Ваша мама и семь гномов

– Эмилия, кто эта женщина? – коротко рыкнул он. И при этом довольно тихо. Действительно, не собирался будить принца. – Откуда ты ее притащила? Она может быть опасна. Не подается ментальным приказам. Не исключено, что сумасшедшая. Зарежет Лео во сне, и ты будешь виновата.

Я непонимающе смотрела на принцессу. Вот как мне тут выжить, если выдала себя Даррену первой же фразой?

– Беляной меня называл отец. Иногда дядя. Только близкий родственник способен видеть второе, магическое, имя, данное при рождении, – пробормотала девушка. – Вы его только слегка исказили.

Кисти рук она убрала за спину. Сжимала и разжимала с такой силой, что они посинели. Аж засветились. Мне снова стало ее жаль.

– Или же тот, кого ты собственной магией, намешав кровь в заклинание, притащила из другого мира, – припечатал дядька. – Ты убила королеву, чтобы выволочь сюда это нечто. А ведь ее тело еще могло принести пользу, столько трудов в него было вложено… Я заходил в спальню – там на тарелке сразу два яблочных огрызка.

Мда, благополучие Виктории его не слишком волновало. Если бы у меня имелись сомнения, как он на самом деле относился к коронованной невестке, то сейчас бы их не осталось. А вот Беляна-Белоснежка занервничала.

– Это исключено. В смысле, заклинание не должно было ей повредить. Она бы поменялась телами с нужной мне душой. Но королева слишком любила себя, даже угасая, – девушка выставила на Даррена указательный палец, и мне показалось, что на нем горела голубая искра. – Ее жалкие последние годы – это полностью твоя вина. И отравленные яблочки она съела не просто так, а потому что не желала завтра лишиться своего статуса и драгоценного зеркала, которое делало ее такой прекрасной. Да она бы без него и дня не протянула.

Я заволновалась. Это что, получается, это тело отравлено? И что не так с моей внешностью – Виктория скоро перестанет быть красоткой?

– Я ее только пугал, – признал Даррен. Будто в порыве чувств он приблизился к нам. – Она не отделима от зеркала. И убивать ее пока не входило в мои планы. Пошли бы слухи.

Новости все лучше и лучше. Его темные глаза снова скользнули по моему лицу, обещая и нагоняя страх. Он мягко улыбнулся, словно он уже своего добился. До чего же симпатичный мерзавец. Наблюдать за таким одно удовольствие в какой-нибудь турецкой мелодраме, но вот столкнуться в этой странной реальности.. И, кстати, он признал, что его ментальные приказы на меня не действовали.

Эмилия вдруг резко поднялась со своего места.

– Атакуй, – воскликнула она. – Медлить нельзя, он сплел сеть.

Даррен расхохотался:

– Ты, что, ослепла? В ней же магии нет. Ресурс настолько отрицательный, что она сократила и без того скудные запасы Викки.

Девочка свела руки вместе, ледяные светлячки летели во все стороны, но основной заряд все же устремился к Даррену. Тот отбил их шутя, и приподнял принцессу в воздухе сантиметров на десять. Он пытается сделать ее неподвижной, как тех гномов, поняла я.

Эмилия уже замерла. Сейчас на лице жили только глаза, полные отчаяния. А колдун не издавал звуков, не искрил, не надувал щек. Вообще вел себя так, будто ему не составляло никакого труда справиться с кем угодно нужное количество раз.

Он упустил только одну деталь, меня. Я успела обойти его сбоку, схватить со столика бюстик бородатого старца, довольно увесистый, и зарядить негодяю в висок… Ловкость рук, и никакой магии.

Принцессу бросило вниз, но на ногах она устояла. Даррен же, как подрубленный рухнул, набок – причем на меня. Я увернулась, но слегка замедлила его падение. А жаль.

Лео продолжал спать тем же ангельским сном, не подозревая о нашей тихой семейной разборке.

Глава 6

– Нет ли у вас рва с крокодилами? Или пруда с гиппопотамами? – деловито поинтересовалась я.

Лежащий у моих ног мужчина модельной внешности вызывал опасения. Не исключено, что он вот-вот вцепится в лодыжку – и хорошо, если не зубами. Зато принцесса Эмилия теперь взирала на меня с куда большим уважением.

