скачать книгу бесплатно
– Думаешь, не догадаются, что ко мне?
– Ты барин не обижайся, – ухмыльнулась старуха, – только тебя всерьез особо никто не принял. Рада уже несколько раз говорила, что сбежит. Для Михея это не будет большим удивлением, – она помолчала, и, пожевав губами, добавила, – да и я прикрою, скажу, что девка в город могла податься, или еще что-нибудь придумаю…
Яков упал на колени перед цыганкой, схватил ее за руку и поцеловал.
– Благодарю, благодарю, – лепетал он.
– Ладно, – старуха недовольно отняла у него руку. – Я увидела, когда ты пришел, что люба она тебе по-настоящему, потому согласилась на это. Но ты должен Раду мою беречь, старайся не оставлять ее одну, иначе беда случится!
– Конечно, конечно, буду беречь, как зеницу ока, – затараторил громким шепотом Яков и поднялся с колен.
Старуха, прищурившись, посмотрела на него и объявила:
– Дочка у вас будет.
Яков не сдержался и смахнул слезу.
– Благодарю, благодарю…
Старуха покачала головой и неторопливо ушла в рощу, посасывая трубку и выпуская небольшие облачка сизого дыма.
Яков долго не мог прийти в себя. Он читал все известные ему молитвы, воздавал хвалу Господу, подхватывал спаниеля и сжимал так, что собака попискивала и вырывалась, пританцовывал и хлопал по коленям. Не помня себя, он прибежал к дому, перепрыгнул крыльцо, заглянул во все комнаты, прибрал, где было недостаточно на его взгляд чисто, окинул взглядом шкафы с книгами, некоторые произведения поменял местами, заглянул в спальню, пригладил постель, «нет, нет, не сегодня», осадил он сам себя и вернулся в большую гостиную. Яков сел, потом встал, не находя себе места, стал ходить взад-вперед по комнате. Он ощущал биение своего сердца. Чтобы успокоиться, Яков пошел в библиотеку и стал переставлять книги. Ему попался томик Шекспира. Барин присел на кушетку и стал декламировать стихи вслух, чтобы не отвлекаться:
«Две равно уважаемых семьи
В Вероне, где встречают нас событья,
Ведут междоусобные бои
И не хотят унять кровопролитья.
Друг друга любят дети главарей,
Но им судьба подстраивает козни,
И гибель их у гробовых дверей
Кладет конец непримиримой розни…»[6 - Шекспир, «Ромео и Джульетта»]
Время тянулось невыносимо медленно. Яков прочитал несколько страниц, отложил книгу и подошел к окну. На улице было темно. Барин вышел на веранду и вдохнул ароматный ночной воздух. Подбежал спаниель и стал крутиться возле его ног. На темном небе ярко мерцали белые звезды. Яков засмотрелся на черноту и опять увидел глаза цыганской девушки. «Рада, – прошептал он, – радость моя».
Спаниель насторожился и залаял. В кустах что-то зашуршало.
– Рада! – воскликнул Яков и выбежал на крыльцо.
– Ну, здравствуй, барин, – цыганка вышла из-за кустов тамарикса и остановилась.
Яков бросился к ней навстречу.
– Радость моя! – мужчина схватил девушку на руки и стал кружить. – Какой я тебе барин! Я же говорил, зови меня Яша!
Она засмеялась. Яков осторожно, как драгоценность, поставил цыганку на землю, взбежал на крыльцо и распахнул дверь в дом.
– Это твой дом, прошу, заходи и будь хозяйкой, – торжественно объявил Яков.
Рада улыбнулась и поднялась на крыльцо. Яков провел девушку по всем комнатам. Она выбрала для себя одну из спален на втором этаже, украшенную гобеленами, с небольшой кроватью, столиком и огромным окном, выходящим на виноградник.
– Что-то еще тебе нужно? – заботливо спросил Яков. – Только скажи.
– Хорошо бы поменять платье, – негромко произнесла цыганка и присела на кровать.
– Завтра попрошу Тамаша и Агнешку съездить в деревню, купить тебе самое лучшее.
– Лучшее не надо, – устало улыбнулась Рада, – мне бы просто не цыганское, чтобы не узнали меня…
– Не беспокойся ни о чем, – спокойно с расстановкой сказал Яков.
Мужчина встал на колени и стал покрывать ее руки поцелуями.
– Не надо… – тихо попросила она.
– Прости, прости, конечно. Отдыхай.
