Развод. Есть только Ты

Маши кивает и забирает сына к себе на ручки.

Благодарен Богу и ей, что на этот раз не поддерживает концерт. Могла бы как в прошлый раз броситься успокаивать свою маму. Слово за слово… Да чего там говорить, для ссоры многого не надо, достаточно желания одной из сторон поругаться.

– Если ты сейчас уйдёшь и оставишь меня с ним наедине, – тычет пальцем тёща в мою сторону, – то можешь считать, матери у тебя больше нет! Навсегда предательницей будешь! Бесстыжая! Я всё для тебя…

Нескончаемые причитания переходят в гневный крик. Уже поперёк горла стоит это всё. Театралка хренова.

Маша в отчаянье смотрит то на меня, то на мать. Ей физически больно. Ощущаю её ужас кожей.

Тяжело вздохнув, прошу Машу выйти из комнаты. Предельно мягко, чтоб не было мысли, что обижу родительницу.

Никогда в мыслях не было ударить особу женского пола, хотя надо сказать, что и никто не злил меня так сильно, как мать жены. Никто и никогда. По мнению большинства друзей, я максимально спокойный и лёгкий человек. Был. Последние годы вымотали не только Машу. Я тоже себя не узнаю, но я ведь мужик. Мне некому это поставить в претензию.

Не имея желания себя накручивать, намеренно пропускаю едкие слова мимо ушей. Как только Маша с начинающим плакать Колей скрываются в дверном проеме, Наталья Леонидовна подпрыгивает на месте. Полагаю, что ей не нравится мой суровый взгляд.

Мне тоже хочется свирепствовать и разносить всё вокруг к чертям, лишь бы её тут больше никогда не было. Дать понять, чтобы она не смела лезть в мою семью! Но я держусь.

Она тут же пользуется моим секундным зависанием. Торопится побежать за дочкой. Не всё ещё высказала. Не успевает пройти мимо меня. Преграждаю путь и хватаю за запястье. Не сильно, но ощутимо. Так чтобы вырваться не смогла.

– Пусти меня, ублюдок несчастный! – вопит уже во всё горло. – Что ты себе позволяешь?!

– Провожаю Вас, мама, – тащу её за собой к выходу.

Желание спустить с лестницы непреодолимо.

– Не нужен мне такой выродок. Вот увидишь, и Маша от тебя сбежит! Псих ненормальный, – цедит сквозь зубы, всё так же пытаясь вырваться.

На её глазах блестят слёзы, но не жалко не капли. Моя ярость выходит из-под контроля, виною тому её угрозы. Хочется взять что-то потяжелее и разбить тупую, злобную голову.

Глава 9

Сергей

Маша мило улыбается, глядя на меня, но в её глазах я замечаю столько печали, что хоть вой.

Она старается казаться беззаботной, но тоска из-за матери рвётся наружу. Вот уже две недели они не общаются. Маша звонила несколько раз, но родительница или сбрасывала вызов, или не брала трубку.

Тётя Маши ей рассказала, что сестра пребывает в глубокой депрессии. Места себе не находит из-за безразличия дочери. Страдает. Только вот я не верю. Жена, как обычно, ведётся, переживает, как бы у матушки сердце не прихватило. Манипуляции на тему здоровья, как не трудно догадаться, у Леонидовны излюбленный способ психологического давления.

– Скоро приедем? – сын, сидящий за мной, толкает с силой водительское кресло ногами.

Заскучал.

– Доедем – я тебе тряпку дам, будешь вытирать, – напоминаю ему, что не люблю грязь в салоне. – Через пятнадцать минут будем на месте.

– Ну, па-а-ап, – тянет засранец, зная, что ему ничего не будет.

Просёк он истину сразу. Даже та же бабушка его только пугает и особо не ругает за шалости.

– Серёжик, я вытру следы.

Маша, в отличие от сына, всё принимает за чистую монету. Сглаживать углы – её основное занятие. Она росла в состоянии постоянного стресса и сейчас пытается изо всех сил создать вокруг себя бесконфликтную среду.

