Обратная дорога

– Кто он и где работает?

Когда они все рассказали, Ханрад спросил:

– Кто еще знает о парне?

Худой напрягся, лысый замолчал и глянул на напарника. Они не стали унижаться и говорить: «Мы же все сказали».

– Кто вы?

– Подразделение Сум.

Худой подал голос:

– Я всегда знал, что эти игры с Сум ничем хорошим не закончатся. Давно надо было вас раскатать.

Пауза была короткой, оба были хорошо тренированы и одновременно выброшенные вперед руки с зажатыми спицами обязательно достигли бы цели, если бы этой целью были обычные люди. Два черных бойца поймали нападавших на встречном движении и те обмякли у них на руках.

– Почему остальных не убили? – я смотрел на трупы.

– Мы не сможем за собой убрать так, чтобы нас не вычислили, поэтому нет смысла убивать всех свидетелей. Другое дело наниматель, мы поможем ему остаться неизвестным. Для этого мы удалим все следы пребывания на корабле этих людей. СИНК и сама приложит все силы, чтобы остаться в стороне, уверен, что был запланирован и неудачный вариант операции. Это даст нам время найти парня. Хотя, как раз его им надо убрать в первую очередь. А эти двое, смогли найти честь в смерти, это не мало.

Вернувшись, я зашел в столовую. Никто не веселился и не отмечал победу. Мне показалось здесь даже тише чем обычно. Ник сидел за столом один, он ждал. Когда я присел напротив, появилась та самая девушка с подносом пирожков.

– Я предложила пирожки Нику, а он сказал, что дождется тебя.

– Спасибо.

Она улыбнулась Нику и ушла. Я взял пирожок и запустил его в рот. Ник присоединился.

– Ты спросил у Ханрада: «Почему он не убил остальных?».

Я доел пирог и взял следующий. Ник ждал объяснений. Вернулась девушка с напитками.

– Поухаживаю сегодня за вами.

– Так привыкну, и захочу, чтобы за мной всю жизнь ухаживали, – Ник посмотрел на девушку.

– А может, я не против.

Она ушла, а мы, молча, доели пироги, и пошли спать.

Засыпая, я поймал себя на мысли, что несколько ночей не видел снов и вспомнил как, просыпаясь, мы с женой пересказывали друг другу наши сны, обсуждая, что бы это значило.

Проснувшись, я попросил Ханрада уделить мне время. Он пригласил меня к себе.

– Извините Ханрад. Я вам там нахамил.

– Я не обижаюсь. Меня тоже посещают сомнения, но в отличие от вас, у меня меньше возможностей поделиться ими. Принимая решения я ограничен во времени и в случае сомнений не могу переложить ответственность на других, а цена ошибки почти всегда чья-то жизнь.

Ханрад протянул мне бокал с уже знакомым напитком.

– Костя, я стал носителем в пятьдесят шесть, за пять лет до начала конфликта. Если бы этого не произошло, я бы сейчас был дома, не зависимо от моих желаний. Мы находимся там, где должны находиться, и проходим те испытания, которые нам уготованы и здесь важно только то, как мы себя поведем. Даже наши достижения и результат вторичны.

Он внимательно посмотрел на меня. Как будто хотел убедиться, что я его слышу.

– Чтобы стать профессиональным военным нужны годы обучения и тренировок, чтобы быть диверсантом нужен талант. У вас он есть, но нет опыта, а сомнения не свойственны только дуракам. Война не бывает красивой и благородной, только больной может искать оправдания в убийстве людей. Мы не затуманиваем свой разум иллюзиями, а ясно отдаём себе отчет, к чему могут привести боевые действия. Только надо помнить, что военные всегда исправляют ошибки политиков. Есть несколько моделей для прогнозирования ситуаций, все они дают однозначный ответ; если бы мы начали войну пять лет назад, на сегодняшний момент у нас с Союзом могли сформироваться отношения, которые устраивали бы обе стороны, а шансы возобновления боевых действий сегодня, приравнивались к нулю. Но тогда политики решили избежать жертв. Если война начнется сегодня, жертв, будет гораздо больше при любом раскладе.

– Вы меня неплохо подготовили. Но когда я там увидел смерть всех этих людей, я не смог себе объяснить за что они погибли, они и сами этого не знали.

