banner banner banner
Вурдалакам нет места в раю
Вурдалакам нет места в раю
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Вурдалакам нет места в раю

скачать книгу бесплатно


– А по-моему, нужно наоборот, – не унимался мельник. – Раздуть пламя повыше, чтоб оно подпалило Мару. Глядишь, та и растает, как лежалый сугроб под весенним солнышком. Одной бедой меньше, и нам облегченье.

– Дурень! – прикрикнул на него вурдалак. – Ценней Мироствола во всех трех мирах ничего не найти. Лиходей бы побрал эту Мару – пусть убирается, куда хочет. Спасай Дерево – остальное неважно.

– Нет, этот парень совсем одурел, – развел пухлые руки Курдюм. – Что с ним прикажете делать?

Видослав перестал наконец трубить в рог и принялся носком сапога разбрасывать тлеющую листву. Звяга, глядя на хозяина, бросился ему помогать. Горихвост набросил вотолу на полыхающий корень и закричал:

– Души пламя! Огню нужно дышать. Без воздуха он задохнется.

Видослав собрался последовать его примеру. Он сбросил свою дорогую ферязь, но перед тем, как сунуть ее в огонь, ощупал дорогую парчу, прошелся пальцами по драгоценным узорам, шитым золотой нитью, и тяжко вздохнул. Потом он окинул взглядом горящий древесный корень, почесал жесткую шевелюру, да и надел ферязь обратно, видимо, передумав с ней расставаться. Зато Звяга не пожалел своего засаленного кожуха с оторванными рукавами. Вдвоем с Горихвостом они кое-как сбили с корня огонь, оставив лишь тлеющую кое-где кору.

– Был у нас один пленник, теперь будет четверо! – раздался над их головами суровый окрик.

Горихвост оторвал взгляд от корневища и увидел Лесного Царя, что приближался к нему со стороны пещеры. За ним поспевала Ярогнева, на поясе которой болтался его собственный меч.

Едва Видослав увидал их, как изменился в лице.

– Друзья мои, нам пора отступать, – тихо проговорил он.

– Ну нет! – неожиданно взорвался Курдюм. – Взгляни-ка, Горюня: у этой девки твой тесачок. Давай его отобьем!

Ярогнева приблизилась к Горихвосту, положила ладони на тлеющий корень и уставилась на него.

– Что ж ты не бьешься? – насмешливо прозвенела она. – Твой дружок так и рвется в драку.

Горихвост заглянул в ее глаза – голубые, яркие, с лихой искоркой удалого безумия, какого он не встречал больше ни у кого, даже у самой отъявленной чертовщины. И отступил на шаг назад. Девушка засмеялась.

Пожар обжег темные тучи, оставшиеся после бегства Мары. Они загустели и пролились на землю холодным дождем. Липкие капли прибили языки пламени, еще продолжающие вылизывать кучи опавших листьев. Огонь зашипел от ярости, но дождь оказался сильнее, и пламя начало гаснуть, оставляя после себя струи пахучего дыма.

– Дочь моя, – вымолвил Лесной Царь, – Мара не даст нам покоя. Чью-то душу она заберет. Если не выдать ей вурдалака, то она вернется за мной.

– Да, батюшка, – покорно ответила Ярогнева. – Я его приведу.

Она ловко вскочила на корень, доходивший ей почти до подбородка. Меч с зеленым камнем в рукояти скользнул ей из ножен в ладонь и лег, как влитой.

– Горюня, линяем! – встряхнул мельник Горихвоста за плечи.

– Пока Мироствол в беде – не уйду, – глухо откликнулся вурдалак.

– В беде ты, а не дерево! – в отчаянии закричал мельник. – Пожар стих, дождь его подкосил. А вот тебя эта девка разделает под орех!

– Если ты такой верный, то отдай за Царя свою жизнь! – с вызовом выкрикнула Ярогнева.

– Я верен Лесу, а не тебе, малолетка! – хмуро сказал Горихвост. – Эти чащи я сторожил, когда тебя тут еще не водилось.

