Бессердечный рыцарь

Даже в тот день, когда они прощались с Эви…

Когда она упала на землю, а ливень окутывал их с ног до головы…

Когда его сердце билось в агонии, умирало от того, что он оставлял ее…

Когда она ласково дотронулась до его руки, пытаясь остановить…

Даже тогда Дамиан слышал его голос.

Голос, который твердил ему: «Это по их вине… Разве мы растили тебя предателем, Дамиан?»

Парень прислушался к нему. Потому что чувствовал себя виноватым. И уставшим. Боже, каким же он был уставшим. У него больше не осталось сил, чтобы двигаться вперед.

Но Дамиан со стыдом обнаружил то, что сжал ее пальцы. Пытаясь утешить.

«Предатель, предатель, предатель… Ты должен отомстить ей… Сделай больно…»

И он сделал. Себе тоже.

Теперь, столкнувшись с ней вновь…

Дамиан не знал, что ему делать.

Впервые в жизни беспощадный, держащий все под контролем Дамиан Йохансен понятия не имел, как быть дальше.

«Я бы попытался быть учтивым, но…»

Ладно, это была наглая ложь.

«Она давно ничего для меня не значит. Зря я сорвался. Просто нервы сдали. Это в первый и последний раз. Больше подобной оплошности не повторится. Я не позволю».

Двери лифта открылись.

Дамиан решительно направился в конференц-зал.

***

Эви внимательно слушала все, что говорил их куратор и непосредственно босс по совместительству. Сейчас она была стажером, но после сдачи экзамена получит должность помощника адвоката, а после – непременно вскарабкается по карьерной лестнице повыше.

«Всему свое время. Мистер Гринберг дал мне шанс, и я ни за что его не упущу», – трезво размышляла Эви.

Вопреки ожиданиям Дамиана, она не выглядела ни смущенной, ни обескураженной.

Девушка делала заметки, сосредоточенная на том, чтобы зафиксировать все важные детали работы. Ее дыхание не сбилось, сердце не колотилось, взгляд нервно не бегал по комнате.

– Мы оказываем услуги как компаниям, так и частным предпринимателям в ведении бизнеса за границей, – продолжил Дамиан отвечать на вопрос Тристана. – В разных сферах, это может быть создание, реорганизация и ликвидация оффшорных компаний или сотрудничество с иностранными инвесторами и партнерами. Поэтому приоритетной задачей остается максимально комфортное разрешение спорной ситуации для нашего клиента.

– Спасибо, теперь понятно, – кивнул Тристан.

– А каким образом осуществляются выплаты? – поинтересовалась Барбара.

– Мы берем деньги с клиентов после того, как дело закроется, фирма договаривается на процент от выигрыша, и таким образом каждый сотрудник получает свою долю непосредственно от компании.

Он перевел взгляд на Эви, видимо, ожидая ее вопроса. Но девушка упрямо молчала, игнорируя его существование.

– Рабочий график, – Дамиан повысил голос, привлекая ее внимание. – Повторюсь, плавающий. Иногда вам придется здесь задерживаться до полуночи и работать на износ. Судебный процесс не ждет, и вам нужно постоянно кого-то допрашивать, собирать документы, разрабатывать стратегию, чтобы скорее закрыть дело. Это все требует много сил и времени.

– За нами будут закреплять определенных клиентов? – наконец, подала голос Эви.

– Нет, фирма предоставляет вам автономию в этом вопросе. Вы сами будете выбирать дела, которые вас заинтересуют. Разумеется, прием клиентов вы будете вести не одни, а под моим надзором. Я считаю, что этот подход наиболее оптимален и научит вас принимать самостоятельные решения, не перекладывая ответственность ни на кого, – Дамиан повернулся к проектору, собираясь продолжить краткий экскурс в работу.

– Да, некоторые люди очень любят выставлять виноватыми других, чтобы облегчить свою совесть, мистер Йохансен, – произнесла насмешливо Эви.

Очевидный намек и тон, которым она произнесла его фамилию – словно издевку, заставили парня резко повернуться к ней.

Дамиан застыл, глядя на провокаторшу с непроницаемым выражением лица.

– Прошу прощения?..

– Я вас прощаю.

«Осторожно», – услышала она безмолвное предупреждение, которое успешно проигнорировала.

Эви с вызовом улыбнулась.

«Уже нервничаешь?»

– Глупо отстаивать презумпцию невиновности, когда человек умолчал о случившемся. Это равноценно преступлению, не находите? – Дамиан презрительно скривился. – Гипотетически, разумеется.