– Каждый из нас делает свой выбор. Их этот выбор привел к смерти, вас – на этот корабль. Остальное философия. И другой логики мы себе позволить не можем. С конца войны должно пройти лет пятнадцать, двадцать, чтобы появились произведения, в которых авторы возьмутся за тяжелый труд осмысления того, что произошло. И, может быть, кому-то из нас станет легче.

– Я отстранен?

– А что, разве мы победили?

– Нет.

– Тогда вы ответили на свой вопрос. Константин, продолжайте совершенствовать навыки и не дайте себя убить.

Через семь часов наша яхта, изменив раскраску и название, пристыковалась на орбитальной стоянке Хоя, планеты центральных миров. Хоя, была одним из деловых центров, и наш корабль легко затерялся среди пришвартованных островков роскоши. Вряд ли нас будут искать в самом центре Союза, после инцидента на окраине.

Что бы, не проходить идентификацию при посадке в орбитальный лифт, ребята очередной раз вскрыли местную сеть. В результате через час я, Ник, Дэн и Вилла сидели в трюме грузового транспортника из флотилии обслуживающих судов, спускавшегося на поверхность. Трюм был герметичным, поэтому мы не стали тратить запас воздуха в скафандрах, но шум от двигателей шел в придачу к кислороду. Ник толкнул меня в плечо, что бы я расслышал, что он мне говорит.

– Костя, тебе будет интересно. Когда у нас забарахлила машина по производству выпечки, Ханрад объявил праздник пирога, который длился неделю, пока выпечка не стала удивительно вкусной. Когда еще на Сум, во время учебных стрельб не была поражена мишень и было непонятно в чем проблема; сбой в системе наведения, ошибка оператора, поломка турели или бракованный заряд, Ханрад не стал разбираться, стрельба продолжалась до последнего заряда. Кстати турель не выдержала нагрузки. Когда после выхода из-под пространства, отклонения от точки выхода приблизилось к нормативной границе, Ханрад объявил тревогу, и мы сутки скакали рядом со звездой, где даже нормативное отклонение могло нас погубить. Многие думают, что он мог бы стать одним из военных лидеров Сум, если бы ни его радикальные методы. А ты не задумывался, почему новичок, без году неделя, участвует во всех боевых операциях?

После высадки мы разделились. Ник и я по традиции отправились в магазин. На этот раз Нику было, где развернуться, и мы не ограничились одним торговым залом, я даже начал вспоминать свои шопинги с семьёй. Но, наконец, Вилла сообщила, что объект идентифицирован на входе в жилой комплекс, где арендовал блок. Ник быстро закруглился, и мы поймали такси. Пробки, если здесь когда-то и были проблемой, сейчас не представляли угрозы. Поездка заняла двадцать минут и за это время машина ни разу не изменила скорость.

Многоквартирный дом находился в недорогом квартале. Скромнее витрины магазинов и ресторанов, дешевле машины и чаще можно увидеть мусор. Ребята уже взяли систему безопасности жилого комплекса под контроль, благодаря чему мы без остановки пересекли холл и зашли в открывающиеся двери лифта.

– В дорогих районах функцию консьержа и охраны выполняют люди, конечно, они лишь дублируют действия системы, но против нас это хоть какая-то защита.

Ник улыбнулся в камеру.

– Вилла, ты бы устояла от ухаживаний такого франта?

– Ник, когда в следующий раз буду обнимать подушку перед сном, обязательно подумаю о тебе в этом костюме.

– Приготовились.

Открылись двери сорок второго этажа. У лифта стоял молодой человек с ничего не выражающим лицом. Он никак не прореагировал на наше появление. Стигм не мог обнаружить признаки угрозы со стороны парня, тот просто стоял, уперев взгляд стеклянных глаз в пол. Это был не наш клиент, и мы не стали задерживаться. Может он болен, или наркоман, да мало ли что. Нужная дверь находилась через тридцать метров по коридору, прямо от лифта. Когда мы подошли к двери, я обернулся. Парня уже не было. Ник приложил ладонь к двери, и та открылась. Клиент был мертв. Посреди гостиной стоял серый куб утилизатора.

– Основательно они все подтерли, хоть сейчас можно заселяться новым жильцам.

– Может отследить исполнителя?

