520. Том 1

[6] Аналог фразы «Искать иголку в стоге сена»

[7] 码 (mǎ) с кит. языка – «код».

[8] Аналог фразы «греть уши»

[9] Вид белой редьки

Глава 3. Этот бессмертный что, похож на сталкера

Найти место жительства Цзинь Гуана, его работу и график дня не составляет для Шан Жи никакого труда: все эти данные уже были занесены в его досье. Удивительное дело – когда Дворец знаний вообще успевает собирать такое количество информации о каждом смертном? Хотя, возможно, дело в самом Цзинь Гуане – едва ли человека с настолько низким интегралом справедливости был бы оставлен без пристального внимания Небес. Эту информацию Шан Жи держит в голове просто на всякий случай – наверняка к нему приставлен один из помощников Повелителя.

Он внимательно следит за обстановкой вокруг Цзинь Гуана через Небесное Око, однако не ощущает чужого присутствия: ни небесного, ни демонического. Возможно, тот, кто приставлен следить за ним, очень хорош в своем деле. А может, никто за ним и не следит вовсе.

К сожалению, периодическое наблюдение за Цзинь Гуаном приходится совмещать со своими обыкновенными божественными обязанностями, поэтому Шан Жи успевает следить за ним где-то по часу в день. Казалось бы, это не так много, однако, на самом деле, достаточно, чтобы подметить кое-какие особенности его жизни и сделать соответствующие выводы. Не все же Небеса смогли внести в досье.

Во-первых, Цзинь Гуан – действительно обыкновенный работяга в небольшой человеческой фирме: здесь в досье не соврали. Он всегда приходит вовремя, каждый день одевается с иголочки и никогда не задерживается на своем рабочем месте дольше положенного. За все время наблюдения за ним Шан Жи ни разу не видел, чтобы Цзинь Гуан общался с кем-то из коллег ближе нужного. Семьи у него нет. Однако, что Шан Жи заметил точно – так это постоянное стремление Цзинь Гуана накормить всех бродячих котов в округе и снабдить детей из детского дома сладостями. Очень мило с его стороны – Шан Жи не может сдержать улыбки, когда видит искреннее счастье детей и легкую улыбку на губах Цзинь Гуана. Наверняка его интеграл справедливости в следующем году станет немного выше.

В целом, ничего криминального Шан Жи не замечает. Даже если Цзинь Гуан под покровом ночи сбегает грабить банки или что-то в таком духе – Шан Жи об этом не узнает, хотя бы потому что у него нет такого количества времени, чтобы следить за каждым его шагом. Эти несколько недель он едва успевает отдыхать. Выгорание, когда твоя работа – быть Богом, штука не очень хорошая, а значит, нужно время от времени посвящать время себе и, например, вернуться к регулярным тренировкам.

Тренироваться Шан Жи очень любит. Физические нагрузки позволяют избавиться от лишних мыслей и полностью абстрагироваться от проблем. Шан Жи редко тренируется с мечом – куда ближе ему лук. Несомненно, размахивание клеймором или рапирой тоже приносит своего рода удовольствие, но только натянутая тетива, выпущенная четко в цель стрела и пронзенная мишень заставляют его по-настоящему расслабиться и почувствовать себя живым. Как жаль, что у него нет напарника для спарринга – бои снимают стресс гораздо лучше одинокой тренировки.

Вздохнув, Шан Жи опускает лук и направляется в сторону беседки, где оставил свою бутылку с водой. Несмотря на то, что сам его «дворец» выглядит как обыкновенный смертный домишко – сад рядом с ним явно указывает на принадлежность этого места Божеству. Шан Жи так и не смог что-то изменить. С тех пор, как Он посадил здесь дерево вишни и, в целом, распорядился о высадке других диковинных цветов, Шан Жи тщательно ухаживал за ними, не позволяя своим помощникам притрагиваться к растениям. Особенно к вишне. А где-то за пять лет до Егосмерти, они вместе построили здесь эту беседку для праздных бесед, наблюдением за цветущей вишней по весне и игре в го[1]. Шан Жи постоянно проигрывал, чем Онобожал хвастаться и при любой возможности напоминал об этом. В отместку же Шан Жи обыгрывал Его в сянци[2]. Видеть недовольное выражение на извечно красивом лице всегда доставляло Шан Жи искренне удовольствие.

Предавшись воспоминаниям, он улыбается уголками губ и совсем не замечает, как кто-то заходит в сад через внешнюю калитку.

