Иерархия: наследники

– Да нет, все вначале также отреагировали, не переживайте, – спокойно сказал Валентин. – Радиолокационный комплекс сразу определил, что аномально мощный уровень излучения исходит от источников, находящихся на поверхности планеты. В четырех разных местах. Вернее, в пяти.

– Да, вот это открытие – пробормотал Клеон. – Получается, какой-то неизвестный объект дает сигналы от разных частей, находящихся рядом?

– Простите, но немного не так, – перебил Ставинский. – Посмотрите на картографирование местности, которое мы получили.

Раздался звук клавиатуры и на мониторе появилось изображение. Характерные щелчки долго оставались единственными в звенящей тишине.

Клеон, не отрываясь, смотрел на экран.

На экране на пустой карте мира мигали ярким серебристым светом несколько точек. Клеон застыл, пытаясь унять ускоряющийся сердечный ритм.

Нечеткость изображения не мешала увидеть неровный четырехугольник, соединяющий точки, распложенные в отдаленных местах планеты. И от четырех точек мерцающие линии сходились в самом центре Арктики.

– Источники, как вы видите, находятся на огромном расстоянии друг от друга, тысячи километров, – сказал Ставинский лекторским тоном.

Несмотря на незнание географии Клеон сразу узнал расположение точек, складывающееся в неровный прямоугольник. Мигающие на экране огоньки, обозначающие аномальное излучение, располагались точно на местах, которые однажды отметил Клеон на карте, которая так заинтересовала Гринлоу.

– Как такое возможно? – спросил Клеон, пытаясь проглотить ком в пересохшем горле. – Почему излучение исходит именно из этих точек?

– Вот этого я не знаю, – покачал головой Стравинский. – Я астрофизик и понятия не имею, какие земные источники могут испускать настолько мощное излучение, которые попали в поле радиолокационного комплекса.

– Все линии очень светлые и мерцают, – Клеон повернулся и быстро пробежал глазами по десяткам изображений. – На остальных мониторах линии желтые, оранжевые и красные, ну включая оттенки. Здесь же все по-другому.

– Видишь? – торжествующе спросил Гринлоу, став рядом с Клеоном.

– Серебряные и жемчужные линии скручиваются в единых потоках, – проговорил Клеон, не понимая, почему сердце сжалось и забилось в бешеном ритме, отдаваясь глухими ударами в позвоночнике. – Что это такое?

– Не знаем, – вздохнул Ставинский. – Мы перепробовали все и не смогли определить ни структуру, ни состав необычных полос.

– Каковы ключевые отличия излучения? – напряженно спросил Клеон, не отрывая взгляда экрана. – Почему между точками мерцающие серебристо-жемчужные линии? Система сама моделирует и достраивает фигуру?

Астрофизиком он может и не был, но гениальность ученого, умеющего поглощать и перерабатывать тонны информации, признавалась всеми.

– Нет, система ничего не дорабатывает, – набрал воздуха в легкие Валентин. – Между источниками мощнейшего излучения, чем бы это ни было, наблюдается связь. Плотный поток передается от одного к другому.

– Источники находятся на огромном расстоянии друг от друга, тысячи километров, – выдавил из себя Клеон. – Да как такое возможно?

– Не знаю, – вздохнул Валентин.

– Так какова природа излучения? – Клеон спросил напряженно.

– Пока из того, что удалось изучить, излучение и правда схоже с гамма-всплесками по структуре и характеристикам, – сказал Ставинский. – Однако в «арктическом излучении», как ученые назвали феномен, выявлены существенные различия. Прежде всего, по плотности потока и интенсивности.

– Почему арктическом? – перебил астрофизика Клеон, стараясь не замечать, что сердце сделало очередной скачок.

– Потому что поступающий с самого центра Арктики сигнал в несколько раз сильнее, чем в четырех выделенных местах, – спокойно ответил Ставинский, не испытывая никаких эмоций по поводу расположения источников излучения, в отличие от Клеона, который просто застыл, пытаясь заставить себя выдохнуть.

– Я же сказал, ты не пожалеешь, – подошел ближе Гринлоу, с широкой улыбкой человека, доказавшего свою правоту. – Я сразу вспомнил про твою карту, когда Ставинский и команда астрофизиков показали мне результаты.

