Тёмный

– Не дёргайся, тебя это уже не спасёт. – Подползая к его груди и поглаживая по мягкой шёрстке, прошептала девушка. – Ты стал моей желанной жертвой. Ты принесёшь мне победу и уважение. – Олень поднял голову и замер. Они смотрели друг на друга. Зрачки лесного жителя расширились в ужасе, заполоняя почти всю радужку, глаза блестели от подступивших слёз. Грудь животного часто вздымалась, пытаясь наполниться воздухом, ощущая неизбежность конца. Не разрывая зрительного контакта, охотница приложила острие оружия сначала к своему лбу, затем к сердцу, и направила его в грудину жертвы.

– Высшая Ассария – старшая сестра и создательница всего живого, прими мою бесконечную благодарность за эту жертву – твой дар. Прими благодарность за силу, которую даровала мне, за опыт, переданный предками, за выносливость тела моего. Прими благодарность за защиту и заботу твою. Ни одна частица этой жертвенной энергии не будет растрачена понапрасну. Ни одна частица плоти не будет использована без дани уважения. – Нож разрезал плоть, словно тёплое масло, не чувствуя препятствий, и вошёл в самое сердце животного, мгновенно обрывая его жизнь. Негромко промычав, олень затих. Его голова безжизненно упала на землю, а лёгкие испустили последний выдох, освобождая тело, делая его тонким и, как будто, пустым внутри.

– Ты – свидетель увиденного. – Сидя на коленях перед жертвой, опустив голову в молитве, обратилась девушка к своей подруге, стоящей за спиной.

– Я – свидетель и свидетели высшие духи по нашу сторону границы. – Стоя на отдалении, качнув головой, подтвердила она. – Но теперь, прошу тебя, быстрее подниматься и вытаскивать свою жопу оттуда! – Повысила голос девушка. – Ты пересекла границу, неразумное ты создание. Тащи эту тушу, вместе со своей, сюда. Живо! – Демонстративно указывая пальцем рядом с собой, приказала лучница.

– Угомонись… – улыбнувшись переживаниям подруги, тяжело выдохнув, кряхтя, начала вставать с колен девушка. Ноги не слушались и онемели, позвоночник приятно захрустел позвонками, пропуская кровь по измотанному телу. Приняв вертикальное положение, охотница начала стонать и часто дышать через нос, растирая ноги и перепрыгивая с одной на другую – кровь, наконец-то зацеркулировала болезненными покалываниями тысячи иголок и понеслась по нижним конечностям.

– В смысле «угомонись»? Это ты так своим дружкам не умным говорить будешь! Сюда иди! Немедленно! Не-ме-для!

– Да подожди ты! Мне же как-то аккуратно его перетащить надо, чтобы в этом чёрном песке не вымазать.

– Анька! Это не так важно. Тебе главное жертву совету старейшин продемонстрировать, а в каком она состоянии дело десятое. Если сильно захочешь, на пути к трайбу помоем-почистим… Но я тебя очень прошу – пошевеливай задницей! – Переходя с мольбы на приказной тон, вещала Велу́на. – Ты уже очень долго там сидишь, уставшая вся из себя. Я, конечно, понимаю – изловила золотого, там: почести, уважение, все дела… Но, их некому будет выказывать, если ты сейчас же не вернёшься за барьер!

– Нет вот, чтобы подойти – помочь…

– Ага. Ещё чего? Я ягоды с грибами не мешала… Не надо мне тут… Через границу не полезу. Могу только морально помочь.

– «Язвой своей» ты не поможешь.

– Я, вообще-то, тебя предупреждала – кричала заранее, а ты скалилась, мчалась – волосы назад. Паразит ты трёхметровый!

– Не надо ля-ля… Нет во мне трёх метров. Около двух всего лишь… Да и не паразит я! – Наигранно сурово, резко повернув голову, зыркнула Анна на подругу.

– Хорошо, не паразит, а попрыгунья – бабочка. Этот твой полёт я на долго запомню.

