Распутье

скачать книгу бесплатно


– Давай, конечно, – сказал Сергей, тоже повернулся на место, стал смотреть в окно.

«Слишком хорошо, чтобы быть правдой, – думал он, – или нам с Ильей крупно повезло, или…, странный он, какой-то не наш. К тому же, армянская деревня, Ашот какой-то. Заведет еще куда. Хотя, кто не рискует…». Сергей посмотрел на Женьку тот спокойно сидел в прежней позе, с закрытыми глазами, скрестив на груди руки. Сергей подумал, что, похоже, он зря напрягается, что если уж перестраховщик Женька спокоен, то ему грех дергаться.

Автобус въехал в Пицунду, петляя по узким улицам, стал чаще останавливаться.

– На следующей выходим, – сказал Илья.

Сергей толкнул локтем Женьку.

– Нечего пихаться, я не сплю, – сказал тот, по-прежнему не открывая глаз.

Сошли на остановке, Сергей не удержался, спросил у людей, пропускающих выходящих из автобуса, чтобы войти самим: «Это остановка «Рыбзавод?». Получил подтверждение, успокоился.

– Я же говорил, что знаю, – без тени обиды сказал Илья, оглядываясь вокруг. – Нам туда, – сказал он, указывая рукой направление.

– Это я так, по инерции, – оправдываясь, в спину ему проговорил Сергей.

Оказалось, что Рыбзавод это ни то пригород Пицунды, ни то поселок на ее окраине. Илья здесь довольно неплохо ориентировался, во всяком случае, дом в котором ему сняли квартиру нашел быстро. Дом был небольшой, из серого кирпича, квартира Ильи находилась на втором, последнем, этаже. Сергей с Женькой подниматься не стали, подождали внизу.

– Все, я готов, – сказал Илья, выйдя из подъезда, – до четверга я абсолютно свободен, – процитировал он Пяточка. – Пойдем?

В руке Илья сжимал какой-то белый комок. Он с удивлением проследил за заинтересованными взглядами приятелей.

– А точно, чуть не забыл, – он расправил и натянул на голову матерчатую панамку. – Катюха давала, а я еще отказывался. Теперь на Женька посмотрел, откопал в сумке и вот, … – он обвел взглядом ребят. – Как?

– Отлично, – отозвался Женька.

Сергей молча поднял большой палец. Панамка была немногим лучше, чем у продавщицы на вокзале и до Женькиной явно не дотягивала. Если у того больше походила на легкую шляпу, то панамка Ильи куполом обтягивала голову, мятые поля топорщились неровными ломаными краями.

– Я так и думал, – довольно сказал Илья, похоже, он понимал, что выглядит довольно смешно, но не придавал этому особого значения.

Они шли по иссушенной грунтовой дороге, которая полого спускаясь, огибала склон горы. Под ногами шуршал белый гравий. Солнце стояло в зените, прямо над головами, спрятаться от него было негде. Справа внизу простиралось море, лазорево-зеленоватое ближе к берегу, оно постепенно набирало яркую синеву к горизонту. Слева к небу круто уходил склон горы, поросший внизу редким невысоким кустарником с кривыми, как будто изломанными в нескольких местах ветками. Его листья, как и у всех дикорастущих южных растений, были небольшие, неяркие, непривычного зеленовато-серого цвета, будто присыпанные пылью.

– Подождите немного, – Сергей вдруг остановился, поставил в сухую траву у подножья сумку, цепляясь за выступающие камни, полез по склону.

Некоторое время он продвигался вверх, не оборачиваясь, посмотрел вниз только когда достиг небольшого уступа и сел на него. Женька и Илья показались ему неожиданно маленькими и далекими, желание лезть выше пропало.

– Это ты зачем? – крикнул ему Женька.

– Не знаю. Захотелось, – отозвался Сергей и перевел взгляд на море, так было спокойней.

