скачать книгу бесплатно
– Эти! – с отвращением произнесла миссис Бретт. – Та еще парочка!
– В самом деле, та еще парочка, – ответила Гарриет и хотела что-то добавить, но ее прервал громкий стук в дверь.
– А вот и она! А вот и она! – воскликнула миссис Бретт и вскочила резво, словно ребенок. Она так энергично распахнула дверь, что та ударилась о кровать. – Входите же!
В комнату вошла огромная женщина, казавшаяся еще крупнее благодаря белым шелковым одеяниям и накидке, которая от сквозняка раздулась, словно парус. На ней были турецкие шаровары и жилет, обшитый бахромой длиной в ярд. Под одеждой колыхались огромные груди. Она стояла посреди комнаты, и ее жир покачивался вокруг нее.
– Ну что же, – требовательным тоном спросила она, – куда мне сесть, Бретти?
– В кресло, в кресло.
Ликуя от появления гостьи, миссис Бретт пояснила Принглам:
– Мисс Джей правит английской колонией.
– В самом деле? – самодовольно спросила мисс Джей, погрузилась в кресло и опустила взгляд на свои большие туфли из рафии.
Представив собравшихся, миссис Бретт добавила:
– Я как раз рассказывала им, как Грейси обошелся с Перси.
– Вот как, – произнесла мисс Джей. – Я думала, ты успеешь рассказать им об этом до моего прихода.
– Я еще не закончила. – Миссис Бретт повернулась к Гаю. – И знаете, как они поступили после того, как Перси умер?
Пытаясь отвлечь ее, Алан сказал:
– Можно мне еще этого восхитительного чаю?
– Когда принесут воды, – ответила миссис Бретт и решительно продолжала: – После того как Перси умер, я решила устроить небольшой прием… небольшой памятный вечер.
Вошел официант с горячей водой. Миссис Бретт забрала у него чайник, захлопнула за ним дверь и твердо повторила:
– Небольшой памятный вечер.
– Может быть, нальете мне чашечку, прежде чем продолжить? – спросила мисс Джей.
Миссис Бретт раздраженно налила всем чаю, после чего снова повернулась к Гаю.
– Вы же понимаете, почему я вам всё это рассказываю? Я считаю, вы должны представлять, что за люди отравляют это дивное место. Это не только Куксон и Грейси – есть еще и Арчи Каллард.
– Арчи может быть очень утомителен, – вставил Алан. – У него превратное чувство юмора.
– Вы считаете, что их поступок был шуткой?
– Не знаю, – сконфузился Алан. – Возможно, в некотором роде макабрической…
– Макабрической? Да, это верное слово. Как вы думаете, что они сделали? – Миссис Бретт снова обернулась к Гаю. – Когда Куксон прослышал, что я устраиваю небольшой прием в гостинице «Король Георг», он решил устроить собственный прием. В тот же вечер. Очень роскошный. Как вам это нравится? Разумеется, все они были в этом замешаны: майор, Каллард, Грейси…
Мисс Джей вмешалась:
– Я сомневаюсь, что Грейси…
– А я в этом уверена. Три умника устроили заговор против одинокой пожилой дамы! На прием к Куксону пригласили всех – кроме меня, конечно. Куксон никогда больше не устраивал таких пышных вечеров.
– И ваш прием был испорчен? – спросил Гай.
– А его и не было. Никто не пришел. Некоторые из ближайших моих друзей бросили меня, чтобы пойти к Куксону. С тех пор я с ними не разговариваю.
– Это было и в самом деле очень нелюбезно, – пробормотал Алан.
– Вас там не было, вы тогда уехали в Дельфы, – сказала миссис Бретт и кивнула мисс Джей: – А вы были на Корфу.
Она улыбнулась им: ведь они в тот вечер отсутствовали в Афинах и не приняли участия во всеобщем предательстве. Вдруг вспомнив про Гарриет, миссис Бретт повернулась к ней:
– А вы что думаете обо всём этом? Что думаете о местных?
Взглянув на мисс Джей, Гарриет обнаружила, что та смотрит на нее критически, и поняла, что ее слова будут пересказывать – и, возможно, неодобрительно.
– Я с ними незнакома, – сказала она. – До приезда сюда мы жили совсем иначе. Наши приключения не оставляли нам достаточно времени для светской жизни.