Клеон завороженно смотрел на светящиеся линии, соединяющие мигающие серебром огоньки и ведущие к самому центру Северного полюса. Сколько лет он провел в поисках первой расы, которую по странной случайности в молодости также назвал «арктической». Сколько лет он верил, что колыбель человечества находится в самом центре Арктики, откуда после катастрофы по четырем разным направлениям отплыли потомки уникальной цивилизации.

Да что же происходит? Не может быть, чтобы теперь, когда он убедил себя, что верил в несбыточное, наконец появилось научное подтверждение.

– Насколько все-таки излучение, улавливаемое радиолокационным комплексом, отличается от известных науке значений? – Клеон сжал ладони, чтобы не так была заметна усиливающаяся дрожь.

– Сила потока колоссальная, в сотни раз превышающая все известные величины, – ответил Валентин. – Мы никогда с таким не сталкивались.

– Когда вы говорите началось излучение? – коротко спросил Клеон.

– Примерно десять месяцев назад, – ответил Гринлоу, который в отличие от астрофизика, уставившегося в монитор, наблюдал за реакцией Клеона. – Почему тебе важно время обнаружения неизвестных сигналов?

Клеон старался не шевелиться, потому что боялся, что при малейшем движении сердце остановится. Он всегда думал, что выражение «потемнело в глазах» является фразеологизмом. Именно десять месяцев назад он отправился в экспедицию совсем по другим местам, о которых не хотел вспоминать. После четырехмесячной поездки он оказался на грани помешательства и, по сути, на пороге смерти. Выкарабкавшись и всеми силами пытаясь наладить нормальную жизнь, Клеон не хотел снова погружаться в леденящий ужас *2[1].

– Почему ты нарисовал карту, Клеон? – серьезно спросил Гринлоу, понимая, что со старым знакомым происходит что-то странное.

– Не знаю точно, – промолвил тихо Клеон. – Тогда я был уверен, что смог определить месторасположение первой цивилизации. Гипотеза заключалась в том, что от совершенной арктической расы остались наследники с полноценным интеллектуальным и генетическим потенциалом. Первые обитатели владели такими технологиями, которые современному человечеству и не снились. Произошла глобальная катастрофа, и потомки уходили по водам, построив высокотехнологичные гигантские плавучие конструкции.

– Потом пятнадцать лет я убеждал себя, что верил в детские мечты, – все же выдавил из себя Клеон, смотря на точное повторение карты, с нарисованными черным маркером маршрутами, конечные точки которых совпадали с яркими мигающими серебряными точками на сверхмощном мониторе.

ГЛАВА 6. СИНХРОНИЯ СИГНАЛОВ

– Ты же понимаешь, что места, откуда исходят сигналы, точно совпадают с картой, которую ты нарисовал в молодости? – переспросил Гринлоу, внимательно смотря на Клеона, в надежде узнать хоть какие-то детали.

– Я не так сильно разбираюсь в географии, – проговорил сдавленно Клеон, не отрываясь от светящихся серебром точек на экране.

– Карта у тебя с собой? – быстро спросил академик.

– Да, одна была в чемодане, среди вещей, – быстро сказал Клеон.

Клеон быстро развернулся, вышел и вернулся с немного помятой картой. Все вещи стояли в машине, на которой они приехали с аэропорта, разместить Клеона в хорошем отеле Гринлоу обещал после того, как покажет что-то важное.

И правда, на фоне предоставленной информации, отель мог подождать.

Гринлоу отодвинул со стола клавиатуру и другие предметы и положил копию карты на стол перед монитором. Картина получилась странная.

Наверху на очень дорогом и современном мониторе серебристым цветом мигали огоньки, означающие сильнейший уровень гамма-излучения.

Внизу на столе лежала потертая карта мира, на которой черным маркером не очень ровно были нарисованы линии, заканчивающиеся крестиком.

Места были одинаковыми. Гринлоу взял маркер и соединил крестики между собой. Сильно разбираться в географии и не нужно было. Вытянутые прямоугольники были идентичными. И никто не понимал, как такое возможно.

– Откуда ты мог знать это, Клеон? – тихо спросил академик.

– Не знаю, – расстроенно ответил Клеон. – Я правда не помню. Вы же знаете, что у меня пространственный кретинизм, не разбираюсь я в географии!

