Занимательное ботоводство

– Ну, значит в этот раз мы поможем тебе, – заметил, улыбаясь, дикий маг и добавил: – а ты нам. Мы-то косячим регулярно. И не собираемся прекращать. В смысле…

– Я поняла, что ты на самом деле хотел сказать, мы в расчёте, не переживай, – успокоила его жрица и обвела округу многозначительным взглядом, – может, оно и к лучшему, что мы оказались здесь.

***

Шёл Тукан медленно не только из-за тотальной слабости, но и из-за банальной осторожности, а также с оружием наготове. Он не знал этих мест, но вполне искренне предполагал, что их обитателям плевать на это. Волки, медведи и иные хищники редко устраивали задушевные беседы или знакомились перед трапезой.

Кроме того не забыл он и вой в ночи накануне. Так орать могла только очень большая и опасная тварь. К тому же крестоносец уже слышал однажды подобный «голос». Тогда они столкнулись с монстром, который звался Стражем поляны, и впечатлились настолько, что решили никогда больше с ним не сталкиваться. Если подобное чудище обитало где-то неподалёку – это было очень плохо.

Сложно как-то защититься от зверя размерами с дачный дом, рыком ломающего мечи, когтями рвущего стальной доспех в лоскуты, и при этом всём быстрого как молния. И речь тут даже не про то, что их всего пятеро – на такое зверьё ходили минимум рейдами, игроков в «дцать» и больше.

Помимо того идти по этому лесу быстро было невозможно чисто физически: он оказался очень сырым и, конечно же, нехоженым. Никаких тебе тропинок, дорог и прочей лесной инфраструктуры. Зато довольно быстро нашлись грибы в самом широком ассортименте: от явно ядовитых до вполне привычных и съедобных «белых». Их, конечно же, никто не собирал, и потому росли они целыми россыпями и повсюду – даже искать не требовалось. Во многом поэтому «охотой» Тукан заниматься не стал, уловив общую последовательность приоритетов от Фионы: вода-огонь-еда.

С огнём тоже проблем не предвиделось – недаром Фалайз вечно ходил с видом бывалого пиромана. Источник пресной воды также должен был найтись где-то неподалёку. Эта влага в таких количествах просто не могла взяться от далёкого моря или выпасть с дождём. Где-то точно присутствовала река, ручей или, если учитывать отсутствие соответствующего шума, вероятнее всего, озеро, возможно, даже не одно.

Данный лес в принципе был довольно тихим, что, впрочем, учитывая события ночи, совсем не удивляло. Хочешь жить с такими соседями – умей прятаться. Сказывалась и пора года. Осень здесь уже уверенно подходила к концу. Листва вся давно пожухла, почернела и даже опала. Зелень оставалась лишь в «вечно молодых» сосенках и ёлках. Да и то не во всех. Птицы разлетелись в более тёплые края, а зверьё готовилось провести ближайшие месяцы по норам или в спячке, и ему было не до шума.

Кроме того в воздухе витало некое ощущение, с трудом поддающееся пониманию и осмыслению. Пробыв в лесу с час или около того, крестоносец утвердился в мысли, что это место далеко не такое обычное, каким казалось с первого взгляда. В чём именно это состояло и проявлялось, было пока не ясно.

Глядя на лес, окружавший Гадюкино ранее, ты сразу понимал, что тут к чему, что из реальности, а что из фэнтези. Здесь же реальное и даже реалистичное занимало добрые девяносто процентов, а то и все девяносто девять. Но вот этот вот остаток неизменно сбивал с толку и заставлял тревожно осматриваться. Впрочем, опасности как таковой видно не было.

«Обычный лес, ничего такого, мало ли, что мне кажется! Пить больше надо!»

Источник воды Тукан, идя по принципу «иду куда-то, куда-нибудь приду рано или поздно» и ориентируясь на свою интуицию, всё же нашёл, причём быстрее, чем сам на то рассчитывал. Как и ожидалось, им оказалось лесное озеро, не маленькое, но и не гигантское, спокойное и, что самое важное, чистое. Ни водорослей, ни рогоза, лотоса или иных сорняков.

Не сразу крестоносец, сосредоточившись на осмотре водной глади в поисках подвоха, заметил, что он тут вообще-то не один. Человеческий глаз иногда «замыливался», пропуская мимо себя некие детали окружающей обстановки, не укладывающиеся в понятие нормы. Нет их, значит, всё в порядке.