– Вам повезло, – сказала миссис Бретт. – Я бы предпочла приключения. Мы все вам завидуем.
На ее морщинистом лице мелькнули проблески доброты, но тут мисс Джей ядовито заметила:
– Приключения! Упаси нас Господь от приключений!
– Принглы только что прибыли из Бухареста, – сказала миссис Бретт. – Они видели, как в город вошли немцы.
– В самом деле! – Мисс Джей смерила их таким взглядом, словно опасалась, что они захватили немцев с собой. – Нам здесь подобного не надо.
Алан, с интересом глядя на Гая, поинтересовался, сколько он планирует здесь пробыть.
– Сколько удастся, – ответил Гай. – Но всё зависит от Грейси. Я приехал сюда в надежде, что он возьмет меня на работу.
– А он не желает? – спросил Алан.
– Похоже на то. Беда в том, что мне не удается с ним встретиться. Говорят, что он серьезно болен и никого не принимает.
– Кто вам это сказал? – вмешалась миссис Бретт.
– Тоби Лаш и Дубедат.
– Как странно! – Алан поглядел на миссис Бретт, затем на мисс Джей; лицо его исказилось, словно у мальчика, который пытается улыбаться во время порки. – Я и не знал, что у Грейси проблемы со здоровьем, а вы?
– Очень в его духе! – сказала миссис Бретт. – Он просто не желает утруждать себя. Оставил всё этим двум невежам. Просто позор, как опустилась школа.
Не переставая улыбаться своей странной улыбкой, Алан сказал:
– Я неплохо знаю Колина Грейси. Мы вместе учились в Королевском колледже. Я мог бы замолвить словечко…
– Я бы не стала вмешиваться, – заявила мисс Джей так решительно, что Алан увял. Улыбка его погасла, и он выглядел таким убитым, что Гай, надежды которого успели воспрять, а затем рухнуть, ощутил необходимость утешить его.
– Наверное, надо предоставить решить вопрос Дубедату, – сказал он. – В конце концов, он официально замещает Грейси.
Миссис Бретт запротестовала, но мисс Джей не желала возвращаться к этому разговору. Ухватив подругу за руку, она сказала:
– Я слышала об одной квартире, которая может вам подойти.
– Да вы что! – восторженно воскликнула миссис Бретт. Проблемы Гая тут же оказались позабыты.
– На Ликавитосе[14 - Ликавитос – холм в центре Афин.]. Сейчас там живут две американки. Они уезжают на ближайшем судне. Обстановку всю оставят. Им нужен кто-то надежный, кто приглядит за их вещами. Много денег они не просят.
– Это меня полностью устраивает.
Пока дамы говорили о квартире, Алан взглянул на часы, а Гарриет посмотрела на Гая и приподняла брови. Все трое встали. Мисс Джей была рада, что они уходят, а миссис Бретт едва ли обратила внимание на их исчезновение.
Остановившись на лестничной клетке, Алан посмотрел на Принглов так, словно хотел что-то сказать, но промолчал. Гай решил узнать, не оставляли ли для него сообщений. Они вместе спустились по лестнице, и их бурно приветствовал черный ретривер, привязанный к перилам.
Алан всё же решился нарушить молчание:
– Это Диоклетиан.
Он отвязал поводок, после чего надел темные очки, готовясь к выходу в сумерки, и застыл на месте. Лицо его было наполовину закрыто темными стеклами, и он по-прежнему никак не мог произнести того, что хотел.
«Какой загадочный человек», – подумала Гарриет, наблюдая за ним.
Сообщений для Гая не обнаружилось, и Принглы стали прощаться. Наконец Алан заговорил:
– Вы знаете, где находится Академия? Раньше это была Американская академия по изучению античности, но с началом войны все американцы уехали домой. Теперь это просто пансион для одиноких постояльцев вроде меня. Может быть, вы бы как-нибудь заглянули туда на чашку чаю?
– С удовольствием, – сказал Гай.
– Как насчет четверга? Это рабочий день, но я не очень занят. Мне не надо будет возвращаться в контору до шести вечера.
– А чем вы занимаетесь? – спросила Гарриет.
– Офицер в информационном бюро.
– Начальник Якимова?
– Именно так.
Алан криво улыбнулся и, поскольку с приглашениями было покончено, позволил собаке утянуть себя прочь.
