Путевой дневник. Том 1. Хозяйка демонов

На мгновенье все притихли, только моё чавканье громом раскатывалось по помещению.

– Хочешь сказать, – продолжил этот самый Мизраэль, – что он должен наши разговоры подслушивать?

– Подслушивать? Вроде, он не притаился за дверями.

– А имеется такая нужда? Ты же его за стол пустила! Пусти тогда и в головы! – светловолосый древний постепенно закипал.

– Не ищи врагов там, где лишь зеваки. Не замечай его, не изливай свой гнев сюда. Он проводит некие исследования в Мирсварине и страстно жаждет новых знакомств с лунгами.

– Выходит, это мы – звери в клетках? – надменно поинтересовался Мизраэль.

– Воистину, мой любезный друг, – отпивая вино из прозрачного бокала, отвечала Дрейк.

– В конец обезумила, женщина! Судьба ничему тебя не обучила!

Металлия ухмыльнулась. Вот где идёт настоящая война…

– А тебя? – спросила она, поднимая брови, так, как и любила делать, задавая надменные вопросы.

– Не намерен обсуждать это при посторонних. Ровно так же, как смотреть на твои лихорадочные судороги, – сурово произнёс Мизраэль, глядя исключительно на Металлию.

– Не порти аппетит, владыка. Я желаю этого, и желаю это в своём замке.

– В моём замке. Я отказываюсь на это смотреть. То, что ты делаешь – мне не по нраву.

– Тогда отвернись. Это у тебя отменно выходит, лучше других.

Мизраэль нахмурился. Резко подтянулся к Металлии, перегнувшись через стол, и сжал её руку, держащую хрустальный бокал, да так сильно, что тот треснул. Вино, смешанное с маленькими капельками свежей крови из порезов, просочилось сквозь разломы и потекло на деревянную поверхность. «Светлый господин» продолжал сжимать пальцы Дрейк, пока сосуд не разрушился окончательно, и осколки не вонзились ей в ладонь. У меня раскрылся рот от удивления, негодования, неожиданности. Чего ещё?

– Давай, отрави себя. Испей яда, – зловеще прошептал лунг, пристально вглядываясь в глаза Дрейк. – Отрави себя, и меня следом.

Затем он поднялся на ноги и поспешно направился к выходу, бросив на прощанье:

– И постарайся к концу трапезы избавиться от этого слизня.

Мы замолчали. Я подскочил к Металлии, взял её руку в свою, и принялся вынимать из неё осколки. Что этот упырь себе позволяет?! Тоже мне, светлый господин. Лишь по счастливой случайности древняя всё ещё оставалась в перчатках.

– Всё нормально, – прошептала она, устремляя взор куда-то вдаль, сквозь меня.

Вскоре владычица опомнилась и со злостью вырвала ладонь из моих пальцев. Я не успел извлечь все осколки, но женщина показательно сжала кулак перед моим носом.

– Нормально, я сказала!

– Что этот напыщенный недоумок о себе возомнил… – сердито буркнул я.

– Не смей говорить о Мизраэле плохо. Даже думать не смей.

Видел Металлию в гневе и радости, и даже пьяную, но такой ещё лицезреть госпожу не приходилось. Наверно, я вновь слишком рано сделал выводы. Думал, Дрейк ничего не боится. Оказывается, зря.

Как бы она не пыталась это скрыть, как бы не старалась держаться, всё было напрасно. Она боится Мизраэля. Или же… мне опять-таки померещилось, и Металлия боится чего-то другого? В единственном я был уверен – она боится.

– Возьми меня в следующий раз с собой в дорогу, – прошептал я, заглядывая Металлии в глаза. – Я тут с ума сойду. Прошу, возьми. Я могу быть полезным, как видишь. Вытащу любой осколок, что застрянет в тебе.

Я усмехнулся, но Дрейк не оценила этого.

– Не разбрасывайся словами. Что, если не сможешь исполнить обещанного? Чем платить будешь? Душой? Люди не ценят слов, и никогда не несут за обронённые зароки ответа.

Разве трудно вытянуть осколок из той, которая не страшится боли, и тело которой заживёт, не оставляя в напоминание ни шрамов, ни изъянов?

Закончили обед мы вместе, но разошлись – я направился в библиотеку, а Металлия, полагаю, к Мизраэлю.

