За что я сражаюсь

Он пожал мне руку на прощание и потянул на себя, приближая моё лицо к своему. Его ладонь – сухая и холодная – чуть сильнее сжала мою, и он всматривался в меня, ища слабое место, и только после выпустил.

– Почему ты не сказал правду? – спросил Вульф, как только шаги Клайва стихли.

– Какая разница, почему я тут оказался. Это уже случилось. Вопрос в том, где я хочу оказаться завтра. – А рядом с Вульфом я всё больше и больше хотел вернуться на «Защитник Режима». Если слова Клайва обладали силой зажечь сердца космодесантников сражаться за Свободу, то рядом с капитаном, тихо сидевшим рядом, эта сила обретала какую-то реальность. Не далёкая неосязаемая Свобода, а близкое и понятное желание защитить своё. То, что жило и во мне.

– Ты мог оказаться в военном управлении, стал бы проверяющим, как Клайв.

– Я уже выбрал, кем хочу быть, – твёрдо сказал я, но мои слова потонули в шуме, доносящемся откуда-то с улицы.

Стёкла задрожали. Вульф схватил меня, стащил с кровати и перевернул её, защищая от летящих осколков. Совсем недалеко раздался оглушительный взрыв и всё здание больницы пошло ходуном. Замигали лампы, прерывисто завыла сирена, несколько панелей с потолка упали рядом. Я выглянул: в разбитом окне был виден космопорт, и он уже пылал. Огонь перекидывался с одного здания на другое. Ярко-синими сферами блестели щиты кораблей – если хоть один из них взорвётся здесь – все шахты загорятся следом. И тогда всему на планете придёт конец.

Я вырвал трубки из вен, на секунду качнулся от слабости, но Вульф подставил плечо. Пока я искал вещи, капитан связывался по рации с «Защитником режима», но никто не отвечал. По всей больнице механический голос просил пройти в подвальные защитные сооружения.

– Идти сможешь? – Вульф подбежал к разбитому окну и вгляделся в плотную серость, окутывающую всю планету.

– Да. – Я нашёл чью-то одежду и в спешке одевался.

– Связаться с боевым отделением сможешь? – Он бросил мне рацию и зашагал к выходу.

Продираясь через толпу людей, спешащих в укрытия, я искал нужный канал. Выуживая из памяти настройки и вслушиваясь в помехи, я наконец-то услышал:

– Сообщите имя и звание.

– Вульф, капитан отряда «Фенрир». – Он вырвал рацию у меня из рук. – Что показало сканирование орбитального пространства?

– Сэр, мы не подчиняемся вашей юрисдикции. Эта информация засекречена.

– Подчиняетесь, потому что я – боевой командир, а в небе – боевой корабль механоботов. Так что отвечайте и отправьте машину к больнице. Я принимаю командование.

Глава 7. Напоминание о войне

Общая Цивилизация находится в состоянии

постоянной войны за свою свободу и независимость.

Из Конституции Общей Цивилизации.

Никто не мог перечить Вульфу. Сержант, который отвечал за боевое отделение в этом секторе Майнкры, быстро передал управление и стал организовывать спасение гражданских несколькими охранными группами. Большая же часть боевых отрядов координировалась Вульфом по рации, пока мы мчались на разбитой машине к командному центру. Водитель гнал, как безумный, при этом умудрившись скрутить себе самокрутку и раскурив её.

– «Защитник» не отвечает? – спросил капитан, не поворачиваясь ко мне. Он всматривался в небо, затянутое смогом – непроглядное и оттого опасное. Система сканирования на Майнкре стояла паршивая, еле пробивала атмосферу планеты и давала очень неясные данные. Но и без неё можно было разглядеть зловещие красные огни атакующих кораблей механосов и услышать специфический свист, с которым они десантировались на Майкру.

– Без изменений. – Я пытался выйти на связь с Лисом и Текилой, но все впустую. Ни личная связь, ни общая. Даже шума в эфире не было. – Вышка наверняка сдохла.

Машина резко остановилась, взвизгнув тормозами.

– На огневую! – крикнул водитель, открывая крышу. Сам он быстро крутанул руль и стал разворачиваться. Сплюнутая папироса полетела куда-то вниз.