– Мне знаком один известный бизнесмен, к слову, архитектор, который был в подобной позиции. Только общество не подвергло его прилюдной экзекуции. Чертовски лицемерно, не находите? – холодная ярость блеснула в глазах Дамиана, – Гипотетически, разумеется, – насмешливо бросила Эви ему в лицо.

– Я не совсем понимаю, – растерянный голос Барбары вырвал их из схватки. Тристан согласно хмыкнул.

Щеки Эви вспыхнули. Она взглянула на своих новых знакомых. Те с полным недоумением переводили взгляд с нее на Дамиана и обратно.

Парень смотрел на Эви так, словно жаждал вцепиться ей в глотку. Зеленые глаза метали гром и молнии. Но, мгновение – и Дамиан взял все эмоции под контроль.

– Небольшая дискуссия, – девушка махнула рукой и слащаво улыбнулась начальнику. – Мне жаль, что я вас сбила с мысли. Обещаю исправиться, – нагло соврала она, глядя ему в глаза.

Дамиан сделал глубокий вдох и отвернулся от нее. Эви могла поклясться: он явно посчитал до десяти и обратно, пытаясь остыть.

«А я ведь пока еще даже не старалась».

– Подробное руководство для сотрудников вы можете получить у консультанта по кадровым ресурсам после окончания нашего собрания. А сейчас я хочу вам рассказать о потенциальных клиентах и предстоящих делах. У вас будет время до завтрашнего дня, чтобы выбрать те, что покажутся вам самыми комфортными и интересными, – с этими словами Дамиан приступил к дальнейшей презентации их работы на ближайшее время.

***

Остаток собрания пролетел, как в тумане. Эви не успела оглянуться, как все закончилось.

Барбара и Тристан вышли из кабинета, и она поспешила к ним присоединиться, как послышался твердый голос:

– Задержитесь, мисс Коллинз.

Эви заставила себя проглотить очевидный дурацкий ответ: «Вы это мне?»

Ее рука застыла над ручкой двери.

– Нам нужно кое-что обсудить.

«А вдруг он знает о Кайдене?» – пришла в голову паническая мысль, но Эви сразу ее отмела. Это было просто невозможно.

Девушка медленно обернулась, вскидывая голову.

Дамиан стоял, облокотившись о стол и скрестив руки на груди.

– Я вас слушаю, – нахмурилась она, с опаской наблюдая за ним.

«Явно что-то задумал. Не мог Дамиан просто так поменять свою модель поведения».

– Подойдите ближе, я не кусаюсь, – насмешливо заметил парень.

– Да что вы говорите, – проворчала она себе под нос, и услышала, как он издал приглушенный смешок. Дыхание Эви перехватило.

Это был звук из их далекого прошлого.

Когда Дамиан улыбался, смешил и смеялся сам над ее шутками.

Когда гладил по щеке, целовал в лоб и обещал, что не даст никому в обиду.

Когда…

«Нет. Никаких бабочек и прочей дребедени. Вспомни, что перед тобой стоит полный дуболом», – осадила она себя раздраженно.

– Ну же. Подойди ко мне, Эви, – ласково поманил он ее к себе пальцем.

Эви.

Эви.

Эви.

Сколько раз этот голос звал ее по имени раньше?

Но еще больше – другим словом.

Родным.

«Просто сделай это. Подойди к нему».

Она сделала шаг.

Другой.

Третий.

До тех пор, пока расстояние между ними полностью не исчезло.

Стук ее ботильонов о мраморный пол казался оглушительно громким в наступившей тишине.

Оказавшись перед Дамианом, девушка вскинула голову, чтобы увидеть его лицо.

«Господи, и обязательно было превращаться в двухметровый шкаф? Клянусь, он мог бы поднять меня одной рукой», – подумала Эви, беззастенчиво скользя по его мощному телу взглядом.

Дамиан всегда возвышался над ней, но за эти пять лет он стал слишком… широким. Ей бы хотелось ехидно заметить, что он набрал вес, но, к сожалению, все было наоборот. Парень превратился в чертову непробиваемую стену из мышц.

«Говорю же – шкаф. Хотя и те обычно меньше…»

– В какие игры ты со мной играешь? – послышался грубый мужской голос.

Эви лукаво улыбнулась краешком губ:

– Игры? Я просто отражаю ваше поведение.

– Не прикидывайся! – Дамиан протянул руку, приподнимая ее за подбородок. – Смотри мне в глаза и отвечай правду.

