Сборник мини-романов

Агата Санлайт, Катя Любимова

Сборник мини-романов

Развод после 40. Найду лучше!

Глава 1

Янина

– И последний наш родитель, который всегда придет на помощь, починит и подвезет, если потребуется… Та‑адам! Это замечательный, безотказный папа Коли Мезенцева. Антон Мезенцев старший!

Я только сижу и быстро моргаю, пока муж снисходительно поворачивается ко мне – оу! – наконец‑то, заметил! До этого щебетал с мамой друга нашего сына, звал ее, кричал «Сюда, сюда, Светлана! Садитесь к нам!» Потом без конца с ней трындел и вдруг… вспомнил, что есть еще я!

Какая честь! Прямо горжусь!

Смотрю на мужа с вопросом.

– Ну? Иди получай диплом! – сообщает мой благоверный, а сам светится, словно начищенный самовар.

– Это же твой диплом, – отвечаю сквозь зубы – ну не выходит сказать мягким тоном, уж больно он меня из себя вывел этим публичным флиртом с родительницей.

– Ну и что? Я заработал, а ты получи!

Он мне прямо одолжение делает! По лицу видно! По позе!

Ну уж не‑ет! Мне чужого не надо!

– Сам иди…

Пауза начинает затягиваться. Торжественная учительница в пышной юбке, как у балерины, не совсем ей по возрасту, ждет, приклеив на лицо дежурную улыбку. Одноклассники сына с переднего ряда обернулись и тоже за всем наблюдают.

Коля… Коля гладит меня по руке – кажется, он один и понимает, что тут происходит и как все неправильно.

Четвероклассник, которому эти взрослые дела вроде бы побоку.

Я выпрямляюсь на кресле, и слышу сзади: «А у Коли‑то какая мама красивая». Это двое отцов перешептываются.

«Сколько ей?»

«Лет тридцать, наверное».

На душе становится чуток легче.

Мне давно не тридцать и даже не сорок, но благодаря особенности – пониженной температуре тела – выгляжу именно так, почти на двадцать лет младше.

Промедление становится нарочитым. В нас вонзаются десятки взглядов, как пули – одни пялятся, другие любуются, третьи продолжают беспардонно шушукаться.

Наконец, муж встает и идет, наконец‑то, забирать свой диплом.

– Папа, наверняка, сейчас скажет, что это ты содержала семью и исключительно благодаря тебе он помогал в школе и все такое, – с надеждой шепчет мой Коля.

Я совершенно на подобное не рассчитываю.

Молчу.

Жду.

Вдруг ошибаюсь.

Вдруг недооценила своего благоверного?

Ну есть же в жизни иногда место сказке?

Надежде на лучшее, на светлое будущее…

Но нет.

Муж гордо выпрямляется: грудь колесом, живот подтянул – а ведь именно благодаря мне он вообще сейчас способен на это. Еще год назад муж весил аж на пятнадцать килограмм больше. Врачи всерьез трубили тревогу: печень зажирована, хотестерин в крови зашкаливает, диабет на носу, еще нет, но вот‑вот может начаться. Я вместе с терапевтом разработала диету, все это время готовила разные вкусные блюда, но, чтобы входили в метаболическую тарелку…

Начала обучать мужа йоге…

Благоверный весь аж раздулся от гордости и самомнения.

Взял диплом.

– Большое спасибо. Прямо не ожидал. Не стоит благодарности…

Делает паузу. И Коля шепчет:

– Вот сейчас он про тебя скажет, мамочка, я уверен.

– Поздравляю всех с окончанием начальной школы! Ура!

Антон поднимает в воздух диплом, все хлопают, а я захлопываю рот, чтобы не сказать чего большего, лишнего. Все это время я впахивала, как Папа Карло – за себя и за того дядю. Муж, да, возил в школу Колю, помогал ему с уроками временами и учительницу «подкидывал до дома»… Что‑то там починил, привинтил, помогал доставить до школы подарок классной руководительнице…

Но даже машину купили мы благодаря мне! А без нее фиг с два он что‑то подобное сделал бы.