Вместо привычного крупнокалиберного пулемёта здесь была установлена модификация: более лёгкая и быстрая, но от того менее бронебойная. Автоматический прицел тоже куда-то пропал, но даже так, сквозь выбрасываемый колесами песок и пыль, я впервые увидел механосов, бегущих прямо на нас. Похожие на высоких, больше двух метров людей, закованных в металл, двигались они не по-человечески: дёрганно, неуклюже, но от этого не становились менее смертоносными. Красные бездушные глаза одного из них засекли нашу машину. Остальные, как по единой команде, направили на нас «вшитое» в организм оружие. Длинные стволы у одних были продолжением верхних конечностей, у других – вырастали из живота. Пара механосов вообще встали на четвереньки и сами превратились в стационарные пулемёты, перекрутив свои механические «руки» и «ноги».

Заметь их водитель позже всего на пару секунд, и мы бы сидели в машине с простреленными головами, но время сыграло мне на руку. Пулемётная очередь прочертила кривую, перебивая механосам ноги. Они, будто не замечая случившегося, продолжали ползти в нашу сторону. Они и без голов могли сражаться. Единственное уязвимое место – двигатель – был спрятан на бронированной пластиной, и с этим пулемётом мне не добраться до него.

– Я расчищу путь, рули сразу к центру! – За звоном сыплющихся гильз, жаром раскалённого оружия и гулом от очередей я забыл себя. Я стал этим автоматом, выискивающим врага в серости ночи и отстреливающим им руки и ноги. Каждый выстрел выбивал из меня ненужные мысли и возвращал на землю. Уступая старому Гансу место.

Вульф выскочил из машины ещё до полной её остановки и вбежал в центр управления, раздавая приказы на ходу. Я нехотя отлепил руки от пулемёта и последовал за ним. Ноги шли легко, слабость исчезла, я чувствовал себя… хорошо?

Прогремел ещё один взрыв. Я успел заметить ярко-красный след от реактивного движка, тянущийся далеко за пределы моей видимости. Ещё один десант механосов.

В центре творился кавардак. Молодой солдат сидел у огромного, во всю стену монитора, и пялился на мигающие восклицательные знаки рядом с длинным списком вышедшего из строя защитного оборудования и оборванных связей. Его руки плетьми висели, опускаясь до самого пола. В правой был зажат пистолет. Он обернулся, странно, запрокинув голову вбок, и я увидел в его глазах такое отчаяние, такой страх, что он невольно передался и мне. Губы солдата искривились, по щекам потекли слёзы, они смешивались с пузырящимися соплями и стекали на подрагивающий подбородок.

– Увести этого и запереть, – сразу же потребовал Вульф. – Оружие отобрать. И где ваш главный?

– Это и был наш главный. – За спиной возникла невысокая женщина. Черные с проседью волосы были убраны в тугой хвост, ни единой выбившейся прядки. Она скрестила руки на груди, придерживая планшет. – Это я с вами общалась, капитан. Единственная из офицеров, кто сохранил какие-то остатки разума.

И действительно. То, что сначала мне показалось просто суматохой, было бесцельным шатанием старшего состава от одного угла до другого. Кто-то пытался дозвониться до Штаб-планеты по оборванным линиям передачи, кто-то переносил документы от одного стола к другому, кто-то – разбирал и собирал оружие в десятый раз.

– Сколько готовых сражаться?

– Из тех, что здесь, двое. Сиблинги [Сиблинги – родные братья и сёстры; дети, у которых общие родители] Джон и Джина. – Она кивнула на двух охранников в углу. Парень крутил в руках зажигалку, а девушка рассматривала свои ногти. Они стояли, прислонившись спиной к стене и о чём-то спокойно болтали. – Остальные или эвакуируют людей, или на позициях.

Завыло оповещение о новом проникновении в атмосферу. Женщина раздражённо его выключила и вывела на монитор карту, приблизив область поражения.

– Что там? Склад оружия? – Вульф отдалил местность и теперь смотрел на полную картину вторжения механосов.

– Жилые дома, – закусив губу, ответила женщина. – Кроме космопорта, по которому они ударили первым, они бьют только по жилым секторам.

Мне показалось это странным. Как метод устрашения – окей, но это противоречило правилам ведения войны: сначала бомби военные объекты. Да и почему они просто не ударят с воздуха? Один направленный заряд, пропущенный противовоздушной обороной – и всё бахнет так, что от планеты ничего не останется. Но они высадились.

– Они хотят захватить планету, – словно продолжая мою мысль, сказал Вульф. – Удар по тактическим запасам может быть критичным для пробуравленной насквозь Майнкры.

– На хрена? – Джон, подбрасывая зажигалку и ловя её на лету, подошёл к нам.

