Тень Тхэурда: шёпот из глубин

– Из-за гробницы Лорона. – только услышав ответ, у Рэи едва не задергался глаз. Она приложила все свои силы, чтобы не показаться подозрительной. – Ладно, вижу ты пришла в себя. Продолжим.

– Может попробуем с клинком? – вдруг сказала Рэя. Необъяснимое чувство, которое она испытала, требовало себя разгадать. И чутье подсказывало ей верное направление.

– Ты еще не готова.

– А ты целься не в меня. – съязвила та.

– Хорошо.

Отчего-то Сцинцилле не хотелось спорить. Она и правда не собиралась делать ничего, что могло бы навредить дочери. По крайней мере, сильно, ибо становление заклинателем – путь долгий и суровый сам по себе.

Первый кинжал просвистел в непосредственной близости от уха. Рэя даже моргнуть не успела, как стальное лезвие вонзилось в дерево позади. Второй и третий раз прошли так же.

– Соберись. Сейчас я не буду делать паузы. – сказала Сцинцилла, собрав все три кинжала.

Рэя встрепенулась. Первое лезвие блеснуло на уровне глаз. Рэя отчетливо видела, как оно крутиться, подобно разогнавшейся мельнице. Свит второго кинжала донесся спереди и окончился звоном. Он отскочил от посоха, который успел на мгновение встать на пути метательного оружия. Третий кинжал летел ровно за вторым, так что Рэя заметила его слишком поздно, чтобы увернуться или парировать.

Волосы на теле встали дыбом. Воздух показался слишком холодным и мокрым. Выдох обернулся паром, а в груди затрещали кости. В глазах на мгновение потемнело, внутренности сжались, будто кто-то решил их раздавить, расцарапав кожу.

К горлу подступил ком, когда зрение вновь вернулось.

– Рэя? – испуганно проговорила матушка.

Девушка попыталась хоть что-то произнести, но смогла выдавить только стон, на который тут же обернулась Сцинцилла. Женщина вновь посмотрела на то место, где еще секунду назад стояла дочь, и обратно.

– Как ты себя чувствуешь? – матушка взяла ее за плечи, придерживая.

– Не очень. – прошипела та, чувствуя как на горло давит изнутри. Холодный пот прошиб все тело. Не сдержав душащий позыв, ее вырвало. Кислота осела на языке. Было противно, но стало легче. Эта секунда просветления обернулась тяжестью, с которой ее сознание поглотил мрак.

Возвращаться в реальность было мучительно: голова разрывалась, тихие звуки казались режущими, а тусклый свет невероятно пронзительным. Как ни странно, эти неприятные ощущения довольно быстро притупились, оставляя после себя лишь тягостное послевкусие. Когда болезненный гул стих, на первый план вышел более приятный звук. Музыка ветра, льющаяся при дуновении ветра, успокаивала, однако, раньше этого предмета здесь не было.

– Ты очнулась. – тихо произнесла матушка и налила из кувшина воды. – Не советую так резко двигаться.

– Как будто в первый раз. – прохрипела Рэя, садясь на кровати и за один глоток опустошая стакан воды.

– Твоя правда. Но раньше просто страдала твоя голова, а сейчас… – Сцинцилла точно не могла подобрать описание для произошедшего события. – Ты переместилась. Подозреваю, что без Темной энергии здесь не обошлось.

Рэя задумалась, вспоминая последовательность действий.

– В тот момент, мир будто замедлился, а чувства обострились. Но вместе с тем, это было как… как будто я сжимаюсь в точку. Фу, пренеприятная гадость! Если это действие Темной энергии, то почему нет внешних повреждений? – Рэя всячески изворачивалась, оглядывая кожу на наличие ожогов или других травм. – А сколько я вообще пролежала?

– Сутки. – сказала Сцинцилла. Ее голос был спокоен, но что-то настораживало Рэю.

– И ничего?

– Ты просто проспала сутки.

– Прости, я неосознанно. – Рэя отчего-то подумала, что матушка злиться, но удивленное лицо женщины быстро опровергло эту мысль.

– Все в порядке. С тобой ничего не случилось, но твои тренировки с Темной энергией придется подкорректировать. Высвобождать эту сущность один раз в месяц будет мало. – Сцинцилла уже составляла дальнейший план, в уме просчитывая каждую деталь.

– А что на счет этого инцидента? – аккуратно спросила Рэя, надеясь на развитие этой полезной способности.