Я сижу ни жива, ни мертва.

Веселая церемония завершается.

Муж все еще болтает с соседкой. Ну да, зачем ему уделять внимание жене? Я же – так, сбоку припеку.

Но я держу спину и марку. Я пришла сюда ради сына. Коля очень хотел и просил. Предчувствовала, подозревала, что все пойдет именно так. Но… я не могла отказать сыну.

Это важный для него праздник – завершение младшей школы, фактически – вступление во взрослую жизнь.

Пришлось отложить срочную работу, благо я давно уже фрилансер, и сама задаю себе график труда.

Пришла, поддержала ребенка в важный момент.

Он‑то все хорошо понимает.

Сидит, гладит меня, утешает.

А тут еще Ильшат – его одноклассник повернулся и буквально слюнки пускает на мое вполне себе скромное декольте. Ну да, грудь у меня выдающаяся, но тем не менее. Как‑то неправильно, что на нее залипает мальчик одиннадцати лет…

Я смотрю Ильшату прямо в глаза.

Тот не сразу соображает, но затем весь краснеет и отворачивается.

Мероприятие катится к финальной отметке.

Все начинают фотографироваться. На лестнице сцены и возле учительницы. Мой Коля тоже идет. Мы с мужем попеременно его «щелкаем».

А затем, наконец‑то, выходим на улицу – на волю.

Я вдыхаю полной грудью, и мы стремительно шагаем к машине.

Садимся, молча доезжаем до дома и оставляем авто у себя на участке.

И вот уже за нами захлопывается дверь, я захожу в зал и кричу:

– Какого лешего? Ты почему не сказал, что это я, я все это время содержала семью? Я без выходных пашу за компьютером, а ты порхаешь перед мамочками в школе! Безотказный папаша, главный помощник каждого первого! На моей машине возишь учительницу. А она – и счастлива…

Муж фыркает:

– Я же тебе говорил – сама бери эту почетную грамоту! Какая разница – какое там имя? Это награда для нашей семьи!

– Да дело не в грамоте! А в тебе! – срываюсь я на высокие ноты. – Ты пользовался мной столько лет. Работу нормальную не нашел. Приносишь домой какие‑то кутарки, ездишь на машине, которую я, я купила! И еще как павлин выхаживаешь перед мамочками! У меня на глазах их практически снимаешь!

– Мы со Светланой эм… просто хорошие… эм… приятели…

Он даже слова правильного не находит. И так притормаживает с определениями, что ясно – никакими «приятелями» тут и не пахнет.

– Так ты для этой «приятельницы» купил электровелосипед в кредит?

Пальцем в небо, но, судя по насупленному и злому лицу мужа, прямо в яблочко. Этот электровелосипед был мне, как кость в горле. Муж утверждал, якобы купил его для отца, которому тяжело ездить в сад на обычном. Я тогда еще дико удивилась – они с отцом сто лет не общались, а тут вдруг такой дорогущий подарок. Да еще при том, что минус кредиты – и зарплаты мужа от силы хватает пару раз купить продукты по минимуму… Остальное тяну сама уже много лет.

– Ну и что? Да, для нее! Это, моя милая, ничего не доказывает! Она обещала отдать… позже.

Хорошо хоть больше не врет. Только юлит слегонцухи.

– Интересно. То есть у меня ты берешь деньги на еду, на одежду, на все‑все‑все… А сам покупаешь какой‑то женщине в кредит электровелосипед?

– Повторяю! Это еще ничего не доказывает!

Доказывать у меня нет ни сил, ни желания.

– Ты просто козел! Ты ничего не вложил в наш дом и машину! Зато снабжаешь любовниц дорогой техникой!

