Принц пустоты и пепла. Жало скорпиона

Девушка вошла в комнату принца без стука. Не то, чтобы это было совсем на нее непохоже, просто обычно Ариана не позволяла себе подобных вещей. Она прошла к комоду и, открыв первый ящик, без труда нашла целый ворох писем.

– Ты что месяцами на них не отвечал? – спросила в слух у самой себя Ариана. – Очевидно, что даже не смотрел в их сторону. Ох, братец, тебе это будет дорого стоить.

Аккуратно достав каждый клочок бумаги, Ариана прошла в центр комнаты и, усевшись по удобней, принялась раскладывать стопку писем по хронологии. Успешно разобравшись с временным порядком, принцесса разделила их на срочные и несрочные. Справившись и с этой задачей, девушка поспешила к столу, где нашла чернильницу и пергамент с образцом подписи. Ей доводилось делать подобное и раньше: обводить подпись брата или отца, в случае необходимости. И это было для нее привычным делом. А вот с печатью все обстояло несколько сложней. Но при желании и это не было проблемой.

Валериан вернулся в покои и застал Ариану в бумагах, сидящей на полу. Его удивлению не было предела, когда он заметил, как принцесса складывает последнюю стопку писем.

– Если бы не застал тебя здесь, подумал, что ты решила избежать своей части сделки, но, по-видимому, ты проторчала здесь часа три не меньше, отвечая на всю эту гору писем.

– Я здесь с самого обеда, и да, я ответила на все пятьдесят семь писем. Пришлось, конечно, быть довольно лаконичной, но оно того стоило.

– Выходит, ты не была в городе.

– Была. – Ариана все еще сидела спиной к брату. – Но обстоятельства заставили меня довольно быстро вернутся. И я не получила желаемого.

– Я не верю, что для этого не было причины.

Ариана не ответила.

– Что случилось? – настойчиво спросил Валериан, обойдя вокруг сестры и встав напротив нее.

Когда Ариана игнорировала вопросы, это могло значить лишь одно: ее что-то тревожит или кто-то.

– Это не столь важно, зато смотри какой результат! Когда бы еще я сделала нечто подобное для тебя? Проверять будешь?

– Нет, отправлю не глядя. Если тебя заботят интересы короны, навряд ли ты бы добавила в письма срамные слова.

– Так и есть, их там нет. Но вот эти клочки. – Ариана указала на стопку из пятнадцати писем. – Я не знаю, что на них отвечать. Все они от торговца пряностями, и там что-то с поставками связано.

– За них не беспокойся. Я сам с ними разберусь. Но мой вопрос ты оставила без ответа. – Валериан все еще пристально смотрел на сестру сверху вниз.

– Не хочу об этом говорить. Я снова буду чувствовать себя жалкой, а я только разубедила себя в этом. Не настаивай, прошу.

– Что опять случилось у тебя с Эриком? Он причина происходящего? – Валериану казалось, что его вопрос был риторическим, ведь ответ был ему известен, и он был слишком очевиден.

– Лишь отчасти. Я сама виновата. Не следовало помогать ему. – Ариана наконец встала с пола, чтобы хоть как-то поравняться с Валерианом, но все же опустила личико, потупив взгляд. – Скандал с леди Деллой имел свои последствия: ее муж с шайкой приспешников устроил настоящее побоище. Это я знаю со слов Эрика. И вот, я застала его с разбитым лицом, прямиком на крыльце родового поместья ван дер Гардов. Мне показалось, что это просто ужасно, а его общее состояние, внешний вид… Просто по-человечески хотелось помочь. И я помогла. Помогла, использовав зов Светоча.

– Что ты сделала?

– Немного отдала ему своей силы. Всего лишь капельку, пока от прикосновения не начало жечь кончики пальцев.

– Во имя Светоча! Ариана, что ты творишь? Ты не имеешь права использовать силу вот так расточительно и безответственно!

– Я знаю, и мне жаль. Эрик сказал тоже самое.

– Да ну? И почему же он не остановил тебя?

– Наверное, не смог? – принцесса взглянула на брата, точно провинившийся ребенок.

– Ты не можешь вот так поступать с каждым, кто нуждается, по твоему мнению, в помощи.

– Но Эрик не каждый!

– Плевать! Это может погубить тебя. Что скажет Кассия? Она предупреждала.

– Прошу, не говори матери, она не должна знать. Ты обещал мне.

– Я не хочу больше в этом участвовать! – Валериан нахмурился.