– Тогда отдай колбасу убиенной тещи! – недолго думая вновь крикнул Женька, – а еще напиши, что мы тут были[11 - Вольное цитирование Женькой «Двенадцати стульев» И. Ильфа и Е. Петрова, а скорее снятых по книге фильмов.].

– Нечем, – крикнул Сергей в ответ, перевел взгляд на море, вид был роскошный, но задерживаться на уступе ему почему-то не хотелось. Он развернулся лицом к горе, сполз с уступа, стал потихоньку спускаться. Оказалось, что подниматься было проще. Когда лез вверх, он видел камни и щели в склоне, за которые можно зацепиться, теперь их приходилось находить на ощупь. Кроме того, каждый взгляд вниз в поисках уступа, на который можно поставить ногу, заставлял плотнее прижиматься к скале, что тоже не способствовало спуску. Оказавшись, наконец, на земле, он посмотрел вверх.

– Это где я был-то? – спросил он, высоко задрав голову.

– Голову ниже опусти, – ответил Женька, – ты был вон на той площадке, – он показал пальцем место метрах в пяти от земли.

– Чего, правда, что ли? – разочарованно сказал Сергей, – мне казалось, что я чуть ли не до половины склона долез.

– А зачем мне врать-то, вон у Илюхи спроси, – Женька усмехнулся. – Пойдем. Турцию-то хоть увидел?

– Угу. Неинтересно, там все турчанки в паранджах, – ответил Сергей, поднимая сумку.

– Поэтому так быстро слез? – спросил Женька.

– Именно! – в подтверждение истинности сказанного Сергей поднял вверх указательный палец. – Тронули?

– Ага, Штирлиц тронул[12 - Из скабрезного анекдота про Штирлица.] …, – гыгыкнул Женька.

Пошли дальше. По дороге разговорились. Оказалось, что Илья тоже из столицы. В свое время в институт не поступил, точнее не поступал, с его успеваемостью соваться туда смысла не было, тем более отец его пристроил в какой-то техникум. Отец у него был одним из первых замов директора некоего крупного завода, короче «шишка». В настоящее время Илья с подачи «предка» промышлял коммерцией. Правда, чем конкретно, было не очень понятно. Вроде какой-то кооператив на территории завода его отца, не то занимающийся кустарным производством чего-то, не то предоставляющий площади под склады. Услышав про склады, Сергей с Женькой переглянулись. По КБ, в котором они работали, недавно стали ходить слухи, что в связи с отсутствием крупных госзаказов директор грозился всех разогнать и сдавать площади в аренду, мол, для него это будет выгоднее.

Во всяком случае, деньги у Ильи, похоже, водились. Периодически в его речи, наряду с присказкой про кенгуру, проскакивало: «А у кого не хватит денег, пусть привяжет к ж… пе веник!», при этом он, не скрывая удовольствия, поглаживал рукой свой напоясный кошелек.

Под горку идти было легко, скоро каменистая стена слева ушла в сторону, и они увидели Первое ущелье. Оно сбегало вниз к морю и упиралось в пустынный песчаный пляж. Прямо по ходу, среди серого песка пляжа, вырос похожий на беседку домик, вокруг которого чинно бродили упитанные свиньи. «Местное кафе», – подсказал Илья. Не доходя до заведения общепита, дорога поворачивала налево. Поражал контраст между прокаленной солнцем дорогой, по которой они проделали путь от Пицунды, и тенистым зеленым ущельем. Подобное чувство, наверное, должен испытывать человек наткнувшийся на оазис в пустыне. Ущелье было неширокое, метров пятьсот в поперечнике. Дальний от них склон был весь покрыт темно-зелеными зарослями хвойных деревьев, похожих на сосну, возможно, это была ее карликовая разновидность. По ближнему слону вверх, вдоль ущелья уходила армянская деревня. Дома едва проглядывали сквозь листву покрытых спелыми персиками, сливами и грушами фруктовых деревьев.

– Ну, вот и пришли, – сказал Илья.

– А лагерь-то где? – оглядываясь вокруг, спросил Женька.