– Я взял кредит и купил электрический бак для нагрева воды в наш дом, между прочим! И Светлана никакая мне не любовница! А ты… ты уже просто достала!

Я запрокидываю голову и хохочу, хохочу, хохочу…

Бак! Он купил аж цельный бак!

Я приобрела дом! Двухэтажный коттедж в центре города с участком земли! Машину купила на свои деньги! Оплачиваю все коммунальные расходы, одежду, еду…

А он гордится тем, что купил бак! И даже не на зарплату – в кредит!

При этом на Светлану – любовница она там или еще нет, но планируется – он потратил в разы больше!

Я все еще хохочу, а муж вдруг хватает и встряхивает и… ударяет меня по лицу.

На мгновение аж в ушах звон. И не столько больно, сколько обидно…

Я отшатываюсь, бегу, бегу, бегу…

Не столько больно, сколько обидно и горько.

Вот же тварь, сволочь, скотина!

За мной несутся Коля с Антоном

Сын помогает мне запереться в гардеробной.

Муж ломится, дубасит в дверь кулаками.

Я ору:

– Да пошел ты! Насильник! Еще руку на меня поднимаешь? В работе не добился ничего, пытаешься дома самоутвердиться?

Скандал идет по накатанной.

Муж ломится.

Сын защищает.

Я кричу, не могу остановиться и успокоиться…

Внезапно, словно гром отдаленного дождя звонит мой сотовый. Слава богу, я все время таскала его в кармане.

Беру трубку, пока сын придерживает дверь.

Танька приглашает в ночной клуб в честь окончания нашими сыновьями четвертого класса!

– Слушай, у нас же такое уникальное совпадение! Просто аут! Наши дети выпустились из младшей школы в один год! Пошли, отметим в узкой женской компании.

Я аж подпрыгиваю и кричу так, чтобы услышал Антон:

– Я пойду с тобой в ночной клуб! А кого еще позвала?

– Дашку. Она у нас хоть и бездетная, но все равно нас обеих поддержит. Думаю, втроем будет весело.

– Еду! Во сколько встречаемся?

– Через полчаса за тобой заеду, норм?

– Еще как!

Я сбрасываю трубку, Антон за дверью бурчит:

– Иди, развейся, и успокойся. А то сплошной ПМС. Вернемся поговорим.

Я обнимаю своего Колю. Тот говорит:

– Ты, мама, езжай, развлекись. А я пока вправлю папе мозги.

Было бы там, что вправлять… Великовозрастный ребенок, чтоб его!

Я чуть ли не силком отбирала у него «запрещенку» – то, что врач запретил есть. То булочку схватит, то конфетку сожрет одномоментно.

Мужик! Чего уж там! Воля! Железо! Зато как ухлестывать за бабами – тут он плейбой…

Фу, гадость!

Если бы не я, он бы не то, чтобы не похудел – а набрал бы еще килограмм эдак десять!

Ладно, плевать.

Я стараюсь отбросить все мысли, переживания.

Одеваюсь максимально вызывающе, соблазнительно.

Платье полуспортивное, облегающее, с высоким разрезом на бедре, нежного бирюзово‑небесного цвета. Распускаю длинные волнистые волосы и заплетаю две тонкие косы по бокам, как у эльфийки. Чтобы они обрамляли лицо, а пышные каштановые пряди падали свободно на спину.

Длинные серьги с перламутровыми листочками, туфельки на невысоком каблучке, чтобы танцевать было проще.

Благо у меня татуаж – не надо краситься, и так яркая. Чуть припудриваюсь, кручусь перед зеркалом.

Кхм…

А я очень даже ничего.

Подтянутая, стройная, гибкая – балетная стать все‑таки, как‑никак.

Глаза большие, раскосые – как сейчас модно. Все операции делают, а у меня собственные.

Ни одной морщинки благодаря моей пониженной температуре тела.

Пухлые губки, с татуажем еще более яркие.

