Ваша мама и семь гномов

Глава 13

Через полчаса Бригитта помогала мне стягивать ненавистное платье. Оно душило так, что я не сомневалась – без посторонней помощи мне не выбраться.

– Выкинь его, а лучше – сожги, – проворчала я, растирая появившееся на руках раздражение. На живот и ягодицы боялась даже смотреть. Там тоже все чесалось.

– Разве ж можно. Платья из ниоткуда не берутся. Это перешивали из того, что было. И у вас ни одной фрейлины не осталось, чтобы позаимствовать. Не пойдете же по вассалам налоги в чем мать родила собирать, – прыснула гномиха.

С этим же нарядом, сшитым для того, чтобы пытать любую, кто его наденет, я решила не церемонится. Попросила Бригитту отойти и подпалила лежащий на полу ворох.Вот ни за что бы не подумала, что упоминание о налогах способно так согреть черствое сердце индивидуального предпринимателя.

Манжеты и стоячий воротничок а-ля Мария Стюарт грозно топорщились, и платье загорелось не от первой искры – с третьей мне все же это удалось. Я и спичку теперь поджечь смогу, и занавески… Гномиха не обрадовалась и убежала звать других слуг, чтобы помогли справиться с огнем. Или чтобы дать мне угореть в тишине.

Но в этом случае я почему-то знала, что пламя пожрет только платье и не разойдется дальше. Это и была память тела. Как умение высекать из пальцев эти голубые искры или понимание, как делиться энергией с другими, например, с сыном. После того, что случилось этим утром, я вообще решила быть оптимисткой.

– Может, нам швею нанять? – поинтересовалась, когда моя небородатая горничная через десять минут упаковывала меня в более скромное домашнее платье. Из простой хлопковой ткани, почти без декольте и с минимальным, по сравнению с предыдущим, количеством юбок. И даже не красное – только слегка бордовое…

– На что? – отозвалась Бригитта. – Вы только очнулись и пока не представляете, каких размеров в Эритании дыра вместо казны. Если бы мы не кормили вас и принца с гномьей кухни, то вы бы питались прошлогодними сухарями и позапрошлогодним пивом.

Бригитта, как и остальные гномы, теперь смотрела на меня иначе. По-прежнему как на сумасшедшую, но не на тихую – а на такую, как у нас говорили, с дуриной, которая и в пляс в любой момент пойдет, и коня изловит, подставив подножку.

– Страдающее средневековье, – вздохнула я. – Платье необязательно должно стоить, как половина замка. Надо сделать аудит, то есть учет. Посмотреть, что вообще у вас, то есть у нас, есть. Я согласна на простой мужской костюм. Рубашка, брюки, можно плащик сверху, как у Даррена, чтобы в моем случае прикрыть лишние выпуклости. Для коротких набегов, – в смысле прогулок и посещения вассалов – думаю, сойдет.

– Ох, – отреагировала Бригитта. Кажется, она сообразила, что всякое лишнее слово только подогревает мою решимость.

А, что, – ведь каждая девушка имеет право немножко побыть Эмилией. Принцесса, притащившая меня в этот мир, после совета постаралась тут же от меня отделаться. Она радостно прощебетала, что у нее дела и до вечера ее можно не ждать. Хорошо хоть не позабыла вызвать лекаря к Леонарду.

Перед этим я проделала обратный путь в окружении весьма и весьма хмурых гномов. Как будто не они только что отстояли свою королеву и не избавились от ужасного чернокнижника. Дофур на меня старательно не смотрел. Вомбадрил буркнул, что сегодня же состоится мое знакомство с Большой семеркой.

Звучало пугающе. Но так как воины впереди аккуратно несли все еще слабого Лео, из королевских покоев тянуло сыром и специями, а Бригитта встретила мое возвращение возгласом облегчения, то я предпочла не впадать в уныние. В конце концов – всегда успею.

И теперь, расправившись с платьем, я рвалась к принцу. Должен же лекарь войти в положении матери с провалами в памяти… В спальне мальчика царил подозрительный полумрак, а Лео лежал на подушках так, словно и не вставал сегодня.

Рядом с ним на краешке кровати сидел дородный пожилой гном и щупал ребенку пульс.

– Почему нельзя открыть окно? Здесь же можно задохнуться. Нужно больше света. На улице поют птички, букашки-таракашки. Мальчик здесь как будто замурован, – набросилась я на него, не успев войти в комнату.

