Тень Тхэурда: шёпот из глубин

– Вот как. – юноша достал мешочек и демонстративно подбросил его. Монетки звонко забряцали. Нэгато бросил мешочек прямо в руки мужику, который незамедлительно проверил содержимое.

– Слышь, это в десять раз больше, чем мы смогли бы выручить за эту клячу. – громко шепнул меченосец.

– На том и порешим, господин. – крепкий мужчина быстро отпустил веревки и оба поспешили уйти куда подальше.

Азалия радостно махала хвостом, когда Нэгато избавил ее шею от грубых веревок. Немного поластившись к юноше, она несдержанно развернулась и несколько раз крутанулась к дороге, ведущей на север.

– Неужели?.. – прошептал Нэгато, обдумывая догадку, и моментально запрыгнул в седло. – Веди!

Интересно было знать, куда делось ее седло, но юноша здраво рассудил, что это уже не первые люди, позарившиеся на столь красивую лошадь. Однако строптивый характер Азалии сыграл с ними злую шутку, ведь только с Рэей она была терпелива.

Добравшись наконец до нужного места, коим оказалась Медовая река, Нэгато решил здесь задержаться и получше изучить местность. Он послал краткое предупреждение отцу с помощью сыча, который до этого попятам следовал за юношей.

Потратив сутки на тщательное изучение каждого метра земли и воды, Нэгато так ничего и не нашел. Даже если здесь были какие-то следы, они уже давно смылись дождем. И снова тупик, преодолеть который казалось почти невозможно.

Не успел Нэгато прикрыть глаза и вздремнуть хотя бы пару часов, как на горизонте за острыми пиками Волнистых Хребтов промелькнула яркая вспышка. Не похожий на раскаты молний, бледную луну или внезапно возникшее средь ночи солнце этот зловещий свет не сулил ничего хорошего. Недолго думая, заклинатель пустился в дорогу.

Больше всего юноше претила мысль, что это мог быть выброс Темной энергии. Особенно неприятными оказались навязчивости на счет причины произошедшего хаоса, в центре которого вполне могла оказаться сестра. Причем, которая из сестер, Нэгато думать отказывался, хотя в душе уже знал ответ.

А дальше все было как в тумане.

Как он и предполагал, отец направился к источнику того странного явления. Они пересеклись на заливе, разделяющем остров Змеи и Западный континент. Время уже давно перевалило засветло, вот только солнце в тот день так и не показалось, скрываемое плотной завесой серый облаков. Пусть Нэгато не смог толком вымолвить хоть пары внятных слов, но лицо отца въелось в память, кажется, на всю жизнь. Мрачные тени настолько поглотили каждую морщинку, что буквально слились воедино, и только серые глаза пронзительно вгрызались в окружающий мир. И, честно признаться, Нэгато поначалу испугался, когда отец поднял на него взгляд, приняв за незнакомца. Лишь спустя пару секунд, а может и больше, смертельно холодные глаза вновь наполнились теплом. Но всякий дар речи юноша потерял, когда увидел то, что все это время прижимал к себе отец.

– Разворачивайся, Нэгато, мы возвращаемся. – устало произнес Мирус.

– Но… – остальные слова застряли где-то в горле вместе с удушливым воздухом.

– Бабочка-вестница не может определиться с направлением, где искать Рэю. – Мирус сравнялся с Азалией и почесал за ее ухом, приветствуя давнюю любимицу.

– А Вэния? – сглотнул Нэгато.

Ответом ему послужила тишина. Только Чернильная сова, сидевшая на сумках позади Мируса, вдруг ухнула, приоткрыв один глаз.

– Рэя не могла. – твердо сказал Нэгато, отчего-то глядя на сову. Но та лишь молча взглянула на Азалию, как будто бы высматривая на ней кого-то, но ни человека, ни седла на ней не было. – Я найду ее.