Однако, я как всегда заблудился. Долго бродил по коридорам, заглядывал во все комнаты – но безуспешно. И ни одной живой души не обнаружил. Услышав вдруг вдалеке голоса, я обрадовался, в надежде, что встречу Мину или хотя бы служанку. Но пройдя дальше, понял в чём дело. Вот они, покои Металлии Дрейк, раскинулись передо мной за чуть приоткрытой дверью – именно на её голос я пришёл, её, и этого Мизраэля…

Глупая случайность. Я, следуя обычаю, задался вопросом, а случайность ли? Так вышло, что в поисках библиотеки я наткнулся именно на опочивальни Металлии? Или же опять это проделки сверхлюбопытной части меня самого? Я пришёл сюда потому, что я хотел сюда прийти? Боюсь сам себе признаться в этом, придумываю различные отговорки, ссылаюсь на случай и на врождённое неумение определять собственное местонахождение в пространстве?

Тем не менее, я никуда не ушёл, ни отправился дальше на розыски книгохранилища, и даже ни попытался хотя бы не подслушивать разговора лунгов.

Начал чувствовать себя неотъемлемой частичкой сумасшедшего дома.

Было сложно разобрать, что именно они там обсуждают. Но обсуждали очень страстно, больше даже кричали, чем говорили. Ещё одной помехой послужило то, что древние изъяснялись на хатре. Ещё бы. Что от них следовало ожидать?

У меня так и не вышло справиться с собственным любопытством, и я всё ближе и ближе подбирался к приоткрытой двери, пока не оказался на достаточном расстоянии для того, чтобы можно было разглядеть происходящее в комнате. Сложно представить, каким же очутилось моё удивление, когда в это самое мгновение Мизраэль схватил разъярённую Металлию, сначала влепил ей пощёчину, и когда та замолчала, пылко поцеловал её.

Я замер с открытым ртом. Быть может, лунги не так далеко ушли от людей? Или же люди от лунгов… не важно. Вероятно, в них водится нечто человеческое, что вполне возможно понять, стоит только постараться.

Неожиданно, меня что-то дёрнуло. Я безумно испугался и не закричал лишь потому, что оцепенел. Обернувшись, увидел разгневанное, но прекрасное лицо Дамины.

– Что ты здесь делаешь? – шёпотом спросила она. – Тебе нельзя здесь находиться. Убирайся.

Она толкнула меня в сторону коридора. Уходя, я пару раз оборачивался, но видел только подол бордового платья принцессы.

Следующим утром с грустью обнаружил, что наступила осень. Возможно, она пришла куда раньше, просто я не обращал на это внимание. Не видел жухлую траву, увядшие растения, пасмурное, тучное небо. Не чувствовал холодного, колючего ветра и запаха свежести в воздухе.

Поскольку дел на горизонте не предвещалось, с бумагами я разобрался ещё вчера вечером, решил погулять в саду. Хозяйка замка во мне не нуждалась, своём глупом, опрометчивом шуте. Теперь её веселил кто-то другой, статный и прекрасный, не в меру жестокий, зато светлый, господин, не раб.

Я расселся на той самой скамейке из каменных плит, на которой видел (наяву либо во сне) Мину на пару с вороном. Сидел и размышлял.

Вскоре продрог под холодным ветром, но уходить не спешил. Старался как можно тщательнее закутаться в плащ, но это действо особого облегчения не приносило. Небо пряталось под низкими, пушистыми, грязно-синими тучами. Иногда мне на лицо опускалась парочка толстых снежинок, но их явление сложно назвать полноценным снегом.

Меня все покинули. Ни Металлии, ни Мины, ни этого блондина… даже слуг не видно. От таких мыслей невольно становилось грустно и одиноко. Вот бы сейчас оказаться в родной Империи…

Эти лунги – странный, нелепый народ. Дикие Земли теперь казались мне действительно дикими, чужеродными. Все эти тайны, загадки изрядно надоели, тошнота подступала к горлу. Хотя… мне стало думаться, что и древние, и вампиры не далеко ушли от людей. Женщины женщинами. А превращать совершенно всё в большую тайну очень характерно для их пола.

Слева от меня доживал последние деньки розовый куст. Я сорвал один цветок. Бутон уже пожух, увял, подмёрз. Прежде алые лепестки потеряли цвет и превратились в тёмно-бардовые. Вид цветка почему-то связался у меня в воображении с Миной. Роза красивая, вкусно пахнет, но она скоро умрёт. Вторая же красавица не умрёт никогда, и красота её не померкнет. Насмешка судьбы, наверно. Неужели всё, что я чувствовал, и всё, чего боялся, придумал себе сам? А здесь также обыденно, также скучно и однообразно, как в моём кабинете дома?