Доктор глянул на меня поверх очков:

– Да, мне сообщили, что вы малость не из этого мира, но чтобы настолько… Три поколения Карбюраторов расплачиваются за рождение черного мага. Прямой и даже непрямой солнечный свет для Лео губителен.

На каждом слове гном смешно причмокивал губами, но мне было не до веселья.

– О, я вижу, у вас магию девать некуда. Это хорошо. Мне доложили, что в зале вы вливали ее прямо в Лео. Похвально-похвально. Родная мать либо не умела, либо не хотела. Это, конечно, не самый эффективный вариант, но я вас научу когда и как. Замечательно-замечательно.

Я сложила руки на груда. Пальцы, действительно, покалывало. Оттуда так и норовили посыпаться знакомые искры. Но что этот гном себе позволяет…

– Послушайте, если вам важно спокойствие пациента и собственная голова на плечах, то заткнитесь и перестаньте распространять крамолу. Я королева Виктория под номером пять. Признанная советом, кристаллом с замогильным голосом и данная вам всемилостивейшими богами… Да, у меня были некоторые проблемы. Но этой ночью они закончились. Если вы не согласны или вам что-то непонятно…

Брови гнома поползли вверх, почему-то потянув за собой и пухлые губы.

– Э-м-м-м. Предельно ясно, Ваше Величество. Не серчайте, Лео пока спит. Я, с вашего позволения, не буду вставать и кланяться. Провожу процедуру восстановления магпотоков. Я Балдур, один из гномьих правителей и владелец пятидесяти шести штолен. Рад Приветствовать вас в… этой спальне, – вывернулся он и улыбнулся, сверкая зубами.

Да, у него половина челюсти из драгоценных камней! А мне твердят, что нам кушать нечего. Надо быстрее разбираться, что за экономика тут такая. Гномья.

Глава 14

Балдур прямо на пациенте показал мне точки на шее и запястье, через которые магию отдавать лучше всего. По его словам, Лео страдал редким магическим заболеванием: магия в нем то резко прибывала, то так же быстро утекала.

Значительная потеря произошла около недели назад. Тогда в замке исчерпали все заряженные амулеты и вынуждены были обратиться за помощью к Даррену. Королева отдала герцогу последний фруктовый сад, граничащий с его владениями. Ягоды и фрукты исчезли из рациона правящей семьи.

Какая насмешка. Мне часто казалось, что меня здесь разыгрывают, – такого отборного бреда не может быть даже в сказке.

– Как же повезло, моя королева, что ваш ресурс такой гибкий и тут же подстраивается под потребности. Это великолепно-великолепно. Лучшая новость за последнее время. Разумеется, после вашего перехода в статус регентши. Бессрочного, между прочим. Да озаботятся боги вашим здоровьем.

Я с сомнением разглядывала лекаря. Пройдоха, но в иерархии гномов явно на самом верху. Демонстрировал дружелюбие. Ничто не мешало мне поступить так же.

– Не могли бы, сиятельный Балдур, в самых общих чертах описать, что произошло с Эританией? Чернокнижник вроде бы враг, но заседает в совете, а за помощь собственному племяннику – оттяпывает у него последнюю еду. Королева с детьми живет впроголодь. Король где-то путешествует. Когда стало известно о его смерти, и почему мы не в трауре?

Такое обращение ему понравилось. Как и оказанное внимание. Он тут же ухватился за возможность войти в круг тех, кому я доверяла (или делала вид).

– К правящим гномам обычно обращаются с эпитетом «подземный». Это подчеркивает наш статус. Все-таки живем и работаем мы многими метрами ниже. Мне очень приятно, Ваше Величество, что вы задаете вопросы. Для любого из семи правителей-магистров – это честь.

Как будто в этой комнате был еще кто-то, способный мне ответить. Но я кивнула и улыбнулась как можно мягче. Дипломатия никогда не относилась к моим сильным сторонам. Только теперь это не значило ровным счетом ничего. Я и матерью никогда не была. И, как подсказывало чутье, вряд ли когда-нибудь располагала такими грандиозными долгами, как Виктория V.

– В ваших глазах сияет жажда знаний, – продолжал льстить Балдур. – За всю жизнь я видел подобное лишь у одного молодого человека. Это привело к потрясающим переменам. Пускай те, что устроите вы, пойдут на пользу королевству.