Мирусу часто приходилось сталкиваться с решительностью сына и сейчас был как раз один из таких моментов, когда отговорить от задуманного его не в силах был никто.

– Хорошо, но не один. – и прежде, чем Мирус успел продолжить, один из заклинателей уверенно сказал:

– Господин, с Вашего позволения, я останусь.

Первым, кто успел отозваться, был мужчина среднего возраста и звали его Эхон, если Нэгато, конечно, правильно помнил.

– Хорошо. Даю вам неделю, по истечению срока, возвращайтесь домой.

Мирус и оставшийся с ним заклинатель двинулись дальше, забрав с собой Азалию. Несмотря на убедительные доводы Эхона ограничиться только словесным описанием увиденного на острове Змея, юноша все же решил самолично осмотреть развалины и начать поиски именно оттуда. К удивлению Эхона, юный господин стойко перенес каждый шаг в том злополучном месте и даже смог куда лучше осмотреться, отыскав кинжал Рэи. Даже повидавшему за свои годы Эхону все еще было неприятно возвращаться туда.

На этом Нэгато не перестал удивлять. Будто предвидя каждый шаг или даже мысль сестры, он делал выводы один за другим.

– Она бы не оставила новорожденного одного – должно быть наблюдала до вашего прихода.

– Издалека, но откуда? Значит с высоты.

– Тут вполне можно забраться. Она ловкая, для нее это легко.

– Куда же ты пошла.

Пробыв на острове полдня, Нэгато стремился с особым чаянием осмотреть каждый метр и наконец смог отыскать нужное направление. Пусть местность была каменистая, изредка присыпанная снегом, но трава здесь все же росла и один такой пучок был неосмотрительно примят к земле.

Перебравшись через пролив перед ними встала задача куда более трудная – пошла девушка на юг или двинулась вдоль гор на запад? Много времени ушло на решение этой головоломки, и за неимением никаких следов, ведущих на запад, они выбрали другой путь.

Следующим пунктом оказался заброшенный дом фермеров и тут-то Нэгато точно был уверен, что последние несколько дней именно Рэя обитала в нем. Возможно, она опережала их всего на сутки. Но то, куда увели ноги сестру, не понравилось ни Нэгато, ни Эхону.

– Мы ее там во век не сыщем. – сказал мужчина, глядя на неприступную стену из массивных деревьев.

– Мы обязаны. – Нэгато спешился, взял уздцы и уверенно шагнул в темень непреступного леса.

– Клан Эстаз точно самые отчаянные. – усмехнулся Эхон и последовал примеру юноши.

Деревья Мглистого леса росли так высоко, что их кроны замещали небо, погружая все кругом в вечную ночь. Звезды здесь никогда не укажут верный путь, солнце никогда не взойдет на востоке, даже стрелка компаса не укажет на север, кружась в разные стороны.

Чуть впереди осторожно плыла Лучистая рыбка, умело огибая извилистые корни. Нэгато здраво рассудил, что пусть созвездие и хорошо заметно, но именно на движущийся свет в первую очередь отреагируют враги, а лес таковыми кишел. Особенно много по его запутанным тропам бродило гибридов – людей, убивших грезящее животное.

С трудом пробираясь через колючие кустарники, царапающие ветки, шепчущие над головой листья, Нэгато уже пожалел, что пришлось взять с собой лошадей. Вместо того, чтобы идти напрямик, взбираясь на курганы и валуны, приходилось возвращаться и выбирать другой путь. Так они продолжали идти в неизвестном направлении, надеясь случайно наткнуться на след. И только механические часы, шестеренки которых исправно вращались, подсказывали время запутанных блужданий.