– Ах, если бы все было так просто. Но ни один из наших подданных не решится причинить ему вред, потому что с одного раза чернокнижника не убить, а обречь себя на вечные муки…

Похоже, девушка тоже не очень-то верила в собственные силы. Тогда зачем все эти потуги? Только что, на ее глазах, я уложила их воплощенное зло на пол, а она напряжена и почти несчастна.

– Так, может, отнесем его ко мне в спальню. Протрем пыль на зеркале, свяжем мне руки для удобства и будем ждать, пока очнется. Даррен оценит наши старания и обязательно похвалит… Ничего, что он отзывался обо мне как о теле?

Белоснежка кивнула в сторону галереи. Я прозвала ее именно так, потому что уж больно все сходилось в этой сказке – такой же страшной, как и все истории братьев Гримм, и это мы еще не добрались до деталей. За дверью постепенно просыпались звуки. Гномы негромко переговаривались, звенели кольчугами и не торопились нас спасать.

Девушка хлопнула в ладоши. К нам просунулась приплюснутая голова в кривом шлеме. Так, отправили самого прибитого. Если в него снова пульнуть заклятием, то он и разницы не заметит. Гном сначала вычислил, где же дядюшка, а, заметив его, повеселел. И, наверное, дал условный знак остальным, потому что к нам ввалились остальные, включая обаяшку Вомбадрила.

Я приложила палец к губам. Этот жест должен быть понятен во всех мирах. К тому же коммуникации давались мне легко, память тела не подводила. Ну, до тех пор, пока я не начинала болтать и импровизировать.

Принцесса наклонилась и ловко замотала дорогому родственнику запястья и щиколотки прозрачными путами, отливающими синим. Опять эта их магия. Надо узнать о ней как можно больше.

Гномы, отвешивая раз в полминуты короткие поклоны, двинулись к потерпевшему. Один взвалил на плечи дядюшкин верх, второй подставился под центр тяжести, а третий сложил на себя пятки.

– Куда его? – без эмоций уточнил Вомбадрил. – Когда примерно очнется? Боюсь, не удержим.

– Полчаса, слава вечным, у вас есть. В подземную темницу, мешок номер пять. Воду и еду не оставляйте. Все равно сбежит. Решетки на дверях заговорить. Иначе выйдет к нам, а не в далекие измерения. Королеве вреда не причинит, а вот ее верным защитникам…

Вомбадрил, судя по его виду, о моей постели больше не мечтал. Он не возражал бы и вовсе исчезнуть из дворца.

– Ну, же, лорд. Ваша королева справилась с величайшим магом Эритании всех времен. Наслала на него шишку. Выше нос. Завтра Ее Величество подтвердит свои полномочия и станет королевой-регентом. Гномы достигнут небывалых высот.

Принцесса выдала этот текст без запинки. На месте гнома я бы ей сразу поверила. Но я-то помнила, что, по словам все той же Эмилии, завтра, – а точнее, уже сегодня, – королеву ожидала чуть ли не ссылка.

Коротышка не повелся. Он грустно взирал на принцессу и в мою сторону почти не глядел. Лишь на выходе отвесил глубокий поклон. После ухода гномов Эмилия разулыбалась.

– Нет ли других кандидатов на охрану моих покоев? – вздохнула я. – Эти ребята не выглядят так, словно коня на скаку остановят.

Соболиные брови Их Высочества взлетели вверх.

– Это ваши самые преданные вассалы. Более надежных в Эритании просто нет. А чтобы выписать паладинов из других земель, – у нас нет денег. Только при чем здесь лошади? – принцесса нравилась мне тем, что не юлила и старалась ответить даже на вопросы, которые казались ей бессмысленными. – Ой, простите, вы так хорошо держитесь, что я даже забываю, что вы не Виктория. Хотя, нет, с мачехой я ни разу не разговаривала настолько свободно.

Мы уселись в низкие кресла в углу комнаты. Если бы у принца имелись игрушки, то можно было бы предположить, что здесь обычно находились взрослые, которые присматривали за тем, как он играет.

– Я все гляжу на вас и не понимаю. Когда же потребуете предъявить условия для возврата обратно? Держитесь так спокойно. Что же за мир у вас такой, что дворцовые интриги не пугают… Я столько раз жалела, что не родилась обычной графиней или маркизой.

Принцесса не шутила. Впрочем, монархи во все времена и, наверное, во всех мирах входили в список профессий с высочайшим коэффициентом вредности. Не рассказывать же ей, что мои нервы закалялись проверками пожарной службы, придирками налоговой и мозгоклюйством клиентов.