– Могу предположить, что благодаря особенностям твоего ядра, ты смогла переместиться через Нити Ткани Мироздания. Нечто подобное смогли развить Старшие заклинатели, вот только они могут едва ли касаться их или отталкиваться от них.

– И? – теребя пальцы, зазвучал тихий голосок.

– Я подумаю. – сдалась Сцинцилла. Она уже обдумала этот вариант и пришла к выводу о полезности этого навыка. – Сегодня я дам тебе отдохнуть.

Рэя только сейчас заметила сгущающиеся сумерки за окном. Матушка как раз взяла свечу, унося ее к столу. Видимо, у нее было еще много работы, судя по стопкам бумаг. Рэя уже легла и укрылась теплым одеялом до самой головы, но тут вновь раздался знакомый перезвон.

– А давно тут эта штука?

Сцинцилла не сразу поняла, о чем спрашивала Рэя. Только проследив за ее взглядом, который неотрывно наблюдал за качающейся музыкальной подвеской, синие глаза женщины сделались еще более глубокими. Но никто бы этого не заметил.

– Со вчерашнего дня. Их тихая музыка успокаивает. Это должно помочь тебе лучше концентрироваться. Однако, если будут проблемы, я уберу ее.

– Не-а. Пусть будет. – сонно произнесла Рэя.

Калейдоскоп прекрасных сновидений не покидал девушку всю ночь. Ни одно из них все равно не запомниться, но спокойствие, которое они приносили, создавало чувство защищенности. И вся эта мимолетная идиллия во мгновение исчезла, когда теплое одеяло внезапно перестало согревать тело и на коже тут же осел холодный воздух.

– Новый день – новая дисциплина. – матушкин голос был тих, но грозен.

Но девушка даже не шелохнулась, только сильнее свернулась калачиком, чтобы сохранить крохи тепла.

– Если сегодня тебе не хватит времени освоить намеченный план, то завтра пробуждение будет проходить с помощью ведра ледяной воды.

Девушка моментально перекатилась с кровати на пол, но ко времени занятия так и не смогла разлепить глаза должным образом. Ничего не помогло: ни зябкая погода, ни холодная вода, ни завтрак.

На столе перед ней лежало несколько растений. На котел, пустые флаконы, банку с какой-то жидкостью, длинную ложку и нож девушка предпочитала не обращать внимания. Так же как и на то, названий чего она попросту не знала.

– Мы будем делать гербарий? – невинно захлопала глазами Рэя.

– Нет. Практика заклинателя предполагает базовые знания о зельях. – всем своим видом Сцинцилла показывала, что этот урок будет продолжаться до тех пор, пока в пробирке не окажется более-менее работающее зелье.

– Но их же можно купить? – девушка все еще надеялась на избежание этого урока.

– Рэя, заклинатель никогда не знает, где он окажется. Иногда мы проводим в дали от городов длительное время. Иногда запасы кончаются или в твоей сумке нет нужного зелья. Твоя задача быть готовой к любой ситуации. Итак, взглянув на ингредиенты, что ты предполагаешь?

Рэя попыталась более тщательно оглядеть представленный набор растений. Ей были знакомы мясистые лепестки сумеречной девы, чей полупрозрачный сок переливался пурпурной дымкой. Рядом стояла банка с сережками ольхи, по крайней мере, Рэя предполагала, что это ольха, а не береза. Валериану глаза заприметили еще с самого начала. Тут же стоял еще один деревянный бочонок, под крышкой которого густились чьи-то крылья, напоминающие стрекозьи. Рассмотрев их поближе и особенно присмотревшись к красному переливу жилок, Рэя вспомнила о короллах – таких летающих насекомых с четырьмя крылышками, цвет которых зависит от температуры окружающей среды. К сожалению, короллы в наше время не встречаются повсеместно, но самое большое их скопление обитает на берегах Димидиум маре.

Валериана и сережки ольхи являются ингредиентами успокаивающего зелья. Но вот для остального Рэя не могла найти объяснения.

– Думаю, это что-то из последних разработок. – с умным видом попыталась выкрутиться девушка.

– Верно. И эта разработка тебе знакома. – недоумевающий взгляд голубых глаз говорил сам за себя. Сцинцилле ничего другого не оставалось, кроме как самой взяться за пояснение. – Модифицированное успокаивающее зелье Архивиера.

– А-а-а! – понимающе протянула Рэя. – Зелье птенчика!

