скачать книгу бесплатно
Голова сокруха мелко затряслась.
И только Сэм успел подумать о переговорах, как сокрух сделал шаг в сторону. Сэм спустил тетиву. Стрела наполовину вошла в песок возле ноги демона. Тот резко поднял руки в примирительном жесте и замер, как вкопанный.
– Погоди-погоди-погоди! Стой! Погоди!
– Следующая – твоя башка.
Парень вынул из кивера новую стрелу и зарядил лук.
– Кто именно? – спросил сокрух. – Их же целая династия, кто конкретно нужен?
Сэм со свистом втянул воздух носом. Сокрух издевался, потому что из всей династии Масуми осталось только четверо. Буквально недавно их было гораздо, гораздо больше.
– Ладно-ладно, тот, что в Ахано сбежал? Как его там? Хван?
Сэм разозлился: потому что сокрух назвал его как родственник или друг, по первому имени, и потому что оскорбил, назвав беглецом.
Ну и добавил масла в огонь берущий новые высоты мерзкий голос.
– Хван Тэхо? Масуми. И он не сбежал, а уехал повышать мастерство, – твердым голосом произнес Сэм. – Он начал сотрудничать с Гэримонтом недавно. Где он?
– Хорошо-хорошо. Он приехал в Ахано, – сокрух поднял руки, защищаясь от направленной стрелы. – А потом уе-ехал от Гэримонта с прицепом в виде большого долга.
«Долг? Хван должен Гэримонту?»
Сэм озадаченно посмотрел на Брайана. Тот отрицательно покачал головой.
– Что за хрень ты несешь?!
– Это правда! Он кинул какого-то манлио, пообещав создать ему оружие. Взял в долг у Гэримонта и исчез.
– Давно? – спросил Брайан.
Сэм обреченно опустил лук.
– С неделю… – Сокрух сглотнул. – Как.
Брайан нахмурился, переглядываясь с Сэмом.
Неделя. Неделю назад Хван и перестал выходить на связь. Для кого-то это может показаться маленьким сроком, но с Хваном Сэм общался почти каждый день. Редко подолгу, но «Живой еще, псина?» от абонента «Хван» было ежедневно.
Хван не может быть должен кому-то. Сэм помнил, как три с половиной года назад он перед отъездом сказал, что в Ахано его золотая жила. Он сможет создать нечто, которое поможет в борьбе почти со всеми демонами. Он уехал изучать демонов, использовать их для повышения своего мастерства. Ведь Хван муши?[17 - Муши (мушицэль) – целительный отдел департамента манлио.]. И даже учитывая призвание Хвана – целительство, – он был искусным воином. Таким, что и в одиночку мог уехать в место, где демонов больше всего. Он все всегда держал под контролем. «Не бери в долг, не давай в долг и убережешь себя от проблем, Сэми», – так говорил Хван.
Он довольствовался тем, что имел, но стремился к большему. И что бы ни случалось, всегда подставлял плечо. «Звони в любой момент, я всегда на связи, Сэми. Сразу примчусь». И он всегда приезжал. Идеальный друг, идеальный воин. Хван из тех, кто отдаст последнюю рубаху близкому. Хван не мог кого-то кинуть. Чего бы ему это ни стоило.
Сокрух говорил убедительно.
Но более убедительно звучали слова Хвана: «Никогда не доверяй демонам, Сэми».
Сэм натянул тетиву.
И сокрух без раздумий быстро рванул наутек, вздымая пыль. Сокрухи бегали куда быстрее обычных людей и были куда их сильнее.
В одно мгновение черные рисунки на теле Сэма вспыхнули ярко-голубым светом. И манлио выпустил стрелу, которую обвили голубые светящиеся нити, наполняя ее убийственной силой.
У сокруха не было шансов. Стрела вошла в его череп, как нож в мягкое масло, и вылетела, вонзившись в пикап в двадцати метрах от него. Сокрух по инерции продолжал бежать. Со лба и затылка текла черная кровь: по длинным волосам, собранным в хвост, по лицу, заливая открытый рот. С каждым шагом колени демона подгибались сильнее, пока он не рухнул замертво на песок.
Опустив лук, Сэм сказал, глядя на него:
– Это «благодарность».
– Braccy, sonori![18 - Прощай, друг/приятель! (шадерск.)] – Брайан отсалютовал сокруху.
Черная кровь полилась на песок. Никаких предсмертных конвульсий: убили демона, значит вытащили батарейку из механизма. Тело и голова сокруха стали покрываться черной коркой, потом все вспыхнуло и осыпалось на песок тлеющим пеплом. Ветер тут же подхватил его и разнес по штрафстоянке.