– Я рассчитываю, что ты мне все расскажешь. Но суть я уловила. Нужно оттеснить от управления страной дядю Даррена, обеспечить права юного принца и разрешить тебе делать, что пожелаешь, верно? У такой красавицы, наверняка, есть возлюбленный или, наоборот, тридцать три жениха, которым надо указать на дверь.

Эмилия чуть не захлопала в ладоши, а потом полезла обниматься. На миг я оторопела от столь бурного проявления чувств. Девочку, как и юного Лео, не баловали.

– У вас, действительно, чистая душа. И, к сожалению, вернуться в свое тело вы не сможете. Если не бывшая королева, то его заняла какая-нибудь другая сущность, рыскающая между мирами и не находящая себе место. С телом всегда так. Ни на минуту нельзя оставить… Но вы не волнуйтесь. Мы найдем ключ от сундука с приданым Виктории. Вы получите драгоценности и сможете жить, где пожелаете, с максимальным комфортом. Я присмотрю миленький живописнейший замок, карету, упряжку лошадей…

Девочке и в голову не приходило, что я бы не возражала остаться на своем-чужом месте в качестве королевы. Пусть я еще не до конца поверила в реальность происходящего, но править целой страной – почему нет?

– У меня не было детей. С мужем – ну, почти мужем, – мы расстались. Я бы винила себя, если бы не постаралась помочь двум детям в беде.

И это тоже было правдой. Не говорить же ей, что еще мне захотелось примерить корону и роскошное платье. Какая девушка не мечтает поиграть в королеву? Нам с детства внушают, что вот наступит день, когда ты наденешь наряд со шлейфом, фату, диадему, перчатки до плеч. А здесь – каждый день, как день свадьбы. И ты всегда в главной роли!

От видений, где я меняла бриллиантовое колье на сапфировое, меня отвлекло щебетание принцессы. Я явно пропустила половину ее речи:

– … вооружитесь им и уничтожите Даррена Карбюратора… Это все потом. Завтра вам предстоит обмануть членов совета и доказать, что вы не самозванка. Более того, достойны единолично взойти на престол, чтобы потом передать власть сыну… Если вскроется, что вы из другого мира, вас казнят. Если всплывут факты измен отцу – то тоже могут. Конечно, раньше дядюшка, глядишь, и заступился бы, но теперь… Как хорошо, что вы бесстрашны, сообразительны и готовы пожертвовать жизнью ради справедливости! Кстати, как ваше настоящее имя?

В спальне принца не было ни еды, ни питья. Очень удачно, потому что нельзя отравиться или подавиться. В горле запершило. Принцесса продолжала расписывать откровенно удручающие перспективы, но я перестала прислушиваться.

Обратила внимание, что сон Лео стал беспокойным, неровным. Он делал резкие движения ногами, будто пробовал убежать. Я пересела к нему и все-таки взяла за руку.

Принцесса тоже поднялась и остановилась рядом, глядя на нас огромными глазами. До этого я не замечала, какие они у нее яркие и голубые.

– Мы что-нибудь придумаем, – пообещала я.

Глава 7

– Итак, Белоснежка, ты вызвала сюда постороннюю особу, зная, что обратно ей не вернуться. Как я поняла, она должна была быть хорошей женщиной и великой волшебницей. Но что-то пошло не так…

Эмилия премило кивнула. С такими родственниками она научилась изображать простушку лучше, чем я хозяйку клинингового агентства. Лишь на прошлой неделе мне повезло рассчитаться со всеми долгами. И сейчас дома не ждали даже кредиторы.

Любимый кот протянул лапы три месяца назад. Да, я одна, как перст. Но это не повод геройски погибнуть в этой сказочной стране.

– Не злитесь, перенос душ не делает ошибок. В том мире не должно остаться людей, которые без вас не обойдутся. Как и тех, в ком вы по-настоящему нуждаетесь, – хлопая ресницами, выпалила она.

Но и я не собиралась так быстро сдаваться. Тем более что в спорах узнаешь много нового.

– Как же вышло, что магии во мне на твердый минус? Тут я склонна поверить недоброму дядюшке. Хотя, постой. Зеркало я отключить сумела при помощи электрического разряда. Он вылетел прямо из ладони, когда Даррен полез на меня из отражения… И еще. Перед тем, как перенестись, я слышала его голос и укололась розой. Это значит, что ваш мир как-то смешался с моим, потому что я, действительно, могла в тот момент держать цветок. Я была на свадьбе.