– Вы считаете меня лгуньей? – ахнула она обиженно. – Но я никогда не вру, мистер Йохансен, – невинно выпятила нижнюю губу девушка.

– Эви, – предупреждающе бросил он. – Ты держишь меня за дурака?

– Мм? – промурлыкала она. – Я вас уважаю. Очень.

«Только бы не засмеяться, только бы не засмеяться…» – едва сдерживалась Эви.

– Черт меня возьми!

– Черт вас уже давно взял, – усмехнулась девушка.

Дамиан сердито прищурился и толкнул ее к столу, меняясь с ней местами.

Запах хвои и дорогих духов окутал Эви. Пахло так чертовски вкусно.

Ей хотелось дышать им.

– Что за представление ты устроила на собрании? – наклонился он к девушке.

– Удивлены, что «это» умеет говорить?

– Не принимай на свой счет, – снисходительно бросил Дамиан.

– Дорогой, я на свой счет кроме денег ничего не принимаю.

Его рука обхватила ее шею. Не грубо, но достаточно, чтобы обездвижить. Дрожь пробежала по телу. Эви облизнула губы, не разрывая зрительного контакта.

– Я хочу, чтобы мы сохраняли профессиональные отношения на работе, несмотря на нашу ненависть, – приказал Дамиан.

– А я хочу новый Ferrari 296 GTB красного цвета. Но, увы, наши желания не всегда совпадают с возможностями. Такова жизнь, – съязвила Эви.

– Я не позволю тебе дерзить мне на людях, слышишь? – сильная рука нежно сжала горло девушки.

Контраст его грубых слов и удивительно мягких прикосновений вызвал мурашки по всему телу Эви. Дамиан скользнул другой ладонью к ее затылку, зарываясь в густую копну огненных волос. Мягкие. Такие же, как он помнил.

«А, то есть наедине можно? Я тебя поняла».

– Слышу. Я буду хорошей девочкой, обещаю, такого не повторится, – она хитро улыбнулась ему с очередной бессовестной порцией вранья. – А теперь отпустите меня, – попросила Эви мягко, стремясь поскорее от него отделаться.

К сожалению, он это понял. Холодно улыбнулся, не убирая с ее шеи руки.

«Вот ведь зараза, сообразительный», – с досадой подумала девушка.

– Что бы ты ни замышляла…

– Не я начала играть в незнакомцев, мистер Йохансен.

Дамиан чувствовал, как под его пальцами бился ее пульс. Сильно.

Мужские пальцы нежно, едва ощутимо, погладили тонкую шею девушки. Ее дыхание стало неровным. Ему вдруг захотелось заскользить подушечками пальцев дальше. Трогать теплую кожу, ощущая ее бархатистость. Очертить линию челюсти, приоткрытые губы…

Дамиан убрал руку.

Она сразу ощутила потерю. Будто стало холодно и пусто.

– Хочешь, чтобы я перестал притворяться? Это твое решение, девочка. Не вини меня потом, – он провел языком по зубам.

– Винить чужих за свои промахи не в моей компетенции, мы оба это знаем.

Парень стиснул зубы, нависая над ней. Пальцы Дамиана сжали края столешницы, заключая ее в ловушку.

– Что ты, блядь, сказала?

– То, что слышал, – Эви открыто и безрассудно провоцировала начальника.

– На твоем месте я бы…

– Как хорошо, что вы не на моем месте, – перебила девушка и, согнувшись, по-кошачьи ловко выскользнула под его рукой. – До завтра, мистер Йохансен. Жду не дождусь нашей совместной работы.

Он проводил Эви напряженным взглядом.

Дверь за ней так громко захлопнулась, что сотряслись стены.

– Сумасшедшая стерва. Тебя спасет только молитва.

Эви показала средний палец оставшемуся по ту сторону двери, не оборачиваясь.

– Это будет лучший год, – предвкушающе ухмыльнулась она, направляясь на выход.

Ей не требовалось руководство для сотрудников. Эвелин прекрасно ознакомилась со всем заведомо.

Теперь оставалось одно: набраться терпения и сил, чтобы хорошо выполнить свою работу.

«И чуточку повеселиться».

Если ей будет плохо, Эви собиралась позаботиться, что и ему тоже.

Око за око.

Она была слишком глупой в прошлом, когда пыталась уберечь Дамиана от любой боли ценой своего сердца.

Больше такую ошибку Эви не допустит.

