Принц пустоты и пепла. Жало скорпиона

Мария Якимова

Принц пустоты и пепла. Жало скорпиона

Пролог

Набравшись наглости, история имеет свойство повторяться,

очередной виток событий увлекая в танец междоусобных войн.

Но стоит ли предназначением задаваться,

коль не суждено тебе занять кровавый трон?

Из «Сказаний о Битве Изначальных»

Огмир

«После уничтожения чертежей воздушных кораблей Отступников, перед Озаренными и Беспросветными встала непростая задача: окончить войну, длившуюся довольно продолжительное время и принять утрату мерцающих диковин, которые больше не могли излучать подобную пению магию, или утопить друг друга в крови. Они выбрали путь мира, хоть и заплатили слишком высокую цену. Но колесо уже было запущено, а потому потерю магии было не остановить.

Алария заплатит за свое предательство: за то, что позволила Отступникам уничтожить старый мир и, быть может, сотни раз пожалеет об этом, но пользоваться магией в таком изобилии, как раньше, Озаренные и Беспросветные не смогут.              

Шли годы. Магическая завеса мира истончалась все сильней. Оставшиеся диковины пропадали и все чаще становились добычей тех, кто готов был платить за них хорошую цену. А чистота крови, которая даровала столь явные различия между приверженцами обоих Светочей и дикарями, отвергнувшими любое проявление магии, была и вовсе стерта. Так Озаренные и Беспросветные, что были предками ныне живущих светоченосных и ослепленных, постепенно затерялись среди обычных людей, оставив им свое наследие, надеясь, что когда-нибудь они снова схлестнутся в битве за попытку возродить былое величие магии».

– Скукотища! Что толку перечитывать одно и тоже? – захлопнув книгу, девушка повернулась к мужчине, который сидел недалеко от нее и сосредоточенно выводил вензеля на пергаменте. – Скажи мне, Эрик, почему стоит оказаться мне в твоем поместье, и я, вместо того чтобы, как все остальные девицы, бывавшие в нем ранее, получать различные удовольствия, обречена на бесполезное волочение своего существования?

Мужчина не ответил. Он даже не посмотрел в сторону девушки. Но она не собиралась сдаваться. Для Арианы отсутствие ответа было поводом задать вопрос еще раз и еще до тех пор, пока она не получит желаемый результат:

– Эрик, ты правда думаешь, что все чего я жажду – это сутки напролет торчать в твоей библиотеке, лишая себя радостей жизни?

– Король считает, что это пойдет тебе на пользу. Или ты думаешь, что размахивать мечом, сидя верхом на кобыле, устремившись навстречу закатному светилу – предел мечтаний девицы, чей отец занимает трон нашего славного королевства? – отложив перо и внимательно посмотрев на девушку, мужчина все же удостоил ее ответом.

– Я именно так и считаю. Прошу простить, если мое мнение не совпадает с мнением моего отца. И смею заметить, это точно была не его идея. Очень похоже на коварный заговор моей матери и старшего брата, которые так и норовят ставить мне палки в колеса, диктуя свою волю через отца, а тебя используют точно так же, как и его, в своих коварных целях.

– Стало быть, здесь кроется настоящий заговор против юной принцессы. И что прикажешь? – мужчина иронично изогнул бровь в недоумении, ожидая ответа.

– Исполнить свое обещание, данное мне утром, и отправится со мной на ближайшее тренировочное поле. Я уж больно засиделась. – Принцесса вытянула перед собой руки, а ладони заключила в замок, пытаясь их размять, демонстрируя тем самым, насколько сильно она устала сидеть в библиотеке.

– Но ты не закончила. – Эрик указал на книгу.

– Подобные вещи нужны будущим королеве или королю, наместникам и их леди, но не мне, чья судьба находится столь далеко от трона, что заключена в моих собственных руках.

– Ариана…

– Ари же! Точно так же, как величают моего младшего брата. – Возмущенно поправила мужчину девушка. – Я столько раз просила тебя не назвать меня полным именем. Это воля моей матери и ублажение самолюбия моего отца, но не то, что я могу считать своим именем.

– Радость моя, – поправил себя Эрик, поскольку предпочитал называть принцессу полным именем или вовсе его любимым прозвищем, которым он наградил ее еще в детстве, – мы не покинем библиотеку до тех пор, пока ты не дочитаешь второй том.