– Да, изготовленное специально для Вэнии. И ты должна была, так же как и Нэгато, изучить способ его приготовления, если бы не тот инцидент с разбитым окном. – Сцинцилла нахмурилась, отчего синие глаза приобрели особый зловещий колорит.

Рэя и рада была бы пошутить, но не смогла выдавить из себя даже виноватой улыбки. Под чутким наблюдением матушки котел был поставлен на огонь и монотонными движениями зелье потихоньку приобретало новые ингредиенты. Драконитовая, или чистая, как ее чаще называют, вода. Сережки ольхи, где цветки были неуклюже отделены от главной очи и перемолоты в ступке. Засушенный корень валерианы порадовал больше всех тем, что ничего от себя не требовал и быстренько отправился в дымящий котел. С крылышками короллы пришлось быть чуть осторожнее, иначе любое повреждение неминуемо влекло потерю свойств. Тут настал черед мясистых лепестков цветка сумеречной девы, с которых предстояло снять кожицу, а мякоть бросить в котел.

Тут-то Сцинцилла расщедрилась на комментарии.

– Сначала надо сделать надрезы по краям лепестков, так кожицу проще отделить.

– Ты должна надрезать, а не разрезать.

– Нет, Рэя, не пальцами, возьми пинцет.

– Не тяни вверх, иди вдоль.

Рэя дивилась тому, сколько терпения было у матушки. Она еще ни разу не повысила голос. Кажется, отец не врал, когда говорил, что Сцинцилла не так строга, как кажется.

– Ха, – один лепесток был полностью очищен, а со лба девушки не сошло и капли пота. – Такими темпами я быстро управлюсь!

– На сегодня у тебя все базовые зелья.

Пинцет ненароком проткнул мякоть, из которой тут же выступила капелька.

– Н-но их же четырнадцать!

– Прекрасно, ты знаешь сколько их. Отработаем все сейчас и на выходном экзамене посмотрим, как они задержались в твоей памяти.

Рука вновь дрогнула и пинцет взлетел вверх, грубо сорвав кожицу, из-за чего часть осталась на мякоти. На попытки подцепить тонкую ткань уйдет не мало времени.

Глава 4. Напоминание.

Несмотря на южный регион, где солнце не жалело своих лучей даже зимой и трава оставалась зеленой, многие жители Багряных островов чувствовали прохладный ветер, сквозивший с океана. Казалось, что сама Водяная стена посылала свое неистовство на дальние берега и, в буквально смысле, оплевывала изнеженных знойными днями людей. Но больше всех остальных изнемогал средний ребенок Эстаз, чьи неудержимые чихи эхом разносились по самому южному островку региона ордена Лета.

Рэя выбрала наиболее безветренное место, но на берегу это было трудно сделать. Закутавшись в куртку и даже каким-то немыслимым способом раздобыв платок, тщательно замотанный вокруг шеи, она продолжала ежиться и прятать ладони поглубже в рукава.

– Надо было выбрать другой день. – с состраданием произнес Мирус Эстаз. Однако вид дочери его несколько умилял, поэтому он едва мог скрыть подрагивающие в улыбке уголки губ.

– Нет. – помотала головой Сцинцилла. – Такая погода создаст дополнительные неблагоприятные условия. То, что нужно. Не понимаю только одного, как ты умудрилась достать платок? – под пронзительным взглядом матушки некомфортно становилось даже Мирусу.

Рэя что-то пробубнила, косясь в сторону, но из-за этого самого платка, который закрывал пол лица, ни Мирус, ни Сцинцилла не смогли ничего разобрать. Отец только понимающе улыбнулся, а матушка решила не заострять на этом внимание, ведь ответ и так был очевиден. В тайных делах Вэния Эстаз была мастерица.

– Рэя Эстаз. – обратилась к ней глава ордена и девушка машинально выпрямилась. – Твоя задача найти на этом острове Нэгато и забрать у него поддельный маятник. На выполнение задания дается время до заката. Можешь начинать.

Рэя со всей серьезностью кивнула, так и не проронив ни слова. Непоколебимая уверенность и сосредоточенность плескались в ее взгляде, которые невозможно было не заметить. Вот и Мирус, неотрывно наблюдающий за дочерью, преисполнялся гордостью. Все-таки полтора года тренировок вдали от людей и цивилизации дали свои плоды.

– Можно было продлить ее обучение еще на полгода. – чуть склонился к жене Мирус, провожая Рэю взглядом в чащу леса.

– Нет. – резко ответила женщина, чем озадачила мужа. – Это были тяжелые полтора года.