Глава 4

«Temptation, I can't escape you, escape you

Desire, you're my forbidden fruit, forbidden fruit…»

Tommee Profitt, Sam Tinnesz & Brooke – Forbidden

6 лет назад

Все было так, как он изначально предполагал.

Их родители поженились, а Дамиан обрел нового врага. Он пытался, честно пытался ее первое время игнорировать – но, Бога ради! – разве можно не замечать это?! Вихрь огненных волос, ярко-синие глаза, мечущие молнии – вредную, шумную спорщицу, которая сеяла хаос повсюду, где появлялась?!

Они постоянно ссорились, потому что девчонка словно намеренно поставила перед собой конкретную цель – вывести его из себя!

Нет. Вовсе не он был зачинщиком споров.

Йохансен поморщился очевидной лжи.

Ну, ладно.

Возможно, иногда Дамиан сам ее провоцировал.

«Все еще ложь».

Возможно, почти всегда Дамиан сам ее провоцировал.

Парень усмехнулся.

Вот это было больше похоже на правду.

«Но в свою защиту скажу, что она просто несносная!» – возмутился он мысленно.

Девчонка всегда побеждала его в словесной дуэли, так еще почти сразу сумела завоевать доброе расположение его отца!

«Немыслимо».

Ему не нравилось, что в жизни многое поменялось.

Новые люди в доме.

То, что отец, казалось, говорил больше с новой семьей, чем с родным сыном.

Дамиан был уязвлен. Обижен. Чувствовал себя обделенным вниманием… И срывался на Эви.

Нельзя сказать, что она давала себя в обиду. Отнюдь. Девчонка всегда мотала ему нервы и сводила с ума. Так, что ему хотелось хорошенько встряхнуть ее и сбить всю спесь.

Чтобы перестала язвить.

Перестала постоянно спорить и обзываться.

Перестала считать себя гребаной королевой.

Перестала надменно задирать нос.

…Перестала на него понимающе смотреть.

Перестала покрывать по ночам, когда он пробирался домой с шумных тусовок и боялся разбудить отца.

Перестала тихо улыбаться его глупым шуткам.

Перестала быть такой… раздражающе яркой.

Красивой.

Умной.

Перестала беспрерывно крутиться у него в голове.

Дамиан впился зубами в нижнюю губу, пытаясь себя отрезвить.

В который раз.

Они жили вместе уже больше трех месяцев, но эти мысли закреплялись в нем с каждым днем только сильнее.

Он стал зависим от ее улыбок. Крошечных, милых. Когда губы Эви робко приподнимались наверх, а в уголках глаз появлялись лучики.

Стал зависим от того, как она ждала его по вечерам домой, и они ужинали – только вдвоем. Иногда готовила она, иногда Дамиан, но чаще – вместе.

Родители обычно ужинали вдвоем или вовсе пропускали. Папа все чаще зависал или на работе, или в своем кабинете.

А ему все чаще доводилось проводить время со сводной сестрой…

Но как бы сильно Дамиан себя ни убеждал, он начал что-то к ней испытывать.

И это было настоящей катастрофой.

***

Эви, сидя на крыльце своего нового дома, подтянула колени к подбородку и обхватила их руками. Было холодно, хотя и наступила весна. Девушка наблюдала за догорающим закатом.

Оранжевый диск солнца уходил за облака. Красиво. Пусто. Бессмысленно. Но ей нравилось наблюдать за тем, как день медленно перетекает в ночь.

Эви затаила дыхание, когда услышала шаги за спиной. Тихий скрип двери. Увидев девушку, Дамиан, как всегда, хотел сказать ей что‑то колкое, неприятное, но не смог. Всегда полная жизни и озорства, сегодня Эви была… какой‑то другой. Не вредной, не дразнящей его. Лучи солнца волшебно отражались на ее огненных волосах. Отливали чистой медью. Бегали искорками по светлым пушистым ресницам. На лице девушки вдруг отразилась такая боль, что ему стало не по себе. Она казалась такой уязвимой, крошечной. Как одинокий, но храбрый огонек.

– Ненавижу первые числа каждого месяца, – произнесла Эви тихим, дрогнувшим голосом.

Он сразу возненавидел эту дрожь. Дамиану захотелось ее хорошенько встряхнуть. Эви не должна говорить таким тоном. Так горестно и… Она вообще не должна с ним разговаривать. Но вместо того, чтобы уйти прочь, Дамиан опустился рядом на холодную ступеньку. Он не знал, почему сделал это, зачем остался. Просто не мог по‑другому.