Именно по такому принципу Тукан не сразу заметил рыбачившего метрах в десяти от него скелета. Не просто композицию на тему, а вполне себе «живую» нежить. Скелет, качая головой, словно в такт некой музыке, сидел на камне и следил за простенькой удочкой. Одет он был весьма характерно: в некое подобие рыбацкой одежды, правда, в очень плохом состоянии и с соломенной шляпой на черепушке. Для полноты образа рядом не хватало лишь бутылки с чем-нибудь мутно-белым.

В свою очередь крестоносца рыбак заметил, видимо, сразу же, но особого значения не придал – лишь голову повернул, взирая на того пустыми глазницами, в темноте которых так и читалось безразличие. Тем не менее, встретившись взглядом, скелет в качестве своеобразного приветствия костлявой рукой слегка коснулся шляпы.

– Э-э-э, хороший денёк для рыбалки, хы-хы? – натянуто спросил Тукан, не до конца понимая, что ему делать дальше.

Мирную нежить, которая при этом определённо не являлась игроком, он видел в «Хрониках» впервые. До сих пор каждый встреченный скелет, зомби и прочие, чем бы они ни занимались, бросались в атаку сразу же, как только замечали его. Этот, однако, спокойно сидел и даже реагировал на реплики. Так скелет кивнул в сторону пустого ведра, как бы говоря: «погляди, с самого утра тут сижу – и ничего!».

– Грибов зато полный лес, – постарался утешить его крестоносец.

Рыбак выразительно щелкнул челюстью, как будто с досадой, тем самым наглядно демонстрируя, что грибы – это не его фетиш.

– Эту воду пить можно? – зачем-то спросил Тукан, чувствуя, что диалог как-то не клеился, на что скелет лишь пожал плечами. – Ну да, вы, видимо, и не пробовали…

В ответ ему закивали с некоторой долей извинений, дескать: «хотел бы я помочь, мужик, но как есть. Ты уж прости меня!».

– Вы мирный? – задал наконец самый волнующий его вопрос крестоносец.

Скелет в ответ пожал плечами, выразительно посмотрел на озеро и коснулся удочки.

– Если вам не мешать, хех, – интерпретировал этот жест Тукан, расслабляясь. – Ничего не имею против. – Он уже собирался уходить, как вдруг его осенило. – А есть поблизости ещё пресная вода? Ну, чтобы вам совсем не мешать?

Возвращаясь обратно, крестоносец размышлял. Воду-то он нашёл, в соседнем озере, да вот тары не было и в помине. Думы касались, конечно же, не воды и даже не ведёр. Это столкновение навело его на весьма невесёлые мысли о совершенно ином. Дело состояло в том, что, окажись этот скелет действительно враждебным, всё могло закончиться очень плачевно.

Последние месяцы Тукан очень привык использовать в сражениях Вещество. Оно делало его не по уровню сильным, компенсируя тем самым слабое, вечно изношенное снаряжение и перекосы прокачки без чёткого следования гайдам.

Без него, точнее после, крестоносец становился не то чтобы совсем беспомощным, но очень ограниченным в своих возможностях: низкий уровень здоровья, отсутствие естественной регенерации, заторможенность, слабость.

Имелась и парочка нюансов. Первый состоял в том, что наркотик он получал потому, что являлся своеобразным подопытным кроликом, и теперь, пока связь с цивилизацией не будет налажена, с этим наметились явные проблемы. Ещё большей проблемой являлось то, что Тукан не мог просто «пересидеть» негативный эффект. Ему требовалось полноценное лечение. Такое было гарантированно ещё в самом начале всей этой авантюры с Веществом, но, конечно же, не в этой глуши.

Со вторым нюансом Тукан сталкивался значительно чаще, почти ежедневно, и состоял тот в банальном вопросе: «а оно того стоит вообще?». И чем дольше над этим размышлял крестоносец, тем категоричнее был его ответ.

***

– Кто бы мог подумать, что строительство землянки – это настолько сложно? – воскликнул Фалайз, возвращаясь в игру после почти часа, проведённого в недрах интернета.

За это время он многое узнал про данные сооружения. Когда землянки появились, кто их строил и зачем, какие вариации существовали у различных народов, какие знаменитости жили в землянках, почему жить в такой – это неплохой выбор на фоне актуальных цен на жильё, как растить детей в землянке. Словом, масса полезнейшей информации, но почти никакой конкретики о том, как построить такую себе.