– Это кто малолетка? – обиделась девушка. – Ах ты, змеиный язык!

Она замахнулась мечом, но поскользнулась на мокрой коре и шлепнулась наземь с высоты своего роста. Боярин Видослав отскочил от нее, и, не дожидаясь, пока дева поднимется, заголосил:

– Дёру!

Не церемонясь, Звяга заехал Горихвосту кулаком по затылку, отчего в голове зазвенело, как внутри колокола, по которому двинули билом. Было больно, зато мысли сразу прочистились. Горихвост развернулся и припустил за товарищами, которые уже улепетывали со всех ног.

– Доча, не дай им уйти! – кричал сзади злой царь.

– Не беспокойся, батюшка, я жертву не упущу, – откликнулась Ярогнева, поднимаясь и стряхивая гарь с накидки.

Но беглецы и не думали ждать, пока она оправится. Все четверо скрылись в едком дыму, от которого щипало глаза.

– Я их не вижу! – с досадой проговорила царевна.

– Хорохор! – выкрикнул Дый.

Черный ворон спикировал с Древа.

– Я так и знал, что тебя не испугают ни град, ни пожар, – ласково потрепал его перья Царь. – Лети за бегунами и дай знать, как увидишь их.

Ворон коротко каркнул, встряхнул крыльями и взмыл ввысь.

– Следуй за ним, – приказал дочери Дый. – Ворон укажет тебе путь к Горихвосту. Помни, дочь: один из нас отдаст душу Маре – либо он, либо я.

Ярогнева забежала в клубы непроглядного дыма, но тут же запуталась и потеряла направление. Она попыталась продвигаться на ощупь, но споткнулась о корень и опять растянулась.

– Я тебе покажу малолетку! – с досадой выкрикнула она в пустоту. – Мне почти восемнадцать. Ну, волчья морда, попадись только мне! Шкуру спущу!

Глава 6. Огненные стрелы

Если волка кормят ноги, то вурдалака – соображалка. Но сейчас Горихвосту не хватало лишней пары ног. Он улепетывал со всей мочи – так, что лес трещал, потому что бежать приходилось напролом. И все равно: ему казалось, что он продвигается слишком медленно, и что в любой миг с неба нагрянет неистовый упырь, или тропа вдруг искривится под умелыми чарами лешего и выведет обратно, прямо в руки Царя, или еще какое черное колдовство наведут на него братья-нечистики, которые в этом деле большие знатоки.

Грудная клетка вздымалась от хриплого дыхания, а легкие ходили ходуном, как кузнечные меха. Боярину Видославу Рославичу и псарю приходилось еще хуже – эти были непривычны к бегу по чащам, а Курдюм и вовсе застрял где-то сзади.

Горихвост выскочил на опушку и ухватился руками за сук, чтобы не свалиться от изнеможения. Лопоухие гончие путались под сапогами, как будто и без них не нашлось бы, обо что споткнуться. Ободрав дорогую ферязь о колючки, из чащи вылез боярин. За ним появился Звяга, кожух которого насквозь промок от пота. Но несмотря на усталость, псарь тут же принялся пересчитывать собак.

– Курдюм где? – едва выплевывая слова, прохрипел Горихвост.

– Отстал, – махнул рукой в сторону леса боярин.

– Надо вернуться.

– Брось. Вернемся – сгинем.

– Он за мной воротился. А я его брошу? Не по-нашенски это, – возразил Горихвост и полез в кусты.

Подлесок проглотил его с головой, как жадное чрево, дорвавшееся до бесплатной кормежки. Но стоило ему поскользнуться на россыпи бледных поганок и со смачным чвоком плюхнуться в грязь, как из гущи колючего малинника ему навстречу выкатился толстый мельник, точно так же скользнул по траве и грохнулся следом. Оба беглеца – худой и высокий Горихвост и маленький круглый мельник – столкнулись лбами, отчего по лесу пролетел такой звук, будто полное ведро со стуком поставили на край колодца.

