скачать книгу бесплатно
Насте и вправду казалось, что она летит вдоль стены дома, падает плашмя, все ниже и ниже, не в силах что-либо сделать. Волосы развевались, ветер вздымал их высоко. Наконец – удар. Темнота. Но перед тем, почти на мгновение возникло лицо Андрея, совсем близко, почти касаясь, и все погрузилось в темноту.
СЦЕНА 83. ОСОБНЯК ОСТРОВОГО. ХОЛЛ. УТРО. ЗИМА.
Михаил Александрович завтракал, как всегда, в холле, как всегда, просматривая с утра какие-то бумаги. Вошел Николай, начальник охраны, подошел к столу. Кашлянул, привлекая к себе внимание. В руках у него был какой-то лист-распечатка.
– Чего тебе? – не поднимая глаз, спросил Михаил Александрович.
– Я не хотел вас будить ночью…
– А для чего надо было будить? – Михаил Александрович насторожился, внимательно посмотрел на Николая. – Чего тянешь? Говори. Что такое произошло особенное?
– Вы же сами просили, чтоб сразу, если информация. по Анастасии Сергеевне.
Михаил Александрович резко отодвинул тарелку с завтраком. Затем медленно, очень медленно снял салфетку, сложил её, только затем коротко сказал:
?
– Был телефонный звонок в четыре утра. Тут распечатка, – он протянул лист Михаилу Александровичу. – Потом она уехала. В номере не ночевала. Сейчас её в номере тоже нет.
Михаил Александрович внимательно прочел распечатку, положил на стол.
– Кто это?
Михаил Александрович встал, прошелся по холлу, продолжая держать в руках вилку, которую он медленно и равномерно начал закручивать в спираль.
– Пробиваем. Я подключил наших людей из местных. Пока известно, что обычный пацан, 20 лет, работает в магазине… Кто родители – не знаем пока. Выясним.
– В магазине, значит, – нехорошо ухмыльнулся Михаил Александрович, продолжая закручивать вилку. – Ай, да монашка. Монашка – промокашка.
Он повернулся к Николаю, странно посмотрел на него, словно не узнавая.
– Что стоишь?! Действуй! Давай машину, выезжаем!
СЦЕНА 84. ЧЕРДАК-СТУДИЯ АНДРЕЯ. ВЕЧЕР. ОСЕНЬ.
Настя сидела абсолютно голая, словно в прострации, на смятой постели. Сидела, похоже, уже давно. Она медленно подняла с пола свое белье, вроде собралась его одеть, но снова замерла надолго, продолжая держать его на коленях.
С кухни доносились звуки приготовления кофе.
– Настя! – позвал оттуда Андрей. – Все готово, вставай.
Андрей и Настя сидели на кухне, пили кофе.
– А что так темно? – вдруг спросила Настя испуганно.
– Так вечер уже. Ты так крепко спала днем. Я не хотел будить… Подожди, – вдруг спохватился Андрей. – У меня же где-то сыр был, хочешь?
– Не надо. Правда, не хочу.
Замолчали. Похоже, Андрей о чем-то хотел спросить, но никак не решался.
– Ты всё время что-то не договариваешь, я же вижу. – начал он осторожно.
Настя не ответила.
– Скажи, ты замужем? – наконец, произнес он.
Настя кивнула.
Они замолчали, надолго.
– Давай ты переедешь ко мне, прямо сегодня, а?.. В конце концов, люди разводятся, разъезжаются – что тут такого. Я могу встретиться с ним, всё объяснить. Хочешь, я встречусь с ним?
– Не надо! Не надо этого. – вдруг резко сказала она, затем, подумав, добавила: – Я сама. Попробую.
Настя помрачнела, словно тень прошла по лицу. Андрей заметил это.
– Ты что, боишься его? Он что, такой крутой? Нет, ты скажи… Если что, мы соберем наших ребят, нашу команду. Никто не тронет тебя, будь уверена.
Настя молчит, смотрит перед собой, словно не слышит, словно думает о чем-то другом. Машинально кивает.
