Конъюгаты: Три

– Однако от старика ты принял все теоретические знания.

– Конечно. Мы оба переняли. Вы, сеньора, просто не знаете, насколько в ордене передуты эти знаниями. Просто мозги вытекают при ходьбе.

– Хах! И ты хочешь к ним присоединиться?

– Не то чтобы горю нестерпимым желанием. Но вы вот книжки пишете, иногда не пишете. Есть долг, есть предназначение. И есть просто охота.

Кирсанова взяла на руки Савву, так как он довольно громко стал гугукать и стучать кулачками по стенкам кроватки.

– А ты что ли читал мои книги?

– Немного. Не мой жанр.

– И как оно?

– Вы не обижайтесь, но мне больше нравится, когда насыщен сюжет, движуха всякая, приключения, баталки. А у вас, так сказать, одно и то же в синонимах на протяжении четырёхсот страниц.

– И что же?

Айнар закатил глаза и чуть высунул язык (почти, как Хрисанф).

– Он любит её – она любит его – тот любит третью. И так по замкнутому кругу до бесконечности.

– Вот подсядешь, когда влюбишься! Сам будешь серенады под окнами петь!

– Не будет этого никогда!

Мачеха с пасынком чутка посмеялись, но тут же прекратили, так как парень сильно покраснел, что допустил подобное к прежде ненавистной стороне.

– Мне кажется, если у тебя не задастся эта твоя крутая карьера, ты можешь подрабатывать оракулом. В Айталайе это ведь довольно ходовая профессия.

– Я слишком молод для этого. Тут нужен опыт и история.

– Ты сразу разглядел версию Айсенчика.

– Это кто угодно бы разглядел.

– Нет. Даже супруг сомневается в своих догадках.

– Из-за этих доморощенных сомнений он и сбежал к вам.

– Не говори так. Мы любим друг друга. Ты уже взрослый мужчина и должен понимать, что такие вещи существуют.

Айнар вспыхнул на мгновение и ей показалось, что сейчас он выкинет грубость в её адрес, которая за секунду уничтожит весь их примирительный процесс. Но Аичи, видимо, сдержался и осторожно вручил Рафаилу небольшую звонкую погремушку в виде оленя.

– Эти жучки навозные, всё-таки, весьма добротные. Пожалуй, возьму их собой куда-нибудь, как штаны нормальные наденут.

Далила улыбнулась.

– На кого похожи? Хрисанф с пеной у рта спорит, что все наши отпрыски в меня. А я стою на том, что все они – копии папы. Что мальчишки, что девчонки.

– На Айса похожи, стало быть в старпера.

– Что я говорила!

– Но эти ещё с вкраплениями. Но как будто и вовсе не в вас. Хотя я вашу родню не знаю.

– Как это?

– Ну, Айсен – точно вами обоими слеплен. Пусть и со своими особенностями. Наследник натурально. А эти…

– Что?

– Непонятно. Вроде Хрисанфийские… Но и что-то другое, совсем стороннее. И это не от вас. Ваше есть, фифти-фифти. И что-то среди этой вашей каши намешано. Хотя, может, это мне кажется.

Далиле взгрустнулось.

– Муж немного официален с нашими сыновьями. Всё из-за вас. Да, прими это и проглоти. Он скрывает от меня, но я же вижу, хотя бы по глазам. Он боится, что наши мальчики вырастут в подобие тебя и Айтала. Из-за этого держит дистанцию, считает себя виноватым в том, что вы его, мягко говоря, не любите, и что даже обычный вдох в сторону наших малят превратит их в вас.

– Что за бред.

– Такой уж он. Поэтому ключ к его счастливому отцовству для меня блестит именно в его сыновьях от первого брака.

Айнар смутился и перенёс заснувшего Савву из объятий матери в постельку к братику.

– Вы, пожалуйста, не пытайтесь мной манипулировать. Мне известно от Айтала о ваших уловках.

– А мне стало известно, что ты провоцировал нападение Хрисанфа на тебя. Теперь мне это понятно. Ты хотел посмотреть, насколько он далеко готов зайти из-за меня, или из-за других причин, и каков его конъюгатский уровень. На самом деле такой, как слухами полнится, или миф, или время возымело эффект.

Краска залила лицо пасынка. Сначала он буквально впился глазами в Кирсанову, как будто желая пробуравить насквозь, или даже поступить, как с беднягой Арсеном. Потом у него задрожали руки и он быстро отвернулся к окну.

– Игры и теория не предусматривает такой неумный вброс.