Лео спал здоровым сном. Я быстро научилась отличать одно его состояние от другого. Молодая незнакомая гномиха принесла поднос с теплым супом на подложке, которая тоже излучала тепло. Балдур машинально провел над тарелкой ребром ладони и знакомо причмокнул.

– Супчик в порядке. Вам нужно нанять мальчику няню. Предыдущая тремя днями ранее вышла с балкона пятого этажа.

– Даррен? – других кандидатов на убивцы у меня не имелось.

– Скорее, она переживала, что вы сживете ее со свету. Боялась пыток. После известия, что король Кристофер не вернется, она лишалась своей защиты как его любовница.

Я схватилась за горящие щеки. Гном с сочувствием поглядывал на меня. «Да-да, милая, здесь еще тот паучий рассадник», – говорил его взгляд.

– Вы же, как бы это сказать, раньше не любили молодых симпатичных девушек. Помешались на этом в последние годы. Пытались травить принцессу. Неоднократно. Великий герцог даже наложил специальное заклятие, дичайшую мигрень – как только мысль свести в могилу Ее Высочество, снова приходила вам в голову.

Балдур все-таки сжалился, наблюдая за тем, как я все больше впадаю в ужас.

– Ох, какая вы нежная. И все же решительная. Будем надеяться на лучшее. Хорошо, давайте по порядку.

Из его истории выходило, что все беды Эритании проистекали, как бы современным языком выразиться, из приверженности ее народа древним традициям. Королевство менялось крайне неохотно, оставаясь одной из немногих стран на континенте, где продолжал действовать запрет на темную сторону магии. И когда у королевы сорок пять лет тому назад родилась двойня, это вызвало настоящий шок у местной аристократии – один из двух братьев буквально-таки излучал черную магию.

– Эллинея не желала слушать тех, кто всю беременность советовал ей избавиться от одного плода, чтобы дети потом не дрались за власть. Все-таки разница в несколько минут – это вечное сомнение в легитимности.

В этот момент я уже не жаждала продолжения.

– Черный маг родился первым?

– Уже никто не узнает. Король и королева унесли эту тайну в могилу, но слухи, понятно, ходили всякие. На юного Даррена покушались столько раз, что он, наверное, рекордсмен среди Карбюраторов. Эллинея пожертвовала жизнью, чтобы мальчик стал почти неуязвимым. Тем самым к своей жуткой магии он получил дополнительную защиту, – Балдур рассказывал без всяких эмоций.

Вообще-то я могла понять бедную женщину. Они с папашей, возможно, стащили с него корону, а потом ей пришлось наблюдать, как за сыном охотятся, как за тараканом на кухне.

– Однако королева постаралась обезопасить и старшего. Она взяла с Даррена слово не причинять брату вреда. Но дети росли, ненависть между ними крепла. Король поддерживал Кристофера, пока не умер от редкой хворобы. Даррен, носивший блокираторы, должен был жениться и уйти в свое герцогство, но его невеста покончила с собой за несколько дней до свадьбы. Но и Кристофер не обрел счастье в первом браке. По слухам, его жена любила его брата не меньше, чем его.

Я обратила внимание, что он не стал уточнять, что случилось с первой супругой моего мужа.

– А Эмилия? Ее происхождение…

– Ее мать была мудрой женщиной. Она сумела убедить обоих братьев, что девочка – родная дочь каждого из них. Поэтому ни Кристофер, ни Даррен не пытались извести Беляночку. По-своему заботились. Но и отеческой любви ей не досталось.

Спасибо, не очень-то и хотелось. Оба Карбюратора теперь виделись мне отъявленными упырями. Мы постепенно приближались к Виктории с ее зеркалом. И я не сомневалась, что в этой семейке она разделила всеобщую участь.

– Хотите услышать о своей судьбе, моя королева?

– Валяйте, Балдур. Если окажется, что я варила младенцев на завтрак или купалась в крови девственниц, то, боюсь, проку от меня будет мало.

Гном укоризненно покачал головой.

