В отражении тебя

Не знаю, как распределяется их семейное положение, но сотрудники подчинялись «серьезному» Бердвистлу. Полагаю, между братьями есть какая-то договоренность.

Кроме того, мне не хотелось его избегать.

– Я не кусаюсь, – сказал он, не дождавшись, когда я решу, как поступить.

Голос прозвучал приглушенно. Я откашлялась и поднялась к нему.

– Приятно познакомиться, я…

Джулиан оторвал взгляд от яблока.

– Мисс Амелия Редигьери. Наслышан о тебе, – он сказал это, глядя на меня, будто хотел оценить реакцию.

Я смутилась.

– Что вы могли слышать: я здесь всего лишь чтобы помочь Олив с учебой.

Он улыбнулся, положил отрезанный кусочек яблока в рот и, жуя его, сказал:

– Полагаю, тебя предупредили, что от меня лучше держаться подальше.

Я переступила с ноги на ногу.

Джулиан был близко, а не как обычно в нескольких метрах. Эта близость действовала на меня странно. С мистером Бердвистлом меня сковывало чувства долга, а с Джулианом я словно оказалась обнажена, в буквальном смысле. Может, потому, что в своих фантазиях занималась с ним маловероятным, но безумно страстным сексом? Я прочистила горло, чтобы избавиться от дискомфорта.

– Думаю, ваш брат беспокоится о дочери и ее образовании.

– То есть я могу отвлечь от работы?

Вопрос застал врасплох, и я солгала:

– Вряд ли.

Он кивнул, но, похоже, мой ответ его не убедил. Он отрезал еще один кусочек яблока, но не съел его в этот раз, а протянул мне со словами:

– Плод греха.

– Не хочу портить себе аппетит, – вежливо отказалась я.

– У некоторых аппетит никогда не портится.

Джулиан окинул меня пронизывающим взглядом, оторвался от перил и ушел не попрощавшись. Я не смогла отвести глаз, пока он не скрылся за поворотом в центральное крыло, и отметила, как ему удивительно подходили уверенность и бравада.

По пути на кухню я так и не смогла выбросить из головы его последние слова – явный сексуальный намек, совершенно неуместный, но определенно дерзкий. По животу разлилось тепло, ощущение, которого я боялась больше не испытать, ощущение, которого не хватало долгое время.

Миссис Фуллер по-прежнему пребывала в плохом настроении, но в присутствии остального персонала стала более разговорчива. Поэтому я решилась поднять тему поездки.

– Хозяин уехал по делам, – сообщила миссис Фуллер.

– Мне нужно поговорить с ним о ярмарке, которая пройдет в эти выходные, – уныло посетовала я. – Ты, случайно, не знаешь, когда он вернется?

– Он приходит и уходит, – вмешалась Лиззи.

– Его отъезд как-то связан с появлением брата? – осмелилась спросить я.

Миссис Фуллер, сидящая напротив меня, замерла с вилкой в воздухе и бросила укоризненный взгляд.

– Ты с ним встречалась? – спросила Лиззи.

Я кивнула.

– Мы случайно столкнулись на лестнице.

– Ничего не бывает случайным, когда речь идет о мистере Джулиане, – проворчала миссис Фуллер.

Могу ошибаться, но тон выдавал некоторую тревогу. Почему она так боится за мой контакт с Джулианом? Из двух братьев Итан Бердвистл более надменный и несговорчивый.

После обеда, прежде чем пойти к воспитаннице, я помогла экономке навести порядок на кухне.

– Как думаешь, вернется сегодня вечером мистер Бердвистл?

– Кто знает… Он занятой человек.

– Что не так с его братом?

Миссис Фуллер поставила чистую кастрюлю на плиту, вздохнула и обернулась. На лице застыло жесткое выражение, но похоже, она больше напугана, чем раздражена моим любопытством.

– Он нестабилен, – пояснила она. – Постоянно привлекает внимание. И может испортить все, к чему прикасается. Особенно если в этом замешан брат. Джулиан одержим Итаном: ему невыносимо видеть его счастливым.

Я поджала губы.

– Мои сводные сестры и брат тоже такие, завидуют друг другу. Наверное, это прерогатива тех, у кого есть все. В определенный момент человек перестает довольствоваться тем, что имеет.

– Для них это не вопрос денег, – уточнила миссис Фуллер. – Их антагонизм имеет древние корни.