– Я понимаю, я… Мне правда жаль.

– Твое простодушие в этом вопросе меня удивляет. А детская влюбленность и вовсе раздражает твоей неспособностью здраво мыслить. Завтра он возжелает возлечь с тобой, и ты отдашь ему себя безо всякого сомнения, явно повторяя судьбу его прошлой жены. Так это следует понимать?

– Не сравнивай меня с ней. Она была не лучше продажных девок до встречи с Эриком.

– Ты не можешь знать этого наверняка. Но очень уверенно идешь по ее пути, продолжая общение с Эриком.

– Ты всегда был против моей привязанности к нему.

– Привязанности или детской влюбленности? Тебе стоит уточнить прежде, чем заявлять подобное. Если же мы говорим о привязанности, то я не против. Обычно ее испытывают к домашним питомцам: к кошкам, собакам, лошадям. Если предположить, что Эрик верный, как дворовая охотничья псина – безусловно, я не против. Но, если мы говорим о влюбленности – да, я не в восторге от происходящего. И то, что ты растрачиваешь на него Светоч, удручает. Мать запрещала тебе это делать!

– Я все понимаю. Но порой не могу поступить иначе. И, возможно, я и, правда, заплачу за это сполна. А, быть может, смогу миновать свою участь, если признаю тот факт, что Эрик общается со мной из жалости и считает меня некрасивой.

– Опять ты за свое?

– Нет. Я не хочу тебя этим удручать, просто закрывая тему, хотела лишь отметить, что, вероятно, это так. Потому что на красивых женщин мужчины засматриваются, задерживают свой взгляд, вожделеют их и всегда желают обладать ими. Эрик же, наверное, будет так вести себя только из благодарности или под угрозой смертной казни. – Ариана грустно выдохнула и, отвернувшись от принца, отнесла все письма на стол.

Затем принцесса вернулась к брату и хотела было продолжить, но получила ответ, который заставил ее по-настоящему и искренне, хоть на мгновение, поверить в то, что у нее еще есть надежда.

– Ариана, если человек в жизни не видел поющих диковин, вряд ли он способен отличить их от простых стекляшек, рынок от которых ломится даже в самом Аморларе. Для него они абсолютно одинаковы на вид. Осколки стекла ему будут казаться неким подобием диковин, поскольку блестят также и даже излучают свет. Но это далеко не так. Улавливаешь суть? Для Эрика его дражайшая Лея, или как там он в трепете чувств ее величает, будет пределом мечтаний. Он просто не способен будет разглядеть нечто более ценное.

– Выходит, что, если мужчина не будет на меня смотреть, как на подлинную поющую вещицу, со мной что-то не так?

– Ты не поняла ничего, опять. Не уловила саму суть. Я сдаюсь. Искренне надеюсь, что тот самый мужчина, который будет на тебя так смотреть, в скором времени отыщется и возьмет тебя замуж, и тогда весь этот груз твоих умозаключений ты будешь вываливать на него не щадя, даровав тем самым мне заслуженный покой.

– Вот, значит, как ты заговорил. Так и будет. Будь в этом уверен. Не буду более тебя тяготить своим обществом. Тем более, что я выполнила свою часть сделки и меня ждут более насущные проблемы. Искорки скорее всего утром не станет. – Ариана медленно пошла в сторону двери.

– О чем ты? – принц заметил, как уходя его сестра сжала кулаки и довольно сильно напряглась, точно струна музыкального инструмента.

– Я была сегодня в стойлах, когда брала твоего коня. Конюх, присматривающий за ней, сказал, что Искра не сможет скакать, как прежде. А ты знаешь, что это значит для лошади. И думаю, что это сделают как можно скорее, чтобы не мучить ее. А я все не могу набраться смелости, чтобы попрощаться с ней. И это не назовешь дружеской верностью. – Ариана застыла перед дверью и посмотрела на принца, а на ее лице будто застыла молчаливая просьба поддержки.

– Пойдем. – Валериан протянул руку сестре. – Это можно сделать сейчас, чтобы потом не жалеть.

– Не могу. Мне не хватает смелости. А от этого становится еще хуже. – Принцесса поежилась, не решаясь подать брату свою руку.

– Я пойду с тобой, – настойчиво проговорив, Валериан взял Ариану за руку и повел прочь из замка.