– Майнкра им нужна. Неважно зачем. Важно её отбить. Покажите ваш арсенал… – Капитан замолчал, силясь вспомнить имя главной, которое она ему и не называла.

– Лейтенант Морган, из расформированного отряда «Урса». – Косматые брови Вульфа поползли наверх, но он промолчал. – Пройдёмте за мной.

Комната с вооружением была бедноватой, но это понятно: никто и не думал, что на Майнкру нападут механосы. Да и вообще кто бы то ни было. Эта планета – последняя обитаемая во всём секторе, остальные – пустые оболочки после полного цикла выработки ресурсов.

– Джон и Джина, верно? – Они одновременно кивнули. – Рядовой Ганс Нейман будет вашим командиром. – Задача – провести разведку космопорта.

Джина цыкнула, закатив глаза, а Джон ухмыльнулся. По их расслабленному виду можно было понять: или они были не в одной заварушке, или не были ни в одной. Вульф поручил выдать им разломы – спецоружие как раз против механосов: сердечник в пулях имел дополнительный заряд и разрывал грудные пластины, обнажая хрупкий двигатель. Я тоже потянулся за разломом, но Вульф сунул мне снайперскую винтовку.

– Ты – не тупая сила, а ум этой операции. Ты должен уничтожать механосов, а не разламывать их хребты, понял, новенький? – Голос капитана был ровный, но натянут, как струна. – Ты должен найти Лиса с Текилой. Они ещё живы.

Струна лопнула на последних словах, но я сделал вид, что не заметил.

Я затянул ремни на форме, закинул пару запасных обойм от винтовки в карман, взял тепловизионный прицел. Я знал, что надо делать, и знал, что сделаю следующим шагом. И это ощущение – знания и предопределённости – было словно тихая спокойная река, в которой нет порогов и резких поворотов. Она должна привести точно туда же, куда уже приводила не раз.

На стоянке служебного транспорта был небольшой выбор машин: Джон предложил более манёвренную и быструю модель, чтобы поскорее добраться до точки, и я согласился.

– Но не просто же так её тут оставили, раз она такая распрекрасная? – Джина ударила носком ботинка по колесу. То глухо отозвалось.

– Чего гадать? Тут все машины кто-то почему-то оставил. Выезжаем. Джон, ты за руль.

Но на водительское села Джина, снова цокнув языком. Она поправила зеркало заднего вида, растёрла под глазами чёрные тени так, что они длинными стрелками ушли к вискам. Нажала кнопку зажигания. Машина взревела и, мотнув задними колёсами, помчалась в ночь.

Через темноту, вспышки стрельбы и свист десантирующихся механосов.

Через трупы мёртвых людей, крики живых и мольбы помочь.

Но река несла меня туда, где я должен быть по велению приказа.

Машина заглохла на полпути. Джина, хорошенько выругавшись, сказала, что реанимировать её бессмысленно: только время потратим. Как только мы вышли и я хлопнул дверью, с другой стороны машину прошила автоматная очередь.

– Хоть на что-то эта рухлядь способна! – выкрикнула Джина, прикрывая голову от осколков. – Джон?

– Понял!

Они одновременно выскочили из укрытия с разных сторон и зарядили по врагу из разломов. Били прицельно: механосов не разворачивало, они не падали на «спину» или «живот». В общем, идеально, чтобы снайперская винтовка завершила начатое.

Вдох. Дым царапается и продирается по горлу к лёгким. Он щиплет глаза и его запах, тяжёлый и сернистый, неприятно оседает на слизистой носа. И время замедляется, растягивается. Так же, как и этот дым стелется по земле. Я вижу механическое сердце одного из механосов, оно тоже медленно бьётся, прогоняя топливную смесь по трубкам, превращая огонь в электричество, и прямо сейчас оно открыто для моего выстрела.

Выдох, небольшая отдача – и первый солдат механосов упал. Время потекло с невероятной скоростью, я убил ещё троих, даже не заметив как, но врагов было слишком много, чтобы отсиживаться.

– Ганс! Нам нужна машина, иначе мы тут застряли! – Джина наспех бинтовала бедро. Тёмное пятно разрасталось слишком быстро. Неужели артерию задело?

Она была права. Я огляделся, но среди разрушенных десантом домов и перевернутых автомобилей искать бессмысленно.

– Здесь есть подземный гараж, метрах в двухстах севернее. – Джон кинул аптечку Джине. – Достань нам что-нибудь, а мы пока займемся железяками! Сыпь «Кровостоп», дура, куда бинтуешь?