– Думаешь, он правду сказал? Ну, насчет Хвана? – осторожно спросил Брайан.
Сэм увидел сожаление в его глазах.
– Мне кажется, что все не так просто.
Брайан не был так близок к Хвану, как Сэм. Откровенно говоря, Брайан всегда считал себя третьим лишним. Да, дружба не имеет ограничений на число друзей, но когда дело касалось Хвана, то он замечал только Сэма.
Сэму не хотелось, чтобы идеальный образ Хвана кто-то рушил. Пусть он не верил сокруху, но такие слова о своем нифлемском друге слышал впервые. Никто и никогда плохо не говорил про Хвана. Даже нейтрально про него не говорили. Хван лучший. Все.
Нет. Сэм не думал, что сокрух врет, – он был в этом уверен.
Повесив лук на плечо, Сэм решил сменить тему:
– Что Накамура хочет от Гэримонта?
– Еще один выскочка, что-то пытающийся.
Сэм неспешно нагнулся, без труда вытащил из песка стрелу.
– Он сказал «креветочники». Это про Нифлем. Может, Гэримонт, наоборот, что-то хочет от Нифлема?
Вытерев пот со лба, Брайан огляделся, щурясь от косых лучей солнца.
– Кто этот Нифлем только не пытается заполучить. Одни Сюань чего стоят! Сидят на своих тронах на землях илу?вий[19 - Раса Реншу. Яшуто и илувий находятся в вечном противостоянии.] и кричат во всеуслышание, как они вернут часть Нифлема. А хрен им! Нефиг было сматываться тогда, может, и жили бы сейчас илувий на Нифлеме. Ха! Даже звучит дико! – Брайан рассмеялся и, развернувшись на пятках, упер кулаки в бока. – Хорошо, что этот придурок камеры отключил. Фигово, что узнали поздно: через двери бы зашли и вышли. Ну да ладно.
Вставив стрелу в кивер на луке, Сэм двинулся в сторону ржавого пикапа. Брайан шел позади, и Сэм обернулся, когда услышал странные звуки, как от вращающихся лопастей вертолета. Брайан где-то подобрал палку и теперь старательно ею размахивал, занятие, казалось, целиком его поглотило. Сэм хмыкнул, покачав головой.
– Улететь отсюда хочешь?
Камера отключена, демонов нет, вокруг тишина, но Сэм все никак не мог перестать осматриваться.
– А вдруг получится? – Брайан крутанул палку в руке и с силой метнул в ближайшую пластиковую бочку. Палка пронзила ее, та с грохотом повалилась на землю. Из бочки посыпались какие-то металлические детали, запчасти для машин, мусор.
Сэм выразительно посмотрел на Брайана. Тот лишь пожал плечами.
– Я злюсь, Сэм. Злюсь, что наш план опять провалился.
Сэм подошел к пикапу.
– Все не совсем так.
Вынуть стрелу из ржавого кузова оказалось не так просто. Эта была пущена на силе хону – вошла глубоко и прочно. Сэм раскачивал ее, как трубу в земле. Стрела не сломается, наконечник не отвалится; он был в этом настолько уверен, что порой забывался, беря в руки другие луки или арбалеты. И лишь рваная тетива, и сломанные стрелы напоминали ему, что это не его «Благодарность». Напоминали, как же Сэму повезло встретить Хвана.
Этот лук, который носил громкое название «Йора Ши-доло», что в переводе с шихонского «Ваш господин – благодарность», для Сэма много значил. Он часто таскал его на задания. Катанами Сэм владел хорошо, они ему нравились. Но к лукам была особая тяга. И он не знал почему.
– Этот Накамура набирает себе в команду сокрухов. – Сэм резко дернул, и стрела вышла из кузова с неприятным скрежетом. Он смахнул с наконечника ошметки мозга в черной крови демона. Обернув лук назад, Сэм зацепился пальцами за ремень на груди. – Что-то замышляет.
Брайан усмехнулся:
– А теперь навестим того мага?
Полгода спустя
Глава вторая
– «Добавить один стакан сахара», – прочла Кэсси. От частого использования пожелтевший кулинарный журнал потерял форму и превратился в палитру пятен и запахов.
– И еще тут сказано, что нужен ванилин. Мам, у нас есть ванилин?
Кэтрин поджала губы и тыльной стороной ладони провела по светло-каштановым волосам, собранным в косу, убирая выбившийся из прически локон, чтобы не мешал готовке. Ее руки замерли над миской с куриными ножками в густом сметанном соусе с сушеным чесноком. Она ткнула пальцем себе за спину.