– Батюшки-святы! Спаси-сохрани! – со страху заверещал Курдюм.

– Лихо-марево! Как обухом по рогам! – взвыл Горихвост.

– Чего ты бодаешься? – обиженно выкрикнул мельник.

– Это я бодаюсь? Да мне уже нечем! Всю башку обдолбали! – сквозь брызнувшие слезы простонал вурдалак.

Они посмотрели друг на друга и разом расхохотались. Курдюм обнял лесного верзилу и вымолвил:

– Горюня, как я рад, что ты цел!

– А я уж и не чаял тебя увидеть. Думал, чаща тебя проглотила.

– Э, нет, брат! Я лесу не по зубам.

– Не говори! Хоть ты с виду и жирненький, как Еропкино порося.

Они снова расхохотались. На опушку оба выбрались, обнимая друг друга за плечи. Звяга хмуро взглянул на них и неодобрительно буркнул:

– Вот дружки: волк и боров!

– Молчи, пес! – бросил в ответ Горихвост. – Свору на поводке держишь, а вот язык за зубами держать не умеешь!

– Эй, холопчики, вы чего лаяться вздумали? – прикрикнул на них Видослав. – Мы же только что вместе ушли от опаски.

– Пес и волк по-другому не могут. Знать, природа такая, – примирительно молвил Курдюм, обнимая обоих.

– Кстати, как там погоня? – еще не успев отдышаться, забеспокоился боярин. – Нечисть от нас просто так не отстанет.

– Угомонись! Я лесную братию знаю. Ни упырь, ни тем более леший за лесную опушку не сунутся, – успокоил его Горихвост. – Разве что ворон сюда залетит, ну ему-то мы перышки быстро ощиплем.

– И все же давайте убираться подобру-поздорову, – растревожился Видослав. – Звяга, пригляди за тропой: не идет ли кто по нашему следу?

– Погоди, барин, не до того мне! – недовольно ответствовал псарь. – Не видишь что ли: выжлица ополоумела. Не дается мне в руки.

– Ну и брось ее, после сама прибежит.

– Что ты! Как можно? Я ее со щенячьего возраста помню. Вдруг дикие твари ее затерзают? Помоги-ка лучше ее поймать. Да береги пальцы: в сильном расстройстве она и хозяина тяпнет.

Боярин нехотя поплелся за псарем и сделал вид, что помогает ему ловить суку. Однако выжлица и в самом деле была не в себе: она не давалась, визжала и носилась между опушкой и конопляником, беспокоя всю свору. Наконец, она нырнула в заросли конопли и скрылась из виду. Боярин и псарь углубились за ней.

Горихвост перевел наконец дух, хлопнул по плечу Курдюма и вымолвил:

– Пусть бегут. Но как вышло, что судьба вас так вовремя принесла?

– Эх, кабы надеяться на судьбу, то висела бы сейчас твоя шкура на Древе миров, и клевало бы ее вороньё! – расплылся в улыбке мельник. – Как слинял ты с мельницы в сильном подпитии, так и заговорила во мне самая бесполезная вещь на свете – совесть. Ну, думаю: раз волка на подвиги потянуло, то лучше бы овцам не блеять. А в деревне у мужиков на тебя зуб. Как бы шкурку с тебя не спустили! Дождался я утра и пошел посмотреть, не случилось ли беды. Вижу: деревня с рассвета не спит, вся переполошилась. Селяне сказывают, что полночи за вурдалаком гонялись, да призрак Прежнего барина в лес его уволок. Эх, думаю, быть огорченьицу! Кинулся в ноги воеводе Видославу Рославичу, так мол и так, говорю, ты теперь на селе главный начальник, так изволь, мол, распорядиться – спаси от лютой судьбы Горихвоста. Тебе доброе дело зачтется, когда Судимир на весах начнет взвешивать, куда твою душу отправить – в рай или в пекло.

– Разве не князь на селе главный?

