Тень Тхэурда: шёпот из глубин

Уже завтра Рэя Эстаз, наконец, приступит к скрупулезной разработке подарка для сестренки. Собранные за последнюю неделю детали тихо ожидают своего часа. Едва ли Рэя понимает принцип работы различных механизмов. Ее стремление слишком велико, чтобы задумываться о возможной неудаче. Хотя таких будет много, но музыкальная шкатулка воспроизведет мелодию ровно за день до дня рождения Вэнии Эстаз.

Глава 6. Тетива.

Бледная луна сменила пылающее солнце и вот долгожданное одиннадцатое марта наступило. Ночь перед рассветом стояла мирная, спокойная. Крепкий сон обуял всех обитателей Багряных островов – от зверей до людей. Даже чайки покачивались в гнездышках на мачтах, убаюканные на волнах. Предвкушая грандиозный праздник, жители портового города пытались выспаться, дабы сил хватило на весь день и всю ночь.

Узкий лучик света медленно продирался к закрытым векам. Девушка тихо посапывала, совершенно не беспокоясь о маленьком мокром пятне на подушке. Но вот этот яркий луч вскочил прямо на глаза, неприятно щекоча. Она зажмурилась и плотнее укуталась в одеяло, надеясь прогнать раздражающий свет. Но что-то не дало ей погрузиться обратно в сладкую дрему. Приоткрыв один глаз, она обнаружила, что шторы на окне задернуты. Рэя точно помнила, каково было условие ее ранних пробуждений, – изголовье кровати точно напротив окна. Пусть солнце в Ремоте показывалось из-за горы не столь рано, как, например, в ордене Зимы, но это должно было способствовать пробуждению не позже девяти часов утра.

Однако не это сейчас волновало девушку. В такой знаменательный день Рэя хотела быть первой, кто поздравит сестру с шестнадцатилетнем. Чутье подсказывало, что момент уже давно упущен.

Комната ожидаемо оказалась пуста. Птуньки, привычно ухающей на жердочке, не наблюдалось, кровать Вэнии была прилежно заправлена, а окна по какой-то причине почти наглухо задернуты шторами.

– И куда же ты ушла ни свет, ни заря?

Рэя вскочила с кровати и тут же об этом пожалела. Прохлада тут же окутала ее с головы до ног, пробирая до мурашек. Особенно уязвимыми себя чувствовали голые ноги, пусть и утопающие в мягком ворсе ковра.

Распахнув шторы, девушка удивилась:

– Пожалуй с «ни свет, ни заря» я поспешила.

Взглянув на настенные часы на первом этаже, где плывущая по оси планета указывала что-то около десяти часов, Рэя громко вздохнула. Зачем же сестрица поспособствовала столь позднему пробуждению? Задаваться этим вопросом не имело смысла.

Быстро собраться не составило труда. Даже подарок уже был упакован в серебристую коробку с голубой лентой. Осталось только найти именинницу. С глупой, но искренне счастливой улыбкой, Рэя вышла из комнаты, предвкушая небольшое путешествие. Вэния наверняка пряталась в каком-нибудь укромном уголке подальше от предпраздничной суеты.

Первым делом все же стоило проверить кабинет матушки. Он как раз располагался ближе всех к их комнатам.

– Вэния? – Рэя аккуратно заглянула в приоткрытую дверь. Отвлекать матушку от работы ой как не хотелось, поэтому лучше было бы оставаться незамеченной.

Но ни матушки, сидящей на кресле и грозно нависающей над бумагами, ни Вэнии, притаившейся где-нибудь поблизости, замечено не было. Ничего другого, кроме как зайти внутрь и осмотреться, не оставалось.

Поднявшись на балкон второго этажа, Рэя обнаружила матушку. Сцинцилла сидела в кресле спиной к лестнице, поэтому увидеть ее сразу не представлялось возможным. Вид у нее был уставший.

