Другие: Она чужая

– Я начинаю смущаться столь трогательной и ненавязчивой заботе. – Кэш сгребла пакетики лекарств в сумочку, улыбнувшись про себя этому жесту. – Пойдем? Допьем кофе по дороге.

– Поверь, я тоже. Тетя позвонила ранним утром, прознала, что мы были вместе, знаешь, как это бывает в маленьких городах…

Кэш не знала, но только что убедилась в том, как быстро в таких крошечных поселениях распространяются слухи.

– Она потребовала заехать к ней, вручила все это и взяла обещание, что я отдам это тебе. Так что я смущен не меньше твоего.

Он обреченно покачал головой, но вот его карие глаза «улыбались». Кэш рассмеялась – он не выглядит смущенным. Ну, ни капельки!

– Неужели не было никакой возможности отказаться?

– Нет, она пригрозила тем, что, встретив тебя на улице, обязательно спросит, все ли я передал тебе.

– Передай ей большое спасибо. Если познакомишь меня с ней, то я поблагодарю ее лично.

Мужчина приподнял брови в ответ на это, приняв преувеличенно серьезный вид.

– Как-то очень скоро ты завела разговор о знакомстве с родственниками, мы ведь только познакомились!

Кэш наградила его «негодующим» взглядом. Он забавный.

– Привыкай, местные сплетники и сплетницы уже активно мусолят это. Нас видели прогуливающимися по улице, я составил тебе компанию за столиком в самом популярном заведении этого города, и сегодня…

Кэш сделала выразительный взгляд, в ожидании продолжения. Как он назовет утреннюю встречу? Неужели никак иначе, как свидание?

– И делают самые невероятные предположения. Поверь, останься ты подольше, услышишь и не такое.

– Тогда зачем ты подогреваешь местные сплетни, согласившись составить мне компанию сегодня?

Кэш села в машину, поместив стаканчик с кофе в приглашающе выдвинутом подстаканнике.

– Если думать о том, что и кто скажет, то это значит вообще ни с кем не общаться. У меня выбрался свободный день, и мне, как и остальным, очень интересно, что забыла такая…

Дэн на мгновение замялся, накидывая ремень безопасности, подбирая подходящее слово, чтобы описать свою новую знакомую. Он хотел сказать «красавица», но не желал преждевременно льстить самолюбию девушки. Она еще услышит, что за глаза ее зовут «цаца» и «красотка», Дэн же не хочет повторяться и быть похожим в своем определении на всех остальных.

– … интересная девушка в этой непролазной глуши. Пожалуйста, не смотри на меня так, я не силен в комплиментах.

Кэш кивнула, оценив его признание. Так уж и быть, поверит она в его косноязычие, но сделает это с большой неохотой. Может быть, он не смотрит в зеркало и не знает, как его видят со стороны? Не верит она в слепоту местных девчонок и в их своеобразные, отличные от всего мира вкусы.

Плечистый, статный, спортивного телосложения, внешность такая, что хоть в модели иди, улыбка обаятельная, мальчишеская, с очаровательными ямочками на щеках.

“Просто потрясающая!”

Еще форма (будь она неладна!) очень ему к лицу. Вдобавок ко всему он не женат и профессия у него такая романтичная – пилот самолета!

Они должны виснуть на нем гроздьями. Судя по тому, что она видела вчера, как те немногие девушки и женщины ласково обращались к нему, произнося его имя никак иначе, как «Дэнии», вытягивая окончание, он в курсе, какое впечатление производит.

– Я оценила признание. Поехали, сейчас сам все увидишь.

Она поняла, почему никто не хочет приезжать в медвежий угол и почему Берти так трудно сдать дом в аренду. Дом находился очень и очень далеко от города, не меньше чем в сорока минутах езды. Асфальтированная дорога заканчивалась в паре километров, дальше шла обыкновенная, сельская, но и она закончилась за километр от дома, оставив место ухабистому, испещренному корнями полотну.

Не успела она закрыть дверь машины, как ее окружила свора собак, оглушая громким и заливистым лаем. В последний раз она видела такое большое количество хаски в Южной Америке. Красивые и эффектные, крайне дружелюбные создания громко лаяли, фыркали, обнюхивали, чихали, лезли под руки, норовили лизнуть и не давали проходу.

– О Боже! Сколько же вас тут?!

Не поддаться обаянию этих животных было просто невозможно. Кэш, наплевав на одежду, присела возле них, позволяя животным не только обнюхать, но и ткнуться в лицо влажными носами.