– Вон там, – Илья показал на дальний склон, – видите, где горы подходят к морю? Там есть небольшой проход, вот по нему в лагерь и можно попасть. Правда ночью, когда прилив, его заливает, но так, не глубоко, где-то по колено, пройти можно.

– А другой дороги нет? – удивился Сергей, – как же в лагерь продукты привозят, да и вообще?

– Дорога есть, она проходит поверху, – Илья широко повел рукой по вершинам отрогов, – в объезд ущелий, но это далеко, а здесь, – качнул головой в сторону перешейка, – раз, и там. Я говорю, идти не больше десяти минут.

Дом Ашота был третьим от начала деревни. Без стука зашли в калитку. За растущими возле забора деревьями им открылся широкий двор, с двухэтажным домом в глубине. Перед домом за столом на скамейке сидел сам Ашот. Он оказался довольно старым мужчиной, еще не древним стариком, но уже прилично в возрасте. Илью радостно поприветствовал, назвал: «Илья-джан». Место, которое в прошлом снимал Илья, было занято, но в хозяйстве оказалась еще одна, свободная комнатушка, как раз на два места. В сопровождении одного из сыновей Ашота Сергей с Женькой пошли посмотреть то, что им предлагалось. Комнатка, располагавшаяся в дощатой напоминавшей сарай пристройке к дому, была небольшая, прямоугольная, примерно метра два на три. В углу, у стены напротив входа стоял стол, остальное пространство стены занимала кровать. Вторая кровать располагалась вдоль стены справа от входа. Кровати были металлические, пружинные, с ватными матрасами – стандартные койко-места. В изголовье каждой было сложено постельное белье. Окно в комнате было одно, в стене справа, правда, оно упиралось еще в какое-то деревянное строение, так что света из него не поступало. Да и бог бы с ним, все равно постоянно находиться здесь приятели не собирались, так вещи кинуть, да переночевать. Удобства были во дворе. То есть там находился туалет, и устроенная под навесом маленькая кухонька с газовой плитой, железной эмалированной раковиной и водопроводным краном над ней. Вполне себе ничего, как сказал Илья.

Сторговались быстро, по рубль восемьдесят в сутки, за двоих. О цене договаривался Ашот, на правах хозяина. Хотя, похоже, самим хозяйством он уже не занимался, и проводить время во дворе за столом было его любимым занятием. Всю работу делали жившие с семьями в этом же доме его сыновья Баграм и Вазген, обоим было лет около сорока. Денег вперед Ашот не требовал, что приятно удивило. Махнул рукой: «Потом заплатите, когда уезжать будете. Вас же Илья-джан привел!».

Сергей был рад, что его опасения в отношении Ильи не сбылись, и ругал себя за излишнюю подозрительность. Благодаря Илье приятели сэкономили массу времени и нервов. Распределили кровати, Женька выбрал себе место справа. Сергей ничего не имел против койки рядом со столом напротив входа. Каждый сел на свою, Илья опустился рядом с Сергеем.

– Спасибо Илья, выручил, – Сергей протянул Илье руку, тот ответил пожатием. – Повезло нам с тобой

– Не за что. Чего делать-то будете? – Илья откинулся спиной на стену, стал слегка раскачиваться на пружинах кровати. – Время сейчас сколько? Часа два?

– Около того, – скосив глаза на наручные часы, ответил Женька, последовал примеру Ильи – тоже начал раскачиваться на кровати. – Я есть хочу! – объявил он.

– Поесть, искупаться, сходить в лагерь к Петьке с Милой, вообще посмотреть, что здесь и как, – озвучил свое видение программы на оставшийся день Сергей, – а там видно будет.

Поесть он не зря поставил на первое место. Кроме бутерброда с сыром и стакана чая, наскоро перехваченных еще в поезде у него, как, впрочем, и у Женьки, сегодня во рту еще ничего не было.

– Предлагаю в честь приезда, пройтись по шашлычку в местном кафе, – предложил Илья.