4
Обычно Гарриет просыпалась от звона трамваев, но в четверг ее разбудил похоронный плач, который то взмывал ввысь, то снова падал. Проснулся даже Гай и, приподняв голову, спросил:
– Господи, что это?
Гарриет уже вспомнила, что это за звуки. Ей доводилось слышать их в кинохронике. Это была сирена противовоздушной обороны.
Она набросила халат и подошла к окну. Магазины уже начали открываться, и лавочники высыпали на улицу. Мужчины и женщины, шедшие на работу, остановились. Все разговаривали и тревожно жестикулировали. По лестницам гостиницы сновали люди. Гарриет хотела узнать, что происходит, но не успела ничего спросить. Сирена, всхлипнув, оборвалась, и с площади побежали полицейские. Они кричали и размахивали револьверами, словно ожидали немедленного бунта. Мгновение спустя ни в чем не повинных прохожих загнали в дома и магазины. Автомобили останавливали и их водителей и пассажиров также отправляли в окрестные здания. Затем полицейские с шумом удалились, оставив позади себя абсолютно пустую улицу.
Утро было ясным и свежим. Гарриет подняла раму и высунулась наружу, но увидела только лица за окнами, пустые тротуары и брошенные автомобили.
Гай, торопливо натягивая штаны и свитер, крикнул:
– Там что-нибудь происходит?
– Полицейские очистили улицу.
– Видимо, начался налет.
– Давай спустимся и узнаем, – сказала Гарриет спокойно, словно старый служака. Она уже давно привыкла к беспорядкам и теперь одевалась с ощущением, что жизнь возвращается на привычные рельсы. Пока они спускались по лестнице, Гарриет в деталях представляла, что их ждет. Она могла бы описать эту сцену, не видя ее, поскольку уже была свидетельницей подобных событий в вестибюле бухарестской гостиницы.
На этот раз они застали знакомое лицо. Раскрасневшаяся миссис Бретт в халате разговаривала с собравшимися, и ее седой хвостик подпрыгивал, когда она мотала головой.
Портье говорил по телефону, перемежая греческую речь английскими словами. Свободной рукой он стучал по конторке, подчеркивая значимость сказанного. Остальные постояльцы – англичане, поляки, русские и французы – взволнованно переговаривались. Вдруг снаружи прозвучал отбой тревоги.
Увидев Принглов, миссис Бретт воскликнула:
– Тут началась война!
Услышав это, портье уронил трубку и раскинул руки, словно желая обнять всех присутствующих.
– Мы ваши союзники! – провозгласил он. – Мы будем сражаться вместе!
– Как прекрасно! – ответила миссис Бретт.
Собравшихся охватил восторг. Казалось, все втайне мечтали участвовать в войне и теперь радовались ее пришествию. Принглов, как англичан, поздравляли даже те, кто раньше на них и не глядел. Они несколько раз выслушали рассказ о том, как греческого премьер-министра в три часа ночи разбудил министр Италии и объявил об ультиматуме. Метаксас[15 - Иоаннис Метаксас – премьер-министр Греции с 1936 по 1941 год.] спросил, не может ли это подождать до утра, но, узнав, что от Греции требуют принять итальянскую оккупацию, тут же наотрез отказался.
– «Охи», – сказал он, – сообщил портье. – Он сказал: «Охи».
Миссис Бретт объяснила, что Муссолини хотелось добиться личного триумфа. Он выбрал для этого маленькую страну, полагая, что маленькая – значит слабая, и ожидая, что греки подчинятся первому же его требованию. Но Метаксас отказался, а значит, посреди ночи, пока афиняне спали, Греция вступила в войну.
– Что ж! – вздохнула миссис Бретт, утомленная всеми этими радостями и переживаниями, и осуждающе взглянула на Принглов. – Видите, не у вас одних бывают приключения! Здесь тоже кое-что происходит.
Она стала подниматься по лестнице, но на полпути развернулась и окликнула Гая:
– Есть новости от Грейси?
– Боюсь, что нет.
– Не ходите к нему. Будьте как Метаксас. Держитесь твердо. Скажите, что он обязан дать вам работу. Если бы я с ним разговаривала, то сама бы ему так сказала.
Гай сообщил, что днем они собираются выпить чаю с Аланом Фрюэном. Миссис Бретт заметила, что ее тоже приглашали, но мисс Джей ведет ее смотреть обещанную квартиру.
