Путевой дневник. Том 1. Хозяйка демонов

– И тебе того же, – прошептал я, вытирая пот со лба.

– Как там моя госпожа поживает? Металлия? – спросил Бодбрин, нахально улыбаясь.

Помогать он мне не спешил, поэтому и ответил я не сразу. Только после подъёма последней бочки проговорил:

– Цветёт и пахнет. В чём твой интерес?

Торговец лукаво улыбнулся мне, раскрасневшись ещё больше, и расхохотался.

– Да, она преславно пахнет. Ты уже отметил это? Сам-то, кто будешь?

– Я – Валентор из Империи. Новый раб госпожи, – устало пробубнил я, отряхивая её камзол. Её камзол.

Бодбрин вновь рассмеялся. Что за весельчак мне попался?

– Раб? – переспросил он. – Что ещё за раб? Скад, что ли?

Кто такие эти скады, мне оставалось неведомым. И, если честно, я так устал за сегодня, что расспрашивать новообретённого приятеля не торопился.

– Ах, помню те славные деньки, когда Металлия сама принимала у меня товар. И сама возвращала пустые бочки. Уж ей-то я помогал. Теперь же, когда годы взяли своё, как и мой неуёмный аппетит, она на меня и не взглянет, – толстяк лукаво улыбнулся и подмигнул мне.

От такой наглости я чуть сознание не потерял.

– Что ты городишь? – завопил я, погружаясь в негодование, природу которого не осмелился понять. – Что ты болтаешь о госпоже?! Хочешь сказать, что она снизошла со своего ледяного пьедестала до такого, как ты?

– Ледяного? – насмешливо переспросил усач. – Да она горячая, словно харчи моей жёнушки, что полдня кипели в котелке над огнём! Тем более, я не всегда был таким. Когда-то, я был молод и красив. Очень даже хорош собой.

Бодбрин самовлюблённо похлопал по толстому брюху, так, что гул от шлепков разнёсся по всей округе.

– Так что, передай госпоже привет. И то, что я ввожу в дела племянника, он тоже ничего. Правда, до меня ему далеко. Не та порода… всего лишь часть нашей крови, и часть – мужа сестрицы… того ещё проходимца…

Торговец вновь подмигнул мне, словно мы старинные приятели и без слов понимаем друг друга. И, как только я расписался в его бумагах тем самым предметом, что вручила мне в таверне на промозглой дороге у Сверкающих гор Металлия, Бодбрин ловко запрыгнул на козлы, и тронулся в путь.

А я продолжал хмуриться, стоя в одиночестве.

– Надо же! Справился! – злорадно заметила Корна, подойдя слева.

– Этот жирный боров болтает всякие глупости о Металлии! – возмущённо накричал я на эльфийку, но та лишь хмыкнула.

– И что? Люди вечно болтают. Сочиняют небылицы. Их жизнь скучна, так они насыщают изголодавшийся разум, когда иной пищи не имеется.

Рассерженный и неудовлетворённый, я поспешил к двери, но внезапно приметил огромную, уродливую птицу, сидящую на длинной жерди подле крыльца. Многие сочли бы такое животное прекрасным, но только не я! Похожее не громадного голубя, размером больше любого видимого мною гуся, чудище обладало небольшим хохолком из перьев на голове, венчающим уродскую работу создателей. От неожиданности я вскрикнул, и птица вскрикнула в ответ, устремляя свои мерзкие глазки прямо мне в душу.

– Вконец обезумел, с птицей беседует! – насмешливо проговорила Корна.

Я планировал удалиться на кухню, громко хлопнув дверью, но не вышло. Дверь ударилась о какой-то ящик, и, приглядевшись, я рассмотрел в глубине его собственные письма, предназначающиеся для отправки в Империю. Что же это значит? Недовольно собрав наработки, я побежал в свою комнату. Неужели Металлия не собиралась их отсылать в Ривер-Немм? Просто выставила в ящике, рядом с мусором у кухни?

Что тут происходит? По спине пробежал холодок. Металлия плетёт какую-то паутину лжи, и я угодил в неё, как крошечный жук, не обременённый интеллектом.

Возможно, все те люди, которых я повстречал сегодня – правы? И мне следует рвать когти, дабы не стать очередной жертвой плотоядного зверя? И эти неводные в клетках, что это за твари такие? Ни разу не слышал о подобных, не то, чтобы имел удовольствие сталкиваться с ними.