– Я тоже думаю, что это тот парень у лифта. С собой он ничего не взял, а про убитого, кроме адреса и внешних данных возможно ничего и не знает. К тому же он хорош, и нас уже вычислил, а значит, будет осторожен. Это не приблизит нас к цели, про его заказчиков мы и так знаем.

Ник перешел на связь через стигмов:

– Лила, нам нужна помощь? Друзья, подруги, близкие родственники и конечно маршруты передвижения.

Она сразу отозвалась.

– Ник, в систему управления дома запустили червя, и он пожирает базы данных быстрее, чем я их вскрываю. Отсюда мне его не остановить.

Ник скомандовал, и я накрыл рукой находящуюся в коридоре кнопку пожарной сигнализации. Сам он метнулся к домашнему коммуникатору.

Время начало замедляться, а рука заметно нагрелась. Нашим стигмам хватило десяти секунд, чтобы взять вирус под контроль, на очистку оставшейся информации ушла минута. После чего червю разрешили завершить начатое.

Полезной информации было мало. Ни девушек, ни друзей, матери звонил раз в полгода, вряд ли она что-то знает. Мы обыскали то, что осталось. Ничего.

Ник вновь связался с ребятами.

– У нас пусто. Дэн, что нам поют финансы?

– Ничего интересного. Переводы приходили от фирмы, где он официально работал на побегушках, обычная шарашка. Брались за все подряд, от экологических расчетов для экономии энергии, до разработки средств индивидуальной утилизации под нужды клиента, я вскрыл их офис, ничего серьезного. Судя по расходам, парень обедал в кафе рядом с работой. Весь штат пятнадцать человек, это не наш объект.

Ник размышлял вслух.

– Пойдем другим путём. Где и с кем он учился и что он делал до того, как пришел к СИНК? По координатам коммуникаторов отследите, с кем он встречался в тот период, из тех, с кем переписывался или созванивался?

Вилла перебила постановку задачи.

– В холе стражи закона, они идут к лестницам и лифтам.

Ник подал мне знак, и я выбежал за ним в коридор.

– Вилла, заблокируй им доступ к изображению с камер. А я еще подумал, чего это он труп не убрал. Они хотят знать, с кем имеют дело.

Мы спустились по лестнице на три этажа, и подошли к дверям лифта. Ник прижал ладонь к кнопке вызова.

Вилла, продолжила отслеживать ситуацию:

– Двое вышли на сорок первом и пошли к лестнице, пятеро оставшихся выходят на сорок втором.

Ник скомандовал:

– Пора. У нас пятнадцать секунд. Потом лифт заработает.

Двери разъехались, открыв бездну шахты. Ни каких тросов или стальных лент, только две направляющие в углублении стены. Ник достал пистолет и выстрелил миниатюрным буром. Крепеж утонул в стене, оставив за собой тонкую нить.

– Нам нужен гараж.

Зажав пистолет в обеих руках, он прыгнул в шахту. Я вогнал свой бур на полтора метра правее и шагнул в черноту.

Может я и стал суперменом, но страх у меня остался вполне человеческий.

Ник ждал в открытом проеме лифта, ведущего в гараж.

– Ну как?

– Даже не знаю, что хуже. Быть нормальным человеком, который пролетает сорок этажей за несколько секунд или, будучи носителем, прочувствовать каждое мгновение полета в замкнутом пространстве, как будто он длится вечность.

– Пошли, выпьем.

– А разве нас не ищут?

– Тут на третьем этаже ресторан, я позволил себе забронировать столик.

В голове появился план здания. Ресторан не соединялся с холлом и лифтами, ведущими к жилым блокам. А парковка была общая, и на ней был лифт, ведущий прямо в ресторан.

Когда официант провожал нас к забронированному столику, я увидел молодого человека, который встретился нам у лифта. Он сидел в одиночестве и смотрел на творившуюся на улице суету. Ник тоже его заметил и, остановившись, обратился к официанту:

– Мы встретили друга, и составим ему компанию. Принести пожалуйста воды, а мы пока ознакомимся с меню. Спасибо.

Официант удалился, а мы подошли к убийце. Тот продолжал невозмутимо пить, не обращая на нас внимания. Стигм не зарегистрировал изменений пульса, дыхания, он не напрягал мышцы, даже мозг не активизировал работу, просто машина какая-то. Но перед нами был живой человек. Ник наклонился над ним и обыскал. Тот не сопротивлялся. На столе появилось устройство связи. Я взял его в руку. Чистое.

