скачать книгу бесплатно
Мария Федоровна нежно погладила верхнюю крышку «машины времени» и поставила запись на паузу. Изображение супруга с улыбкой замерло на экране телевизора, а женщина, вздохнув, принялась рассказывать мужу, как у неё идут дела…
Трактиръ
– Прошу, прошу вас Яков Михалыч, проходите! Ваш столик завсегда для вас зарезервирован, – улыбаясь своими кривыми зубами, произнес половой или как он любил, чтобы его звали Ванятка.
– А что Ванятка, сегодня народу так мало? – Яков Михайлович окинул взглядом полупустой зал. – Неужто деньги у купцов закончились?
– Неспокойные нынче времена, Яков Михалыч. Но вы не переживайте, чуть погодя будет и публика, и мамзели. Революция, революцией, а жись на месте не стоит!
– Это ты верно подметил, барышням в любое время замуж выходить надобно. У них енто в жизни самый важный поворот в судьбе. Хорошо ежели жених ещё при деньгах, да собой недурен. А то я видывал, как писаные красавицы с такими убогими под венец шли. Что не приведи Господь! – Яков Михайлович присел за стол и откинул рукой меню. – Ты мне вот что, Ванятка, принеси водочки как в прошлый раз. Чтобы холодненькая и не полмеры. Полный графин, будь добр. Я люблю чтобы у меня все было до краев. И денег, и барышень и питья с закуской.
– Как изволите, Яков Михалыч. Вам, я так понимаю анисовую? – Её родимую. Уж больно мне она по душе пришлась. И что важно, голова не болела на другой день. Эти как их там, эсеры лупили из винтовок, прямо под окном, а мне хоть бы хны. Раньше если лишнего приму, так возле банки с рассолом весь день сижу. И не дай Бог муха будет летать рядом. От любого шума зверею. А тут встал, то есть проснулся, от выстрелов в соседнем переулке, а голова на удивление чиста и не шумит.
– Это хлебное вино нам стал поставлять из Смоленска, Боголюбов Никита Палыч. Правда пока у него товару маловато, говорит мол, качество продукции несоизмеримо важнее количества.
– Это он верно подметил, этот Никита…
– Палыч, – подсказал Ванятка.
– Да-да, качеством славятся нынче немногие. Вот возьми мануфактуры, они в погоне за длинным рублем, стали делать не пойми что. Сукно сразу можно выбрасывать, нитки гнилые, один раз костюм надеть и всё! Совсем стыд потеряли!
Ванятка подал знак и другой половой на большом серебряном подносе принес хрустальный графин анисовой водки, вместе с парой холодных закусок.
– Прошу вас, грибочки соленые. Мы у Марфы Петровны их закупаем, белые как вы любите, – Ванятка налил Якову Михалычу в граненую рюмку чистой как слеза «родниковой воды».
Яков Михалыч перекрестился сам, потом перекрестил стакан: «Ну, что Бог послал!» И залпом его осушил.
– Хороша, чертовка! А где огурцы?
– А вот они, пожалте! Как вы любите, один в один! Отбирал лично, чтобы хрустели!
– Ежели соленый огурец не хрустит, грош цена этому заведению, – Яков Михайлович откусил небольшой кусочек и тот громко захрустел у него во рту. – Прелестно! Прелестно!
– Блины?
– Да подавай любезный, блины. Люблю блины, представляешь? С детства с ума по ним схожу. Матушка помню напечет с утра и с маслицем. Вставай Яша, хватит дрыхнуть! Я как спрыгну с печи, да как съем половину. Эх, матушка, матушка мне бы сейчас твою стряпню. Вот ты знаешь Ванятка, только к вам из-за блинов и хожу! Вкус как в детстве, ты не поверишь. Я обходил с дюжину ресторанов и только в этом месте меня все устроило. И запах, и размер, и вкус – один в один как у моей покойной матушки. Царствие ей небесное! – Яков Михалыч налил себе сам вторую рюмашку и также быстро ее отправил навстречу с первой.
Вскоре на столе у господина стояла большая стопка дымящихся блинов. Окруженная небольшими тарелками с красной и черной икрой. Мясные нарезки радовали глаз своим разнообразием, а скрипач после взмаха руки Якова Михайловича заиграл его любимую песню» Ямщик не гони лошадей!», которая буквально за несколько лет стала шлягером. Ближе к вечеру заведение действительно заполнилось посетителями, как и говорил половой. Правда было много дряхлых старух со своими мужьями, но и барышни помоложе тоже присутствовали. Они постоянно хихикали, словно были тут в первый раз и стреляли по сторонам своими очаровательными глазками. Яков Михалыч поднял руку и несколько раз щелкнул пальцами.