– Но я читала его раньше. Что ты хочешь знать? Как Алария предала свой народ? Как Иллион соблазнил ее, а потом уничтожил все мерцающие диковины в отместку за то, что союз Озаренных и Беспросветных стер все упоминания о чертежах летающих кораблей?

– Все это в логической последовательности. Чем быстрей ты справишься, тем раньше мы с тобой окажемся на тренировочном поле, и размахивай там мечом до самой ночи, пока первые светила не покажутся на небосводе.

Ариана встала из-за небольшого письменного столика, подошла к Эрику и, нарушая все явные нормы приличия, уселась на край его стола. Демонстративно закинув ногу на ногу, она откинулась назад. Опираясь ладонями на поверхность стола и, слегка опустив голову, принцесса встретилась взглядом с мужчиной:

– Что ж, устраивайся поудобней, Эрик, это тебе не словесные ласки девиц из публичных домов, и едва ли это назовешь усладой для ушей от местных дворянок, но ты меня вынудил.

– Вот теперь, это звучит как настоящий вызов. Я в предвкушении, дерзай! – Эрик продолжил пристально смотреть на девушку. – Только не забудь, что за каждый искаженный факт, будешь снимать с себя один элемент одежды, чтобы было совсем, как в борделе, ведь ты решила по-взрослому со мной играть.

На мгновение Ариана опешила, наблюдая за тем, как мужчина удобно расположился в кресле и, дотянувшись до бутылки с ромом, не стал церемониться с крышкой – выдернул ее прочь и сделал глоток содержимого:

– Я весь внимание или передумала и вернешься к чтению?

– И не надейся! Ты знаешь, тебе меня не запугать! – нахмурившись, принцесса мысленно пыталась подавить гневные чувства, охватившие ее. – Все началось задолго до Битвы Трех Сердец. Линлара не всегда была единым континентом. Изначальные делили ее на две части: Пандин’Алара и Астор'Алара: обители Беспросветных и Озаренных соответственно. Отступникам, для остальных являющихся попросту дикарями, обделенными силой обоих Светочей, не было дела до столь сложных названий. Часть земель, принадлежавшая им, величалась пустынные равнины Линлары. Проще говоря, Пустоши. Однако, это не помешало возвести им город Огмир по своей величине едва ли уступавший Пандилару и Астору – столицам ослепленных и светоченосных.

Ариана остановилась, чтобы перевести дыхание. Набрав в легкие побольше воздуха, принцесса приготовилась продолжить повествование. Ей еще столько предстояло рассказать, прежде чем заставить Эрика покинуть поместье:

– Подобное деление было обусловлено тем, что магия, питавшая наш мир из недр самой твердыни, стала изменяться под влиянием светил дня и ночи. Те, кто смогли обуздать магию светила ночи, были буквально поглощены ее величием, а потому потеряли покой от Слепого Светоча. Они считали, что их сила безгранична и способна противостоять, да и вовсе поглотить силу тех, кто был озарен светилом дня. Беспросветные ушли в земли северной Линлары, дав им название Пандин’Алара. Озаренные, считали иначе. Помимо прочего, они своим долгом возомнили удерживать баланс от Беспросветных. Основав свою твердыню на востоке близ Мерцающих гор, их земли стали называться Астор'Алара. Там они начали создавать первые диковины, помещая магию внутрь предметов, от прикосновения к которым, вещица начинала петь и издавать звуки, способные не только обуздать силу магии, но и пробудить ее в тех, кто так отчаянно нуждался в ней. Беспросветные тоже стали создавать свои диковины, только едва ли они могли нести такую же пользу, как поющие вещицы Озаренных.

Ариана вновь сделала паузу в надежде, что Эрик потерял всякий интерес и предпочтет прекратить все это. Но мужчина слишком внимательно слушал, вынуждая тем самым принцессу не останавливаться:

– Что же до Отступников, они были так слабы: им нечего было противопоставить магической мощи Беспросветных, которые посчитали, что поработить дикарей им не составит особого труда. Обратив свой взор на Огмир, они начали войну Трех Сердец. Король Талис с помощью своей магии и диковин с легкостью одерживал победу за победой, развращая разум Отступников, заражая их будто неизлечимой болезнью, которая, паразитируя, пробуждала в них настоящих чудовищ. Понимая, что как только с дикарями будет покончено, Беспросветные повернут на восток и направят свой гнев на Озаренных – светоченосные не стали стоять в стороне. В те самые моменты, когда Отступники так нуждались в поддержке, носители силы Светоча пришли на помощь. Союз был сложным, но общими силами им удалось усмирить нрав Беспросветных, на некоторое время отбросив их прочь, в родные земли Пандин’Алары.