– Почему тогда хозяин позволяет брату приходить сюда? Не боится, что его присутствие может негативно повлиять на Олив?

– Эта девочка – единственный человек, которого Джулиан, кажется, любит. Он заботится о ней, как о собственной дочери. К тому же Доунхилл-Хаус принадлежит и ему. Мать в своем завещании разделила наследство поровну. Вот только ему это неинтересно. Джулиан приезжает сюда, когда ему больше некуда идти, – с этими словами миссис Фуллер подошла ближе и забрала у меня салфетку для мытья посуды. – Думаю, тебе пора к молодой госпоже. В пять часов я принесу вам чай.

Когда я вернулась в библиотеку, заметила, что Олив все еще пишет. Джейн сказала, что девочка обедала здесь и что ни на минуту не отрывалась от тетради. Я села рядом – Олив даже не подняла глаз, она была так занята, что мое присутствие ее не потревожило.

Ровно через час Олив протянула мне работу – строчки заполнили даже поля. Я была довольна, что задание выполнено, и стало интересно узнать, о чем Олив рассказала в своей истории.

– Я заслуживаю перерыв, – Олив потянулась.

– Хорошо. Но через тридцать минут мы продолжим.

Она ушла вместе с Джейн, и я приступила к чтению.

Героиня ее рассказа – юная исследовательница со способностью телепортироваться из одного места в другое. Она разгадывала хитроумные тайны и помогала человечеству победить зло – демона, который принимал разные обличья, чем сбивал с толку детектива.

Пока я ждала возвращения Олив, исправила орфографические ошибки, переставила некоторые абзацы и перенесла текст на ноутбук. Но Олив так и не пришла. В пять часов заглянула миссис Фуллер и сообщила, что девочка не захотела расставаться с дядей.

Неповиновение задело, но сегодня я добилась первого результата: Олив сделала то, о чем я попросила. Однако время идет, и трех месяцев явно не хватит, чтобы наверстать упущенное по предметам, по которым она отставала.

Я вернулась в свою комнату и в сообщении поделилась с Еленой достижением. Подруга в это время еще работала, поэтому ответа я не ждала. Поставила телефон на зарядку и открыла взятую из библиотеки книгу «Кентерберийские рассказы». Это незавершенная работа с новеллами про средневековое английское общество. Благодаря интроспективной способности автора они стали символическим отображением духовного путешествия человека по жизненному пути. Увлекательные истории, которые составляли мне компанию уже несколько дней.

После ужина, убедившись, что мистер Бердвистл еще не вернулся из командировки, я отправилась в библиотеку, чтобы полистать старинные книги. Но как только открыла дверь, заметила свет. Возле камина сидел мужчина. На мгновение я понадеялась, даже не знаю почему, что это Джулиан, но когда мужчина обернулся, поняла, что ошиблась.

Глава 9

Джулиан

– В воскресенье я поеду в Лутон, – сообщила Олив, когда мы гуляли по саду.

Я склонил голову набок.

– Зачем?

Олив сорвала розу и раздраженно посмотрела на цветок. Интересно, есть ли что-то кроме книг, что может привлечь ее внимание? Мы похожи, но ее апатия беспокоит. В ее возрасте… хотя нет, у меня были другие проблемы.

– Амелия, новая учительница, уговорила папу отпустить меня на ярмарку.

– А он пойдет с тобой?

– Нет.

– Ах!

Странно, что брат согласился оставить дочь на совершенно незнакомого человека. Он не доверяет мне, да и бедняжка Джейн не пользуется такой привилегией, несмотря на то что круглосуточно привязана к заднице племянницы. Единственный человек, достойный одобрения брата, – миссис Фуллер, но она нас вырастила.

Видимо, мисс Редигьери была убедительна. Возможно, я недооценил ее таланты или Итана влечет к ней. Не то чтобы она в его вкусе, но она, безусловно, симпатична. Если я прав, мне будет еще приятнее его мучить. Правда, чтобы сблизиться с ней, придется что-то придумать: у Доунхилл-Хауса повсюду глаза и уши. Пока лучше держаться в тени, а из племянницы вышел отличный проводник.

– Я получила еще одно письмо, – Олив смахнула ворох лепестков.

– От матери?

Олив кивнула.

– Мама только что вернулась во Францию, сказала, что была в разъездах несколько месяцев, поэтому я и не получала от нее вестей.