Минули третьи сутки, когда Нэгато по неосторожности наступил на необычного вида грязь. Сдержав чертыханья, он принялся очищать подошву о ближайшую корягу, но вдруг остановился, привлек Лучистую рыбку к грязевой луже и, нахмурившись, вздохнул. Эхон не сразу понял причину сменившегося настроения, но вид темной слизи наталкивал на определенные мысли. В округе бродил Й’тэн – гибрид человека и ангулеара, не самая приятная на вид тварь с щупальцами, растущими прямо из головы. Когда-то Рэя шутила, что Й’тэны похожи на обычных мертвецов, которым на головы надели осьминога. Именно эти щупальца оставляли за собой следы из ядовитой слизи. На счастье Нэгато, пострадали только его сапоги, причем только внешне.

– Лучше бы повернуть назад, иначе рискуем остаться без лошадей. – высказался Эхон, но заранее знал, что его вряд ли послушают.

– Держи меч наготове. – бросил Нэгато, не переставая вглядываться в тени вокруг. – Мы здесь не одни.

Эхон призвал духовное оружие – скимитар. Изогнутое лезвие блеснуло в оранжевом свете парящей рыбки, готовое беспощадно рубить врагов. Мужчина насторожился и покрепче сжал рукоять, когда его ногу вдруг что-то крепко обвило. В следующий миг отрубленное щупальце уже безвольно лежало на земле, истекая вязкой жижей. Из темноты высунулась костлявая рука, жадно царапающая землю, а вслед за ней показалась и голова. Й’тэн полз: его ногти вместе пальцами вонзались в почву, длинные щупальца ползли по траве, стремясь что-нибудь обвить, он скалилась и из пасти раздавалось недоброе шипение. Вдруг этот неприятный звук резко прервался, руки и голова твари застыли, а из глотки послышался удушливый хрип. Заклинателей пронзила очевидная мысль – Й’тэн не выслеживал добычу, а от кого-то убегал.

Янтарный свет Лучистой рыбки замер, будто боясь осветить того, кто стоит в темноте. Очертания невысокой человеческой фигуры с трудом прослеживались в блеклом освещении. Неизвестный наклонился, протянул тонкую руку к одному из увиливающих щупалец и крепко сжал его. Под бледной кожей, казалось, растекалась темная, совершенно черная, кровь. Через пальцы кипящая в жилах кровь испарялась дымом, подобным тому, который вздымается от потухшей свечи. Дергающееся щупальце, бьющееся в агонии, буквально истлело изнутри за считанные секунды. Тварь попыталась бросить все свои силы на врага, но едва успела что-либо предпринять, как фигура вышла из тени и, наклонившись, положила руку на мясистую склизкую голову.

Й’тэн втянул воздух в последний раз, прежде чем его кожа начала сморщиваться, истончаться и медленно трескаться, будто на него светило невидимое солнце пустыни и высасывало всю влагу. Нэгато замер, не в силах пошевелиться. Он смотрел не на умирающего от губительной засухи монстра, а на глубокие, точно морское дно, глаза. Продолжая сжимать в руке копье, он не заметил как эти самые безжалостные глаза стали взирать на него самого. И больше всего Нэгато пугало, что не было в них даже крохотного белого блеска.

Рэя безмолвно кинулась на него. Нэгато едва успел блокировать удар посоха собственным копьем.

– Господин! – поспешил на помощь Эхон, предусмотрительно замахиваясь тупой стороной лезвия, но был отброшен в сторону самим Нэгато. Юноша же не успел должным образом среагировать и лишился копья.

– Неужто не узнаешь собственного брата? А, Рэя?! – он попытался вразумить сестру, отбиваясь теперь кинжалом, найденным недавно.

Рэя продолжала молчать и наступать, тесня юношу назад. В полумраке он почти не мог разглядеть ее лица, но вот опасный взгляд, упивающийся кровавым желанием, юноша всецело испытывал на себе.

В какой-то момент Нэгато не рассчитал силу или внимание Рэи дало слабину и лезвие кинжала полоснуло щеку. Девушка стремительно отступила, вытерла кровь пальцем и пристально вгляделась в алый след на подушечке, будто не веря собственным глазам. Она вновь посмотрела на Нэгато, который испуганно выжидал следующего действия.