Нос – не то, чтобы совсем маленький, но аккуратный и тонкий, не портит.

Высокие скулы и красивые щеки.

Большая грудь, высокая попа, опять же благодаря йоге, длинные ноги.

Я еще немного верчусь перед зеркалом, и улыбаюсь своему отражению.

Ладно. С Антоном разберемся потом. Успокоимся, охладимся и, наконец‑то, все выясним.

Может, действительно, бес попутал, и у них, действительно, еще ничего серьезного не было…

Проклятье! Так не хотелось даже думать об этом…

Грязно.

Мерзко…

Тошно так, что аж спазмы в желудке…

Я ведь ни разу даже не посмотрела на другого мужчину.

Стоп! Я планировала повеселиться и отвлечься! А не рефлексировать. Этим я могу и дома заняться.

Для этого не надо было наряжаться и прихорашиваться… Да и соглашаться на предложение Таньки не стоило. Только вечер испорчу любимым подругам.

Нет уж! Я не доставлю мужу подобного удовольствия!

Пусть сидит дома и думает над своим поведением!

А я оторвусь! Как следует! От души!

Целую в носик Колю и прихватываю свой пестрый рюкзачок – тряпичный, с изящным восточным узором.

Что ж! Зажгу! Продемонстрирую молодежи, как надо гулять, развлекаться.

Не напиваться до шатания и падения, а танцевать так, чтобы все вокруг от восторга попадали.

Танькина машина исправно дежурит возле забора – красная, эффектная иномарка.

Подруга стоит рядом, в позе «а ну попробуй не оцени». Мы именно так прозвали ее – одна нога чуть согнута в колене, руки зацеплены за ремень большими пальцами, на лице – зазывная ухмылка.

Такая же, как и ее тачка. В алой юбке из искусственной кожи и черной блузке, с таким декольте, при котором фантазия окружающим нужна, скорее, чтобы скрыть от самих себя все самое интересное. Вообразить, что оно хоть чуть‑чуть, но задрапировано.

Признаюсь, она меня перещеголяла.

Танька никогда скромницей не была и, невзирая на пышные формы, всегда наряжалась по максимуму вызывающе.

– Погнали!

– А Дашка?

– Будет на месте, когда мы приедем!

Я сажусь, пристегиваюсь, и машина срывается с места…

И я решаю – сегодня уж оторвусь! Плевать на все! Буду кутить, танцевать так, чтобы ноги отваливались, есть, что захочется, и плевать на диету, и подругам душу изолью заодно!

Устала… вымоталась… просто уже сил нет…

А так хочется немножечко праздника…

Глава 2

Танцы‑шманцы‑обжиманцы…

Это все для молодежи.

Я приехала в клуб отрываться.

И я отрывалась.

Вспомнив балетную подготовку, и йогу, делала сложные па, надеюсь изящные, на эмоциях‑то, крутилась, отплясывала, так, что приходилось периодически переводить дух.

Подруги тоже пытались соответствовать.

Дашка – в черном сверкающем пайентками коротком платьице смотрелась хрупкой и изящной с ее то худобой. Танька, по‑моему, была очень даже секси, хотя кто‑то не согласился бы. Все же животик у нее не очень подтянутый, да и попа круглая, но не яблочком…

Тем не менее… Батарейка и двигатель всех наших безумств, по‑моему, выглядела ошеломительно.

Короче говоря, мы задали жару.

На мужиков я особенно внимания не обращала, да и подруги, кажется, тоже. Мы с Танькой давно уже замужем, и, хотя не особо довольны результатом брака… звучит даже смешно, если вспомнить второе значение слова – брак… но пока замены благоверным не ищем.

Дашка… у нее все сложнее.

Только‑только снова рассталась со своим женатым возлюбленным.

Вроде бы, уже в седьмой раз. Хотя я давно сбилась со счету.

А в таком настроении мужиков она ненавидела.