– Сама знаю!

Они разберутся? Другого выбора, кроме как довериться, у меня всё равно не было. И я побежал. Пули резали воздух совсем близко, и мне приходилось менять траекторию и держаться ближе к укрытиям. Двести метров это сколько? Секунд пятнадцать бега? Но добирался до гаража я почти пять минут. Растрачивать снайперку на тупую стрельбу было расточительно, а пистолет-пулемёт, который мне всучили в нагрузку, подходил только для боя на средней дистанции, а до него доводить не хотелось. Смертельно не хотелось.

Заваленный вход в гаражи я нашел быстро, но вот открыть заклинившую дверь у меня получилось не сразу: обычная роллета, поднимающаяся наверх, была искорёжена и застряла намертво, оставив небольшое пространство, где можно было пролезть.

Как и везде, здесь царила темнота. Темнота и коридоры, ведущие на этажи с парковкой. Фонарь, пристёгнутый к нагрудному карману, светил ярко, но мне всё время казалось, что сейчас я зайду на территорию пауков, уж слишком эти узкие и извилистые коридоры напомнили мне шахты. Меня повело, я ухватился за стену и сжал пальцами переносицу. Всё же было хорошо. Я знал, что и как делать. Нужно вернуться в это состояние.

Звуки приглушены. Слабые колебания тёплого воздуха. Пляска частиц угля в свете фонаря.

И вдруг раздался выстрел. Не снаружи, нет. Это откуда-то с нижних этажей гаража. Выстрел слабенький, я даже услышал звенящий рикошет пули о металл. И вряд ли палили по машинам.

Поток снова подхватил меня, и я побежал вниз, не разбирая дороги, но тело само уворачивалось от препятствий. На минус каком-то этаже я затормозил, увидя мельтешение в свете горящих фар. Одна фигура возвышалась над второй, лежащей на бетонном полу, и забивала её палкой? Нет, монтировкой. Мародёр? Некоторые и сейчас находили время поживиться.

Я медленно приблизился. Снял пистолет с предохранителя.

– Подними руки вверх, чтобы я их видел. – Я учил эти слова в кадетском корпусе, но не думал, что буду произносить. Сражаться с людьми в мои планы не входило.

Фигура тяжело поднялась. Плечи ходили вверх и вниз. Монтировка выскользнула и глухо брякнула об пол.

– Ганс? Это Клайв.

Клайв? Я опустил оружие. Подошёл ближе: это был действительно он.

– Что… – Я осёкся. Рядом валялся распотрошённый механос. Весь корпус деформирован. Грудная пластина просто вскрыта, как консервная банка. Двигатель чихая качал топливо. Конечности слабо подёргивались.

– Одолжи пистолет, рядовой. – Клайв снял фуражку и пригладил волосы.

Он взвесил в руках протянутое оружие, примерился к нему. Выстрелил точно в цель, не задев топливных трубок.

– Как он сюда проник? – спросил я, когда эхо выстрела утихло.

– Без понятия, наверное, так же, как и ты. – Клайв отряхнул полы шинели. – Ты здесь прятаться или?

– Или. Мне нужна машина.

– Бери мою, – он кивнул на ту, около которой мы стояли. – Она бронированная, заказ для военного управления. Я найду себе другую… Так, получается, центр функционирует?

– Да, Вульф возглавил операцию. – Губы Клайва поджались.

– Тогда направлюсь туда. А ты, давай, езжай на своё спецзадание.

– Есть!

Я запрыгнул в офицерскую машину и стал разворачиваться. Клайв деловито присел на корточки около поверженного механоса, надел перчатки и стал что-то рассматривать в его внутренностях, отодвигая кабели и механизмы. Занятный он, конечно. Но я пока не понял, в хорошем смысле или в плохом.

Сломанная роллета вылетела из направляющих с лязганьем и грохотом, и я выехал на дорогу как раз вовремя: ребята отступили к гаражу и могли только обороняться. Механосы ползли со всех сторон: без ног и рук, но всё ещё жаждущие убивать людей.

– В машину! Быстро! – крикнул я и открыл заднюю дверь.

Джина впрыгнула внутрь, Джон едва оторвал ногу от земли, как я нажал на педаль газа, и машина, переваливаясь, проехала прямо по ползущим механосам и понеслась по направлению к космопорту. В зеркало заднего вида я успел заметить их разворачивающиеся безрукие и безногие тела, упорно продолжающие своё движение в нашу сторону. Но они скоро пропали из вида.