– Князь-то что? Он только и думает, как бы в столицу вернуться и снова на свой золоченый престол сесть. Ему на Грязную Хмарь наплевать, он здесь человечек временный. А боярин Видоша сельцо наше прикупил себе в вотчинку – видать, задумал тут корни пустить. Он и есть настоящий хозяин. Ты разве не знал?

– Откуда? Кому в лесу интересны деревенские сплетни?

– И то верно. В лесу жить – по-волчьи выть, – согласился Курдюм.

– Борзуха! К ноге! – послышался из зарослей голос, охрипший от крика на собак.

– Зачем нам вообще выходить? Может, выгодней в зарослях отсидеться? – последовал тут же рассудительный голос боярина.

Из конопляника появился Звяга с выжлицей, посаженной на поводок. Лопоухая гончая беспокоилась и вырывалась, так что псарю стоило сил ее сдерживать. Боярин высунул из кустов испуганное лицо, огляделся и сделал маленький, очень-очень осторожный шажок на опушку.

Горихвост сморщился от сильного запаха псарни, которым так и несло от Звягиного кожуха.

– Ты что, гончую Борзухой назвал? – насмешливо бросил он. – Как же ты тогда борзых зовешь?

– Я гляжу, ты сам борзо?й, как кобель, – недовольно отозвался псарь. – Таких борзунков суки за ляжки кусают.

– Твоя сука вот-вот от тебя деру даст. Как же ты баб в руках держишь, когда даже суку не можешь на поводке удержать?

– Жаль, что не сам я веревками к дубу тебя привязал, – зло сверкнул псарь глазами. – Щас кишки твои по полянке б разметаны были.

– Будет вам ссориться! – попытался прервать их боярин. – Убираемся подобру-поздорову. Выжлица сама не своя: видать, что-то почуяла.

– А вот и причинка, по которой Борзуха с поводка рвется! – подкатился к ним мельник, тыча в небо пухлым пальцем.

Горихвост задрал голову. Над верхушками сосен кружил Хорохор, расправив черные крылья и склонив хищный клюв. Увидев людей, он победоносно каркнул и начал снижаться.

– Выследил нас, злодейский пособник! – попытался прикрыться кустом Видоша.

– Пора драпать, – сделал вывод Курдюм.

– Полно вам! Мы уже не в лесу, тут не их царство, – попытался успокоить товарищей Горихвост.

– Этот волк до сих пор своим приятелям норовит! – дергая боярина за рукав, прохрипел Звяга. – Помяни, господин, мое слово: он как был лесным зверем, так и остался.

– Уж не думаешь ли ты, что я предам своих ближних? – скрипнул зубами Горихвост.

– Смотря кто твои ближние. Если нечисть лесная – то нет, не предашь! – с вызовом бросил Звяга.

– Ах ты, тварь! – возмутился Горихвост. – Как ты можешь меня так бесчестить? Я в жизни своей никого не предал!

– Волчий норов не переменишь! – с запалом выкрикнул Звяга.

– С тобой говорить – что опилки толочь! – закричал Горихвост и с размаху влепил псарю звонкую оплеуху.

Звяга ощерился, будто пес, и без лишних слов двинул вурдалака кулаком по скуле.

Ого! Вот это ударчик! Будто молотом приложили. Псарь-то, похоже, не из слабачков. Хоть и выглядит, как сморчок задрипанный, а рубец на роже, кажись, не дома на печи схлопотал.

От удара переметная сума слетела с плеча и раскинулась в траве. Горихвост сразу почувствовал, что плечо будто осиротело. Он завертел головой, пытаясь найти, куда делась длака, и тут второй удар потряс его так, что он едва не опрокинулся навзничь.

Звягина свора будто с цепи сорвалась. Собаки полезли на Горихвоста со всех сторон, норовя цапнуть за ляжку, а то и свалить. Но даже человеческой глоткой вурдалак так на них рявкнул, что псы брызнули врассыпную. Одна выжлица Борзуха не далась на испуг: она препротивно оскалилась и поперла напролом, явно показывая, что выучка и верность хозяину берут верх над животной осторожностью.