И только успел об этом подумать, как в лицо ударил сильный порыв ветра, такой, что сделалось сложно даже вздохнуть. Роза улетела куда-то за пределы досягаемости, плащ сорвало с плеч. Следом за ветром последовал ужасный, оглушительный рёв. Я поднял голову. Над замком парил уродливый красно-рыжий дракон, не такой огромный, как я себе представлял подобных чудищ. Вернее сказать, даже совсем небольшой, размерами чуть превышающий дикого вороного жеребца Металлии. Я чётко мог разглядеть каждую чешуйку на драконьем теле, каждую перепонку его крыльев, все его глянцевые, чёрные когти, все его наросты и рога на морде. И, безусловно, мог видеть, как его плоский, узкий зрачок мечется из стороны в сторону.

Дракон с грохотом присел на одну из конусообразных башен и с неё посыпалась черепица, словно и без того обветшалое строение не страдало от линьки не по сезону. Зверь прополз по кровле и скрылся на той стороне, которую мне уже было не видно.

Я не мог пошевелиться. Это же… это… настоящий, живой дракон! Не картинка в учебнике естественной истории, не рассказ полоумного деда, нет! Это живой, самый, что ни на есть, подлинный дракон! ДРАКОН, которого я видел собственными глазами! Ради такого стоило задержаться в Эль’Кавре.

Наверно, я всё же погорячился насчёт Мирсварина. Имеются здесь ещё вполне интересные, необычные вещи, которые стоят моего внимания. И проживания в одном дворце с несносными, непоследовательными женщинами (а что может быть хуже?).

Я ликовал. Вбежав в комнату, принялся рисовать дракона по памяти, даже не пытаясь поразмыслить, откуда он здесь взялся, что ему нужно, и не опасно ли теперь находиться в замке. Драконы – это восхитительно.

Одухотворённый, я отправился на поиски Дамины, прихватив с собой рисунок. Возможно, она знает, в чём тут дело. Но Мину не отыскал. Ни в её личных покоях, ни в столовой, ни в книгохранилище, ни в саду, нигде.

Вернувшись в библиотеку, я начал рыться в книгах, стараясь обнаружить те, что с картинками. Некоторое время спустя в помещение просочилась Металлия, не обращая на меня внимания. Она попыталась где-то скрыться, но вместо этого стала бродить от полки к полке среди стеллажей, шкафов и подставок для чтения, покрытая густыми тенями, будто на прогулке в лестных дебрях. Неизменное кожаное пальто Дрейк искрилось в редких лучах света, проникающих через окна, которые я поспешил завесить плотной тканью, ведь солнце книгам вредит. Плечи лунга покрывал тёмно-синий, тяжёлый плащ, отороченный пушистым, серым мехом.

Ни слова.

Когда она проходила мимо с бумагами в руках, я решил заговорить первым:

– Куда-то собралась?

– Да. И тебе советую поспешить со сборами, – не смотря на меня проговорила древняя.

– То есть? Меня никто не удосужился предупредить, – недовольно протянул я.

– То и есть. Ты, вроде бы, просился в дорогу со мной? Собирайся. У меня сейчас нет времени на объяснения.

Отлично. Сейчас у неё нет на меня времени. Завтра уже может не будет её самой. А послезавтра что? Не будет и меня тоже?

Неприятно.

– Собирайся, – кинула она напоследок, хлопая дверью.

Начинает казаться, что планы Металлии по отношению ко мне вовсе не такие прозрачные, как я думал прежде. Неужели ей столь трудно выдавить из себя пару слов? Ах, да. Забыл. «Я же нравлюсь ей, но ей не по нраву это».

Я мнительный, или же наоборот, много о себе думаю?

Возможно, древняя подобрала меня рядом с таверной не просто из-за скуки и доброты душевной? Возможно, существует какая-то более весомая на то причина?

Тем не менее, я не ослушался Дрейк. Покорно направился в опочивальню и приступил к сборам.

На следующее утро мы отправились в путь.

Оказалось, что Мизраэль принёс госпоже плохую весть. Всё по поводу тех же врат. У ныне проживающих в Мирсварине лунгов и других происхождений имеется некий совет, именуемый Мирн Кас («совет всеобщей речи» на хатре), вроде органов управления государством. И кому-то в этом совете что-то не нравится, что-то, связанное с вратами. Поэтому необходимо отправиться в город, где обитает Мирн Кас. Или что-то около того… К сожалению, это всё, что мне удалось вытянуть из мрачной Мины. Ей явно не хотелось пускаться в путешествие. А я радовался, словно ребёнок.