И вот заиграла латинская мелодия, я начала с ча‑ча‑ча, перешла на меренгу и мамбу… заполировала самбой, и… вдруг очутилась прижата спиной к очень крепкому горячему телу…

Мужскому, к гадалке не ходи.

Я отодвигаюсь, а «тело» тотчас прилипает к спине снова.

Собираюсь крутануться на пятках, сказать этому нахалу, что думаю и вдруг по шее горячей змейкой струится:

– Ты обалденная… Давай познакомимся?

Я огорошено поворачиваюсь и упираюсь взглядом в мускулистую грудь. Поднимаю глаза выше. Красавчик. Правда. Широкие плечи, узкая талия, и лицо – хищное, с большими серо‑голубыми глазами, скульптурными чертами и легкой щетиной. Растрепавшиеся светлые волосы немного вьются и придают облику эдакую притягательную небрежность.

Мужчина улыбается во все зубы – настолько идеальные, что аж страшно.

– Так что? Давай познакомимся? Может угощу тебя и твоих подруг коктейлями?

– Я почти не пью, – обалдев окончательно, мямлю я.

Сто лет со мной так не знакомились.

Причем, мужик‑то явно не бедный. Рубашка из дорогой ткани – тонкая, шелковистая, джинсы тоже точно не из дешевых. Да и эта стильная небрежность прически и небристости, полагаю, стоила ему очень прилично.

А самое главное – он моложе меня лет на десять!

А может и больше.

Я все еще молчу, и мужчина так по‑хозяйски прихватывает за талию и ведет к подругам.

– Ну, что, девочки? Давайте я вас чем‑нибудь угощу?

Дашка аж подпрыгивает.

– Да! Коктейльчик бы не помешал!

Танька мнется:

– Я так‑то не пью…

Ага, это, наверное, я в прошлый раз, когда мы отмечали ее День рождения, тащила ее из ресторана фактически на себе…

Ну‑ну.

Не пьет она. Вообще!

– Давайте, смелее…

Мне приходится двигаться вместе с подругами к бару, где незнакомец подзывает бармена.

– Все, что закажут девушки плюс апельсиновый сок.

– А сами, выходит, не пьете? Это только нас планируете напоить? – хихикает и кокетничает Дашка. Ну, ей‑то можно. Она в данный момент формально свободна.

Мужик же опять меня слегка приобнимает.

– Ну? Чего хочешь?

– Тоже соку. Манговый, если можно. А то, действительно, планируете опоить алкоголем, и оставаться трезвым в этой компании…

– Я просто за рулем, – смеется мужик. – Кстати, меня зовут Святослав.

– Как? – удивляюсь я слишком громко.

– Можно просто Слава, – он усмехается, опять дразня роскошной улыбкой. – А тебя как, красавица‑балерина?

Я почему‑то медлю, опешив и Танька отвечает ему первой:

– Янина она.

– Красивое имя.

Я только пожимаю плечами.

– Я – Таня, а она – Даша, – продолжает знакомство подруга.

– А еще я замужем, она тоже, а Дашка нет, – добавляю я, внимательно наблюдая за выражением лица мужика.

Тот чуть хмурится, супится, и думается – вот уж сейчас откажется платить и уйдет.

Однако рука с моей талии почему‑то не исчезает, и я, по какой‑то никому не понятной причине, ее резко не сбрасываю.

Святослав криво улыбается:

– Так и знал, что у такой роскошной красотки кто‑то есть. Дети тоже?

– Сын! – с вызовом говорю я.

Ну раз пошла такая пьянка…

– Что ж… За шикарную женщину, как и за все остальное, нужно бороться и пытаться победить конкурентов.

Он говорит это прямо в лицо. Вот так! Ни капельки не смущаясь.

Я шокировано сглатываю, машинально пью сок, который смачивает горло прохладой и уже не знаю – что отвечать. Мужик тоже пьет сок, улыбается, усмехается.