Выйдя из комнаты, они беспрепятственно добрались до конюшни. Ариане удалось проститься с Искоркой. После чего принцесса не могла не похвастаться своей находкой:

– Смотри, что у меня есть – стащила со стола отца. Письмо было открыто, значит он его прочитал. Это ответ из Астора, очевидно, на счет твоего брака. Не терпится узнать, что там? – Ариана достала из бокового кармана красивый пергамент и продемонстрировала брату.

Она так хотела обрадовать Валериана и тоже сделать что-то для него. И это письмо, как казалось принцессе, было как нельзя кстати.

– Не верю, что ты не прочла его по дороге. – Изумился принц, поскольку знал, что его сестра не славилась терпением.

– Нет. Я хотела прочитать вместе с тобой, чтобы все было честно на этот раз. – И она, как всегда, слукавила, но не призналась в этом, надеясь, что брат оценит ее поступок, но он был настроен слишком неоднозначно.

– Ариана, ты знаешь, как я к этому отношусь, это всего лишь формальность, – устало ответил принц.

– Да-да, часть политики королевства, но неужели тебе неинтересно? – принцесса посмотрела на брата прямо как в детстве, когда выпрашивала что-то очень важное для нее. – Простое любопытство, не более. Раз для тебя это – формальность.

– Читай. – Согласился Валериан, если признаться самому себе, то, как бы то ни было, а от ответа Астора зависело многое.

И принцесса с наигранной радостью развернув конверт, принялась озвучивать его содержимое вслух периодически вскрикивая, играя громкостью голоса и делая нелепые паузы, чтобы подчеркнуть, насколько дотошным бывает король Астора. Но после прочтения половины письма, Ариана остановилась.

– Что не так? Почему замолчала? – спросил Валериан, который пытался воспринимать информацию на слух.

– Дальше я не могу, прости. Тут какая-то нелепица. – Ариана хотела было свернуть письмо, но принц не дал ей этого сделать.

– Дай сюда. Что там? Отказали, потому что не слишком хорош для них? Пф-ф, это было ожидаемо. Надеюсь, отец не слишком огорчен. – Принц продолжал пытливо смотреть на сестру, ожидая услышать истинную причину.

– Нет, они не это указали в причине отказа. – Ариана дрожащими руками протянула клочки пергамента. – Что за чушь здесь написана?

Но Валериан ей не ответил. Он прочитал дважды. А затем дошел и до вкладышей. Это были письма из Пандилара. Письма Илессии, подписанные ей собственноручно, а на обратной стороне была пометка Таллиона с указанием, что такой писанины предостаточно и стояла королевская печать. Из этого можно было сделать вывод, что в Астор они попали прямиком из Пандилара, а в Огмир – в качестве обоснований причины отказа.

– Скажи, что это неправда! – разволновалась Ариана, заметив, как принц изменился в лице.

– Я не знаю, – неуверенно ответил он.

– Скажи, что они обезумили от собственного невежества. Скажи! – казалось, содержимое письма задело Ариану намного сильней, чем Валериана, а, быть может, причиной всему была ее излишняя вспыльчивость.

– Я не знаю, что это значит! Ты видишь герб Огмира на письмах, приложенных к основному пергаменту?

– Да.

– И я его вижу.

– Но это какая-то ерунда. Не может же быть…

– Что я незаконнорожденный ребенок Илессии и короля Таллиона?

– Проклятье! – выругалась Ариана. – Полная чушь. Ты такой же незаконнорожденный ребенок, как я королева Пандилара.

Принцесса взглянула на брата. Его внешность была совсем отличная от отца. Светлые волосы, с едва заметным золотистым отливом, но глаза, их цвет был исключением. Они напоминали ей небо. От Кассии принцесса часто слышала, что Валериан сильно походил на своего настоящего отца Диона. И сомневаться в этом не было смысла: мать принцессы знала его и сестру Адриана лично. Но если предположить, что содержимое письма правда, то принц внешне походил на Таллиона больше, чем его родной сын Аэллар. Понимая, что Ариана рассуждает про себя в таком ключе и оценивающе смотрит на брата, она тотчас выкинула эту чушь из головы, и как раз вовремя.

– Говоришь, письмо было открыто? – все еще перебирая клочки пергамента, прервал молчание своим вопросом Валериан.

– Да, вероятно, отец уже прочитал, – но заметив реакцию брата, Ариана стихла, – а может не успел. Я могла помешать ему.

– Если открыто, то наверняка прочитал. – С грустью заметил принц.

– И что с того? Это же ничего не меняет. – Не понимая, что будет дальше протянула девушка.