– Господин Фанху, вашего немедленного присутствия требует Повелитель, – посторонний голос выдергивает Шан Жи из своих мыслей, вынуждая вернуться в реальность.

Обернувшись, он видит Сюй Бао, склонившегося в поклоне. Впрочем, это действительно мог быть лишь его первый помощник – всем остальным строго-настрого запрещено приближаться к саду, особенно когда Шан Жи тренируется, медитирует или пьет чай в беседке.

– Он уточнял, с какой целью я ему нужен? – спрашивает Шан Жи, чуть нахмурившись. Он поднимает ладонь, разрешая тому выпрямиться. Раз Сюй Бао побеспокоил его, значит дело серьезное. К тому же, судя по виду, он явно спешил.

Встав ровно, тот медленно качает головой.

– Нет. Просил лишь поторопиться. Должно быть, что-то важное, – рапортует Сюй Бао, ни капли не меняясь в лице. За это Шан Жи его и ценит – приказы выполняет без вопросов, работу свою делает безупречно. Кажется, его вознесение – лишь дело времени.

Шан Жи кивает.

– Понял. Благодарю, Сюй Бао. Можешь быть свободен, – еще раз поклонившись, Сюй Бао скрывается за калиткой, оставляя его одного.

Шан Жи морщится – ему не особо нравится посещать Повелителя. Во-первых, его никогда не приглашают просто так – скорее всего, потребуется выполнить какую-то особую миссию, что означает сверхурочную работу. Во-вторых, следуя традициям, ему придется переодеться из своей привычной одежды в ханьфу. Шан Жи не противник традиций, однако ханьфу перестали нравиться ему в тот момент, когда на Небесах появились джинсы. И несмотря на то, что он по-прежнему использует меч и лук со стрелами в битвах с нежитью вместо новомодных пистолетов с зачарованными пулями, променять джинсы на ханьфу он больше не сможет. Тем не менее, ему все равно приходится время от времени надевать то в дань уважения к их истории и древним традициям – по праздникам и во время посещения Ныне Правящего Повелителя.

На самом деле, Повелитель несильно отличается от остальных Небожителей – на него лишь спихивают наиболее важные и сложные дела вроде поддержания гармонии и баланса между тремя мирами. Примерно поэтому на эту должность мало кто по-настоящему претендует. В кандидаты баллотируются либо трудоголики, либо Божества, всеми силами стремящиеся к власти. Цзянь Цзилю определенно относится к первому типу. Шан Жи искренне восхищается его усердием в работе – за последние тридцать лет у власти он действительно сделал многое, и потому Шан Жи ни за что не поставит его приказы или авторитет под сомнение. Он лишь надеется, что через семьдесят лет они смогут выбрать кого-то, похожего на Цзянь Цзилю, или хотя бы не выдвинут его самого в качестве кандидата. Это была бы настоящая катастрофа.

Дворец Повелителя – такой же обычный дом вроде его собственного. Единственное – у Цзянь Цзилю приоритет отдан не только под удобство и практичность, но и под эстетическую составляющую. Многие Божества так и не смогли отказаться от своих прежних привычек в угоду современности: кто-то носит шикарные ханьфу на постоянной основе, как Цзянь Цзилю и Цзяо Ше; у кого-то на чайные церемонии уходит по несколько часов к ряду; а кто-то, как сам Шан Жи, все еще пользуется своим старым божественным оружием. У каждого есть свои маленькие слабости.

Подойдя к дверям дворца Повелителя, Шан Жи кивает помощнику, стоящему на страже, и беспрепятственно проходит внутрь. Обстановка внутри чем-то напоминает человеческий музей: его встречает множество картин, ваз и других реликвий, расставленных по всему периметру дома. Шан Жи может понять стремление Божеств хранить памятные и ценные вещицы, однако сам он бережет лишь две вещи из прошлого – Его чандао[3] и ленту для волос. Других реликвий ему и не надо.

Ориентируясь на звук работающей аппаратуры, Шан Жи проходит по коридору дальше и оказывается в комнате, полной экранов компьютеров и других высокофункциональных приспособлений. Что ж, судя по всему, у Повелителя все под контролем.

Как и ожидалось, Цзянь Цзилю обнаруживается в этой самой комнате. Шан Жи все еще помнит момент, когда тот только вознесся – прошло уже порядка пятиста лет: тогда Небеса переживали свой рассвет. Шан Жи, уже будучи состоявшимся Божеством, практически не взаимодействовал с новичком, однако издали наблюдал за его стремительным ростом. Цзянь Цзилю довольно быстро набирал новых последователей, а во время кризиса Небес смог их удержать. Он и по сей день остается одним из самых значимых Небожителей, что здорово помогает ему на новой должности.

