Ваша мама и семь гномов

Нет, я не случайно так долго разглядывала себя в зеркало – не в волшебное, гномы принесли обычное – мне требовалось, как сказала Эмилия, адаптироваться к новому телу. Почувствовать себя целиком; убедиться, что я не мираж. Готова утвердить себя каждым шагом и жестом – и мне есть, что сказать тем, кто сегодня собрался от меня избавиться.

Я поймала восхищенный взгляд Дофура и еще двух стражников. Вооот… Что и требовалось доказать.Мда, на свадьбу Натальи я шла менее уверенная, чем сейчас. Но тогда от меня требовалось всего лишь присутствие, а теперь только королева Виктория имела власть, чтобы сохранить принца, принцессу и, как выяснилось, еще и гномов.

Необязательно демонстрировать обнаженную грудь всем и каждому. Бюст, задрапированный в пуританском стиле, заставлял мужчин втянуть живот и задуматься о вечном, то есть о душе.

Я впервые покидала покои королевы. Впереди шли два стражника, сзади два, и по одному – слева и справа от меня. Бригитта при виде моего настроя чуть ли не хлопала в ладоши. Прямо ждала, что она сейчас крикнет в спину что-нибудь из моего любимого в детстве мультика: «А еще они называли тебя земляным червяком» или «Доброй охоты всем нам».

Переходы замка, через которые шел наш путь, не поражали разнообразием. Рядами громоздились пустые доспехи, нуждающиеся в том, чтобы с них сняли ржавчину и натерли до блеска. На кирпичных стенах развешены гобелены со сценами битв и следами крысиного произвола… Окна, настолько пыльные, что я оставила надежду разглядеть за ними хоть что-нибудь.

Наверху все же имелся купол, расписанный красочными фресками с изображениями парящих людей. Но самое интересное находилось не там. В центре зала возвышалась небольшая круглая платформа, где стоял не менее круглый стол.Наконец мы вступили в главный зал. Я догадалась, что это он, потому что потолок неожиданно взлетел под самый верх – на сколько хватало глаз.

За ним я узнала Эмилию, Даррена (при виде его сердце замерло, а потом начало предательски частить) и почему-то Вомбадрила. Леонард застыл у пустого стула, ухватившись за резную спинку… Значит, у них с матерью он один на двоих.

Но когда я подошла ближе, то оказалось, что маленький принц был в удалении от всех. Его стул стоял в стороне. С одной стороны от мальчика поднимала белоснежные крылья статуя взъерошенного ангела. Он словно приготовился взлетать. А с другой, темный ангел, напротив, опустил оба крыла так, что они волочились по земле, – и собирался то ли плакать, то ли молиться.

– Карбюраторы, испокон веков были повелителями Эритании. Они спасли эти земли от великанов. Вдохнули магию в иссохшие почвы. Остановили полчища членистоногих со стороны великой пустыни, – бубнил откуда-то сверху невидимый голос. – Леонард – прямой наследник Кристофера Восьмого. Священное высочество и наследный принц. Сегодня нам предстоит избрать того, кто будет представлять интересы будущего правителя и займет трон до тех пор, прока Их Высочество не докажет зрелость своей магии.

Неужели так выглядят местные аристократы?Только тут мой взгляд задержался на зрительских рядах, организованных по принципу шатрового цирка. Первые ряды находились на уровне пола и ближе всех к «сцене». Однако каждый следующий круг расширялся и поднимался все выше. Там сидели люди, судя по всему, самых разных сословий. Одни сплевывали на пол огрызки, другие кидались ими. Третьи передразнивали первых и вторых.

– Я мать Леонарда и я остаюсь рядом с ним. Ни о каком избрании на место регента не может быть и речи, покуда я жива, – мой голос отражался от каждой из колонн, поставленных по внутреннему периметру зала.

Я постаралась загородить мальчика собой – от белого и черного ангела, от народа, который жаждал по крайней мере скандала. Он слишком мал для неприятных открытий. А еще напуган и жмется ко мне, как брошенный котенок… Я встала за его спиной и за плечи прижала к себе, легонько чмокнув в вихрастый затылок.

Возможно, для всех остальных ничего и не поменялось, но я-то чувствовала, что пружина, сжимавшая Лео, начинает отступать.

– Это самозванка. Пришлая колдунья. Ее необходимо казнить, пока не зарезала брата и сестру, деточек моего ненаглядного брата, – не менее громко и отчетливо, чем я, произнес Даррен. – Наши артефакты нам в помощь.