Про себя я решила не путать Эмилию пересказом наших свадебных обрядов. Ведь в самом деле получилось странно. Букет невесты рассыпался в воздухе. Так каким же образом мне досталась алая роза, если он сплошь состоял из белоснежных и нежно-розовых цветов?

– Любая деталь имеет значение, – протянула принцесса. – Впрочем, присутствие герцога – уже важное свидетельство. Скорее всего он поставил заслон над нашим миром, подозревая, что я испробую все способы. Нууу, или просто защищая от пришлых магов. С него станется. И почему-то преодолели сопротивление именно вы. Зная дядю, это шанс один на миллион.

Я вспомнила напутствие Наташки. Теперь уже прощальное. Зараза, в смысле новобрачная, перед тем, как размахнуться и кинуть букет за спину, толкнула короткую речь. Мол, все мы, ее одинокие подруги, большие молодцы, добились успеха, но дело за малым – каждая из нас заслужила встретить любовь.

– Заслужила встретить любовь, – это последнее, что мне сказали в моем мире. Потом я отошла… немного побыть в одиночестве. И там уже услышала вашего Даррена, который называл меня по имени и говорил, что я не могу проиграть. Что-то головоломка не складывается. Где здесь призыв перепрыгнуть из мира в мир и спасти наследников славного дома Карбюраторов?

Но сбить с толку принцессу могло разве что пушечное ядро. Да и то при прямом попадании.

– Положим, дядя наложил запрет на перемещение к нам. И моя сильная магичка оказалась не у дел, но проход-то остался. Вас сумели направить сюда уже со стороны вашего мира – будем считать, что навстречу большому чувству. И все равно непонятно, почему вы прошли. Через Даррена не проскочишь.

Меня тоже тянуло порассуждать. Логические цепочки я умела строить не хуже принцессы, которая считала дядюшку непобедимым и при этом объявляла ему войну.

– Во-первых, весь ритуал сработал потому, что королева все-таки сбежала от герцога, пусть и на тот свет. А он ей поставил условие, чтобы она не проигрывала. И тут явилась я со своей любовью. Может, свою роль сыграло, что я почти полная копия вашей Виктории, – разве что пара отличий – и зовут меня так же.

– Двойник! – охнула Эмилия. – Как же я сразу не поинтересовалась про внешность. Для иной сущности вы чересчур быстро адаптировались. То есть к Леонарду может сработать материнский инстинкт, хотя он у Викки в основном дремал. Меня вы возненавидите.

– Не выдумывай. Я всегда хотела, чтобы моим первенцем была девочка. А тут, бац, и взрослая дочка.

Принцесса глядела с явным неверием и малюсеньким лучиком надежды. Тем не менее, не переставала искать плюсы.

– Если вы двойник, то это все меняет. Вы не просто снесли ограждения Даррена, – не догадываясь о том, он сам помог вам прийти. Ведь вы берете на себя все обязательства Виктории. В нашем мире вы – это она, только с чистого листа. Как здорово, что вас послали… за суженым так далеко. Завтра уже никто не объявит вас самозванкой. При этом грехи королевы на новую Викторию не повесить. Вы их не совершали!

Эмилия чуть ли не танцевала подле огромной кровати. Ее спящий брат, наоборот, спал так тихо. Какой тщедушный ребенок… Он терялся в этой широченной постели на высоких ножках. Бедный малыш – отец неизвестно где и уже помер, мать вроде была рядом, но попала под чары темного зеркала и тоже умерла. И Белоснежка такая неугомонная вовсе не потому, что все ей доставалось на блюдечке. Не может быть, чтобы прежняя Виктория с трудом ее выносила.

– Чего же вы приуныли? Подумайте о встрече с ненаглядным. Вдруг это Вомбадрил? Как он на вас смотрел…

– А вдруг это герцог Даррен? Он тоже смотрел и зубами лязгал.

– Нет,– покачала головой Эмилия. – Тогда уже лучше о старом крокодиле, последнем жителе рва, опоясывающего замок… И зачем, скажите на милость, вам сундук с сокровищами? Вы же, так или иначе, получите бесценный дар любви.