Прямо сейчас Цзянь Цзилю что-то внимательно разглядывает на одном из экранов, и Шан Жи намеренно громко ступает дальше, чтобы привлечь к себе внимание. Услышав шаги, Цзянь Цзилю сразу же поднимает голову и напускает на лицо вежливую улыбку.

– Ах, Фанху, ты уже здесь. Проходи, чувствуй себя как дома, – он разводит руками, указывая на несколько диванчиков, стоящих в комнате. – Чай? – предлагает Цзянь Цзилю так, словно пригласил его на светскую беседу. Он всегда был таким – в чем-то скрытным, в чем-то чрезмерно сдержанным.

Шан Жи никогда не знал, как следует вести себя с такими людьми. Сам он по натуре слишком прямолинейный – и довольно часто эту самую прямолинейность принимают за грубость. А Шан Жи просто такой вот есть. Помнится, в прошлом учитель частенько ругал его за это, а Он постоянно отвешивал ему подзатыльники за особо грубые формулировки, сказанные в приличном обществе. Но учителя, как и Его,давно нет в живых, да и Шан Жи уже не такой уж и вспыльчивый, каким был в юности, а потому его прямолинейность перестали воспринимать в штыки.

– Добрый день, Повелитель, – Шан Жи вежливо склоняет голову, прежде чем подойти ближе. – От чая откажусь, благодарю. Вы вызвали меня по какому-то делу? – он переходит сразу к сути – в конце концов, у него по-прежнему куча невыполненных молитв, так что ему не стоит здесь задерживаться.

– Как всегда сразу к делу. Этим ты мне и нравишься, – улыбка Цзянь Цзилю становится шире, и у Шан Жи по коже отчего-то пробегаются мурашки.

Цзянь Цзилю – несомненно, хорошее Божество и Повелитель, однако личная неприязнь у Шан Жи к нему почему-то все равно присутствует. Возможно, дело в разнице характеров и подходов к исполнению своих обязанностей – Цзянь Цзилю зачастую игнорирует совсем мелкие просьбы своих верующих, что, в принципе, нормально для Небожителя его уровня, но чуждо Шан Жи. С другой стороны, Цзяо Ше делает то же самое, но к нему Шан Жи относится нормально. Возможно, большую роль здесь все же играет какое-то странное чувство в его отношении – Шан Жи даже не может объяснить, почему именно от Цзянь Цзилю исходит эта аура. Сам он ее создает или Шан Жи просто надумывает? Конечно же, это совершенно не умаляет уважения Шан Жи, и он продолжает беспрекословно подчиняться его приказам: не следует мешать личное с профессиональным.

– Да, ты прав, дело и правда есть. К тому же неотложное, – улыбка вежливости немедленно слетает с губ Цзянь Цзилю, и он движется к одному из самых больших экранов, жестом призывая Шан Жи следовать за ним. – Недавно в мире людей, в городе Шуйюнь была замечена аномальная активность темной ци, – на экране появляется карта города с отметками ци на ней. Шан Жи хмурится. Разве не в этом же городе живет Цзинь Гуан? То есть оборотни вполне могли быть привлечены этим всплеском, а не интегралом Цзинь Гуана. – Тебе нужно спуститься туда и выяснить источник аномалии. Лучше всего действовать в одиночку и не привлекать лишнего внимания: это могут быть проделки демонов, – Цзянь Цзилю переводит на Шан Жи серьезный взгляд.

– Вы так считаете? За последние двести лет демоны не проявляли особой активности. Тем более, в мире людей, – он скрещивает руки на груди и скептически смотрит в ответ.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, но все же стоит оставаться начеку. Никогда не знаешь, что может случиться, – Цзянь Цзилю выглядит мрачно, и Шан Жи вспоминает о том, при каких условиях тот вознесся. Лучше оставить эту тему. – Возьми человеческую личину и поищи зацепки под прикрытием. С таким важным заданием я могу довериться лишь тебе, – на этот раз он звучит искренне. Все же Шан Жи считается одним из лучших Небожителей – самый высокий процент выполненных молитв принадлежит именно ему. Если бы он захотел баллотироваться в Правители Небес, его бы, несомненно, избрали. Вот только самому Шан Жи это не нужно.