– Рэя? – аккуратно позвал юноша. Девушка среагировала, но не так как он ожидал. Она попятилась назад. – Нет, Рэя, постой! – с нажимом сказал он, видя обрыв позади нее.

От резких слов девушка обернулась, зацепилась ногой о корягу и повалилась вниз. Овраг оказался небольшой, однако, подбежавшие заклинатели обнаружили девушку без сознания.

Эхон сразу принялся бряцать различными бутыльками, выискивая в сумке нужные.

– Как только выберемся из Мглистого леса, сразу скачите вперед. Ваша лошадь фуурнийской породы и сможет довезти вас до Оры часов за двадцать. Госпожу Рэю лучше держать в состоянии сна, поэтому…

– Созвездие Ёж-дрём. – юноша прервал монолог Эхона, тем самым давая понять, что внимательно его слушал до этого и способен здраво оценить ситуацию. На затылке сестры кровоточила небольшая ссадина, которую юноша смазал ранозаживляющей мазью, данной Эхоном. После этого Нэгато начертил пятизвездочное созвездие Еж-дрема – в воздухе образовалось облачко, которое тут же вдохнула девушка, глубже погружаясь в сон.

– Только не переборщите. – сказал Эхон, помогая усадить девушку на лошадь. Тот лишь сосредоточенно кивнул. – Между сном и смертью тонкая грань. – прошептал мужчина, но Нэгато его услышал, смерив пронзительным взглядом.

– Выведи нас отсюда, Призрак. – вороная лошадь воодушевленно фыркнула, уж что-что, а с направлением у Призрака не было никаких проблем, пусть он и уступал в скорости Азалии.

Его морда крутилась то туда, то сюда. Наконец, почуяв свежий соленый воздух, чудом пробравшийся в глубины леса, Призрак повернул в нужную сторону. Самый быстрый способ выбраться из петляющих лабиринтов Мглистого леса – достичь моря у его западной стороны. Берег тот был узок и местами его полностью заменяли собой массивные корни, но тернистый путь всяко лучше смертельного.

Призрак немного ускорился, только завидя долгожданный яркий свет, просачивающийся между деревьями. Краткое: «Осторожно», брошенное Нэгато прямо над ухом, возымело должный эффект.

Нэгато оглянулся, когда лесистая часть была пересечена. Оказалось, что самый трудный отрезок пути был уже позади. Юноша облегченно выдохнул, глядя на те самые упитанные коряги, торчащие из-под земли и утопающие прямо в синей глади.

– Вести в орден на тебе, Эхон! – крикнул юноша через плечо, слыша стук копыт. Сыч, который все это время неотрывно следовал за заклинателями, тоже вырвался из темени листвы, пролетел над водой и устремился к Эхону. – Но! – скомандовал нетерпеливо Нэгато, сильнее прижав сестру. Призрак тут же пустился вперед. – Главное, продержись. Мы обязательно что-нибудь придумаем.

К рассвету следующего дня им удалось добраться до портового города. Всю дорогу Нэгато удачно поддерживал сестру во сне, но переживания его только усилились, когда к полудню ее лоб вдруг стал горячим. Поездка верхом только усугубила состояние Рэи, но юноша не мог замедлиться, ведь каждая секунда сейчас была важна.

Вернуть Рэю в орден удалось по-тихому, минуя снующих всюду зевак и любителей переворачивать любой слух вверх дном. Правда, затишье длилось недолго – уже через три дня вся Ремота судачила по поводу возвращения носительницы Темной энергии в Небесные Холмы. Пока город погружался в зыбучие пески, распуская свои злые языки, Рэя Эстаз продолжала метаться во сне, изнеможденная тяжелой лихорадкой.