Письма. Неотправленные письма смущали больше всего. Слухи слухами, старик в таверне прав – глупые бабы постоянно тешат порочную натуру сплетнями. Я и сам люблю сплети, если быть откровенным. Но неотправленные письма, как и несчастные человекоподобные создания в клетках – совсем иное.

Последующие несколько дней тщательно записывал и прорабатывал выявленное. Моё творение ныне походит больше на недостойную, дешёвую повесть, наводнённую сомнительными фактами. Повесть об одной женщине. Металлии Дрейк, славном перворожденном (или не совсем) лунге, или же коварном и кровожадном исчадии тьмы? Работа, не достойная Палат, Учителя, даже меня самого.

Но имелось кое-что ещё, беспокоящее с невероятной силой. Странное, непознанное прежде ощущение некого колдовства. Тёмного, мрачного, и настолько близкого, что дух захватывало и сердце замирало, переставая биться.

Бежать прочь или остаться? Поддаться чарам, окутывающим Эль’Кавре, позволить им проникнуть внутрь, и написать нечто действительно важное для Императора? То самое исследование, заметки очевидца, побывавшего в Диких Землях, познакомившегося с ними напрямую?

В одну из последующих ночей я получил ответ.

Глава 4

Мне снилось, что я ужасно проголодался. Собственно, это и без того было правдой – ведь приходилось питаться лишь тем, что не забывала поднести мне Зэла.

Живот прямо скрутило. Как раз в это время отворилась дверь и в помещение, словно кошка, пробралась приставленная ко мне служанка.

– Вас зовут, – звонко и вычурно возвещала она.

Я проследовал за девицей. Отворив дверь в некий зал, она отодвинулась, пропуская меня вперёд. Пройдя внутрь, первым делом я обнаружил злющие красные глазки. Та самая тварь, увивающаяся за Металлией. В её пасти красовался огромный кусок мяса, уже изрядно потрёпанный клыками. Видно, даже ему перепало больше, чем мне. Сквозь музыку послышался властный голос Дрейк, и зверюга пропустила меня.

Впереди простиралась огромная гостиная без единого окна. Всё это пространство освещалось тысячами свечей и камином. В дальнем углу расположились девушки, исполняющие на ударных инструментах какую-то ритмичную мелодию. Я шагнул вперёд. Посреди залы танцевала ещё одна незнакомка в странных одеждах. Казалось бы, ничего особенного. Обычный пир. Пройдя дальше, я увидел Металлию.

Она восседала на громоздком, уродливом кресле-троне, выполненном из чёрного материала. Украшенное различными узорами, оно вздымалось вверх лучами, возвышающимися над головой Дрейк, на самый выдающейся из которых был насажен череп какого-то животного, смахивающего на корову. Или же это – шлем лунга?

Подлокотники престола украшали черепа, но поменьше. Лисиц или же вовсе мышей? Трон покрывало старое чёрно-синее полотно, в некоторых местах уже прохудившееся, истерзанное молью. Металлия устало раскинулась, забросив одну ногу на другую. Я не приметил на древней никакой одежды, но это казалось правильным, естественным. Руки Дрейк усыпали браслеты – массивные золотые, спиралевидные и витиеватые ближе к плечам, обручевидные на запястьях. Перед лицом она держала подозрительную маску, будто вырезанную из яркого светло-голубого кристалла, изображающую драконий лик, с ушами оленя и длинными, разветвлёнными рогами.

По обе стороны от лунга покоились кушетки, обитые ярко-красной тканью. На левой растянулась Дамина. Подле неё на полу сидели ещё пять-шесть женщин странной наружности. Из одежды на них красовались всего лишь сложные диадемы и браслеты на руках и ногах, у каждой различные, и полупрозрачные повязки на бёдрах. Я задержал дыхание.

Металлия жестом пригласила меня присесть на левую кушетку, недалеко от Мины. Я подошёл и осторожно опустился рядом. Никто не обращал на меня особого внимания. Лилась спокойная музыка, лилась плавная беседа женщин, лилось вино в мой бокал.

Взгляд невольно приковывался к Манназ. Как я не пытался заглядеться на что-нибудь другое, ничего не получалось. Меня не могли отвлечь ни черепа на троне Дрейк, ни соблазнительные формы девушек, ни их обнаженная грудь… ничего.

Я лишь смотрел, как Мина беспрестанно шевелит своими губками-лепестками, необычайно розовыми сегодня. Как её локоны скользят по тонкой шее, как она запускает в них длинные юркие пальцы. Как грациозно меняет позы, как лениво покачивает головой, как томно взмахивает ресницами. Её щёки пылали.