– Я бы с радостью помог, но недавно у меня уволился один из помощников и… – ему не дают закончить – Цзянь Цзилю поднимает ладонь, словно решая все его проблемы одним лишь этим жестом.

– Понял. Выделю парочку своих. Ни о чем не волнуйся и просто сконцентрируйся на этой миссии. Выброс настолько темной ци может повлиять на баланс сил и доставить нам уйму проблем, – Шан Жи не требуется лишних напоминаний об этом. В конце концов, он и сам был участником моментов, когда баланс сил был нарушен. В одном из подобных инцидентов он даже потерял друга. – Ты – один из лучших Небожителей. Я знаю, ты справишься, Фанху, —продолжает говорить Цзянь Цзилю. Он улыбается краешками губ, и в этот раз Шан Жи не испытывает ни грамма раздражения.

– Хорошо. Благодарю, Повелитель, – он почтительно склоняется перед ним, прежде чем выйти из дворца.

Перед отправлением на миссию, ему еще предстоит провести инструктаж со своими помощниками и оформить кучу ненужных бумажек. Какой геморрой. Но работа есть работа.

***

– То есть вы обладаете пятнадцатилетним стажем работы в сфере финансов? – задает очередной вопрос тучный мужчина в строгом костюме. Типичный офисный клерк, который должен стать его боссом на неопределенный срок.

Во время длительных миссий в людском мире каждому Небожителю или его помощнику выдается новая «личность» со своей предысторией, благодаря которой они смогли бы справиться с выданным заданием наиболее эффективно и быстро. Шан Жи лишь мельком пролистал свой файл с данными о человеке, которого он будет играть, однако главное уловил – он мужчина тридцати пяти лет, и он решил переехать в Шуйюнь из-за громкого развода с женой. Тот настолько разбил его, что он предпочел уехать на другой конец страны, оборвав все личные связи с прошлым. И, соответственно, найти новую работу.

Этим он, собственно, здесь и занимается – проходит чертово собеседование в месте, которое до ужаса похоже на Дворец Знаний или рабочее здание помощников Небожителей. Ну, то есть, на типичный офис.

«Я бы сказал, что обладаю тысячелетним опытом», – проносится язвительная мысль, однако вслух он лишь вежливо отвечает:

– Да. Я работал в нескольких сферах, включая продажи, поэтому имею примерное понимание об обязанностях данной должности, – честно говоря, Шан Жи даже не помнит, на какую должность Дворец Знаний подал за него резюме. Он резюме-то свое толком не читал. Но оно, судя по всему, вышло довольно внушительным, судя по загоревшимся глазам его потенциального босса, имя которого Шан Жи все никак не может вспомнить.

«Надо будет все-таки еще раз полистать файлы про свою новую личность. А то не дело это», – со вздохом думает Шан Жи. Он, несомненно, ответственный работник, но, кажется, уже староват для подобных игр с миссиями под прикрытием. Непонятно, почему Цзянь Цзилю избрал именно такую тактику в отношении решения этой проблемы – возможно, издалека эту самую ци слишком сложно почувствовать, либо она появляется и исчезает настолько внезапно, что нужно постоянно находиться где-то поблизости, дабы не упустить момент и поймать ее источник с поличным. Но ведь можно было прикинуться обычным заклинателем или использовать вуаль невидимость? К чему весь этот спектакль?

– Вы выглядите моложе, чем кажетесь. По вам и не скажешь, что вам тридцать пять, – потенциальный босс продолжает льстиво заискивать перед Шан Жи, будто бы это он берет его сейчас на работу, а не наоборот. Возможно, так на людей влияет даже скрытая божественная аура. Если бы та была явной, те бы приклоняли перед ним колени, а так – просто стараются понравиться, как девушка на выданье пытается приглянуться своему жениху.

– Мне все так говорят, – вежливо улыбается Шан Жи. Что-что, а играть на публику он умеет – Он называл его ворчуном, однако именно Шан Жи из них троих всегда брал на себя переговоры с учителями в монастыре, чтобы отпроситься в город. Теперь же, будучи тысячелетним Божеством, это становится привычкой – быть вежливым, быть добрым, быть всепрощающим. Он ведь Небожитель, и его обязанность – быть идеальным. Хотя это все работает лишь со смертными – с другими Небожителями Шан Жи по-прежнему предпочитает прямолинейность и строгость. – Возможно, дело в генах. Мой отец тоже начал стареть не сразу, – нет, на самом деле, дело в том, что личина с Его внешностью имеет возраст двадцати лет – времени, когда они были по-настоящему счастливы.