– Милая, там посмотри, вроде после дня рождения Холджера я докупала.
Кэсси положила журнал на столешницу, которую покрывал слой просеянной мимо муки, тут же лежала яичная скорлупа и всюду стояли небольшие металлические миски с ингредиентами для будущего пирога с малиной. Кэсси открыла дверцы одного из шкафчиков древесного цвета. На полке среди немногочисленных предметов действительно лежало несколько пакетиков ванилина.
Находчивость и предприимчивость помогали Кэтрин Валери? оставаться на плаву в трудные времена. Она всегда знала, когда и где будут скидки на продукты и вещи, – благодаря этому они особо не страдали на общем фоне нищеты и разрухи. Кроме того, вся их семья работала на государство.
Двадцать лет назад на их родной Ив Рикар напал Эрлиф. Война длилась одиннадцать месяцев. Но этого времени хватило, чтобы эрлифцы разгромили страну, в которой и так господствовала бедность. Кэсси не помнила за все свои восемнадцать лет жизни, чтобы Ив Рикар процветал, как другие страны. Здесь всегда было мало еды, мало вещей, техники, лекарств. Ив Рикар считался страной ксенофобов и простых трудяг. Люди практически не имели права голоса.
После войны, которая широкими шагами прошлась с запада на восток, – стало еще хуже. У эрлифских солдат был приказ – захватить как можно больше земли и ресурсов, уничтожить как можно больше людей. С этой задачей они справились наполовину, так как сумели дойти только до центральной части Ив Рикара. Рикарцы стойко защищали родину, не допуская эрлифцев на юг и восток. Но причина прекращения войны была в другом.
Элькарон – город, в котором жила Кэсси, – расположен в центральной части. И даже спустя двадцать лет после войны он выглядел ужасно. Разваливающиеся здания, разбитый асфальт на дорогах, заросший парк и практически никаких развлечений. Холодильник, телевизор, стиральная машина – предметы роскоши, ими обеспечивались только госслужащие. Компьютеры стояли только в учебных классах и государственных организациях.
Сеть исчезла в первый месяц войны. Власти выпустили запрет на пользование телефонами, их попросту изъяли. И неспроста: эрлифские технологии позволяли подключаться к любому телефону, получать сведения, дистанционно подрывать устройства. Все вышки и антенны на землях илувий были уничтожены за неделю.
Ив Рикар погрузился в информационную тишину. Жители узнавали новости по телевизору, где днями напролет крутили фильмы, поднимающие патриотический дух, и между ними отчеты о достижениях или поражениях на фронте. И конечно же, радио. Оно было всегда и везде.
Год назад по квоте начали устанавливать стационарные телефоны. Их было практически невозможно получить, но мама, используя все свои связи, добилась установки вне очереди. Сотовые телефоны все еще были под запретом из-за того, что не все устройства эрлифцев были найдены и обезврежены.
Время от времени в новостях показывали репортажи: то там, то сям какой-нибудь ротозей включал мобильник, и случался взрыв. Люди не хотели той же участи, поэтому смирились с отсутствием мобильников и интернета.
Кэсси с ванилином вернулась к миске, глянула на часы, висевшие на стене. Почти час дня.
– Хорошо, что у тебя сегодня только две пары с утра. – Мама выложила куриные ножки в жаровню и залила сверху соусом. – Рано закончила, можешь мне помочь с делами. Как раз отнесешь Холджеру обед на работу, а я займусь стиркой.
– Конечно.
Кэсси жила с мамой, отчимом – дядей Холджером – и сводным братом. О своем настоящем отце Кэсси мало знала.
Он умер до ее рождения. Мама его любила. Они так сильно любили друг друга, что нарушили великий закон. Мама говорила, его убили плохие люди. И она до сих пор не знает, где его останки. Кэтрин сумела сбежать из города Дэ Лаура, расположенном южнее от Элькарона, а после встретила Холджера.
Все, что знала Кэсси, – отца звали Эберт Бём. Кэсси ни разу не помыслила назваться этой фамилией. Считала бессмысленным. Его нет в живых. Ее воспитал Холджер Валери. Которому она благодарна. Но в памяти девушка бережно хранила скупые фразы, которые порой бросала Кэтрин.
Кэсси не знала, как выглядит отец, фотографий не сохранилось. Но мама утверждала, что у Кэсси его серые глаза и каштановый цвет волос. Стройная, с густыми локонами ниже плеч, метр шестьдесят один ростом, с овальным милым личиком, Кэсси не выглядела на свои восемнадцать.