– А это практика, сынок. Там, где у тебя пока по нулям. Можешь радоваться, я тоже недалеко ушла. Потому что верю, что ты не такой гнилой, каким себя выдавал. У тебя шелуха за шелухой. Но мне плевать на твои там цели и амбиции. У меня в доме ты должен постараться отвлечься от этого вашего джунглевого выживенчества. Хрисанф – не тупой, но на него, как и на большинство конъюгатов, давлеет сила уз. Это делает его уязвимым и ты это прекрасно знаешь. Будучи родной кровиночкой. Если ты ещё что-то там надумываешь в своей башке, знай, что, как злая мачеха, я вынуждена буду осведомить его о твоих "рассуждениях".

Она не знает, что этот ублюдок читал мой дневник.

– Сеньора, у меня кое-какие дела, я должен идти.

Далила внезапно обмякла после собственного грозного всплеска.

– Айнар, ты вообще стараешься услышать меня? Или просто затыкаешься наушниками и отмахиваешься, как от назойливой скучной мухи.

В этой слабости наружу вытек весь её возраст. Что она старше мужа, несмотря на то, что младше. Что у неё куча маленьких детишек и что она к такому была не готова. Что она любит этого своего идиотского супруга и целиком зависит от этой своей местами неправильной любви.

– Сеньора, при всём моём уважении, вы тут ни при чём.

– Хрисанф говорит тоже самое.

– Хоть в чём-то он прав.

– Вы меня обманываете.

– Нет. Вы сами себя обманываете. Заступаясь за него и угрожая мне.

– Айнар.

– Далила, это не вашего ума дело.

– Тут одним умом не обойдётесь. Хватит добавлять неприятностей отцу.

– Я что-то никак не могу раскусить вас. То атакуете с бухты-барахты, то умываете руки.

– Ты это, по твоим же словам, никогда не поймёшь, если не собираешься влюбляться.

– Что?

– В общем, мне нужна подмога Аэлиты.

– Я перестал вас понимать совсем.

– И не надо. Кое-кто другой вдолбит в тебя, чего не смогли вдолбить другие.

– Аэлита? Кто это? Вы – странная женщина. Я никогда в жизни не встречал никого страннее.

– Ты вообще мало их встречал. Пора тебе уже с ними познакомиться.

Глава 36

Тутти заглянул в пристрой штаба, чтобы передать кое-какие сведения, полученные от их собственной "конторы". Он уже неделю задумывался о том, чтобы перебросить Аэлиту в другую точку, потому что здесь ему изрядно надоело, но сам Лавшики вышел с ним на связь, попросив, чтобы они задержались на месте хотя бы пару дней. Преемник мог устанавливать защитный барьер от воздушной атаки (будь то звуковая волна, радиация и прочее, а также расстраивать функционал почти всех видов оружия). Надо было беречь гражданских и Стэнли вынудил парня любоваться тропиками лишний раз.

– Хэй, сэр! Подойдите на минутку. Вы же из особого корпуса?

– Чем могу быть полезен?

Служащий в халате оторвался от результатов, осветивших экран.

– Я не могу найти тромбоциты. Это от тех пациентов, которых привели в реанимацию позавчера.

– Что?

Тутти проверил данные и нахмурился.

– Не знаете, в чём проблема?

– Нужно вызвать мастера. Аппарат, скорее всего, придётся списать. Он выдаёт ложные показатели.

Лаборант снял очки и посмотрел на него, как на больного.

– Полегче! Я год выпрашивал этот анализатор. Он стоит кучу денег.

Тутти равнодушно сфотал ошибки, заверяя, что непременно добавит в доклад и что в ближайшие же дни доставят новую технику.

– Верю на слово. Но задержки быть не должно.

– Всё будет в порядке.

– К сожалению, остатки крови подверглись гемолизу: холодильник у меня тоже барахлит. Но посмотрите сюда. Я засомневался и сделал вручную с тем, что успел. Ноль.

Он пододвинул микроскоп зелёному принцу. Тот бегло, но не без интереса, изучил препарат.

– Сержант, в таких температурных условиях инструкцию по хранению материала надо соблюдать безукоризненно. Но не беспокойтесь, я сейчас же пойду в стационар и сделаю повторный забор.

По пути Тутти встретил Аэлиту, которая, ввиду обеденного перерыва, увязалась за ним.

– Аэл, ты дежурила в приёмном покое в ночь, когда поступили те четверо с соседнего района?

– Да, сначала там, потом в реанимации.