Мы поехали по объездной дороге. Через компьютер машины Джон смог подключиться к центру, чтобы мы видели точки высадки десанта и избегать большого скопления врагов. Мелкие стычки с единичными механосами мы игнорировали. Джина, занявшая место водителя, таранила их себе на потеху. Кровожадная улыбка не сходила с её губ. Побелевшие пальцы сжимали руль. С каждым механосом, отлетающим с нашего пути, как кегля, она пододвигалась всё ближе к краю кресла, пока почти не уткнулась носом в стекло. Так сильно ей хотелось видеть момент сбивания механоса. Джон что-то шептал. Вроде бы, считал. Прибавляя по единице каждый раз, как Джина сносила очередного механоса. Понятно. Это их война.

Последнее сообщение Вульфа пришло за пару километров до космопорта: «Убейте как можно больше. Отсюда мы не уйдём». Похоже, мы здесь до конца. До самого конца. Майнкра была отрезана от внешнего мира. Все спутники внешней связи уничтожены, раз центр не смог связаться с военным министерством и запросить помощь. А когда кто-то наверху поймёт, что с планетой нет связи, возможно, эту связь налаживать будет не с кем.

Джина остановилась. Капот машины топорщился, из него валил дым. От самой Джины тоже валил дым, так она была перевозбуждена.

Космопорт пылал. Оранжево-красное зарево поднималось в небо, смешиваясь с грязной серостью Майнкры. Огонь пузырился грохочущими взрывами. На этом фоне блеск сфер корабельных щитов был едва различим. Как тонкие округлые росчерки, отрезающие жар и копоть. Один из кораблей удачно стоял у станции заправки нью-нефтью и прикрывал её своим щитом. Одна бомба, всего одна – и планета рассыпалась бы в прах от каскада взрывов. Механосы имели представления о тактике, но сейчас я никак не мог её понять.

Но теорию стоило отложить, сейчас важнее было спасти гражданских. И Лиса с Текилой. Я вышел из машины и посмотрел в бинокль: механосы столпились у щитов, окружив запертых там людей. Сами они неохотно приближались к электромагнитному полю, предпочитая держаться подальше, но вот их скорострельные вращающиеся пули врезались в него и пролетали сквозь, даже не меняя траекторию. Ответного огня почти не было. Запертые в котёл люди сидели или без патронов, или берегли на случай прямой атаки. И то, и другое означало примерно одно: их скорую смерть.

Джина села на корточки и достала сигарету.

– И что же теперь, Ганс? – Она посмотрела на меня снизу вверх, но даже в таком подчинённом положении в сощуренных глазах был только вызов: «Что теперь придумает хвалёный космодесант?»

– У нас с сотню патронов на двоих. – Джон присел рядом и протянул сестре зажигалку. Пьезоэлемент высек искру, и кончик сигареты заалел с шумным вдохом Джины.

Пьезоэлемент. Я как-то в детстве делал из него миниатюрную пушку на электромагнитном импульсе. Удавалось пробить пару сантиметров воздуха, чтобы погасить диод.

– Видите старый корабль с красными крыльями? – Я указал на «Защитник режима». – Мне нужно пробраться на него. Для этого вам нужно будет отвлечь механосов.

Джина выхватила бинокль из моих рук.

– Отвлечь пару сотен мех? – Она отняла его от глаз. – Конечно, сможем! Нас же целых… двое! – И снова этот взгляд. Насмешливый, ядовитый.

– Их топливо, – внезапно пришло мне в голову. – Оно же взрывоопаснее, чем нью-нефть.

– Предлагаешь устроить взрыв рядом с истончившимся щитом космолёта? Это можно. Но как потом оттуда свалить?

– Или ты предлагаешь нам отправиться к механосам без плана отхода? Типа «спасти человечество любой ценой»? Мы присяги космодесанта не давали, – фыркнула Джина.

Я пропустил едкое замечание мимо ушей.

– Знаете, чем всегда оснащены машины офицеров? Реактивным ранцем на случай срочной эвакуации. Вы берёте машину, мне хватит и его. – Я пошарил под водительским сидением и вытащил небольшой компактный летательный аппарат в виде рюкзака. Надел ранец и стал проверять крепления.

– План дерьмо, но другого у нас нет. – Джон забрал сигарету и затянулся до самого фильтра. Ногтём запустил окурок в траву и распрямился, потянувшись.