– Я привык, что люди не воспитаны, но не считаю себя в праве, учить других. Если вы закончили…

Он начал вставать, но Ник помешал ему, положил руку на плечо.

– Сейчас придет официант и примет у нас троих заказ, затем мы не спеша отобедаем.

Ник сел за стол, я последовал его примеру. Парень взял меню.

Ели молча, Вилла сообщала о передвижениях полицейских. Те обшарили несколько этажей, крышу, все лестницы и парковку. В блоке покойного уже работали эксперты. Но оцепление вокруг дома не сняли.

Стигм продолжал безуспешные попытки обнаружить изменения в поведении убийцы. Тот доел горячее и со скучающим выражением лица смотрел по сторонам. Ник на этот раз не спешил. Закончив, заказали десерт. Когда официант ушел, Ник обратился к незнакомцу:

– Я верю в хаос, и не верю в случайности. Мы не собирались тебя преследовать, но раз мы встретились, значит, удача тебе изменила, а нам улыбнулась. Что ты узнал, прежде чем закончил?

Парень молчал. Ник рассчитался и попросил вызвать такси. Я не знал, что собирается делать Ник, но если что-то делать, то сейчас. И вдруг парень заговорил.

– Думн был на встрече выпускников, когда все напились и начали хвастаться. Некий Стонг наговорил лишнего. На следующий день Думн ему позвонил и напомнил о вчерашнем разговоре. Стонг испугался и попросил забыть услышанное. Дунк предложил встретиться, а на встрече пообещал не болтать, если Стонг посветит его в суть исследований, в которых тот принимает участие. Стонг понадеялся, что приятель ничего не поймет и в общих чертах рассказал о своей работе, без деталей. Но Думн сделал запись разговора, а придя домой, откопал все, что смог найти по интересующей теме. Затем написал красивую записку о перспективных исследованиях и отправился к тем, кто мог это купить. Надеясь в дальнейшем получить более подробные сведения от Стонга.

Дэн подтвердил наличие однокурсника, контакты через коммуникатор и встречу.

Мы с Ником встали из-за стола. Парень быстро менялся; взгляд стал внимательным, пульс участился, мышцы напряглись. Рассказ должен был нас отвлечь. В качестве первой цели был выбран Ник, как наиболее опасный противник. Ник успел его перехватить. Со стороны казалось, что приятели обнялись на прощанье.

– Тебе не обязательно сегодня умирать.

Ник отступил, а парень не упал, как я ожидал. Ник положил на стол нож от столового прибора. Парень опять походил на аутентичного больного.

– А я думал у него это врожденное.

Ник отмахнулся.

– Нет, конечно. Талант у парня.

– А он нам в спину ядом плеваться не будет?

– Думаю, нет, он же умный. Я прав? – Ник обратился к парню.

Тот продолжал смотреть бессмысленным взглядом. Мы вышли из ресторана и сели в ожидавшее такси.

– Как он за двадцать минут успел добыть информацию и убрать квартиру?

– Он был внутри, а пока ждал, прибрался. К тому же не забывай – талант.

– Ты из-за меня его не убил?

– Я проверил, он не накачан лекарствами, у него нет вживленных имплантов. Он уникален. Создатель не простил бы мне его смерть. В лучшем случае я бы лишился удачи, а без удачи нам нельзя.

Вилла с Дэном вычислили место пребывания Стонга, мы возвращались на корабль.

– А как же СИНК?

– Это как изобрести устройство исходя из принципов его работы. Очень сложно, а для СИНК невозможно. Им еще от гибели наемников с двумя кораблями надо отмазаться.

– Так что, они не будут искать этого парня?

– Наверно нет. Сделают ли они нам гадость? Я бы сделал.

– А чем нам поможет этот парень? Ну, узнаем мы, где он работает, что дальше? Уничтожим научный центр, так после такого шоу они возобновят исследования с еще большим усердием, и сделают все, чтобы мы им не мешали.

– Ты определись уже, кто ты. Если солдат так сконцентрируйся на выполнении тактических задач. Если тебя интересует стратегия, то обсуждай планы операций с Ханрадом на базе.

– Мы с этой информацией уже столько намутили, а к цели даже не приблизились, да и цель размыта. Может я плохой солдат, но я конца этому не вижу.