Гринлоу кивнул. Всем была известна странная проблема Клеона. Во время обучения в университете о способностях студента собирать, перерабатывать и запоминать любую информацию ходили легенды. Уровень коэффициента интеллекта был невероятно высоким и в гениальности молодого человека никто не сомневался. Однако Клеон вообще не разбирался в географии. Позже выяснилось, что проблема тянется еще со школы. Клеон не понимал пространство, и карта мира представляла испытание равное девяти кругам ада.

– Смотри, видишь линию? – Гринлоу решил на бумажной карте разъяснить все, в надежде, что может названия мест пробудят память.

– Вижу, – кивнул Клеон, стараясь всеми силами помочь. – Первая линия идет от центра и упирается в небольшой остров, ну как бы огибает.

– Исландия, национальный парк Тингведлир, – пояснил Гринлоу, показывая карандашом место на карте. – Наша лаборатория находится вот здесь, в Рейкьявике. Расстояние до точки, откуда исходит мощнейший сигнал примерно пятьдесят километров, на северо-восток.

– Понятно, – сказал Клеон больше ради вежливости.

– Хорошо, теперь вторая линия, – Гринлоу проводил карандашом по карте.

– Вижу да, крестик стоит в середине вытянутого прямоугольника, который чуть выше края, – Клеон честно пытался.

– Намибия, Хориксас, – сказал Гринлоу. – Известный Окаменелый лес возрастом более двухсот восьмидесяти миллионов лет.

– Хорошо, – повторил Клеон, вздыхая.

– Так, дальше, – не сдавался Гринлоу. – Видишь третью линию?

– Да, огибает вытянутый прямоугольник и уходит вправо, – Клеон тайком посмотрел на руку, убедившись, что сказал правильно.

Теперь вздохнул Гринлоу. Клеон всегда проверял, какой рукой пишет, чтобы различать правую и левую стороны. Безнадежный случай.

– Вправо я имею в виду с моей стороны, – Клеон поспешил пояснить.

– Правильно, куда именно упирается линия? – спросил Гринлоу.

– Линия идет вправо и вверх, проходит мимо одного крупного выступа, и почти по параллельной линии упирается в почти самый низ…, – Клеон, нервничая, забывал даже названия географических объектов.

– Полуострова, – вступил Гринлоу. – Такео, один из древнейших городов Камбоджи, связан с докангкорской эпохой.

Клеон кивнул потому, что знал места, которые называл Гринлоу.

– Посмотри, куда упирается четвертая линия, – продолжал академик. – Причем почему-то именно этот маршрут нарисован пунктиром.

– Вижу, линия самая короткая, – Клеон внимательно смотрел на карту. – Маршрут идет от центра в самом верху карты и упирается сразу в материк.

– Немного не так, – пояснил Гринлоу. – Линия огибает маленький выступ и заходит немного вглубь, вот здесь и прерывается.

– Согласен, – кивнул Клеон.

– Мурманск, Россия, – сказал Гринлоу. – Маршрут огибает Кольский полуостров. Линия упирается в гору Кораблекк, расстояние до Кандалакши примерно пятьдесят-шестьдесят километров. Что-нибудь вспоминаешь, Клеон?

Клеон разочаровано вздохнул и помотал головой. Он и правда не знал. Просто, однажды увидел маршрут. Четко представил движение по древнему океану гигантских плавучих конструкций, и нарисовал линии. Ничего не понимая в географии ни тогда, ни сейчас, Клеон смог точно нарисовать маршруты и отметил крестиками конечные точки на карте.

– Гринлоу, – начал Клеон, пытаясь собрать хаотично мечущиеся мысли. – Ты можешь сказать, какое расстояние от каждой точки, которые ты назвал до воды? Ну я имею в виду любой водный ресурс – море, залив, океан.

– Разумеется, ты же предполагал, что представители первой расы плыли на гигантских плавучих средствах, – в глазах Гринлоу засветился интерес, он быстро наклонился к карте. – Предположительно после того, как приплывали к берегу, обитатели уходили вглубь островов и материков. Так, сейчас.

Клеон может и не разбирался в географии, только мозг продолжал свою работу по аналитике. Он собственноручно нарисовал линии, которые шли по воде, после этого, кто бы ни приплывал на средствах, они шли подальше от воды.