– Естественно. Ещё и стишок прозаический напиши, чтобы точно было.

– Обязательно.

Охотница обошла тушу оленя и нагнулась к задним ногам, чтобы дотащить его до подруги. Светило уже клонилось к закату и периодически скрывалось за проплывающими серыми облаками, создавая мрачную тень. Почва была чёрной, серебрясь лёгкими песчинками, гонимыми ветром. Частокол елей не позволял рассмотреть что-то вдалеке. Некоторые из деревьев были оплетены гибким, жёстким плющом и лианами, которые, впиваясь, сдавливали стволы в своих объятьях, как будто пытаясь выдавить из них всю смолу вместе с жизнью. Ломали их, корёжили, делая серыми, пустыми внутри и безжизненными.

– Анька, ты слышишь?

– Что? Нет, ничего не слышу.

– Вот именно… – Шёпотом произнесла Лу́на.

– Твою старейшину дери! – Озираясь по сторонам, Анна рывками пыталась оттащить тело оленя.

– Не упоминай всуе. Шевели задницей.

– Пытаюсь… Да что же он такой тяжёлый! – Недалеко послышался гортанный, продолжительный рык и хруст ломающейся ветки. – Ассария меня сохрани! – Девушка быстро повернулась в сторону звука и затихла. Среди стволов елей, быстрыми, беспорядочными рывками, поднимая чёрную пыль, мелькал тёмный силуэт.

– Анька… Это страж… – Почти шёпотом, пища, предположила лучница.

– Шшшш… – Охотница припала к земле на одно колено, доставая кинжал и направляя его острием от себя.

– Прошу тебя, брось этого оленя. Дуй сюда! Быстро!

– Я его через весь лес гнала, вдоль границы, не для того, чтобы бросить! Это – мой билет в светлое будущее! – Приглушённо крича, возмутилась охотница.

– У тебя запасные жизни есть, чокнутая?! Какое будущее, если ты сдохнешь? Что ты делаешь?

– Молчи. Тут что-то не так… – Девушка медленно начала вставать и присматриваться в лес, пытаясь разглядеть существо. – Стражи себя так не ведут…

Глава 2.2

В неестественной тишине, один из толстых стволов дерева, обхватили длинные мощные когти, создавая треск, проламывая его. Непонятное существо с чёрной, влажной кожей, покрытой рельефными жилами, сосудами и венами медленно появлялось из-за деревьев. Длинные, толстые рога венчали вытянутую, овальную голову. В черепе, за место глаз, были два огромных, пустых отверстия, а носовые пазухи шевелились, явно принюхиваясь. В закрытых челюстях острые, похожие на иглы различной длинны и толщины, клыки криво накладывались друг на друга, а густая слюна медленно капала из уголков кривого рта. Туловище, руки и когтистые ноги были худыми и жилистыми, кости, чёткими очертаниями, прорезались через плоть. На спине – перепончатые крылья, с острыми наростами, оканчивались шипами.

– Что это такое? – Запищала сзади подруга, медленно, доставая лук, заполняя его магией. Руны на древке полыхнули бирюзовым, отражаясь от светлой кожи и в серых глазах девушки.

«Замолчи» – резко подняв руку вверх, приказала охотница. Перехватывая кинжал крепче, она следила за действиями неизвестного существа. Сутуло, медленными шагами, издавая утробное рычание и пощёлкивание, оно начало движение в их сторону. Анна тихо начала обходить его стороной, пропуская вперёд к туше оленя.

«Опусти лук» – показала она подруге, видя, что глаза той мечутся туда – сюда, от неё на монстра, руки трясутся, а руны сияют волнообразно, показывая на нестабильность хозяйки. Она явно паниковала. «Убери оружие» – резкими движениями повторила она лучнице, продолжая движение. «Не надо» – качала головой, пытаясь убедить. Подруга согласилась и расслабила тетиву, опуская лук. Руны погасли. Осматривая плотную шкуру рогатого, можно было понять, что стрела, хоть и магическая, ничего не сделает. Внутренний голос подсказывал – надо обойти его со спины и воткнуть нож в основание черепа, перерезая всё, на чём держится рогатая голова. Это должно сработать.