К его огорчению, полный драматизма печальный возглас остался не услышан: Фиона пропала, причём вместе с ботами. Фалайзу вдруг вспомнилось, что примерно в тот момент, когда он читал, как провести электричество в землянке, где-то на фоне слышались голоса друзей, куда-то собравшихся идти.

Так или иначе, освежить мозги, отвлечься, немного переключиться давно уже было пора, поэтому дикий маг прошёлся по холму, созерцая округу. Это ему довольно быстро наскучило. При всей живописности местности, кроме как на качающиеся кроны деревьев смотреть тут было решительно не на что. В церкви оказалось делать тоже нечего: темно и страшно – лихо просто ужасающе храпело.

План походить по лесу, провести собственную версию разведки звучал вполне неплохо, но дикий маг заранее знал, чем заканчивались такие истории с его участием. Поэтому он спас себя сам: решил никуда не идти. Именно в этот момент Фалайзу на глаза попался Оулле, и идея, как провести пару ближайших минут, родилась сама собой.

– Эм, привет!

Сделал дикий маг это с таким расчётом, чтобы ни в коем случае не помешать процессу рубки деревьев. Получилось, как это часто случалось, только хуже – Фалайз случайно подкрался со спины. Оулле это оценил в характерной манере человека крайне нелюбящего подобные сюрпризы: резко обернулся и, не глядя, метнул топор, одновременно доставая припрятанный в голенище сапога кинжал.

– П-прости, – дрожа, как лист на ветру, извинился дикий маг.

Топор из-за откровенно ужасной конструкции пролетел в считанных сантиметрах от его головы. Будь орудие чуть более качественным, например, имей более явно выраженный центр тяжести – оно бы точно угодило в цель.

– Не делай так больше, – выискивая в кустах топор, буркнул Оулле.

– Это тебя так в Рахетии н-научили?

– Нет, – коротко ответил рахетиец и добавил, после того как вернулся к надрубленной сосне: – но там это пригождалось.

– Какая она, Рахетия? – Несмотря на то что собеседник не был настроен на разговор, Фалайз всё же остался на месте.

– Съезди посмотри, – мрачно предложил Оулле.

– Слышал, там идёт гражданская война.

– Больше впечатлений останется.

– Как тебя вообще угораздило? – не реагируя на пассивную агрессию, спросил Фалайз, давно хотевший это выяснить. – Почему ты отправился именно туда?

– Почему ты играешь диким магом? – ответил вопросом на вопрос Оулле. – Именно им?

Эту историю рассказывать Фалайзу приходилось почти каждую неделю, а то и чаще, так что ему ничего не пришлось придумывать на ходу. Очень удобно, что рассказ этот был чистейшей правдой.

– Так получилось, думал, что это что-то крутое, и выбрал. А дальше как-то…

– Знакомая история, – прервал его рахетиец.

– Но у меня скорее счастливый финал, – как бы оправдываясь за это, сказал Фалайз.

– Везёт, – очень мрачно буркнул Оулле, отворачиваясь и занося топор.

Поняв, что разговор не заладился и не видя признаков того, что это изменится, дикий маг потопал обратно к церкви, однако вдруг ему вслед полетел очень вымученный, с явным нажимом выдавленный из себя вопрос:

– Сколько тебе надо деревьев?

Что-то было такое в голосе Оулле, что заставило Фалайза ответить честно, а не буркнуть первую пришедшую на ум цифру:

– Понятия не имею. Есть идеи, как эту землянку вообще строить?

Хмыкая, рахетиец подошёл ближе и носком обуви начертил на земле квадрат, делясь идеями:

– Нужен котлован метр на метр. Лучше больше. Укрепим стены стволами.

– Пол выложим ветками и корой! – поддержал идею Фалайз.

– Это хорошая идея, – признал Оулле. – Поможет от влаги.

– Как-то это очень напоминает окоп, хех, – хихикнул дикий маг, однако, глянув на собеседника, быстро исправился: – ну, концептуально.

– Не напоминает. Ни концептуально, ни как-то иначе, – заявил с уверенностью рахетиец. – Идём, я видел лопаты под тварью в церкви…

– А, этого не потребуется, это я сам. – Загадочно и с некоторой долей коварства улыбнулся Фалайз.