– Хм.

– Что случилось?

– Они были практически в безнадёжном состоянии (скорее, себе, чем ей).

– Пускай это тебя не расстраивает, сегодня чуваки чувствуют себя гораздо лучше!

Раздумывая о чём-то своём, инструктор посмотрел сквозь неё и вошёл в палату.

Возьму через канюлю, из вены и пальца. Чёрт, дёргается.

Мужчина был без сознания, но тело его вполне активно содрогалось, как будто находилось в фазе быстрого сна.

Аэлита чуть ли не побежала за парнем, который быстрыми шагами последовал в свою (по собственному выражению) конуру, где порой проводил анализы различных проб окружающей среды.

Та порция крови в лаборатории была утренняя, а теперь было почти два часа.

Что такое. Цифры просто ужасающие. Почти всё вне нормы, но почему происходит улучшение состояния? Это не понравится здешнему командованию. Раненых перевели сюда лишь по регламенту. Это нежелательные свидетели. Раньше от таких избавлялись не отходя от "кассы".

– Что, что там?! Мои красавчики превращаются в мутантов?!

– Типун тебе!

– Ну что там, дай взглянуть!

– Куколка, не отвлекай, я работаю.

Тутти поместил пробы в походный маленький, но мощный анализатор, чтобы подтвердить дедовский метод.

Срака. Стэн упорется. Он же собирался в отпуск. Может сокрыть? Мне не предоставят этих счастливчиков, их заберут сразу же, как те откроют глаза. Да, лучше всего промолчать. Дополнительное расследование засосет нас в эту глубинку ещё на месяц.

– Может мне принести тебе выпить? Ты какой-то бледный. Говорила я тебе, не ходи без панамки!

– Аэлита, ты не заметила ничего странного во время дежурства?

Девушка, пытаясь вспомнить конкретное среди своих бесчисленных дел, приставила пальцы губам и осмотрела конусный небольшой потолок.

– Ну, я мыла полы. Мм. Меняла банки с мочой. Ещё что. Аа! Обновила капельницу тому, с усиками такими симпатичными!

– И всё?

– Я не спала! Если ты подозреваешь меня в этом. Всё честь по чести!

– Окей.

– Ах, да! Вспомнила!

– Не так громко.

– Один из них чихнул в беспамятстве, другой пукнул, а третий смачно выговорил имя Роза! Так что я и не сомневалась, что они обязательно выберутся из этой неприятности!

– Ты шутишь, или серьёзно?

– Честно говоря, не знаю. Ты же в курсе, что если я не сплю целые сутки, то как ёжик в тумане!

Тутти полюбовался её длинными зелёными глазами, старающимися понять, что она всё-таки делала тогда.

Она? Нет. Влияние отенкая совершенно иное. Оно не будет так сильно шатать химический состав организма. К тому же, Золотарева? Она же новенькая, и ничего не знает даже о себе.

Он произнёс вслух, не обращая внимания на её присутствие (что эта девчонка может понимать).

– Похоже на воздействие конъюгата. Но как это может быть возможно? С их тотальным нейтралитетом. Тем более, здесь, в глухомани. Зачем? Не вижу смысла. Это бессмысленно. Ради кучки полугражданских? Абсурд.

Аэлита, чтобы не заметили волнения в её взгляде, отошла к крошечному окошку, прикрытому куском гигантского листа вместо стекла.

– Конъюгаты?

– Да. Ты слышала об этом что-нибудь?

– Так, самую малость.

– Я давно интересуюсь ими. Но мы никак не можем их привлечь к сотрудничеству.

– Не вербуются?

– Да (отвлечён, погружён в собственные мысли).

– Аа.

– Мы не вмешиваемся в привычный естественный ход. То есть, можем. Но, известно, чем больше власть, тем выше уровень зависимости от законов.

– Вы бы позволили им умереть?

– Конечно. Это не касается наших прямых задач на локации.

– А конъюгаты?

– Им вообще до фени должно было бы быть. Откуда здесь этот эффект? Новое оружие? Но ведь это их спасло. К тому же такие характеристики свойственны не всем. Это более продвинутый класс. Чёрт. Что-то вмешивается без нашего ведома.

– Дыши ровнее и расслабь булки! Ты весь перенапрягся. Может, действительно перегрелся.

Аэл подошла к нему сзади и коснулась его слегка сутулых плеч.

Она так никогда не делала. Он чуть ли не подпрыгнул на стуле от неожиданности.