Тварь приблизилась к туше оленя, сладко принюхиваясь, явно получая удовольствие – слюна обильно потекла изо рта, а рык стал прерывистым. Охотница прислушалась к ощущениям в ладони – жёсткий материал рукояти родового кинжала приятно прилегала к коже, наполняла уверенностью.

«Дух – защитник мой, бабушка любимая, помоги мне» – мысленно произнесла девушка, делая замах и размашистыми шагами сокращая расстояние до монстра. Внезапно, сзади раздался шум ломающихся веток, рогатый резко развернулся, встречаясь нос к носу с девушкой, раскрывая зловонную пасть с бесчисленным количеством зубов – игл и издавая оглушительный рёв, заплёвывая вязкой слюной девушке всё лицо. Та, от неожиданности, упав, перекатилась на бок, уворачиваясь от когтистой лапы существа. Вскочив на ноги, она уклонялась, как могла от размашистых движений рогатого.

– Анька! – Завопила подруга, пуская магическую стрелу тому в голову. Но она отскочила и погасла, упав на землю. Монстр, быстрым движением, обернулся в её сторону, толкая шипастыми крыльями охотницу. Полетев в сторону, плечом она наткнулась на сухую, торчащую из мёртвого дерева, ветвь, которая глубоко вошла в руку, разрывая кожу и мышцы занозами и сухой корой. Девушка заорала от боли. В глазах потемнело и поплыло, но она могла различить, как монстр мчится к границе, к её лучшей подруге и что она не успевает её спасти. Не успевает ничего сделать. В жилах полыхнула кровь, мышцы затвердели, отталкиваясь от дерева, сдирая себя с ветки оставляя на ней части кожи и разрывая рану ещё больше, Анька перехватила кинжал, чтобы кинуть его в затылок монстра, как вдруг:

– Поберегись! – Откуда-то из чащи леса вылетает огромная двусторонняя секира, пролетая в нескольких миллиметрах от лица охотницы, войдя глубоко в спину монстра – от черепа до лопаток. Прорубая его практически насквозь, разбрызгивая такую же чёрную, как и его кожа, кровь. Бездыханное тело упало плашмя на морду. Хозяин секиры широким уверенным шагом подошёл к трупу, вырывая, с хрустом, оружие из его спины и, замахнувшись, отрубил рогатую голову.

– До чего ж великолепный фонтанчик получился. – Любуясь чёрными брызгами, произнёс мужчина, сквозь дымящуюся сигарету, в очередной раз почёсывая массивный нос от торчащих в разные стороны, усов. – Все живы?

Глава 3

– Рейя! Стой! Подожди же ты! – Кричала тёмная, невысокая эльфийка в спину своей подруге, которая стремительным шагом удалялась от неё, теряясь в ночной чаще леса. – Подожди, давай поговорим. – Хватая девушку за руку, взмолилась она. Рейя рывком выдернула её из мягких ладоней подруги, решительно развернувшись к ней, так быстро, что длинные, чёрные волосы, на мгновенье, спрятали под своим полотном глаза, полные горячих слёз обиды.

– Не трогай меня! Не смей со мной разговаривать!

– Рейя… Я…

– Ты знала, что я выбрала его! Ты знала, что в Светлую Ночь я хотела с ним обручиться! Ты знала, что мы были готовы дать клятву перед Адгуром и Амоном! – Больно тыкая пальцем в худенькое плечико Тайре, кричала девушка. Слёзы катились по чуть впалым щекам и острым скулам. – Но кто же мог подумать, что самая родная, самая близкая душа – названная сестра, такое паскудство мне подкинет!? – Смотрела она в глаза уже бывшей подруге.