– Вот мы и подошли к самой интересной части истории. И что же случилось потом, радость моя?

– Дабы как-то попытаться возобновить баланс сил, король Беспросветных Талис возжелал заключить брачный союз со старшей дочерью короля Озаренных. Но случилось то, что не входило в планы ни тех, ни других: Алария, соблазненная и очарованная повелителем Отступников Иллионом, вынуждена была покинуть родные земли и отправиться вместе со своим избранником в Пустоши Линлары. Там на свет появилось первое дитя, которое унаследовало магию лишь наполовину. Полукровка, не иначе. Для дикарей это могло стать началом конца, но магия и так уже бесконтрольно паразитировала на их землях. А дитя, наделенное отчасти силой Светоча, могло принести им долгожданный покой. Так и случилось, если бы Иллион не стал создавать чертежи воздушных кораблей и боевых машин, чтобы построить то, что своей мощью могло уничтожить всех остальных, закрепив за дикарями право на мировое господство. Он словно потерял покой, одержимый идеей противопоставить магии мощь разума. Опасаясь, что это погубит самого Иллиона, Алария тайком поведала об этом своему отцу. Надеясь, что поступила во благо поддержания мира, она так и не поняла, что тем самым развязала очередную войну.

– Какой противоречивый момент. Радость моя, ты уверена, что движешься в нужном направлении? – Эрик попытался вмешаться в рассказ принцессы, намекая ей на то, что она слегка запуталась, но девушка нахмурившись продолжила.

– Иллион узнал о поступке жены и, обманув ее, с помощью верных ему людей, сумел уничтожить мерцающие диковины Озаренных, что хранились в королевской сокровищнице Астора. Саму же Аларию, не смотря на все просьбы Талиса, казнили посреди Огмира, объявив предательницей. – Ариана стихла, это был ее самый не любимый момент, но, если перескочить на другие события как можно скорее, подробности можно будет миновать. – Не стерпев такой дерзости, Озаренные отправились с войском на Огмир и уничтожили Иллиона. Но процесс запущенный всеми тремя сторонами было уже не остановить: магия утекала, ускользала из этого мира. Единственным, что могло хоть как-то ее сохранить – было спасение оставшихся диковин. Что же касается Отступников, они уже были настолько извращены и искушены магией, что данный факт отрицать было нельзя. Но они искренне надеялись, что наследники Иллиона отыщут место, где были спрятаны остатки чертежей и смогут нанести удар по обоим сторонам.

– Впечатляет. – Эрик отодвинул в сторону пустую бутылку. – Всего лишь четыре факта исказила.

– Не исказила, а адаптировала. Так это принято называть. – Ариана недовольно посмотрела на мужчину, который после опустошенной им бутылки, потянулся за трубкой и тотчас закурил ее.

– Беда в том, радость моя, что источник, из которого ты поведала мне эту историю, больно лукавит и коверкает события.

– Ничего подобного, Эрик. «Сказания о битве Изначальных» для легкого чтения. Брат мне подарил книгу, чтобы облегчить мои страдания. Иначе второй том я могла бы читать до глубокой старости.

– Твоему брату следует более тщательно подбирать книги, не девку уличную грамоте обучает.

– Перестань. Это выше моих сил. Четыре вещи? Хорошо, будет тебе четыре.

Ариана слезла со стола и, ловя на себе самодовольный взгляд мужчины, принялась снимать четыре элемента одежды, демонстративно выкладывая их перед Эриком прямиком на стол. Сперва был пояс, что держал небольшой мешочек с золотом чуть ниже бедер, затем сам мешочек, за ним последовали накладки для кистей рук, а следом отправилась и атласная лента.

– Как и договаривались.

– Скудно. Вот что бывает, когда вещей на тебе больше, чем листьев у капусты. Любую затею так можно испортить.