Нас было всего четверо. Дрейк, Манназ, служанка принцессы, тоже (как выяснилось) вампирша по имени Малоана, и я, ротозей-чужестранец. Путешествие налегке, не иначе. Металлия ехала впереди, за ней плелась эта огромная, вонючая тварь, её питомец, как его там зовут?.. Игн Сех. Следом двигалась моя лошадь и лошадь Мины, затем Малоана верхом, и, наконец, за ней навьюченный провизией и необходимыми вещицами конь.

Город, в который мы держали путь, называется Эль’Тариот, что переводится как Светлый. Больше мне ничего не сказали, спутницы пребывали в дурном расположении духа. Ещё доложили, что Мизраэль опережает нас на день, будто это сведение могло прослыть важным для меня.

Я смотрел на красавицу-Мину. Принцесса хмурилась и не обращала на меня внимания, что позволяло откровенно изучать её. Сегодня она словно хвасталась длинною чёрных волос, не собранных в сложную причёску, как обычно. Вместо роскошного бордового платья, тело вампирши прикрывало от посторонних взглядов достаточно простое, светло-зелёное, с вытянутыми и просторными рукавами кремового цвета. Плечи её кутала накидка в тон рукавам, обитая мехом. Даже мне выдали плащ на меху. Но я как-то не решился надеть подарок, уж больно он очутился пушистым. Женским. Но мне не привыкать, стоит ли дальше строить из себя добропорядочного гражданина Империи?

Хотелось побольше разузнать о том городе, куда мы держим путь. Его название откровенно ничего не говорило, как не говорили и названия других объектов в Диких Землях. Все эти Сверкающие горы и Светлые замки… у лунгов напрочь отсутствует фантазия.

И вновь я обратил взор на прелестное личико Манназ. Может, я предвзято отношусь к вампирам, или мало о них знаю. Всё же, как сильно бы не притягивала красота Мины, страх перед её «особенностью» и нежелание делить ложе с мертвецом отталкивали. Красота обманчива, как и неравномерная натура черноокой госпожи. С другой стороны, вампиры ведь не обычные живые мертвецы – в их жилах течёт живая кровь. Что это я размечтался… принцесса никогда и не посмотрит в мою сторону. Но кто мне запретит мечтать о ней, не имеющему более достойного занятия?

Когда Мина со служанкой отлучились «по делам», у меня появился удачный шанс задать все вопросы, припасённые для печальной госпожи.

– Металлия, улыбнись, – обронил я, заглядывая в мрачное лицо лунга. – Или мне непременно нужно для этого дурака из себя состроить? Могу ненароком выпасть из седла.

– Не следует, это опасная затея. Жизнь смертного хрупка. Но, как это и не поразительно, в тоже время почти несокрушима. И на что тебе сдалась моя улыбка? – слишком серьёзно ответила древняя.

– –Я тут подумал… – протянул я, полагая, что лучшего времени и придумать нельзя, – может, расскажешь мне что-нибудь о том месте, куда мы едем? Мирн Кас – что это?

– Дамина тебе уже всё рассказала, – холодно и отстранённо ответила Дрейк.

– Вообще-то, она очень куце обрисовала картину… – застонал я.

– Значит, сам увидишь. Эль’Тариот – красивый город. Красивый именно в том смысле, в каком вы, люди, привыкли понимать это слово. Тебе понравится. Наслаждайся поездкой.

На этих словах Металлия пришпорила чёрного коня, ещё одно демоноподобное создание, и отъехала от меня на безопасное расстояние. Что случилось?

Когда вернулась Мина со служанкой, мы продолжили движение.

Остаток дня я пробыл в унынии. Ну, хотя бы не отличался от остальных путников.

Солнце спряталось за горизонт, на сизом, подмороженном небе зажигались первые, самые яркие и лучистые звёзды. Наступили сумерки. Не люблю это время суток – всё окружающее превращается в марево, все цвета – в оттенки серого и сиреневого, и я уже совершенно не ориентируюсь в пространстве. К моему счастью вскоре окончательно стемнело.

Я валился с лошади от усталости, но путешествию не предвиделось конца. Металлия скакала ровно с той же скоростью, с какой мы и покинули Эль’Кавре. Мина вырвалась вперёд, а я сравнялся с Малоаной. Ещё чуть-чуть, и упал бы замертво. Казалось, будто я присел отдохнуть в костёр.