– Мне нужно идти, – говорит Настя совсем потерянно, встает, но замирает, остановившись, снова садится.
– Что-то мне. – бормочет она, словно сама удивляясь тому непонятному, что происходит с ней.
– Что с тобой? – Андрей наклонился к ней.
– Не знаю. Как-то. не пойму.
Настя тяжело выдыхает, встает. Идет в темную прихожую.
Она подходит к входной двери, нащупывает в темноте свое пальто. Но не надевает его, а почему-то снова бессильно опускается на какой-то сундук, стоящий у входа.
Странным движением руки она водит возле горла, груди словно пытаясь избавиться от какой-то боли, мучающей ее.
– Что? Плохо тебе, что ли? – топчется в растерянности Андрей. – Давай воды принесу.
– Не надо воды! Ничего не надо. не надо.
Настя вдруг начинает плакать, судорожно, будто задыхаясь.
– Да что с тобой? Настя? – Андрей встряхивает ее за плечи.
– Страшно мне. Страшно очень. – шепчет она.
– Что страшно? Чего ты боишься?
– Я чувствую, понимаешь?.. Чувствую. Что-то случится. Непоправимое. Ужасное. С тобой случится! С тобой!. Предчувствие какое-то, что ли. Не могу понять. Но я это вижу! Как будто это рядом совсем. вот тут.
– Все! Замолчи! – перебивает ее Андрей и крепко прижимает ее к себе. – Все, все, все. Ничего этого нет. Приснилось. Ну?.. Забудь!.. Мало ли что приснится. Ты прям, как моя бабушка. У нее тоже – сплошные предчувствия, страхи. Я ей в таких случаях рюмку водки даю. Помогает. Ну, успокойся. Я ведь рядом. Я тебя безумно люблю. Ты для меня судьба. Все сложится. Все разрешится. Вот увидишь. Успокойся. Ну?
Он бережно стирает ладонью слезы с ее щек. Улыбается.
Настя улыбается тоже.
– Не бойся, ничего не бойся. Хорошо?
Настя кивает.
СЦЕНА 85. УЛИЦЫ БЕЛОДОНСКА. ВЕЧЕР. ОСЕНЬ.
Настя шла по улице то быстро, то очень медленно, будто обессилев, будто человек, мучимый какой-то болезнью, или какой-то мыслью, загадкой, которую она никак не могла решить.
СЦЕНА 86. ГОСТИНИЦА В БЕЛОДОНСКЕ. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР. ОСЕНЬ.
Был уже поздний вечер, зажигались огни. Настя перешла площадь, подошла к гостинице и направилась ко входу, но почему-то остановилась. Постояла в раздумье, затем вернулась назад. Села на ступеньки.
Неожиданно на площадь выехал лимузин в сопровождении двух джипов.
Машины лихо затормозили у входа. Тут же распахнулись дверцы, появились охранники, Николай. Потом из лимузина вышел Островой. Он шел прямо к Насте и улыбался, очень приветливо.
– Вот сюрприз! – радостно воскликнул он, обращаясь к Николаю. – Нас встречают… Это сюрприз!
Михаил Александрович подошел к Насте, наклонился к ней.
– А чего сидишь здесь, Золушка? – вроде как пошутил он, но глаза были холодные, злые.
– Мне надо поговорить с вами.
– Что, прямо сейчас?
– Прямо сейчас.
Настя встала.
– Поговорить? Ну, говори.
– Отпустите меня! – выдохнула Настя.
– Куда отпустить? – опешил Михаил Александрович.
– Никуда. Вообще. Отпустите. Я вам все деньги отдам за операцию. За все, что вы потратили на меня. Я буду работать. Все отдам. Обещаю! Пожалуйста. Но только отпустите! Христом Богом молю. Будьте милосердны. Вам Бог вернет за доброту вашу. Отпустите!.. Я. я не могу больше быть с вами. Совсем не могу. Я люблю другого человека.
Михаил Александрович изучающее смотрел на нее, словно видя впервые.
– Гм… Интересно… Интересная тема… Перед свадьбой… А? Ну, что ж, пойдем, поговорим. Обсудим.