Он быстро встал и вышел из комнаты. Всю ночь Яков не мог уснуть. Взял в библиотеке книгу Вольтера и пытался читать. Только под утро его веки отяжелели, и он забылся тревожным сном. Ему привиделось, что в дом нагрянули цыгане. Михей тряс своей палкой и что-то кричал. Почему-то громко ржали лошади в конюшне, лаял Санду и кидался на цыган. Яков схватил ружье и хотел сказать, чтобы они убирались подобру-поздорову, но слова прилипали к горлу, и ничего сказать не получалось. На ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж, стояла Рада, смотрела на него грустно и обреченно. В холодном поту Яков очнулся от тяжелого видения, его трясло в ознобе, горло и губы пересохли.
Было ранее утро. В саду пели птички. Ветерок шелестел листьями деревьев. Яков вытер пот со лба, шумно выдохнул, перекрестился, сделал несколько глотков воды из кувшина и потихоньку пошел в комнату цыганки. Он приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Рада крепко спала, раскинувшись на кровати. Ее черные косы разметались на подушке. Она не разделась, как пришла, так и улеглась, в своем пестром платье, только ярко-красная косынка лежала рядом на столике.
Яков прикрыл дверь, стараясь не шуметь, спустился вниз и вышел во двор.
В курятнике он увидел Агнешку, она кормила птиц пшеном и тихо приговаривала «кууууть-куть-куть». Служанка увидела барина, удивленно вскинула брови и воскликнула:
– Яков Михалыч! Что так рано?
– Тише, – барин приложил палец к губам и оглянулся в сторону дома.
– Да, что стряслось-то? – озабоченно прошептала Агнешка, захлопала белесыми ресницами и подошла поближе.
– Господь услышал мои молитвы! – с ликованием тихо сказал Яков.
Агнешка всплеснула руками.
– Украл?
– Нет, – обиделся Яков, помолчал и довольно добавил, – сама пришла.
Служанка закрыла рот рукой и ошеломленно посмотрела на барина.
– Вчера ночью, – пояснил Яков. – Сбежала из табора. Надо только, чтобы никто не знал, что она здесь.
– Это ясно! – прошептала Агнешка, почему-то оглядываясь.
– Да не бойся ты, – засмеялся барин, – никто не узнает. Время пройдет, забудется, и все будет хорошо! Ты съезди, пожалуйста, в деревню, на базар. Узнай, что люди говорят, ушел ли табор. Ну, вообще разузнай, что можно.
– Хорошо, Яков Михалыч, все сделаю, – тихо ответила Агнешка.
– Да вот, еще, – замялся барин, – купи, пожалуйста, пару платьев, косынок и чего там еще надо для женщин. Смотри, только, примеряй, будто на себя, чтобы никто ничего не заподозрил!
– Поняла, – кивнула служанка и пошла собираться.
Яков отправился к лошадям. В конюшне Тамаш перекидывал сено и что-то напевал себе под нос. Он был очень худой, на руках сильно выступали вены, на его обветренном загорелом лице выделялись добрые голубые глаза, выступающие скулы и впалые щеки. Увидев барина, Тамаш прекратил работу и слегка поклонился в приветствии.
– Здравствуй, – весело сказал Яков. – Тамаш, собери, пожалуйста, в дорогу маленькую повозку, которую ты давеча отремонтировал, и съездите с Агнешкой в деревню.
– Будет сделано, Яков Михалыч.
Яков потрепал любимого гнедого коня по загривку и вышел из конюшни.
Через час с небольшим Тамаш снарядил двуколку в дорогу. Яков дал Агнешке денег на покупки, и она с мужем отправилась в деревню.
Уже совсем рассвело. Весело щебетали птицы. Начинался новый теплый сентябрьский денек.
Яков сидел в большой гостиной и читал. Сверху бесшумно, как бы крадучись, спустилась Рада.
– Доброе утро, – тихо сказала она.
Яков радостно вскочил, отложил книгу и подошел к девушке.
– Доброе утро, Рада! Так приятно видеть тебя! Позволь спросить, как тебе спалось?
– Непривычно, – улыбнулась цыганка, – слишком мягкая кровать…
Яков рассмеялся.
– Где можно умыться? – спросила Рада.
– Разреши я помогу тебе? Вот здесь у нас кувшин, я полью, если ты не против… – Яков пригласил жестом Раду в небольшую комнату, оборудованную для умывания. Также здесь стояла огромная бочка для мытья, рядом с ней лежали камни для нагрева, на стенах висели пучки разнообразных пахучих трав, на небольшой скамеечке были аккуратно сложены чистые полотенца и простыни.