Мужчина с наигранным разочарованием смотрел на принцессу. И нет, у него не было желания лицезреть продолжение. Напротив, он прекрасно знал, чем обычно заканчиваются подобные игры, ведь частенько провоцировал девиц подобным образом. Поэтому с Арианой он умело держал дистанцию и ловко ходил по грани дозволенного, не позволяя себе переступить черту. Он знал о симпатии юной принцессы в свою сторону, но она была невзаимной. Эрик не рассматривал Ариану, как девицу для своих утех. Дам в его окружении было достаточно. К принцессе он испытывал совершенно другие чувства и не собирался ничего менять.

– В следующий раз, я предлагаю… – Эрик выпустил пару колец дыма, но не успел договорить, поскольку в библиотеку вбежал управляющий и прервал мужчину.

– Мой лорд! Леди Аглея на пороге поместья, желает с вами встречи.

– Она одна? – Эрик снова выпустил пару колец дыма.

– С ней дитя, маленькая леди Эмилия. – Казалось, что мужчина несся со двора что было сил, а его голос дрожал.

– Проводи их в мой кабинет и ни в коем случае не оставляй там одних.

Управляющий кивнул и тотчас поспешил к Аглее. Недовольно потягиваясь в кресле, Эрик повернулся к Ариане, которая все это время молча наблюдала за происходящим:

– Радость моя…

– Радость, но очевидно, что не твоя, а твоя – будет ждать личной встречи с тобой в кабинете на втором этаже. Не стоит утруждать себя напрасными оправданиями, у меня нет времени на подобные игры. – Схватив со стола вещи, Ариана поспешила прочь, натягивая на ходу четыре элемента одежды, и всячески игнорируя Эрика, который пытался остановить ее, остановить, но лишь словами.

Оказавшись снаружи, принцесса быстро нашла конюха и, оседлав свою лошадь, приказала стражникам тотчас отправиться к ее брату, передав ее требование, чтобы принц немедленно явился на поле, близ западной башни.

Тренировочные манекены на этом поле были больше, чем на остальных. Но последние несколько лет здесь мало кто практиковался, из-за отдаленности самого места. Тренировки обычно проходили на центральных полях, недалеко от казарм. А потому заброшенное, куда больше подходило тем, кто предпочитал тишину. Светило близилось к закату. Оставалось каких-то пару часов, и оно вовсе уйдет за горизонт. Ариана упорно делала взмахи мечом, то и дело разя манекен.

– Твоя скорость, как у новобранца, которому только что дали в руки деревянный меч. Еще немного – и над тобой начнет смеяться ветер, от того, как ты нелепо машешь мечом, точно кулаками.

Услышав голос позади себя, девушка обернулась:

– Поздно. Ты слишком задержался.

– У наследника престола могут быть дела и поважнее, чем пустая трата времени, в этом забытом ценителями оттачивания боевых навыков месте.

– Я все расскажу отцу, что ты считаешь упражнения с мечом пустой тратой своего времени. – Ариана снова замахнулась и ударила по манекену с такой силой, что солома полетела с хрустом во все стороны.

– Так и есть. Лук куда надежней. – Принц спешился с лошади и подошел к сестре.

– Только в ближнем бою ты так же бесполезен, как вон тот кусок мишени.

– Может быть, но, чтобы стать тем самым куском мишени, мечнику следует добраться до меня под градом стрел. А это та еще задачка.

– Опять эта глупая самоуверенность, Валериан. Нет, ничего лучше меча. С ним бой становится подобен танцу. Вот, смотри! – принцесса сделала серию выпадов.

– Но ты скверно танцуешь. – Заметил принц.

– Только не в бою. У меня есть определенная грация. Но ты об этом так и не узнаешь, потому что скоро нам придется вернуться домой. – Ариана спешно убрала меч в ножны. – Прости, «Выскочка», сегодня не твой день.

– «Выскочка»?

– Именно. Это имя для моего меча, – довольная сама собой, гордо заявила Ариана.

– Больно уж оно нелепое для благородного клинка. – По выражению лица принца можно было заметить, что он не оценил имя и продолжил открыто демонстрировать это.

– Зато, когда он закалится в боях, его имя будет вселять ужас в моих врагов. А ты, как я понимаю, мой дражайший братец, все еще и названия подходящего не нашел для столь чудного оружия, усыпанного диковинами. Взгляни на рукоять! Да в ней камней больше, чем в короне Таллиона, и все равно меч останется «Недотрогой».