– Доброе утро. – как-то неловко заглядывая через кресло, сказала Рэя. – Ты не видела Вэнию?

– Я думала вы будете слоняться по всему ордену с утра пораньше. Нет, ко мне она еще не заглядывала.

– А почему ты здесь, а не внизу? – любопытство взяло верх.

– Прячусь от нашего нерадивого организатора. Каждый год одно и тоже, а он все носиться с кипой бумажек, заверяя каждый шаг! Не дает ничего сделать остальным, пока я не прочту и не поставлю печать.

– Значит с ним сейчас папа.

– Именно. – устало сказала Сцинцилла, пригубив мятного чаю. – Вэния, скорее всего, в оранжерее.

– Буду надеяться. Зная ее, она могла уйти хоть в горы, лишь бы подальше от всей этой суматохи. – Рэю эта мысль забавляла, но как только она представила, что придется подниматься по тяжелой тропе, вздрогнула.

– Хорошая идея. В следующем году проведем этот день в тихом месте.

– Я ушла! – крикнула Рэя, уже спускаясь по лестнице, чем вызвала очередной приступ головной боли у матушки.

В оранжерею могли зайти только самые близкие родственники клана Эстаз. Исключением с недавнего времени стал лишь Аман.

Вэния любила это место за тишину, красоту и дивную ненавязчивую мелодию ароматов. Все здесь способствовало развитию ее дара предвидения. Немудрено, что она обустроила в оранжерее личный уголок с покрывалами, подушками, сундучком с зельями и небольшим столиком для чаепитий. Некое убежище, куда не смели заходить посторонние и всегда могли найти родные.

Огненное дерево непоколебимо возглавляло шестиугольную оранжерею. Его алые цветы, подобно фениксу, опадали и расцветали вновь. Вот и сейчас большая часть лепестков пламенным ковров стелили корни и случайно залетали на другие растения, будто окропляя их зеленые листья огненными слезами.

– Вэ-ни-я. – пропела Рэя, не беспокоясь, что может прервать очередную медитацию сестры.

Девушка мягко покружила на лепестках, любуясь дивным переполохом. Поднявшись по лестнице на балкон, она никого там не обнаружила. Подушки и покрывала были холодными, а значит сестрица давненько сюда не заглядывала. Чайничек и кружка так же не источали тепла, однако плавающие чаинки на дне фарфоровой чашечки насторожили Рэю. Возможно, сестра приходила сюда ранним утром. Но большего Рэя сказать не могла.

– Приходить сюда перед рассветом дабы насладиться чашечкой любимого чай? Да-а, – вздохнула девушка. – И это я считаюсь самой странной в семье?

Меж тем лепестки уже осели на землю.

Следующим пунктом в очереди была беседка средь тихих водопадов. Прозрачная вода падала прямо в центр стеклянного купола, омывая его, и, подобно фате на голове невесты, ниспадала на землю. Ни единого грубого шума не доносилось здесь до ушей. Только умиротворяющее журчание да поющие капли брызг.

За водной завесой едва ли было видно, что происходит в белоснежной беседке. Искаженный, пляшущий силуэт виднелся снаружи, демонстрируя кого-то хрупкого и маленького. Рэя бесцеремонно заглянула внутрь, буквально выпрыгивая. Она втянула воздух, чтобы громко заявить о себе, но не произнесла ни слова.

На спинке белого стула с витиеватыми ножками висела бардовая шаль. Самой же девушки не было. Видимо, она забыла о шали, будучи отвлеченной каким-нибудь важным делом, как это обычно бывает. Шерстяная накидка уже давно не хранила чужого тепла. Последний раз Рэя видела этот бардовый платок пару дней назад. Значит, с тех пор сестрица сюда не заходила.

Аккуратно сложив шаль, Рэя вышла из беседки.

– Куда же ты запропастилась, птенчик?