– Там дорого? – спросил Сергей.

В этом году с финансами у него было получше, чем обычно – перед самым отпуском получил приличную зарплату за ведение нового проекта, но разбрасываться деньгами с первого дня он считал лишним.

– Дешевле, чем в Пицунде, а тем более чем в Москве, – Илья продолжал раскачиваться на кровати, Сергею приходилось качаться вместе с ним. – К тому же, у кого не хватит денег, пусть привяжет …, – выдал он свое любимое.

– Я не против. Готовить, если честно, в лом, – сказал Женька.

– Единогласно, – согласился Сергей. – Плавки сразу оденем?

– Давай потом, – Женька встал, достал из сумки деньги, задвинул ее ногой под кровать. – Пойдем уже. Есть хочу!

Кафе оказалось довольно уютным, к тому же с видом на море. Оно представляло собой открытую с трех сторон квадратную деревянную террасу с перилами высотой примерно по пояс по периметру, с дощатым полом и четырехскатной крышей. Единственная глухая стена находилась со стороны дороги на Пицунду, возле нее располагался мангал и стол, где готовилась еда, рядом небольшая стойка-прилавок, отделяющая кухню от места для посетителей. От мангала, на котором лежали шампура с шашлыком, расходился запах горящего угля и жареного мяса. В кафе было пять-шесть столов, два из которых были заняты. Причем посетителями кафе были, очевидно, местные жители. «Странно, что они дома поесть не могут? – подумал Сергей. – А с другой стороны хороший признак, – если местные здесь едят, значит кухня должна быть приличной». Крыша кафе укрывала от солнца, находиться в тени было приятно. По пляжу, отделявшему кафе от моря, по-прежнему бродили свиньи. Кроме них на горячем песке побережья никого не было, по-видимому, купание в море было не самым любимым занятием местных жителей.

Готовил еду и обслуживал посетителей, похоже, сам владелец кафе – армянин, на вид, лет сорока пяти. При этом привлекала внимание его манера держать себя. Он не ходил от столика к столику, услужливо согнувшись, с перекинутым через руку полотенцем, заглядывая в глаза клиентам, как это повсеместно принято у официантов. Он держал себя степенно, с достоинством. Складывалось впечатление, что он не обслуживает посетителей, а, скорее, принимает гостей.

Выбор блюд был небогат, но им большого разнообразия и не требовалось. Заказали по шампуру шашлыка, салат из овощей и бутылку «Каберне», без нее никак – надо же было отметить приезд. Хозяин кафе снял с мангала три готовых шашлыка, ножом сдвинул с шампуров на тарелки мясо, открыл «Каберне», поставил на стол бутылку и три стакана, наливать вино не стал. Он вновь отошел к прилавку, крупными кусками порезал в глубокую салатную тарелку бордовые, мясистые южные помидоры, посыпал зеленью, помешал, полил соусом, судя по запаху с чесноком. Поставив тарелку с салатом на стол, он пожелал им приятного аппетита, при этом сделал это тоном человека, уверенного в том, что предложенное не понравиться не может.

– Ну, что, – Сергей разлил вино, поднял стакан, – предлагаю первый тост за то, что трое идущих успешно осилили дорогу! И за начало отпуска!

– И за знакомство! – добавил Илья.

– А за знакомство я предлагаю поднять второй тост, – сказал Сергей, подражая кавказскому акценту, сделал он это вполголоса, чтобы не услышали посетители и хозяин кафе.

Шашлык был хорошо прожаренный, при этом сочный и мягкий, похоже, из свинины. Сладкие южные томаты прекрасно сочетались с острым чесночным соусом. Впечатления от еды дополнял немного терпкий вкус красного южного вина.

– Не то я такой голодный, не то на самом деле все очень вкусно, – сказал Сергей, подкладывая себе на тарелку салат.

– Угу, – согласился Женька, запивая вином кусок шашлыка.

– Я же говорил, – сказал Илья.