– Смотри, от национального парка Тингведлир, откуда поступает сигнал неизвестного излучения, до береговой линии у Рейкьявика примерно пятьдесят километров на юго-запад, – сказал Гринлоу, сверяя все данные с планшетом.

– Дальше, от города Хориксас в Намибии, если брать по прямой, до Атлантического океана примерно сто двадцать-сто пятьдесят километров, – Гринлоу все больше заражался идеей, которую высказал Клеон.

– Соответственно расстояние от Такео в Камбодже до побережья Южно-Китайского моря сто-сто двадцать километров, – проговорил Гринлоу. – И расстояние от горы Кораблекк до Кандалакшского залива, это Белое море, примерно восемьдесят-сто километров на юго-восток.

– Ты считаешь, что первые обитатели планеты миллионы лет назад отплывали от центра Арктики, – Гринлоу переводил взгляд с бумажной карты с нарисованными маркером линиями на огромный монитор, на котором мигали серебристые огоньки, показывающие неизмеримый уровень излучения. – После прибытия они отходили вглубь, подальше от береговой линии.

– Да ничего я уже не считаю, – проговорил медленно Клеон. – В молодости была такая гипотеза. Как я нарисовал карту, никогда не пойму.

Гринлоу замолчал, понимая, что давний друг не врет.

– По местам будет экспедиция? – после долгого молчания спросил Клеон.

– Хотелось бы, – усмехнулся Гринлоу. – Кто из астрофизиков откажется посмотреть собственными глазами, что на планете может испускать излучение, превышающее заряд взрыва нескольких звезд или даже галактик?

– Проблема только в том, что измененный радар не может обнаружить место, – вздохнул Валентин. – Как рассказал Станислав для изучения характеристик сигнала нужен ядерно-физический детектор ионизирующего излучения. Если принять, как гипотезу, что природа излучения похожа на мощнейший гамма-всплеск, только продолжительный, тогда на месте излучения можно попробовать применить усиленный сцинтилляционный детектор, который может фиксировать гамма-излучение на далеком расстоянии…

– Такой детектор существует? – удивился Клеон.

– Если бы, – с сожалением сказал Валентин. – Излучение, как вы видите, сильно отличается от гамма-излучения не только по мощности, но по стабильности потока. Инженер-конструктор из центра сказал, что гипотетически можно сконструировать детектор, который сможет уловить излучение на дальнем расстоянии. Он защищал научный проект и делал подобный прототип детектора электромагнитного излучения на основе сцинтилляционной вспышки. С усиленной в несколько раз мощностью, с возможностью фиксации излучения на далеком расстоянии и даже со схемой визуализации…

– В этом я точно ничего не понимаю, – проговорил Клеон

– В сцинтилляционном детекторе используются кристаллы, и при взаимодействии гамма-лучей с атомами в кристаллах, и появляется вспышка, – быстро сказал Валентин, думая, что упросил объяснение. – Кристаллы излучают свет и интенсивность прямо пропорциональна энергии, которая вносится в кристалл гамма-лучом. Теоретически увеличение интенсивности гамма-излучения увеличит и интенсивность производимого света.

– Предположительно усовершенствованный детектор позволяет не только улавливать мощное излучение, но и увеличить расстояние, как минимум в десять раз, – добавил Валентин. – Причем частота следования звуковых сигналов возрастает по мере приближения к источнику гамма-излучения.

– Такое можно сделать на заказ? – Клеон посмотрел на астрофизика.

– Теоретически, да, – кивнул Валентин. – Тогда в экспедицию можно будет взять взять измененный детектор, который сможет улавливать сигнал, фиксировать и расшифровывать. Плюс визуализация на дисплее. Получится детально изучать свойства аномального излучения. Станислав сказал, что сможет разработать интегрированную систему обработки данных. То есть данные с радара и детектора гамма-излучения будут объединены и получится выявить взаимосвязи между сигналами и уровнем гамма-излучения. Тогда мы получим на монитор изображение карты, где радиолокационные объекты будут подсвечиваться разными цветами в зависимости от уровня излучения.