– Вы живете новую жизнь. Наша Эмилия не могла связаться с плохим человеком. К тому же фамильный кристалл тоже выбрал вас. Нет на вас лично невинной крови… Так вот. Наученный опытом первого брака, король заключил молодую жену в башню-темницу и держал там, пока она, то есть вы, не забеременели Лео. Якобы перед этим были и другие беременности, но еще одна девочка Кристоферу не требовалась. Когда вы наконец разродились и покинули башню, то мало кто мог узнать в вас прежнюю беспечную принцессу из соседней империи. Вы понимали, что ваша жизнь зависела только от расположения короля, который все, что хотел, уже получил…

Живот скрутило судорогой. От столь сильного спазма я схватилась за спинку кровати, чтобы удержать равновесие. Я помнила горький вкус напитка, после которого все внутри жгло огнем, а мышцы начинало выкручивать. А потом… потом начинался выкидыш. Мда, память тела сыграла со мной злую шутку. Сколько раз она прошла через это?

В дверь стукнули. Раз, другой – дальше я уже потеряла контакт с реальностью. Когда нашла себя на кровати рядом с Лео, надо мной склонился не только Балдур, но и другие взволнованные гномы. Вон Дофур аж побледнел.

– Что ты наделал, старый прохвост! Ты далеко зашел в своих экспериментах с ее памятью. Эту женщину мы потерять не можем… Ваше Величество, вы слышите меня? Любимой розовой воды, розового лимонада? – вопрошал он.

– Чаю с лимоном, – буркнула я.– Ненавижу розы во всех видах.

Глава 15

Что, интересно, подумали бы в моем мире, если бы одну даму обхаживали семь приятных малорослых мужчин разного возраста? В этом-то все, наверное, привыкли.

Дофур помчался за чаем. Вомбадрил обмахивал меня мокрым полотенцем с ароматом восточных специй. А что если он промахнется и как приложит свою королеву по ее холимой магией физиономии… Балдур считал пульс. Четверо остальных столпились у противоположной спинки кровати и хором тянули какой-то заунывный мотив наподобие «Эх, дубинушка, ухнем».

– Ребята, ребята. Я жива. Признательна и все такое. Мне бы отлучиться на пять минут. Можно ли вас оставлять с принцем?

Сболтнула я это явно не с бодрой головы. Во-первых, нас с Лео охраняли как раз гномы, и Эмилия дала понять, что надежнее в королевстве никого нет. Во-вторых, ну зачем портить отношения с какими никакими, но союзниками. В отличие от Даррена, эти семеро магистров во мне заинтересованы.

Но гномы не обиделись. Наоборот, разулыбались и закивали блестящими шлемами.

– Это мы до сих пор привыкаем, что вы так сильно привязаны к Их Высочеству. Упоительно-упоительно.

Даже не надо поднимать головы, чтобы опознать говорящего.

– Простите старика, я не показал вам, как обращаться с королевским перстнем. Это чрезвычайно полезный артефакт. Ваш перстень – часть того мудрейшего реликта, с которым вы имели дело этим утром… Если вам лгут – он меняет цвет. Если грозит опасность – нагревается. Единственный человек, рядом с которым эти свойства, не в состоянии проявиться…

Да, меня учили, что перебивать старших нехорошо. Но по положению я скорее всего значительно выше Балдура. Правда, линия, пролегающая между гномами и королевой, мною до сих пор не определена.

– Этот единственный человек как раз и мечтает от меня избавиться!

– Не совсем верно. Для Их Высочества герцога важно сохранить контроль над принцем и принцессой. Их мать была для этого отличным инструментом, в то время как его самого регентом, кхм-кхм, учитывая специфику взаимоотношений между двумя братьями, не сделали бы… Но вы снова правы-правы. Даррен Карбюратор – тот самый, перед кем ваш красно-фиолетовый гранат бессилен.

«Типун тебе на язык!», – чуть не брякнула я. Но подчеркивать свою оторванность от этого мира, даже если гномьи правители в ней и не сомневались, все же не стоило.

Когда я вернулась из туалетной комнаты, где пришлось долго умываться и чуть ли не хлестать себе по щекам, то все гномы были в сборе и выжидательно смотрели на меня.

Приступ паники из-за рассказа Балдура о том, что пришлось пережить королеве, к тому же усиленнй моими собственными ощущениями, напоминал о себе головокружением. Он мог нагрянуть обратно в любой момент.

– Так о чем собралась побеседовать с королевой Большая семерка гномов – о слитке слитков?

Пора привыкать говорить о себе в третьем лице. Но гномы к такой прямоте оказались не готовы. Они стушевались, и четверо незнакомых постарались стать еще меньше, чтобы спрятаться за грандиозной спиной Дофура. Кстати, Вомбадрил тоже нервничал, однако не подавал вида.

