Небо и грозы Электрет

Сказывалась, скорее всего, близость к горам – то есть упрощенная доставка льда, камней для постройки, свежих овощей и фруктов, и прочих полезных в хозяйстве вещей.

Столицу основали у горного хребта. Просто именно там в своё время приземлился, или скорее упал, человеческий корабль. Эшемины при первом же контакте ясно дали понять, что в лесу людей не ждут, поэтому далее, с ростом населения, новым сферам пришлось практически лепиться к каменному массиву. Фелисии многие городские чертежи неприятно напоминали прыщ в разрезе.

Исключения для частных усадеб обговорили куда позже. На частников вроде Блаунтов действовало множество ограничений, начиная с лимитированной вырубки под застройку, и заканчивая максимальным объемом загрязнения от жильцов.

Поневоле закрадывалась мысль, особенно в свете недавних событий, что нечто кармическое и намекающее в нелицеприятных ассоциациях с прыщом есть. Люди действительно постепенно становились чирьем на теле Электрет. И не зря планета все время пыталась избавиться от них при помощи гроз.

Дворецкий Главы патентного Бюро поначалу не хотел пускать их даже на порог. Двое в подозрительных плащах – Фелисия так торопилась, что даже не подумала переодеться – без предварительной договоренности требуют аудиенции, в нерабочее время, мало того, в совершенно неурочный час!

Пока они выбрались из переполошенной Торговой Сферы, пока доехали до усадьбы Спенсеров, взошла уже вторая луна, что в переводе на привычное расписание дня означало очень поздний ужин.

– Приходите завтра утром в Бюро, запишитесь у секретаря. – дал дворецкий ценный совет, пытаясь закрыть им в лицо дверь. Фелисия решительно откинула капюшон.

– Передайте графу сначала, что к нему мисс Блаунт!

То ли ее уверенность в себе сыграла роль, то ли воспитание не позволило дворецкому держать леди на пороге, но в дом их все же впустили. Даже позволили снять плащи – или остаться в них, Тереган со своим расставаться отказался – и пройти в малую гостиную.

Фелисия прекрасно знала, чем отличались большие гостиные от малых. Уровнем желанности и долгожданности гостя. Чем больше хозяевам хотелось, чтобы визитёр поскорее ушёл, тем меньше предлагалась гостиная.

Блаунтов граф Уильям Спенсер уважал. Не любил – кто же любит этих выскочек из низов с дворянскими запросами – но уважал, за ум и пробивную способность.

Поэтому при известии от слуги о том, что одна из семейки заявилась к нему в неурочный час, воспринял стоически. Они еще не то могут. Проще им помочь, чем объясняться потом с королем, почему отказал его потомственной гениальной инженерке.

Поэтому его сиятельство накинул парадный халат прямо на домашний костюм, и прихрамывая спустился вниз, к ожидающим его рыжим неприятностям.

Постукивая тростью, граф Спенсер неровными шагами неторопливо вплыл в гостиную, степенно кивнул Фелисии в знак приветствия, и отчетливо запнулся при виде стоящего за ее спиной молчаливой тенью эшемина.

Слухи про лесную расу ходили разные, воочию и вблизи их мало кто видел, и обнаружить одного из них в собственной гостиной было мягко говоря, неожиданно.

Граф слегка побледнел, хотя и в обычной жизни не отличался яркостью красок. Статный, сухопарый мужчина чуть старше отца Фелисии, он очень серьезно относился к достоинству и обязанностям аристократии, так что невозмутимое выражение лица было его постоянным спутником.

Откровенный страх, промелькнувший на мгновение в его глазах, сказал девушке все, что она хотела знать.

Эмоции при виде эшеминов она наблюдала разные. От изумления до неприязни. Но страха лесные люди не вызывали – они помогли людям в самое тяжелое время, сразу после переселения, а затем как минимум не трогали, так что страху взяться было неоткуда.

Разве что, если человеку есть, что скрывать.

Кивком пригласив гостей садиться, хозяин дома опустился в глубокое мягкое кресло у камина. Фелисия примостилась напротив на диванчике, а Тереган принципиально остался на ногах. Учитывая, по какому поводу они сюда явились, он был напряжен и готов к тому, что граф окажет сопротивление, попытается сбежать, да к любой вспышке агрессии и неадекватности.

Граф же на удивление держался спокойно и хладнокровно.