– Инженер уверен в том, что может сделать детектор? – спросил Клеон

– Да, мы несколько часов разговаривали, – подтвердил Валентин. – Он сказал, что сможет сконструировать детектор для обнаружения игнитионного излучения. Ну не на тысячи километров, но в экспедиции детектор сможет улавливать сигнал на расстоянии несколько сотен метров. Вплоть до километра.

– Как ты называл излучение? – удивился Клеон.

– Простите, просто по ассоциации с силой и мощностью использовали латинское «Ignis Ardens», – улыбнулся Валентин.

– Ignis Ardens, всесжигающий огонь, – проговорил тихо Клеон, и Гринлоу удивленно посмотрел на застывшее выражение лица давнего друга.

– Ну мы как-то должны были назвать излучение, которое превышает мощнейшие гамма-излучение и по силе, и по плотности в несколько сотен раз, – отреагировал молодой астрофизик. – Вы поймите, источник подобной мощи в секунду может сжечь все на нашей планете и на соседних.

– Значит можно изготовить, так называемый игнитионный детектор и изучить места сигналов? – сосредоточенно спросил Клеон. – И в чем проблема?

– Клеон, ты примерно понимаешь, сколько подобное может стоить? – вступил в разговор Гринлоу. – Я наладил неплохое финансирование, мы с трудом справились с последним заказом по изготовлению радиолокационного комплекса, влезли в долги. Детектор, о котором говорит Валентин, стоит огромных денег, я боюсь сказать, сколько вообще нужно на экспедицию.

– Вообще не вижу проблемы, – пожал плечами Клеон. – Я позвоню Павлу и попрошу денег столько, сколько нужно.

– Клеон, ты уверен? – недоверчиво посмотрел на друга Гринлоу.

– Сто процентов, – уверенно кивнул Клеон.

Помня недавний разговор с младшим братом, Клеон был уверен, что Павел оплатит любые расходы. Теперь он хотел экспедицию. Больше всего на свете Клеон хотел понять, как в местах, которые он отметил на карте еще в студенчестве, обнаружено излучение, неизвестное специалистам. Клеон достал телефон и отошел в другую сторону комнаты. Вернулся минут через пять.

– Все в порядке, Гринлоу! – Клеон подошел к академику. – Можно не беспокоиться о финансировании, смету экспедиций уже составили? Включили необходимое оборудование, которое нужно купить? Остальные расходы?

– Хотелось бы узнать примерный размер финансирования, – Гринлоу сказал осторожно, так как в отличие от Клеона, витающего в облаках, понимал, что речь идет о значительной сумме. – Нужно точно понимать, какое оборудование мы можем себе позволить, каких ученых мы сможем пригласить в поездки, сколько нанимать рабочих, и кучу остальных расходов.

– Ограничений нет, – ответил Клеон. – Павел перевел деньги на мой счет, и сказал взять столько, сколько нужно. Сказал, что можно взять еще столько же, если понадобится. Два раза повторил, чтобы ни на чем не экономили.

– Я могу посмотреть все же цифры, если это не секрет? – спросил Гринлоу.

Размер состояния младшего брата Клеона не был секретом, но как руководитель, академик должен был знать реальные суммы финансирования.

– Да без проблем, – Клеон нажал на снимок экрана, где отражалось последнее поступление счета. – Буквально полчаса назад пришло сообщение.

– Ого! – не сдержался Гринлоу, не скрывая радостного возбуждения. – На такие деньги не только детектор, можно еще устроить десять экспедиций устроить и пару космических агентств прикупить. Хороший у тебя брат.

– Самый лучший, – улыбнулся Клеон. – Я в астрофизике мало что понимаю, но думаю, нужно в экспедиции обязательно нужен игнитионный детектор, о котором говорил Валентин. Много времени займет изготовление?

– Все решают деньги, Клеон, – ответил Гринлоу, приступивший к составлению сметы и подсчитывающий необходимые расходы. – Собрать можно что угодно и довольно быстро, предложив доплату за срочность.

– Павел даст еще столько же, если нужно, – уверенно ответил Клеон. – Главное соберите нужное оборудование, включите всех ученых, которые помогут на месте разобраться с показаниями детекторов. Разумеется, нужны рабочие, мы не знаем, что будет на местах, откуда идет сигнал. Может быть, раскопки будут сложными, было же предположение, что излучение идет с большой глубины. Понятно, перелеты, проживание, питание и все остальное.