– Она определенно была занята.

Я постарался не выдать своего беспокойства, чтобы не затронуть шаткую тему. Подозреваю, что автор писем – миссис Фуллер. Она хочет, чтобы Олив чувствовала себя менее одинокой, но боюсь, это лишь подпитывает напрасные надежды. Грейс не вернется. И это к лучшему: некоторые люди не рождены быть родителями.

– Как ты думаешь, мне стоит ей ответить? В прошлый раз я написала номер своего мобильного, но она так и не позвонила.

– А с каких пор у тебя есть телефон?

Олив пожала плечами.

– Что-то не припомню, чтобы отец давал на это согласие.

Мы долго обсуждали с Итаном покупку мобильного телефона для нее, чтобы не изолировать ее от всего мира, но в конце концов мне пришлось сдаться: Олив его дочь, а я всего лишь сумасшедший дядюшка.

– Папа говорит, что я слишком молода для телефона, но на телевидении дети моего возраста ими пользуются и общаются в социальных сетях.

– И как же ты его получила?

Олив остановилась, бросила розу на землю и скрестила руки.

– Если хочешь, чтобы я сохранил твой секрет, придется мне рассказать, – настоял я.

У нас с Олив есть общие тайны. Мне это нравится. Итан не всегда понимает дочь. Со мной же она может быть самой собой.

– Интернет, дядя Джулиан, – призналась она. – Но если ты расскажешь папе, я расскажу ему о Лиззи.

Я поднял бровь.

– Я видела, как вы разговаривали той ночью. Вы казались… близкими.

– Ты ошибаешься, – я отрицательно покачал головой.

– Мне двенадцать, не обращайся со мной как с ребенком, – упрекнула Олив.

– Между нами ничего нет.

– Хм…

Мы продолжили прогулку – договор скрепили взаимным молчанием.

– Итак, Лутон, ярмарка?..

– Книг, я думаю.

– Звучит интересно.

– Но я не хочу быть с Амелией. Она постоянно говорит и задает слишком много вопросов. Мне кажется, папа ее терпеть не может, поэтому с тех пор, как она здесь, постоянно уезжает по делам.

Олив не знает, что отчасти в отсутствии ее отца виноват я. Итан хочет держаться от меня как можно дальше.

– Дай ей шанс, – предложил я. – Она же отвезет тебя в город. Может, ты познакомишься с девочками своего возраста.

– А какой в этом смысл, если я навсегда останусь здесь взаперти?

– Ну, теперь у тебя есть мобильный телефон. Ты можешь поддерживать с ними связь.

– У меня ноль подписчиков в соцсетях. Как бы… я неинтересный человек.

– Будь позитивнее.

Олив поделилась, что написала рассказ. Похоже, задание ей понравилось. Еще один аргумент в пользу нашего нового жильца.

Когда Джейн забрала Олив готовиться ко сну, я отправился к комнате мисс Редигьери. Свет не горел. Либо Амелия уже спала, либо ее не было в комнате. Скорее всего, второе, ведь сейчас только девять часов вечера. В любом случае решил рискнуть. К счастью, Лиззи все еще злилась.

В комнате чисто: личных вещей мало. В розетке – зарядное устройство, на дверном крючке висела ночная рубашка – возможно, та самая, в которой я видел Амелию вчера утром. Маленькая сумочка с косметикой, тапочки под кроватью и ноутбук на туалетном столике, рядом со школьной папкой Олив.

Я сел, открыл его и после минутного колебания включил. Пароль система не запросила, поэтому, как только загрузился рабочий стол, я смог начать поиск информации. В папках лежали только учебные материалы, в фотоальбоме на большинстве кадров Амелия с блондинкой, на некоторых фоном – собаки, музеи, книжные магазины, парки, озера, горы, пляжи, но среди них ни одного отеля, семейного кадра или мужчины.

По истории браузера я понял, что у нее есть учетная запись Gmail, и логин с паролем хранились в системе, поэтому я легко попал в почту, пролистал входящие сообщения. Оказывается, Амелия предварительно подала заявку на магистратуру по переводу, подписана на «Нетфликс», часто пользовалась ваучерами на покупки. Переписку ни с кем не вела, в основном мелькала реклама и полезные рассылки. Заинтриговало только письмо от некоего Альберто от 12 февраля. Я понимал, что не должен его читать, но все равно ведь уже здесь, почему бы не дойти до конца.