– Сундук и так мой. И трон – до тех пор, пока не отойдет моему сыну. И дети мои, девочка и мальчик. Со всем остальным – время есть, разберусь. Не будь я Виктория Чернова. Кстати, наверное, у королевы должна иметься служанка, гардероб с платьями и какой-нибудь ларчик с украшениями…

Но принцесса как раз перестала прислушиваться к моим словам.

– Ого! На моем языке это звучит как Черная Виктория… Дело в том, что предыдущая королева делала все, чтобы в народе ее звали Алой. Всюду таскала за собой розы этого цвета, шила такие платья. Но с тех пор, как она стала пешкой Даррена, ее второе имя – Черная, и больше никак.

В дверь вежливо постучали – не ботинком, не закованной в металл рукой, а костяшками пальцев. На пороге вырос еще один гном. Ровный, опрятный, по-своему симпатичный. Я все лучше различала их между собой.

– Величество и Высочество. – начал он, заплетая язык от волнения. – Чернокнижник сбежал.

– Ровно полчаса, – принцесса пожала плечами.

Глава 8

Утро я встретила в своих покоях. Несколько раз зажмурилась, – вдруг этот склеп мне снится, – но потом вспомнила, это же королевская спальня. Пыльненько. Мрачненько. Аленько. Дракуле на пенсии подошло бы – но свежей и цветущей коронованной особе никак не годилось.

Если переживу сегодняшнее судилище, а потом разберусь с казной, то обязательно приступлю к оживлению интерьера. Подозреваю, что дело кончится капитальным ремонтом. Портреты в покосившихся рамах печально кивали, соглашаясь. Ой, как эти ребята похожи на гномов.

Видимо, первое правило королевы предписывало держать друзей и врагов поближе к телу. Так, к моему несчастью, выяснилось, что спать Виктория могла лишь рядом со своим заколдованным зеркалом. Эту новость Эмилия выдала, когда я среди ночи, пошатываясь, попробовала примоститься на кровати Леонарда.

Не исключено, что переход из мира в мир исчерпал мои ресурсы – или все же следовало поблагодарить шампанское… Но я до последнего не соглашалась вернуться к чучелам и шкурам (и прочим предметам роскоши), пока принцесса не заверила меня, что Даррен этой ночью не явится. Мол, даже великому волшебнику необходимо восстановить силы. Что будет дальше, когда Карбюратор придет в себя после ночи не в его пользу, я боялась даже думать.

– Я планировала, что вызванная мною гениальная магичка справится с этим недоразумением, – гнула свое принцесса. – Даррен использовал подлый прием. Он связал Викторию с зеркалом, а через него и с собой. Если уничтожить герцога – то вы получите свободу, а разобьете зеркало – просто погибнете. Так работает зеркальная связь.

С трудом, но поверить в такое я еще могла. Но почему я должна спать в присутствии этого омута на ножках, откуда в любой момент вылезет колдун? Да это же равносильно смертному приговору. И Белоснежка не имела представления, как нейтрализовать угрозу.

– Это уникальное заклятие. Его дядя придумал сам и опробовал на королеве. Пообещал, что, когда она отдаст частичку души и каплю крови, то красивее ее не станет никого в Эритании…

– Да-да, а потом оказалось, что Виктория, конечно, прекрасна, но конкуренток необходимо выявлять и устранять, – вспомнила я известный с детства сюжет.

– Не уверена, что правильно вас поняла. Наша королева была мила, но не идеальна, а с помощью зеркальных чар ее, то есть ваши черты, стали такими, как сейчас. Даррен шантажировал Викторию тем, что отберет расчудесную внешность. Так, меня по ее настоянию на шесть лет выслали из дворца в пансионат, находившийся в соседней стране. Я не видела, как рос брат, потому что мешала герцогу одним своим присутствием. Он считал, что я везде совала нос.

Впрочем, я быстро убедилась, что Эмилию невозможно вытащить из лагеря любителей розовых единорогов. Она во всем находила плюсы.

– Не отчаивайтесь. Мы убедились, что вы способны управляться с минимальным запасом магии, которым владела королева. Возможно, получится аккумулировать ее или даже наращивать ресурс. Тогда вы сами превратитесь в источник неприятностей для Даррена. Ведь ваше зеркальное проклятье, оно двустороннее. Удобно тянуть из герцога жилы. В смысле воздействовать.

Пока что я с трудом себе это представляла. Оптимизм принцессы не был заразительным. Я решилась на самые примитивные превентивные меры. Гномы, по указанию Эмилии, притащили цепь; недоуменно переглядываясь, содрали с моей кровати балдахин, завернули в него зеркало и надежно обмотали.