Рэя взглянула на небо, на медленно плывущее солнце, на пушистые облака, кучерявящиеся вокруг светила. Перед ногами пролетел, гонимый слабым ветерком, алый лепесток. Похоже, он умудрился сбежать из оранжереи, когда Рэя уходила оттуда.

– Проделать такой путь от оранжереи до сюда? Какой храбрый путешественник. – заулыбалась Рэя, разглядывая подхваченный пальцами одинокий лепесток прямо перед собой. Взгляд ее скользнул с бархатистого листочка на горизонт. Водная стена незыблемо мозолила глаза, что было привычно, но вот окружающие ее темные тучи вызывали некоторое беспокойство.

– Дождя нам еще не хватало! – нахмурилась Рэя, убрала лепесток за пазуху и продолжила путь, изредка продолжая коситься на тучи. – Надо найти ее до начала празднества.

Остальные возможные места, где могла находиться Вэния располагались далековато от резиденции ордена Лета. Недолго думая, Рэя поспешила к конюшням, намереваясь мимоходом заглянуть на тренировочную площадку к брату.

– И ты тоже ее не видел? – пыталась выведать хоть что-то девушка, пока Нэгато избивал очередной деревянный манекен.

– Ты же знаешь, как она не любит всю эту суматоху вокруг ее дня рождения. – прервался он ненадолго и взглянул на сестру. – И прошу заметить, речь всегда идет только о подготовке к празднику. Само торжество ей не претит. Думаю, она ушла к берегу за очередной порцией цветных камней.

– Она скоро из них дом сможет построить. – усмехнулась Рэя.

– А чего ты Вестницу не призовешь? По ее следам идти проще. – закатил он глаза, высказывая совершенно очевидную вещь.

– Как будто я об этом не подумала. – слукавила Рэя, позабыв о такой гениальной идее. – Сам знаешь, она не любит, когда ее разыскивают через Вестницу, мол, присутствие этих бабочек мешает сконцентрироваться на предвидении и видение может ускользнуть после долгих и мучительных попыток.

– Она тебе это долго объясняла смотрю. – с нескрываемым ужасом посмотрел на нее брат.

– Очень, очень долго. – Рэя вспомнила эту крайне нудную лекцию и скривилась. – Ладно, проверю сначала очевидные места, а потом уже прибегну к крайнему методу.

– Шкатулка-то работает? – крикнул ей вслед Нэгато.

– Цыц ты! – завертелась сестра в поисках нежеланных свидетелей. – Конечно работает! Вчера все проверила несколько раз. К твоему сведению, больше трех!

– Ладно-ладно. – махнул он рукой, улыбаясь. На протяжении целого месяца Нэгато ждал, когда же упрямая сестра придет с мольбами о помощи. Но этого так и не случилось. Порой, усидчивость Рэи его не на шутку удивляла. – На берегу ветер, запахни шаль плотнее!

Но Рэя уже убежала к конюшням, где ее встретили радостным цокотом копыт.

– Ну что, Азалия, прогуляемся немного? – конечно же, лошадь была рада это услышать. – Сначала к Одинокому дереву, а потом к берегу. Надеюсь, птенчик еще не успела замерзнуть.

Только стоило Рэя сесть в седло, как Азалия с энтузиазмом пустилась в путь.

– Кажется, я давненько тебя не выгуливала. – девушка покрепче ухватилась за поводья.

Обогнув Одинокое дерево и, ожидаемо, никого подле него не обнаружив, они пустились к морю. Волны Лазоревого океана омывали песок и камни густой пеной. Ветер здесь дул гораздо сильнее и пронзительнее, поэтому Рэя незамедлительно поправила бардовую шаль. Нависающие над лазурным океаном черные тучи медленно приближались, подгоняемые холодным ветром.

– М-да, вечером будет не просто дождик, а целая гроза.

Меж тем оставалось проверить одно единственное место – дом дедушки Трукса. Но зачем Вэнии вообще понадобилось бы туда идти? Именно это и предстояло выяснить. Скорее всего, сестру волновали его переведенные тексты и различное оборудование.