– Бодиль, Игг, Оддмар, Рангвальд, – представил он. – Славные правители сильнейших кланов, которые почти не покидают свои шахты. Однако нет ничего важнее, чем аудбьёрген и его судьба. Поэтому мы все здесь.

Разумеется, я не запомнила, кого и как звали, а, главное, как правильно звучали это имена на слух, чтобы при случае повторить.

– Будет уместно, если вы мне слегка напомните… Ваша королева обрела здоровье, но лишилась почти всех воспоминаний.

Гномы, как я подозревала, по натуре пессимисты. Подземные глядели исподлобья: не сообразишь, то ли они так серьезно настроены, то ли размышляют, не пора ли достать топор.

– Гномы владели своими рудниками еще до того, как Эритания появилась на свет, – заговорил самый мрачный и самый чернявый из всех, куда-то себе в бороду. Рангвальд, но, возможно, я ошибаюсь. – Наши кирки вызывали из-под земли древних духов и мы обратились за помощью к магам. Но ни один не помог, а потом из-за моря явился волшебник. Не исключено, черный. Духи слушались его и засыпали.

Я настроилась на долгий рассказ и уселась за столик, за которым вчера мы коротали время с Эмилией. Гномам сесть не предложила. Свободное кресло одно, а их много.

– Это и был первый Карбюратор. Его имя не попало в летописи, но голову на плечах он имел. Оценил наши богатства и решил поселиться рядышком, основать королевство и удерживать с наших каменоломен стабильный процент, – включился в историю Балдур. – Он спрятал договор между нами и своим семейством прямо в слитке золота. Чудовища спят, пока он, то есть слиток, находится у законного владельца. Когда Кристофер отправился в последний поход, то он передал аудбьёрген вам.

– Так в чем же проблема? У вас там все спокойно, королева сохранила трон.

Спрашивала больше для галочки. Подвох, очевидно, в наличии. Эмилия же сказала, что Виктории пришлось возлечь с гномом, потому что выбора ей не оставили. Я про себя молилась, чтобы только с одним. Мне с этим телом еще жить.

– У нас есть обязательные ритуалы, связанные с поклонением аудбьёргену. Но королева… вы Ваше Величество… сообщили, что вынуждены были спрятать его в надежном месте. А взамен давали… эээ… прикасаться к себе, так как это некоторым образом заменяло контакт с камнем.

Постаралась аккуратно поднять челюсть. Вот, значит, как. А если бы этот, все яки с ним, аудбьёрген потерял мой супруг, он бы, интересно, как выкручивался… Но был и еще один вопрос, который стучался крайне настойчиво, и не давал послать семерых правителей поглубже в шахты. Золото. Золото. Золото.

Я вынудила из запасников самую что ни на есть величественную улыбку и протянула им руку.

– Так бы сразу и сказали. Вот, можете подержаться, по очереди, все семеро.

Надо отдать им должное. Каждый из мужчин покраснел. Дофур ушел в насыщенный кирпичный, а редко вылезавшие на поверхность товарищи – наоборот, порозовели.

– Но, ВашВеличество, контакт должен быть… такой, чтобы делиться… сокровенным, – пробормотал он, мечтая провалиться под ровный каменный пол. – И еще, знаете, ваша правая рука была вся покрыта тонкими кольцевыми шрамами… Сейчас их нет. И глаза, ваши глаза поменяли цвет…

Еще порция новостей! Потом, все потом.

– Уфф, вы меня загоните, мальчики. Хотите чувствовать свой аудбьёрген? А когда вы последний раз водили хоровод? Даю ускоренный курс по королевским танцам.

Да что там хоровод, если нужно я и классический бхарамнатьям станцую. Пять лет занималась индийскими танцами. И сокровенного им хватит в избытке. Никто не уйдет без эмоций.

Осталось только, выяснить, куда деваются гномьи богатства. Ну, и найти этот слиток-свиток.

Глава 16

Так и обнаружила нас Эмилия. Она прямо застыла у двери, прикрыв рот ладошкой. Еще бы. Мы с гномами, взявшись за руки, ходили вокруг кровати, и я припевала, стараясь не разбудить мальчика:

Становитесь в хоровод, в хоровод,

Нам не будет тесно.

До чего же Новый год, Новый год —

Праздник интересный.

Гномы растерянно переглядывались. Такого заклинания они ранее не слышали. Вомбадрил посматривал на меня и ждал, что будет дальше. Дофур изо всех сил сдерживался, чтобы не выдать что-нибудь вроде – «раньше было лучше».