– Никакая не пришлая. Лучше пусть правит мачеха, чем ты, – возразила ему Эмилия. – Активируем артефакты. Боги не дадут соврать.

Вомбадрил промолчал. Но зеленый кристалл в его руках загудел. Принцесса и ее дядюшка перевели на меня ожидающий взгляд.

Глава 10

– Иди к нам, куколка. Займи свой стул. Принц на этой церемонии должен стоять поодаль. Как истинный правитель, хоть и будущий. А ты всего лишь выносивший его сосуд плюс застрявшая в нем чужая душа.

Не нужно поворачивать головы, чтобы узнать говорящего. Лучше вообще не смотреть на Даррена. Каким-то образом он даже сейчас подавлял во мне волю. Видимо, остаточный эффект. Ведь бедняжка королева давно не принадлежала сама себе.

Лео покачал головой, я приобняла его чуть сильнее. Не отойду от него. Он и так слишком много времени провел в одиночестве. Да, я не знаю подробностей, но того, что видят мои глаза, вполне достаточно.

– Сказала, буду рядом с сыном. Я в состоянии держать амулет. Только пусть кто-то из гномов поможет мне его настроить. Я не доверяю никому больше.

Ответом мне была ободряющая улыбка Эмилии и неверящий взгляд Вомбадрила. Видимо, королева совсем не радовала гномов комплиментами.

– Вот ты и проговорилась, – ухмыльнулся Даррен. – Виктория неоднократно отвечала на вопросы под надзором камня.

– Ничего подобного, – возразила я с поразившей меня самому горячностью. Уж больно бесил этот тип. – Я объясню, что произошло, – всем, у кого есть уши. И тебе, Карбюратор, не поздоровится.

Даррен ненадолго замолчал, видимо, переваривая, почему королевская фамилия в моих устах превратилась в оскорбление. В это время Вомбадрил не поленился встать и лично подал мне фиолетовый кристалл, который светился изнутри ровным светом.

В диаметре камень равнялся примерно одной моей ладони; я насчитала 24 одинаковых грани.

– Что бы ни случилось, сохраняйте спокойствие, ВашВеличество. Это камень повелительницы Эритании. Каждое слово вам подскажет сердце. Говорите только то, в чем абсолютно уверены. Как только кто-то произнесет ложь, церемония прекратится, – Вомбадрил давал наставление скороговоркой, столь отличавшейся от его обычной степенной речи. – Вам нужно доказать, что герцог вредил вам или вашей семье. Что его замыслы черны. Учтите, что он будет и спешить, и нападать.

Принцесса не сумела бы разложить все по полочкам так быстро. Но зачем это сделал гном? Он, что, тоже догадывался, что я не та, за кого себя выдаю? Хотя чего же здесь странного, Виктория за минуту изменилась до неузнаваемости.

Я машинально кивнула. Два других гнома тут же подскочили с другой стороны и поставили мне под руку столик. На него водрузили подставку для камня. Королеве, вдруг пожелавшей остаться на ногах, создали все условия. Левую руку я сложила на кристалл, а правой продолжала обнимать Лео.

Вряд ли кто-то из собравшихся еще не заметил странного поведения Виктории. Значит, буду импровизировать.

Скучный голос сверху себе не изменял. Он лениво перечислил собравшихся на постаменте – так, что я заподозрила, что на середине любого имени он уснет. Кстати, от него я узнала, что Вомбадрил – один из семи гномьих правителей, присягнувших на верность владыке Эритании. И за этим столом он представлял интересы всех гномов сразу.

– Виктория Карбюратор, вторая жена короля Кристофера. Королева-консорт, не являющаяся монаршей особой. Мать наследника престола, – неизвестный голос слегка гнусавил. – Члены совета, пользуясь единым справедливым законом, должны определить, достойна ли она стать Викторией V или ее ждет совсем другое будущее. Великий герцог обвинил невестку в серьезных преступлениях против короны. И, более того, утверждает, что место настоящей королевы заняла самозванка.

Повисла пауза. Я же могла оценить всю заинтересованность своих подданных. Плевки продолжали сыпаться на пол вместе с объедками. Но нас от зрительских рядов отделяла невидимая преграда. Получить кружкой эля по лбу никому из королевской семьи не грозило.