– Рад видеть вас у себя дома, дорогая мисс Блаунт, хотя ваш визит несколько удивил меня. Не сказать, чтобы мы много общались после смерти ваших многоуважаемых родителей, мир их праху.

Граф чуть склонил голову, в знак уважения к почившей части Блаунтов. Фелисия кивнула, принимая молчаливые соболезнования.

Тереган недоуменно наблюдал из своего угла за этими загадочными пируэтами. Никогда ему не понять человеческий этикет.

Секундная пауза, и граф возвращается к своему, вполне закономерному, вопросу.

– Что вас привело ко мне в столь поздний час?

Деликатные намеки, несмотря на многочасовые уроки этикета и усилия матушки, никогда не были сильной стороной Фелисии.

– Мы занимаемся одним очень важным делом по поручению короля, и в расследовании понадобилась ваша помощь. – не говорить же прямо, мол, мы вас подозреваем? Сначала надо прощупать почву, решила девушка. Припугнуть, насторожить, вдруг выдаст себя как-нибудь.

– Всегда готов помочь молодым людям в поисках истины. – Граф степенно склонил седую голову, опасливо косясь одним глазом на эшемина.

– Дело в том, что для расследования нам необходим подробный список изобретений за последние годы. Мы посетили сегодня архив, и выяснили, что из некоторых папок пропали листы.

– Боже мой, какой вандализм! – ужаснулся Спенсер.

– Именно. – поддакнула Фелисия. – Но кроме того, что это ужасное преступление, нам жизненно необходимо заглянуть в эти листы. И я надеялась, что у вас вдруг, чисто случайно, могли где-то найтись дубликаты этих бумаг? Мы были бы очень признательны.

Гостеприимный хозяин задумчиво пристукивал чёрной тростью об пол. Тонко вырезанная из морёного дерева то ли волчья, то ли собачья голова прокручивалась в ладони, периодически агрессивно скалясь на чужаков, осмелившихся потревожить покой хозяина.

– Не могу ничем помочь, мисс Блаунт. – наконец высказался граф. – Слухи о том, что у меня, в моем скромном доме, хранятся копии столь ценных документов, распускают злопыхатели. Я, знаете ли, стараюсь работу на дом не брать.

Тяжело опираясь на трость, он встал.

– Не смею вас больше задерживать. Сожалею, что не смог быть вам полезен. Если вам понадобится что-нибудь еще, обязательно обращайтесь.

В переводе с великосветского на общечеловеческий это означало – чтобы я вас и близко больше не видел!

Тереган с Фелисией послушно, благовоспитанно попрощались и двинулись на выход.

Эшемин уже понял, что в человеческом обществе ему положено просто стоять молчаливой, временами угрожающей тенью над плечом рыжего инженера. И если не сразу, то потом обязательно все получится. Только поэтому он беспрекословно последовал за ней к дверям, хотя внутри все бурлило от сдерживаемого негодования. Будь он один, сейчас же прямо высказал бы все свои подозрения и возмущение.

Им только что нагло соврали в лицо.

Дворецкий молчаливой тенью уже маячил в дверях, ожидая возможности проводить загостившихся посетителей на выход.

Прямо по дороге, на подлокотнике одного из кресел опасно примостился легонький деревянный поднос с декоративной, практически ювелирной резьбой. На нем россыпью громоздились конверты с корреспонденцией. Фелисия покосилась на них, проходя мимо, и вдруг пошло, совершенно неаристократично вильнула попой. Хрупкий баланс нарушился, и все содержимое подноса весело разлетелось по ковру.

– Ах, какая я неловкая! – встрепенулась Фелисия. – Простите, пожалуйста.

Дворецкий, не проронив ни слова, начал собирать бумаги. Девушка присела и быстро подобрала те, что отлетели ей прямо под ноги. С виноватой улыбкой передала их слуге, не преминув быстро оглядеть написанное на попавших ей в руки конвертах.

Если граф думает, что она так просто отступится, он ошибается.

– Он лжёт! – кипящий возмущением эшемин еле дотерпел, пока за ними закрылась входная дверь холодного особняка.

– Я знаю. – коротко ответила Фелисия. – Нам придётся искать другой способ осмотреть его кабинет. И я даже знаю, какой.

Глава 12.