– «Ты» была готова произнести клятву, а не «вы». – Уточнила девушка. – Мы любим друг друга. Нирайт – мой избранный и сам подойдёт ко мне в завтрашнюю Светлую Ночь. – Сжимая ладони в кулачки и притопнув ногой, Тайра гордо вздёрнула свой небольшой носик, а глаза сощурились в презрении. Хотя совершеннолетие уже давно наступило, она оставалась капризной во всём и всегда.

Рейя смотрела на неё, пытаясь понять – её сестра действительно так глупа и не понимает, что натворила, или, просто-напросто, притворяется. В груди, в районе сердца, было невыносимо туго, будто грудную клетку сдавливают в тески. В горле копился ком, распирающий и тяжёлый, а глаза начали болеть от новой волны подступающих слёз, но Рейя держалась. Летя, лёгкой, порхающей, волшебной бабочкой на встречу к любимому, представляя его нежные объятия и признание в избранности, последнее, что она ожидала увидеть – его цепкие, сильные руки, сжимающие плоскую задницу «названной сестры» и прижимающие её максимально плотно к себе. А губами он её засасывал, чавкая и пуская слюни, как будто сожрать пытался. Отвратительно. Рейю передёрнуло от воспоминаний, а по коже побежали частые мурашки, приподнимая коротенькие волоски. Она отвела от девушки взгляд:

– Делай, что хочешь… – Махнув рукой, она отвернулась и пошла в неизвестном направлении.

– И буду! – Крикнула Тайра ей в спину.

Рейя двигалась быстрым, широким шагом куда-то в чащу хвойного леса, стараясь сбежать от этой жуткой ситуации. Грубыми движениями она то откидывала от себя, то, со злостью, обламывала низко весящие ветки. Пинала камни, попадающие под ноги, безжалостно топтала тонкую, молодую поросль деревьев.

– Я ей доверяла! Всё ей рассказывала. Темнейший Арнокс, да мы даже платье выбирали, в котором я должна была пред Белым Пламенем предстать. – Негодовала тёмная эльфийка, шлёпнув себя по лбу ладонью. Не считая шагов и пройдя неизвестное расстояние, девушка замедлилась. Огонь в крови начал затухать, принося ноющую боль осознания – все мечты, все надежды на взаимную любовь разрушены. Она осталась одна. Удары сердца холодным онемением отдавались в теле. Мало того, что она, не так давно, похоронила родителей, теперь осталась без пары, так ещё и сестра, хоть и не родная, придала её. Эмоции взяли верх и слёзы градом полились из миндалевидных, тёмных глаз. Это была последняя капля – любимый, с которым она была готова принести клятву верности перед Арноксом – младшим богом, целовался с её сестрой. Которую приютила и вырастила её семья. И вот она – благодарность.

– Избранные… Как же… – Сплюнула на чёрную землю девушка. – И что он в ней нашёл? Тупость? Капризы? Ну да, такие наверно и нравятся мужчинам. Или может её противный смех? Хи-хи-хи… – Пыталась она её спародировать высоким, писклявым голоском. Получилось не очень похоже. – Или может задница её плоская ему понравилась? А может толстая коса, за которую так и хочется ухватиться, и приложить тупой башкой о каменную стену, чтобы зачатки разума выбить. Чтоб до кровавых соплей. – Тёмная эльфийка остановилась, сжимая кулаки, чувствуя, как всё тело напрягается в блаженстве, от этих мыслей, а глаза щурятся, как у хищника, загнавшего свою добычу в угол. – И это чмо болотное туда же. – Начала хищно скалиться девушка, оголяя два небольших клыка. – Голого, приковать цепями за шею, руки и ноги к каменной, ледяной поверхности. Чтобы цепи впились до покраснения, чтобы кожа начала трещать и лопаться. И неторопливо отрезать по маленькому лоскутику кожи, упиваясь его всхлипами и мольбами о пощаде. Чтобы он узнал, что такое боль. Чтобы понимал – никто на помощь не придёт. – Представляя это, эльфийка двигала руками в воздухе, как будто прищипывает и натягивает тёмную мужскую кожу и отсекает её ножом. Она страстно желала воплотит эту картину в реальности.