– Ребята! – Она смеялась, сраженная таким количеством внимания. – Полегче!

В какой-то момент она поняла, что потеряла счет времени и это может продолжаться до бесконечности. Она гладит, чешет, мнет их шикарные шубы, чешет за ушами, а этим пройдохам все мало!

– Ребят, вы клевые, но дайте мне встать, где ваша хозяйка?

Хозяйка была неподалеку. Она сидела на лавке у крыльца и наблюдала за питомцами и теми, кто наведался к ней в гости. Лишь один пес не принял участия в радостной свалке, держась рядом со старушкой, заняв место у ее ног. Яркие синие глаза животного и грозное выражение темной морды не оставляло сомнений в том, что этот пес самый главный, он – вожак стаи. Он не двинулся в ее сторону, а лежащий на земле бублик хвоста ни разу не дернулся в приветственном взмахе.

– Здравствуйте! – Кэш поднялась на ноги, отряхивая руки от приставшей к ним шерсти. –Простите! Я увлеклась!

Женщину, сидящую на скамейке, вряд ли можно было назвать бабушкой, на вид ей можно было дать лет пятьдесят пять, шестьдесят, совсем с натяжкой семьдесят лет, но это в том случае, если знать, что она далеко не молода.

– Хозяйка давно здесь и ждет, когда же ты наиграешься, – проговорила грузная женщина и в следующую секунду поцокала языком. – А ну на место! На место, я сказала! Лили!

Кэш кивнула, еще раз улыбнувшись и потрепав по загривку рыжую лайку, что продолжала тереться у ее ног. После грозного окрика рыжая сбежала, пропав из виду, скрывшись среди построек во дворе. Кэш не собиралась смущаться и хоть сколько-то оправдываться, давно решив для себя, что не будет прикладывать никаких усилий, чтобы понравится этой женщине. Глупо изменять себе, если что-то должно произойти, то оно непременно случится, хочет она этого или нет.

– Я не заметила, как вы подошли, извините. – Она подошла к ней, остановившись в шаге. – Меня зовут Кэш.

Хозяйка дома не ответила ей сразу, смерив ее придирчивым взглядом, только чуть погодя кивнула ей на ее джинсы и шарф.

– Ты посмотри какая! Марк предупреждал о тебе, но признаться, я другого ждала. – Она кивнула на ее одежду. – Псиной пропахнут. Химчистки нынче недешевы. Лили, а ну кыш отсюда!

Опять эти чертовы химчистки! Да и черт с ними, с вещами! Кэш посмотрела на вожака, который что-то буркнул вернувшейся Лили, и та исчезла из поля зрения.

– Ничего страшного. На то они и вещи, отслужат свое и я куплю новые.

Берти помолчала немного, глядя на девушку, спокойно отвечающую на ее взгляд и без тени смущения разглядывающую ее. Ее привез Дэн, но сам из машины выйти не решился.

Что тогда приехал? Берти проследила за взглядом Даниэля и покачала головой – вот ведь кобель!

Кэш оглянулась, решив посмотреть на то, что вызвало хмурую усмешку у женщины, но увидела только машину и мужчину в ней. Он отчего-то не спешил присоединяться к ним.

– Слышала, что ты приехала еще вчера. Что не приехала ко мне? Хэнк заартачился? Или Минди его вызвать забыла?

Кэш покачала головой, вспомнив слова Дэна. Скорость у новостей в этих диких краях и в самом деле просто потрясающая!

– Было поздно. Не знала, во сколько вы ложитесь спать, поэтому решила отложить визит на утро.

– Теперь будешь столоваться у Сэма, терпеть его пытку бобами.

Не такая уж и пытка, если не ел их целую вечность и знаешь, каких продуктов к докупить, чтобы еда продолжала радовать тебя и дальше.

– Не страшно. Я люблю фасоль, хорошие шутки и выигрывать в пари.

Кэш посмотрела на пса рядом с Берти, животное так и продолжило сидеть у ее ног неподвижно, и лишь опадающие бока и иногда дергающиеся уши говорили о том, что собака жива и это вовсе не чучело.

– Марк не сказал тебе о собаках?

– Он упоминал о них. – Кэш не смогла сдержать улыбки.

На пляже Бали информация воспринималась как-то иначе. Что говорить, еще вчера она не думала, что тут ее ждет огромный мешок счастья.