Я вернусь через два дня, закажи столик в том ресторане, который тебе нравится.

До скорой встречи,

Элби

Наверное, это ее парень. Написал-то накануне Дня святого Валентина. Удивительно. Но кем бы ни был этот Альберто, он не знает, как обращаться с женщинами. Кто, черт возьми, прощается банальным «До скорой встречи»?

Британцы в общении используют много вежливых фраз, но если мужчина пишет возлюбленной, то хорошо бы добавить эмоционального всплеска, чего-то, что заложит основу для бурного секса…

Может, они вместе уже много лет, или он всего лишь друг. Чтобы развеять сомнения, я прочитал ее ответ:

Попробую узнать, есть ли у них свободные столики, и отпишусь.

В любом случае я принесу подарок. Думаю, он тебе понравится.

Не могу дождаться нашей встречи.

Целую,

Эми

Почему нет ни одной совместной фотографии, если они вместе?

Я открыл корзину и… бинго!

Десять снимков с парнем. В основном – селфи, и делала их Амелия. Если они в корзине, значит, она больше не хочет их видеть, но смелости удалить совсем не хватило. Возможно, они расстались недавно. Мне это на руку: я умею зализывать чужие раны, особенно раны женщины, страдающей из-за любви.

Пролистав архив на ноутбуке, я проверил историю браузера и обнаружил, что Амелия искала информацию про Грейс. Видимо, не только я любопытный… жаль, что нашла она Грейс не по той фамилии.

Довольный результатом, я закрыл ноутбук и повернулся.

На кровати я заметил книгу, она из семейной коллекции: «Кентерберийские рассказы». Я взял ее, полистал и случайно выронил закладку – старую фотографию мужчины и женщины. В чертах угадывалось сходство с гувернанткой, видимо, это ее родители. На обороте дата – 1997 год.

Из коридора донесся шум, и дверь за моей спиной открылась. Я замер, ожидая реакции хозяйки комнаты.

– Что вы здесь делаете? – возмутилась мисс Редигьери.

– Не смог сдержать любопытства, – сказал я, оборачиваясь.

Ее взгляд не предвещал ничего хорошего. Она, безусловно, удивлена и очень рассержена.

– Вы не можете просто так врываться в мою комнату.

Амелия сделала шаг вперед: кулаки сжались, а грудь ритмично вздымалась под хлопком униформы. Я наклонил голову в сторону, наблюдая за происходящим, и язвительно заметил:

– Формально эта комната принадлежит мне.

– Это вторжение в частную жизнь, – отшатнулась она, ничуть не забавляясь.

– Я должен был убедиться, что моя племянница находится в руках порядочного человека.

Мисс Редигьери смутило мое присутствие. Она прошла к центру комнаты – взгляд остановился на ноутбуке.

– Я не рылся в твоих вещах, – солгал я, пренебрегая бесполезными правилами приличия. – На самом деле я хотел познакомиться так, чтобы нас никто не видел. Думаю, ты заметила – здесь обо мне плохого мнения.

Я положил книгу на место и сел на край матраса.

– И почему же? – ее взгляд вернулся ко мне, выражение лица было по-прежнему хмурое, но глаза выдавали определенный интерес.

С мягкой улыбкой я поднял руки над головой и попытался исправить ситуацию.

– Это было не самое лучшее начало. Прошу извинить меня. Но я хочу, чтобы ты знала – я не такой, каким меня считают. Просто я не вписываюсь в привычные шаблоны, а это в окружении брата считается… неприличным.

– Почему вас волнует мое мнение?

– Потому что на данный момент ты единственный человек, на которого не давят предубеждения насчет меня. Ты не смотришь на меня как на человека, которого следует избегать, – я старался говорить искренне.

Амелия кивнула и села в кресло лицом ко мне, скрестив лодыжки и опираясь локтями о колени. Она продолжала изучать меня, будто что-то искала.

По сравнению с комнатами в западном крыле эта маленькая и почти пустая, поэтому мне не составило труда внимательно рассмотреть гувернантку. Нельзя сказать, что она потрясающе красива. Большие и выразительные глаза, ярко выраженные скулы, пухлые и манящие губы, нос настолько маленький, что кажется нарисованным на идеальном овале лица. Внешность неброская, не каждый обернется, чтобы посмотреть ей вслед, а вот обаяние по-своему привлекало. Амелия казалась искренней, но при этом скрывала некую тьму.