Вместе с этими словами Рэя, твердо ступающая по земле, споткнулась о корень дерева, покачнулась вперед, широко шагнув для опоры. Нога, не найдя твердой земли, провалилась куда-то вниз, а вслед за ней упала и Рэя.

– О, я вижу. – только и сказал Мирус. В этот самый момент он догадался, что эти полтора года были тяжелыми не столько для дочери, сколько для жены.

– Это последний день. Так что с завтрашнего дня Нэгато возвращается ко мне, а Рэя вновь переходит к тебе. Я сделала все, что могла. – Сцинцилла глубоко вздохнула, выпуская пар изо рта.

– Хорошо. – он с нежностью накинул ей на плечи меховую накидку.

– Не так уж и холодно, но спасибо.

Мирус заблаговременно взял с собой накидку, зная что Сцинцилла, погруженная в дела ордена и занятая подготовкой Рэи, совершенно позабудет о себе. Он молча подал руку, предлагая пройтись и выбрать более удобное место для наблюдения.

– Ты молчалива и задумчива, Цилла. Что тебя тревожит?

– А разве не хмура и гневна? – возразила та, косясь на мужа.

– Только внешне. – еще сильнее заулыбался Мирус.

– Я сделала все, что могла, но этого недостаточно. Пришлось поумерить свой пыл, – ее колкий взгляд устремился вдаль, будто женщина пыталась разглядеть нечто невидимое. – Дабы ненароком не спугнуть. Я чувствую, что Рэя меняется. Почти незаметно, но… словно она светиться не так ярко, как раньше. Не так ослепительно.

– Мы будем рядом. Ты, я, Нэгато и Вэния. И если она оступиться, мы поможем ей встать на ноги.

Сцинцилла ничего не ответила. Не хотела или не знала. Но это было не важно.

***

Глухой лес, где каждое неловкое движение сразу же раздается эхом, будь то треск палок, шуршание листьев или кустов. Одна отрада – нет пронизывающих порывов ветра. Но даже так с вышины доносится беспокойное покачивание могучих крон. Неужели дело к шторму?

«Как знать. – раздался позади голос. Волоски на затылке встали дыбом, когда кожу обожгло дыхание. – Может они все-таки разгневались, посчитав род человеческий недостойным их благодати, и решили ниспослать на землю бедствия – одно страшнее другого. Ах, как было бы красиво! Еще один Темный и Холодный Год. В этот раз можно устроить потоп, стоит только разрушить Водную стену и все. Первыми захлестнет эти крохотные острова».

Рэя сконцентрировалась на обломанных веточках куста. Судя по всему брат проходил здесь, специально задевая все, что попадалось на пути, ведь при все желании он вполне мог передвигаться, не оставляя за собой следов.

Голос в голове звучал самой отвратительной мелодией. Но благодаря тренировкам с матушкой она могла держаться от нее подальше, отгородив за невидимой стеной. Однако это едва ли спасло. Вдруг среди движущихся теней деревьев и кустов послышались крики. Такие далекие и близкие одновременно. Безошибочно можно сказать, что они принадлежат жителям Багряных островов в момент катастрофы, дирижером которой была Сияние.

«Что же ты молчишь? Мы так давно не виделись, Рэя. – девушка поморщилась от собственного имени. – Они хорошо постарались, спрятав тебя. Что же это было за место? Такое интересное, не ведомое мне. Я уж подумала ты умерла. Ах, я вижу! Это храм? Выглядит заброшенным. Любопытно».

Женский голос кружил вокруг, сбивая с толку. Она была сзади, спереди, сверху. Везде. Такая громкая и назойливая муха, отмахиваясь от которой лишь тратишь свои силы впустую.

Вдруг смеркается, а в гуще деревьев виднеется слабый свет от огня. Он манит к себе беззащитного светлячка, чтобы сжечь его дотла. Но Рэя проходит мимо, лишь кратко взглянув на заманчивый свет. Она обходит его и слышит безобразный хрип, заставляющий в миг обернуться. Свет превращается в огонь, дразнящий листву и кору, но не сжирающий их. Языки пламени схлестываются в смертельном танце вместе с тенью. В этом тихом безумстве доносится шуршание и очередной протяжный хрип, после которого из-за кустов на девушку стремительно выползает обгоревшее тело. Его кожа черна и багряна, омерзительно обтягивает некое подобие скелета, и сейчас едва ли можно сказать, что это нечто когда-то было человеком. Он кричит: «Ты не спасла меня, дав сгореть!». Стремительно перебирая обугленными, расплавленными конечностями, он приближается к ней. Кричит и несется на Рэю так быстро, что та в ужасе пятиться назад.