Я же рассчитывала на то, что этих эмоций, разделенных на всех, должно хватить хотя бы на первое время. Понятно, что аудбьёрген необходимо найти как можно быстрее. Долго их сдерживать – да у меня фантазия иссякнет.

Леонард проснулся примерно в тот же момент, когда сестра появилась на пороге. Гномы по очереди приветствовали принца и принцессу, забавно путаясь, с кого из них начинать. Я с удовлетворением заметила, что к обоим детям правители рудников и карьеров относились с благоговением… Виктории его почти не досталось. Ну, ничего, какие наши годы.

– Мама, что вы здесь делаете? Все закончилось… хорошо? – голос мальчика дрогнул. – Я всегда знал, когда герцог или другие говорили про вас гадости, что это неправда!

Ох, мой славный… Балдур кивнул мне на суп, который благодаря подложке не остыл, и я придвинула столик прямо к кровати.

– Да, Лео. Я королева до тех пор, пока ты не подрастешь и не возьмешь на себя эту ношу. Из неприятностей – мне надо привыкнуть к провалам в памяти. Из плюсов – все остальное. Очень скоро мы вместе наведем порядок.

Лео оглянулся на сестру, на гномов и все же решился:

– Я не хочу больше заниматься с дядей Дарреном. Он всегда вежлив и при этом дает понять, что я для него обуза. Потому что к тому же еще и бездарность… Но я заставлю его проглотить оскорбление в ваш адрес, мама.

Он смотрел на меня испугом. Я в очередной раз ужаснулась, в каких условиях рос этот ребенок. От взрослых, которые должны были представлять его интересы, его отделяла стена.

Одновременно Лео потянулся к ложке. Он ел медленно и неохотно, а я взирала на это с умилением. Вот, значит, на что это похоже, быть мамой. Тепло, и щекочет одновременно в носу и в груди.

– Сомневаюсь, что герцог в ближайшее время будет настроен нам помогать, сынок. Научимся справляться без него.

– Вы раньше не называли меня так, матушка, – сказал Лео и так и остался с ложкой во рту.

Гномы весело толпились вокруг кровати. Стоявшая в изголовье Эмилия накручивала локон на палец. Мысли ее были от нас далеко, но я все равно не могла отделаться от ощущения, что мы собрались на военный совет… Я и все мои союзники против одного чернокнижника и кучи неизвестных обстоятельств, которые грозили обрушиться на мою бедную голову.

О них-то и не преминул напомнить дорогой Балдур:

– Моя королева, не серчайте. При всей сложности вашего взаимодействия с братом супруга нам желательно заручиться его помощью. Только он имеет силу, чтобы сдерживать соседей Эритании от вторжения, а ваших вассалов – от того, чтобы не погрызли друг друга.

Я провела рукой по почти шелковым волосам мальчика и жестом показала, что он не доел. Однако разговор с Балдуром нельзя бросать на полуслове.

– Я вижу вокруг лишь упадок. На что здесь позарятся соседи… А вассалы, как они выглядят – это те, кто плевался этим утром на головы сидящих ниже?

– Если бы, – принцесса вышла из своего оцепенения. – Каждому феодалу положено место на скамье. Но денег в казне настолько мало, что на любое более-менее значимое событие мы уже давно не рассылаем приглашения, а продаем билеты. Надо будет посоветоваться с Аннет, что делать с положенной в таких случаях коронацией.

Логика принцессы выглядела железно. Если не распродать места в церемониальном зале, то не на что будет устраивать обед. Тем не менее, цвет Эритании все же должен встретиться с королевой – и куда, скажите на милость, девать знать на время обряда, если их места займут горожане, крестьяне и ремесленники?

– Королева еще не знакома с Аннет, – подал голос Вомбадрил. Повисла драматическая пауза, во время которой я традиционно осмысливала свое положение.

Лео наконец съел суп и даже надкусал лепешку. Почувствовала прилив радости. Ребенок выспат и сыт. Как справляться с магическим истощением на короткую перспективу, понятно, а дальше – надо выяснять.

– Да что там Аннет, если мне служат такие вассалы, как вы, – причем, по нашему договору, королю отходит процент с вашей добычей – если в королевстве полно феодалов, а, значит, и земель, то почему мы чуть ли не побираемся? Дайте угадаю… Герцог Даррен?