Все бы ничего, если бы в этот момент я не ощутила, что Леонарда потряхивает. Он держался все так же неестественно прямо, однако это требовало от него больших усилий.

– Может, пойдем сядем? – прошептала как можно тише. – Фиг с этими традициями. Они нужны для того, чтобы создавать новые.

Он сжал мою руку и промолчал. Я поняла, что ребенок будет стоять здесь, пока не упадет. Но какого же яка тут происходит? Что за глупый фарс, если драгоценный наследник Эритании, почти король, не здоров?

Значит, сложнее будет сосредоточиться на той смертельной игре, которую затеял его дядюшка.На кончиках пальцев появилось уже знакомое жжение, и магия Виктории – самого низкого качества, если верить Даррену, – короткими толчками заструилась ее сыну.

– Вы отдаете себе отчет, Ваше Величество, что все, что вы скажете…– продолжал бубнить замогильный голос.

Долго Леонард здесь не выстоит. Мы с ним свалимся раньше – он от слабости, природу которой я пока не понимала, и я – от магического истощения. Придется побыть той, кем я и являюсь, – наглой особой, не приученной отступать. Я давно уже совсем одна.

– Будет использовано против меня? Отдаю, – старалась не делать пауз. – У меня тоже есть вопросы к Его Высочеству герцогу. Какой у нас регламент? Прежде всего, настаиваю на коротком пояснении. Долгие месяцы, если не годы, та самая Виктория, о которой вы говорили, провела в помрачении. Почти уверена, что это состояние – дело рук брата короля. Этой ночью я очнулась, и вместо воспоминаний – одни эмоции. Тревога и страх за детей. Тяжесть ответственности перед гномами… При этом я не имею представления об элементарных вещах.

На губах Даррена снова змеилась улыбка. Он не сомневался, что его версия фактически подтверждена. Я же разглядела, что наверху, над нами, парил прозрачный кристалл. Очень может быть, что голос шел оттуда.

– Это очень и очень подозрительно. Назовите себя, чтобы лучшие люди королевства услышали ваше имя.

– Виктория Чернова, – спокойно ответила я. Со слов Эмилии выходило, что в этом пункте меня поймать невозможно.

Камень под моей рукой не изменил своему цвету. Даже не дернулся. А вот Даррен моргнул. Зал сначала засвистел, а потом нестройно зашумел, как будто ветер гнал листву с одного края леса на другой.

– Вы супруга короля Кристофера Восьмого? – этот вопрос задал уже чернокнижник. К моей беде, он соображал чересчур стремительно.

– Мне жаль. Я не помню короля Кристофера по той самой причине, которую только что назвала. Но уверена, что наш сын похож на него.

Лео полегчало. Я это чувствовала. Но едва ли он улавливал суть беседы. Принц по-прежнему направлял все силы на то, чтобы устоять.

– Я требую прямого ответа, – взревел герцог. – Это увертка. Эта женщина только-только прибыла в наш мир.

– Я всего лишь стараюсь говорить правду, как можно больше правды. Извините, если это сбивает вас с толку.

В глазах герцога промелькнуло уважение. Но оно стоило не больше, чем мои слова. Каждый из нас зароет другого в землю, если представится возможность.

– Послушайте, что это за фарс? Кто дал право колдуну, которого столько раз уличали в попытках свергнуть моего отца, клеймить его супругу? Очевидно же, что мать сделает для принца куда больше, чем его дядя. Все болезни Лео проистекают из козней Даррена – к нашему бедламу на троих подключилась принцесса. – Прямые ответы не считаются обязательными. Тогда я тоже требую, чтобы дядя, положив руку на свой адский камень, подтвердил, что это не он насиловал, не убивал и не грабил ради того, чтобы добиться трона.

Принцесса поднялась со своего места, герцог тоже возвышался над столом – но Вомбадрил успел водрузить на столешницу свой меч, не давая им схлестнуться.

– У гномов тоже есть вопросы. Куда делась святыня моего народа, слиток слитков?

Глава 11

Глаза Даррена метали молнии, волосы шевелились, словно клубок змей, ноздри раздувались. Уязвленный чернокнижник был прекрасен до ужаса – как тигр в зоопарке, который прилег отдохнуть в своем вольере и лупит хвостом по полу. Но что будет, если стеклянная преграда между ним и вами перестанет существовать?Эмилия и гном сместили фокус с самого сложного для меня вопроса – принадлежности к этому миру. Вместе с тем принцесса приоткрыла заслонку в ад.