Вскоре на чёрном небе раскраснелись тусклые, едва различимые огоньки. Хвала Всевышним! Город!

Но, к моему несчастью, огни никак не хотели становиться ярче, а город – ближе. Я уже принялся проклинать всех и вся, но неожиданно на чёрно-серых холмах выросли маленькие низенькие домики. Вскоре домиков прибавилось, потом появились новые постройки, мы начали петлять по улицам, под копытами лошадей зазвенела мощёная дорога. И вот наша конница уже проходила по центральной площади.

Это и есть Эль’Тариот?!

Какой кошмар… Одни деревянные домишки, самые высокие – и те в три этажа. Свернув с главной площади, мы выбрались на более или менее широкую улицу, и остановились около двухэтажного строения с вывеской «Постоялый Двор: Благодатное Копыто».

Название меня «восхитило», что ни говори. Какое-какое копыто?! Благодатное?

Мы спешились и вручили коней на попеченье лысому и растолстевшему конюху. Металлия вошла в здание первой, я следом за ней. В лицо ударил яркий свет, поэтому сориентироваться удалось не сразу. Когда же глаза привыкли, я подивился тому, сколько же народу поместилось в эту гостиницу!

Внутри было тепло, пахло элем и хмельным мёдом, жареным мясом и углями, сеном. Напротив входа за прилавком хлопотал хозяин. Повсюду за деревянными столами сидели люди разнообразной наружности – толстые, худые, молодые, старые, некоторые из них в обнимку с пухлыми девицами сомнительного обличия. Я недовольно повёл бровью в сторону перезревших особ.

Среди столов сновала прислуга в серых фартуках, с переполненными подносами в руках. Играла весёлая музыка, кто-то пел. В углу зала расположилась неприлично шумная компания, развлекающаяся некой азартной забавой и кричащая наперебой.

Тем временем, Металлия уже успела снять комнаты, и под ручку с Миной направилась в сторону одной из лестниц, уводящих на второй этаж трактира. Я закинул голову. Посетителей выше почти не наблюдалось, только служанки глазели вниз, опёршись на перила. Я радостно попрыгал за Миной. Возможно, будет даже неплохо. Дух веселья чувствовался в этом людном заведении.

Нас посадили в дальнем, тёмном углу. Маленький столик окружали кушетки, не такие, конечно, как в Эль’Кавре, обители Металлии, подешевле и поскромней, усыпанные различными подушками. Весь этот тайный мирок отгораживался от прочего помещения плотными бархатными шторами, так, что можно было спрятаться от посторонних любопытствующих глаз кого-то, вроде меня.

Металлия устало плюхнулась на одну из кушеток, отложила в сторону меч с ножнами, и принялась давать указания толстоватой служанке, в подозрительно чистых и опрятных одеждах.

Неплохое место, вообще-то, для постоялого двора под названием «Копыто» очень даже ничего… Даже у нас, в столице Империи, не водилось настолько больших гостиниц. Здесь и не так грязно, как обычно (ладно, как я привык), не так противно, и, что удивило меня больше всего – никто на нас не глазеет. Даже на Металлию, а эта личность очень необычайно выглядит.

Когда служанка ушла, Мина залезла с ногами на кушетку, расположенную напротив Металлии, мне же досталось недурственное, добротное кресло. Вытащив бумаги и самодельные карты, я принялся наносить на них проделанный маршрут и оставлять некоторые заметки. Иногда поглядывал исподлобья на Дамину, чтобы проверить, чем та занимается.

Принцесса по подушкам распределила чёрные волосы, так, что теперь казалось, будто она разлеглась на них, а не на кушетке. Подол её платья сполз под тяжестью такни на пол, тем самым открыв кружевную нижнюю юбку. В дырочках просвечивали холёные ножки вампирши, обутые в изящные сапожки. Она выставила на стол позолоченную флягу, украшенную сложным витиеватым узором и драгоценными камнями, временами отхлёбывала из неё. Кровь. Что же ещё?

Пока я занимался бумажной работой, нам принесли ужин, состоящий из овощей, жареной оленины, вина и хмельного мёда. Первым делом я накинулся на мясо, так, словно луну ничего не ел, забывая совершенно и о манерах, и о любых приличиях. Для кого подаются овощи, я вообще никогда не понимал, никчёмная пища. В Ривер-Немме их едят лишь нищие, крестьяне, и все те, кому не посчастливилось раздобыть мяса к ужину.