– Не буду тянуть. Скажу прямо: дом я сдаю только вместе с ними – берешь его, берешь и собак, ухаживаешь за ними и ни в коем случае не продаешь.

Кэш только нахмурилась в ответ. Она не слышала, чтобы сдавали в аренду собак. Тем более не была уверена в том, что можно продать то, что взял в аренду.

– Это их дом, они все родились тут и другого места знать не будут. Им нужен уход и кормежка, необходимо заниматься с ними, выбивать дурь. Они привыкли к этому и по-другому жить не умеют, заскучают.

Она помолчала немного, посмотрев куда-то в сторону. Кэш ощутила, как нелегко ей дается это решение. Она поняла, что от нее потребуется, и если согласится, то назад пути уже не будет. Черт бы побрал Марка! Как он решит проблему с животными?! Кэш подумала об этом и тут же мысленно плюнула на это, махнув рукой.

– Берти! Вы не расстраивайтесь раньше времени. Я не стану никого продавать. Они ведь ваши!

Кэшеди присела рядом с ней.

– Вы не собак мне продаете, а сдаете в аренду дом с дополнительными условиями.

Берта молчала, никак не комментируя свою собственную дремучесть, наивность и незнание законов. Она просто боялась, что кто-то может обмануть ее и присвоить их.

– Это случится только в том случае, если вы дадите разрешение на это, и никак иначе.

Кэш вздохнула. Она не представляет, как владельцы животных расстаются со своими любимцами. Как это вообще – разводить животных на продажу. Она совсем ничего не понимает в фермерском деле и, честно говоря, не хочет вникать в эту философию.

– Я понятия не имею, как обращаться с животными, знаю, что их нужно кормить и поить, воспитывать и заниматься, гулять и играть, ни в коем случае не бросать и не обижать, следить за ушами и водить к ветеринарам. В детстве у меня была собака, Боул. Не такая большая, как он.

Она кивнула на хаски.

– Французский бульдог. Папа подарил его маме. Боул давно умер от старости. Больше животных мы не заводили. Я не знаю, чего вы ждете от меня, но хочу в свою очередь спросить вас: вы готовы оставить их на меня?

Это была честность без ложных заверений и без преувеличения собственных возможностей.

– Если он примет тебя, то да. – Берти потрепала по загривку невозмутимую собаку. – Его зовут Снап, и вся эта свора подчиняется ему. Он очень умный, но у него есть характер. Если не передумала, попробуй, перетяни его на свою сторону. Сегодня он пойдет за тобой или ты уйдешь отсюда ни с чем.

Кэш взглянула на женщину, а потом на собаку, вновь на женщину и вновь на Снапа. Об этом Марк ей не говорил. Может и сам не знал обо всех условиях, выдвигаемых старушкой?

– Надо пробовать, поздно уже рыпаться!

Она развязала шарф и расстегнула куртку, присев на корточки возле Снапа, разглядывая красивое и сильное животное, выдохнула, перед этим слегка надув щеки. Кэш понятия не имеет, как себя вести в таких случаях. В мозгу всплыло все, что она когда-либо слышала о собаках и знала о них, тут же утонув под снизошедшим на нее дзеном.

– Привет, пес.

Пес зарычал в ответ на это, словно кто-то до этого дал ему бесшумную команду «можешь двигаться, рычать и отвечать».

– Меня зовут Кэш.

В ответ ей достался еще один рык, продолжительнее и звучнее первого. Такое животное взять и сразу погладить будет очень опрометчиво. Кэш вздохнула. Он напуган не меньше Берты. Его, как и ее, страшат предстоящие перемены.

– Такое имя тебе дали неспроста, я тоже читала Сетон-Томпсона, к слову говоря, это мой любимый рассказ5.На пряник ты похож меньше всего. Значит, дело в другом…

В ответ пес приподнял верхнюю губу, продемонстрировав белоснежные и острые зубы. В следующую секунду раздался звонкий щелчок зубами. Хаски вновь зарычал.

– Ты крут, честно. Все останется за тобой, Снап. Ты главный. Ты хозяин. Все, как прежде, кроме того, что теперь придется слушаться меня.

Пес отвел глаза на короткое мгновение и как-то презрительно ругнулся-рыкнул, как бы говоря: “Это мы еще посмотрим!” Кэш позволила себе посмотреть в глаза животному, отлично зная, что он воспримет этот жест, как вызов.

Так и произошло.