Ему нужно было услышать… быть с ней. Разделить это прямо здесь и сейчас на двоих. Этот мучительный, тяжелый момент, когда ее плечи были печально опущены, ресницы – влажные от слез, а на лице все равно мерцала едва заметная улыбка. Словно она отказывалась сдаваться. Всегда борец. Сильнее, гораздо сильнее его самого. Эви была ранена, но мужественно терпела боль. Она оставалась собой в отличие от Дамиана, который прятал свое страдание за бессмысленными развлечениями.

– Почему? – произнес он. Вышло как‑то рвано, на выдохе.

– Мой папа умер первого января.

Эви поежилась от порыва холодного ветра. Дамиан украдкой посмотрел на девушку. Она замерзла. Плечи в рыжих веснушках и острые коленки покрылись мурашками.

Дамиан, не раздумывая, снял куртку и набросил ее на Эви. Та удивленно вздрогнула, но вопреки его ожиданиям куртку не отшвырнула. Только запахнула поплотнее воротник и перестала дрожать.

– А моя мама – в день моего рождения, – прошептал он.

Но она все равно услышала. И застыла. Словно боялась его отпугнуть.

– Не повезло нам с праздниками, да, огонек?

– Огонек? – тихо повторила за ним Эви.

В ее голосе не было той душераздирающей тоски, от которой пару минут назад Дамиана чуть не вывернуло наизнанку. Слышалась надежда, робкое любопытство. Оказывается, не такая она колючая. Совсем нет. Нежная, теплая, хрупкая. Только защищается от мира шипами. Боится, что обидят.

– Смотри, уже темно, – Дамиан кивнул на небо, которое почернело. Эви проследила за его взглядом. Солнце спряталось.

– Но ты все равно отгоняешь мрак.

Он зажал в пальцах прядь ее пламенно-красных волос. Слегка потеребил, удивляясь, как сердце пустилось в пляс от этого обычного действия. Просто от ощущения мягкости ее волос. От того, как дрогнули уголки ее губ в нерешительной, такой редкой улыбке. Для него. От того, как глаза цвета морской волны смягчились, словно засияли, глядя на Дамиана. Ему вдруг захотелось схватить в ладони и сохранить этот свет. Чтобы он никогда не погас в ней. Сердце затопила волна нежности, ему стало наплевать на то, что ветер неприятно кусает за щеки и что пальцы совсем заледенели. Она ему улыбалась. А внутри у Дамиана встрепенулись, разбиваясь, взлетая и затапливая грудную клетку горячей лавой, крошечные огненные искорки.

– Мне нравится тебя ненавидеть, – усмехнулся он.

Она усмехнулась. Словно прекрасно понимала – он лжет.

Дамиан хотел отдернуть руку, но не смог.

«Чуть позже… Только секунду…» – его ладонь соскользнула по ее плечу… к шее, лаская нежную кожу.

Эви затаила дыхание. Слегка подалась вперед, навстречу его прикосновению.

Он обхватил ее лицо руками, игнорируя то, как сильно заколотилось предательское сердце. Просто от того, что она настолько рядом. Будто он мог ее касаться, быть близко, наплевав на все запреты.

Дамиан ласково погладил ее щеки, лоб, кончик носа. Едва ощутимо, трепетно. Подушечками пальцев.

Девушка притихла, закрыла глаза. Он посмотрел на ее приоткрытые губы. Больное сердце забилось в лихорадочном ритме.

«Все, вставай и уходи».

Он не мог.

– Ты меня поцелуешь? – прошептала Эви с надеждой.

Дамиан тихо рассмеялся. Еще одна черта в ней, которую он любил – искренность и непосредственность.

Несмотря на свою хитрость и изворотливость, ему Эви никогда не лгала.

– А ты хочешь? – поинтересовался игриво он.

– Не дразнись, – девушка открыла глаза и ворчливо стукнула его по плечу кулачком.

– Прости, Огонек, – Дамиан прижался лбом к ее лбу и выдохнул. – Ты еще у меня маленькая.

– Неправда! Мне скоро восемнадцать! – возмущенно запротестовала она.

– Вот когда будет, тогда и поцелую.

– Обещай.

– Я обещаю.

Эви недоверчиво хмыкнула, но спорить не стала.

– Только попробуй обмануть, – пригрозила она ему.

– Разве я посмею? – Дамиан подавил смешок, чтобы не отхватить от нее.

– Посмеешь, – проворчала Эви недовольно.

Он не мог удержаться от улыбки.

«Такая забавная и невинная, когда не злится на меня».