В памяти всплывают события той ночи в Убере, когда город подвергся взрывам. Яркие воспоминания, незабываемый запах горелой плоти. Резкий, неприятный. Но сейчас его нет. И вместе с этим приходит осознание нереальности происходящего.

Его обгоревшая рука тянется, чтобы схватить, но едва дотронувшись, исчезает. Лес вновь приобретает свои очертания.

«Что?» – только и успевает раздаться эхом в голове, прежде чем голос полностью смолкает.

– Ха, реально работает! – Рэя восхищенно смотрит на осколок в руке, обагренный собственной кровью. Довольная собой, она убрала острый предмет с сумку и продолжила идти по следу.

Около двух часов блуждая по лесу, сбиваясь со следа несколько раз, из-за чего приходилось возвращаться назад, Рэя наконец добралась до нужного места. Среди деревьев стоял одноэтажный захудалый домик лесника. Им уже давно не пользовались: посеревшие и замшелые доски пестрели расщелинами или вовсе отсутствовали, битые окна свободно пропускали прохладный воздух, а крыша едва ли могла защитить от дождя.

Девушка не рискнула приближаться слишком близко. Хороший слух Нэгато в купе с его реакцией ставили Рэю в невыгодное положение, хотя у нее и был эффект неожиданности.

– Что же делать? – она буравила дом широко распахнутыми глазами, в которых пестрели огоньки предвкушения. – Напасть в лоб, подкрасться или отвлечь внимание? – Рэя невольно облизала засохшие губы и улыбнулась. – Он ведь не ожидает от меня такого.

Вслед за взмахом кисти в воздухе появилось ломаная линия с пятью точками, напоминающими маленькие звезды. Созвездие, моргнув, обратилось в трокула – зверя с длинной шеей, четырьмя глазами-капельками и утонченными копытцами, которые как будто всегда одеты в черные сапожки. Шелковистая шерстка характерного для грезящих цвета – темная с лазурными волнами – покрывала все тело, кроме мордочки. Трокулы – животные пугливые и, в случае даже малейшей угрозы, выпускают из длинного хвоста густой туман.

– Где туман, там и заклинатель. – Рэя облизала губы, но это едва ли могло унять откуда-то взявшуюся жажду.

Трокул, абсолютно не интересуясь окружением, покрутился на месте и лег в ожидании. Девушка же встряхнула вспотевшими руками, глубоко втянула воздух и попыталась выровнять дыхание. Она считала, как учила матушка, чтобы успокоиться, унять чувства, остудить голову. Считала и дышала. Пока сердце не замедлилось, грозясь вовсе остановиться. Но замерло не оно, а все кругом. Вспышка темноты и Рэя уже находится в совершенно другом месте.

Ноги стоят на чем-то неровном и едва ли устойчивом. Голова идет кругом, а в глазах темнеет. Она наощупь опирается на дерево, чтобы перевести дыхание и справится с подступающей тошнотой. Но это не помогает – противная кислота обжигает где-то в груди и только с натуженным глотком пропадает.

– Кто бы сомневался, что так сделает. – недовольство Сцинциллы искрилось в воздухе. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы вновь обнаружить дочь, вдруг исчезнувшую.

– Поразительно. – едва ли Мирус был восхищен. Все это время он наблюдал за Рэей издалека через Лунный камень, который ему удалось сохранить у себя еще с давних времен. – Она как будто ухватилась за Нить Ткани и… и… впиталась в нее? Нет, наверное, потоки энергии в Нитях затянули ее внутрь. Это очень трудно описать. – сдался Мирус, посмеиваясь.

Между тем Рэя окончательно пришла в себя и каково было ее удивление, когда она оглянулась. Девушка стояла на ветке дерева в нескольких метрах над землей. Вовремя опомнившись, чтобы не сигануть вниз, она аккуратно спустилась. Лишний шум был ни к чему. Но каково было ее удивление, когда под ногами раздался тоненький скрип, хотя ботинки определенно точно находились на мягком ковре из мха. Легкими усилиями посох соскреб зеленую подстилку, под которой просвечивал люк.

Ухмылка скользнула по губам. Этот люк наверняка ведет в дом – что-то типа запасного выхода. Засады прямо из-под ног Нэгато точно не ожидает.