Хаски ощерился, в одну лишь секунду превратившись из неподвижного изваяния, из милого пса в своего древнего предка. Он сделал шаг вперед, оказавшись рядом, на уровне ее лица. При желании он мог бы броситься на нее, что он почти и сделал.

“Он отлично выдрессированное домашнее животное! Ни за что не сделает этого без соответствующей команды!”

Кэш чувствовал его дыхание и просто отмахнулась от него, щелкнув по морде ладонью, как если бы влепила пощечину.

– Не дыши на меня, из пасти воняет.

Удар получился увесистым: пса повело в сторону, и он мотнул головой, встряхиваясь и тут же возвращаясь к ней в то же положение. У нее всегда был хороший удар, и неважно, била она с размаху или вот как сейчас, просто отмахнувшись.

– Прекращай вредничать!

Кэш повторила короткий шлепок по морде, но уже левой рукой, стоило тому броситься на правую руку, и третий, чередуя руки, и могла бы сделать это еще не раз, но на шестой, она просто вцепилась собаке в шкуру у самого уха, на шее и с силой подтянула его, упирающегося всеми лапами, к себе.

–Так может продолжаться весь день, поверь, я не устану, разве что заскучаю.

Кэш стряхнула его со своей руки и легко поднялась, взглянув на женщину, и, уже не обращая на животное совершенно никакого внимания, пожала плечами.

– Я сделала все, что считала нужным. Дальше дело за ним.

Берти кивнула, поднимаясь.

– Пойдем. Угощу тебя чаем с вареньем из морошки.

Кэш согласилась, но про себя нахмурилась: Берта отчего-то не позвала в дом Дэна.

– Дэн подождет нас, от него не убудет.

– Мне неудобно, Берти. Я приехала вместе с ним.

– Это не его территория, – ответила Берти туманной фразой и повела ее в дом. – Ничего страшного, если очень надо, то подождет, а ему, я вижу, очень надо.

Она не только напоила ее чаем, но и показала ей дом, рассказывая, кому раньше принадлежали сейчас уже закрытые комнаты, где-то совсем нетронутые, а где-то заваленные вещами и всяким хламом.

– С годами стало сложно поддерживать порядок, вот и заперла я их. Если останешься, даю добро на наведение порядка и, – она замялась, видимо решаясь на что-то, – так уж и быть, распоряжайся всем, что есть в нем. Кроме альбомов с фотографиями. Это память.

Она кивнула на собаку, что шла рядом с ними, а если уж быть совсем точной, то чуть позади.

– Я выбрала их. Теперь же я хочу к внукам. Они не хотят ехать в глушь, говорят, что им нечем заняться здесь. Собак взять с собой не могу. Их много, да и в городе не будет им счастья. Они ведь не комнатные, нет такой квартиры, где им всем будет место.

Кэш потрепала по голове Снапа, что приблизился к ним и взглянул на нее снизу вверх.

– Не хотите раздать их? – Кэш увидела ее настороженный взгляд. – Внукам, детям. Собак не так уж и много, а семейство я так поняла, у вас большое.

– Посмотрим. Съезжу, пригляжусь к ним. Решу, а стоят ли они такой ответственности. Нужна ли она им.

Берта помолчала немного, почесывая за ухом пса.

– Вижу, что смогла ты уговорить его. Не посулами и уговорами, а обо мне подумала. Он понял это. Такого прежде не бывало. Приезжают, фотографируются, играются с ними, а как услышат про то, сколько забот с ними, решают, что не для них это, сидеть как приклеенными.

Кэш прощалась на сегодня. Они с Берти решили, что Кэш приедет завтра и во все остальные дни, чтобы уладить вопрос с бумагами и, самое главное, научиться великой науке по уходу за животными.

Снап провожал ее до входа на территорию дома, вся остальная свора носилась по участку, в обходе территории не принимала никакого участия, убегая за пределы лесного поместья. Снап прорычал в сторону Дэна что-то угрожающее или предупреждающе. Кэш усмехнулась и погладила еще раз эту грозную, дурно пахнущую морду.

– До завтра, Снап. Бди.

Она села в машину, тяжело вздохнув, и взглянула на Дэна, который вопросительно приподнял левую бровь.

– Кажется, я все же остаюсь и надолго.

– Неужели согласилась?

Он хмыкнул, провернул ключ в замке зажигания, завел машину и сдал назад, разворачиваясь и возвращаясь на основную дорогу.

– Тут правильнее сказать согласился. А ты чего не пришел к нам?

Дэн лишь пожал плечами, избегая ее взгляда.