Азалия браво преодолевала довольно тяжелый подъем в гору. Рэя не стала ее привязывать к какому-нибудь суку или ветке, ведь знала, что Азалия не сбежит. Эту лошадь мало что могло испугать.

Дом Трукса казался забытой тенью, особенно на фоне покачивающихся деревьев. Дорожка к крыльцу уже начала понемногу зарастать травинками и покрываться мхом. В остальном же, дом отшельника выглядел неизменно тускло и обшарпанно.

Дверь со скрипом открылась, пропуская дневной свет и девушку, аккуратно переступающую через порог. Внутри было темно и промозгло. Сквозняк согнал со стола несколько желтых бумаг, теперь шуршащих в разных углах.

– Вэн? – как-то тихо произнесла девушка и изумилась сама себе. Прочистив горло, она позвала громче: – Вэния!

Ответом ей была тишина. Проходить вглубь пустынного дома не хотелось, ноги буквально не позволяли пройти лишнего шага. Вдруг раздался шум разбитого стекла. Рэя вздрогнула и поспешила к источнику звука, прямиком в подвал. Одной Лучистой рыбки хватило, чтобы осветить каждый уголок этого места. На полу лежала разбитая склянка с высыпанными зернышками, возле которых бесстрашно сновала мышь.

– Значит и здесь ее нет. – прошептала Рэя.

Наверху что-то скрипнуло. Девушка резко обернулась на звук.

– Де… – воскликнула она и тут же осеклась, вспоминая, что этот дом давно пустует. Наверное, ей просто послышалось. Но тут раздался еще один скрип. Девушка ринулась на второй этаж, переступая через ступеньку. И вновь ничего. Ни следа, ни намека. Лишь гул скитающегося ветра.

Зарождающееся беспокойство скребло грудь изнутри. Рэя глубоко вдохнула и поспешила выйти на свежий воздух. Затхлое и пыльное помещение явно мешало нормально дышать.

Как только она вышла, лицо тут же обдал пронизывающий ветер. Грозовые тучи на небе уже наседали на Багряные острова, намереваясь поглотить их. Медленно, кусочек за кусочком, погружая в ночь и даруя холодный дождь.

Рэя достала из поясной сумки коробочку с лентой. Улыбка засияла на ее лице.

– Точно, еще ведь Вестница осталась.

Рэя скрупулезно нарисовала в воздухе созвездие бабочки-вестницы. Ее серебряные крылышки блеснули в ненастье, закружили вокруг, ища верное направление, и просто исчезли.

– С ядром что-то не так? – заморгала девушка, глазея на пустое место, где только что хлопала крыльями бабочка. – Ну-ка, еще разок.

Вестница вновь появилась, покружила и исчезла. Снова. Снова. И снова.

Первая капля дождя упала на коробку, оставляя неприглядный след. Вторая капля прошла сквозь бабочку, прямо перед ее очередным исчезновением. Еще одна крупная капля угодила на лицо, отрезвляя, скатываясь по коже, падая на недавно проросшую траву.

Рэя медленно подняла голову, взирая на хмурые тучи, выплескивающие из себя нежеланный дождь. Она взглянула на взволнованную Азалию, которая всем своим видом показывала, что пора бы возвращаться домой, пока погода окончательно не испортилась.

Но в голове девушки кружили всего две мысли, мельтеша и беснуясь. Бабочка-вестница исчезала только в двух случаях. Адресат находился вне досягаемости, например, под мощным барьером. Но чаще всего случалась иная ситуация – смерть.

Глава 7. О чем ты знала, и о чем молчала.

Рэя смотрела перед собой. На Азалию, на море, на далекую Водную стену, на грозно нависшие над водой тучи, проливающие завесу дождя. Смотрела и не видела ничего. Будто все это было картинкой, иллюстрацией в книге и стоит перевернуть страницу страшный пейзаж исчезнет. Но он не исчезал. Зато ушли мысли. Все до единой.