Холодный поток ветра бережно переложил её длинные, прямые волосы со спины на плечи, словно в похвале, поглаживая по голове. Ему явно нравилась эта идея и этот настрой на сахарную месть. Свежим прикосновением он прошёлся по открывшейся шее девушки. Рейя дёрнулась, приходя в себя. Часто моргая глазами, она завертела головой, не понимая, где находится.

– Что? Где я? – Пуская пар и обняв себя за плечи, то ли от холода, то ли от страха, девушка поёжилась. Тонкая рубашка совсем не грела, а кожаные, лёгкие штаны начали накаляться, впитывая, идущую от земли, свежесть.

Сосны, покачиваясь на ветру, скрипели и потрескивали, создавая звук, похожий на жуткое урчание монстра. Лапастые, пушистые кроны едва ли позволяли звёздному свету коснуться чёрной земли. А в тех местах, где он всё-таки проникал, появлялись страшные, непонятные, угловатые силуэты, созданные чёрными тенями с серебристой каймой. Мучительные стоны слышались с разных сторон завыванием сквозняка, гуляющего между стволов. Обернувшись на очередной шорох, эльфийка увидела перед собой раскрытую пасть с зубами – пилами и огромные, кривые, пустые дырки-глаза. Волосы встали дыбом, девушка в ужасе заорала и отпрыгнула, как кузнечик. Движения за ней не последовало. Присмотревшись – это оказался полый, обломанный ствол, давно умершего дерева. Рейя выдохнула полные лёгкие, схватившись за сердце и опёрлась рукой в колено. Пульс отчаянно колотился в голове, тело затрясло от выброса адреналина.

– Привидится же такое… – Под ногами раздался хруст. – Какого… – И девушка полетела куда-то вниз, лишь видя, как серебристые звёздные огоньки неминуемо удаляются, на уменьшающемся, обрезанном кусочке серого неба.

Глава 3.1

Ей казалось, что она кричала, но не слышала этого, лишь чувствовала, как сдирается горло горящим пламенем. Где-то снизу слышался шум воды, мощный поток, бьющийся о камни, раскатистый и неистовый. Она упала в него. Ледяная вода, словно тысячи лезвий, разрезала кожу по всему телу, выбивая воздух из лёгких, заставляя кричать от боли и распахнуть глаза. Эльфийка пыталась всплыть – барахталась, как могла, но давящий напор пенящейся, клубящейся тёмной воды не позволял сделать и малейшего вдоха, забирая весь контроль и всю власть над её дальнейшей судьбой, над её выживанием. В какой-то миг в памяти начали вспыхивать картинки: вот родители приносят маленький свёрток с младенцем – девочкой. Она смотрела своими тёмными, огромными глазами на Рейю, контрастно выделяясь тёмной кожей в светлой ткани тёплого одеяла. Вот она тянет свою крохотную ручку к ней и обхватывает за пальчик своим маленьким кулачком. Тайра была словно сладкий пирожок – так и хотелось съесть это маленькое, пускающее пузырики, сладкое создание. Затем она увидела, как они, вчетвером, с родителями, сидели вечером на полу их дома и отец, в очередной раз, рассказывал древнюю легенду, которую так любила Тайра. Легенду о Хозяине рек, текущих из сердца Водопада Богов и о том, как он достал со дна самой глубокой и чёрной реки могущественный меч первого демона, вручив его храброму мальчику в благодарность. В следующее мгновенье она увидела их на кухне, в компании мамы – они вырезали разной формы печенья к празднику нового цикла и любовались заснеженными вершинами горных хребтов из окна, а за спиной приятно потрескивал камин, даря тепло. Как ей сейчас этого не хватало – тепла свежеиспечённого печенья, тепла домашнего камина и маминых объятий, тепла сестринского смеха. Она закрыла глаза, погружаясь в сладостные воспоминания, так вовремя подкинутых мозгом, отдаваясь на волю бушующего потока. Её сознание отключилось.