– Аллергия на собак.

Кэш покладисто кивнула, еще раз обратив внимание на то, что при всей своей аллергии он ни разу не чихнул и не «расплакался», тогда как вся ее одежда, за исключением разве что нижнего белья, была покрыта слоем разнообразных по окрасу и длине волосками собачьей шерсти.

Конечно, аллергия! Объяснение может быть куда проще и прозаичнее – Дэн боится животных, тогда непонятно, зачем он согласился провожать ее до дома миссис Моренер. Мужчины обычно избегают демонстрировать свои слабости.

Кэш вспомнила поведение собаки, потом то, как вел себя Дэн, который так и продолжил оставаться на дороге, не переступив при этом некую незримую границу.

“Это не его территория!”

Туманная фраза, но Кэш все-таки сделала вывод, что рядом с ней сидит не просто человек, а самый настоящий оборотень.

Собаки у Берты не совсем простые. Посмотрела она Снапа в ином зрении. Он как яркое синее пятно, только более насыщенное и яркое. Если вспомнить все сказки и легенды, редкие записи монастырей, прежде хаски и маламуты охраняли людей от злых духов, предупреждая о появлении тех, кто прячется под личиной людей.

Почему он поехал с ней, зная, что у нее обязательно возникнут вопросы?

– Куда теперь?

Кэш пожала плечами, отвлекшись от дороги и от собственных мыслей.

Надумывает себе проблемы! Мир проще, чем он кажется. Все изменилось. Маги, бессмертные, демоны и другие, отличные от людей, расы живут в относительном мире и спокойствии, борясь за свое место под солнцем этого мира.

– Не знаю, может, поедим где-нибудь? Я угощаю, – предложила Кэш и чуть погодя добавила, – только сперва я хотела бы переодеться, вся одежда в шерсти.

Даниэль кивнул, останавливая машину, и, помедлив немного, перевел на нее взгляд. Он отстегнул ремень безопасности и вышел на лесную дорогу, взглянув в ее сторону

– Судя по всему, это предложение выйти, – пробурчала Кэш, щелкнув замком, – но пользуйся он словами – было бы проще.

Она вышла, остановившись напротив Дэна, заправив руки в карманы. Кэш не ощущала беспокойства, видела, как воздух слегка наэлектризовался вокруг него, но это еще ничего не значило.

– Что тебе сказала Берта?

– Тебе с самого начала пересказать? – улыбнулась Кэш, внезапно пожалев, что задала ему тот вопрос. – Мы ради этого остановились? Или от этого ответа зависит, пойду ли я пешком или ты все-таки довезешь меня до гостиницы?

Он снял куртку и положил ее на капот машины, затем толстовку, на очереди была футболка. В какой-нибудь другой жизни Кэш обязательно бы подумала, что он псих или на худой конец маньяк-извращенец.

– Вообще ничего? Не хочешь ничего спросить?

Она покачала головой, глядя на то, как мужчина раздевается. Была ли она готова к такому повороту событий? Нет. Хочет ли она остановить этот стриптиз? Не уверена.

– Я уже задала вопрос и получила ответ. Все выглядит очень странно, Дэн.

– И только? Тебе бы уже пора начать кричать и броситься назад в поисках убежища и защиты.

– Я не побегу и орать не буду, оденься, пожалуйста.

Кэш оглянулась назад, не сдержав веселой улыбки. Веселый день. Волшебный край. Она тут второй день и вот такое, что же будет дальше?

– Рановато для того, чтобы я видела тебя голым, не считаешь? Ты мог бы и сразу сказать, в чем дело.

– Рановато? – Он нахально усмехнулся, принимаясь за пряжку ремня. – А в чем дело?

Мужчина явно издевался над ней, нарочито медленно избавляясь от одежды. Его замысел понятен: нормальная девушка побежит прочь, а вот не человек как-то проявит себя, например, отсутствием паники и страха. Или предположит, что оборотень сейчас обратится – ведь одежда только мешает им. Точнее, ее не напасешься, если каждый раз вот так выпрыгивать и рвать на себе все.

– Это что, игра какая-то, кто быстрее признается? Одевайся уже, поняла я, что ты оборотень.

– Может все-таки маньяк и тебе стоит поторопиться?

Кэш поджала губы, пытаясь скрыть одновременно смущенную и веселую улыбку.

– Раз ты настаиваешь!