– Плохие солдаты быстро становятся мертвыми солдатами.

– Я уверен, Ханрад знает, что делает. Но мне от этого не легче. Может ты смог бы мне помочь?

– Ничем не могу помочь.

– А ты часто выполнял нелогичные задания?

– Во время учебы, мне почти все задания казались нелогичными, а как попал под командование к Ханраду у меня таких мысли пропали.

– Наверно у тебя сегодня вечернее шоу, и более важные заботы, не стоит напрягаться.

– Чего ты завелся? Спроси сам у Ханрада.

– А ты Ханрада спросить не хочешь?

– Не военный ты все-таки человек. Мой опыт говорит мне: «Ник, придет время, и ты все узнаешь, не суетись».

По возвращении на корабль я не пошел к Ханраду, а он в свою очередь не вызвал меня к себе. Памятуя об обещании Деду, я отправился в симулятор. Дед искренне обрадовался и для начала предложил выпить вкусной горячей жидкости.

– Ты зачем кусок минерала в себя запихал?

Я был неприятно удивлен его осведомленностью.

– Кто еще знает?

– Никто не знает. Когда ты входил в симулятор, сканер обнаружил инородное тело.

– Я хочу иметь дополнительный шанс вернуться домой, если что-то пойдет не так. Доложишь?

– Прямой угрозы здесь нет, а о прочих тараканах в твоей голове я докладывать не обязан.

– Спасибо.

– Сам решил, сам сделал, о чем тут говорить. Чем хочешь заняться?

– С чего начать, если оказался один на чужой территории и без спецсредств.

– Хороший вопрос…

      Заданий от Ханрада я не получал, ел, спал, смотрел разные новости и ходил в симулятор. Наука выживания требовала терпения, которым я не отличался, поэтому Дед все время ворчал. Но мои старания не прошли даром. Благодаря стигму, все происходящее отпечатывалось в памяти, а приобретенный опыт рождал уверенность. На пятый день я поймал себя на мысли, что еще никогда не отдавался чему-то целиком, без остатка.

Почти неделю ничего не происходило, что в моем понимании было неправильно, ведь надо было разбираться с этой лабораторией как можно быстрее, а тут такая пауза. Сразу после скачка наш корабль вынырнул в редко посещаемом секторе космоса и, дав небольшое ускорение, шесть суток медленно дрейфовал в никуда, что, впрочем, для владельца такой роскошной яхты, было нормальным поведением. Я почти заразил Ника своей паранойей, и он попытался провентилировать для меня ситуацию у старших офицеров, но они не обмолвились даже словом, предпочитая отшучиваться или задавать встречные вопросы. На моей памяти Ник впервые потерпел фиаско и злился, что меня забавляло.

Боевая тревога застала нас в столовой, куда меня затащил Ник. В свойственной ему манере, не забывая смаковать горячее, он пытался выяснить все ли у меня в порядке. Прозвучавший сигнал тревоги как будто свалил с моих плеч тяжелую ношу. Стигм в удобоваримой форме поместил в мой мозг предварительные данные по нашему расположению после выхода из нового скачка, прогнозируемую обстановку за бортом и непосредственно мою боевую задачу.

Удивление и шок – слова, передающие мое состояние после осмысления ситуации. Мы получили разрешение на вход в коридор, для дальнейшего маневрирования на траекторию стыковки с орбитальной платформой планеты Медипт. В не составленном списке Forbs этот мир входил бы в двести самых богатых планет Союза. А удивительным было то, что существовала высокая вероятность хорошо организованной засады, и, предполагая это, мы лезли на рожон, даже без необходимой в таких случаях подготовки.

Все истребители в случае реальной угрозы должны были расчистить проход и прикрыть отход нашего корабля. Одев скафандры и заняв места пилотов, мы ждали выхода корабля из подпространства. Я не останавливал время, но оно как назло текло как никогда медленно. Выход не озарился взрывами и у меня появилась надежда, что это плохая шутка. Очередной рецепт от Ханрада, как поддерживать в экипаже высокую боевую готовность. Стигм получил внешние данные. Вроде все было нормально, разве что кораблей маловато для одной из самых загруженных транспортных артерий. Да мало ли, сейчас пусто, через час густо. Я ослабил хватку на рукоятках управления. И вдруг все поменялось. Со всех сторон вспыхнули огни переходов. Нас окружили военные корабли, появившиеся по мановению волшебной палочки. Я не знаю, что Ханрад тут забыл, но о его планах узнали. А так как прилипалы не были разбросаны в пространстве, рассчитывать на их помощь не приходилось. С таким перевесом в силе, бой мог продлиться от силы минуту. Хотя, может я чего не знаю, и у нас есть еще какой-нибудь туз в рукаве.