Фелисия прекрасно понимала, что разрешение на обыск в доме целого графа, да еще и Главы патентного Бюро, король не даст без очень и очень веских доказательств. Одних ее подозрений и бумаг из архива – отсутствующих – недостаточно. Соваться в Следовательский отдел тем более смысла не имело. С таким набором их просто засмеют.

Требовалась тяжелая артиллерия. И она знала, где ее раздобыть.

– Помнишь, я обещала познакомить тебя с Максом? Уверена, вы найдёте общий язык. – кажется, девушка убеждала больше саму себя в реакции старого друга на внезапно появившегося на пороге его дома эшемина.

Дед нынешнего герцога Андервуда, Максимилиана Третьего, приходился сводным братом королю. История простая и старая, как само время. Экзотически красивая фаворитка, внебрачный принц, ставший впоследствие просто герцогом, отрекшись от престола и посвятив себя науке.

И дед, и отец Макса тоже были гениальными химиками, и передали дар по наследству в полной мере.

Фелисия родилась в один год с Максимилианом, поэтому в школу-интернат они тоже пошли одновременно. Двадцать пять детей на класс, четыре группы – настоящий беби-бум для Города.

И школе крайне не повезло, что по прихоти судьбы эти двое сели за одну парту.

За последующие десять лет родителям спевшихся юных гениев пришлось три раза ремонтировать детские дормитории, пять раз кабинет завуча – очень противная тетка, она буквально сама напрашивалась! – и практически каждый месяц посещать родительские собрания и выслушивать нарекания на хулиганящих чад. Максу чаще всего после этого перепадало ремня, а более скептически настроенный по отношению к общеобразовательной системе господин Блаунт грозил пальцем непутевой дочери и наказывал следующий раз не попадаться.

К выпускному она освоила эту науку на пару с другом в совершенстве, и теперь у обоих на каждую шкоду имелось заготовленное алиби. А то и не одно.

Фелисия решила не делать крюк и не заезжать домой. Пришлось бы объехать весь город по широкой дуге, что заняло бы несколько часов даже на ее вездеходе, а приезжать в гости после двенадцати ночи, хоть бы и к лучшему другу, настоящий моветон.

Платье для ее затеи можно заказать и в Городе, тем более что наряды, заполняющие гардероб в усадьбе, все равно ей либо безнадежно малы, либо давно вышли из моды.

Фелисия не выходила в свет со дня смерти родителей. Ее это никогда особо не интересовало. Куда увлекательнее перебирать детали дедовых механизмов и помогать отцу в резьбе по дереву. Если бы не маменька, вряд ли Фелисия вообще освоила даже азы танцев, тем более появилась на балу. Но миссис Блаунт была непреклонна – совершеннолетняя барышня обязана блистать в свете.

Пришлось немного поблистать.

Фелисия посетила ежегодный бал дебютанток, распугав познаниями в технике всех потенциальных ухажеров, потом новогодний приём у Андервудов, несколько светских раутов – и авария, унёсшая жизни родителей. На том ее феерические выходы закончились.

Для Терегана тем более не нашли бы ничего по размеру. Отец Фелисии был стройным, но среднего роста даже для человека, и одежда, висевшая до сих пор в неприкосновенности в супружеской спальне четы Блаунтов, эшемину налезла бы только разве что на нос.

Погрузившись в вездеход, они направились обратно в Столицу.

Герцог Андервуд проживал в самом центре Города, неподалеку от королевского дворца. Из резиденции он после смерти родителей практически не выходил, разве что для редких визитов вежливости по знакомым.

Обязанности знати никто не отменял. Если Блаунтам, выбившимся к славе собственными руками и мозгами, прощалось некоторое плебейство, то Андервудам, дальним родственникам правящей семьи, приходилось соблюдать множество дополнительных правил.

Трёхэтажный особняк из серого камня скрывался в небольшом саду, за немногими прижившимися на Электрет земными породами деревьев. Трава, увы, даже под куполом росла только местная, и подстригать ее приходилось практически под ноль, сохраняя лишь игольчатую видимость. Иначе в сад невозможно было бы выходить, из-за риска получить ожоги.

Древнее понятие «английская лужайка» приобрело на этой планете совершенно другой смысл.

Ворота открывались вручную, поэтому Фелисии пришлось долго трезвонить, пока пожилой дворецкий, служивший еще родителям Макса, услышал переливы колокола и добрался до входа. Зато узнав гостью, пустил без промедления, невзирая на время. Девушка часто гостила у герцога, когда приезжала в город по делам, а еще раньше их родители общались семьями, и вообще подолгу жили друг у друга.