Найдя тихий уголок на тренировочной площадке ученического корпуса, Нэгато который час пытался осмыслить события последних дней, даже месяцев. Он не боялся прохладного ветра, сквозившего с моря, который пробирал мокрое тело до мурашек после интенсивной тренировки. Именно что интенсивной, а не яростной, как видели его со стороны ученики ордена. Сзади послышались шаги, но Нэгато не удостоил неизвестного вниманием, даже когда тот сел подле, не боясь свесить ноги со скалы.

– Новички побаиваться выходить на тренировочную площадку. – без всякого упрека сказал Вэкор, глядя на суетящихся людей в порту, кажущихся издалека до смешного маленькими.

– Чего это? – Нэгато старался звучать не грубо, но едва ли это получилось. От недовольства он дернул плечами.

– Бояться попасться тебе на глаза. Ты за последние несколько дней порядка двадцати тренировочных манекенов в щепки разрубил. Поговаривают, что кто-то даже сам не стал манекеном по случайности. – не дождавшись никакой реакции, Вэкор продолжил: – И еще, вчера произошла драка, но пострадавший отказывается говорить, по чей вине его физиономия теперь такая помятая.

– Поделом ему. – юноша не сдержал своей неприязни.

– Нэгато, как будущему главе ордена Лета, – начал юноша и не стал останавливаться, несмотря на перекошенное лицо Нэгато, сдерживающего перебинтованный кулак. – Не стоит избивать людей исподтишка.

– Скажем так, я дал ему шанс исправиться и не стал предавать это дело огласке. Орден Лета не потерпит крыс, не способных высказаться в лицо! А что на счет тебя, а, Вэкор?! Я думал, что ты… – все сильнее распалялся Нэгато, которому претило такое спокойствие. Только стоило повернуться к нему, чтобы высказать все, что он о нем думает, как весь гнев куда-то улетучился. Красноватые глаза и белые бинты на руке говорили намного больше, чем следовало.

Лишь внезапное молчание заставило Вэкора оторвать взгляд от бессмысленного лицезрения за улочками города. Он вопросительно взглянул на юношу, кажется, даже не услышав его гневных слов секунду назад.

– Ничего. – отмахнулся Нэгато.

Некоторое время они так и сидели молча. Каждый думал о своем, но все их мысли сходились к одному и тому же. Вэкор первым нарушил тишину:

– Не только младшие шепчутся. Некоторые Старшие тоже недовольны нынешним положением дел.

– Это ж какими? – с боку послышалось короткое фырканье.

– Присутствием здесь Рэи. – немного погодя, ответил он. – Они хотят изгнать ее из ордена.

Затянувшееся молчание не на шутку встревожило Вэкора, хотя он был рад, что тот сразу же не отправился выискивать всех недовольных, несмотря на почтенный возраст большинства из них.

– Придется сменить всех преподавателей. – заключил Нэгато, изрядно успокоившись.

– Здравая мысль.

– Это все слухи или есть еще?

Не зная с чего начать, Вэкор заявил как есть:

– Они думают, что Рэя убила сестру, используя темную силу. Но… она ведь не могла, не своими руками. Думаю, Темная энергия взяла верх, чего мы и боялись. Наверняка, это все проделки Сияния.

Нэгато молча слушал его, вспоминая встречу с сестрой в Мглистом лесу. Да, она использовала эту силу, несмотря на боль в руках. Но делала это сама, без единого намека на присутствие Сияния.

– Должна же быть причина случившегося. – донеслись слова до юноши.

– Ребенок. – проговорил он. – Если так подумать, то ребенок вполне мог послужить причиной конфликта, в результате которого… Рэя не совладала с эмоциями. Не может же быть такого, чтобы эта дрянь склонила ее на свою сторону? – неверующе прошептал Нэгато.

– Ребенок? Он… – Вэкор пропустил последнюю догадку, зациклившись только на одном слове.

– Да! – вспылил Нэгато.