– «Недотрогой»? Что за нелепица?

– А это идея! Вот тебе имечко для твоего меча – «Недотрога». Почему нет? С твоими взглядами на войны между королевствами и нежеланием решения конфликтов с помощью силы, едва ли ты когда-нибудь окропишь его кровью своих врагов. А если это и случится, я с чистой совестью награжу твой меч достойным именем, к примеру, «Осколок Гнева».

– Ариана, звучит паршиво. Хуже имени я и не слышал.

– Может быть, но других у тебя не оказалась, так что бери, что предлагаю. Хотя, что толку? Ты даже от поединка со мной откажешься, а все потому, что тащился сюда целую вечность.

– Я не мог освободиться раньше, да и признаюсь, не было желания плестись за тобой. Но стражник сказал, что ты была сильно взволнована и чуть не плакала. Разумеется, ты не оставила тем самым мне выбора. И почему твой пояс опять перекрутился? – принц подошел ближе к Ариане и принялся поправлять его, а затем расправил ленту. – Другое дело.

– Потому что я на спор Эрику рассказывала историю Линлары, – подняв взгляд на брата, негромко ответила Ариана.

– На раздевание? – настороженно спросил Валериан, выпуская из рук атласную ленту, которая аккуратно спустилась по талии принцессы вниз.

– Именно.

– Глупая затея. – Принц поправил Ариане еще одну застежку, затем выдохнув, попытался убрать со своего лица прядь челки, которая выбилась из боковой косы и, упав на глаза, всячески мешала.

– Лучше так, чем то, что он назвал «Сказания о Битве Изначальных» ерундой.

– Потому что Эрик не способен воспринимать то, что идет в разрез с его узким мышлением. Чтобы не говорили отец и ты – он всегда будет чуть выше дворовой псины, какое-бы поместье себе не купил и какой бы титул ему не пожаловали.

– Ты забываешь, Валериан, что этот титул его по праву рождения. Отец вернул ему лишь то, что было утрачено. Но в данном случае это не меняет ничего. Знаешь, что меня тревожит? В последнее время он все чаще заставляет меня перечитывать период истории Линлары, который связан с Иллионом. Порой, мне кажется, что это неспроста. Он что-то затевает. Или знает больше, чем ему полагается. Понимаешь, что странно: за все наше время, проведенное в последнем месяце в его библиотеке, он ни разу не спросил, что мне известно о нынешних правителях и политическом устройстве мира. Ему плевать, что известно мне о пандиларцах, и о том, как Таллион взошел на престол, убив своего отца. Асторлинги его тоже практически не волнуют, хотя конфликт из-за матери заслуживает отдельного внимания. И наконец, довольно скоро на престол светоченосных взойдет новый правитель и не известно, как это отразится на старом союзе.

– Уж не думаешь ли ты, что Эрик как-то связан с чертежами?

Ариана пожала плечами:

– Не доводилось спрашивать об этом, и отец не упоминал его имени, говоря о том, что вскоре мне придется исполнить свой долг перед королевством, явно намекая на то, что я помок Иллиона по женской линии, которому придется как следует выслужиться. Да и не думаю, что Эрик вот так просто разоткровенничался бы со мной на подобную тему. Но сегодня я, правда, хотела этого. Думала, что удастся зайти как можно дальше во всех смыслах. Ведь любопытство – самая губительная моя черта. Оно полностью убивает чувство страха во мне, и я довольно часто не чувствую той самой грани. А следовало бы. Но даже это качество не помогло сегодня: стоило мне сбросить элементы одеяния и явилась Аглея, его дражайшая Лея. Меня подбрасывает, точно мяч, когда он ее так называет. Так вот, и она все испортила, впрочем, как и всегда.

– Мне жаль. Правда. Но мое мнение по этому поводу ты знаешь. – Принц понимал, что разговор уйдет сейчас в совершенно другую сторону.