***

Столица Рахетии – неприступная, ни разу не раскрывшая свои ворота перед захватчиками Никамедия – умирала. Город не только горел и стонал сонмом голосов. Его грабили, а по тесным улочкам текли реки крови, пускай и всего лишь игровой. Всё это происходило под один и тот же клич, то и дело эхом прокатывавшимся туда-сюда:

Бей рвачей-богачей!

Поджигайте замки сволочей!

Бей рвачей-богачей!

К стенке вороватых палачей!

Ворвавшиеся в город солдаты, всё ещё носящие доспехи и знаки различия Рахетии, но уже не относящие себя к этому государству, поставили перед населением столицы простой и незавидный выбор, который до этого часто ставили перед городами других стран: умереть, покорно склонив голову перед захватчиками, либо попытаться оказать сопротивление и погибнуть в бессмысленном бою на радость атакующим.

Первыми «милость» победителей в гражданской войне вкусили те, кто открыл ворота города и обезоружил гарнизон, надеясь тем самым улучшить своё положение. С ними расправились с особой жестокостью, не забыв и про сам гарнизон.

В эти мгновения мир солдат бывшей Рахетии был прост и незамысловат. Друзьями и соратниками они называли тех, кто прошёл вместе с ними от горечи поражения в горах Заводного города сюда, далеко на юг, чтобы отомстить тем, кто на самом деле был их врагами. Политикам, продавшим свою лояльность за весьма скромные деньги. Офицерам, которые на поле боя никогда не появлялись, но вешали на себя одну медаль за другой. Торгашам, в чьих цепких лапах даже самый паршивый шлем становился по цене золота. И наконец, но не в последнюю очередь, Императору – игроку, который столько времени продавал Рахетию всем, у кого было золото, обрекая её на вечные поражения.

Штурмбаннфюрер Валераад и его отряд – всё, что осталось от воинской элиты Рахетии, так называемых штормтруперов, – остановились на отдых возле горящего магазина, ранее специализровавшегося на защитном снаряжении. Его владельца отловить не удалось, зато удалось «отвести душу» на ботах-слугах, которые теперь украшали собой, словно бабочки в чьём-то альбоме, пока ещё не тронутый огнём фасад здания.

– Никогда не видел таких щитов у нас в армии, – заметил один из штормтруперов, разглядывая добычу. – Такой и баллисту выдержит!

– Ты не выдержишь! Ха!

Раздалось согласное гудение и хохот. Сегодня многие солдаты Рахетии сделали массу открытий по поводу того, на что на самом деле уходили результаты их походов. В «Хрониках» давно ходила очень обидная присказка, что, дескать, у Рахетии нет денег, есть только долги. Сегодня этот миф был развенчан. Деньги у рахетийцев были и в больших количествах, но только не у всех.

Вдруг по улице пронёсся всадник – редкое зрелище в эти дни. Не сбавляя хода и лишь чудом уклоняясь от многочисленных завалов и пожаров, он орал во всю глотку:

– ЗАМОК ПАЛ! ЗАМОК НАШ!

Это заставило отряд подняться на ноги и начать озираться, однако отсюда цитадель столицы, считавшаяся неприступной, видна не была. Зато её было отлично видно с площади чуть дальше. Здесь располагалось место массовой казни различного рода предателей – то есть всех подряд. Ныне же оно мгновенно превратилось в площадку для наблюдения для десятков стягивающихся отовсюду игроков.

– Императорское знамя! Его нет! – кричал кто-то, вглядываясь вдаль, не в силах поверить в происходящее.

Другие пытались понять, как так вообще произошло:

– Неужели гарнизон сдался?

– Может, кто-то успел ворваться до того, как подняли тревогу?

– Это был штурм, говорю вам! Быстрый и решительный!

– Неужели бригада «Эдельвейс» бросила дворец? – не веря, что могло быть как-то иначе, пробормотал сам себе Валераад. – Куда они могли уйти?

Правду никто не знал, но, так или иначе, символ единоличной власти Императора пал, похоронив всякую надежду для тех немногочисленных лоялистов, кто вообще оказывал сопротивление. Вдруг по собравшимся прокатилось оживление, и крики, полные неподдельной радости, заполонили город:

– ГОРИТ! ЗАМОК ГОРИТ!!!

Медленно, но неумолимо столичную цитадель охватывало пламя. Его всполохи затронули сердца каждого, кто смотрел на эту картину, напомнив, зачем они все здесь собрались сегодня. По улицам вновь разнёсся клич, на который почти мгновенно ответили:

– Ну-ка ребята! Не стоим!