Дамиан наклонил голову и едва ощутимо поцеловал ее в щеку.

Глаза девушки распахнулись.

– А как же…

– Считай это демо-версией того, что будет, – ухмыльнулся он и погладил ее губы большим пальцем.

– Придурок, – закатила девушка глаза, но от глаз Дамиана не скрылся румянец на ее щеках. Эви явно было смущена.

– Тебя кто-то целовал раньше?

– Нет. Ты будешь первым, – сказала она правду.

«Я буду твоим первым во всем».

– К слову, я все еще тебя ненавижу, – добавила Эви сварливо.

– Да, я тебя тоже, – Дамиан привлек ее к себе, обнимая. – Иногда ты такая злючка.

– Я просто отражаю твое поведение! – возмутилась девушка.

– Вредина.

– А ты провокатор!

– Признаюсь, мне нравится тебя бесить.

– Я знала это! Вот ты негодяй! – ахнула она и хотела вырваться, но Дамиан усмехнулся и крепче ее прижал к себе.

– Ничего не могу с собой поделать. Спорить с тобой веселее, чем тусить с кем-либо.

– Значит – я твое развлечение?

– Нет, ты просто «мое», – тихо произнес он.

Она замолчала. Только едва слышно дышала, уткнувшись ему в плечо.

Дамиан опустил подбородок на ее макушку, успокаивающе поглаживая девушку по спине.

Печаль растаяла, и Эви снова стала похожей на себя.

«Ну, и зачем ты пообещал ее поцеловать? Ты все сейчас чертовски усложнил».

Потому что он был обречен с самого начала.

Потому что немножко умирал, когда представлял, что это мог сделать кто-то другой.

Потому что эта девушка была, наверное, единственной, кто заставлял его сердце биться сильнее…

***

Они отдалились.

Эви поняла это не сразу. Понадобилось время – долгие недели, чтобы к ней пришло это горькое осознание.

Дамиан перестал ужинать с ней. Да что там – ужинать… Он почти с Эви не разговаривал.

Они перебрасывались парой дежурных фраз утром, если сталкивались, но от пережитой нежности не осталось следа.

Иногда Эви гадала: а не приснилось ли ей все это? Не было ли это всего лишь игрой влюбленного разума?

Ей не давала покоя перемена в Дамиане, девушка пыталась разобраться, в чем дело, но разговор с ним не клеился.

Дамиан то отмалчивался, то огрызался.

И терпеть его грубость после того, как он был с ней настоящим, стало намного сложнее.

«Лучше бы тем вечером он не подсел ко мне», – думала она горько.

Тогда бы ей не было так больно, как сейчас…

Хуже стало, когда Эви выяснила причину перемен.

Она, конечно, не гордилась своим методом…

«Да, я за ним нагло проследила. И что?!»

Но у нее просто не осталось другого выхода. Неизвестность сводила Эви с ума вперемешку с проблемами дома, о которых она не хотела сейчас думать. Они и так составляли большую часть ее мыслей, постоянно мучая девушку. Словно с годами все ее детские страхи и сомнения воплощались в реальность. Но она закрывала глаза на происходящее, верить не хотела.

«Как долго я смогу убегать от своих кошмаров? Как долго буду делать вид, будто не замечаю монстра?»

Эви отогнала от себя страшную мысль и сосредоточилась на том, ради чего сбежала из дома и пробралась на гонки.

Сводном брате, который играл с ней в «горячо» и «холодно».

Сегодня она собиралась положить всему конец.

Девушка спряталась за длинными высокими колоннами и осторожно вглядывалась в толпу на стадионе. Так, пару минут назад она заметила Дамиана. Он сидел один, одетый в нелепый костюм Тейта Лэнгдона. Так было до тех пор, пока не пришел Рафаэль Тернер вместе с двумя девушками. Одна из них, рыжая, села с ним рядом. А вторая – очень красивая брюнетка в нежно-голубом платье, осталась в одиночестве. Девушка выглядела не в своей тарелке, смущенной и растерянной. Именно на нее обратил свое внимание Дамиан. Они о чем-то начали оживленно разговаривать – Эви не слышала – а потом он аккуратно схватил ее и перетащил к себе.

«И этому дуболому я собиралась подарить свой первый поцелуй? Он же просто законченный бабник. Какая же я дура», – думала Эви, не веря своим глазам.

Ему было этого мало – конечно. Уже через пару секунд Дамиан уединился с незнакомкой на украшенной площадке неподалеку.