Мне послышалось, что зеркало жалобно тренькнуло. А вместе с ним заскрипело мое чувство самосохранения. Здесь нужен бронированный чехол, антивандальное покрытие, круглосуточная охрана… Однако после всей этой беготни сон сморил меня чрезвычайно быстро.

– Десять утра, – ворчала рядом незнакомая гномиха. – Много спать – вредно.

От сородичей-мужчин она отличалась тем, чтобы была одета в кожаное платье, меч носила в открытых ножнах и бороду сбривала начисто, до синевы.

Кстати, принцесса почему-то не спешила делиться историей о том, как Виктория стала хозяйкой гномов. Насколько я могла заметить, в моих покоях не было ни одного прислуживающего человеческой расы.

– Вертихвостка, воровка…

Гномиха бормотала это, когда выходила из зоны моей прямой видимости, и эта ее манера уже начинала выводить из себя. Наконец она направилась к шкафу, откуда вытащила сливовое платье с таким разрезом впереди, что оно больше открывало, чем закрывало, и кинула мне его на кровать.

– Уважаемая, – простите, не помню, как вас звать, – не могли бы вы помочь натянуть эту скатерть? Вы мне тоже не особо симпатичны, но не приглашать же караульных, чтобы затянуть корсет. И нет какого-нибудь платочка, или там косыночки, грудь прикрыть? Это же натуральный срам. В таком платье не на совет идти, а на оргию.

Дама изменилась в лице. Его выражения менялись одно за другим – от полнейшего изумления до совершенного ужаса. А что я такого сказала? Материал платья для королевы был жестким, с грубым набитым рисунком в виде розочек (скоро я их возненавижу!). Да чтобы в таком выйти и не поцарапаться, надо под низ надеть еще одно.

– Ой, вы разговариваете, – забормотала она неожиданно приятным грудным голосом. – Я Биргитта, ваша служанка. Сколько здесь работаю, вы ни разу ко мне не обращались. Все время, как бы это сказать, были погружены в себя, никого не замечали. В помрачении. Неужели вас отпустило? Ведь как вовремя. Обещайте, что на совете не отдадите священный гномий камень чернокнижнику. Спасите наших деточек!

Она опустилась на колени. Аккуратно – сначала на одно, потом на второе. Все-таки излишняя поспешность при таком весе никого не доводила до добра. Потом Бригитта принялась стучать головой в тяжелом шлеме об пол. Челюсти медведя страдальчески клацали, кровать ходила ходуном.

Основательная женщина. Сработаемся.

Глава 9

Мы с Бригиттой колдовали над платьем так долго, что я не успела позавтракать. Кусок немолодой ветчины и заветренный лист салата так и остались на тарелке. Оказалось, что это единственное выходное платье королевы – вот и верь после этого в сказки.

Мало того, что единственное, так еще половина крючочков, заменявших на нем шнуровку, оборвались. Гномиха проявила филигранное мастерство: я надела это чудо, она орудовала щипцами и мелкими иглами прямо на мне, параллельно что-то затягивая и подправляя. Потом ругалась, ковырялась, снова проклинала, сшивала… В итоге этот кошмар все же удалось застегнуть так, что можно было не опасаться, что в самый ответственный момент, платье свалится к моим ногам.

Вопрос с декольте решили за счет злосчастного балдахина. Бригитта отрезала от него кусок. А дальше, примеряя бархат то так, то этак, она приметала его к лифу. Получилось почти нормально – и, главное, далеко не так натурально, как подразумевал оригинальный фасон. Я могла дышать и окружающие меня мужчины – тоже.

Когда через два часа за мной явились гномы-сопровождающие, то я вполне себе подготовилась. Под платьем догадались спрятать легкую сорочку, и оно почти не кололо кожу. Все еще дувшийся Дофур протянул футляр с гарнитуром из черного жемчуга.

Когда я увидела длинные серьги, где каждый из восьми камешков по размеру немного уступал предыдущему, то позабыла о совершенно чудовищном платье. И даже о том, что жемчуг – это в моем мире украшение для бедных. Или то касалось искусственно выращенного?

Значит, я буду неимущей королевой с ожерельем из четырех жемчужных нитей. Мы с Бригиттой согласились с тем, что можно было бы добавить еще пару, но тогда оно перестало бы быть таким изящным.