Бей рвачей-богачей!

Поджигайте замки сволочей!

Бей рвачей-богачей!

К стенке подлецов и палачей!

Пощады нет и милости,

Вся правда в ноже!

Есть жажда справедливости

В нашей душе!

Новые соседи

Отгремела последняя пара. Толпа шумящих студентов принялась спешно покидать аудиторию, словно у каждого были дела как минимум вселенской значимости, не меньше.

Максиму Филатову, и сегодня никуда не торопящемуся, частенько приходилось слышать от более взрослых друзей, дескать, студенческий период жизни – это калейдоскоп нескончаемых, весьма ярких впечатлений. Так оно и было, конечно, но только вне учёбы. А она, даже если к ней относиться спустя рукава, отнимала весьма значительную часть времени.

По поводу же остального – всё, что Максим мог сказать, так то, что его текущие будни, возможно, и были чуть ярче, чем то, что из себя представляли стереотипные рабочие дни. Сугубо теоретически. Не говоря уже про то, что это был вопрос вкуса и личных предпочтений.

Сегодня его опять подставили. Снова. Вновь. Ещё раз. И так далее по списку синонимов. Максим знал, что так будет, и всё равно было обидно. Всегда обидно ошибаться в своей вере в людей. Но самой обидной была фраза: «Я же говорила».

Сказана она была вскользь и без особой злобы. Но всё равно напоминала нож в спину. Её можно было бы и не говорить, можно было поддержать. Но суть-то состояла в ином. Уколоть, показать свою правоту, повлиять. Последнее особенно пугало Максима. Он не хотел такого влияния на себя.

***

Разумеется, к тому времени, как Тукан вернулся к озеру с парой ботов в качестве носильщиков и Фионой, решившей тоже посмотреть на окрестности, особенно дружелюбного скелета и след простыл. Вообще рыбак указал в сторону, где нашлись меньшие по размерам и потому менее подходящие для рыбы озёра, но вернулся крестоносец с сопровождением именно сюда. Не из вредности, а скорее из спортивного интереса доказать свою правоту. Причина была банальна: его истории не поверили.

– Здесь был мирный скелет! – повторил не первый раз, почти что с обидой Тукан.

– Ты пил эту воду? – скорее констатируя уже свершившийся факт, спросила Фиона.

– Нет! – возмутился Тукан.

– В реале выпил? – прозорливо продолжила допытываться жрица.

– Нет!!! – ответил крестоносец с крайней степенью возмущения и, подумав немного, добавил. – Не сегодня!

– Тогда не знаю, что тебе сказать. Кроме очевидного: никаких скелетов здесь нет. И рыбаков. Насчёт рыбы категорично утверждать не буду, – явно и неприкрыто издеваясь, резюмировала жрица.

Она дала знак троим ботам приступать к набору воды. Зрелище это было прелюбопытное. Дело в том, что на всё Гадюкино имелось всего одно ведро да пара небольших, уродливых, как смерть, деревянных кувшинов. Этого вполне хватало, учитывая какой-никакой колодец рядом. Спасать это «добро» ночью в царивших хаосе и суете боя, конечно же, никто не стал, и потом утварь вместе с пресловутым колодцем где-то очень далеко.

Посему воду пришлось носить, за неимением лучших альтернатив, в старом снаряжении Тукана, которое кучами валялось в церквушке ещё с давних пор. Собственно, большинство шлемов, что когда-либо надевал крестоносец, этими самыми вёдрами и были, только с прорезями. Тем самым жизненный круг замкнулся.

Помимо очевидных проблем с ёмкостью имелся чисто конструктивный недостаток: отверстия для глаз и дыхания. Кроме того, новые дырки появились и в процессе эксплуатации. Вот и пришлось ботам носить воду практически в сите.

– Как насчёт такой фразы: молодец, Тукан, нашёл нам воду! Вот тебе медаль!

– Молодец-молодец, – повторила Фиона и добавила: – только это не очень годится. Не будем же мы сюда каждый раз ботов за ручку водить? Надо…

Времени эти «прогулки» и вправду отнимали очень даже прилично – не менее получаса на весь путь. Конечно, появись какая-никая тропинка, процесс ускорится, но незначительно. Самая главная проблема состояла в том, что «выхлоп» исчислялся в лучшем случае в литрах. Это уже не говоря о том, что хранить и накапливать перенесённое оказалось банально не в чем.