В отличие от прохладного приема у графа, здесь нежданных гостей проводили в центральную, самую большую гостиную. Дворецкий распорядился принести чай, несмотря на вялые заверения Фелисии, что мол, не стоит утруждать кухарку на ночь глядя.

По правде сказать, девушка не отказалась бы и плотно поужинать, но злоупотреблять расположением хозяина дома и настраивать против себя невыспавшуюся прислугу не хотелось. Настоящему аристократу такие мысли и в голову бы не пришли, но отношения, сложившиеся у Фелисии с Коллинсами, диктовали ей более демократичные принципы в обращении с обслуживающим персоналом.

Для нее кухарка и дворецкий заменили семью.

Макс почтил их присутствием, когда они уже выпили по две чашки чаю, а Тереган подчистил тарелочку с ягодным печеньем. Фелисии от нервов кусок в горло не лез. Хотя обычно она как раз от нервов начинала есть все подряд, не глядя. Наверное, это зависело от уровня стресса, который в последнее время зашкаливал. Да и сладкого не хотелось.

Так от нее одни кости останутся к концу расследования. Марта придёт в ужас.

Безупречно одетый даже дома – сверкающий новизной и белизной рабочий халат распахнут, под ним виднеется уютный, но от этого не менее стильный домашний костюм в мелкую серую полоску и чёрная вязаная водолазка – Макс не торопясь спустился по лестнице к гостям.

Герцог Андервуд предпочитал роскошь все время, не только на выход.

Хозяин дома помедлил на последней ступеньке, оценивающе глядя на эшемина, по старой привычке так и сидевшего в капюшоне. Высокая долговязая фигура выглядела странно и неуместно – в сером плаще посреди украшенной еще матерью Макса в розовых и вишневых тонах гостиной. Рюши и цветочки обоев плохо сочетались с самобытным, пушистым, будто только из леса, материалом. Эшемин походил на огромный, поросший мхом валун посреди цветника.

И под пристальным взглядом Макса внезапно почувствовал себя примерно так же.

Даже не особо разбиравшемуся в людской мимике, Терегану стало очевидно, что лично ему здесь не рады. Зато, когда герцог глянул на Фелисию, его лицо смягчилось в искренней радостной улыбке.

Герцог Андервуд снял очки, убрав их в нагрудный карман, и тем самым моментально превратился из классического книжного червя в привлекательного молодого человека. Густая, жесткая темная челка и миндалевидные, чуть раскосые глаза на вытянутом лице напоминали об экзотической красоте его прабабушки, что свела с ума самого короля.

– Максик! – С радостным визгом Фелисия повисла у него на шее. Тот тепло обнял ее в ответ. Дворецкий взирал на сие безобразие стоически, уже привык. А вот у неизбалованного человеческими эмоциями и таким их бурным проявлением Терегана глаза полезли на лоб. Из того, что он знал, с просто знакомыми в Городе так не здоровались. Жених?

Фелисия обернулась, соизволив наконец оторваться от Максимилиана, и заметила странную, напряженную позу эшемина. Вспыхнула, опомнилась, отошла на полшага от герцога и присела в запоздалом реверансе.

– Никак не отвыкну от глупой детской привычки. Извини. – смущенно пробормотала она.

– Ничего, мне даже нравится. – и Макс широко улыбнулся краснеющей девушке. Та отступила еще, поближе к эшемину, и представила их друг другу:

– Макс, это Тереган из клана Адэхи. Тереган, это герцог Максимилиан Андервуд. Я помогаю эшеминам в одном расследовании, и нам нужна твоя помощь. – обратилась Фелисия к другу.

– Все, что в моих силах! – патетически воскликнул Макс, прикладывая руку к груди для убедительности, и как положено радушному хозяину дома, повернулся к эшемину.

– Надеюсь, вы не думаете, что я отпущу вас на ночь глядя? Будьте добры, следуйте за Вилфредом. Он проведет вас в вашу комнату. Отдохните немного с дороги, ужин будет через полчаса.

Тереган поднялся, догадываясь, что его тактично выпроваживают, но беспрекословно проследовал за прямым, как сухое дерево, дворецким на второй этаж.

– Макс, не стоит на ночь глядя будить кухарку. Мы вполне способны дожить до завтрака. – Фелисия потрепала герцога по рукаву, намереваясь последовать за эшемином. Максимилиан перехватил ее, сжав руку чуть выше локтя.