Она сжала коробку, слегка продавив тонкий картон, и двинулась в сторону резиденции. Медленно, шаг за шагом, в конце концов переходя на бег. Поскользнувшись на грязевой луже, ее вдруг потянуло вверх. Азалия вовремя схватила непутевую хозяйку за одежду. Лошадь ткнулась мордой ей в лицо и ворчливо запыхтела.

– Да, – Рэя пыталась дышать ровно и глубоко. – Спасибо, милая. Спасибо, что всегда рядом. Ты умница. Давай вернемся домой. Нам нужно назад. Как можно скорее.

Рэя с трудом взобралась в седло, будто силы разом покинули ее. Сидя на лошади, она позабыла дать понять Азалии, что можно идти вперед. Но и сама лошадь отчего-то не стремилась нестись галопом, как она любила делать время от времени.

Девушка взглянула на смиренно ожидающую подругу, обернулась на пустующий дом. Ее взгляд зацепился за бардовую шаль, случайно оставленную пару дней назад в беседке. Случайно. Рэя усмехнулась. Когда у Вэнии что-либо происходило случайно?

– Нельзя. – девушка помотала головой. – Нельзя спешить с выводами. Не бежать. – она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. – Пойдем домой. – Рэя почесала гриву лошади и этого жеста хватило, чтобы отправиться в путь.

Спокойного шага долго никто из них не выдержал. И Рэя, и Азалия желали поскорее вернуться в стены родного ордена. Отчего-то казалось, что дышать там станет легче. Но вот она примчалась домой, запыхавшаяся от утомительной поездки. Стража, как всегда, неусыпно вела караул у внешних ворот в главное здание, куда она зашла с дрогнувшей улыбкой. Массивная дубовая дверь вдруг показалась непосильным препятствием, будто сил одной хрупкой девчонки не хватит, чтобы справиться с ее внушительным весом. И совершенно неважно, что она без труда открывает эту самую дверь каждый день.

Еще снаружи до нее доносились чьи-то голоса, занятые бурным обсуждением важного дела. Толкнув наконец дверь, она вошла внутрь.

Сцинцилла стояла подле стола, хмуро вчитываясь в содержимое бумаг, которые ей подавал тот самый хилый мужичок, ответственный за расходы на празднование дня рождения. Мирус, кажется, пытался сгладить все острые углы, вовремя подыскивая решения возникающих проблем. Взгляд скользнул к камину. Уголки губ неосознанно поползли вверх.

– Где ты так долго была? – донесся из кресла звонкий голосок Вэнии, мирно попивающей чай. – У них опять не сходятся цифры, каждый год одно и тоже.

– Рэя? – как будто из-за пелены донесся голос Мируса. – Рэя!

И она повернулась к нему. Отец смотрел на нее обеспокоенно, уже откладывая бумаги в сторону. Странно, разве Рэя выглядела как-то не так? Разве ее искрящееся чистым счастьем лицо должно вызывать беспокойство? Вэния никогда не могла заметить эти мельчайшие изменения в ее настроении. Вот и сейчас сестра наслаждалась ароматным чаем из фарфоровой чашечки и с некоторым любопытством наблюдала за окружением со стороны. Но белоснежной фарфоровой чашечки не было. Как пустовало и кресло у камина. Всего лишь желанная иллюзия.

– Рэя, все хорошо? – Мирус уже направился к дочери. Его цепкие серые глаза осматривали девушку с ног до головы, пытаясь уловить важные детали, пытаясь понять причину. Он впервые видел дочь такой – тихой, невероятно тихой. И только бледное лицо и притаившийся страх в глазах буквально вопили в этой тишине.

– Рэя. – еще раз позвал он, слегка сжав плечи дочери, и, наконец, девушка оторвалась от пустого кресла, взглянув на отца.

– Вэния, ее нет. – прошептала девушка.