– Ну начинается, – простонал крестоносец, хорошо понимавший, что будет дальше. – Это РПГ, а не градостроительный симулятор с элементами выживача! Я даже не знаю, как искать воду, чтобы понимать, где надо копать колодец! Или мне кучу ям рыть наобум?!

Жрица вместо ответа покрутила головой и указала в сторону на разделяющиеся ветки орешника.

– Проволоки у нас нет, так что… по-старинке.

– Это антинаучная фигня, – вполне серьёзно заметил Тукан.

– А мы в мире магии. Здесь добрая половина вещей – это антинаучная фигня, – парировала Фиона. – Ладно, не хочешь искать палочкой – поспрашивай Фалайза. Уверена, в игре есть способ видеть воду сквозь любую преграду.

Тем временем боты худо-бедно справились с задачей наполнить ёмкости и даже прихватили их таким образом, что почти не подтекало. Посему процессия двинулась в обратном направлении.

– Какие-то они никакие, – не слишком деликатно меняя тему, сообщил Тукан, обеспокоенно поглядывая в сторону Петловича.

Староста прежде даже в самые неблагоприятные для себя деньки прямо-таки лучился оптимизмом, но только не сегодня. Что уж говорить, он всё время молчал. Прежде его эти «да, балин» по любому поводу было не остановить.

– Их можно понять, – кратко сообщила Фиона. – У них настроение в районе плинтуса – хуже уже быть просто не может.

– Мда? – удивился крестоносец. – Это так на них переезд повлиял? Ностальгия по любимой дыре?

– Переезд, отсутствие даже минимальных удобств, соседство нечисти…

– Нечисти?!

– Твой любимый Геннадьевич или как там его значится в статистике как «нечисть» и даёт целую охапку штрафов к настроению. – Пожала плечами жрица. – Поэтому их и надо переселить как можно скорее. Или, кхм, убрать раздражитель.

– Не сметь трогать Геннадьевича! – возмутился Тукан. – Он часть антуража! Уникум, интеллигент, почти мирный!

– Не будем не будем, – успокоила его Фиона. – Всё равно церквушка считается оскверненной. Тут нужен профильный священник и куча обрядов, а есть там лихо или нет – ни на что не влияет.

– Кстати, ты там говорила, что поищешь помощи, – вспомнил крестоносец. – И как оно?

– Какано, – буркнула жрица и невесело призналась: – не будет помощи. Мы очень далеко от друзей. Пока кто-нибудь из них доберётся до нас…

– Понял, сами с усами. – Тукан не стал мучать её необходимостью пересказывать подробности и тихо добавил: – Если они вообще решат нам помочь.

Он и сам ещё во время пути к озеру сообразил, что к чему. Прежде вся их сфера деятельности проистекала на западе и северо-западе игрового континента, и именно там располагалось большинство из знакомых, друзей и прочих моральных должников.

Многие из них помогли бы не глядя. Но речь-то шла на самом деле про нечто большее, нежели «дайте денег», «помогите советом». Совершать длительные путешествия ещё и в осеннюю распутицу на фоне того, что обратный переход зимой, скорее всего, станет крайне затруднен, были готовы отнюдь не все.

– Слушай, мы ведь и от Союза отрезаны, почта не придёт, – с намёком напомнила Фиона.

Вначале Тукан думал уделить время разглядыванию земли, но спустя пару минут этого несомненно увлекательного занятия решил признаться:

– У меня осталось десять таблеток. Конец месяца, а я никогда запасов не делал – боялся, что неправильно поймут и всё такое.

– Это проблема, – заметила жрица многозначительно.

– Ещё какая, – не менее многозначительно согласился крестоносец.

Некоторое время они оба крайне многозначительно молчали. Вопреки их ожиданиям, чего-то дельного из этого во всех смыслах многозначительного поведения не родилось.

– А это нельзя как-то растянуть? – прекрасно понимая, в чём же на самом деле причина, спросила Фиона, прерывая тишину. – Разделить таблетки надвое или натрое?

– Можно. Только это не решение, – как можно решительнее признался Тукан.

На самом же деле он испытывал прямо противоположные эмоции. Тукан понимал, что Вещество делает его очень полезным. Осознавал, что на него рассчитывают друзья – группой они играли не первый день и не последний. Они все чем-то жертвовали.