– Что изволите Яков Михалыч? – Ванятка появился так внезапно, что мужчина невольно вздрогнул.
– Тьфу на тебя черт кривозубый, напугал!
– Прошу прощения!
– Так, скажи мне любезный. А что там за две красавицы вон за тем столиком? – Яков Михайлович ткнул пальцем куда-то в центр зала.
– А эти? Это воспитанницы Софьи Платоновны. Сестры Мария и Наталья.
– А принеси им на стол шампанское! Да фруктов каких, ну не мне тебя учить! Скажи, что вон от того господина! – Яков Михайлович положил в ладонь Ванятке пятирублевую золотую монету.
– Сию минуту, сию минуту!
Ванятка исчез также внезапно как и появился. А еще через какое-то время, он подавал барышням фужеры и нарезал на кусочки ананас. Девушки повернулись чтобы разглядеть своего благодетеля и улыбаясь, помахали ему ручками.
– Занятно, занятно! – Яков Михайлович налил себе оставшееся содержимое графина и не закусывая выпил. – Разрешите представиться, меня зовут…
Пока мужчина, представлял, как он начнет разговор с барышнями в зал, ворвались несколько человек и начали палить в потолок.
– Всем оставаться на местах! Господа хорошие, это ограбление! Ничего лишнего мы не просим, только ваши кошельки да колечки у ваших дам!
– Какой ужас! Это просто невыносимо! Какой скандал! Да как вы смеете! – начали раздаваться голоса, но после нескольких выстрелов над головами посетителей выкрики сразу смолкли.
– Черт, мне весь вечер эти бандиты испортят, – обратился к соседнему столику Яков Михайлович и медленно встал со своего места. Затем он достал портмоне и вытянув руку вперед направился к грабителям.
– Смотри, один созрел! – самый высокий из грабителей указал стволом револьвера на Якова Михайловича, который немного пошатываясь почти подошел к ним вплотную.
– Господа, возьмите всё и дайте нам прожить спокойно этот вечер!
Вдруг портмоне выпало из руки мужчины и из него на пол вывалилось все содержимое, а это не много ни мало – целых тысяча рублей. Грабители словно по команде бросились собирать купюры, а пьяный господин, который еле стоял на ногах вмиг протрезвел и только ударами одного кулака по макушкам разбойников через пару секунд вырубил их всех до единого. Яков Михайлович поднял руку и щелкнул пальцами, Ванятка еще с дюжиной половых моментально схватили бандитов и под громкие аплодисменты вывели их из зала.
– Браво! Браво! – зал залился в овациях, а Яков Михайлович поправив прядь волос подошел к столику с дамами.
– Вы наш герой, честное слово! – вскочила с места Мария.
– Настоящий богатырь! – вторила ей Наталья.
– Разрешите представиться, Яков Михайлович. Можно просто Яша. Мужчина поцеловал по очереди руки барышням и присел довольный за столик.
А в это время с черного хода половые выпускали «грабителей».
– Мы же договорились на десять! – недовольно произнес один из бандитов.
– Хватит вам и по рублю! Эка невидаль спектаклю разыграть! И так напиваетесь до потери сознания. Больше рубля не дам! – Ванятка положил несколько монет в руки «артистам» и довольный похлопал себя по карману. – Эх, люблю я Якова Михалыча! Каждый раз что-нибудь новое выдумает. И ему весело и мне в радость!
Мужчина еще раз погладил карман с деньгами и закрыв двери на засов, направился в подвал за новым графином. Как говорит Яков Михалыч: «Гулять так гулять».
Мистер Эн
– Ваше высокоблагородие, боюсь, что мое дело не терпит отлагательств! – обратился к начальнику сыскной полиции города знаменитый адвокат Филимонов Михаил Михайлович.
Его адвокатскую контору «Михаил и сыновья» знали не только в городе, но и далеко за его пределами. Если у вас водится деньга, то нет ничего невыполнимого. Нужно отсудить у соседа землю за долги? Нате! Лишить наследства нерадивых родственников? Завсегда – пожалуйста! Или, к примеру, на охоте нечаянно убили кого. Это, конечно, за другую плату. Однако тоже можно подвести под дело о самоубийстве, к примеру. И вы вообще не будете никаким боком там, так сказать, замешаны.