– Ты с ума сошла! – зашипел на Фелисию старинный друг, как только шаги Вилфреда, сопровождавшего эшемина в его комнату, затихли на лестнице. – Ты кого ко мне притащила? Он же мне весь дом разнесёт! Я слышал, один такой сегодня чуть Торговую Сферу не взорвал!

– Это собственно был он. – скромно потупилась Фелисия. – Но он ничего не собирался взрывать, наоборот, он ребёнка от грозы спасал. Ну, немножко переборщил со спецэффектами. Бывает. Не думала, что слухи настолько быстро распространяются. И, Макс, вообще-то мне больно.

Макс опомнился, разжимая хватку, и с силой провёл освободившейся ладонью по лицу, будто снимая невидимую паутину.

– Ладно, останетесь сегодня у меня. Тут я хоть за тобой могу присмотреть. Надеюсь, он не собирается больше ничего ломать?

Фелисия упёрла руки в бока и нахмурилась.

– Я тебе объясняю, он тут не при чем. Купол сам треснул, совершенно неожиданно, в обычную, даже не очень сильную грозу, и мне бы очень хотелось знать, почему. Вроде Торговую Сферу только в прошлом году проверяли, и все было нормально. Тебе когда принесут детали на анализ, поделишься?

– Ну почему, почему ты такая жестокосердная? – притворно заныл Макс, послушно отвлекаясь от темы эшеминов. Или делая вид.

К лесному народу он любви не питал – это мягко говоря. Скорее, он их недолюбливал за поведение, как он выражался, «собаки на сене». По его мнению, эшемины не просто так отказывались контактировать с людьми, и помогать человеческой расе. Они либо замышляли что-то недоброе, либо просто ждали, когда люди сдадутся стихии и вернут лесу заимствованные земли.

Приводя к нему Терегана, Фелисия порядком рисковала, но понадеялась на благородное воспитание, не позволяющее выгонять даже нежеланных гостей на улицу. Кроме того, они с эшемином в этот раз шли в комплекте. А подруге детства Макс не отказывал никогда.

Вот и сейчас, он быстро взял себя в руки, и привычным, игриво-беспечным жестом взял ее за руку, утягивая за собой на диван.

– Не любишь ты меня, черствая Фел. Как ни приедешь в гости – сразу тебе что-то нужно. Кстати, что на этот раз? Кроме интимных деталей анализа?

Они часто так сидели раньше, голова к голове, обсуждая планы шалостей или очередное интересное открытие. Но сейчас Фелисия внезапно ощутила неловкость. То ли из-за незримого присутствия Терегана этажом выше, то ли контраст между жуткими лесными происшествиями, и этой расслабленной легкостью аристократического быта выбил ее из колеи. Она чуть отодвинулась, сделав вид, что поправляет складки на безнадежно помятом комбинезоне.

– Я веду срочное расследование. – девушка умышленно перевела фокус в расследовании на себя. Эшемину макс помогать откажется наотрез и сразу. – В лесу кто-то из наших взрывает нечто, нейтрализующее электричество во всем радиусе поражения. Ты про такой аппарат или состав слышал когда-нибудь? Может, кто из коллег хвастался?

– Нет. – с сожалением покачал головой Макс. – Идея, однако, интересная. И как он это делает?

– Пока не знаю. – настроение Фелисии упало. Она-то думала, что хоть вращающийся постоянно в столице, среди коллег, Макс будет в курсе. – Даже не знаю, он это или они.

Девушка вздохнула.

Химики, конечно, довольно закрытый народ – как и инженеры, да и вообще изобретатели по определению те еще параноики. Все им мерещатся злоумышленники, норовящие украсть новейшее, еще незапатентованное изобретение.

Герцог встал, протянув Фелисии руку. Она привычно вложила свою ладонь, поневоле вспомнив похожую ситуацию в собственной библиотеке. Только вот прикосновение прохладных пальцев Макса не вызвало в ней и половины той бури эмоций, что посетила ее рядом с Тереганом.

Не подозревая о ее смешанных чувствах, герцог деликатно подтолкнул подругу в сторону лестницы.