– Но она… Вэния не могла…

И тут Нэгато все же не выдержал: он резко взял Вэкора за грудки, грубо встряхивая, и буквально прошипел:

– Это ребенок Вэнии, нравится тебе или нет! И ты ничего ему не сделаешь! Когда Рэя придет в себя, она все объяснит, обязательно объяснит. По-другому и быть не может. Это просто небольшое недоразумение!

Нэгато выдохнул весь скопившийся гнев, ослабил хватку и отпустил юношу. Погода продолжала портиться, предзнаменуя шторм в ближайшее время. Порывы пронизывающего ветра становились все яростнее, уже с легкостью разбивая волны о скалы. Людей в порту стало заметно меньше. Учитывая время года, с наибольшей вероятностью стоит ожидать снежную бурю, о чем свидетельствовали низкие хмурые тучи.

Оставаться здесь было чревато для здоровья, поэтому юноша встал, чтобы уйти, но только стоило вернуться на тренировочную площадку, как его окликнул запыхавшийся заклинатель, вроде бы стражник. Этот человек подошел ближе и кратко шепнул:

– Меня послали за Вами. Ваша сестра очнулась. Они в кабинете главы.

Едва дослушав окончание, Нэгато рванул с места. Заклинатели, попадавшиеся у него на пути, в спешке отскакивали в разные стороны. Рэя наконец пришла в себя и это главное. С остальными неприятными проблемами они смогут разобраться, надо просто поговорить, выяснить причины. В конце концов, помимо старшего брата, у нее есть мама и папа. Целых три человека, которым можно довериться, которые выслушают и найдут решение любой проблемы, какой бы тяжелой она ни была. И, похоже, некоторое время они уже обсуждали происходящее, так думалось Нэгато, раз перебрались в кабинет матушки.

На входе в главное здание ордена Лета стоял один стражник – второй оказался прямо за спиной Нэгато, пытаясь восстановить дыхание после очередной пробежки.

– Они ожидают Вас. – проговорил заклинатель, неспешно возвращаясь на свое место и продолжая с любопытством поглядывать в сторону дубовой двери.

Нэгато впервые с детских времен был так взволнован, что пришлось вытереть ладони о светлые ткани одежды. Он обхватил прохладную ручку, повернул ее, толкнул дверь и только сейчас понял, что от хмурости не осталось и следа, а губы застыли в неуверенной улыбке. Кажется, череда долгих неудач наконец подходит к концу.

Дверь распахнулась. Комната оказалась пуста, освещаемая только светом камина. С верхнего балкончика донесся скрип половиц. И правда, ведь именно там зачастую проходили семейные встречи или, точнее сказать, посиделки за чашечкой черного чая с мятой. Но, к его удивлению, в кабинете витал легкий аромат чабреца.

Нэгато поспешил на второй этаж, позабыв закрыть дверь. Он по-детски перешагивал через ступеньку другую, пока его взгляду наконец не открылся строгий узорчатый паркет из редкого темного дерева, завезенного из Мо-Семпита. Не смея моргнуть, он по привычке поднялся еще на пару ступенек да так и замер, неотрывно наблюдая за бордовой лужей, растекающейся по полу. Густая жидкость медленно заполняла узкие щели между паркетными досками, перекрывала собой красивый рисунок из дерева и наконец добралась до ступеньки, остановившись, и вдруг тонкой каплей пересекла границу. Нэгато втянул пропитавшийся железом воздух и шагнул на еще одну ступеньку. Глаза мгновенно остановились на мраморной изящной руке, мягко утопающей в густом ворсе ковра. Еще один шаг наверх дался Нэгато невероятно тяжело, как и очередной вдох. Он с трудом сглотнул осевший на языке металлический привкус, надеясь избавиться от него, когда глаза сфокусировались на безжизненном лице матушки.

Сцинцилла неподвижно лежала на холодном полу. Ее синие остекленевшие глаза смотрели в потолок. Алые капли некрасиво обрамляли подбородок и рот, уже превращаясь в липкую корку. Из широкой раны на горле все еще вытекала кровь, пачкая тонкую шею, желто-синюю одежду и воротник пальто. Сцинцилла не дышала.