Я опорожнил ещё один бокал и почувствовал, как вино ударяет в голову. Или же это не вино?

Тут рука Металлии дрогнула, она уронила маску на пол, и та разлетелась тысячами крошечных осколков. Кристаллической пылью, играющей всеми цветами радуги в свечном свете. Дрейк закурила трубку, и я не успел разглядеть её лица, скрытого теперь табачным дымом.

Сизое марево от коптящих свечей и от трубки Металлии, золотистый свет, все эти украшения девушек, их звонкие голоса, их смех, и, разумеется, красота Мины привели меня в одурманенное состояние. Моё сердце сильно забилось, дыхание утяжелилось. Стало сложно управлять собственными словами, действиями. Я пытался держаться в рамках, но чувствовал, что ещё чуть-чуть, и сорвусь. Меня обуяло такое сильное томление и сладострастие. Внутри что-то зашевелилось, и захотелось во что бы то ни стало прикоснуться к Мине, поцеловать её, овладеть ей, прямо здесь, прямо на этой кушетке, невзирая на присутствие посторонних.

Желание достигло своего пика в тот момент, когда Мина притянула к себе самую миловидную особу из личной свиты. Мое воображение уже рисовало, как госпожа вампиров вопьется в губы прислуги…

Но вместо того, чтобы впиться в губы, Дамина обнажила длинные белые клыки и впилась бедняжке в шею, та, однако, не издала ни звука, лишь восхищённо закатила глаза. По её белой коже скатилась капля густой крови.

Возбуждение мгновенно улетучилось. Меня замутило, перед глазами всё поплыло. Я попытался подняться и выйти, но Металлия схватила меня за руку и взглядом приказала сесть на место. Затем ухмыльнулась и надменно выдохнула мне в лицо табачный дым. Я схватился за бокал и осушил его залпом.

Мина не успокоилась, пока не попробовала каждую из девушек. Затем, удовлетворённая и усталая, она откинулась на изголовье кушетки, вытирая ладонью лицо от крови. Меня обуревал невыносимый страх. Я чувствовал, как по спине бегут мурашки, и чудилось мне, будто в шею дует могильным холодком.

Отдышавшись, девушки-жертвы набросились на танцовщицу. Срывая с несчастной одежды, они вцеплялись клыками в её тонкую, розовую кожу. Брызнула кровь.

Металлия тем временем, откинув кубок и трубку в сторону, нежно обвила шейку Мины пальцами, и привлекла к себе. Вампирша находилась в полубессознательном от удовольствия состоянии. Дрейк наклонилась над Манназ и принялась слизывать остатки крови, которые та всё же не стёрла. Затем ловко расстегнула ожерелье подопечной. То, с характерным звонким звуком, упало на колени черноокой красавицы. Металлия повертела недолго её очаровательную головку, Мина обмякла в руках древней, словно кукла. Дрейк с насмешкой взглянула на меня, затем жадно впилась в шею Манназ.

Тошнота подступила к горлу, в голове что-то застучало. Всё это показалось мне отвратительным искажением восхитительной фантазии, отражением в зеркале, что меняет местами левую и правую стороны. Казалось, всё это сон, кошмар, ничего нет, потому что такого не бывает. Схватился за чей-то бокал и жадно глотнул. Во рту растёкся солёный, приторный вкус, такой неприятный и непривычный… я понял, что глотнул кровь, мой желудок не справился с этой мыслью, и меня вырвало.

Раздается смех Металлии, она уже выпустила Мину из рук. В зал прошёл тот мужчина, с которым я столкнулся в коридоре, вроде бы, его зовут Мизраэль.

Он что-то говорит, но я уже не могу разобрать, потому что, похоже, теряю сознание.

Резко подпрыгнул, не способный отдышаться. Со лба скатывались холодные капельки пота. Долго оглядывался и не мог сообразить, где нахожусь. Всё чёрное, индиговое, тёмно-синие. По стенам пляшут страшные, уродливые тени, насмехаясь надо мной. Потом, наконец, возвращаюсь в реальность и понимаю, что лежу в постели, я у себя в комнате. Облегчённо вздыхаю.

Что это?

Ужасный сон, ночной кошмар или же я правда побывал на вампирской пирушке? Я правда пил кровь, слышал смех Металлии, видел… нет, нет. Или же это просто сон? Я задремал в библиотеке, и кто-то позаботился обо мне? Или этих двух лун вообще не было, не существовало, мне всё привиделось?