А затем вдруг включают медляк.

– Вовремя диджей все сделал! Молодец! Заслужил чаевые! – спокойно сообщает Святослав.

И я сообразить ничего не успеваю, как мы начинаем кружиться в танце.

Отказаться внезапно не получается. Мне давно уже не было так хорошо. Мужчина все решает и платит. Мужчина ведет себя КАК, БЛИН, МУЖЧИНА! Пускай он и моложе меня. Пускай у нас ничего быть не может. Но хотя бы так, тут, я почувствую себя просто женщиной.

Слабой, за которой ухаживают.

Той, которой восхищаются, говорят комплименты.

Той, которую ни на какую Светку не променяют.

Это уносит меня в далекую молодость. Когда парни наперебой делали приятное и одаривали, когда не было этого «я ж целый котел купил, осчастливил», а каждый осчастливливал куда большим.

Когда и мой драгоценный Тоша из кожи вон лез, чтобы понравиться. Подрабатывал, где придется, лишь бы купить мне подарок. А не как сейчас – сел на шею, ножки свесил и полностью счастлив.

Щастлив, с большой буквы Ща, как говорится в одном мультике.

А то, что я уже задыхаюсь, выбиваюсь из сил, обеспечиваю семью – наплевать.

Голова немного кружится, словно я все же передумала и глотнула коктейля. Мужчина же держит крепко, уверенно, и чувствуется в нем какая‑то животная, настоящая… сила… властность и мощь.

Он не ставил клеймо, не кричал «Ар‑р‑р… моя», как в моих любимых книгах про оборотней, но… я вдруг почувствовала себя в его власти.

Неожиданно.

Неотвратимо.

Танец кружит нас, объединяет. Как будто нет никаких запретов и рамок, учитывая мое семейное положение.

Стоп! А может и он женат? Раз его мой брак совсем не смущает.

Начинаю жалеть, что не посмотрела – есть ли кольцо на пальце у Святослава. Но сразу же отметаю подобные мысли. Он ведь мог снять. Почему бы и нет? Мой Тоша уже вон полгода не носит. Якобы слетает с пальца. Однако же, когда я попросила продемонстрировать – он тряс рукой, прыгал‑прыгал, а кольцо так и не слетело.

Я плюнула. Ну, если так… Я тоже носить кольцо больше не буду.

И не надевала ни разу.

– Так внимательно меня изучаете, – вдруг произносит Слава. – Хотите сам про себя все расскажу?

Я развожу руками.

Бинго!

Догадался о моих размышлениях.

Красавчик! Не дурак и не бедный. Мда… Ну просто мужчина‑мечта. Впрочем, в моем возрасте и с мом багажом: мужем‑прихлебателем и ребенком, на таких вряд ли можно надеться.

Поматросит и бросит. В лучшем случае – переспим пару раз, в худшем – один. А потом – гуляй вася, жуй опилки.

Нет уж… Но пофлиртовать с ним вполне можно.

Почему бы и нет? Сам ведь нарвался. Только не на такую… как думал.

– Расскажите, – я предлагаю.

– Давайте угощу еще соком.

Танец закончился, а я не заметила, все еще висела на шее партнера.

Конфуз!

Я резко убираю свои руки. Он смеется.

– Спокойно, спокойно.

Опять берет за талию так, словно имеет право и ведет к бару.

Будто в тумане слышится:

– Повторите. И для моей девушки, и для меня.

Для… моей… девушки? О‑о…

Какая я ему «его девушка»? Я и не девушка, и не его… Все тезисы – ну вообще мимо…

– Вы не забыли, что я замужем и еще у меня сын?

– Нет, – спокойно улыбается он. – Хотел бы. Но нет, не забыл. Так мне про себя рассказать?

Я молча присаживаюсь к бару, поглядывая на подруг. Те танцуют и тоже посматривают.

– Ну ладно, молчание – знак согласия. Мне тридцать семь лет.