Рядом с ней лежал Мирус. Серые поблекшие глаза смотрели на жену, казалось, пытаясь запомнить последние мгновения ее уходящей жизни. Его левая щека полностью погрузилась в лужу крови, но на запачканной коже виднелась высохшая светлая дорожка, идущая от глаза и утопающая в алом море. На шее была точно такая же рана, что и у Сцинциллы.

Когда Нэгато смог оторвать взгляд и переместить его на ту, кто стояла к нему спиной все это время, он мельком заметил белые и прозрачные осколки, видимо, от разбившейся фарфоровой чашки.

– Что… что ты наделала? – отрешенно сказал Нэгато. Мысли в голове застыли и слова сами сорвались с языка.

Рэя слегка откинула голову назад, затем медленно убрала волосы пальцами и взглянула на брата, все еще стоя к нему спиной. На ее лице, в ее глазах плясали неестественные пугающие огоньки, перемешиваясь с кровавой россыпью на коже и одежде.

– Теперь я свободна от оков. – сказала она с видимым удовольствием.

Глава 13. Что дальше?

Нэгато продолжал оцепенело стоять на лестнице, не в силах вымолвить ни слова. Он пытался уловить в мимолетных движениях сестры, в краткой мимике, в синих глазах крошечный намек на ложь. Что она врет. Что все это одна большая сценка спектакля. Но фальши не было.

Позади раздались спешные шаги и Рэя прищурилась, будто присутствие любого постороннего человека ее раздражало.

– Господин, что-то случилось? Почему Вы замерли зде… – появившийся за спиной Нэгато стражник привлек всеобщее внимание. Именно он из-за природного любопытства помедлил закрыть дверь и решил зайти внутрь, почуяв неладное. – Господи.

Рэя, не мешкая, повернулась к распахнутому окну, намереваясь выпрыгнуть в него. Нэгато дернулся вперед, чтобы не дать ей ускользнуть.

– Рэя! – потянулся он за сестрой, поскользнулся и упал на колено, схватив лишь теплый воздух, где еще мгновение назад была девушка.

– Что за переполох? – вяло сказал Эхон, перешагнув через парадную дверь. Он поспешил на второй этаж, только заметив остолбеневшего стражника. – Что здесь произошло?

– Это она. Это была Рэя. – неверующе протараторил стражник.

Эхон многое повидал на своем веку, но представшая перед ним картина заставила сжаться внутренности.

– И где она сейчас?! – Эхон не сдерживался и встряхнул мужчину.

– И-исчезла. Секунду назад была здесь, – он ткнул пальцем в пустое место. – А потом раз… и все.

– И чего ты ждешь?! За ней. Живо! Объявляй тревогу, созывай всех! – кричал ему вслед Эхон и, как только мужчина вышел из здания, а на улице раздался грохот сигнального огня, он повернулся к Нэгато. Юноша все еще сидел одним коленом в бордовой луже. – Вставайте, господин, сейчас не время впадать в уныние. Вам нужно собраться! – Эхон поднял юношу за плечи. – Мы поймаем ее, обязательно поймаем. А сейчас Вы нужны нам, глава.

– Она бы не могла. Не могла. – пытался переубедить себя Нэгато.

– Если сейчас дадим ей сбежать, то никогда этого не узнаем. Никогда не узнаем правды. Самое малое, что мы можем сделать, – это поймать Рэю, привлечь к суду и выслушать. Если этого не сделает род Эстаз, то другие не будут церемониться, и самое милосердное, что ее ждет, – быстрая смерть. Люди слишком бояться носителей Темной энергии, а Рэя начала ее использовать, прибегла к… убийству с помощью тьмы. Никто даже не попытается разобраться в случившемся. Так что, поэтому, – Эхон перешел на более серьезный тон. – господин Нэгато, я прошу Вас принять меры, как можно скорее.