– Позвольте, я первый, магистр Вомбадрил. Моя племянница попыталась задеть меня, не догадываясь, что этим подставляет все семейство. Скажи мне, Эмилия, чем, по-твоему, я отличаюсь от твоего уважаемого папаши? Так я тебе подскажу – ничем! – герцог буквально дымился от сдерживаемой ярости. Уже потом, прокручивая эту сцену десятки раз, я пришла к выводу, что его пожирал не гнев, а ненависть. То есть куда более страшный яд. – Кристофер на правах старшего брата надел на меня магические наручники-блокираторы, когда я был моложе Лео. В день моего совершеннолетия он надругался над девушкой, предназначенной мне в жены. Что ты так смотришь, милая Виктория?

Меня напугала решимость идти до конца, которую он излучал. И тот факт, что Леонард тоже вынужден это слушать. Эмилия, впрочем, не колебалась ни секунды:

– Это ложь! Папа был благороднейшим из людей. Ты всего лишь паук у его ног. Доказательств у меня нет, но не сомневаюсь, что ты устроил его гибель.

К сожалению, оба верили в то, что только что озвучили. Красный камень Даррена и янтарный принцессы не поменяли цвета. Я сочла нужным побыстрее вмешаться.

– Очевидно, что время все расставит по местам. У таких преступлений нет срока давности. Получив полную власть, я прикажу разобраться в этом, по всей видимости, давнем споре. Что же касается вопроса Вомбадрила…

Гном кинул на меня такой взгляд, что я заподозрила, что имела право часть вопросов просто игнорировать. Однако уже поздно.

– …То боюсь, что прямо сейчас не отвечу. Я еще не вернулась к делам, во время болезни самоустранилась. Надеюсь и на вашу помощь, Вомбадрил. Сильные гномы – сильная королевская власть. Так что мы с вами в одной лодке. Я стою на страже ваших интересов, чтобы в скором времени предъявить этот свиток свитков…

Когда сообразила, что именно сказала не так, было поздно. Несколько гномов, сидевших в зале, отчаянно жестикулируя, отправились к выходу. Но Вомбадрил раздумывал. Он смотрел на меня, а затем на Даррена – не возникало сомнений, о чем он думал.

Его взгляд все чаще задерживался на моем лице, а потом упирался в залатанный Бригиттой лиф. У герцога не было шансов. Я льстила себе надеждой, что гном видел разницу между мной и прежней королевой. Этой версией я грела свое едва живое самолюбие. Да после того, что у них тут творилось, проще довериться случайной попаданке.

Он торжественно кивнул в мою сторону, давая понять, что претензии пока сняты с повестки:

– Мой трудолюбивый и свободный народ продолжит поддерживать королеву Викторию. Ее решимость убедительна, а характер столь же крепок, как лучшие из наших топоров. Как вы знаете, гномов невозможно обмануть магией, и мы останемся в королевских покоях до тех пор, пока нам не предъявят наше сокровище, аудбьёрген. А после – уже как решит королева, – с этими словами он высоко вскинул руку, скорее всего целясь в кристалл у нас над головами. – На всякий случай, повторю, что гномы поддерживают только кандидатуру Ее Величества.

Даррен, который к этому моменту уже успокоился, лишь плотнее сжал выразительные узкие губы. Я задавалась вопросом, действительно ли мы стали свидетелями неконтролируемой вспышки или, напомнив о своих злоключениях, он рассчитывал настроить народ против прямых потомков Кристофера.

Чернокнижник попробовал снова:

– Самозванка хитра. Она не спешит признать, что заняла чужое место. Я напрямую спрошу принцессу – Эмилия, ты проводила заклинание призыва, чтобы избавиться от мачехи и получить послушное орудие для твоих планов? Все мы помним, что ты отказалась выходить замуж за кандидата, на котором настаивал отец. И вместо него хочешь выскочить за безземельного принца.

Эмилия ни чуточки не смутилась. Все-таки она такая же Карбюратор, как и дядюшка.

– Да, неделю назад. Но ты поставил заслон, а я о нем не подозревала. Впрочем, это неважно. Преодолеть его у меня все равно бы не получилось. Я потерпела неудачу. Все-таки великий маг в нашей семье только один. Не мне с тобой тягаться.