Мирус хотел что-то сказать, но вместо этого, не переставая одной рукой держать плечо, нарисовал созвездие Бабочки-вестницы. Серебристые крылышки взмахнули в воздухе и тут же исчезли. Ни один мускул не дрогнул на его лице, разве что непривычная хмурость вдруг сменилась нежной улыбкой. И предназначена она была только для одного человека.

– Мы найдем ее. Ты ведь не забыла, родом из какого я ордена? И не в наших правилах делать поспешные выводы. Надежда призрачна, но все еще есть, да? – Мирус дождался пока девушка неуверенно кивнет и продолжил: – И даже, если нам уже не во что верить, мы не сдадимся. – В голубых глазах колыхнул огонек, но Рэя ничего не смогла ответить и пропустила легонький щелчок от отца по носу.

Мирус Эстаз, носивший в юности фамилию Хиэмз, но также являющийся потомком рода Энкантов, всегда держал Лунный камень при себе, однако никогда не выставлял его напоказ. Наверное, они со Сцинциллой некогда решили сохранить принадлежность Мируса к ордену Зимы, сменив только имя и сокрыв от широкого круга людей сохранившуюся принадлежность к прошлому ордену.

Теперь же мужчина глядел серебряным глазом через отверстие в артефакте. Вестница вновь появилась и исчезла. Казалось, никакой надежды, ничего не изменилось. Но серебряные глаза Мируса зажглись невидимым пламенем.

– Северо-запад. – прошептал он и уже громче сказал: – Цилла, я и Нэгато отправимся по следу.

Женщина только кивнула. Она уже давно отложила сторонние дела и наблюдала за происходящим издалека. На мгновение Рэе подумалось, что матушка предполагала такой ход событий.

– Вэкор отправиться в столицу. Быть может король сможет связаться с Аманом. – сказала она, сохраняя полное спокойствие. – Рэя, проводи их до порта и возвращайся.

Девушка ничего не успела ответить, как оказалась снаружи, одетая в непромокаемый плащ. Собраться с мыслями все еще было тяжело. Гул в голове то и дело стихал и вновь усиливался, подобно волнам на берегу, будоражащим мельчайшие песчинки.

– Скорее всего, это случилось около полуночи. А что на счет Птуньки?

– Я не видела ее с тех пор как проснулась.

– Умная птица. Наверняка, последовала за хозяйкой тайком. – с теплотой отозвался Мирус. Его всегда восхищал острый ум грезящей совы.

Что-то сдавливало Рэю изнутри. О чем-то хотелось сказать, но спазм в горле не давал этого сделать, пропуская лишь воздух, чтобы не задохнуться. Мысли прояснялись и каждая из них была нежеланна.

– На ней какой-то артефакт, блокирующий Вестницу? – спросила Рэя, сжимая край бардового платка.

– Если они еще передвигаются, то – да. Будет проще, если они уже добрались до своего убежища.

– Почему?

– Пока Вэния не двигается, сокращается время ее поисков. К тому же… не бери в голову. – легонько потрепал он дочь по голове.

Он хотел сказать не это. Совершенно не это. Вестница не может долго указывать направление адресата. У них оставалось мало времени на поиски. И Мирус не хотел излишне тревожить Рэю, чья душа металась в болезненных раздумьях. Но Рэя вдруг вспомнила об этом маленьком и нежелательном условии, теперь повисшем в воздухе, подобно темному проклятию.

Нэгато уже ждал их на пристани. Когда же отец оповестил его? Из-под наблюдательного взора Рэи сейчас ускользало много вещей, даже слишком много. Однако кое-что не давало ей покоя. Назойливая мысль продолжала маячить перед глазами. Медленно проясняясь и выстраиваясь в цепочку. И еще один фрагмент подкинул брат.

– Лодка готова. – сказал Нэгато. Тени между его бровей особенно явственно бросались в глаза, чего нельзя было сказать о голосе, лишенном обеспокоенных или гневных ноток. – Мне сообщили, что одна из лодок с арканой пропала этой ночью.