– Это все меняет, Ариана. И только отец сможет прояснить ситуацию. Если окажется, что это правда, то я даже находится здесь не имею права, и, выходит, что это я чуть выше дворовой псины, а не Эрик.

– Валериан, нет-нет, не говори так. Я не верю в это!

– А если окажется, что это все правда? Что тогда?

– Тогда я выйду за тебя замуж, тем самым решив вопрос твоего престолонаследования. А отец в письмо не поверит. Для меня же – это не имеет смысла, это ни за что не изменит мое отношение к тебе. Прошу, только не молчи.

– Едва ли после такого захочется говорить без умолку.

– Давай сожжем письмо. Сделаем вид, что его не было? Пусть Астор подавится своим ядом и надменностью. Хотят выдать свою принцессу за кого-то другого – их воля. Нам наплевать на это!

– А что это изменит? Принципиально ничего. Глупо находиться в неведении, когда все об этом будут твердить.

– Но ты же не собираешься так просто сдаться? Поверить в эту чушь? Это просто смешно.

– Все будет зависеть от воли отца. В остальном я бессилен.

– Я пойду с тобой, и буду рядом столько, сколько потребуется, и, если нужно будет возразить ему – я это сделаю. Впрочем, как и всегда.

– Ты не в том положении, чтобы возражать ему.

– Это неважно. Твоя судьба меня волнует куда больше, я все равно буду на твоей стороне.

Валериан выдавил подобие улыбки. Он всегда с неким умилением относился к тому, как Ариана проявляла заботу и поддержку в отношении него. Она вела себя так с самого детства, даже когда он позволял шутливо глумиться над ней, в силу ее юного возраста. Но в большинстве случаев они прекрасно ладили и поддерживали друг друга во всем.

– Что ты намерен делать? Только не закрывайся, прошу тебя.

– Как минимум, надо вернуть письмо на место, а потом уже думать, что с этим всем делать.

– Ты это сделаешь сам?

– А что мне терять?

– Тогда я с тобой. – Ариана схватила брата за руку. – Если что, скажу отцу правду, что это я стащила письмо. А если не будет выхода, то я все еще могу уничтожить его, бросив в огонь.

– Не глупи. До этого не дойдет.

– Так или иначе, я с тобой против целого мира, как прежде. Не забывай об этом, прошу.

Валериан не прогнал сестру и вместе с ней отправился к кабинету отца. Только вот ни он, ни Ариана, не ожидали, что столкнутся с Адрианом в дверях.

Ариана тянула Валериана, что было силы вперед. Она твердо решила, что вместе они способны справиться с этой неслыханной наглостью асторлингов. Что они себе думают? Будь ее воля, она тотчас бы отправила войско в королевство светоченосных и не оставила бы камня на камне в Асторе, а короля Эолара вздернула на площади у всех на глазах за подобные письма. Видать, у старика совсем помутнел разум на своем золотом троне, вот он и решился пуститься в интриги, когда самому давно пора на заслуженный покой. А потом Ариана добралась бы и до Пандилара. И вот там она устроила бы настоящее возмездие королевской семье. Как мог Таллион хранить подобные письма? И обнародовать их через посредников? Он прекрасно понимал последствия. Это был слишком подлый трюк, даже для него, и был совсем не в его стиле. Другое дело, если королева Адора подала ему эту идею. Та еще безликая интриганка.

Принцесса с трудом подавляла в себе настоящую бурю, которая в любой момент была готова вырваться наружу. Она не могла допустить, чтобы у Валериана возникли трудности с престолонаследованием. Нет. Их не так воспитывали. А потому, если правда все-таки вскроется и окажется ужаснейшим кошмаром – следует принимать соответствующие меры. Но кто ее будет слушать? Она всего лишь своенравная глупая принцесса, до мыслей которой никому нет дела. Решать это будет отец и совет дворян, если, конечно, слушок дойдет до последних. Для Арианы самым главным было то, чтобы от этих новостей у Валериана опять не начались проблемы с силой. Она прекрасно помнила истории матери, как Слепой Светоч пытался погубить его изнутри. Хорошо, что эти дни минувшего прошлого далеко позади, а потому подобное допустить вновь нельзя. Наконец, перестав копаться в своих мыслях, Ариана резко замерла, и Валериан, едва успев это заметить, тотчас остановился, тем самым слегка задев сестру, которая, потеряв равновесие, чуть было не упала, если бы не держала брата за руку.