Она беззаботно улыбнулась. И ведь все так. Белоснежка вызвала не ту, кого собиралась. Даже со своего места мне показалось, что я слышу скрип крепких мужских моляров. Вообще у Даррена отличные белые зубы. Может, несмотря, на дикую, на первый взгляд, эпоху, дантисты здесь толковые.

– Не пора ли перестать доказывать, что Виктория – это не Виктория. Во-первых, она же вам ответила, что это она и есть. Назвалась. Во-вторых, вариации одного и того же вопроса допустимы – но не более трех раз. Имейте уважение к кристаллам правды, – это снова включился Вомбадрил.

Когда все закончится, я расцелую этого гнома в обе щеки. И шлем мне помешает.

– Хорошо же, – Даррен не переставал угрожать. Леонард, которого я обнимала, слегка пошатнулся. Надолго ли хватит нас обоих? – Раз вы втроем так доверяете этой особе, напомню, что она никак не в праве стать регентшей. Она шлюха, не хранила королю верность и под ее юбкой перебывала половина ее же замка.

Герцог облек обвинение в неверности в самую площадную форму. Не он ли отправлял к Виктории любовников? Да и вообще, судя по доставшимся мне ощущениям, королева не любила постельные развлечения и с трудом терпела Дофура.

На наших глазах камень герцога стал бледнеть.

– Признаю, с половиной замка погорячился. Но я абсолютно уверен, что Викки не была верной женой.

Леонард задрожал у меня в руках. Магия, которую я отдавала ему все это время, теперь расходилась от него в разные стороны пурпурной волной.

– Мерзавец, никто не смеет оскорблять маму. Я вызываю тебя!

Не знаю, что бы я и все мы делали дальше, если бы сознание в этот момент не покинуло мальчика и он не повис у меня на руках.

– Камень герцога изменил цвет. Это клевета. Но я скажу, чтобы ни у кого не осталось вопросов. Я давно не была с мужчиной. Год или больше… Это я в состоянии запомнить.

В этот момент четыре камня от каждого из нас поднялись вверх и стали частью того большого и прозрачного. Он закружился наверху, издавая не слишком приятный резкий свист.

Глава 12

Наконец с громким щелчком все камни сложились внутри одного. Они утратили свой собственный цвет, а сияние большого кристалла стало почти нестерпимым. Так я себе представляла какой-нибудь огромный алмаз. Только вряд ли бы он сверкал, как новогодняя елка.

– Великий герцог Даррен Карбюратор солгал, чтобы унизить королеву. Кристалл разочарован. Кристалл давно наблюдает за распрей между Дарреном и Кристофером, которая стала горем для Эритании. Ты мог бы обрести мудрость, мой лорд, а вместо этого… заслуживаешь то, что уже готовит тебе будущее.

Во-вторых, разница в положении между покойным королем и его братом в такой трактовке отсутствовала.Что-то было в этом неправильное. Во-первых, голос изменился, когда обращался к Даррену. Из холодного превратился в почти родительский. Да и сам Карбюратор сделал настолько скучное лицо, что я не сомневалась, что отчитывали его уже не в первый раз… И где все обещанные кары за ложь?

– Эта девушка, Виктория, так цепляется за принца, что мне это нравится… Даррен задавал неправильные вопросы. Ответь мне, странное создание, зачем тебе корона? Все драгоценные камни из нее перезаложили по несколько раз. В казне от смеха сдохла мышь, которая забежала посмотреть на наши богатства.

Похоже, начался, второй раунд и меня теперь испытывал местный искусственный интеллект (ИИ), решив, что от людей проку мало.

– Я оказалась там, где оказалась. Корона уже на мне. И еще брошенные дети. На ваше величие мне, простите, до яка. Но нельзя же тащить больного ребенка на церемонию, а на девочку, которой бы еще учиться и учиться, вешать все государственные дела.

Эмилия, разумеется, возмутилась:

– Спасибо, хватит с меня пансионатов. Я все усвоила. Любовь – вот единственное главное в жизни.

Кристалл подарил собравшимся приступ трескучего смеха. Как будто над нами зажгли несколько десятков бенгальских огней:

– Ты будешь править, юная Эмилия. Это твоя судьба. До нее тебе осталось немного подрасти. А ты, Ваше Величество, будешь исправлять то, что направили до тебя. Позаботься о детях – такой миссии не было еще ни у одного из Карбюраторов. Пусть королевские дети в этом замке снова станут счастливыми, смеются и не ведают взрослых забот. Не дай жажде власти, славы или богатства завладеть мыслями. Взамен ты получишь то, чего не имела ни одна королева Эритании.