Что-то холодное и склизкое ползло по тонкой девичьей руке, оставляя мокрый след, который неприятно стягивал кожу. От этого ощущения Рейя дёрнулась и пришла в себя. Попытавшись вдохнуть, лёгкие пронзила острая, резкая боль и девушка закашлялась, складываясь пополам, отхаркивая воду. Горло болело так, словно в нём острым ножом вырисовывали узоры, лёгкие хрипели и не могли раскрыться. Вся одежда прилипла холодной, мокрой тканью к коже и пускала рой противных мурашек по всему телу при малейшем движении. Волосы тяжёлым покрывалом растянулись по спине и поверхности, на которой сидела девушка.

Звук бешеного потока воды слышался где-то на отдалении, отдаваясь эхом. Перед эльфийкой же протекала небольшая, судя по тихому журчанию, речка, непонятно как принесшая её сюда. Куда? – вот это была загадка. Да ещё и живой. Было темно, словно её лишили зрения. Робко и неуверенно, чуть касаясь, Рейя провела рукой по поверхности – она была прохладной, шершавой и плотной. Было похоже на камень, покрытый пупырышками, как будто ему тоже было холодно. Продолжая двигать рукой дальше, чуть в сторону, она ткнулась кончиками пальцев во что-то гладкое, мягкое и скользкое, создавая хлюпающий звук. Отдёрнув руку, эльфийка начала быстрыми движениями обтирать её о мокрую рубашку, словно обжёгшись.

– Фу! Мерзость…

– Обидно… – услышала она со стороны мужской голос.

– Аа-а! – Завопила та, подлетая с места, оглушая всё вокруг громким эхо.

– Да не ори ты. – Снова послышалось откуда-то снизу.

– К-кто… Кто здесь?

– Это не имеет значения. Имени – нет, места – нет.

– Чего? – Девушка, по ощущениям, опустила глаза куда-то вниз, на звук.

– Места – нет. Названия – нет. Имён – нет. Просто звуки, просто энергия. Волны… Ты – тоже часть волны. Должна видеть. Должна чувствовать. – Рейя ничего не ответила, она смотрела куда-то в тёмную пустоту, в мозгу не было ни одной мысли или идеи.

– Идём. Надо показать. Ему будет интересно.

– Кому «ему»? – Слыша, как голос перемещается куда-то за спину, издавая хлюпающий звук. – Подожди!

– Ему.

– Подожди пожалуйста. Я не вижу ничего. – Пытаясь ощупать пространство и идти на голос, девушка махала руками и делала маленькие шажки, сначала проверяя дорогу перед собой кончиками пальцев ног. Сандалии унесло водой.

– Как так? – Голос резко остановился и силуэт неизвестного начал подсвечиваться нежным, голубым светом. – Ааа-а! – Он заверещал.

Эльфийка только подняла ногу, чтобы сделать шаг, как под ней что-то засветилось. Нога зависла в воздухе, в нескольких сантиметрах от светлячка. Его глаза-антенки распахнулись в ужасе, смотря на голую ступню девушки. Рейя зависла на какое-то время в позе звезды, затем медленно отставила ногу в сторону от существа, нагнувшись к нему и встретилась с прищуренным взглядом «глаз на ножках».

– Ты очень похож на наших улиток. Только домика нет. И светятся они не так. И ты гораздо больше – такой толстый и длинный, и скользкий… – Она потыкала в мягкий, податливый, светло-голубой бочок светлячка, создавая чавкающий звук. Слизь, густой соплёй, потянулась за пальцем. Один из его глаз загнулся и внимательно наблюдал за манипуляциями девушки.

– Ну спасибо. Вот так и возвращай чьи-то потерянные энергии.

– Так это ты меня вернул?

– Вернул энергию. Увидел биение сердца. Оно уже не хотело. – Отворачивая глаза, возвращаясь к движению, сказал светлячок.

– Видел энергию… Подожди! – Снова догоняя проводника, вскрикнула эльфийка.