– Эй, Джон, ты что, согласен? – Джина вскочила, и я заметил, что её высокий хвост тёмных волос сполз на затылок, а чёрные тени растеклись от пота. Она лихо давила механосов в бронированной машине, но сейчас требовалось больше, чем просто хорошая стрельба. Нужно было рискнуть своей жизнью.

– Ты и сама знаешь. – Он неопределённо мотнул головой. – Без чего-то феерически тупого отсюда не выбраться.

Джина удручённо вздохнула, взялась за протянутую руку брата и поднялась. Открыв капот, вытащила пару канистр. Шумно вздохнув, она расправила плечи и посмотрела в мою сторону.

– Слушай сюда, одноглазый, мы дадим тебе шанс прорваться внутрь. Но один единственный. Не проморгай его. – Она легко ударила меня по плечу кулаком. Я заметил, как дрожала её рука, как нервно сжимались пальцы. Джина бросила канистры в салон и заняла водительское место. Джон последовал за ней. – Мы подадим сигнал.

Машина скрылась, оставив меня одного. У меня было немного времени обдумать случившееся, и я пытался представить карту сектора. Майнкра-209 была последней жилой планетой здесь. Остальные – пустынные мёртвые сферы, отдавшие всё на благо Общей Цивилизации. Нигде больше не было людских общин и…

Никто не следил за ними. Эти старые планеты были никому не нужны, да и Двести девятая доживала свои последние десятилетия. Никому не пришло бы в голову проверять мёртвые планеты, кому они сдались-то? Разве что тем, кому не нужна органика для выживания. Как же глупо!

Завладев Майнкрой, они получат, если уже не получили, сырьевую звёздную систему с выходом на магистраль прямиком до производственных секторов Общей Цивилизации. А вот уже захват их да ещё и с такой базой под боком становился более реальным. Для Общей Цивилизации это стало бы большим ударом. Стало бы, если бы не Вульф, который смог отбить первую волну. И мой план, если он выгорит. В прямом и переносном смысле.

Раздался женский крик. Яростный, злой. Я приготовился активировать ранец и всмотрелся в темноту. Куда прыгать? С какой стороны они ударят? Слепящий взрыв на секунду осветил круг в пару сотен метров диаметров, делая всё вокруг чёрно-белым. Ударная волна отбросила механосов от щита, освобождая мне прямо путь к кораблю.

По спине разлился приятный жар, как только я взмыл в небо. Пара прыжков – и я буду у цели. Краем глаза заметил, как офицерская машина, поднимая столб пыли и виляя, уносилась прочь от космопорта.

В щит я влетел в паре метров над землёй на полной скорости. Ранец чихнул и заглох. Электроника в нём сгорела мгновенно. Сгруппировавшись, я упал прямо к открытому зёву «Защитника Режима». Проехав на спине пару метров, я попытался встать, но голова закружилась так сильно, что захотелось проблеваться. Хорошо хоть, что было нечем.

– Привет, Гензель, – просипел знакомый голос.

– Здравствуй, Лис.

***

Больше сотни гражданских собрались под брюхом «Защитника», и с ними всего шесть боевых космодесантников: кроме Лиса с Текилой был ещё один отряд. Больше никого в живых не осталось. Оружия, как я и думал, немного. И против механосов почти всё бесполезное.

– Вот такой у меня план. – Закончил я и всмотрелся в уставшие лица товарищей по несчастью. – Он опасный, но…

– Но? Ганс, это самоубийство! И как же наш корабль?

– Цыц, Текила. Ты думаешь, это сработает?

Я кивнул.

– Больше я ничего не придумал, – опустил я голову. В мыслях план звучал складнее, логичнее. Правильнее, что ли. А как начал говорить, получалась суицидальная миссия из плохих фильмов. Там, правда, все главные герои обычно выживали.

– Тогда распределим оружие между нами, – Текила занял свою обычную позицию снабженца и сразу как-то успокоился. – Ганс, ты иди. Но имей в виду, мы простоим секунд тридцать, не больше.

– Больше и не надо, – бросил я, забегая по трапу корабля и углубляясь в его коридоры.

Энергоотсек располагался в центре «Защитника», этого древнего по меркам прогресса Общей Цивилизации корабля. Но что хорошо в старых кораблях – это графеновые конденсаторы. Их ставили тогда, когда нью-нефть ещё не научились производить и часто были перебои с поставками топлива.