– Причину, почему вы пробрались в мою комнату, мы выяснили. Чего вы хотите от меня теперь?

– Как ты убедила моего брата отвезти Олив в Лутон?

Она скривила рот в полуулыбке.

– Думаю, он был пьян, когда я рассказывала о поездке. Разговор длился пять минут. Он только настоял, чтобы миссис Фуллер тоже поехала с нами.

Я хмыкнул.

– Итан никогда не теряет контроль и предпочитает избегать похмелья. Скорее всего, он тебя разыграл. Очень скоро ты поймешь, что он ничего не делает просто так.

– Это не имеет смысла, – мои слова ее озадачили.

Попытка заставить ее усомниться в моем брате удалась. Если она поверит, что имеет на него какое-то влияние, то решит, что особенная. А это нам ни к чему.

– Ты далеко от дома, – я сменил тему. – Скучаешь по семье?

– Я здесь всего на три месяца, – отрезала она, не добавляя подробностей.

– А как же твой парень? Он тебя отпустил и не ищет внимания?

Амелия встала и уперла руки в бока.

– Я очень устала, сэр. Если вы не возражаете, я бы хотела лечь спать.

– Джулиан, меня зовут Джулиан, и, между прочим, я не твой работодатель, не обращайся ко мне на «вы», – вставать с кровати я не собирался.

Ее миниатюрный силуэт в тонкой ткани униформы возбудил во мне непристойные мысли. Лиззи носит такую же одежду, но не производит подобного эффекта.

– Мне и так неловко, что вы здесь, к тому же ваш брат приказал не иметь с вами ничего общего. Я не хочу проблем. Мне нужна эта работа, Джулиан.

– Это останется тайной, – предложил я, вставая. – Безобидный маленький секрет.

– Вы просите меня солгать работодателю?

Я подошел ближе, и Амелия напряглась, с губ сорвался напряженный вздох, притягивая внимание к манящим изгибам.

– Нет, я предлагаю ничего не говорить об этой встрече, Амелия, – пробормотал я, отступая от нее на шаг. – Ради нас обоих.

Амелия опустила руки, посмотрела мне в глаза и с придыханием прошептала:

– Звучит как предупреждение.

Она меня привлекает, и, судя по всему, это взаимно.

– Так и есть, можешь не сомневаться.

Захотелось взять ее на руки, поцеловать, бросить на кровать и заняться непристойными вещами. Прикусить ее пухлые губы, попробовать их на вкус, просунуть руку под тунику, погладить грудь, услышать, как ее голос срывается от удовольствия, когда я раздвину ее стройные ноги и с силой войду. От желания обладать ею пересохло во рту. Возбуждение проникло в мозг, я почувствовал, как силы покидают меня, я задыхался, ее запах… все, чего я желал.

В испуге я отшатнулся. Что за внезапная реакция тела? Инстинктивная. Абсурдная.

– Скоро увидимся, – я поспешно направился к выходу.

В коридоре прислонился к стене и перевел дыхание.

Амелия опасна для меня, а значит, опасна и для Итана. Вот почему он был пьян. Нужно держать гувернантку подальше от брата, иначе все пойдет к черту.

Добравшись до своей комнаты, я позвонил Беатрикс.

Глава 10

Амелия

Как только Джулиан Бердвистл вышел из моей комнаты, я упала на кровать. Неожиданная встреча одновременно и потрясла, и впечатлила. Когда Джулиан приблизился, у меня перехватило дыхание, будто из легких кто-то выкачал воздух. Но я не испугалась, наоборот, меня к нему потянуло, и его уход слегка разочаровал.

Я никогда не верила в любовь с первого взгляда. С Альберто мы учились в старшей школе и сближались медленно. Первый секс случился сильно позже, увенчав долгую и глубокую привязанность. Вот только… к Альберто я никогда не испытывала такого острого чувства, которое сейчас пылало в животе. Похожее влечение пробудил совсем недавно другой мужчина – мистер Бердвистл. Но с ним я сразу установила дистанцию – он мой работодатель, к тому же засранец.

Джулиан другой, он заставил почувствовать себя… не знаю… может, желанной?

Он смотрел на меня так, будто я – центр вселенной. В его взгляде читались страх и нужда, казалось, что он боролся с собой.

