каменец-Подольской области, где этими «чистокровными» арийцами уничтожено всякими зверскими способами сто пятьдесят тысяч раненых советских военнопленных.

А «Бабий Яр» под Киевом, какое преступление может сравниться с этим зверством.

А концлагерь Бельзен, где уничтожено десятки тысяч ничем не повинных людей и причинами смерти были: голод, пытки и расстрелы, именно там давали заключенным пол-литра «супа» один раз в 10 дней.

А Руссен-лагерь № 344, расположенный около города Ламсдорф, где фашисты приговорили (за свои неудачи на фронте) всех военнопленных к голодной смерти и тысячи людей погибли от истощения.

А злодеяния немецко-фашистских захватчиков в городе Минске, где за время оккупации уничтожено около полумиллиона советских граждан.

А Люблинский лагерь уничтожения «Майданек», что может сравниться с этим комбинатом смерти, куда в ворота зашли два миллиона человек и не вернулись.

А лагерь в городе Освенцим, где путем расстрела, голода, отравлений и истязаний фашистские ублюдки истребили около 5 миллионов граждан всех стран Европы, из которых большая половина были Советскими[91], где только в течение суток сжигали 10–12 тысяч трупов.

А десятки других лагерей смерти.

А город Жиздры, где не осталось ни одного дома, фашисты предварительно обливали каждое здание бензином, а потом поджигали и подрывали толом, а всех или почти что всех жителей расстреляли.

А миллионы насильственного угона в немецко-фашистское рабство мирных советских граждан, из которых сотни тысяч домой не вернулись, а погибли от лишений и мук на чужбине.

А тысячи разрушенных и сожженных городов и сел, от которых остался только пепел и груды битого кирпича.

Разве можно все это забыть?

Я не видел, как эти изверги убивали ударом сапога в живот.

Я не видел, как эти фашистские палачи убивали заключенных ударом палки по затылку.

Я не видел, что эти волки подвешивали заключенных за связанные назад руки.

Я не видел, как эти вандалы кидали живых людей в печи крематориев.

Я не видел, как эти изуверы – немецкие дикари отнимали грудных детей у матерей от груди и на глазах убивали о стенку.

Я не видел (и не дай бог видеть), как фашистские людоеды отбирали маленьких детей у матерей и на глазах разрывали, брали рукой за одну ножку, на другую становились ногой и таким образом разрывали ребенка.

Я всего этого не видел – но это было! Зато я видел: разрушенные, ограбленные и сожженные наши города и села.

Я видел полные колодцы убитых детей (Сталинская обл., 1943 г.).

Я видел тысячи трупов солдат разных возрастов.

Я видел ходячие скелеты, обтянутые кожей людей.

Я видел повешенных на телеграфных столбах и деревьях советских мирных граждан.

Я видел то, что видели миллионы людей: голод, холод, всякие лишения и на каждом шагу смерть и смерть, и все это по вине этих горе-завоевателей, этих мракобесов, этих дикарей, в жилах которых течет «голубая» кровь.

Я видел десятки тысяч сирот, матерей и вдов, которые и по сей день оплакивают своих родных и близких, погибших во время войны, в слезах которых можно было бы утопить всех нацистских преступников.

Я видел печи крематория «Майданека» и горы пепла от сожженных трупов людей.

Я видел концлагерь около города Фюстенберга, со всеми его «достопримечательностями»: 4-метровой стеной, несколько рядов колючей проволоки под током высокого напряжения, сторожевыми вышками, дотами и дзотами, а в середине, как символ лагеря, крематорий. Я именно там видел около дверок печей крематория обгоревшие, но не успевшие полностью сгореть конечности человека.

Я видел там склад, в котором сложены штабелями до самого потолка бумажные мешки, в которых находился пепел от сожженных трупов.

Я именно там видел под навесом огромные яруса носильных вещей, всяких видов и размеров, бывших в употреблении, а рядом горы (да, да, именно горы) разной мужской, женской и детской обуви.

Я там видел полные подвалы (канцелярии концлагеря) документов, принадлежащих уничтоженным в этом лагере гражданам.

Я там видел кругом лагеря десятки громадных могил, где похоронены тысячи узников, которых не успели сжечь.

НЕТ меры и нет края возмущению, кровь стынет в жилах при одном только воспоминании, какие только зверства творили эти павшие до уровня диких зверей гитлеровские бандиты…

Советский народ никогда не руководствовался чувством мести в отношении Германского[92] народа, мы сочувствуем и активно помогаем всем тем немцам (и другим народам), которые желают с нами жить в мире…

М. Е. ГАЛАКОВ2 мая 1965 г. г. Фрунзе

Ф. М-98. Оп. 3. Д. 12. Л. 82–86. Подлинник.

Раздел I

Официальные документы свидетельствуют

№ 1Секретное предписание командования одной из германских армий – «О поведении войск в восточном пространстве» от 10 ноября 1941 г.[93]

Командование армии Штаб армии 10.10.1941

Секретно!

СОДЕРЖАНИЕ: О поведении войск в восточном пространстве

Относительно поведения войск по отношению к большевистской системе существует весьма часто еще неясное представление.

Существеннейшей целью похода против еврейско-большевистской системы является полнейшее разрушение аппарата господства и выкорчевывание азиатского влияния в европейском культурном кругу.

Исходя из этого, перед войсками возникают задачи, которые выходят за пределы традиционного одностороннего солдатского духа. Солдат в восточном пространстве – это не только боец по правилам военного искусства, но носитель неумолимой народной идеи и мститель за все зверства, которые были причинены немецкой и родственной ей народности.

Поэтому каждый солдат должен обладать полным пониманием необходимости жестокого, но справедливого возмездия по отношению к еврейскому подчеловечеству. Его задачей является подавлять в зародыше всякие восстания в тылу немецкой армии, которые, как показывает опыт, всегда разжигаются евреями. Все еще отсутствует понимание серьезного значения борьбы с противником в тылу. Все еще продолжают брать в плен коварных жестоких партизан[94] и выродившихся баб, все еще продолжают обращаться с убийцами из-за угла, одетыми в полувоенную, иную и полугражданскую форму, и бродягами, как с порядочными солдатами, и отводят их в лагеря для военнопленных. Да, пленные русские офицеры рассказывают с усмешкой, что советские агенты[95] шляются безнаказанно по улицам и часто едят на немецких полевых кухнях. Такое поведение часто можно объяснить лишь полным отсутствием мысли, но это значит, что для начальника наступило время пробудить понимание значения современной борьбы.