Я вскочил с постели, судорожно раскидывая покрывала, и подбежал к окну. Распахнул его.

Ночь. Чёрный, сизый и индиговый. Звёздное небо уже продёрнулось золотистой ниткой. Скоро рассвет. Свежий воздух. Кружится голова. Слышу странное шуршание. Ветер?

Нет. Там, внизу, по тёмно-серой траве плывёт красное, яркое пятно. Это ночной халат Дамины. Его полы и рукава развеваются, шелестит шёлк на ветру. Развеваются длинные, чёрные волосы. Змейками бегут по её спине, по серой плите, когда она присаживается на скамейку. Локоны струятся, как потоки воды. Как потоки крови…

Раздается громкое карканье ворона, я вздрагиваю. Птица присаживается на колени Мины, и тут она оборачивается. Смертельно бледное лицо и алые, не оттёртые от крови губы. Я отпрыгиваю от окна, и оно резко захлопывается. Опрокидываюсь на спину.

Открываю глаза. Всё тело затекло, сложно пошевелиться, невыносимый холод. Голова раскалывается. В глаза бьёт яркий свет. Обнаруживаю себя лежащим на полу, перед открытым окном.

Сколько же я вчера вечером выпил? И что мне приснилось, что примерещилось, что было на самом деле? Было ли что-то на самом деле?..

Не следовало мне столько пить, а потом снова пытаться посетить мистический лунговский «Покой».

Никогда прежде у меня не наблюдалось столь ясных, чётких сновидений. Словно погружался и не в сон вовсе, а в потусторонний мир, тем не менее, обладающий собственной ни с чем не сопоставимой телесностью. Сердце суматошно билось, и я очень испугался того, где побывал ночью. Никогда не поверю, что это был всего лишь сон!

Сел на край кровати, и тут резко начали проясняться все обстоятельства в моей голове. Надо бежать. Собираться и проваливать поскорей, как можно скорей. Всё происходящее уже переходит границы… все на свете границы! Неясность, недомолвки, секреты, слухи, клетки с неводными, неотправленные письма… теперь и это. Несомненно, колдовство! Тёмные чары, под влияние которых я всё же угодил.

Вдруг они и до меня доберутся? Эти древние-вампиры? Нет, нет. Происходящее выходит за рамки разумного. Собственно, оно уже давно вышло. Я был глуп, самонадеян и слеп. Наплевать на работу, наплевать на всё. Меня здесь совершенно ничего не держит. Никто не захочет жить в темнице, окутанный паутиной лжи и тёмных чар, никто добровольно не пойдет в дом умалишенных. А я почему-то пошёл. Нужно срочно это исправить.

Я быстро оделся и принялся скидывать листы бумаги и письменные принадлежности со стола в дорожную сумку.

Необходимо убираться отсюда поскорей, и следует бросать так много пить.

Чёрное колдовство, это всё чёрное колдовство! Видимо, свет Суллуна не проникает через закопчённое стекло, что разделяет Мирсварин и Ривер-Немм.

Сбегая вниз по лестнице, я думал, чем же займусь по приезду домой в первую очередь. Не смотрел по сторонам, не смотрел вперёд и даже не смотрел под ноги. Я вообще старался ни на что не смотреть, будто всё окружающее – лишь мнимая реальность ночного кошмара.

– Куда направился?

О, да. Это её голос. Принцессы в доспехах.

– Прочь отсюда. Желаю вернуться в Империю, в родные края. Подальше от вашего колдовства, – почти криком ответил я.

Металлия хмыкнула. Я всё же остановился. Обернулся. Она сидела в кресле перед окном, но я почти не видел лунга. Из-за стёкол бил яркий свет, и её чёрный силуэт окружала лучистая, золочёная аура. Она курила трубку, и дым от табака замысловатыми узорами обвивал её подсвеченные пальцы. Каменные узоры точно также обвивали башенки этого замка.

Что ей надо?

– Что тебе надо? Что ты хочешь? В клетку меня посадить, к беднягам неводным? – взвизгнул я.

Я не видел, но слышал, хотя, скорее просто выдумал, как она растянула бледные губы в улыбке. Коварство.

– Я не хочу этого больше, мне страшно. Мне нужно домой, срочно. Отмыться от местной грязи, отмыться от неё Имперской водой.

– Какой же ты впечатлительный… трусливый, безответственный исследователь, чей труд оборвался, так и не успев завязаться, – насмешливо бросила собеседница. Или, вернее, надзирательница.