Меч вынырнул из мглы в мгновение ока, пальцы сомкнулись на его холодной рукояти. Кэш держала руку ровно, расслабив при этом плечи, лезвие меча смотрело точно в грудь Дэна, но не упиралось в нее. Ей для этого следовало сделать одно единственное, крошечное движение вперед.

– Достаточно? Или побледнеешь и начнешь очень быстро извиняться, вымаливать прощения и говорить, что бес попутал?

– Ты immortаl6.

Кэш кивнула и отпустила меч.

– Ты одеваться собираешься или тебя забавляет мое смущение?

Оборотни – не демоны, и пока они не убивают людей, к ним у нее претензий нет. Меч растворился в руке, словно его там никогда и не было, а на деле… На деле он всегда с ней, в снаряжении ночи.

– Зачем ты вообще это сделал? Мог бы оставить все, как есть.

Одевался он куда быстрее, чем раздевался. Кэш только тихонько вздохнула на это, отвернувшись. Она мысленно укорила себя за собственный идиотизм и недальновидность. Мужчина ведь очень даже хорош собой без одежды, а она остановила его чуть ли не на самом главном.

Можно было увидеть все и понять, а стоит ли…

“О Боже!”

Она вконец испорчена!

– Решил, что недосказанности не должно быть уже сейчас.

– Ой ли!

– Можешь поворачиваться, – позвал он ее. – Я хотел знать степень твоего фанатизма. Здесь уже были те, кто решил для себя, что земля только для людей. Вампиры еще, но с ними проще, их запах выдает.

– Перед ними раздеваться не потребовалось?

Кэш прошла к машине, открывая дверь. Она чувствовала, как у нее потеплели щеки от прилившей к ним крови.

– Им повезло меньше.

Дэн кивнул на это замечание, но не повернулся увлеченный дорогой и ее крутым поворотом. Он не увидел ее улыбки.

– Извини, я не мог обернуться, ты и в самом деле могла быть просто человеком, и я бы напугал тебя.

– Мужчина, внезапно начавший раздеваться в глухом лесу, тоже может напугать. Ты об этом не подумал?

– Может, но не так, как огромный волк в половину твоего роста. Или волчья голова вместо человеческой.

Дэн пожал плечами, не придавая особого значения произошедшему. Все ведь обошлось, стоит ли волноваться?

– Подумал, но все же можно было бы списать на идиотскую шутку.

– И больше никогда не общаться.

– Никогда, но я бы пережил эти пару дней, – заметил он, улыбаясь.

Ему доступна частичная трансформация. О чем это говорит? О том, что этому оборотню не меньше сотни лет, а то и больше. Оборот в зверя – процесс болезненный, особенно у молодых особей, что часто не контролируют свое сознание в этом облике. Говорят, что взрослые уже не обращают на это внимание. Что насчет частичной трансформации? В ней оборотню приходится держать в равновесии оба сознания, задействовав при этом оба полушария мозга и, как говорят книжки, в этот момент и зверь, и человек испытывают мучительную боль.

– Почему пару?

Кэш допила остатки кофе. Она проголодалась, есть хотелось жутко. Все эти салатики и напитки никогда не заменят хороший кусок мяса.

– Женское любопытство, – пояснил он, не отрываясь от дороги. – Вам не дает покоя все то, что вам непонятно.

Про женское любопытство – это он точно заметил.

– Ты переоцениваешь мой интерес, мне все равно на то, кто ты, но ровно до тех пор, пока ты не станешь убивать людей и красть младенцев из люльки. А так, делай, что хочешь.

Дэн повернулся к ней. Он ничего еще не сказал, но глаза его «смеялись».

Глава 22

Кэш сделала вид, что забыла о произошедшем. В самом-то деле, нельзя же постоянно думать о том, как выглядит Дэн обнаженный по пояс, когда вот он, сидит напротив, и они уже давным-давно в ресторане.

– Я так сильно смутил тебя? Говорила, что хочешь есть, а сама так и не притронулась к тому, что на тарелке.

Девушка, ковыряясь вилкой в поданном заказе, подняла на него глаза. Это верно, съесть она еще ничего не съела, но дело далеко не в смущении.

– Перестань, нет, конечно. Я только из Австралии, а там такого добра, – она кивнула на него, мельком окидывая его фигуру взглядом, – на каждом шагу.

Нож из его рук со стуком приземлился на стол, Кэш вскинула взгляд: звук получился неожиданно громким и резким. Мужчина потянулся к стакану с водой, слегка качнув головой, и не смог не улыбнуться.