Я ошеломленно замолчала. Нет, меня смутило не то, что богатство здесь ценилось меньше славы. И не дурацкие каламбуры этого каменного ИИ… О детях говорилось как-то чересчур во множественном числе. Эмилия, вон, почти взрослая. Все остальные тоже молчали и, кажется, переваривали.

– Да, Виктория, ты все правильно поняла, тебе придется выйти замуж и родить. Выбери кого-нибудь потолковее и попородистее. Я бы советовала присмотреться к… Ладно, ни слова не скажу. Вы, люди, упрямее баранов. Еще придется навести порядок в королевстве, иначе на тебя польстятся только орки. Платье ужасное, причесана плохо.

Какая нервная должность. Я скоро тоже научусь скрипеть молярами. То есть довели Эританию предыдущие правители. Детям здесь перестало быть радостно, а я виновата в том, что разгуливаю в кое-как приведенной в порядок скатерти со шнуровкой?

– Вам ничего не мешает? – не выдержала я. – Принц уже несколько минут без сознания. Кто-нибудь позовет лекаря?

– Все время забываю про твою… потерю памяти. Даррен помоги Его Высочеству, только без фокусов. И не хватай Величество на глазах у подданных. Она же не в твоем вкусе… Ох, что-то я утомилась. Все всё услышали?

Чернокнижник, действительно, забрал у меня ребенка так ловко, что умудрился ощупать.

– Я проверяю, работает ли еще магия зеркала, – ухмыльнулся он. – Или ты снова плоская, как доска.

Сейчас его оскорбления не задевали – потом разберусь. Смотреть, как он пальцами зажимает точки на шее беззащитного Лео, вот что было откровенно страшно. Даррен же наслаждался моей тревогой.

– Боишься, что промахнусь и сяду на трон?

Конечно, умом я понимала, что он не убьет ребенка на глазах всей честной публики.

– Я королева. Я отправлю тебя на виселицу до того, как ты причинишь ему вред. Или как тут у вас казнят разбойников.

Скрывать от него свое происхождение я не видела смысла. Тем более что даже камень признал меня в таком виде. Эритании отчаянно нужна королева-мать, а не дядюшка-душегуб.

Даррен закатил глаза:

– Трясусь, как осиновый лист. У мальчика тяжелая форма магического истощения. Я верну себе контроль над твоим разумом и буду спокойно править. Он мне не помешает. Потом принц скончается от естественных причин – кристалл это подтвердит. Ты перестанешь быть хоть кому-то нужна, и я избавлюсь от твоего тела. За столько лет ты мне чертовски надоела.

Наверняка, он организовал Лео эту болезнь. Упрятал куда-то гномий слиток. Не брат короля, а целая гангрена. Единственная, кому он вроде бы не навредил, – это, кстати, Эмилия.

– Спасибо, что предупредил. Я намерена исполнить волю кристалла. Рожу еще двух-трех малышей. Наложу на тебя сдерживающее заклятие и буду отправлять их к тебе на школьные каникулы. До трона тебе будет, как до звезды, зато понянчишься.

Он часто заморгал. На миг из-под ядовитого флера черного-пречерного мага показалось другое, изумленное, лицо, но ответить он не успел.

Леонард зашевелился. Обхватил меня тонкими ручками и спрятал лицо на талии. Камни полыхнули светом с новой силой. Даррен отпрянул.

– Виктория Карбюратор становится Викторией Пятой, королевой-регентом. Она сама выберет момент для передачи власти по линии прямого наследования. Корону выдадут гномы. Никаких празднований, все-таки потеряли нашего славного Кристофера, – кристалл снова перешел на официальный тон.

Я помогла мальчику подняться. Заметила, что вдоль зрительных рядов заскользили девушки с напитками. Раздавалось нестройное чествование королевы, но заслон гасил лишние звуки. То есть на это деньги в королевстве нашлись?

Эмилия, встав на стул, негромко переговаривалась с кристаллом, а вот герцога я больше не видела.

– Вомбадрил, Их Высочество надо бы задержать. Вчера он напал на принцессу, у принца подозрительный магический недуг.

– Герцог тоже об этом подумал и уже исчез, – развел руками гном.