– Хм, значит наши похитители – заклинатели. – заключил Мирус.

Рэя сильнее сжала бардовый платок, согревающий плечи. Платок, который так неаккуратно был забыт в беседке несколькими днями ранее. Платок, благодаря которому Рэя сейчас не мерзла в столь ненастную погоду.

– У меня плохое предчувствие. – выдохнула она, но не была услышанной. – Ты ведь ушла сама, не так ли?

Те мысли, что витали и назойливо кружили вокруг, наконец, стали четкими и понятными. И вместе с тем, отвратительными. Однако логическая цепочка еще не была завершена. Зачем же Вэния ушла? Ни одна из мыслей не могла угодить девушке. Все они были мерзкими, пугающими, невыносимыми.

К собственному удивлению, Рэя не заметила как вернулась обратно. Сцинцилла расхаживала по кабинету, от стеллажа с книгами до стола, и от него до деревянной доски, к которой было прикреплено несколько бумажек.

«Похищение», «Кто?», «Цель».

Сцинцилла решила начать собственное расследование на случай, если связь с Вэнией оборвется до того, как ее найдут. Или, быть может, женщина пыталась отвлечься от мрачных мыслей. Так казалось Рэе, ненароком заметившей слегка покрасневшие матушкины глаза, еще недавно сияющие синей глубиной, но сейчас омрачившиеся непроглядной бездной.

– Возможно ли, что это происки культистов? Недавно они остались незамеченными прямо у нас под носом. – размышляла Сцинцилла, опираясь на стол. Ее прожигающий взгляд был направлен на проклятую бумажку с надписью «Кто?».

– В порту не досчитались одной лодки с арканом. – как-то тускло произнесла Рэя, сбрасывая с себя плащ и расстилая его на кресле у камина.

Сцинцилла кротко взглянула на дочь, что осталось незамеченным. Такой блеклый тон ее обеспокоил. Совершенно лишенный всяких красок, серый, безразличный, но вместе с тем твердый.

– Значит, похитители – один или несколько – прибыли на корабле или изначально находились на Багряных островах. Было ли это «непредвиденным обстоятельством»? – Сцинцилла пыталась понять, знала ли Вэния об этом из видений.

– Не думаю. – вдруг сказала Рэя и уже более неуверенно продолжила. – Они восхваляют Сияние, а та хотела показать мне ее… – девушка замолкла не в силах продолжить.

– Я поняла. – кивнула женщина, но озвучить очередные домыслы не успела.

– К тому же, Вэния ушла добровольно. Одна. Она знала. – говорила Рэя, гипнотизируя деревянную доску. – Нарочно оставила шаль, зная какой сегодня будет холод.

Девушка потянулась к перу, макнула кончик в чернила и вывела на листочке несколько букв, гласивших: «Видение». Поразмыслив, она прикрепила его на доску рядом с «Целью».

– Зная Вэнию, она ничего не делает без выгоды. – Сцинцилла прикрепила еще несколько листков с пометками «Сделка», «Выгода», «Компромисс».

– Выгода? Ха, если только ради каких-то ценных знаний. Как будто мало ей библиотеки и видений. – проворчала Рэя. – Но что на счет компромисса? Не понимаю.

– Все просто. Она могла увидеть какой-то катаклизм. Нечто зловещее. – Сцинцилла вдруг замолкла. Казалось, ей явилось некое озарение. Она взглянула на бумажку со словом «Видение». – В ночь после королевского бала в честь воцарения Обвиара Адверфата Вэния видела нечто болезненное. Она наотрез отказалась говорить об этом. Возможно, то видение привело к такому исходу.

– Видение, связанное с какой-то катастрофой. На столько шокирующей, что она пошла на сделку? Но с кем? И в чем выгода? Нет, не так. Каковы условия?

– Любой в Патере знает о ее даре. – устало произнесла Сцинцилла.