Профессионал, одним словом. Наиталантливейший человек, и, главное, никак не подкопаешься к его работе. Пробовали как-то из Санкт-Петербурга с проверкой его взять с поличным. И подставного генерала ему подсунули, и дельце состряпали о пропаже из сейфа ценных бумаг. Но каким-то невероятным чутьем он обернул это всё так, что только ленивый не говорил тогда о величайшем уме Михаила Михайловича и его разоблачении аферистов.
А вот на этот раз у него что-то пошло не так, и очередной клиент, видимо, наговорил лишнего адвокату – тот пулей прилетел в участок писать заявление на некоего господина Эн.
– Что за имя у вашего клиента? Господин Эн! – начальник сыскной полиции Митрофанов Акакий Акакиевич, внимательно читая заявление, дважды подкрутил свои без того закрученные усищи и, положив на стол лист бумаги, спрятал пенсне в карман. – Я так ничего и не понял. Какие рога, какие копыта? Вы, Михаил…
– Михайлович, – пролепетал адвокат.
– Вы, Михаил Михайлович, совсем с ума сошли, что ли? Пишете, черт знает, что!
При слове «чёрт» лицо адвоката побелело, и он практически потерял дар речи. Начальник полиции налил в стакан воды и протянул его посетителю.
– Ладно-ладно, прошу прощения, Михаил Михайлович. Но посудите сами. Какой еще – демон из ада? Нет, я, конечно, верю в Судный день, и всё такое. Но чтобы у меня на вверенном участке проживали черти без соответствующего разрешения? Этого просто не может быть! Я знаю в этом городе все про всех! От – и до! И про ваши делишки тоже в курсе!
– У меня все по закону, – прошептал Михаил Михайлович.
– Это да, тут к вам не подкопаешься! Так что хотел ваш клиент, черт этот? Убить вас?
– Нет, ну, что вы! Боже упаси! Наоборот, он сказал, что очень рад нашей встрече, и что в аду меня заждались! Меня – и в аду! Да я самый честный гражданин в нашем Отечестве!
Полицейский чин искоса посмотрел на посетителя.
– В городе, – уже на полтона тише произнес адвокат.
– Вы, уважаемый, говорите, да не заговаривайтесь! Это вам не на суде господам присяжным разговоры разговаривать! Я при исполнении и крамольные речи про Отечество попрошу в моем присутствии не произносить!
– Прошу меня простить великодушно, нервы, знаете ли, – адвокат съежился на стуле, так как знал о крутом нраве Акакия Акакиевича и поэтому решил дальше помалкивать.
– Я лично схожу в ту, с вашего позволения, странную квартиру и лично пришлю вам ответ. И молите бога, чтобы господин Эн с рогами и копытами был на месте. Если это была ваша, так сказать, шутка, то я, смею вас уведомить, шуток не понимаю!
– Что вы, что вы! Какие шутки? Разве я похож на клоуна из шапито?
– На сегодня всё. Более вас не задерживаю! У меня и без ваших чертей своих за решетками хватает! Одних насильников и убийц с две дюжины. Переловили всех голубчиков! Кому – каторга, кому – виселица! Пусть государь теперь решает – кому и куда: он – помазанник божий! А я – так его слуга, который служит верой и правдой!
После этих слов начальник полиции сильно стукнул кулаком по столу, и Михаил Михайлович, от неожиданности дернувшись назад, упал вместе со стулом.
– Аккуратнее нужно, аккуратнее, мил человек. Так и на пустом месте можно себе болячку заработать! – Акакий Акакиевич подкрутил усы и, прищурив глаза, взглядом проводил посетителя до двери.
***
Акакий Акакиевич не спеша подошел к дому, в котором, по заверению Михаила Михайловича, находился посланник из ада.
– Дом, как дом, номер 66. По моим данным, здесь проживают только добропорядочные граждане. В первой квартире – профессор физики Куляев Тимофей Палыч со своей супругой. Во второй – инженер, правда, холостяк. Ну, ничего. Ярмо себе на шею успеет повесить, пусть погуляет – молод ишо.
Мужчина перекладывал из открытой папки с бумагами один за другим заполненные бумаги на жильцов и, наконец, дошел до квартиры номер шесть.
– Так… А вот и наши подопечные. Как говорил Михаил Михайлович – черти. Ну-с, и кто тут у нас проживает? Как я и думал – учитель музыки со своей дочерью, жена умерла пару лет назад. Ага, вдовец, значит. Ну, что же, посмотрим, посмотрим.