Запивал еду исключительно вином, столь любимым мною напитком, с которым имел сложные отношения, как и полагается. Я хранил вину верность, превозносил его, а оно пьянило меня неизменно, опуская порой на самую землю, перед этим подняв до небес. Металлия, без каких-либо чувств на прекрасном (к слову) лице, ковыряла сочное бедро оленя. Пища, по-моему, у госпожи особого интереса никогда не вызывала, поэтому она отложила столь утомительное дело, как поедание, и раскурила трубку.

– Ну хорошо, – проговорила она, будто мы только что закончили предыдущий разговор, и спустя некоторое время Дрейк всё же решила ответить, – в Эль’Тариот нам, ну, то есть мне, необходимо попасть именно из-за совета. Мирн Каса, как тебе уже доложили.

Древняя бросила сомнительный взгляд на Мину, которая увлечённо расчёсывала волосы рукой, смотрясь в маленькое зеркальце. Я не мог оторвать от вампирши глаз, даже слова Металлии казались незначительными и пустыми по сравнению с таким чарующим зрелищем. Хотя… есть вероятность, что это всё приключилось от вина.

– Совет всегда собирается в главном зале Ка́лен-Цопа – центральном дворце лунгов в Эль’Тариоте, и включает в себя всех сайлу́нов, серша́нов и некоторых алкино́ров от малых и высоких происхождений Мирсварина. Сайлуны, это держатели слова, высокородные представители различных рас, как бы ты сказал…

Металлия говорила беспристрастно, временами отпивая из моего стакана.

– Да-да, происхождений. Я помню, – вставил я, чем вызвал, наконец, первую улыбку лунга за день.

– Сершаны – правители Дэлей, алкиноры – князья малого порядка. О, крылья Ра’Ума! – вдруг застонала древняя, скорчив гримасу боли и вцепляясь руками в свои густые светлые волосы. – Это так скучно! Поверить не могу, что рассказываю это кому-то посреди «Копыта»! Кому такой разговор придётся по душе, чьё сердце от него возрадуется?

– Моё, госпожа. Ты продолжай, – я подтолкнул свой стакан, полный вина, на который Металлия уже не раз совершала посягательства.

– Наша госпожа, Аман-Тар, знатная фигура и ключевая особа больших игрищ власти, – насмешливо обронила Мина. – Не нагоняй на неё тоску, смертный.

– Замолчи, нечестивица! – шутливо отразила Дрейк. – Ничего подобного! В Нат Ко́мсате, зале зелёных огней, представительствуют сайлуны от каждого происхождения: и от лунгов, и от митринов, и от эльфов. Даже от людей, прежде так было…

– Теперь всё захватили лунги! – продолжила портить беседу Дамина, и я злобно заискрил на неё глазами. Несносная девица!

– На Мирн Касе решаются первостепенные вопросы, – продолжила Металлия, скрещивая руки на груди, – но в этот раз там прозвучит самый важный, на мой взгляд, вопрос, который предопределит дальнейшую судьбу всего Мирсварина. Некоторые из нас считают, некоторые лунги, что им давно пора отчалить из этого бренного, скучного мира, полнящегося тягостными невзгодами, болью, страданием. Вернуться обратно, к первоистоку, что зовёт нас в каждом сне, в каждой грёзе наяву… в Редел.

Она имела ввиду Запределье, вотчину золотых богов, покровителей и созидателей, куда путь смертным закрыт.

– Покончить с собой, ты имеешь в виду? – удивлённо спросил я.

Металлия раздражённо закатила глаза и наградила меня лёгким подзатыльником, словно грозный старший братец.

– Не глупи. Что за нелепица? Разумеется, нет, через Междумирье – Тчелан. В этом-то вся их проблема, – продолжила госпожа. – Точнее, наша проблема. Врата в Междумирье нельзя открывать. Это ознаменует конец.

Междумирье, конец, обратно в Редел, Дрейк всегда меня огораживает подобными заявлениями. Я пребывал в оцепенении. Но, всё же, предвкушал частичкой сознания то открытие, которое вот-вот совершу и привезу в Империю. И это уже вовсе не какая-то там неумелая карта или жалкие, никому не нужные переписки с книг лунгов, или бездарные рисунки. Нет. Это будет настоящие открытие, которое позволит по-другому посмотреть на законы бытия, а, может, и на само бытие и его происхождение.

– Это так, краткая справка. Остальное выведаешь на месте. Ехать нам ещё шесть с половиной дней, если отправимся завтра, на рассвете.

Металлия выхватила у меня перо и провела две волнистые линии на карте, одну начала от Сверкающих гор, другую много восточнее.