– Куколка…

– Мне не нравится, когда ты такой дёрганый. Массаж тебе не помешает.

Тутти чуть не задохнулся, когда девушка, довольно сильно сминая мышцы его спины, приблизила лицо к его маленькому уху.

– Я в норме. Только не останавливайся!

– Шу!

Аэл шумно дунула в его висок и весьма прозаично потрепала его шевелюру.

– Ты!

– Всё, жить будешь! Форма полная!

Тутти, переполненный до отказа возмущением, вылетел пулей из лачуги. Надо сказать, кроме первого, также был слишком возбужден, чтобы продолжить разговор на серьёзных тонах в то время, как она изволила хохотать.

Успокоившись, Аэлита вернулась на работу.

Такое мог устроить только дядюшка Хрисанфий. Лучше никому не говорить о том, кто мой дедушка. Это может испортить мой "проходной лист". Но что тут потерял босс Арсена? Он лучше спрячется под юбку Лил, чем выставит себя на общее обозрение. Наверное, другие. Значит, среди них есть и другого складу. Склонные к вмешательству. Как и мои господа.

***

Где-то в Сибири Иванов уже укладывался спать. Он настроил будильник и без особой радости отметил, что Кирсанов, видимо, не собирается ослаблять дистанцию.

– Гадость. Всё шло так хорошо. Гребаный Хрисандель хотел же допустить меня к использованию лакуны с тем ходячим скелетом. Ожидание – реальность.

Арс потёр шею, которая давно не болела, однако наводила страх воспоминаниями о близнецах.

– Теперь понятно, что круто я попал в попадью. Что и следовало ожидать от меня. Но Аэлитка. Я же мог выйти с ней на связь.

Он ещё раз посмотрел на часы и вздохнул.

– Хоть бы этой ночью спокойно поспать. А то намедни было такое ощущение, как будто не сплю, а шью крестиком по громадному трактору. Что за хрень. Как дятел, застрявший в конвейере. Надо как-нибудь пнуть себя за зад и самому явиться к боссу. Только он, наверное, и знает, что это было.

Арсен покрутил в пальцах своё обручальное кольцо и положил его под подушку.

– На старом месте – приснись жена мужу.

Глава 37

Был выходной. Арсен вышел из душа, надел свежую домашнюю футболку и шорты, выпил два стакана холодной воды и через пятнадцать минут почувствовал, что вся жидкость вышла через поры: одежда стала влажной, волосы от духоты сначала слегка завились, но потом, как будто капитулировав перед жарой, повисли засаленно и угнетённо, заставляя течь ручьи с шеи и плеч. Иванов собрал их в пучок большим скрабиком Аэлиты и тыкнул пальцами телефон, лежавший на столе. Тот закружился вокруг своей оси, однако молча, как одинокая барышня на балу: назначено было петь, а веселиться, а она не исполняла свою прямую функцию.

– Ну же. Позвони ему. Сделай первый шаг.

Арс усмехнулся собственным словам.

Впрям парочка, тьфу ты.

Он подозревал, что мог выйти с ним на связь, как то делал сам босс, но не желал этого не столь из-за "технических моментов", сколь из-за той же натянутости между ними в настоящем.

Лучше зайти косвенно. А вдруг как в тот раз Хрисандель может прослеживать за мной? Нет, что-то пустовато. Нелегко ему пришлось с сыновьями. Наверное, до сих пор не пришёл в себя. Что поделаешь: новые поколения всегда лучше старых. Оседлали его "ошибки молодости".

Арсен не хотел признаваться себе, что отдаление Агния наполовину могло быть связано с ним. Что Кирсанов надумал "порвать" с подопечным, чтобы больше не подвергать его какой-либо опасности. Кусочек этих предположений заставлял нехило так скрести его внутренних кошек.

Без Хрисанфыча, думаю, мне стоит начинать забывать о моей чиполлинке. Червь я. Жди письма с Антарктиды, как жена декабриста, через сто лет, или ищи утеху, которая никогда не заменит оригинал любви.

Так прошло ещё полчаса. Второй раз лезть в ванну, чтобы охладить тело и хаотичность недоконченных мыслей, бродивших в летнем мозгу, не хотелось.

Арс сменил мокрую майку и вышел на улицу. Разумеется, наружу было гораздо свежее и, видимо, подействовал кислород, растворенный в воздухе, как рыба в океане. Парень побрёл на ближайшую площадь и купил себе большую порцию фисташкового мороженого.

– Здорова! Как там купалка? Можно уже?