СЦЕНА 87. ГОСТИНИЦА В БЕЛОДОНСКЕ. ХОЛЛ. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР. ОСЕНЬ.
Он тащил ее за волосы, намотав их на руку, не давая ей подняться. Она волочилась за ним по полу вестибюля, отталкиваясь ногами, цепляясь руками за его руку, чтобы не было так больно. Охранники шли по бокам, отпихивая застывших в столбняке постояльцев и персонал. При этом, Михаил Александрович все так же улыбался, поглядывая по сторонам, словно раскланиваясь.
Он отдельно улыбнулся администратору на ресепшн и спросил ее громко, как ни в чем не бывало:
– А какой номер у нас?
– Три. тридцать седьмой, – пролепетала ошеломленная администраторша.
Михаил Александрович направился к лифту, но не стал ждать, а потащил Настю, так же волоком, по лестнице наверх.
СЦЕНА 88. ГОСТИНИЦА В БЕЛОДОНСКЕ. НОМЕР ОСТРОВОГО. НОЧЬ. ОСЕНЬ.
В огромном трехкомнатном номере темно. Шторы везде плотно закрыты.
Распахивается дверь от удара ноги. Островой втаскивает Настю в номер и тут же бросает ее на пол. Она тихо стонет, всхлипывая.
Ничего не говоря, Михаил Александрович начинает ходить вокруг нее кругами. Когда он проходит сзади, она невольно вжимает голову в плечи, словно ожидая удара.
Наконец, он остановился, наклонился к Насте, заглядывая ей в глаза.
– Еще раз мне скажешь такое, – процедил он, – я с тебя, сука, шкуру спущу. Поняла?.. И запомни, ты будешь со мной столько, сколько мне надо, а не тебе. Пока не надоешь. Пять лет, десять. не важно. Вот так-то!.. Все, иди приведи себя в порядок. И чтоб завтра свеженькая была. Как новая!.. И чтоб улыбалась! Улыбалась на свадьбе! Чтоб все видели твое счастье! Чтоб глазки сияли!.. Зрячие глазки, которые я тебе подарил! Ясно?!
Михаил Александрович вышел из номера, резко захлопнув дверь.
Но тут же вернулся.
– А что касается пацана этого, – он чуть понизил голос, – с которым ты трахалась вчера ночью… Так об этом еще поговорим… Будет разговор! Утром, я думаю. Так-то!
Михаил Александрович быстро ушел, снова резко захлопнув дверь.
СЦЕНА 89. ВХОД В ГОСТИНИЦУ. РАННЕЕ УТРО. ОСЕНЬ.
Утренний полумрак. Коммунальный служащий в спецодежде подметает листья вдоль поребрика. Вокруг никого нет. Ко входу в гостиницу подъезжает машина. Из нее выходит Николай, быстро направляется к стеклянным дверям, но останавливается на ступеньках. Достает телефон, набирает какой-то номер.
СЦЕНА 90. ГОСТИНИЦА В БЕЛОДОНСКЕ. НОМЕР ОСТРОВОГО И КОРИДОР. РАННЕЕ УТРО, ОСЕНЬ.
Михаил Александрович спал не раздеваясь, в кабинете, на узком диване.
Он вздрогнул от звонка телефона, не сразу проснулся. Резко сел, посмотрел на дисплей, взял трубку.
– Да, Николай. Ничего. Уже проснулся. А который сейчас час? Утро уже, что ли?.. Понятно. Да. Поднимайся. Сейчас выйду.
Михаил Александрович тяжело поднялся, прошел через полутемный холл номера, подошел к двери, вышел в коридор. Там уже слышны были шаги, потом появился Николай.
– Ну, всё. – прошептал он, подходя ближе. – Ну, значит, передоз наркотиков. Выпал из окна. Уже всё запротоколировали – менты, скорая. Всё путем. Даже свидетели нашлись.
– Какие еще свидетели?
– А он окно открывал ночью, сидел на окне. Придурь такая. Соседи видели. Так что всё чисто.