– Иди умойся, приведи себя в порядок, что там девицам надо еще. Твоя обычная комната должна быть уже готова, ты прошлый раз оставила какие-то домашние вещи, на сегодня, думаю, тебе хватит. Расскажешь, что тебе надо от меня, за ужином. Такие вещи на голодный желудок не обсуждают.

– Откуда ты знаешь, какие там вещи? Может, все мирно и банально. Подумаешь, взрывы. – Фелисия послушно направилась на второй этаж. Умыться с дороги действительно хотелось. А еще помыть голову. После шлема она каждый раз чесалась, как будто в волосах копошились насекомые.

Надо все же что-то придумать с подкладкой.

– Ты помогаешь лесному народу, притащила одного из них ко мне в дом, расследуешь взрывы в лесу, и тебе нужна моя помощь. Не знаю, как герцога, или как химика, но в любом случае – мирным тут не пахнет.

Девушка только хмыкнула. С логикой у Макса всегда был полный порядок.

Ужин подали ровно через полчаса, строго согласно приказу. Вилфред служил уже не первому поколению Андервудов, и в душе, похоже, считал себя капитаном, руководившим военным кораблем, не иначе. Горничные в доме всегда были вышколены, фартуки на них отглажены, а еда подавалась строго по расписанию, и в количестве не менее пяти перемен блюд.

И даже позднее время и неожиданные гости не смогли поколебать железную хватку дворецкого. Разбуженная кухарка расстаралась, что-то подогрела, что-то соорудила на скорую руку, и положенные два горячих блюда и три вида закусок в срок красовались на своевременно сервированном, по всем правилам, столе.

Фелисия в том числе поэтому старалась бывать в гостях у Макса как можно реже – ее творческая душа задыхалась в таком количестве регламента.

Девушка столкнулась с Тереганом в коридоре. Он как раз выходил из выделенной ему комнаты, при полном параде, то есть в плаще. Насупив брови, девушка молча и решительно затолкала его обратно в комнату.

– Ты почему плащ не снимаешь? – сурово вопросила она. – Тебе тяжело в нашей атмосфере или ты стесняешься?

– Не хочу смущать людей. – немного растерянно ответил он. – Меня когда видят без плаща, начинают глазеть и заикаться. Ну, по крайней мере, во дворце обычно так. И да, мне комфортнее в изоляции аиши. В Городе слишком обесточенный для меня воздух. Долго без плаща не смогу.

Девушка задумалась.

– А если пару часов? – осторожно предположила она. Эшемин кивнул.

– Даже не пару, часов пять продержусь. Вот всю ночь – вряд ли.

– Значит, так. – Фелисия решительно сложила руки на груди. Тереган неосознанно подобрался, ожидая приговора. И он его получил. – Ты в гостях у моего друга, вреда тебе здесь никто не желает, кто будет глазеть и заикаться – им же хуже. Хотя бы за ужином сними, пожалуйста плащ, утром съездим за пределы Сфер, подзарядишься. Завтра вечером, если все пройдёт по моему плану, на тебя будет смотреть огромная толпа. И том месте, куда мы пойдём, плащ будет совершенно лишним. Советую потренироваться заранее.

Развернулась, взметнув юбки свободного домашнего платья, и вышла обратно в коридор.

Фелисия и Макс уже сидели за столом, и девушке как раз накладывали суп, когда Тереган наконец спустился.

Без плаща.

Эшемин двигался несколько неуверенно, стараясь лишний раз не касаться мебели, и буквально шарахнулся от дворецкого, пододвинувшего ему стул, но в остальном вёл себя практически как обычный человек.

Девушка аккуратно забрала черпак из задрожавшей руки прислуги, мягко сообщив, что она, пожалуй, сама. Молодой человек в ливрее быстро взял себя в руки. И понятно – люди, выдержавшие естественные отбор периодическими взрывами и странными звуками из лаборатории, ко всему привыкают быстро. Даже к беловолосым, очень бледным и очень высоким эшеминам.

Тереган наконец уселся, пожелал всем приятного аппетита, и уставился на суп.

Тот был не зелёный, что уже настораживало. А глубокий бордовый оттенок и оранжевые кусочки чего-то, плавающие внутри, доверия не прибавляли.

– Я слышала, граф Спенсер завтра устраивает бал. – непринужденно начала Фелисия застольную беседу.

– Хм, даже не хочется спрашивать, где ты такое слышала. Ты же не интересуешься светскими мероприятиями, или я что-то пропустил? – насмешливо приподнял одну бровь Макс.