Ага. Не ошиблась в предположениях.

– Не женат. Точнее – уже разведен. Детей нет. Ну вот, не случилось…

– Почему разведены? Если не тайна?

Сама не знаю – зачем его спрашиваю. Не мое дело, да и нет смысла вообще вдаваться в такие подробности. Основное любопытство удовлетворено. Если, конечно, красавчик не врет. А если и лжет – то какая мне разница? Я скоро поеду домой, к мужу.

И будет мне опять.

Быт.

Бесконечная работа за компьютером.

Борьба за каждую копейку бюджета.

Ни благодарности, ничего.

И флирт мужа со Светланой.

Хотя за пощечину он еще мне ответит. Это уж точно. Пусть даже не сомневается!

Пока в моей голове крутятся эти мысли, Святослав продолжает свои откровения, вдруг наклоняясь к уху. И я ощущаю, как мурашки подло ползут по позвоночнику и резко бросает в жар неожиданно.

Вот же, черт! Бли‑ин! Бли‑ин!

Как же здорово ощутить себя снова желанной, эффектной, кому‑то понравиться.

Воздух резко кончается, когда Святослав слегка задевает мочку губами. И в груди вдруг становится тесно.

Блин! Можно, можно чувствовать себя, как малолетка с подобным мужчиной.

Жаль, что мы с ним раньше не встретились…

Впрочем… это было бы извращение. Мы с мужем поженились, когда нам исполнилось по двадцать лет. Святославу был тогда чуть старшего моего Коли…

– Она хотела больше денег, салонов красоты, пластической хирургии. А я… я хотел… рядом близкую женщину. Умную, образованную, эффектную и… любимую. Ту, что ждала бы с работы. Ту, что ценила бы не только побрякушки и прочее…

– А еще страстную в постели? – смеюсь я, запивая смущение соком. – Не удивлена, что вам не везет с женщинами. Не слишком ли высокие запросы?

– Нет. Ты же есть.

Я аж давлюсь прохладным напитком. Святослав заботливо хлопает по спине и опять шепчет:

– Я такую давно искал.

Ну да, искал он, давно. Как же…

Все средства хороши, чтобы задурить голову дамочке за сорок и затащить ее в койку.

Ну и ладно!

Плевать!

Я ж не собираюсь на все это покупаться и поддаваться на уловки мужчины.

Понаслаждаюсь его ухаживаниями и поеду себе домой, к мужу. Окунусь, так сказать, в реальность, так что захочется сразу выть и бить подушку.

Но это потом.

Я вскидываю голову и улыбаюсь.

– Должна вас разочаровать. Во‑первых, я замужем и у меня сын… Я об этом уже говорила. Во‑вторых, я вас сильно старше.

А вот теперь мне удается его удивить. Он аж потрясенно вскидывает брови. Я же молча вытаскиваю смартфон из сумочки, нахожу фотографии паспорта и демонстрирую.

– Так что… я точно не ваш вариант.

Он молчит, какое‑то время ошарашенно изучает представленный документ.

– Только кредит на меня, пожалуйста, не берите.

Шутка получается нелепой и вымученной.

Святослав все еще ошарашен. Впервые я сбила его с толку, хотя раньше казалось – подобное невозможно.

Он сглатывает и произносит:

– Да уж. Неожиданно. Никогда не подумал бы, что вам больше тридцати пяти.

– Многие не думают, – ощущая горечь во рту от его реакции, произношу я и запиваю неприятный вкус соком. – Я хорошо выгляжу потому, что у меня пониженная температура тела.

– А‑а‑а! – он неожиданно улыбается. – У меня у партнера по бизнесу такая жена! Говорят вас, таких, мало. А тут сразу две на один город! Даже не две! У других наших компаньонов тоже жены с подобной особенностью.

– Подобное тянется к подобному, – многозначительно произношу я. – Ну и откуда вам знать, что я умная, образованная.