Не найдя достойного ответа, я пролепетал:

– Это всё – чёрная магия. Колдовство, которым ты оплела меня.

Меня колотило, как лихорадочного.

– Слуги доложили о твоём странном поведении и затворничестве. Поразительно, насколько ты предсказуем. С утра здесь жду твоего появления. Даже побоялся выбраться через окно. Жалкий, жалкий… раб, – протянула Металлия, медленно поднимаясь с кресла.

Облачённая в длинный, чёрный плащ, у горла заканчивающийся стойкой и будто составленный из довольно крупных, лоснящихся чешуек, она прошуршала по комнате, отстраняясь к книжной полке.

– Слушай, – тихо заговорил я. – Не желаю во всём этом участвовать. Не понимаю, чем вы тут занимаетесь, но, боюсь, для меня это слишком. Позволь уйти также неприметно, как я и появился в твоей жизни.

– Не бывать этому, – зловеще прошептала она.

– Тогда я сам уйду! – повысил я тон до крика.

Попытался придать себе грозный вид и бодрым шагом направился к выходу.

– Ты не можешь. Я запрещаю. Ты мой, забыл?

Я ничего не ответил, только прибавил ходу. Да провалятся они все к демонам!

– Хочешь, я укорочу тебя на длину ног? Тогда вряд ли сумеешь так просто выбраться из оков моего «колдовства».

Меня опять заколотило, я побежал. Но прямо перед носом захлопнулась огромная двустворчатая дверь, меня аж в сторону отбросило. Дрейк уже дышала мне в спину. Она резко обхватила меня за горло и повернула к себе. Я носом уткнулся в её нос.

– Уйдёшь лишь тогда, когда я позволю.

Хозяйка поместья обхватила мой торс рукой и плотно прижала к себе.

– Магии пожелал? Моего чёрного колдовства, дурной славы? – прошептала она самодовольно, но по лицу её скользнула игривая улыбка.

И я уже совершенно не понимал, что происходит.

После этих слов она отпихнула меня, и я ударился спиной о дверь.

– Письма! – прокричал я. – Почему ты не отослала мои письма?

– Как будто так просто их отправить в твою злополучную Империю! Тот торговец, что подходит к границам Ривер-Немма, бывает в Эль’Кавре крайне редко. Но ты изъял содержимое ящика, предназначенного для него, всё решив самостоятельно.

Она усмехнулась и направилась обратно в кресло.

– Проваливай с глаз моих… – устало обронила Металлия.

Я поспешил выбежать прочь, уже покрытый красным стыдливым румянцем из-за собственного глупого поведения, и наткнулся в дверях на Мину, почти сбив красавицу с ног.

– Что… что ты тут делаешь? – растерянно спросил я.

Но вампирша не сумела мне ответить, так как её сковал приступ неудержимого смеха, и она повисла на дверной ручке, придерживая живот.

– Это… это ты дверями хлопнула?! – загорланил я, указывая пальцем то на зал, то на двери.

– Госпожа… – прохрипела Мина, – он поверил. В нашу тёмную магию! Ты бы видела его лицо!

А может быть… я и не собирался уходить вовсе? И всё это – лишь театр? Спектакль, разыгранный мною ради «разоблачения» Дрейк? Но она обыграла недальновидного шута.

Раздался и звонкий смех владычицы замка.

(Или… я хотел, чтобы она меня остановила?)

Все эти предположения казались нелепыми. И чем более нелепо они звучали, тем страшнее мне становилось.

– Это что… шутка? Это очень злая шутка! – продолжил закипать я, взмахивая руками.

– Ты проиграла! – торжественно объявила Металлия, подойдя ко мне со спины. – Чем расплачиваться будешь, несчастливая принцесса, затворница темницы?

Значит, принцесса? Мина не могла ответить госпоже лунгу, сотрясаясь в судорогах от смеха. Я недовольно насупился, складывая руки на груди и вдавливая их в себя.

– Сочтёмся, Аман-Тар! – в итоге изрекла вампирша и уползла восвояси.

Рыкнув и пару раз нервно дёрнувшись, я медленно проговорил:

– Значит, ты ещё и поставила на мой побег, да? Очень жестокая игра. Недостойная.

Металлия хмыкнула и вернулась в комнату.

– Ты же хотел путешествие по Диким Землям. Мы решили тебя не разочаровывать. Получай и страх, и сомнения, и угрозы, и непроглядные, тёмные чары вампиров. Настоящему Мирсварину далеко до этой дешёвой постановки, как считаешь?