По скрипучей лестнице начальник полиции поднялся на второй этаж и несколько раз постучал в дверь. За дверью послышался шум, и нежный девичий голосок пропел:
– Одну минуту, одну минуту, господа! Сейчас открою!
За стеной защелкали замки, и дверь открылась настежь. Взору мужчина предстала молодая девушка лет девятнадцати от роду с ангельским личиком.
– У вас назначено? Прошу прощения, но папенька меня не предупредил. И я решительно не знаю, что мне делать.
– Не беспокойтесь, милое дитя. В этом городе не мне назначают встречи, а, в основном, я их назначаю. Позвольте представиться: Акакий Акакиевич…
– Начальник сыскной полиции? Я про вас так много слышала и читала в газетах, – девушка вдруг покраснела и продолжила, – ой, я вас нечаянно перебила. Опять мои глупые вопросы идут быстрее моих мыслей. Отец будет недоволен. Он и так часто пеняет на мое воспитание. Говорит, что я своей непосредственностью ставлю в тупик всех воспитанных молодых людей. И, если не возьму себя в руки, то никто и никогда не возьмет замуж такую… Непоседу…
– Ну, что вы, право слово. Вы так красивы, что признаться, был бы я помоложе, сам бы к вам сватался. Признаюсь честно, я давненько не видывал такой красоты, – Акакий Акакиевич показательно-залихвастски подкрутил усы и показательно откашлялся.
Девушка улыбнулась и, приглашая жестом войти, произнесла:
– Да что это я? Держу гостя на пороге! Проходите, почту за честь принять вас в нашем скромном жилище.
– Благодарствую, милое дитя, – Акакий Акакиевич прошел внутрь и сразу же увидел большую коллекцию пистолетов на стене. – Вот тебе раз! А я и не знал, что в нашем городе есть коллекционеры стрелкового оружия. Не может быть! Это же дуэльные пистолеты от мастера…
– Смита… Джона Смита… Отец привез их из поездки в Москву, – девушка сняла один из пистолетов и протянула мужчине. – Легенда гласит, что это оружие мастеру помогал делать сам дьявол.
– Да-да, я тоже об этом слышал. А вы случайно не знаете, почему? – начальник полиции понюхал ствол. – Давненько его не использовали по назначению.
– Отчего же не знаю? Знаю. Дьявол не может убить ангелов на земле своими руками, вот и делает все, чтобы через людей их изничтожить. Кстати, папенька говорил, что ангелов осталось совсем мало. Еще чуть-чуть, и наш мир поклонится, сами знаете, кому…
– Знаете, милое дитя, если отбросить в сторону эти сказки про ангелов и демонов, то ваш отец, действительно, прав. Я, как начальник сыскной полиции, просто ужасаюсь масштабами преступлений. Столько душегубов появилось за последние несколько лет, что просто оторопь берет. И страх за будущее России-матушки…
– Ой, я совсем забыла. Скажите, а по какому вопросу вы всё-таки к нам зашли? Чаю, может быть? У нас есть чудное вишневое варенье, подарок одной сердобольной старушки, – девушка достала поднос с баранками и небольшую глубокую тарелку с вареньем, в котором торчала серебряная ложка.
– Что ж, от чая с вареньем не откажусь, – Акакий Акакиевич повесил обратно на стену пистолет и обратил внимание на книги.
Книг было много, и почти все – на других языках. Мужчина взял одну в старинном кожаном переплете с большой пятиконечной звездой, покрутил в руках и поставил обратно.
– Знаете, а на вас поступила жалоба.
– Я даже догадываюсь, от кого, – раздался звонкий голосок из кухни. – Михаил Михайлович, небось, накляузничал?
– Верно, он самый. Что накляузничал – полбеды. Знаете, он уверял, что у вашего отца – копыта и рога! И что вы – посланники ада!
Движение на кухне прекратилось, и в дверях с улыбкой на лице показалась девушка.
– И что? В нашем доме пахнет серой?
– Нет, ну, что вы! Я так и предполагал, что этот адвокатишка что-то замышляет. А вот что, непонятно!
– А что тут непонятного? Отец предложил ему работу по его профилю, а ему, видите ли, не понравилось. Может, в цене не сошлись, не знаю. Но, как сказал папенька, этот господин нам подходит, и, хочет он того или нет, пойдет с нами.
– Подходит? Этот проходимец подходит?
– Да, как ни странно. Есть такие дела, которые честным людям вести нельзя ни при каком раскладе. Так как туда они не вхожи.
– Куда это – туда?
– Неважно. Вот вы тоже не сможете туда попасть.
– Это еще почему же?