В голове все еще звучали предупреждения мистера Миллера и миссис Фуллер, но в мужчине, который стоял передо мной всего несколько минут назад, было что-то притягательное, чувственное, даже роковое. Если бы он не остановился, если бы прикоснулся ко мне, не уверена, что смогла бы оттолкнуть. Тело охватил первобытный зов.

Я легла на спину и уставилась в потолок, по нему струились тонкие цветочные украшения. В Доунхилл-Хаусе время застыло, как мне казалось, но как же много на самом деле в его стенах происходило – я открывала в себе черты, о которых не подозревала. Например, никогда не испытывала симпатию одновременно к двум незнакомым людям. Долгие годы я жила так, будто двигалась по прямой линии, а сейчас складывалось впечатление, что привычная дорожка раздваивалась.

От размышлений отвлекла вибрация телефона. Я потянулась за ним и приняла видеозвонок от Елены.

– Боже, что за день! – пожаловалась она.

На подруге не было лица, за ее спиной я узнала стены нашей квартиры.

– Ты вернулась в Милан?

– Да, во второй половине дня. Но в воскресенье вечером снова уеду.

– Что случилось?

– Были здесь кое-какие дела.

Я села.

– Ты мне не говорила.

– Ну, Эми, я не обязана рассказывать тебе о каждом своем шаге.

Фраза озадачила, подруга бросила ее с раздражением.

– Как твои дела? – Елена попыталась сгладить ситуацию.

– То взлеты, то падения, – вздохнула я.

– Мелкий изверг доставляет неприятности?

Я рассказала об успехах с Олив, о том, что девочка написала историю, о книжной ярмарке. Елена делала вид, что слушает с интересом, хотя мысленно была не со мной. Видимо, устала. Ведь если бы что-то случилось, она бы мне рассказала.

– Значит, папаня позволил тебе отвезти девочку в Лутон?

– Если честно, я боялась, что он будет против.

– Получается, он не такой тиран, как ты считаешь.

Я прислонилась к спинке кровати и поджала ноги к груди. Одной рукой держала телефон перед лицом, другой – накручивала прядь волос.

– Видимо. Хотя мне кажется, что он просто сжалился.

Елена сморщила лоб, тоже сев на кровать.

– Объясни.

– Он был пьян, когда мы разговаривали, это было неприятно.

– Не заставляй меня умолять, расскажи, что случилось.

Я вздохнула, вспоминая пять минут, проведенных с Итаном Бердвистлом.

– Мне доложили, что вы хотите о чем-то меня попросить, – движением указательного пальца он пригласил присоединиться к нему.

Я села напротив.

– Полагаю, миссис Фуллер упомянула о моей идее, – перешла я сразу к делу.

Он лукаво улыбнулся и наклонился вперед, держа в руках бокал.

– С чего вы взяли, что я дам согласие вывезти мою дочь за пределы Доунхилла?

Алкогольные пары защекотали мне ноздри, я поджала губы и предложила:

– Поговорим об этом утром.

Раздражение не сделало его менее соблазнительным.

– Почему? – нахмурился он.

Я перевела взгляд на полупустой бокал. Мистер Бердвистл проследил за движением моих глаз и резко поднял голову, вынуждая меня говорить.

– Ярмарка пройдет днем. Олив любит читать, я думаю, что ей полезно познакомиться с теми, у кого похожие увлечения.

– Вы едва сдерживаетесь, чтобы не оскорбить мою дочь, а теперь хотите организовать для нее экскурсию? – презрительно бросил он.

– Если мы с ней наладим отношения, то мне будет проще ей помочь. Олив нужен кто-то, кто выслушает ее, поймет ее.

– Вы здесь не для того, чтобы копаться в голове моей дочери. Я дал вам задание: просто делайте то, за что я плачу.

Мистер Бердвистл навис надо мной, заставляя сердце колотиться так, словно меня вот-вот проглотит чудовище. Я выпрямила спину, чувствуя, как напряглись мышцы.

– Может, поэтому мои коллеги уволились, – буркнула я и тут же пожалела.

– Объяснитесь, – прорычал он, посмотрев на меня так, будто хотел испепелить.

– Девочку окружают покорные люди. Она думает, что ей все обязаны, потому что ни у кого не хватает смелости сказать, что мир устроен иначе.