– Ох, бро.

– Буду краток. Надо уже опробовать то, что ты мне предлагал.

– Ох, ох, ох!

– Харэ кряхтеть уже. Еду. Встретимся на втором пляже.

Хрисанф, конечно, ждал уже там. На всех парусах ринулся. Еле успел проглотить огроменный кусок холодной говядины, на ходу выпил почти маленькое ведро холодного кофе и от волнения надел чистую рубашку наизнанку.

Далила только успела проворчать.

– На свиданочку опаздываешь?

– Дай мне своё благословение!

– Удачи.

– Люблю-люблю-люблю!

– Иди уже.

Кирсанова с утра решила, что если Иванов не даст о себе знать в течение последующих двух дней, то она сама предложит мужу почистить его память, или поползёт к другу супруга с мольбами, чтобы тот вернулся к её любимому (Скорее, второе).

Теперь же она выдохнула с облегчением и решила связать крючком пинетки для новорождённого одной своей подруги. Это было "целое политическое дело", в котором женщина увязла до позднего вечера.

Хрисанф, издалека завидев углозуба, встал на стойку шире плеч, широко раскинул руки, рот его невольно раскрылся в захватывающую чуть ли не всё лицо улыбку. Арсен слегка приобнял босса, но тот захватил его и даже чуть приподнял.

– Позор! Далила говорила мне не вести себя так в общественных местах.

– Тебе бы прислушаться к её словам.

– А то! Итак некоторые её знакомые считают, что я сменил ориентацию исключительно ради неё.

– Чевоо?

– Я категорически скучал, сынок! Позволь мне немного тупить, прости старика!

Вода всё ещё была не такой уж и тёплой, впрочем, как и всегда, на большой реке. От удовольствия Хрисанф то нырял и выныривал, хоть назад, хоть вперёд, заставив перевозбудиться всех ныряльщиколюбов в округе, то кролем аккуратно резал волны, то брызгал в стиле баттерфляй, то лежал на спине, хоть выдувая фонтаны, хоть звёздочкой, то катал детей на лодке с веслами, то с подростками кидал бутылку, наполненную землёй, в глубину и мог отыскать её хоть в середине акватории – в общем, про него подумали, что чувак и в самом деле вышел из пены морской в процессе эволюции.

Арсен чуток намочил плавки (как бы сказала Далила) и, поёжившись, вернулся загорать на белый крупный песок.

– Как это так? Так не бывает!

Агний схватил Иванова, который было начал уже дремать, когда кто-то рядом с ним установил большой пляжный зонт, и кинул барахтаться и отплевываться в первую зону, где в основном пузырила детвора, бродили беременные с уже почти готовыми животами, старики, щупавшие пальцами ног мальков, и часть купальщиков вроде Кирсановой: которые находили удобную естественную "ванну"и колыхались там уютно от воздействия проносящихся вдали моторок и ласкового течения.

– Птерыч, если ты – лягух, то не все такие отменные!

– Сам же звал попробовать водичку!

Арс привык к разнице температур и не успел заметить, как они с шефом отплыли на вовсе приличное расстояние от шума отдыхающих.

– Бро, что-то под нами как будто целый город.

– А так оно и есть. Не бойся. Если что, я рядом.

Замолчали. В тот раз Кирсанов тоже был с ним, но родители Арсена сейчас могли бы ещё не выплакать всех слёз по родному сыну, погибшему так внезапно.

– Хрисанф.

– Да.

– Ладно, я несильно, но понимаю, что всяко бывает.

– Это одно из самых сложных. И никто этого до конца не примет никогда. Но я очень рад, что ты позвонил.

– Если честно, частично, – ты мне нужен.

– Аэлита.

– Да.

– Пускай хоть так. У меня тоже есть жена.

– И там тоже какие-то непонятки.

– Какие?

Ученик попытался объяснить Агнию, что он испытывал на днях.

– Что это было?

– Состыкуемся на тот заброшенный корабль. Охохонюшки, бро, успел без меня наделать калачей. Что и следовало ожидать от этого стряпуна.

Глава 38

Хрисанф открыл какую-то герметичную дверь и достал оттуда, на удивление Арсена, два туристических складных кресла, мини-холодильник с газировкой, коробку консервов, приправы и маленькую газовую плитку. Босс быстренько надёргал несколько окуней, большого ерша и среднюю щуку. Всё это сложил в кастрюльку, не прошло и получаса, как они прихлебывали ароматную уху и ковыряли столовой ложкой прямо из металлических банок другую рыбу в виде шпротов, килек и сайры.