– Что не так? Почему остановилась? – принц посмотрел на нее, и в его глазах Ариана прочла больше беспокойства за нее саму, ведь вела она себя так, будто это ей сказали, что она приемная.

Хотя ее брат частенько шутил так, на ее счет, когда они были детьми. Стоило было Ариане наябедничать на Валериана по любому поводу, или устроить настоящую бойню, как тут же принцесса слышала в свой адрес нелепицу: что ее нашли у ворот замка или, что ее волки в лесу воспитали и подбросили на тренировочное поле. А поскольку Кассия так хотела дитя, вот по первой они с Адрианом и взяли к себе приблуду. И каждый раз история обрастала различными подробностями, заставляя принцессу, чем старше она становилась, и вовсе не реагировать на это.

– Мы уже пришли. На месте. Прости, что так резко остановилась, я просто немного задумалась, вот и не заметила, что еще чуть-чуть и я ударюсь о дверь.

– Я бы остановил. – Валериан попытался улыбнуться.

Хоть что-то. Пусть даже лишь подобие улыбки. Это значит, что новость не окончательно сломала его. Во всяком случае, пока что. А он и правда бы остановил. Принц делал так много раз, когда Ариана была готова влететь во что-нибудь эдакое, будь это дверь или же неприятность.

– Можешь остаться здесь, если хочешь. Я сам верну письмо. – Валериан хотел было дернуть ручку и сделать шаг, но увидел в дверном проеме отца и мать Арианы, и сам тотчас замер.

Король посмотрел на своих детей, которые застыли, точно статуи и, похоже, не знали, как им себя вести дальше.

– Я так понимаю, что вы искали встречи со мной? Раз в столь поздний час ошиваетесь около моего кабинета. Ведь так? – Адриан неспешно переводил взгляд с дочери на сына и обратно.

– И да, и нет. – Попытался было начать Валериан, но король заметил у него в руках конверт, и по печати понял, что это и откуда.

– Содержимое конверта уже при тебе. Довольно стремительно оно оказалось у тебя. Боюсь даже предположить, как письмо попало в твои руки. – Голос короля изменился, а взгляд сделался суровым.

Он явно не предполагал, что принц узнает о содержимом пергамента.

– Мне очень жаль отец, – проговорил Валериан так, что впервые за долгое время, Ариане показалось, что голос брата сильно дрожал.

Она никогда прежде не слышала его таким. Вернее, это было слишком давно.

– Это я его одолжила на время. Взяла почитать. – Влезла в разговор Ариана, перебивая брата, в надежде, что сможет хоть как-то ослабить напряжение.

– Вот эта версия очень правдоподобна. Я бы ни за что не поверил, что Валериан рылся в почте, которая предназначалась лично мне, с пометкой. А тебя бы, дочь, это не остановило ни при каких обстоятельствах. Даже самое суровое наказание с пытками и увечьями за содеянное, не уймет твоего любопытства. – Заметил король, наблюдая за тем, как принцесса будет оправдываться.

– Оно попалась мне случайно. Я вообще не желала копаться на твоем столе и что-то выискивать. Я просто случайно залезла не туда! – Ариана попыталась изобразить недотрогу, но, когда она так делала – еще больше вызывала сомнение у отца.

– Безусловно, залезла. А теперь, будь так добра, оставь нас с Валерианом наедине. Нам есть что обсудить.

Король повернулся к супруге, которая все это время стояла подле него, поскольку собиралась покинуть кабинет вместе с Адрианом, до того, как на выходе также столкнулась с детьми. Он что-то шепнул ей, и та неслышно, но утвердительно ответила ему. Ариана посмотрела на брата, тот кивнул, а затем она перевела взгляд на мать. Кассия, которая за все это время, не промолвила ни слова, лишь жестом руки указала дочери следовать за ней. Мать, определенно, устроит ей очередную сцену, и все нравоучения покажутся принцессе лишь небольшим испытанием, по сравнению с тем, что помимо них приготовила ей королева. Обреченно вздохнув, Ариана молча побрела за матерью в ее покои.

Валериан зашел вслед за Адрианом и по его требованию, закрыл за собой дверь. Принц остался около входа, наблюдая за тем, как король молча прошел через весь кабинет до дальнего окна и, остановившись возле него, не поворачиваясь к сыну, махнул рукой, чтобы тот проследовал за ним. Подойдя к окну, Валериан встал рядом с отцом.