Без лишних размышлений Рэя прыгнула в беспросветную неизвестность, разящую сыростью и плесенью. Лучистая рыбка осветила узкий туннель сплошь из земли с опорными балками, где короткий путь до неприметной двери стелили разбросанные доски.

Едва шагнув за порог, ее взору предстала комната, совершенно не похожая на заброшенный и грязный тоннель. Рыбка медленно плыла вперед, являя своим светом то, что чужие глаза никогда не должны были увидеть. Засохшие темные пятна, впитавшиеся в деревянные полы, каменный белоснежный алтарь, окропленный алыми потеками, и тело.

Взгляд невольно задерживается на нем. Тело лежит будто фарфоровое изваяние, которому решили придать живости в виде яркого алого, растекшегося по всему туловищу, совершенно позабыв о ногах, руках и лице. Рэя не сразу заметила эту деталь – маленькую, но такую значимую. Вся грудная клетка была распахнула и пуста.

Стало не по себе. Воздух казался тяжелым, с трудом достигающим легких, давящим изнутри и снаружи. Рэя согнулась и оперлась о стену. Она-то думала, что после телепортации удастся сдержаться, но желудок, видимо, все это время ждал подходящего момента. С кислым привкусом, который она сейчас тщательно сплевывала, медленно сходил и холодный пот.

– Наверняка, дело рук твоих ярых фанатиков. – просипела Рэя, выпрямляясь и двигая головой, дабы размять окаменевшие на шее мышцы.

Ответом ей послужили вставшие дыбом волоски и горячее дыхание.

«Это мой тебе подарок. – раздался шепот прямо над ухом. – Удивлена? Твой фокус действует так недолго. – теперь голос шептал у другого уха: – Посмотри на нее. Она прекрасна, не так ли?»

И Рэя приблизилась, со страхом осознавая, что мертвая девушка напоминает сестру. На бледной коже играли желтоватые блики от Лучистой рыбки, темно-каштановые волосы стелили холодный камень, а закрытые веки не смели дрогнуть. Умиротворенное, будто спящее, лицо, за исключением одной крохотной детали – поразительно холодная кожа. Эту застывшую смерть Рэя чувствовала даже через собственные ледяные руки.

«Следующей будет она. – вновь раздалось над ухом. – Если, конечно, не впустишь меня».

– Как жаль, – хмыкнула девушка. – В моей голове нет места. А даже если бы и было, то у тебя не найдется, чем заплатить за аренду. Ах, да, тот фокус с обычным осколком был моей идеей. Кто бы знал, что сработает. А вот это, – Рэя продемонстрировала аметистовое кольцо на пальце. – Уже разработка матушки!

Девушка надавила большим пальцем на рану на ладони, из которой тут же просочились капли крови, и мазнула по кольцу. Последнее, что она услышала, – судорожный вдох.

– Надо бы засечь время, но часов у меня нет. – задумчиво пошарила по карманам девушка.

Прямо перед выходом в другую комнату, которая должна располагаться непосредственно под домом, она окинула взглядом алтарь. К сожалению, окровавленное тело никуда не делось. Тихо пробормотав: «Мне жаль», она ушла.

Сейчас задачей Рэи все еще оставалось доказать и себе, и родителям, что она способна трезво мыслить несмотря ни на что. Какое бы сильное влияние не оказывала Сияние, Рэя должна оставаться с ясной головой.

Лучистую рыбку пришлось сразу же отозвать – ее свет мог просочиться через полусгнившие доски полов. Предположение оказалось верным, ведь подвал не был поглощен темнотой. Тусклый свет просвечивался через эти самые расщелины и едва заметно очерчивал углы, балки и всяческий мусор, который мог навести шума при любом неосторожном движении.

Рэя внимательно осмотрела каждую щелку и кое-что заметила. На потолке было одно единственное место, где пламя свечей не протискивалось в мрачный подвал. Этот подозрительный квадрат наталкивал мысли о ковре и, конечно же, Нэгато расположился именно на нем.

Рэя покрепче сжала посох в руке, уже готовая проломиться через пол и застать брата врасплох, но остановилась.

«Не спеши, оставь свой бег, – эхом отразился в голове собственный голос. – Ну надо же, как птенчик вбила мне в голову эту песню! Как там дальше? Дыханье затаи и мысли отпусти. Ладно, не действуем необдуманно. Я ведь не знаю, где висит маятник, а значит за один выпад не заберу его».