– Это имеет смысл, – улыбается мужчина. – Ну что ж, мы рады принять вас на работу, господин Лао Ё, – привстав со своего места, уже его начальник протягивает Шан Жи руку для рукопожатия. Тому не остается ничего, кроме как ответить на него.

– Буду рад работать с вами, господин, – ладони у мужчины влажные и неприятно липкие, отчего Шан Жи едва удерживается от того, чтобы одернуть руку.

– Оставьте эти формальности. Зовите меня просто Ван Ли, – а вот это уже выходит за рамки. Шан Жи хмурится, прислушивается к себе и старается подавить свой «божественный ореол» еще сильнее. Взгляд Ван Ли тут же меняется, становясь неловким. – Хотя чего это я. Простите, не знаю, что на меня нашло.

– Нет-нет, все в порядке, начальник Ван. Всякое случается, – Шан Жи действительно отвык от подобных казусов – его давненько не посылали на миссии вроде этой.

Если он и спускался в мир людей для личного участия в задании, то, как правило, прикидывался совершенствующимся заклинателем, и этого было вполне достаточно. Скрывать ореол божественности в том случае сильно не нужно – в конце концов, нет ничего такого в том, что заклинателей почитают и по сей день: пусть не так активно, как прежде. Однако, притворяясь обыкновенным человеком, нужно быть готовым к полному погружению в жизнь людей. А в жизнях смертных не так уж и много вещей, которым они приклоняются: айдолы, популярные 2D персонажи и непосредственно сами Небожители. Вот только Небожители так просто по улицам не разгуливают, и поэтому Шан Жи стоит быть аккуратнее. Полностью скрыть свою ауру он, конечно, не может, поэтому все будут априори вежливы и милы с ним, однако, по крайней мере, не станут падать ниц перед его величием.

– Да, вы правы, всякое случается, – Ван Ли уже выглядит не таким неловким, когда садится обратно за свой стол. – Итак, господин Лао Ё, раз уж мы со всем определились, прошу, подойдите к моему помощнику для получения нужного пакета документов. Он также покажет вам ваше рабочее место, – дослушав Ван Ли, Шан Жи встает со своего места и склоняется в почтительном поклоне.

– Благодарю, – произносит он, прежде чем выйти из кабинета. Теперь ему предстоит совсем немного волокиты – официально оформиться на новом рабочем месте и получше изучить здешнюю обстановку. Не зря же Дворец Знаний отправил его именно сюда – наверняка скопление темной ци особенно сильно где-то неподалеку.

«Но для начала нужно узнать о своей новой личности получше. Я даже не знаю, где он живет, – Шан Жи в раздражении трет указательными пальцами переносицу. – Хорошо хоть менять характер не нужно. Это был бы ад», – однажды Дворец Знаний уже пытался ввести смену характеров для миссий под прикрытием, однако подобное «нововведение» вызвало бурную волну отторжения со стороны остальных Небожителей и их помощников, а потому больше такими глупостями они не занимались, оставляя линию поведения, привычки и тому подобные вещи на усмотрения того, кто выполняет миссию. Как говорится, сами трудности создали – сами же их героически преодолели.

Стол помощника располагается не так далеко от кабинета начальства, поэтому Шан Жи, недолго думая, подходит прямо туда. Он надеется покончить с этим как можно скорее, вот только помощника не оказывается на месте.

«Отошел, наверно», – думает он и плюхается на кресло для посетителей, стоящее перед столом.

На самом деле, офис, куда его забросил Дворец Знаний, довольно приятный. Несмотря на строгую атмосферу, присущую любым подобным местам, Шан Жи заметил, что работники вольны украшать свои рабочие места так, как их душе угодно: на парочке компьютерных заставок он успевает заметить главного героя из популярного когда-то аниме «Лилуто» и каких-то айдолов из страны Ми, в именах которых он совершенно не разбирается. Еще интересным наблюдением является здешний контингент – то ли Шан Жи устарел, то ли у него сложилось какое-то странное мнение об офисах, но в основном он наблюдает вокруг молодежь до тридцати лет и за редким исключением кого-то в возрасте ближе к сорока. Возможно, это обусловлено тематикой отдела, в котором ему предстоит работать.