– Ночь сегодня необычайно тихая. – Неспешно начал Адриан, смотря на город, усыпанный огнями. – Занятное зрелище.

Принц молчал. Он попросту не знал, что ему ответить и как себя вести. Он все еще сжимал в руке пергамент с вкладышами, которые не давали ему покоя.

– Ты не вернешь мне письмо и все содержимое, что прилагалось к нему? – король протянул руку с требовательным жестом к сыну.

– Да, конечно. – Валериан отдал письмо, но вот добавить обращение «отец» не решился.

– Значит, Ариана стащила у меня его прямиком из-под носа? – пытаясь натянуто улыбнуться, чтобы смягчить ситуацию, как и просила его ранее Кассия, протянул неспешно каждое слово Адриан.

– Прошу, не наказывай ее за это. – Принц растерянно посмотрел на отца. – Она не знала о содержимом, и у нее и мысли не было на злой умысел.

– Безусловно, не было. Для Арианы это был повод в очередной раз показать, то, что она та еще заноза. Но все же с содержимым письма ты знаком? – получив в руки пергамент, медленно разворачивая его, спросил король.

– Я не…

– Валериан, нет смысла изображать ложное благородство там, где в этом нет нужды. Проблемы так не решаются. Ты знаком с содержимым письма?

Король повторил свой вопрос. Но в его голосе не было ничего, кроме жажды услышать ответ.

– Да, я прочитал все от начала и до конца. Это правда? – принц попытался заглянуть в глаза отцу, но не увидел в них ничего.

Валериану казалось, что невозможно сохранять спокойствие и рассудительность в подобных ситуациях, особенно, с темпераментом его отца. Но, в этот раз Адриан вел себя именно так, что настораживало еще больше.

– А ты сам как думаешь? – ответил вопросом на вопрос король.

Очередная хитрая уловка Адриана. Только они сейчас не играют. А потому, так просто это не сработает. Или все же сработает?

– Я не знаю, что думать. Ты ответь мне. Прошу! Это какая-то ирония или злая насмешка? Если так, то разговаривать об этом не имеет смысла, и все становится очевидно. Тогда следует немедленно дать ответ Астору. – Принц сжал кулаки в попытке подавить чувства гнева и разочарования, которые вспыхнули в нем с новой силой.

– А если нет? Если письмо правдиво? Что это принципиально меняет? – король наблюдал за реакцией сына, как изменилось его лицо после услышанного.

– Все…. – Валериан опустил взгляд в пол.

Казалась, что все: его жизнь, его привычный уклад только что разрушились. Ему будто перекрыли доступ к воздуху. От чего сознание начинало лихорадить в конвульсиях.

– Все? Что это меняет в наших отношениях? – Адриан продолжал наблюдать за сыном.

– То, что я даже находиться в этом кабинете не могу, рядом с тобой. – Принц озадаченно вздохнул. – Не имею права!

– Ты так считаешь? – голос короля все еще был ровным и непривычно тихим.

– А разве нет? – Валериан осмелился взглянуть на отца.

– Нет. Ни я, ни Кассия так не считаем. И для нас это не меняет ничего. Ты сын моей покойной сестры, но для меня ты всегда будешь моим старшим сыном. И ничто не сможет изменить этого.

Король слишком аккуратно подбирал слова, видя насколько хрупкое равновесие удерживает его сын, чтобы не сорваться в эмоциональную яму отчаяния.

– Значит, все мои проблемы со Слепым Светочем – вина моего отца? – с грустью в голосе, будто боясь услышать положительный ответ, спросил принц.

– Кассия лучше ответит тебе на этот вопрос. В вопросах Светоча я тебе не советник.

– Голова идет кругом. Но как же…

– Валериан, для меня ты всегда останешься тем, кем всегда был – моим сыном и наследником трона Огмира. Помни об этом прежде, чем броситься в омут с головой. Все это, – король указал на письма, – лишь обычные дворцовые игры. Ничего больше. Что Астору, что Пандилару это на руку. Но свою судьбу мы вершим сами, несмотря на те решения, которые от нас ждут другие. Но, безусловно, от таких как мы, будут ждать правильных действий и поступков. А поскольку это вот все, в том числе и Огмир, рано или поздно станет твоим, ты должен понимать, какая ответственность лежит на твоих плечах. И поддавшись страху, сбежать при первой сложности – самое легкое и простое решение. Но что потом? Быть тенью самого себя? Способен ли ты на это? Всю жизнь прожить в иллюзии, выдуманной врагами для тебя?