– Тогда за знакомство! – сказал Сергей, вновь поднимая стакан.

Выпили и за знакомство.

– Слушайте, а чего они здесь все ходят, – Женька указал на пасущихся рядом свиней, – там же нет ничего, не песок же они едят.

– А вот чего, – Илья взял со своей тарелки кусок шашлыка и бросил его за ограду кафе.

Ближайшая к месту падения хавронья опрометью кинулась к мясу и, удовлетворенно похрюкивая жеванув раза два, мигом его проглотила.

– Ни фига, как она его смолотила! – восхитился действиями свиньи Женька.

– Здорово! Безотходное производство, а завтра ее туда, – Сергей указал глазами на мангал.

– Угу, – промычал Илья, откусывая мясо.

Поели, поблагодарили хозяина кафе. Когда расплачивались Илья, доставая деньги из своего кошелька на животе, не преминул вспомнить свою любимую кенгуру с ее «дырой». Деньги в кошельке у него были сложены купюра к купюре, довольно-таки толстой пачкой.

В лагерь идти Илья не захотел, «чего я там не видел», сказал, что лучше пойдет, разберет вещи. Договорились встретиться завтра часов в десять-одиннадцать, с той стороны горного отрога, во втором ущелье, в начале пляжа. Похоже, Илья сам не очень представлял, чем будет заниматься до приезда супруги и знакомство с Сергеем и Женькой было для него очень кстати. Приятели вернулись к Ашоту, одели под шорты плавки, нужно было непременно окунуться в море и как можно скорее, и направились в сторону перешейка. О купании на местном пляже речи быть не могло. Во-первых, хотелось уже взглянуть на лагерь, а во-вторых, составлять компанию похрюкивающим тушам не было никакого желания.

«Солнечный»

С обратной стороны горного отрога, во втором ущелье, пейзаж заметно отличался от того, который они наблюдали в ущелье первом. Там, в первом, преобладали темно-зеленые цвета фруктовых и низкорослых хвойных деревьев, почти все было укрыто тенью от гор. Здесь же все было залито солнцем, что так совпадало с названием лагеря, цветовая гамма была желто-серо-зеленая. Лишь далеко вверху горные склоны были покрыты карликовой сосной, заросли которой темно-зеленой каймой обрамляли ущелье. Пройдя между морем и отвесным склоном по перешейку, ширина которого составляла от силы метра четыре, приятели увидели перед собой длинный пляж, протянувшийся до следующего горного хребта, и раскинувшийся над пляжем студенческий лагерь «Солнечный». Это ущелье было не шире предыдущего, скорее даже уже, но из-за отсутствия буйной растительности зрение обманчиво расширяло его. Влево ущелье круто, террасами уходило вверх от моря. Лагерь начинался не сразу за перешейком, а чуть поодаль. Сначала шел пляж крупного серого песка, шириной метров десять. Слева от приятелей он заканчивался зарослями высокого, в человеческий рост, сероватого тростника, справа упирался в море. Через пятнадцать-двадцать шагов от входа в ущелье песок резко обрывался, дальше пляж был покрыт галькой – мелкими гладкими камнями, отшлифованными морской волной. Только местами, у самого моря виднелись песчаные косы. Границей двух пляжей служило небольшое углубление, рассекавшее их по всей ширине, похоже русло пересохшего ручья или речушки. Лагерь находился над галечным пляжем, состоял он из небольших деревянных домиков, расположенных на террасах. Забора не было, оградой лагерю служили склоны гор. Возможно, какие-то ворота и были, там, вверху, на въезде, но с пляжа их видно не было. Склоны между террасами были покрыты иссушенной солнцем травой, через которую местами пробивался низкорослый кустарник. Только в одном месте росли небольшие южные деревья или высокие кусты – по периметру прямоугольной площадки в самом начале лагеря, если смотреть от входа в ущелье с перешейка. Сквозь узкие жесткие листья виднелся асфальт покрытия и сцена с аппаратурой.