– Как здесь хорошо пахнет, – оглядевшись, сказала Рада и подставила ладошки под струю воды. Яков медленно наклонял кувшин, чтобы вода равномерно текла на руки девушки. Он наслаждался каждым мгновением ее присутствия, вдыхал ее запах – запах костра, с наслаждением смотрел на черные вьющиеся волосы и смуглые плечи.
Яков нашел в печке приготовленную Агнешкой на завтрак кашу, поставил на стол котелок, принес из погреба хлеб, масло, молоко.
– Хорошо у тебя, барин, – выгребая остатки каши куском хлеба, сказала Рада.
– Пожалуйста, – барин укоризненно посмотрел на девушку, – называй меня Яша.
– Тебя мама так звала?
– Звала…
– Жаль, что родители твои умерли, – цыганка закончила есть, отхлебнула из крынки с молоком отстоявшиеся сливки и причмокнула от удовольствия. – В деревне говорили, что хорошие были люди, добрые…
– Да, хорошие, – грустно согласился Яков.
– Бабушка Мария была несколько раз в деревне, на базаре. Она говорила, что и так про тебя все знает, но хотела убедиться. Гадала тем, кто хотел, а заодно слушала, что люди говорят, – улыбнулась Рада. – Ты ее видел. Она приходила к тебе и помогла мне сбежать.
Яков налил молоко в кружку и дал девушке.
– В деревне о твоих родителях говорили хорошо и о тебе отзывались, что, мол, порядочный человек, добрый, богатый и одинокий, – улыбнулась Рада.
Яков рассмеялся.
– Я сделаю все, чтобы ты полюбила меня, – вдруг серьезно сказал он, взял девушку за руку и слегка сжал.
Рада подняла на него свои бархатные глаза и тихо произнесла:
– Ты и так уж люб мне.
Яков поднес руку цыганки к своим губам и поцеловал каждый ее пальчик.
Ближе к вечеру вернулись Агнешка и Тамаш. Служанка привезла несколько платьев и другие вещи для девушки, а также чай, пирожные и шоколад.
Пока Рада примеряла обновки, Яков расспрашивал свою верную помощницу.
– Табор действительно ушел, вчера вечером, – докладывала Агнешка. – Ни про какую сбежавшую девушку никто ничего не знает. Деревенские просто говорят, что стояли цыгане, две или три недели, потом ушли. Куда, почему, никого не интересует. Они сами по себе.
– А ты, что, так прямо про девушку и спрашивала? – озабоченно произнес барин.
– Обижаешь, Яков Михалыч, – Агнешка поджала губы. – Нет, конечно. Это я сама такой вывод сделала.
– А, – облегченно вздохнул барин.
– Все тихо, спокойно, – заключила она.
Они помолчали.
– Теперь понимаю, Яков Михалыч, почему ты голову потерял, – тихо промолвила Агнешка. – От нее глаз не отвесть… Piekna dziewczyna[7 - по-польски «красивая девушка»].
Барин улыбнулся краешком губ и сказал:
– Когда моя мама была уже больна, она мне как-то сказала: «Яша, все женщины одинаковы, все хотят замуж, все хотят детей, все хотят, чтобы о них заботились, поэтому выбери себе самую красивую».
– У тебя получилось, – улыбнулась служанка.
– С тех пор как я встретил Раду, – воодушевленно продолжал Яков, – я чувствую себя таким молодым, Агнетта, как мальчишка семнадцатилетний! Так много радости она принесла в мою жизнь! Я буду просыпаться каждый день и видеть ее. Смотреть, как вода струится по ее рукам, когда она умывается. Как она будет кушать с улыбкой и похваливать твою стряпню, как будет говорить со мной…
Служанка слушала барина, благодушно улыбалась и кротко хлопала белесыми ресницами.
Прошла неделя. Яков попросил Раду не выходить из дома, чтобы кто-нибудь чужой случайно не увидел ее. Агнешка снова ездила на базар, но все было «тихо и спокойно». Постепенно Яков успокоился и сообщил, что «можно больше не прятаться, но быть осторожными». Рада больше не надевала свое цыганское платье, ходила в одежде, которую купил Яков, накрывала голову белой косынкой, как Агнешка, и издалека была похожа на обычную молдаванку.