За первые месяцы нашей совместной жизни мне удалось выветрить из неё эту дурь. Сейчас с новой силой начала себя накручивать. Вернулись на исходную.

Прекрасно помню тот день, когда поздно ночью заплаканная Маша появилась на пороге родительской квартиры. Тогда я уже жил в ней сам. Брат съехал, как только понял, что я вполне самостоятельный. Они поругались, когда меня не было в городе. Только вернулся – Маша примчалась.

Она была вымученная, с опухшими от слёз глазами, держала в руках небольшую сумку с вещами. Полноценно собраться ей мать не дала, выставила, в чём есть. Надеялась, что Маша во избежание конфликта пойдёт, как всегда, на уступки и выполнит указания. Но в тот раз Маша впервые проявила характер. Выбрала меня, несмотря на слова матери, что она жизнь испортит и себе, и мне, и ребёнку, которого нам нечем будет даже кормить.

Повзрослеть пришлось резко. Оно того стоило. Не представляю, как жил бы, если бы Маруся согласилась на аборт.

Время было хорошее. Я мог себе позволить проводить много времени с семьёй. Начали делать ремонт, чтобы оборудовать детскую. В процессе я понял, что не хочу особо менять родительскую квартиру. Спальня родителей так и осталась нетронутой после их смерти. За столько лет мы даже косметический ремонт в ней не делали.

Наступив себе на гланды, они же гордость, пришлось занять у Димона денег и купить другую квартиру, в которой мы сейчас живём. Обещал ему отдавать по мере возможности. Понятно же, какие возможности были? Маше двадцать, мне двадцать один было на момент рождения сына. Вышки – и те не окончены. Именно в тот момент я перестал сдерживать свои тёмные стороны.

Азарт. Он был во мне всегда. Зная, что остановиться сил не будет, я старался не злоупотреблять ставками. Боролся со своей тёмной стороной воздержанием. Но когда на шее повис многомиллионный долг, сопротивление стало бессмысленным. Дима вообще не говорил о том, что вернуть надо будет, но самому не хотелось перекладывать на него ответственность. Пришлось вертеться.

Лёгкие деньги легко приходят и уходят тоже легко. Даже сейчас я могу на ставках выиграть миллион за вечер, а могу два развеять по ветру. Содержать семью только на выигрыши нереально. Путь в никуда. Поэтому подкопив денег, мы с другом занялись флиппингом.

Первую убитую хату мы купили за лям. Убогого вида однуха. С дрожью вспоминаю её состояние до ремонта. До ремонта, который мы с ним сами делали, чтобы сэкономить. В итоге всё вышло удачно. Слили её по хорошей цене. Это была одна из самых удачных наших сделок. Денег заработали прилично. Но счастья затея не принесла. Пока я сутками напролет торчал на объекте, пахал в непривычной для себя среде, Маша загрустила и возобновила общение с мамой. А я поначалу не заметил подвоха. Наверное, тогда всё к черту и покатилось.

– Х*р с ними, со следами, – произношу, не отрывая взгляда от дороги.

Маша фыркнув, бьёт меня по бедру, дескать, ты чего язык распускаешь в присутствии сына?! Он же без меня никогда таких слов не узнает. Исключительно в интеллигентной среде будет вращаться.

– Ты полотенца взяла? – обхватываю запястье жены и тяну на себя, так чтоб она немного завалилась набок.

Маша хохочет.

– Да. Много разных. Ты ведь не удосужился сказать, куда мы едем, – произносит тяжело дыша, сквозь смех.

Если ей сказать про аквапарк, она воспротивится. Не знаю, что происходит в её голове, но она стала считать себя толстой. Хотя нет, жирной. Уверяла меня, что у нее на боках появились жировые складки. Тыкая пальчиком в свои кости, утверждала, что я её обманываю и там реально собрался подкожный жир. Не будь она обидчивой, я бы предложил ей показаться врачу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.