Боевое развертывание всех двадцати истребителей, заняло шесть секунд, и это хороший результат. Противник не открывал огонь, полагаю, давая время на обдумывание условий капитуляции. Хотя, зная Ханрада, не удивлюсь, если он сразу отказался сдаваться, а командование противника, потеряло время, обдумывая этот безумный поступок.

Разбившись на двойки, мы устремились на прорыв. Наша космическая яхта последовала за нами. Открывать огонь по большим кораблям издали, бессмысленно, только сблизившись, мы сможем показать на что способны.

– Ник, как думаешь, Ханрад предложил им сдаться?

– Вряд ли. Ханрад не стал бы им врать, ведь мы не сможем прокормить такую уйму народу.

Немного помедлив, он добавил.

– Не переживай, сначала они постараются вывести из строя главные орудия нашей красавицы, потом подавят оставшиеся системы вооружений, и только затем займутся нами. Чтобы никто не мешал высадке абордажных команд. Короче у нас уйма времени. И за Ханрада не переживай, если мы здесь, значит оно было ему нужно. А наше дело маленькое, вертись да стреляй.

По появившемуся в голове плану, мы атаковали одну из пяти гигантских крепостей цилиндрической формы. Если нам удастся повредить её настолько, что она потеряет управление и не сможет стрелять по нашей яхте, та сможет пройти с ускорением в непосредственной близости от гиганта, уйдя из-под удара остальных кораблей вражеского флота. Не будут же они стрелять по своим. К тому же, за гигантом не было второй и третей линий кораблей, которыми просто кишело все пространство между крепостями, создавая сферу из множества стальных бусин разных размеров, обрамленную пятью здоровыми бриллиантами. В центре этой сферы двигалась наша яхта, а перед ней мелким бисером семенила наша гоп компания. Мы быстро приближались к стальному цилиндру, и он становился еще больше. Наши тени поползли по вражескому брюху и были едва различимы. Соотношение размеров было настолько несоизмеримым, что мне в голову пришла мысль: «Для полноты картины не хватает гигантской мухобойки, которая размажет нас об этот кусок стали».

Ханрад вышел на связь.

– Константин, у меня требуют подтверждения моих полномочий, которые вы мне предоставили, заключив договор с нашим подразделением.

– Я подтверждаю все полномочия, возложенные мною на данное подразделение.

Незнакомый голос раздался в эфире.

– Вы нарушили законы нашего мира, вторгнувшись на нашу территорию без прохождения установленных процедур и предоставили липовые документы на корабль.

– Ханрад, поправьте меня. Разве мы действуем, не согласно, уставу биржи безопасности. И разве эти правила не распространяются на все миры, входящие в Союз.

– Так и есть. Заказчик, преследуя свои, только ему известные цели, может использовать Исполнителя, то есть нас, по всему спектру оговоренных договором услуг. – Ответил Ханрад.

– Если так, то согласно Уставу, мы информируем вас о пересечении наших интересов, и на основании права сильнейшего, призываем вас сдаться.

– Право сильнейшего действует в случае неоспоримого превосходства. Я его не наблюдаю.

– Ханрад, доверяю вашему профессиональному мнению. И, насколько я разбираюсь в правилах, наша встреча переходит в коммерческий спор двух заказчиков. Таким образом, позвольте узнать, с кем я имею дело, и какие интересы были задеты? Может хорошая компенсация с вашей стороны поможет мне забыть о цели моего путешествия.

На той стороне кто-то не сдержал эмоции.

– Если бы мы знали, где находится этот кусок дерьма, который ты считаешь своим домом, я бы уже отправил туда своих друзей, убедиться все ли там такие клоуны.

Я попробовал еще раз.

– Если. Последний раз спрашиваю, кто заказчик?

На этот раз, говоривший был спокоен.

– Наш наниматель не хочет вести с вами переговоры, что по законам биржи дает вам право обратиться с претензией, если вы останетесь живы.