Этой фразой Металлия поставила точку в нашей ссоре, если так можно выразиться.

– Прошу, больше так не делай. Я чуть не умер, прямо на этом месте! – в негодовании я опять всплеснул руками, указывая на дверной проём.

– Ты нас покидаешь? Беги, не смею тебя задерживать, – безразличным тоном прошептала жестокая повелительница, лунг, светлого чела которого не касаются ни старость, ни болезни.

– Как я могу тебя покинуть, когда ты так задорно смеёшься, делая из меня дурака ежедневно?

Я извлёк из сумки письма и протянул их Дрейк

– Отправь их, если сумеешь.

– Не дёргайся, и всё будет прекрасно, – самодовольно объявила она, принимая мою почту. – Что же до неводных в клетках, так именно их и разводят вампиры, употребляя в пищу лишь кровь, которую в немалых количествах производят упомянутые твари. Они безмозглые, хоть и отдалённо напоминают нас. Но я могу тебя и к ним определить, воля твоя. Соседство по разуму обеспечено.

Я отвернулся, не в силах посмотреть в глаза своей благодетельнице, видимо, осуждённой поспешно и напрасно.

– О тебе ужасные вещи рассказывают в тавернах, – прошептал без надежды на ответ. – Хуже говорят о лунгах только в Империи.

– Люди всегда стремятся подрезать тех, кто выше их на голову, – изрекла Металлия, оставаясь верной себе.

– Научишь меня читать на хатре? – я будто требовал некое возмещение за то, что эти женщины проделали со мной только что.

– Пусть Мина тебя учит! – провозгласила древняя. – Но, сдаётся мне, она и сама не прочь взять парочку бесплатных уроков на этом поприще, ведь средний братец её недобросовестно выполнил возложенную на него обязанность. Наша томноокая принцесса едва два слова свяжет в предложение на хатре.

– И что же это, никакой магии? – разочарованно пролепетал я. – А как же тот «сон»? Не верю! Мне приснилось сегодня, что ты пила кровь Мины…

Я уцепился за один том, без дела стоящий на бесчисленных полках. Госпожа подошла сзади и положила мне руку на плечо, но я не вздрогнул.

– Что ты сказал? Мина тебе доверила это?

– Значит, это правда? Что это за сон такой, если не колдовство?

– Не бери в голову, – сурово и строго произнесла Металлия, соскальзывая пальцами с моих плеч, словно одумавшись и осознав собственный неловкий жест.

Дрейк подошла к окну, а я оставался на месте, не зная, куда себя спрятать. Нашу неловкость разбила служанка, сказав, что обед накрыт и ожидают гости.

Металлия направилась в сторону трапезной, поманив жестом меня за собой. Страшно даже представить, что это за гости такие.

Войдя в хорошо освещённую залу, я сразу всё понял. Во главе стола сидел Мизраэль, тот самый «незнакомец», которого я успел повстречать в коридоре. Металлия села слева от него, меня усадили справа. Мужчина презрительно взглянул в мою сторону, но быстро переключился на Металлию. Мины в зале не наблюдалось. Ещё бы. Ей ведь не обязательно накрывать на стол для обеда.

Мизраэль восседал раскинувшись, одной рукой он подпирал подбородок, вторую держал на опустевшем бокале. Почти все его пальцы украшали массивные перстни – некоторое витиеватые, некоторые с драгоценными камнями.

– Ты верно шутишь? Он с нами будет есть, за одним столом? Прекрасный праздный обед, чудесная трапеза… – обратился гость к Металлии.

Его голос звучал как-то странно. Не могу сказать, что именно в нём было не так. Но что-то определенно было.

– Расслабься, повелитель. Это Валентор, новый смотритель моей библиотеки, самопровозглашённый, – раздраженно проворчала Металлия, ковыряя жареную баранью ногу.

– Чем я-то не угодил тебе, женщина? Чем я провинился? Кому ты сделаешь хуже, мне или же себе? И, хочешь сказать, всё это – не игра? Не верю. Меня касается всё, что касается тебя. Или кто. И этот – мне не по сердцу.

– Что ты там себе надумал? – усмехнулась она, чуть не подавившись от такой неожиданности и прикрыв рот рукой. – Это просто Валентор, безобидный малый.

– И следует его непременно за наш стол садить, словно выставляя напоказ диковинную зверушку! У меня слов нет. Они растворились все.