– Клеон, не переживай, я все тщательно просчитываю, – академик ответил, одновременно составляя смету расходов на планшете.

Гринлоу оторвался от планшета, буквально светясь от радости.

– Отлично! – проговорил академик. – Передай Павлу самый пламенный привет от команды энтузиастов. Денег более, чем достаточно, постараюсь экономить. Нужно срочно заказать оборудование и отправимся в экспедицию

– Павел строго-настрого приказал ничего не сокращать, – сказал Клеон с сомнением. – Он проверит и будет еще ругаться, что мало потратили.

– Уникальный у тебя брат, мне бы такого! – искренне восхитился Гринлоу.

– Он такой один, – с теплотой в голосе сказал Клеон.

– Валентин! – позвал Гринлоу молодого астрофизика. – Срочно звони инженеру-конструктору с научно-технического центра, Станиславу. Делай официальный заказ на изготовление игнитионного детектора, скажи, что заплатим всю сумму сразу, если сделают очень быстро. Сможешь?

– Конечно! – на ходу ответил Валентин, направляясь к своему столу.

Разумеется, ученые испытывали огромную радость от того, что смогут лично попасть на места, откуда поступают сигналы неизвестного науке излучения. Да еще такой мощности. Кто бы отказался стать первооткрывателем?

– Клеон, ты с дороги, сильно устал, сейчас будет много суеты и подготовки к экспедиции, – спохватился Гринлоу. – Я заказал тебе один из лучших отелей, сейчас распоряжусь, водитель тебя отвезет. Отдыхай и ни о чем не думай.

Клеон механически кивнул, хотя меньше всего думал об отдыхе.

Очень давно не ощущал подобного воодушевления. Он безумно радовался возможности принять участие в исследовании. Но дело было не только в этом.

Позже в отеле Клеон смотрел в потолок комнаты отеля и пытался разобраться с собственными чувствами, что делал очень редко.

«Почему Павел сказал, что я всегда искал потерянный мир… интересно…, – мысли быстро сменяли одна другу, как это часто бывает перед погружением в сон. – Да и не думаю я ни о каком другом мире… очень странно…».

Сон быстро вступил в права, выключив бесконечно работающий мозг гениального ученого, и этой ночью Клеон снова видел светлые сны.

ГЛАВА 7. ВЛАСТНЫЕ ВРАГИ

Исландия, Рейкьявик, настоящее время

Увлеченные необычными открытиями ученые, конечно, не обращали внимания на то, что происходит снаружи. Разбирающиеся в непростых научных вопросах и изучающие сложные материи специалисты не подумали о более простом принципе, что свет всегда притягивает и противоположную сторону.

И чем интенсивнее свет, тем сильнее будет нападение тьмы.

Ночь наступила незаметно, слишком темная даже для исландских гор. На небе не было видно ни луны, ни звезд, словно кто-то специально накрыл плотным черным одеялом участок неба над небольшим амбаром.

Очень хорошо, что ночь была непроглядной и никто не видел, как на земле вокруг амбара из ниоткуда появлялись черные пятна, заполненные зловонной маслянистой жижей. Омерзительный запах и отвратительный вид не были, однако, основной проблемой. За считанные секунды из пузырящейся густой жидкости поднимались вверх маслянистые струйки, мгновенно сливающиеся в плотные лоснящиеся в кромешной тьме высокие гибкие фигуры.

К счастью, трансмутация неведомых существ происходила со скоростью, недоступной для человеческого восприятия. Увидевший хотя бы малую часть законов порождений черной бездны, навсегда попрощался бы с рассудком.

– Вижу движение, – голос в переговорном устройстве на удивление звучал спокойно, как будто происходящее снаружи было обычным явлением. – Ситуация повышенной опасности. Докладываем главному?

– Сообщили уже, – отвечающий также не высказывал особого удивления, наблюдая как через пару минут несколько десятков черных высоких фигур, появившихся из черных луж, окружали амбар. – Дана четкая команда не вмешиваться и вести тщательное наблюдение за учеными.

– Принято, – молодой агент выключил устройство и прикрепил на панель.

Специальные службы достаточно хорошо выполняли свою работу, потому что несколько бронированных машин, расположенных на расстоянии несколько десятков метров вокруг амбара, заметить было почти невозможно.