– Слишком много шума. Он не любит.

– Да кто он? – Светлячок проигнорировал очередной вопрос.

Они шли… Шли и шли. Но ничего не происходило и ничего не менялось. Даже звук реки не стал громче или тише. По ощущениям Рейи, они уже очень долгое время двигались в неизвестном для неё направлении. Окружающая их густая тьма, перестала иметь значение. И лишь небольшой путеводный голубой огонёк не давал ей отчаяться, не давал утратить крупицу надежды на возвращение домой. Она так пристально всматривалась в него всё это время, что он потерял свои чёткие границы и стал расплывчатым, голубеньким, молчаливым пятнышком. Он кому-то хотел её показать…

«Кому? Зачем? Где я? Кто эта улитка? Почему за всё время ходьбы нет ни малейшего огонька света? Нет ветра? Даже ветра нет… Только речка журчит…» – роились в её воспалённом мозгу мысли и вопросы, словно пена в закрытой, кипящей кастрюле с похлёбкой – всё больше и больше, вот – вот полезет через край.

«Похлёбка… Есть хочу…» – казалось, что совсем недавно, она сидела с подружками и наслаждалась травяным чаем с домашними булочками, которые испекла бабушка одной из них, смазывая их ореховым вареньем. Вспомнилось, как Рейя, радостно махая им на прощание, побежала к Нирайту на встречу. И вот она видит его со своей «сестрой». Казалось, что именно в тот момент земля ушла из-под ног, но нет. Спустя мгновенье она действительно провалилась под землю и уже попрощалась с жизнью, но снова стоит на ногах и даже куда-то движется.

– Хочу есть… Хочу спать… Ноги болят… Долго ещё? – Совсем тихо, в пустоту, где расплывался огонёк, произнесла девушка, обнимая себя за плечи. Сквозь холодную, мокрую ткань ладони уже не дарили необходимого тепла и ощущались лишь чуть тёплыми прикосновениями.

– Времени – нет. Места – нет. – Неизменно отвечал ведущий.

Где-то там, дома, её никто не ищет, и никто не ждёт. Никто за неё не беспокоится. Она не была идеальным тёмным эльфом: редко выражала почтение святым, не приклоняла колени каждый месяц в храме Младшего Бога, защитникам их мира, много ворчала и лупила младших, так как была вспыльчивой. Святая Ассария – она даже помочилась как-то в реку, идущую из Водопада Богов… Но ведь вся вода их мира берёт там своё начало. Это же не делает из неё говнодемона! Почему же жизнь с ней так несправедлива? За что всё это? Слишком много событий для одной ночи.

От жалости к себе горячие слёзы потекли по холодным щекам. Девушка присела на корточки, пряча лицо в коленях и длинное, изящное тельце содрогнулась в громких рыданиях, перемешанных со всхлипами и шмыганьем носом. Светлячок остановился, разворачиваясь к ней своими глазками на ножках:

– Причина? – В ответ лишь всхлипывания и смачное хлюпанье соплями. – Он откроет. Ему интересно.

– У… Меня… Стойкое ощущение… Что мы… Никуда… Не движемся… – Вытирая глаза и нос, сквозь прерывистые вдохи истерики, высказала своё предположение Рейя. – Но я, почему-то, очень устала.

– Так и есть. Иллюзия. Места – нет. Времени – нет. Но он отдал приказ. Скоро появится. Энергия движется.

– Да о чём ты!? – Не выдержав, резко вскочив на ноги, выкрикнула эльфийка.

– Странный же облик ты нынче принял. – Послышался низкий, женский голос в пространстве.

– Ей привычен. Подобное было в её мире. Игрушка.

– Думаешь, она подойдёт? – Эльфийка почувствовала, как что-то движется рядом с ней, словно обнюхивая, перекладывая волосы и еле касаясь шеи и влажной ткани на плечах. Ощущения заставляли скукожиться и плечи, сами собой, поднялись, пытаясь спрятать шею до самых ушей.