Дядя Холджер трудится на стройке неподалеку от дома. Старше Кэтрин на семь лет, добрый, уступчивый человек, он всегда обращался с Кэтрин и Кэсси мягко и ласково. «Дядя». Не отец, не отчим. Только дядя Холджер или дядя Хол. И так было всегда, как только Кэсси научилась говорить. Мама так ей велела, всегда приговаривая, что он не ее отец. Кэсси это устраивало, да и Холджера тоже.
С его сыном, Дэвидом, всегда сложно: он иногда пропадает непонятно где, а возвращается – зачастую в ссадинах и синяках. В последнее время подобное стало происходить реже. Он чаще бывает дома. Дэвид намного жестче отца и вставляет любимое «Я сказал!» к месту и нет. Но, несмотря на это, Кэсси любила брата.
Кэтрин сорок три. У нее овальное миловидное лицо с правильными пропорциями, лишь тонкие губы выглядят неуместно. Она всегда много двигалась, не сидела на одном месте, наверное, это и помогло сохранить хорошую фигуру. Хотя мама всегда сетовала на сидячую работу и часто говорила, если бы не это, она бы выглядела еще лучше. Кэтрин работала бухгалтером на ковровой фабрике, и судя по тому, каким невероятным количеством нужных связей она обросла, она была тем самым пауком в центре паутины. Глаза у Кэтрин светло-карие, с ореховым отливом – точь-в-точь, как у ее матери. В сумерках этот самый ореховый отлив наполнял глаза Кэтрин цветом древесной коры.
Сейчас на ней заштопанные красные штаны на широкой резинке и зеленая футболка с длинными рукавами, засученными до локтей. И поверх всего этого – голубой фартук с нарисованными белыми перышками. Он считался особым – его сшила Кэсси на курсах кройки и шитья. Она записалась на них, как только поступила в университет, поскольку всегда хотела научиться шить одежду, которую невозможно было купить.
Кэсси нравилась красивая одежда. Жить в Ив Рикаре самое настоящее наказание для людей, любящих искусство.
Кэтрин души в фартуке не чаяла, носила чуть ли не снимая. Всего за два месяца он уже обзавелся невыводимыми пятнами.
– Ну, что у тебя получилось? – поинтересовалась Кэтрин, поворачиваясь к Кэсси от духовки. Скользнув взглядом по столешнице возле плиты, где Кэсси устроила пекарский уголок, она оценила хаос и щелкнула языком. – Творческий беспорядок?
Хлопнув в ладоши, Кэсси увидела, как с них посыпалась белая мука. Кэсси еще не научилась распоряжаться пространством и ее готовку сопровождал беспорядок.
Мама помыла руки в раковине и, вытирая их о фартук, сказала:
– Ладно, сейчас я тебе помогу. Кстати, Кэсси, забыла тебе новости рассказать! – Мама подошла к ней и умело стала закладывать ингредиенты в общую миску.
– Какие? – Кэсси тоже решила помыть руки. В слив текла белая вода.
– На землях яшуто зарегистрировали демоническую активность. Представляешь?!
Кэсси несказанно удивилась. На всей Ре?ншу демоны появляются и нападают на людей, с ними сражаются манлио, а маниши зачищают энергетику после них. Только на двух материках, у них и на Эрлифе, демонов нет и не должно быть. Они в безопасности, не задумываясь о том, что где-то каждую минуту вылезают в этот мир демоны и убивают людей.
Человечество поделено на две расы: яшуто и илувий. В принципе, они ничем не отличались друг от друга внешне, но негласно илувий считались более глубокими и чувственными, а яшуто – жестокими и безрассудными. Так это было или нет, никто не выяснял – тем более в Элькароне.
Кажется, сама природа и Бог сделали так, чтобы яшуто и илувий оставались по разные стороны баррикад – от их соития не происходило зачатия. У яшуто и илувий разная энергия, разные принципы и мораль. И полная невозможность иметь что-то общее. Всегда.
Но в каждом правиле есть исключения.
Например, Кэсси.
Полукровка.
Она знала об этом с детства. С детства ей твердили быть осторожной, не влезать ни в какие передряги, чтобы не пришлось сдавать анализы. Кэтрин крутилась как могла. Когда Кэсси вынуждена была сдавать кровь – чтобы выписали справку для школы, университета, Кэтрин передавала в руки врача пробирку вместе с деньгами. Сердце Кэсси сжималось от жалости, когда она смотрела, как мама отдавала деньги. Жили они далеко не богато. Но Кэтрин гладила ее по голове и приговаривала, что так нужно. Врачи молчали. Всегда молчали. Мама умела находить сообщников, где бы ни жила.