«Вроде бы они занимаются продвижением… А продвижением чего они, собственно, занимаются? Ладно, сейчас это не так важно, – Шан Жи откидывается на спинку кресла. – Самое главное покончить со всей этой бумажной волокитой и заняться своей настоящей работой».

– Ты что, следишь за мной?! – из мыслей его выдергивает чей-то громкий, знакомый голос, донесшийся из-за его спины. Вздрогнув всем телом, Шан Жи резко оборачивается на говорящего. Голосом оказывается Цзинь Гуан. Шан Жи так и замирает с недоуменно открытым ртом. Вот кого-кого, а его он здесь встретить совершенно не ожидал. С другой стороны…

Шан Жи осматривается. А ведь и правда – это офис, где работает Цзинь Гуан. И как он сразу этого не заметил, учитывая, как часто обращался к наблюдению за ним через Небесное Око? Совпадение и правда дикое, но, с другой стороны, кое-что в этом все-таки имеет смысл. Например, скопление темной ци может быть связано с интегралом справедливости Цзинь Гуана. Однако еще слишком рано делать какие-то выводы – сейчас ему нужно выйти сухим из воды в этом демонически неловком разговоре, не показавшись при этом сталкером, каким он, в общем-то, и являлся предыдущие несколько недель, а затем понаблюдать за поведением Цзинь Гуана в уже в непосредственной близи. Таким образом он убьет двух орлов одним выстрелом – и проверит Цзинь Гуана на профпригодность для работы в качестве его помощника на Небесах, и убедится, не является ли тот причиной резкого всплеска темной ци в этом районе.

– Да сдался ты мне – следить за тобой, – показательно фыркнув, Шан Жи протягивает Цзинь Гуану папку с документами. – Я пришел на работу устраиваться, вообще-то, – его хочется поддразнить, как-то поддеть, заставить смутиться – Шан Жи не знает, чем вызвано это желание, но хочет ему немного поддаться. В конце концов, кто ему запретит? Его миссия —значит выполняет он ее как хочет. – А может, это ты за мной следишь, а? – он ухмыляется.

Цзинь Гуан в ответ хмурится и переводит взгляд на папку с документами в руках Шан Жи. Поджав губы и не произнеся ни слова в ответ, он выхватывает ту из его рук и, обойдя стол, садится за свое рабочее место, видимо готовясь оформить все, что должно быть оформлено.

Молчание затягивается – Цзинь Гуан по-прежнему не открывает его папку, что-то печатая на своем рабочем компьютере, пока Шан Жи как дурак продолжает пялиться на него. Сосредоточенно сведенные брови, чуть прикусанная нижняя губа, бегающий по тексту взгляд – Шан Жи мог бы назвать Цзинь Гуана объективно привлекательным. На его лице нет ни единого изъяна, темные волосы собраны в ровный высокий хвост, а сам он, как и прежде, одет с иголочки. Сравнивая с тем, каким потрепанным тот был в их первую встречу, Шан Жи мысленно удивляется. Неужели один человек может быть настолько разным?

– Как тебя зовут? – он вдруг вспоминает, что, вообще-то, официально они по-прежнему не знакомы, а сам Шан Жи пялился на Цзинь Гуана неприлично долго, чтобы не спросить хотя бы его имя.

– С незнакомцами не знакомлюсь, – буднично отвечает Цзинь Гуан, даже не удостаивая Шан Жи взглядом. Весь его вид как бы намекает, чтобы Шан Жи отвалил и вообще больше с ним не общался, а лучше, в целом, не дышал в его направлении и свалил куда подальше.

«Какой павлин», – фыркает Шан Жи, находя свое мысленное сравнение довольно удачным. Цзинь Гуан в чем-то действительно напоминает эту птицу – гордый, яркий и слишком высокого о себе мнения.

– Ты дурак что ли? – он не удерживает от тихого смешка, и Цзинь Гуан, кажется, поняв, какую чушь только что сморозил, все-таки переводит на Шан Жи взгляд своих карих глаз. Шан Жи бы назвал их красивыми, если бы этот придурок в ту же секунду их не закатил.

– Так и быть. Раз уж ты спас мне жизнь в прошлую нашу встречу, я скажу свое имя, – он скрещивает руки на груди и напускает на себя чрезмерно высокомерный вид.

«Ну точно павлин», – Шан Жи едва сдерживает еще один смешок, так и норовящий слететь с губ – он чувствует, что если сейчас даже хоть немного похихикает, то точно спугнет Цзинь Гуана, как дикого кота.