– Далила не разрешает есть так. Обязательно надо в пиалу переместить. Так что ни-ни.

– Когда ты открыл сезон?

– После ледохода обычно. А может и раньше. У меня так везде бункерочки с припасами. Кушать-то надо.

– А эта штука не потонет?

– Нет. Эта ржавое корыто нас переживёт и потом прекрасно будет стоять. Хлеба бы. Так спешил, что ничего не взял с собой.

Лучи вечернего солнца раскрасили старое судёнышко в яркую медь, а по воде прошла золотая полоска, куда уселось множество чаек, прям как резиновых уточек в ванне: они мирно качались на волнах, чуть-чуть издавая негромкие звуки, как будто переговариваясь за ужином о сегодняшних будничных новостях и входя в дрёму от речного "телевизора".

– Не могу утверждать, но у тебя установилась какая-то связь с Аэл. И пока она не совсем осознанная. Я немного пошуровал, пока готовил еду.

– Где Аэлита?

– Оказывается, я знаю это место. Но у неё, скорее всего, будут нестабильные координаты.

– Но почему ты раньше не мог последить за ней?

– Я сделал это только ради тебя. Её служба носит засекреченный характер. Светиться нет особого желания.

Арсен понимал, что Агний предпочитает идти лесом и не особо переживает за крёстную своих детей.

– Уж поверь, я переживаю. Но совать нос, куда не стоит – неблагодарно и неблагородно.

– Птерыч!

– Ладно-ладно. Мне всё равно теперь придётся вмешаться, почистить следы от твоих лап.

– А?

– Там что-то произошло. То есть понятно, что Золотарева работает там, где активно с этими происшествиями. У неё, видимо, проскочила какая-то очень сильная амбиция. Очень может быть, случайно.

– На неё похоже.

– Да. Внезапное телодвижение. Были люди на грани смерти. И тут включаешься ты. Говоришь ночью?

– Во сне?

– И ничего конкретного?

– Ничего, просто беспокойно спал, ворочался и как будто повторял что-то одно и то же. Однообразное.

Глаза Хрисанфа осветились и за считанные секунду стали ясного, спокойного голубого цвета, в глубине плавали яркие синие прожилки. Арс никогда не видел его таким. Исчезла та его неуловимая внутренняя напряженная вибрация, взгляд стал чрезвычайно проницательным и в то же время добродушным. Он и смотрел на друга с интересом и любовью, но также его взор был как будто направлен куда-то далеко в космос.

Такое вполне хорошо было знакомо Далиле, поэтому она даже потворствовала тому, чтобы муж занимался наукой, различными изысканиями и вообще любой деятельностью, потому что Кирсанов, в отличие от неё, чем больше делал, тем более отдыхал и набирался сил и общей гармонии.

– Может, впереди их ждут куча других трудностей, но на этот раз они выжили. Благодаря тебе.

– А?

Агний улыбался.

– Я не учил тебя этому. Да и без Золотаревой ничего бы не вышло.

– Она что, вылечила их?

– Она захотела. А операцию провёл ты.

– Чего? Почему это я во сне, не подозревая, что-то делал для других? Зачем? Ты меня запрограммировал?

Хрисанф любовался своим подопечным, как будто впервые увидел, как будто у парня были крылья, хвост или что-то, что заставляло радоваться сердце.

– Вообще нет. Я впервые имею честь быть свидетелем такого симбиоза.

– Что произошло, объясни ты мне, ради Бога?

– Ну, попроще. Допустим, есть вязаный свитер. Ручной вязки.

– А?

– Если его порвать (вязание самое простое, спицами), прореха начинает расширяться и может остаться только клубок ниток. Есть разные способы поставить заплатку. Многие работают. Включая медицину. Исключение – тяжёлые случаи. Как с теми ребятами. Они были подключены к системе, но уже теряли жизненную энергию. Всё стремительно уходит через прореху. Как вода сквозь пальцы. Путём конъюгации ты можешь стать ткачом и залатать эту летальную дыру.

– Поэтому это ощущение дятла?

– Да. Мы же сотканы из ткани. Как на ткацком станке. Ты берёшь челнок, крючок, иголку, неважно и начинаешь сшивать то, что подверглось до этого серьёзному повреждению. Это монотонное занятие. Впрочем, эта монотонность лежит в базе у любого конъюгата.

– Но как? Откуда я мог? Я же ничего не знаю об этом. Даже слова мне эти мимо.