– Валериан, я не могу по щелчку пальцев взять и перестать испытывать хоть малую долю чувств и эмоций в отношении Эрика. Он ведь… А, впрочем, это не важно. Все равно рядом с ним я чувствую себя хуже продажной девицы. Она дарит свою любовь за деньги, и получает временами от этого удовольствие, а я лишь компрометирую себя непонятными встречами с ним. Потому что выглядит все это нелепо. Стыдно то как за свое поведение, которое совершенно не свойственно мне. Но это не меняет ничего. Эрик все равно не хочет смотреть на меня иначе, не говоря уже о чем-то более откровенном.

– Это все – твоя детская влюбленность, которую ты не можешь забыть. Или не хочешь, старательно навязывая Эрику свое общество, которое ему в тягость. Ты выросла, Ариана, научись жить по-взрослому.

– Я понимаю, но сердце велит поступить мне иначе. Или на зло вам всем вступить в династический брак с Аэларом? Отец так и не ответил на письмо из Пандилара о возможном брачном союзе. А значит, эта идея ему по нраву: отправить меня в Пандилар в качестве будущей королевы ослепленных.

– Отец не дал добро на ваш союз. Он уже официально отказал Таллиону, сославшись на то, что обещал тебя другому. Ты опять все пропустила, впрочем, как и всегда.

– Что? Но когда? Кому?

– Имени он не называл, – наблюдая за принцессой, холодно протянул Валериан.

– Чушь. Отец обещал мне, что я выйду замуж по любви, вопреки всеобщим устоям правящих династий. – Ариана скрестила руки на груди и начала теребить пальцами атласную ленту.

– Значит, так и будет, – спокойно ответил Валериан, понимая, что спорить с сестрой не имеет смысла, поскольку она его не услышит.

– А что на счет твоего династического брака? – коварно улыбнувшись, спросила Ариана. – Неужели король Астора все еще молчит?

– Они тянут с ответом, впрочем, как и со всем остальным. Эолар, очевидно, пытается выказать максимальное презрение в нашу сторону. После чего снизойти до нас таким образом, чтобы от одной мысли, что Огмир получит асторлингскую принцессу – мы упали перед ними, точно рабы на колени.

– Странно, обычно за ними подобного не замечалось, во всяком случае, если речь шла о взаимовыгодных союзах. Хотя, мы для них всегда были и остались дикарями. Переживаешь?

– Я к этому отношусь куда более спокойно, чем ты. Формальность, не больше.

– И то правда. Но, если отец поступится моими интересами, то пусть меня Эрику отдаст. Лучше и не придумаешь. Пусть страдает он со мной, чем я подле какого-нибудь заносчивого лорда, выполняя все его прихоти, проявляя покорность и скромность. Покорность и скромность, что так отчаянно навязывает мне мать, говоря, как следует вести себя благородной девице и как не следует себя вести леди. – Ариана резко взмахнула мечом, но оступившись, промахнулась мимо манекена. – Досадная оплошность. Вот, что бывает, когда мысли заняты всякой ерундой!

– Кассия желает, чтобы ты не опозорила ее на грядущем балу и имеет на это право. А что до Эрика, Аглею ты, вероятно, в расчет решила принципиально не брать? Она не исчезнет из вашего союза, даже если таковой случится. – Валериан отошел от манекена, потому что Ариана сделала еще один выпад и зацепила мечом с такой силой, что солома полетела в сторону принца.

– Эрик больше не состоит в брачных отношениях с Аглеей и ничего ей не должен. Он никому ничего не должен. Свободный, как ветер. Он всегда любит упоминать об этом при каждом удобном случае, особенно, когда девицы желают его прижать брачным союзом.

– Верно. Но он и тебе не должен ничего. И именно Аглея, его бывшая супруга, причина того, что ты здесь одна, а я пытаюсь скрасить твое одиночество. Могу поспорить, что Эрик обещал отправится с тобой.

– Хватит. И так паршиво. Быть может, постреляем из лука? Я даже готова составить тебе конкуренцию и дать фору, а потом отправимся домой, в замок, на перегонки. Ведь так всегда начинаются настоящие приключения.

– Разве что в книгах, – обреченно выдохнув, ответил Валериан.

– Так и будешь ворчать? Мы теряем драгоценные минуты, которые ускользают от нас, словно вода сквозь пальцы.

– Давай начнем.

Они выпускали стрелу одну за другой пока колчан не опустел, а затем собрав все до единой, поспешили обратно во дворец, устроив настоящие скачки. Эрик так и не явился.